Когда день становится короче

Этот рассказ был написан еще в 2015 году. Немного запоздал с публикацией.

«Твою-то мать!» — выкрикнул человек и вышел на небольшую лесную опушку.

Пробираясь через снег, он упрямо шел к её центру. Посередине сугроб был буквально вспахан и отсвечивал багряным оттенком. Мужчина обреченно вздохнул. Капкан сомкнул свои челюсти, отрубив переднюю лапу невинной лисице.

«Все вокруг в крови» — подумал он, — «Даже воздух стал каким-то… иссохшимся сгустком».

Сняв теплые перчатки, мужчина — неудачливый охотник, попытался разжать захлопнувшийся капкан. Вскоре он весь перепачкался в крови, однако достиг своей цели. Взяв кровавый обрубок в руки, он принялся с интересом его разглядывать.

«Да-а. Тяжелое время сейчас для зверья. Вот ставил я капкан на зайца, а попалась лисица. И ведь вырвалась. Перегрызла остаток лапы. Но как?»

Приподнявшись, мужчина огляделся. Снегопад быстро заметал следы, но алый цвет тропинки и следы были еще видны. Охотник подобрал капкан, поправил плечевой ремень, с которого свисало компактное ружье, после чего отправился прямиком по вспаханному снегу. Еще предстояла изматывающая дорога домой...

*  *  *

Для деревни Ванеевка этот день начинался как обычно. Сквозь густой снегопад на улице сложно было увидеть что-либо дальше пары метров. Но к трем часам дня погода немного устаканилась и люди стали появляться у себя во дворах, чтобы почистить их от наметенных сугробов. О дороге в деревню и думать никто не желал, поскольку лопатами не прочистить почти тридцать петляющих километров до большой трассы…

Возвращался домой с пакетом продуктов из местного магазинчика, Федор, молодой человек лет двадцати пяти с перебитым носом и рыжеватыми усами. Он увидел, что на крыльце соседнего дома стоит местный фельдшер и его сосед, охотник.

Фельдшер передал соседу маленькую пачку таблеток, что-то ему быстро проговорил и стал уходить. Федор как раз проходил мимо его калитки и врач, еще не открывая её заговорил:

— Привет, Федя.

— И тебе привет, Стас. Что случилось такого?

— Степан пожаловался на простуду. Небольшая температура есть, но это не страшно, он уже принял все препараты.

— Вот как. Спасибо, буду знать.

Врач улыбнулся и широко распахнул калитку. Кивнул напоследок головой и заторопился по своим делам. Тут же подошел сам хозяин дома в теплом тулупе и зимней шапке.

— Здорово, Фёдор. Зайдешь ко мне? Марина будет рада тебя видеть.

— Это хорошо конечно, Стёп, но я домой пойду, унесу пакет для начала.

— Поставь у входа. Никуда он не сбежит, — ответил Степан, усмехнувшись.

— Ладно.

 В тесной прихожей Федор прислонил пакет к небольшой тумбе, чуть выше была вешалка, куда он повесил свою теплую куртку с шапкой. Степан последовал за ним.

— Проходи дальше, на кухню, — сказал он, слегка толкая Федора дальше по коридору, — ну, столбом не стой!

На кухне царил легкий полумрак, за большим окном можно было разглядеть как падает снег. Фёдору сразу ударил в нос слабый запах газа, и действительно, включенный на полную, газ не сгорал весь. Степан тоже это заметил и сразу убавил мощность.

— Маленькая плитка, дешевая. Большую на ремонт в город отвез, зараза, один фикус её теперь не заберешь, — прокомментировал он, — ты присаживайся на стул, чего стоять, в окно смотреть.

На кухню медленно зашла немецкая овчарка по кличке Сёма, специально выдрессированная для охоты. В глаза бросился бинт на боку с пятнами крови, приклеенный наискось кусками пластыря. Пёс тихо прошел и улегся под подоконником, около которого сидел Федор.

На кухне запахло чаем. Степан умел его по-особому заваривать. Учитывая, что он где-то разжился настоящим индийским чаем, посиделки у него теперь всегда интересные.

— Хм, где Маринка-то? — удивился Степан, расставляя кружки на столе, — ушла, сказала, мол, скоро будет. Ладно, нам есть о чем переговорить.

— О чём именно? — спросил в ответ Фёдор.

— Э-ле-мен-тар-но. Метель, мать её. Надо грести дорогу. Пойдешь помогать Шубарову? У него есть трактор и все необходимые инструменты, только все поломано. Один он с ремонтом не справится, просто не сможет. Шубаров уже троих мужиков нашел, со мной разумеется. Нужен еще кто-то, на подстраховку.

— Вас и так многовато выходит, не находишь?

— Так мотор у трактора почти полностью перебирать надо, некоторые детали вообще самим сделать придется, а на улице не так уж и тепло, — возразил Степан слегка повысив тон, — пока о нас вспомнит ЖКХ и пришлет своих «гребунов», мы тут от голода того… Немного окоченеем.

