Про брата, сестру и ведьму окаянную

Молодой лес, встревоженный буйным осенним ветром, качал кронами и осыпался листьями. Они шуршали под копытами лошадей, выдавая путешественников. Странники негромко переговаривались, пока, наконец, дорога не вывела их к реке. Всадники спешились. Одна из лошадей мотнула головой, всхрапывая.

– Прошлая была намного спокойнее, – недовольно пожаловалась девушка. – Эта того и гляди сбросит меня в самый неподходящий момент.

Её спутник не сдержал смешка, на что получил обиженный взгляд.

– Ничего, Гленда, скоро мы будем дома. И вам, двоим, больше не придётся выяснять, чей характер сильнее, – заверил он, глядя на течение. – Насколько я помню, здесь должен быть брод. Но, пожалуй, дадим им передохнуть. Путь был долгим.

Парень расседлал свою лошадь. Та нетерпеливо переступила копытами, чувствуя свободу. Она тут же устремилась к воде, измучившись от жажды. Вторая лошадь жалобно заржала, с завистью наблюдая за ней. Пока Гленда распускала подпруги и снимала с неё седло, её спутник извлёк из сумки карту.

–Я расспросил того говорливого старика в таверне. Он рассказал, что на этом тракте стало опасно, – брат указал на один из путей. – Нам не нужны проблемы. Мы сделаем небольшой крюк – заглянем в Хобсолд, а уже оттуда двинемся в Морнэс. Пару дней потеряем, но я считаю, что это не критично. Что скажешь?

– Хобсолд так Хобсолд, – пожала плечами девушка. – В конце концов, Брайн, это всего одна остановка до нашего родного городка.

Парень разжёг костёр в то время, как сестра доставала припасы, оценивая насколько их хватит.

– Всё-таки приятно слышать знакомые названия, – мечтательно протянула она, отрезая ломтик хлеба. – Сразу тепло на душе становится. Жду не дождусь, когда увижу Морнэс.

– За этот год ты стала намного сентиментальнее, – усмехнулся Брайн. – Ещё одно такое турне и я услышу слезливые баллады в твоём исполнении.

Девушка фыркнула, но ничего не ответила.

– Как думаешь, тётка жива?

– О, она вряд ли покинет нас в этом столетии. Такие, как она, за жизнь зубами цепляются… Разве что… чудит наверняка.

Брат и сестра рассмеялись, вспоминая причуды неуёмной родственницы. А ведь именно она учила их когда-то. Но, увы, время не щадит разум.

Покончив с обедом и рассуждениями, как мог измениться их дом спустя столько месяцев, путешественники принялись собирать вещи и седлать лошадей. Оба не хотели встречать ещё одну ночь в лесу. Они переправились на другой берег и продолжили путь, размышляя, каким образом им стоит впечатлить публику. Гленда достала из футляра флейту и, приноровившись, извлекла незатейливую плавную мелодию. На что Брайн лишь покачал головой.

– Я бы выбрал что-то бодрое. Пусть осень и ассоциируется у многих с увяданием, мы с тобой несём праздник, где бы не появились, – сказал парень и добавил. – А что если сыграть «Три добрых парня из Трефйорса»?

Сестра наморщила нос.

– Ты же знаешь, будут просить ещё и ещё, и я быстро выдохнусь.

– Хорошо-хорошо. Что скажешь про «Танцы брауни на кухне»? – заметив, что Гленда отрицательно покачала головой, Брайн предложил. – «Пляски фейри под холмом»?

– «Пляски» – хорошая идея, – поддержала она и исполнила часть вступления.

Пока всадники разговаривали, их лошади совсем замедлили шаг и встали. Путешественникам пришлось отложить обсуждение предстоящего выступления и пришпорить их. Солнце уже начало двигаться к горизонту.

***

В Хобсолд брат и сестра прибыли на закате. Едва въехав в город и заприметив постоялый дом, они направились к нему. Но свободных комнат не оказалось. Тогда Гленда и Брайн вернулись к лошадям и медленно побрели по площади.

Достигнув фонтана, девушка устало опустилась на его бортик и взглянула на своё отражение. Отражение показало язык и отвернулось.

– Так спешили и в итоге оказались опять под открытым небом, – грустно заметила она.

– Не отчаивайся. Не первый раз, – брат потрепал её по голове и в попытке утешить указал на одну из статуй фонтана, что как и он сам была выполнена из базальта. – Помнишь, как тётка говорит? Всегда есть кто-то, кому хуже.

Гленда обернулась и слабо рассмеялась, заметив статую безносого основателя города, голова и плечи которого пользовались спросом у птиц.

