Господь Бог и фитнес. Рождественская история

Основано на реальных событиях. Имена и названия изменены.

Люсенька, здравствуй!
Поздравляю тебя с Новым Годом! Здоровья тебе, дорогая и всему твоему семейству, остальное приложится. Как у нас там в Карелии? Крещенские морозы начались? Из Петрозаводска ребята шлют фотки – сугробы по пояс! Скучаю по нашей зиме. Правда, у нас тут в Питере тоже зимняя сказка, прямо как на рождественских открытках.
Да, и с Рождеством тоже поздравляю, раз уж пришёл к нам этот праздник. 70 лет не было никакого Рождества, и вот, пожалуйста! Помнишь, мы с тобой  как-то  бегали в церковь подглядывать? Замёрзли у окошка, не поняли ничего. Полвека уж с тех пор прошло. Десять лет назад ещё бумажные конверты друг другу слали, а теперь по интернету с тобой переписываемся. Я вот только с работы пришла и давай тебе писать. Ты же помнишь, я как на пенсию вышла, из детского сада ушла и пошла в фитнес работать. За полгода карьеру сделала – сначала уборщицей была, потом мастером чистоты, а теперь клинингом – это тебе не баран в пудру чихнул!  Понятно, что суть моей работы от этого никак не менялась, но мне главное – голова ни о чем не болит и мозг никто не выносит.

Сегодня, правда, суета такая была, ты не поверишь, к нам на работу батюшка приходил, фитнес святить. Я не шучу. Ты же знаешь, я не то чтобы очень, но вообще-то  человек верующий. При этом, если спросить, во что, в кого, или кому я верю - вряд ли отвечу. Но верю, как и большинство:  что-то есть. Что-то где-то. Помню бабуля моя, Царствие ей небесное, ложась спать, всегда шептала: «Отче наш, иже еси на небеси…» На что я, пионерка, воспитанная советской школой, тут же скандировала: «Космонавты в космос летали – нет там никакого бога!» Мудрая же бабуля моя, не переставая молиться, коротко парировала: «Есть Бог, нет, а ты Его не хули…» И чего это мне на ум пришло? А, про работу хотела тебе написать, как батюшка к нам приходил. Но про это издалека начинать надо.
Клуб наш новый, я с самого открытия работаю, он рядом, через улицу перейти. Он у нас в огромном таком домище – торгово-развлекательный центр называется, торгово-развлекательный, деньги-извлекательный.  Директор этого центра – Ядвига Сигизмундовна, бизнесвумен  ещё та, палец дай - руку откусит, но и наша директриса не лыком шита, в свою баклажку положит и какашку,  другим словом, очень хозяйственная наша Мария Степановна, за глаза все её зовут Наша Маша. Так вот, случилось у них как-то недопонимание по ведению бизнеса, мне коллега моя, Фарзона рассказала, она у нас всегда оказывается в нужное время в нужном месте.

«Вига Мундовна громко говорил, - вытаращив глаза,  громким шёпотом  докладывала нам Фарзона в подсобке , - маршрутка, говорит, нада пускать, людей возить в магазины, денег не брать, а Наша Маша говорит не буду маршрутка платить. Мундовна ещё громче говорит – тебе же деньги люди привезут на маршрутках, давай пополам будем платить! А  Наша Маша – а мне не надо люди, которые на маршрутках, мне надо которые на машинах приедут, они больше привезут денег, не буду пополам! И тебе, Вига Мундовна, зачем кто на маршрутках, много не увезти товара на маршрутке! - в этом месте Фарзона аж присела на ящик  от восхищения, - умный какой Наша Маша! А Мундовна тогда говорит Маше – аренда подниму, а Маша – а у меня договор есть, а Мундовна – по чекам буду в маршрутку пускать, а Маша – да и пожалста!»

В итоге закончились эти переговоры – ни Богу свечка, ни чёрту кочерга:  на кассах торгового центра стали при покупке выдавать жетон на маршрутку, наши фитнес-клиенты чертыхались, но шли в торговый центр купить хоть бутылку воды и получали заветный жетон. Наша Маша кассу клуба отстояла, но в отношениях с Ядвигой Сигизмундовной создала очаг напряжённости. Как в этих случаях говорят теперь – бизнес, ничего личного.