— Не знаю, у меня дома дел полно, спроси ещё кого-нибудь, я в технике полный ноль, да и по вашему немного тормоз, только мешать буду, — продолжил отпираться Федор.

— Э-эх, ладно, — Степан хотел сказать ещё что-то, но резко отвернулся к стенке и громогласно чихнул.

— Будь здоров! Температура есть?

— Не знаю, вроде еще недавно нормально себя чувствовал… Не пойму где мог простудиться, ведь нигде не переохлаждался. Недавно вколол себе универсальную сыворотку, знаешь, ту, которая от простуды, гриппа, всего такого…

— Помогло?

— Через пару часов узнаем, но легче не стало…

Все чаепитие заняло от силы минут десять. Федор немного поговорил с соседом о новой, загадочной эпидемии гриппа, которая лютовала в районном центре и собрался к выходу. Степан вышел проводить его.

— И знаешь, что самое странное? — сказал он подавая куртку Федору, — этот новый грипп абсолютно смертелен. Убивает за пару дней. Чисто температура поднимается и все, смерть. Антибиотики просто пшик.

— Значит в город лучше не ездить, да? — ответил ему Федор одеваясь.

— Верно. Пока неизвестно как он попадает в организм и как его лечить. Вакцины нет. Эх, а вот мне еще как-то плиту забирать придется, а там уже наверняка карантин ввели… Сам знаешь, какие сейчас врачи, особенно военные, лютуют.

Попрощавшись, Федор наконец-то вышел на улицу. Держа в руке пакет он неспешно дошел до своего дома, открыл калитку и направился к крыльцу по засыпанной снегом тропинке, чисто по памяти. Невероятно густой снег теперь падал медленно, огромными мягкими хлопьями. Федор поставил свой груз у входной двери, вздохнул и размял плечи. Двор постепенно засыпало, хотя совсем недавно он его чистил. Новый сугроб, образовавшийся неподалеку, потихоньку рос.

Федор вставил ключ и открыл тяжелую, оббитую с двух сторон старым одеялом дверь. Снял в коридорчике обувь и через прихожую вошел в просторную кухню. Посередине комнаты стоял большой квадратный стол, а с левой стороны от него — одинокий стул. Четыре других, с высокими спинками были приставлены вплотную к стене. В верхнюю переднюю часть каждого из них были вмонтированы фотографии четырех человек. Бородатый мужчина лет сорока, женщина примерно такого же возраста, молодая девушка лет двадцати и такой же парень .

Поставив на стол пакеты, он некоторое время просто смотрел на эти стулья. Мало кто знал, какие именно воспоминания ожили в его голове…

«Хм, странно. Мир постепенно крутится, уходит вниз, становится сложнее. А мы живем, как раньше, несмотря на все катаклизмы. Взять ту, недавнюю войну с Протекторатом. Прилетели, зависли над орбитой и получили ядерные ракеты по материнским кораблям. Радикалы вырвались на свободу и это привело всех в убежища на целых четыре года. А теперь живем, словно войны и не было. Эх-х…»

Протяжный вздох вырвался из его груди. Федор не годился в солдаты, подвели печень и почки. Он был одним из тех, кто  мастерил новые винтовки в подземных мастерских и помогал ухаживать за урожаем в специально оборудованных теплицах. Теперь все позади. Наступил мир. Земляне отделались лишь пятью миллиардами жизней. Протекторат стал другом, благодаря умело заключенным договорам. Оказалось, что инопланетяне то же люди, только немного крупнее и амбициознее. Контакт случился, как все и хотели. Вот только жертв ради этого оказалось многовато.

От этих мыслей Федору стало совсем горько. Он опять посмотрел на стулья, но внезапно услышал хлесткие щелчки. Это вернуло его в реальность. Резко отодвинув один из стульев и вплотную подойдя к окну, он приоткрыл форточку. Тут в комнату хлынул холодный воздух и появился пар. Снова защелкало, раз-два и прекратилось. Снова: раз-два-три, почти очередью. Похоже, кто-то стрелял. Но из чего?

— Ладно. Наверное, охотники, — почему-то вслух произнес Федор.

Быстро разложив купленные продукты по полочкам и переодевшись по-домашнему в прихожей. Федор прошел в большую комнату. У левой стенки располагался диван с небольшой тумбой, на которой лежала черная коробочка. С левой её стороны, из разъема выходил шнур питания, который тянулся за диван, где была небольшая розетка. Он медленно сел и устроился поудобнее, пододвинул тумбу, а затем легонько нажал на маленькую кнопку справа на коробочке. Послышалось легкое гудение и воздух начал складываться в картинку. Это был портативный компьютер.

Через пару секунд подключилась беспроводная сеть и заработал интернет. Федор небрежно ткнул пальцем в один из значков на рабочем столе монитора, который буквально состоял из воздуха.

Картина резко изменилась, словно повинуясь чьей-то воле. Однако секретом этого был лишь генератор эфира, расположенный в подвале. Он и его ИИ позволяли управлять молекулами воздуха, окрашивая их в нужные цвета, в соответствии с информацией содержащейся в процессоре. Этот же генератор обеспечивал теплом и электричеством весь дом.

