Мариола

Рассвет целовал облака. Они говорили всю ночь, прежде, чем она ушла в лучах утренней зари, скрывшись из виду. Набоков был потрясён. Что это было?! Кто она?! Невероятная женщина. Таинственный призрак ночного Петербурга. Но такой прекрасный. Фёдор думал о прекрасной леди, возвращаясь домой. Ключ в замке повернулся — и он был снова в своей квартире, не веря произошедшему. А какое у неё прекрасное имя... Мариола Керн. Как они могли беседовать так свободно?! Ведь до сегодняшней полночи эти двое даже не были знакомы друг с другом. Она словно скрипка. Звук её души отзывается идеально только на родное прикосновение.

Нет, действительно, бывают другие жизни. И встречи в этих самых жизнях. Набоков думал об этом. И представлял их обоих стимпанковскими путешественниками во времени. Иначе, как объяснить то, что они словно встретились после долгой разлуки, нежели познакомились впервые. Это завораживает. Кажется на глазах соединяются эпохи. В Петербурге подобное особенно ощущаешь, стоя среди старинных зданий и мостов.

Так Мариола словно появилась перед ним на мосту позапрошлого столетия, окружённом новыми стеклянными зданиями. Как будто произошло преломление видимой реальности. Почему-то Набоков представлял сейчас себе это именно так, хотя ни на мосту он встретил её, и стеклянных зданий вокруг не было. Но она точно нездешняя особа. Чёрная кошка, гуляющая сама по себе. Красавица из прошлого столетия, как в стихах Ахматовой. Он видит её в окружении зеркал в тяжёлых рамах.