Может быть на этой победной волне, Нашей Маше и пришла в голову мысль – что для успешного получения прибыли клуб надо бы освятить. Обратить, так сказать, внимание Господа Бога на проблемы фитнеса  и приобщить созданное им когда-то население к здоровому образу жизни. А тут время подошло бассейн запускать. Клуб-то открыли пока без бассейна, торопились, чтоб клиенты получили возможность деньги везти как можно раньше, как говорится - хорошее начало полдела откачало. 

Но, надо сказать, к чести Нашей Маши - баню запустили сразу, ведро для обливания подвесили, а к ведру трубу с холодной водой подвели – красота! Клиенты по дорожкам побегают, гантели потягают, в баньке попарятся, ведро на голову – бултых! Богоугодное дело, без шуток, ничего против не скажешь. Ну а на бассейн у Нашей Маши большие надежды были: «Запустим, - говорит, -   вообще вне конкуренции будем!» «И никакая Мундовна нам не страшна!» - подпевала ей Фарзона.

И точно, смотрю, Наша Маша делегацию сантехников ведёт – суетится, будто сам президент к ней приехал, впереди бежит, в глаза заглядывает, а они сапожищами по кафелю куски грязи размазывают, убила бы! Подошли, посмотрели на пустой бассейн, аж присвистнули: «Где мы, - говорят, -  на ваш океанариум воды стока возьмём? Чё за сады Семирамиды?»

Наша Маша побледнела, но марку держит: «При вашей квалификации, - говорит, - решение данной задачи, я уверена, труда вам  не составит, а у нас есть возможность  этот процесс  ускорить».  И опускает в карман главному сантехнику конвертик, не иначе как на маршрутках сэкономленный.  Главный как бы конвертик не заметил и говорит: «Ладно, но тогда фонтан отключим». Наша Маша ещё на тон побледнела.
 
Тут надо пояснить, что при сдаче в аренду, на нашей половине торгового комплекса оказался шикарный фонтан с небольшим декоративным бассейном. К нему пристроили рецепшен и посадили красавиц-администраторов. Красавицы встречали клиентов как сирены моряков, обворожительно улыбались под шум падающей воды и втюхивали всякие дополнительные услуги. Фонтан отключать было нельзя.

- Абонемент на полгода, - деловито сказала Наша Маша
- На год. Каждому. - Вступил в переговоры главный. Маша расправила плечи и сделала глубокий вдох. Эпическая сила, он не знал, во что ввязывается. Наша Маша быстро провела им ликбез по деловому общению, консенсус был достигнут и через пять минут вся делегация квалифицированных специалистов отправилась крутить одним им ведомые вентили и краны.

А я подхватила ведро и пошла на второй этаж в подсобку выпить чайку. Заварила, печеньице достала, только чашку ко рту поднесла, в подсобку вбегает Фарзона, забивается в угол за коробки с бумажными полотенцами и кричит:
 - Я не могу смотреть на  голый  мужчина, не могу смотреть, не пойду, увольняйте меня, что хотите делайте!
Я чуть не поперхнулась:
 - Фарзона, я тебе говорила, не гневи Аллаха, не смотри на телевизоры в зале, в пол смотри, зачем смотрела?
- Не в телевизоре! Он из бани бежал, в фонтан  лёг, воду налил на пол, меня зовут убирать, а он лежит, ругается и не выходит!

Ну, думаю, дела, зима на дворе, до дня ВДВ далеко, неужто кто нарушил спортивный режим в бане и решил в фонтане искупнуться?
- Сиди, - говорю, - тут. Пойду, гляну на этого десантника.