— Как недавно стало известно, войска Протектората были атакованы в районе звезды Ксимас 19. Противник неизвестен и на контакт не идет. Поскольку мы находимся недалеко, наши 7-я и 9-я... Штурмбригады будут переброшены на их транспортных кораблях к месту битвы как подкрепления., — вещала молодая девушка за стойкой.

«Забавно. Какие технологии, а дикторы все те же. Не могут без предварительной паузы произнести слово «штурмбригада»», — внезапно поймал себя на мысли Федор. Однако ему были нужны местные новости, поэтому палец вновь скользнул в нижнюю часть экрана и переключил «канал».

— Новости здравоохранения, — проговорил приятный, тихий и спокойный мужской голос, — Согласно последним данным, в районном центре Сибирь-3 бушует мутировавший вирус гриппа. Первая волна заражения произошла в карьере, в 75 километрах от города. Всего в больницу поступило 50 шахтеров, все уже умерли. Температура их тел на момент гибели составляла более 42 градусов Цельсия. Потери есть и среди персонала больницы, более 45 врачей были заражены гриппом и буквально сгорели спустя два дня из-за очень высокой температуры. Выжившие врачи и медсестры отказываются принимать пациентов и заперлись в неврологическом отделении. Что там происходит неизвестно, — голос продолжал говорить тихо и спокойно, однако в нем все равно слышались неровные нотки, особенно когда он продолжил, — инкубационный период новой болезни составляет пять-шесть часов. Далее происходит быстрое поднятие температуры тела до 39 градусов и в последующие двое суток достигает предела, после чего пациент умирает.

Федор выключил новости. Откинувшись на диване он задумался. Ученые уже говорили, что из-за применения Протекторатом какого-то химического оружия, могли мутировать некоторые болезни, причем в сторону смертности. Видимо это и начало происходить. Вот оно, уже рядом, самая настоящая эпидемия. Скоро по всем мобильникам и компьютерам пойдет рассылка о карантине. Людей отрежут от мира, пока не найдут лекарство, но ключевое слово здесь — пока…

«Степан!!!» — Мысль пламенем обожгла разум Федора, — «Твою мать, он похоже заражен. Болезнь еще в начальной стадии, но если это тот грипп, то...»

Он лежал и думал, что предпринять. Наскоро одевшись, Федор вышел на крыльцо и посмотрел в сторону дома соседа. Тут его горло сдавило.

Степан спешно спустился по ступенькам и подошел к трем мужчинам, стоявшим возле калитки.

— Ну чё, Степа, пошли работать? — Громко сказал один из них протягивая руку через калитку.

— Ка-ка… пчхи!!! — Степан неожиданно чихнул прямо в сторону лица мужика. Тот оторопел, а затем зачем-то протер лицо рукавом теплой куртки.

— Те… е… хать… л… о… ело… — донеслось до Федора.

«Твою-то мать… Он их всех заразил, почти наверняка...» — Пронеслась очередная мысль.

Федор понял, как напряглись его нервы. Он пошел домой и принялся заниматься повседневными делами, одновременно размышляя, стоит ли уезжать или переждать пару дней дома. Он не знал, насколько часто Степан чихал по пути и что он вообще не чувствовал температуры. А ведь были еще несколько рукопожатий с местными, причем на его руках и руках его спутников оставались капельки слюны…


*  *  *

Федор решился. Он уедет. Сегодня вечером. Только бы карантин не успел вступить в полную силу, иначе покинуть поселок будет нереально сложно, ведь по границе области будут стоять КПП, а леса станут патрулировать с воздуха.

Он спокойно продолжал расчищать навалившийся за ночь сугроб. У соседа все было чисто, видимо, встал раньше. С окраин постоянно доносились неразборчивые крики, которые постепенно приближались, но Федор не обращал на них никакого внимания, хоть на сердце становилось слишком тревожно.

Сегодня с Ванеевкой происходило что-то не то. Даже морозный воздух словно нес в себе что-то тяжелое, постепенно заползающее в легкие, оседающее в горле, словно болезненная мокрота.

Внезапно с соседнего крыльца спешно, запинаясь сбежала женская фигура. Женщина быстро огляделась и увидела Федора. Он тоже ее заметил.

«Марина. Что она делает? Выбежать без куртки на мороз? В домашней одежде?» — Федор уже не мог подавить в себе дурное предчувствие.

Женщина уже была за калиткой и, поскольку улица была пустой, бегом направилась к Федору.
Он как раз дочищал  последний участок двора и боролся с желанием забежать в дом. Степан был заражен, и наверняка именно с ним что-то произошло. Марина общалась с Федором довольно редко, хоть между ними и были хорошие отношения.

— Федя, Федя!! Пошли скорей, ты должен помочь!! Степан упал посреди комнаты и не дышит! — закричала Марина издалека.

Что-то екнуло у него в груди, а лопата сама выпала из рук. Неужели еще одна смерть? Федор слишком хорошо это знал, Он не думал,а только бросил: «Веди».