– А Хобсолд оказывается не такой, каким я его помню, – проговорила девушка, оглядываясь по сторонам. – Почти достроена колокольня. Площадь стала красивей с этим фонтаном... Город изменился.

– И люди, кажется, тоже. Появились странные привычки. Могу поспорить, что манера закрывать ставни ещё до темноты возникла не так давно, – произнёс Брайн и указал на хозяйку одного из домов.

Они посоветовались, стоит ли попытать удачу и попросить ночлег у местных жителей. Такое уже бывало с ними в их путешествии, и порой люди позволяли им переночевать, даже не требуя платы.

Юноша подошёл к женщине, что проверяла, крепко ли закрыты ставни.

– Добрый вечер, – начал он весьма дружелюбным тоном, но жительница всё равно испуганно отшатнулась и потянулась к ручке двери. – Мы с сестрой проезжие музыканты и ищем ночлег. Может быть...

– Вам лучше поискать другой дом. Или город, – протараторила женщина и скрылась за дверью.

Брат и сестра переглянулись. На улице не осталось никого, кроме них. Тогда Гленда приблизилась к двери и робко постучала. Хозяйка не открыла, но проговорила в щель:

– Добрые люди, пожалуйста, уходите. Не по собственной воле приходится прогонять вас.

– Быть может, ваш муж против. Мы можем заплатить.

– Если бы. Дело в том, что на мой дом обрушилось несчастье. И боюсь, никто в городе не сможет приютить вас. Все соседи боятся накликать беду, – голос женщины звучал так жалостливо, что сердце Гленды сжалось.

– Можем ли мы как-то помочь вам? – спросил Брайн. – Если вы расскажете нам всё, мы вместе попытаемся решить вашу проблему.

Дверь захлопнулась. Брат и сестра растеряно огляделись, не зная, что делать дальше. Но тут хозяйка выглянула вновь и поманила их за собой. Они прошли через калитку во двор и проследовали в конюшню. Там женщина разрешила оставить лошадей, а сама, постоянно поторапливая, провела музыкантов в дом.

– Умоляю, поторопитесь, – хозяйка всплеснула руками и бросила взгляд на заходящее солнце.

Стоило им войти в дом, как женщина не медля закрыла дверь на засов и отшатнулась в страхе. Брат с сестрой молча обменялись взглядами.

– Идина, кто эти люди? – сухо прозвучал мужской голос и в дверном проёме показался молодой темноволосый мужчина.

Женщина бросилась к нему, хватая за руку. И лишь тогда Брайн заметил лезвие.

– Всё хорошо, Калеб. Они странники, что оказались в Хобсолде в недобрый час, – зашептала она и добавила. – Они пообещали нам помочь... И ты знаешь, лишние пары глаз не помешают нам сейчас.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Мужчина вернул кинжал в ножны и с осторожность приблизился к незваным гостям.

– Кто вы?

– Меня зовут Брайн Уорд, а это моя сестра Гленда, – представился юноша. – Мы музыканты. Путешествуем от города к городу в поисках историй для своих песен. Наша цель стяжать уважения для тех, кто его заслуживает добрыми делами, и обличить тех, кто пытается скрыть свои злодеяния. А теперь держим путь домой, в Морнэс.

– Калеб Хьюз, – бросил хозяин. – Не сочтите за грубость, но не могли бы вы доказать, что вы действительно... люди.

Гленда испуганно обернулась на дверь. Её уже успела посетить мысль, что переночевать в лесу было гораздо лучше, чем оставаться с этими странными горожанами в Хобсолде.

– О, не волнуйтесь. Коснитесь железной цепи. И если ваши руки не покроются ожогами, вам ничего не угрожает, – заверила Идина.

Когда своеобразная проверка была пройдена, лицо мужчины разгладилась, а тон его стал дружелюбнее.

– Прошу нас извинить. Вы, верно, уже надумали себе невесь что... Дело в том, что в Хобсолд стала наведаваться ведьма со своими прихвостнями. А вы...

– Мы понимаем. Новые люди, никому не знакомые, – понимающе кивнул Брайн. – Мы уйдём как только сможем отплатить вам за ночлег.

– Расскажите, что приключилось с вами? Может быть, мы сможем как-то помочь? – спросила девушка.

Калеб покачал головой. Идина закрыла лицо руками и вышла в соседнюю комнату. Брат и сестра услышали сдавленные всхлипы.

– Спасибо вам за ваше желание помочь, но вряд ли способны. Дело в том, что ведьма вот уже который месяц похищает детей. Девочек, девяти лет от роду.

Хозяин указал на дверь и окно.

