Близкое далёкое счастье глава 26

26

Люда сидела на корточках перед приоткрытой печной дверцей в предбаннике и смотрела на занимающиеся огнём дрова. Пламя яростно отплясывало страстное танго, отдаваясь власти живущей внутри него стихии вместе с пылающими поленьями, заключив их в свои пленительные объятия, из которых было уже не вырваться.
Огонь завораживал, но также и страшил, и Люда, подкинув ещё пару поленьев ненасытному пламени, медленно поднялась и по очереди встряхнула затёкшие ноги.
Маму уже неделю как выписали из больницы, а сегодня она захотела погреться в баньке.
- А тебе разве можно? – усомнилась дочь. 
- Так я же не париться буду, я просто немного погреюсь на поло;чке, помоюсь как следует, а то в нашем этом душе только ополоснуться и можно… - она кивнула на отгороженное пространство рядом с кухней, где они соорудили лет десять-двенадцать назад душевую.
Стены в ней были обшиты клеёнкой, которая давно уже потрескалась во многих местах и даже кое-где была «украшена» тоже клеёнчатыми заплатками, на контрасте выглядевшими прямо дизайнерскими фокусными точками. Поддон тоже был с трещинками, залитыми каким-то специальным клеем, который Люда привезла по просьбе матери, приобретя его в городском хозяйственном супермаркете.
В общем, душевая требовала ремонта, как, в общем-то, и весь дом, о чём Елена Геннадьевна с дочерью говорили каждый раз, когда их взгляд цеплял что-то не совсем его радующее.
Люда заглянула внутрь помывочной комнаты и, убедившись, что там уже достаточно тепло, но не очень жарко, поспешила в дом, чтобы сообщить матери, что баня готова.
Вечером, расслабившись после баньки, они долго пили чай с вареньем и лениво беседовали, разомлевшие от домашних спа-процедур.
- Люда, доченька, может ты всё же вернёшься домой, ну что ты одна там в своём городе маешься по съёмным квартирам-то? – Елена Геннадьевна часто заводила этот разговор и Люда понимала, что сейчас эта тема более, чем актуальна.
Матери одной не справиться с деревенским бытом. Даже если они избавятся от своего птичника, а к этому всё шло, то по весне встанет вопрос с посадкой огорода… Она всё равно будет его возделывать насколько сможет, а это для неё недопустимо, доктор запретил ей такие физические нагрузки. Люда переживала и боялась за мать, понимая, что надо что-то решать.
- Мам, а может мы лучше дом наш продадим и купим в городе квартиру? – высказала, наконец, она давно уже вынашиваемое в голове предложение.
- Да как-то… боязно, дочь, здесь всё же своё всё, знакомое, а там…
- Ну а что там, - пожала плечами Люда, - и там всё своим будет, как обживёмся!
- Да так-то оно так, - Елене Геннадьевне очень не хотелось расстраивать дочку, поэтому она очень осторожно предъявляла свои аргументы, - но на работу мне там очень сложно будет устроиться, а мне до пенсии-то надо как-то доработать… Да и сколько мы можем получить-то за нашу избушку? – улыбнулась она. – Совсем мало ведь… И что мы купим там на эти деньги?
- Мам, ну как-то же покупают люди квартиры, ипотеку вон берут…
- Ой, не знаю… Какая нам с тобой ипотека, с чего выплачивать-то потом… - тяжело вздохнула Елена Геннадьевна, но, увидев, как Люда опустила глаза и недовольно поджала губы, решила пойти на компромисс. – Ну хорошо, давай так… ты поузнавай, за сколько мы сможем купить в городе квартиру, и посмотрим, сколько мы здесь сможем выручить, хорошо?
- Давай! – оживилась дочь, обрадовавшись маминым словам, будто ими уже и дело свершилось по одному её желанию.
Но на поверку оказалось всё не столь перспективно. Домишко их хотя и был не таким уж старым и обветшалым, но всё же очень проигрывал в сравнении с теми современными домами, что можно было купить в их быстро развивающемся сейчас селе. А отсюда вырисовывалась и цена соответствующая.
Скоро разнёсшийся по деревне слух о продаже Еленой Геннадьевной дома породил некоторый покупательский спрос, но он крутился исключительно вокруг участка, сам дом в прицел интереса не попадал.
Живущий неподалёку от них предприниматель, у которого был свой магазинчик на местном рынке, готов был купить их усадьбу, чтобы по весне всё здесь снести и начать строить дом сыну, у которого вскорости ожидалась свадьба. Денег, что он предлагал за дом, могло хватить разве что на какую-нибудь «убитую» однушку на окраине города с частичными удобствами.