Открывая калитку, Марина обернулась. Федор бегло осмотрел ее лицо. Обычная миловидная женщина лет тридцати. Правильный, небольшой нос, красивые губы, карие глаза… Глаза! Зрачки были чрезмерно большими. Тут Федор сумел поймать момент и, заходя во дворик, пригляделся к её губам. Какая-то склизкая жидкость слегка поблескивая текла по подбородку соседки. Ему становилось все страшнее, но верить в такую кончину приятеля просто не хотелось. Поэтому Федор направился дальше.

Быстро преодолев прихожую, он прошел в небольшую комнату. Слева, возле комода, спиной вверх лежало тело. Федор одним прыжком оказался рядом и прощупал шею. Пульса не было.

— Он… умер… Просто… внезапно схватился за сердце и все… — Марина уже еле держала слезы, закрывая лицо руками.

— Скорую вызывала? — Спросил Федор, все еще щупая холодеющую шею.

— Конечно, звонила, но бесполезно… Никто не отвечает. Все остальные службы тоже… Видимо, у них начался карантин…

Федор встал и поглядел на женщину. Её сотрясали судороги, внезапно она открыла лицо и он увидел это искаженное ужасом лицо…

— Ф… ф… Федя? — Марина смотрела на него с ужасом. Зрачки были сильно расширены, а из слегка приоткрытого рта уже была заметна текущая слюна. Тут Федор вспомнил, что Марина так и не могла полностью закрыть рот… Ему удалось все осознать.

— Тихо. Это я. Слушай мой голос. — Говорил Федор медленно отходя к кухне.

— Стой, п-пожалуйста, п-прошу, стой. Я слышу лишь твой голос… У-у меня галлюцинации… — её голос сильно дрожал, а тело постоянно дергалось, — с-столько… Б-боже, кто-ты?! Ф-федя! Ты?!

Снаружи раздался приглушенный лай. Федор медленно, шаг за шагом отходил к прихожей через кухню. Марина также медленно шла за ним, с её глаз ручьем лились слезы. Глотка постоянно дергалась в спазмах, женщина словно пыталась подавить внутренний крик, но удавалось ей с очень большим трудом.

— Я не могу… с-себя д-держать… М-мне страшно!!! — Воскликнула она и начала подходить к тумбе, где хранились столовые принадлежности. Тут до ушей Федора донесся детский крик снаружи, довольно сильно приглушенный, но пробирающий до самого сердца.

— Успокойся, все хорошо, я отхожу дальше, не позволяй им тебя провоцировать! Это скоро пройдет, — быстро проговорил Федор и быстро продвинулся к входной двери. Марина почти мгновенно показалась на входе, в её руках был здоровый нож для разделки мяса. Её всю трясло, причем очень сильно, было заметно как она постоянно пытается замахнуться на кого-то…

— Фе-едя-я!!! Кем ты стал?!! Почему ты на меня нападаешь?!! — закричала она и бросилась к нему выставив вперед нож.

— Стой!! Стой-стой!!

Федор еле успел вывалится на крыльцо. Он не смог подняться, как получил пинок в живот от Марины. Но ему удалось схватить её за ногу и резко дернув, лишить женщину равновесия. Марина зашаталась, застонала и отошла. Федор резко вскочил и схватил ее за руку с ножом, а затем вдавил женщину в деревянную стену крыльца.

Марина вырывалась, резко, импульсами, а затем на мгновение успокаивалась. Её глаза налились кровью, а со рта лилась обильная пена.

— Хватит, хватит!!! Они повсюду лезут! Федор!

Федор начал с силой бить руку с ножом по стене. Хоть безумие и давало Марине сил, еиу пока удавалось ее сдерживать. Внезапно она сильно его толкнула свободной рукой и Федор с отвращением почувствовал как по его правой руке, которой он прижал её шею, потекла слюна. Тут Марина внезапно хрюкнула и чихнула. Федор ощутил насколько мокрой стала его шея и лицо. Нож был уже очень близко, еще немного и вонзится в живот. Но хватка Марины стала слабеть. Она все больше обмякала, а ее потуги уже напоминали конвульсии. Федор резко отскочил на тропинку. Марина молча упала, ее тело задергалось. Нож просто вылетел из ватной руки.

Федор стоял и смотрел на происходящее. Ему хватило и пары секунд, чтобы все понять. Он пытался отдышаться, а в голове проносились мысли:

«Это же бешенство, твою же мать! Что делать?» — Тут Федор вспомнил, что его рука и шея мокрые, — «твою мать!»

Быстро зайдя на крыльцо, он пощупал пульс у Марины. Его не было.

«Паралич сердца во время приступа. Стас уже рассказывал мне об этой болезни. Вопрос в одном, почему вирус действует так быстро?» — подумал Федор и быстро зашел в ванную. С удовлетворением нашел кусок хозяйственного мыла и включил горячую воду, благо соседи не так давно сумели сделать себе нормальный водопровод, Федор принялся мыть руки и шею, а также все открытые места, куда могла попасть слюна. Кипяток почти ошпаривал кожу, но приходилось терпеть. Затем он быстро вытерся досуха и вышел на крыльцо. Федор не забыл подобрать нож, выпавший из рук Марины, тело которой на морозе уже начало остывать и твердеть.