Спускаюсь на первый этаж, чуть швабру не выронила: в фонтане действительно лежит упитанный мужчина, красный, как варёный рак, прости Господи, я ж не знала тогда, что с ним случилось, матерится на весь холл, заглушая водопад над красавицами-сиренами, а те,  своими изящными спинами пытаются мужика этого от взглядов входящих клиентов загородить и  судорожно набирают номер нашего доктора, которого унесло, как всегда,  неизвестно куда.  Я-то знаю куда – байки в женской тренерской травить. Я к мужику:

- Милый, - говорю, -  пойдем отсюда, чего народ-то смешить, уж и фонтан-то из берегов вышел, мне теперь тут до вечера тряпкой махать!
Говорю, а сама смотрю, не пьяный он, и не матерится он вовсе, а просто матом разговаривает, пытается значит, подоходчивее объяснить, что с ним произошло. Прислушалась, перевожу на литературный:
 - Я, - говорит, - ополоснуться хотел после баньки холодной водой из ведра, а там чистый кипяток. Кинулся в душ, холодный кран открыл, а оттуда на меня опять кипяток, уж не знаю, как дорогу нашёл до фонтана, горит всё, глянь, - просит, - что на спине у меня, мне кажется, кожа уже сходит.
Смотрю, он и правда, как ошпаренный, красный весь, жаром пышет от него.
- Потерпи, - говорю, сейчас доктора найду.
 
Смотрю, а ко входу уж лимузин подкатил, из него батюшка выходит со свитой, и начинает кадило своё заправлять. Нашей Маше видимо о батюшке доложили, она из кабинета выплывает ему навстречу, одухотворённая такая, вся в образе, кружевной платочек повязала, и тут  видит меня с красным мужиком в фонтане, а батюшку за стеклом у входа. Ну,  думаю, она ещё от сантехников не отошла, а тут ещё картина маслом - худо ей сейчас сделается. Маша в лице переменилась, образ с неё как рукой сняло, но клиент всегда прав, она к мужику наклонилась и вежливо так говорит:
-  Пройдите, пожалуйста,  в банный комплекс, вам там удобнее будет!
А  мужик ей из фонтана тоже советы даёт, хоть святых выноси, хорошо, что батюшке из-за стеклянных дверей не слышно. Я Маше говорю:
– Ошпарился он, в вашем  банном комплексе вода холодная куда-то ушла.
Я как это сказала, так сама и поняла, куда вода холодная ушла! В бассейн этот чёртов и ушла, прости Господи. У меня внутри аж всё похолодело! Сейчас как народ ошпаренный повалит из этого банного комплекса, так и фонтана на всех не хватит!  На Машу смотрю, а она уже не слышит ничего,  только на батюшку в окне смотрит, а тому  уже дверь открывают.  Я, пока тот не вошел, кричу сиренам сквозь шум фонтана:
- Бегите за доктором на второй этаж, он в женской тренерской!
«Извини, - думаю, - доктор, продала я тебя, но ситуация «форс-мажор»».
Мужику говорю:
 – Ты, пока доктор бежит, иди сам-то к кабинету, всё быстрее будет, намажет он тебя, попрыскает чем, всяко поможет, тебе легче станет, фонтан-то не стерильный поди, вон Фарзона тряпку в него уронила, третьего дня найти не может…
Так говорю, заговариваю, смотрю, начал он из фонтана потихоньку вылезать, его сирены под ручки тут же подхватили и в кабинет к доктору завели, аккурат, как батюшка в холл вступил. Маша улыбку одела и, как завороженная к батюшке навстречу пошла, а я в баню бежать, кричу:
 – Краны не открывать! Краны не открывать! Ведро не трогать!
Смотрели все, как на умалишённую, зато успела. Выбегаю обратно в холл, мокрая вся, растрёпанная, вдруг, думаю, доктора не нашли, и тут прямиком под кропило попала, веник такой для святой воды, хорошо то как, Господи!  И молитву знакомую слышу: «Отче наш, иже еси на небеси…»  Хотела послушать, а Наша Маша рядом с батюшкой стоит и мне глазами делает, мол иди в кабинет, мужика того не выпусти. Я батюшке поклонилась, а сама бочком-бочком и в кабинет. Заглянула, там доктор наш уже работает во всю, мужика намазывает, полотенчиком промакивает, уговаривает не шуметь:
- Вредно, - говорит,-  вам громко разговаривать.
 А меня просит Марию Степановну позвать. Я ему глазами показываю, что мол, никак сейчас, а он глаза округлил, что не может его больше тут удерживать, надо или Скорую вызывать, или  мужик уже сам сейчас  полицию вызывать начнёт. Ясен пень, Нашей Маше, что Скорая, что полиция – один клин, клуб закроют. Лучше бы, думаю, батюшка мужика того увидел и освятил, ему бы и полегчало от благодати Божьей. Думается мне, так из трёх зол в данном случае, батюшка был  меньшим. 