– Ведьма присылает своих прихвостней. Один другого страшнее. Сколько не ставь запоров, коль уснёшь, они проберутся в дом да и... – мужчина затих, услышав рыдания жены.

Плечи его осунулись. Прежде грозный вид расстаял.

– Нашей дочери позавчера исполнилось девять. Вот-вот и за ней придут, – наконец произнёс он.

– Мы защитим вашу дочь, – твёрдо произнёс Брайн.

Лишь последние слова сорвались с его губ, как из-за двери послышался жуткий вой. Лязгнули зубы. Заскрежетали. Заскребли когти. Поднялся такой шум, как будто вокруг дома собралась целая стая жутких тварей.

– Слышишь-слышишь, Калеб Хьюз? Свита ведьмы в дом твой стучится. Скоро хозяйка за девчонкой примчится! Отдавай свою дочь по-хорошему, – провыл стройный хор голосов.

Мужчина в оцепенении замер. Даже плач женщины стих. Охваченная страхом, Идина склонилась над детской кроватью.

– Убирайтесь прочь! – воскликнул Брайн.

– Пеняй на себя, – зарычали твари, и шум стих.

– Всё закончилось? – осторожно поинтересовалась у брата Гленда.

Он помотал головой.

– Всё только начинается, – подтвердил побледневший Калеб.

***

Ужин закончился быстро: ни у кого не было аппетита. Разговор не шёл, а потому они практически молча перебрались во вторую комнату и замерли в тревожном ожидании. Идина, измученная тревогой, уснула, обняв дочку. Калеб прислонился к стене, положив руку на кинжал. Брайн достал собственный клинок и теперь мрачно размышлял о чём-то. Гленда же, не имея с собой никакого оружия, занималась перебиранием сумки и прочитыванием набросков новых песен.

Время шло, а твари за окном не подавали голоса, словно не было их. Но каждый человек чувствовал их присутствие. На улице воцарилась тишина, которая в какой-то момент прокралась и в дом. Все звуки утихли. Лишь в комнате слышалось дыхание.

Спала маленькая девочка. Тревожный сон снился Идине. Калеб сомкнул веки, всего на секунду давая отдых глазам. Брайн зевнул, и Гленда тут же повторила за ним. Они с братом так устали в дороге, что не будет ничего страшного, если она немного отдохнёт. Перед глазами всё начало размываться, словно окутанное туманом.

Листы выпали из ослабевших рук и зашуршали, разлетаясь по полу. И этого было достаточно, чтобы, моргнув, сбросить пьянящее сонное очарование. Не теряя ни минуты, девушка схватила свою флейту и принялась играть бойкую мелодию.

Брайн и Калеб вскочили одновременно. Мама и девочка тоже проснулись, не понимая, что происходит. А серебристый туман, обиженно поджав щупальца, начал уползать в щели.

– Мы заберём девочку, Калеб Хьюз, – прошипели за окном. – Стая терпеливо ждёт, ведь вы взаперти, а наша хозяйка уже в пути.

Девочка заплакала, и Гленда подошла к ней, пытаясь утешить.

– Клянусь луной и звездами... и скрипкой Брайна, что мы не отдадим тебя ведьме, – пообещала она.

Но её слова не вселили уверенности.

– Как хорошо, что ты успела разбудить нас. Видимо, лучше и мне держать скрипку под рукой, если они вновь нашлют на нас сонный туман, – всё ещё зевая, проговорил парень.

***

Что-то тихонько постучало в окно. И по стене. И пробежалось по черепице крыши. Словно мелкий частый град обрушился на дом.

Мужчина вскочил, готовясь защищать семью. Калеб напряжённо пытался понять, где враг, но стук раздавался то там, то тут.

Вот уже не одно существо ломилось к ним в дом. Стук повторялся всё громче и громче. Пока, наконец, не раздался на кухне.

– У вас есть договорённость с брауни? – шёпотом спросила Гленда.

Идина помотала головой из стороны в сторону.

– Тогда оставайтесь здесь, – сказал парень, удаляясь на кухню со свечой в руке.

Там не было никого. Но вдруг кто-то тихонечко постучал по заслонке печи. И не дождавшись ответа, начал отодвигать её. Брайн быстро оставил подсвечник, метнулся назад и схватил скрипку. На кухне послышался шум.

И когда парень вернулся, стая пикси радостно громила кухню. Она била посуду, хохоча. Маленькие существа двигались, напевая какую-то визгливую песенку. Пикси рвали скатерть и занавески. И начали крушить мебель.

– Эй, весёлый народец, – зычно обратился музыкант, желая привлечь их внимание. – А ну сюда!

