Лемниската, глава 5

Руки Кирилла все еще дрожали от желания побоища, он закусил губу, отчего по подбородку потекла тоненькая струйка крови. Антон молча перевел взгляд с Разинова на неожиданно появившуюся женщину в желтой треугольной шляпе.

К внешности незнакомки идеально подошло бы слово "непримечательная", если бы не странный головной убор и сверкающие фиолетовые пуговицы на сером пиджаке. Маленькие глаза, нависшие веки, круглое лицо, редкие волосы.

Кирилл тяжело дышал, постепенно отходя от морока. Пот струился по бледному лицу, хотелось поскорее оказаться дома, включить любимую музыку, завернуться в одеяло.

В его памяти молнией промелькнул момент чтения Гумилева у тополя, что вызвало злую усмешку. Однажды Кирилл уже декламировал Антону стихотворение о башнях и дворцах, но только напрасно потратил время, ведь Битинов ничего не понял. До чего же глупый...

Вообще-то Разинову никогда особо не нравилось творчество этого поэта. С трепетом, нескрываемым уважением он относился к Хармсу, Маяковскому, Бурлюку, но никак не к Гумилеву. Парень сам пробовал писать стихи, подражая футуристам. Резкие, рваные, жестокие строки восхищали Вику, но приводили в ужас родителей и знакомых филологов. Кирилл писал нервно, расхлябанно, намеренно издеваясь над собой и читателями.

С помощью необычных строк он копался в себе, вытаскивая на свет самое сокровенное, в том числе мерзкое. Но Разинов ненавидел контроль, манипуляцию, поэтому злобно уставился на незнакомку, смутно подозревая, что именно она - причина помутнения сознания. Женщина взмахнула рукой, в ее глазах мелькнуло что-то вроде отчаяния. Желтая шляпа покачнулась, чуть не слетев с головы. Антон и Кирилл замерли.

- Пожалуйста, не надо, - повторила женщина дрожащим голосом. - Не надо драться. Меня зовут Лемниската. А вы - Антон и Кирилл. Как же мне все надоело!

Кирилл оскалился, а Антон почувствовал острую жалость к незнакомке, назвавшей себя странным, труднопроизносимым именем. Ему захотелось утешить Лемнискату, но останавливал страх перед неизвестным, непонятным.

- Я - знак бесконечности. Я - во всем, - тусклым, невыразительным голосом произнесла Лемниската. - Я создана для того, чтобы врезаться в кору деревьев, сверкать в глазах, стравливать вас, провоцируя конфликты. Вы будете бесконечно любить, бесконечно страдать, бесконечно ненавидеть... В этом - смысл моей жизни.

Антон и Кирилл окончательно пришли в себя, закричали, задавая мучившие их вопросы. Женщина беззащитно вздрагивала, чуть не плача.

- Ты вырезала знак бесконечности?

- Ты сводила нас с ума?

- Ты заставляла драться?

- Да, я. Но не хотела, - сказала Лемниската. Она внимательно рассматривала парней, замечая каждую мелочь. Невысокий полноватый Антон внушал ей больше доверия, чем худощавый Кирилл, раздраженно теребящий воротник черной рубашки. В глазах Разинова уже не сверкал знак бесконечности, но и без этого они прожигали насквозь, словно угли. А у Битинова глаза светлые, голубые, добрые...

- Дрянь! - Кирилл выплюнул это слово с ненавистью.

- Я подпитываюсь от ссор, конфликтов. От бесконечной ненависти и любви. Вы страдаете, а я наполняюсь энергией. Я всегда так существовала, но внезапно захотела изменить порядок вещей...

- Дрянь, - повторил Кирилл и бросил в Лемнискату камень, незаметно подобранный возле тополя.