«Так, надо дойти до фельдшера, у него была партия вакцины от бешенства, если доберусь до него, авось и пронесет», — подумал Федор и вышел за калитку.

Но, пройдя всего пару шагов, он резко замедлил шаг. Впереди был поворот налево. Оттуда доносились странные звуки, что-то вроде шуршания и порыкивания. Федор покрепче сжал нож в руке и быстро пошел вперед, глубоко вдохнув воздух, слегка пахнувший бензином.

Подозрения оправдались. Около деревянного забора, сразу за поворотом, в небольшом сугробе возилась крупная собака. Немецкая овчарка. Зверь сразу развернулся к Федору. Глаза его были опухшими, а грудь полностью в крови. Пасть невозможно было увидеть из-за кровавой пены, капавшей на снег. Пес рыкнул и начал приближаться.

Федор испугался и отшатнулся. Пес прыгнул, метясь в шею человека. Однако Федор сумел уклониться и сильно ударить по ребрам псине. Собака отлетела и упала, мгновенно поднявшись. Федор очень пожалел, что не пырнул её в этот момент своим ножом. Он выставил лезвие вперед и приготовился встречать бешеного пса.

Кровь в голове шумела, мысли носились туда-сюда, но их всех перебивала одна: «Не получить укус!!!». Тем времен, пес вновь побежал в атаку. Тут Федор уже сам решил рискнуть и рванул вперед выставив свободную руку перед собой. Овчарку мгновенно вцепилась в рукав куртки. Челюсти ее почти сомкнулись, но внезапно нож вонзился ей глубоко в горло. Кровь резкой струей ударила в снег, окрасив его в красный цвет. Овчарка отпрыгнула на полтора метра, отчаянно пытаясь сделать вдох. Затем она начала метаться, разбрызгивая кровь. Федор же быстро подобрал нож и отошел подальше, готовясь к последней атаке, которая была уже не нужна. Пес отчаянно брыкался, но через секунду упал на снег и начал задыхаться, а вскоре пошли конвульсии.

Вокруг раздавались крики, вперемешку, женские, мужские, детские. Выли собаки. Вся деревня словно сошла с ума. Федор быстрым шагом шел в сторону дома фельдшера Степана, питая надежду, что он еще не контактировал с зараженными и вирус не свел его с ума. Проходя мимо некоторых домов Федор замечал выбитые стекла, на острие которых были заметны кровавые следы. Улица была пуста. Там где он проходил, уже все закончилось. Около некоторых калиток лежали тела с искаженной гримасой ужаса на лице. Иногда встречались разворошенные сугробы, откуда торчали изуродованные конечности людей и дпже головы животных. Крики еще слышались на окраинах, поэтому Федор ускорился. Даже воздух стал каким-то вязким, он вдыхался словно некая субстанция. Глаза болезненно воспринимали падающие хлопья снега. Мысли постоянно ускользали, было крайне сложно сосредоточится на главном — выживании.

Наконец, Федор вышел к нужному перекрестку, который вел к дому фельдшера. Он жил на краю селения, у перекрестка, ведущего к центру деревни и дороги к трассе, резко уходившей вниз, по чистому полю, засыпанному снегом.

— А-атпусти!! — Раздался тонкий голос через пару домов.

— Стоять! Стоять! А-а-а!! Как же вы достали!! — донесся куда более грубый мужской голос.

Федор быстро подбежал и увидел весьма занимательную картину. Рослый мужчина в домашней одежде, носился по всему дворику, постоянно завывая и стремясь удариться обо что-нибудь твердое. В самый же угол забора забилась какая-то девчушка, лет пятнадцати, она с ужасом следила за своим отцом, который барахтался в сугробе и невнятно что-то бормотал.

Оглянувшись он увидел что в доме напротив, на крыльце также стоит мужчина, смотрящий прямо на него невидящим взглядом. На его губах медленно выступала пена. Внезапно он также заорал и бросился биться головой об дверь.

«Да твою же м-а-ать! Сколько их! А-а-а!» —  тихо ругнувшись, Федор быстрым шагом пошел дальше. Его задача заключалась в том, чтобы с минимальными потерями дойти до врача. Остальное потом. Впрочем вопросы метались внутри его сознания.

«Как вирус успел поразить всю деревню?» — Думал он, быстро шагая по снежной дороге.

Пройдя еще несколько домов, где уже было тихо, он наконец-то увидел дом фельдшера. Дверь была закрыта. Быстро подбежав к калитке Федор увидел как дверь в дом медленно отворилась и оттуда показался Стас. Он также заметил Федора.

— Эй. Федь. Живой?! — спросил он, недоверчиво косясь на окровавленную руку с ножом.