Он вскинул смычок, и грянула музыка. Скрипка пела, вселяя в присутствующих радость. Искры веселья заблестели в глазах маленьких рыжеволосых человечков. Они обступили Брайна, удивлённо следя за его движениями. И вдруг он начал пританцовывать, двигаясь по кругу. Пикси с радостными воплями бросились за ним. Они по-прежнему скакали и кричали, но теперь в их движениях была заметна какая-то закономерность. Спустя несколько минут большинство человечков плясало почти синхронно.

– Э, нет, – Брайн резко оборвал музыку.

Пикси разочарованно ахнули. Один из них подскочил к музыканту и ткнул его в руку, сжимающую смычок.

– Вас так много, а дом маленький. Тесно плясать здесь. Отправляйтесь-ка вы обратно через трубу на улицу, а я вам буду играть отсюда, – предложил парень.

Пикси в едином порыве закивали и бросились к печке. Возникла толкучка. Но вот один за другим человечки исчезали в темноте. Звякнула откинутая заслонка. И Брайн заиграл с новой силой. Он играл и играл одну и ту же мелодию, что была любима народом во всех городах и селениях, где они побывали с сестрой. Эта песня ни разу не подводила его. Кто-то говорил, что она волшебная, а Брайн отвечал, что ему просто повезло удачно подобрать ноты.

Музыка звучала, приглушая топот сотни ножек на крыше. Наконец шум и гам начал затихать. Гленда осторожно приблизилась к окну и сквозь щель между ставнями увидела, как маленький народец, танцуя, удаляется. Но девушка отшатнулась, едва только перед ней показалась разъярённая волчья морда.

– Трясись от страха, Калеб Хьюз, – прорычали за окном. – Стая окружила твой дом. Хозяйка почти что здесь. Отдай же нам девчонку, и мы не будем тебя есть.

– Уходите! – воскликнул Калеб. – Убирайтесь прочь вместе со своей хозяйкой, будь она проклята!

– Судя по всему, уже проклята, – проговорила Гленда.

***

Раздался волчий вой и смолк. А затем образовавшуюся тишину ворвался цокот копыт. Гленда и Брайн вскочили. Калеб закрыл собой жену и дочь. Но ни ведьма, ни её прислуга не ломились в дом. Напряжение возникло в воздухе. Желая его расколоть, девушка коснулась флейты, чтобы сыграть что-то, но внезапно зашлась в кашле. Почуяв неладное, парень провёл смычком по струнам, но одна за другой они лопнули, издав последний плач скрипки.

Ведьма постучала в дверь. С каждым её стуком петли отходили от косяка всё больше, пока дверь не рухнула вовсе. Шаркающие шаги ознаменовали появление старухи. Она прошла кухню, заглянула в комнату и обвела всех людей цепким взглядом. Никто не шевелился, хотя каждый желал броситься наперерез ведьме.

Она была щедро украшена морщинами и сединой волос. Хоть была ранняя осень, на плечах её был зимний салоп с роскошным меховым воротником. На голову она водрузила шляпу, к которой была приколота брошь с группой мелких камней. Нельзя было сказать, какого они цвета – благодаря мастерской огранке камни сливались в чарующую сверкающую гамму.

Ведьма подошла к девочке и взяла на руки. Старуха вышла из дома, что-то бормоча.

Гленда почувствовала, что ещё немного и оцепенение спадёт. Вот уже ей удалось обернуться на брата, поймать его взгляд. Тот сбросил оцепенение и уже сделал шаг в сторону двери. Девушка глубоко вдохнула и продолжила сопротивляться заклинанию. И вдруг услышала, как Брайн запел. С каждым словом чары ведьмы слабели. Старуха заколдовала их инструменты, но последний – их собственный голос – отобрать была не в силах. Гленда подхватила эту лёгкую песню.

Вдвоём они разбили чары для себя и бросились вон из дома. Второпях оседлали лошадей и бросились в погоню. Занималась заря. На земле с трудом можно было разглядеть следы прислужников ведьмы. Брат и сестра кинулись в погоню.

Они проскакали весь город и очутились в поле. Отчаянье наполнило их сердца, но вот в перелеске Брайн углядел старуху. Она скакала верхом на огромном волке, чьи сильные лапы взрывали землю под собой. Белая шерсть его искрилась, а жёлтые глаза сияли как две луны. Заметив преследователей, ведьма остановилась, крепко прижимая спящую девочку к себе.

– Зачем вы пожаловали? – крикнула она издалека.

– Верни семье ребёнка! – потребовала Гленда, на что ведьма только рассмеялась.