Я доктору знаками показала, что пойду караулить ситуацию, как только, так сразу Нашу Машу приведу. А Батюшка всё ходит по клубу и ходит, во все углы заглянул, во все щели набрызгал. Я уж грешным делом подумала, не шпион ли он от конкурентов, или от налоговой? Тру шваброй под дверями у доктора,  а сама слушаю:
-  Просим благодати Божией на сие предприятие… - доносится голос батюшки из фитнес-бара.
 -  Кто скупо сеет, тот скупо и пожнёт, а кто сеет щедро, тот и пожнёт щедро. Пусть каждый дает, сколько он сам определил для себя, притом не с огорчением и не по принуждению, Бог  любит тех, кто дает с радостью, - гуляет  эхо по коммерческому отделу.
- Во власти же Бога наделить вас в изобилии всякими дарами благодати, чтобы вы, имея во всем и всегда достаток, располагали всеми средствами на всякое доброе дело – обращается батюшка к Марии Степановне из массажного кабинета.
Наконец, батюшка оказался в кабинете Нашей Маши, вышел оттуда довольный и сирены пошли провожать  его до лимузина. Я швабру в сторону и бегом к  Нашей Маше ситуацию объяснять. Маша кружевной платочек скомкала и  пошла в кабинет доктора форс-мажор замазывать, а я убирать воду у фонтана и отмывать следы сантехников в бассейне. Когда, наконец, я добралась до подсобки, Фарзоны там уже не было, вот, думаю, суматоха какая, не усидеть ей. Налила себе чаю, только сделала первый глоток, дверь распахивается, влетает Фарзона, как обычно с вытаращенными глазами:
-  Вига Мундовна Нашу Машу в тюрьму хочет посадить!
Я невозмутимо и с наслаждением сделала второй глоток и жестом пригласила Фарзону присесть:
- Фарзона, успокойся, выпей чаю, за одного обваренного в тюрьму не садят.
- Ты не знаешь! Этот вареный был ейный муж! Виги Мундовны муж! Да! - Фарзона торжественно посмотрела на меня, будто бы в этом была её заслуга, - Вига Мундовна говорит ей – ты как это сделала? Ты будешь отвечать! А Наша Маша говорит это не я, это сантехники твои так сделали! Вот и пусть отвечают, куда холодная вода ушла и зачем горячая вода пришла. И Вига Мундовна ничего не отвечала. А Наша Маша стала мириться и подарила им с мужем  абонемент навсегда, всю жизнь ходить в наш клуб. Теперь Наша Маша и Вига Мундовна друзья.

Я слушала и думала, кончится когда-нибудь сегодня этот театр абсурда или нет? Дадут мне сегодня спокойно попить чаю? Надо уж как-то завершать этот день, пока  ещё чего-нибудь не произошло. Я  допила чай, оделась и пошла домой. Сдавая ключи на рецепции, из вежливости обронила:
 - Ну и денёк сегодня, и как такое совпадение могло произойти?
- А чего тут непонятного, - невозмутимо произнесла одна из сирен, хлопнув накладными ресницами, -  это их Бог наказал за то, что наших клиентов отказались возить на маршрутках.
Грешно конечно, завидовать, но я позавидовала её вере.

Люсенька, ну всё, я спать пошла, завтра опять на работу. Пиши, как у тебя дела. Обнимаю!

***