— Степа!! Срочно нужна вакцина! — крикнул Федор, бросая нож в снег возле калитки и поднимая руки. В ответ Степан вышел на крыльцо и подозвал его жестом.

— Какого рода был контакт? — Спросил он, когда Федор поднялся на крыльцо.

— Слюна попала на кожу.

— Ясно. Короче. Иди за мной, недавно как раз завезли новый тип сыворотки. По идее должна помогать, даже если начались клинические симптомы. Мда… — сказал Степан и открыл дверь.

Федор попал в хорошо освещенную прихожую. Все казалось аккуратным, однако… Уборка производилась в некоторой спешке. Налево была арка в кухню, а прямо — главная комната. Прямо посреди нее стоял стул, где был привязан пожилой мужчина. Он выглядел обессиленным. Его голова безвольно уперлась подбородком в грудь.

Следом зашедший Стас увидел обомлевшего Федора.

— Пару минут назад был приступ. Пришел ко мне часа в три ночи, температура, слуховые и зрительные галлюцинации. В итоге первый приступ и, смотри чем наградил, — Стас задрал рукав своей рубашки и показал довольно сильный укус возле локтя, уже покрывшийся коростой.

— Мда...

Федор неспешно прошел в комнату. Фельдшер молча следовал за ним. На небольшом ковре были видны осколки стекла. Они же валялись и на стоявшем вплотную к правой стене серванте. На стене было несколько кровавых следов. Федор подошел к больному вплотную и слегка наклонился. Да, лоб был добротно расшиблен. Мужчина хрипло сопел, в его горле словно что-то клокотало. Тем временем, Стас спокойно подошел к серванту и из нижнего отделения достал небольшую коробку. Её он открыл и оставил на письменном столе, находившемся возле окна выходившего на улицу.

— Иди сюда, сделаю тебе укол.

Федор подошел и увидел, что внутри коробки лежат толстые шприцы, внутри которых плескалась серебристая жидкость. Двух штук в упаковке не хватало. Быстро сняв куртку и закатав рукав, Федор приготовился к уколу. Стас спокойно улыбнулся и осторожно вонзил иглу прямо в выступившую вену. Боли не было, только неприятное ощущение, все таки новые сыворотки оказались очень удачными, как и новая конструкция шприцев, содержащая в кончике игры небольшое количество дезинфицирующего обезболивающего. Весь укол продлился секунд десять, затем Стас положил на стол пустой шприц и взял и коробки еще один, а затем уже с серьезным лицом проговорил:

— Значит так. Я вколю тебе еще половину дозы.

— Зачем?

— У меня есть подозрение, что это бешенство не обычное, а мутировавшее. Сыворотка на него не работает, по крайней мере за указанное в инструкции время, — тут Стас махнул рукой в сторону связанного мужчины, — я вколол ему целую дозу, однако недавно случился еще один приступ. Это значит, что она не подействовала, понимаешь?

— Думаешь, если вколоть больше, это поможет?

— Ты мне лучше скажи, ты пессимист или оптимист?

— Не понял, что ты хотел этим сказать.

В ответ Стас лишь мрачно вздохнул.

— Я не могу гарантировать работоспособность сыворотки. Больше у нас лекарств против бешенства нет. Буду говорить прямо. Большая доза — единственный шанс на твое выживание. И мое. И того мужика.

— Почему ты не вколол себе увеличенную дозу?

— Высокое давление. Сыворотка использует кровь, чтобы вывести вирус естественным путем, одновременно обезвредив. В этот момент нагрузка на кровеносную очень большая. Если сердце слабое, то очень велик шанс инфаркта. Ладно, готовь вену.

И вновь Федор ощутил иглу в своей руке. Стас положил пустой шприц на стол и закрыл коробку.

— Минут через пять почувствуешь её действие. Только далеко от меня не уходи, понял? — быстро проговорил фельдшер убирая коробку обратно в сервант, — если с тобой выгорит, попробую вколоть себе и этому…

— Хорошо, — Ответил Федор, наблюдая за Стасом.

Только сейчас до его ушей дошло, что в деревне стало тихо. Изредка подвывали собаки, что-то кричали отдельные голоса, однако все затихло. Откуда-то издалека, со стороны леса, доносились еле слышные щелчки.

— А ты слышишь щелчки? Вчера щелкало днем, теперь вот сейчас, — внезапно спросил Федор.

— Не знаю, как у тебя, а у меня так щелкает мой генератор, сейчас нам вообще не до этого, — отрезал Стас.

Внезапно с улицы послышался стук и крики. Всполошившись, оба мужчины выбежали на крыльцо. Около забора стоял уставший мужик. Федор узнал его почти сразу, он был один из тех, кто шел ремонтировать трактор, вместе со Степаном.

— Э-э-й! Мужики! П-помогите! М-мне п-плохо, прямо н-не могу!

— Так, осторожно подходим, он, похоже, заражен. Двигайся медленно, приступ может произойти в любой момент, — быстрой скороговоркой прошептал Стас и тут же на пару секунд отошел в глубину прихожей, через мгновений он вернулся, держа в правой руке топор, — Стой спокойно, мы сейчас подойдем к тебе, — громко сказал он мужику снаружи.