Люда, вернувшись после отпуска в город, поинтересовалась в банке возможностью получения кредита, но из этого тоже ничего не вышло. Прописка, зарплата, поручители… В общем, кредит банк не одобрил, поэтому процесс купли-продажи застопорился практически и не начавшись.   Разочарованная вконец Люда вынуждена была признать, что и этот вариант её полного внедрения в городскую жизнь рассыпался вдребезги сам по себе. 
- Видимо, придётся мне возвращаться в родные края! – пожаловалась она Нине.
Она пришла к подруге в гости, проведать её и их с Гришей сына Женю, которому накануне исполнилось два месяца.
- Жаль, конечно, я так к тебе привыкла… - Нина, похоже, и впрямь расстроилась. – Только подружились вроде, а теперь вот уедешь… Но мать есть мать, ничего не поделаешь, - развела она руками, – как она сейчас-то одна справляется?
- Да её подруга тётя Зоя приглядывает за ней, продукты из магазина привозит, она сама на машине ездит… ну, такая, в общем… деловая… Соседа нашего дядю Колю влёгкую подпрягла снег у нас во дворе убирать, пообещала, что я подарок из города ему привезу, представляешь?! – рассмеялась Люда. – Вот ума не приложу теперь, какой именно… Ой, - махнула она рукой, - мы с ней чуть ли не через день перезваниваемся…  И каждый раз одна и та же песня – Людка, ты должна вернуться к матери, мать уже не та, ей тут одной не справиться! Ну и всё такое! В общем, уже по сотому разу, как заезженная пластинка… Будто я сама не понимаю, что мама не справится! - Люда в сердцах резанула рукой воздух.
- И что ты думаешь? – спросила Нина, умело пеленая сынишку.
- Как у тебя ловко-то выходит, - невольно залюбовалась Люда её скорыми движениями.
- Так ты понянчи троих племянников для начала, потом с завязанными глазами сумеешь четвёртого запеленать! – усмехнулась Нина. – Ты не ответила - что ты решила-то? – повторила она вопрос.
- Да что-что! – нервно пробубнила Люда. – Я же говорю тебе - придётся возвращаться… Я предложила недавно маме переехать сюда, но она в съёмной квартире жить наотрез отказывается… - махнула рукой Люда. – Да и всё бы ничего, я уже и смирилась вроде бы, но… Она же думает, что я институт закончила, теперь как-то всё рассказать надо, ну и… Куда я там работать пойду, ума не приложу! Здесь-то и привыкла уже, и зарплата более-менее… Ой! Короче, одни заморочки! – махнула она рукой и попросила, кивая на малыша, которого Нина запеленала и держала сейчас на руках: - Можно мне подержать?
- На, подержи, - согласилась подруга и осторожно положила засыпающего младенца на руки к Людмиле, - только осторожно, ладно?
- Конечно, что ты… - Люда посмотрела на маленькое, отчего-то морщившееся личико ребёнка и слегка покачала его.
 - Сейчас спать будет, сытый, сухой, - пояснила Нина и сунула собирающемуся расплакаться малышу в рот пустышку, которую он тут же обхватил губами и начал сосать.
Люда наблюдала, как маленький Женя успокаивается и продолжала его покачивать, а он уже погружался в безмятежный младенческий сон.  Малыш заснул, а Люда всё смотрела и смотрела на него, и ещё думала, что у неё тоже уже могли быть сын или дочь, и она также качала бы его или её на руках, а сейчас этому ребёнку было бы… Да он вообще мог быть уже и не один… Ну так, чисто теоретически… Если бы Антон тогда… Если бы на месте Антона был Руслан, то тогда точно этот ребёнок был бы…
Чуть позже, когда Люда ушла от подруги, она всю дорогу думала о малыше, тепло которого всё ещё ощущала на согнутом локте своей руки.
Она шла по городским улицам, расцвеченным гирляндами и ярко светящимися панно, всё ещё поддерживающими праздничную новогоднюю атмосферу, хотя на дворе уже заканчивался январь. А уж в её-то душе праздника и вовсе не ощущалось.
Была глухая тоска, которая в этот холодный вечер обнажила сразу всё – больную мать, грусть одиночества, женитьбу Руслана, предательство Антона… Даже Нина и та теперь не рядом! Уедет Люда или нет, с Нинкой всё равно в ближайшее время общение будет только по телефону, да и то так – привет-прощай, потому что маленький ребёнок и ещё свекровь рядом. Вот даже сейчас Нинка пригласила её в гости, когда Гришина мама в санаторий уехала, а так неизвестно ещё, как было бы!
