Сбой в системе. Гл 1. Школа жизни

 
Ананнотация:

              У героя этого иронического, местами - юмористического повествования, после длительного периода благополучной жизни наступает "чёрная полоса", которую он пытается преодолеть мыслимыми и немыслимыми способами.
 



Вместо вступления:

"Даже в тихих гаванях штормы случаются,
И разбиваются о рифы корабли!"





         Принято считать, что жизненным опытом обладают лишь дожившие до седин, геморроя и шаркающей походки пожилые люди.  Молодым и зелёным в этой уважаемой обществом когорте по определению делать нечего. Мудреет человек - не каждый, конечно - очень медленно и нудно, но главное - поздновато, когда на применение накопленного практического опыта сил уже нет.


А вот Артёму Журко, заместителю заведующего пунктом №4 киевской фирмы бытовых услуг "Свитанок", - очень популярной в 80-х годах, когда собственно и происходили описываемые в этом рассказе события, - повезло: он был исключением из этого правила. В свои тридцать четыре года молодой человек выделялся в рабочем коллективе благоразумностью старого аксакала.

 
И не мудрено. Буквально у каждого работника фирмы имелись проблемы, случались чрезвычайные  происшествия, а  у Журко всё было тип-топ: абсолютный штиль, как на работе, так и в личной жизни.


"Наверное, от всяких напастей его заговорила блаженная баба Марфа, которая частенько сидит у входа в Печерскую Лавру - не задаром, конечно, а за его щедрое подаяние", - шептались между собой завидующие Журко, сослуживцы.


Более демократично настроенные "коллеги" считали его счастливчиком, баловнем судьбы...


Однако ошибались - как одни, так и другие. Науку предупреждать свои возможные ошибки и промахи, Артём начал постигать ещё во время службы в рядах Советской армии. На этом судьбоносном периоде жизни нашего героя стоит остановиться подробнее.


... В черниговском учебном полку железнодорожных войск, где Артём проходил начальную подготовку, он практически не вылезал из нарядов. Почему? Сейчас поймёте.

- Рядовой Журко! - гаркал командир отделения сержант Моряхин.

- Я, товарищ сержант! - отвечал Артём, и вытягивался в струну.

- Вы как пришили подворотничёк? По уставу он должен выступать на два миллиметра, а он у вас торчит, как колоратка у католического священнослужителя. Здесь у нас армия, а не костёл. Два наряда вне очереди!

- Есть, - два наряда вне очереди! - бойко отвечал Артём.

Только он отрабатывал наряды, драя казарменные туалеты, как снова совершал промашку.

- Рядовой Журко, вы в каких сапогах стали в строй?

- В кирзовых, товарищ сержант!

- Умничаете? Я спрашиваю, почему они у вас не начищены до блеска? Здесь у нас армия, а не колхоз. Два наряда вне очереди!

- Есть, - два наряда вне очереди, - повторял растерянно Артём.


Спустя несколько дней, происходил очередной облом.

- Рядовой Журко, почему у вас бляха не надраенная?

- Я её драил, товарищ сержант!

- Отставить пререкания со старшим по званию. Два наряда вне очереди!..


         Артём, конечно, старался соответствовать требованиям воинского устава, но это у него плохо получалось. До тех пор, пока он не прекратил смотреть себе под ноги, а начал подмечать, как другие новобранцы несут службу.


Заметив у кого-то ослабленный ремень, Артём тут же, словно это у него непорядок, проверял свой: не болтается ли?  Если кто-то из солдат сутулился, он тут же распрямлял плечи и выпячивал грудь колесом. Словом, любые промахи товарищей по казарме новобранец воспринимал как свои личные, и мысленно их исправлял. Он даже придумал название этим упражнениям: "живое зеркало".


        В итоге, Артём подтянулся в солдатских науках, и вскоре забыл, что такое наряды вне очереди. "Так держать, рядовой Журко! Жизнь лишь тогда приятна, когда в ней отсутствуют неприятности!" - сделал вывод Артем. Именно этот лозунг и стал его путеводителем после выхода на гражданку.


Продолжение следует.