— Л-ладно, ж-ж, ж, ж-жду, — на лице мужчины появилось некое подобие надежды и в тоже время страха, поскольку он заметил в руках фельдшера топор.

Федор осторожно ступил на снег, и начал медленно подходить к зараженному. Он понимал, какие видения атаковали тех людей. Не сойти с ума в таких условиях было очень сложно. Но почему Степан прожил столько времени, а все остальные поддались болезни так быстро? Стас также до сих пор жив, хоть и заражен, неужели вирус настолько сильно изменился?

Все вокруг, казалось, происходило медленно. Шел снег, ветер неспешно окутывал Федора своими морозными руками, принося этот самый приятный запах зимы, однако, в нем было, что-то горькое, отголосок недавнего прошлого, вероятно далекий след химических бомбардировок Протектората.

Дойдя до калитки, Стас резко открыл и скомандовал:

— Так, вперед, на крыльцо. Федя! Стань слева и пошли.

Мужчина двинулся вперед. Федор успел заметить его напуганные глаза, да и все его движения были какими-то рваными, резкими и дерганными.

«Нервная система уже полетела к чертям» — Подумал он, поддерживая своего «пленника» за  руку.

Доведя зараженного до крыльца, Стас и Федор уже думали заводить его в дом, однако мужик внезапно начал дергаться и вырываться.

— Я туда не пойду!! Там твари!! Лезут!!! Лезут! Со всех щелей лезут!!!

Спустя секунду он уже вырвался. Безумие дало ему невероятную силу. Федор отлетел и с силой ударился об стену. Показалось даже, что нечто внутри черепа треснуло. В глазах потемнело, но он все еще видел, что происходило вокруг.

Стас собирался нанести удар топором по зараженному, но тот резко развернулся на него и мощным ударом под дых выбил с крыльца на снег.

— Они лезут!! Здесь! Нет, тварь! Меня не возьмешь!! — восклицал бешеный.

Вырвав из рук фельдшера топор, он начал размахивать им по всему крыльцу, благо не задевая  людей. Внезапно начал просто биться головой об открытую дверь. Федор попытался встать, однако не смог, резкая боль в спине повалила его обратно. Но Стас, тяжело дыша, все таки сумел подняться.

Больной обернулся и увидел стоящего фельдшера. Его глаза налились кровью, а изо рта уже сочилась пена, взгляд был крайне отстраненный. Бешенство захватило этого человека полностью. Теперь его сознание и тело контролировал вирус.

— Бх… ах… Ещ… Тварь!!! — выкрикнул зараженный и набросился на Стаса.

Мощным ударом с плеча он повалил несчастного на землю. Федор уже почти поднялся под шумок, однако было поздно. Все, что он успел увидеть — это как топор поднимается, и с огромной силой ударяется в грудь фельдшера. В установившейся тишине, кроме редких щелчков, раздался сдавленный крик. Топор поднялся еще раз и опустился. Еще один глухой вскрик. Федор пару секунд стоял как парализованный, ужас снова вернулся к нему, он проникал во все части тела и замедлял реакцию. Стас… он просто лежал с ужасной раной в груди, откуда хлестала кровь. Бешеный вновь занес топор, но в этот момент его снес Федор. Повалившись в снег он начал бороться с зараженным за оружие, и ему удалось вырвать топор при помощи всего лишь пары ударов по челюсти. Откатившись и поднявшись, Федор понял, что этот приступ либо окончится его смертью, либо больного.

Мужик также поднялся. Пена пошла более обильно. Зрачки глаз были сильно расширены. По подбородку стекала слюна, частично перемешанная с кровью. Но теперь в лице больного читался испуг…

— Г-где топор?! Г-де?! О-они сожрут меня!! Сожрут!!! — крикнул он и начал метаться.

«Мы уже ошиблись, решив завести тебя в дом», — подумал Федор и посмотрел на кровавое лезвие топора, впрочем кровь была даже на топорище. В глазах еще было темно, руки казались ватными, однако предстояло совершить последний удар…

Зараженный обратил свой взгляд на топор в руках Федора. В его глазах снова засветилась ярость. Он хотел уже дернуться в сторону Федора. Но тот резко прыгнул к зараженному и сначала сильно толкнул плечом, а затем ударил его в шею топором. Снег вновь обагрился кровью. Федор выдернул топор из шеи больного. Тот упал, захлебываясь кровью, захлестывая ею все окружающие предметы.

Обессиленный, Федор отбросил топор. Уши заложило, слегка болело горло. Обернувшись к Стасу, он понял, что из правого глаза потекла слеза.

«Что делать-то теперь?» — одна единственная мысль крутилась у него в голове.