– Калеб Хьюз – глуп и труслив, – заявила ведьма. – Его дочери будет лучше под моим покровительством. Я научу малышку, как разговаривать с духами, как слышать разговоры звёзд и толковать сны, как лечить людей и как от них защищаться. Девочка изучит самый полный тезаурус колдовства, коим я располагаю. Со мной она научится общаться с существами, живущими рядом с людьми тайно, и сущностями, с которыми заключено побратимство и посестримство у колдовского народа.

– Ты похитила ребёнка. Забрала из семьи против воли родителей, – сурово заметил Брайн.

– По прошествии лет я назначу малышку своей поверенной. У меня её ждёт лучшая жизнь.

Брат и сестра переглянулись.

– Нужно подобраться ближе, – прошептала девушка. – Нам не удастся уговорить её, если будем кричать.

– Мы должны. Хоть в словах её и есть доля разума.

Они пришпорили лошадей, чтобы сократить расстояние между ними и похитительницей. Ведьма, хоть и не бросилась прочь, щёлкнула пальцами – и тут же её окружила стая тварей, похожих на помесь волка и адской гончии. Реакция испуганных лошадей заставила их хищно осклабиться и зарычать.

– Может быть, хватит? – прикрикнул Брайн. – Отзови своих слуг, и поговорим спокойно.

Ведьма прищурилась. Рот её скривился, но она всё же щелкнула пальцами, и звери растаяли в воздухе.

– Год вас не было. Бросили родную тётку, бессовестные, – запричитала старуха.

– Мы же всего лишь объехали с десяток городов, и вот вновь возвращаемся к тебе.

– Оставили одну-одинёшеньку. С кем мне поговорить? С ними что ли? – ведьма сплюнула. – Им только глотки драть, волчуги… Кости-то мои ломит. А вы шляетесь незнамо где!

– Тётка Джильда, перестань, – проворчала Гленда. – Всё-то ты знаешь. Мы твоих слуг то тут, то там видим. И кости твои крепче наших будут.

Брат и сестра сравнялись с ведьмой, и та перешла на бурчащий шёпот.

– Но мне без вас совсем одиноко, – призналась она. – А так… Я сама себя наставницей назначила. Выбрала себе девочек посмышлёнее. Уже который месяц науку ведьмовскую постигают. И ещё ни одна домой не запросилась!

Девушка спешилась и подошла к старухе. Взяла её за руку и мягко улыбнулась.

– И многих ты забрала?

Ведьма нахмурилась, припоминая.

– Она пятая будет.

– Не будет.

– Но ведь у меня им так хорошо! Я им чаю заварю, дроблёного сахара в каждую чашку наложу да напеку всякой разной булки. Балую некоторых так, как их дома не баловали!

– Верни девочку Калебу. И другим скажи, чтобы родных навестили, – уверенно произнёс Брайн.

– Да, тётя Джильда, так дела не делают, – закивала Гленда. – Ты лучше убеди родителей, а не запугивай.

Старуха грустно рассмеялась.

– Мне привычнее и быстрее запугать, чем убедить, – поделилась ведьма и спустя какое-то время добавила. – Ну хорошо, я попробую.

Раздался щелчок. Все четверо растаяли в воздухе.

***

Сигнальный фонарь горел на верхнем этаже башни, освещая часть Морнэс, когда музыканты выбрались из леса и поднялись на холм. Город ещё спал, не подозревая, что уже с первыми лучами солнца по его улицам польётся музыка. Музыка, что хмурый день превращает в ясный, а страх заставляет растаять одной лишь нотой.

– Мы дома, – вздохнула Гленда, расплываясь в улыбке.

Брат покачал головой. Он достал из футляра скрипку, и с секунду помедлив, коснулся струн. Скрипка запела. Мягко и печально вначале, но вскоре в мелодии появились бойкие нотки. Солнечные лучи упали на стены города, призывая жить и радоваться в этот тёплый осенний день.

– Знаешь, мне кажется, нам стоит написать балладу про наше ночное приключение, – сказал Брайн, закончив мелодию.

– Ты так считаешь? – поинтересовалась сестра, направляя лошадь к главным воротам.

– Да. Что-нибудь забавное и пугающее одновременно.

– Но не такое страшное, чтобы побежали мурашки. Скорее загадочное.

– Именно. Пусть слушатели будут догадываться, что всё будет хорошо, но всё равно с нетерпением ждать следующих строчек. Этакие испытания духа героев.

– Испытания с хорошим концом? Неплохо. И как ты собираешься назвать?

Брайн задумался.

– А стоит ли заморачиваться? Людям нравятся простые названия. Например, «Про брата, сестру… и ведьму окаянную», – предложил парень.

Гленда рассмеялась и достала лист бумаги, чтобы записать.