- Интересно, у Руслана уже есть ребёнок… в каком месяце он женился-то? – напрягла она память, припоминая, когда мать ей рассказывала о его свадьбе. – Вроде бы ещё рановато, если только невеста не была беременной… - рассуждала она сама с собой. - Да легко могла и быть! - усмехнулась Люда и, почувствовав, как наворачиваются слёзы от жалости к себе, шумно выдохнула воздух, не дав им свободы действий.
А Руслан в это время как раз пытался успокоить свою маленькую дочь. Малютка плакала, то поджимала, то вытягивала ножки и вскидывала ручки.
- Ну что же ты плачешь, а… милая моя Евуля, девочка моя хорошая, ну давай успокоимся… а, Евочка, ну пожалуйста… - просил он, обращаясь к ребёнку, но дочь не хотела его понимать и продолжала свой надрывный плач, рискуя совсем охрипнуть от крика и надсадить и без того переполненное переживаниями отцовское сердце.
Он зашёл с ребёнком на руках в ванную, снял с полотенцесушителя сложенную вчетверо пелёнку, которая там висела для нагрева и, вернувшись в детскую, постелил её в колыбельку, а затем аккуратно уложил на тёплую ткань дочку. Девочка перестала надрывно плакать и только всхлипывала время от времени, не то прислушиваясь к своим ощущениям, не то просто растерявшись от наглости отца, вдруг отказавшегося терпеть её капризы.
Почти сразу же Руслан услышал едва различимый приглушённый телефонный звонок.
- О, а вот и наша мама, наверное, звонит, сейчас она лекарство Евочке привезёт и у Евочки не будет болеть животик… - ласково разговаривал он с малышкой, шаря глазами по комнате в поисках телефона, и догадавшись, что звук идёт из-под вороха детской одежды, приготовленной для глажки, быстро его оттуда вытащил. – А-а-а, нет, Евочка, это мама, но моя, а твоя бабушка, - поделился он с дочерью тем, что увидел на экране смартфона, и тут же ответил, прижав телефон к уху, – алло, мама, здравствуй!
- Здравствуй сын, как дела? – только и успела спросить Ирина Семёновна, как в их разговор громко вмешалась Ева.
Она вновь начала свой плач, тут же покраснев от натуги. Руслан бросил телефон на пеленальный столик рядом с колыбелькой, включив на нём громкую связь, и осторожными движениями взял кроху на руки.
- Мама, хорошо, что ты позвонила, может совет какой дашь, я не знаю уже что делать, она плачет и плачет… - расстроенно попросил Руслан.
- Может, стоит обратиться к врачу? – встревоженно спросила Ирина Семёновна.
- Врач уже был, сказал, что с ребёнком всё нормально, просто колики, не привыкла ещё к новой смеси… - пояснил Руслан. – Доктор посоветовал одно средство, Юля должна привезти его из аптеки, а пока вот… сама слышишь, - плач ненадолго прекращался и вновь возобновлялся.
- Сделай ей лёгкий массажик, погладь по животику по часовой стрелке… - посоветовала мама.
- Сейчас пройдёт чуть времени, она недавно поела, - согласился Руслан.
Дочь, видимо устала от плача, пока он разговаривал, и уснула у него на руках. Он взял телефон и, выйдя в гостиную, присел там в кресло, даже не думая класть дочь в колыбельку, решив, что пусть хоть так немного поспит.
- А я звоню вас поздравить, сегодня же месяц нашей девочке…
- Спасибо, мама, - улыбнулся Руслан.
- А где Юля, я хотела и её поздравить тоже…
- У неё сегодня встреча выпускников в школе, - быстро ответил Руслан, - она будет чуть позже… хотя уже должна была быть, - прошептал он, бросив взгляд в морозную темень за окном.
- Понятно… - разочаровано прозвучал материнский голос из телефона. -  Сынок, я вот что подумала, может я приеду, с внучкой понянчусь, помогу чем-то…
- Мама, это было бы здорово, только не хочу напрягать тебя…
- Ничего такого! - возразила Ирина Семёновна. - Папа с девочками тут сами управятся, дедушка им поможет советами мудрыми, в общем, за нас не переживай.
- Если так, то я буду очень рад… Мы будем очень рады… - тут же исправился Руслан. – Тем более я через несколько дней выхожу на работу, отпуск заканчивается… Юля няню присматривает Евочке, но пока у них как-то не складывается… В общем, мамочка, мы тебя с нетерпением ждём! - бодро проговорил сын, действительно обрадовавшись её скорому приезду.