Вернувшись в дом и одевшись по погоде, Федор немедля вышел за калитку, как тут же услышал шум моторов. И правда, из-за поворота начали выезжать гусеничные машины. Одна за другой, одна за другой. Всего их было около шести, каждая серого цвета, на борту помещалась большая эмблема с изображением Земли и знаком химической угрозы. Федор мгновенно отпрыгнул назад, напряжение вернулось, вместе с неким внутренним страхом. Он не знал, что ему делать. Головная машина остановилась метрах в двадцати от его калитки, вместе с нею стала и вся колонна. Задняя дверь головной машины открылась, вышли несколько человек в тяжелых скафандрах такого же серого цвета. Костюм имел замкнутую систему дыхания, поэтому за спинами военных Федор сразу заметил баллоны с воздухом. Страх начал нарастать. За масками не было видно лиц военных, при этом они начали стремительно приближаться, двое держали в руках огнеметы.

— Докладывает группа зачистки поселков. У нас живой неагрессивный человек в центре эпидемии. Действия? — внезапно заговорил один из них, остановившись в паре шагов от того места, где стоял Федор. Динамик старого образца шипел, и звучал так, словно его бросили в ведро, предварительно сдавив прессом.

— Действуйте по протоколу карантинной зоны. Код три, три, семь.

— Понял, — военный переключил передатчик на шлеме, — Полковник Парисов и Майор Штуц. Выходите из лаборатории, здесь человек. Вы знаете, что с ним делать. Код три, три семь.

— Принято.

— Значит так, мужик, стой. Ничего и никого не трогай, сейчас к тебе подойдут. Рядовые! За мной! — офицер говорил резко, его речь скорее показалась Федору лаем.

Военные открыли калитку и поспешным шагом пошли в дом, проигнорировав трупы. Федор осмотрелся и увидел, что из всех машин высаживаются солдаты, у многих в руках были огнеметы, у других винтовки с оптикой и автоматы.

— Так! Ты. Я полковник Парисов. Пошли за мной, будем проверять тебя, — глухой голос раздался совсем рядом, за спиной.

Федор послушно вышел из двора и обратил внимание на говорившего. Перед ним стоял такой же безликий человек в скафандре. Смирившись он пошел за ним.

Они быстро дошли до последней машины в колонне. Кузов у нее был особенно высокий. Парисов одной ногой стал на трехступенчатую лестницу и могучим движением отворил дверь.

— Заходи на обследование, но поторопись, пожалуйста. Ты у нас не первый, но и не последний за сегодня.

Федор молча повиновался. Внутри лаборатории было еще холоднее, чем на улице, а кругом аппаратура. Там же, по центру, стоял небольшой привинченный стол, на котором разместили посуду с реагентами. С левого борта находилось большое кресло, спинка которого была прикреплена к стене, и окружена различными линзами, приборами для обследования глаз. Справа, около компьютерного экрана, стоял человек в скафандре с системой замкнутого дыхания. Видимо это и был майор медицинской службы Штуц. Когда Федор вошел, он обернулся и молча и указал на кресло. Федор сел.

— Хорошо. Сейчас я возьму у тебя пробу крови, а также отпечаток роговицы, — прошелестел Штуц, вытаскивая ящик под экраном и доставая оттуда пустой шприц.

Федор слегка вжался в кресло. Оно было довольно комфортным и мягким. Наконец, майор навис на ним и взял его руку. Пара секунд ощущение легкого укола… Вот шприц уже полон красной жидкости.

— Прекрасно, — глухо сказал Штуц и отошел к компьютеру, чтобы поместить шприц в специальный отсек для сканирования. Параллельно с этим, он нажал какую-то кнопку и сверху, перед глазами Федора, свесилась линза. Она постепенно приближалась и была и представляла собой трубу примерно 15 сантиметров в длину. Этот аппарат специально предназначался для обследования глаз с минимальным участием врача. Линза прикрепилась к правому глазу. Федор старался держать себя в руках.
— Пожалуйста, держи глаз открытым, сейчас линза возьмет мазок с твоей роговицы, — донесся до него голос майора.

Глаз сильно зачесался, а спустя секунду, сильная вспышка почти ослепила Федора. Линза сделала снимок глаза и теперь отдалялась. Будучи полуслепым, Федор посмотрел на Штуца. Тот мрачно навис над экраном компьютера, где высвечивались непонятные микроорганизмы. Когда линза с тихим урчанием вернулась на изначальную позицию, на мониторе появилось изображение глаза, с выделенным красным областями. Штуц около минуты молча смотрел на эту картину.

— Так. Я выйду ненадолго. Сиди, ничего не трогай, думаю, все понятно? — Внезапно произнес он, обратившись к Федору.

— К-конечно.

Майор спешно вышел наружу. Дверь захлопнулась очень быстро. Федор остался один. Он решил послушать Штуца и спокойно сидеть. В лаборатории не было окон, все освещение состояло из яркой светодиодной лампы на потолке. Тишина, спокойствие и холодный покой царили в помещении, в нос постоянно бил запах дезинфицирующих средств.

Наконец, дверь снова открылась. В лабораторию медленно зашел Штуц. На мгновение остановившись около входа, он посмотрел на Федора, а тот так и не сумел ничего разглядеть сквозь маску, закрывавшую лицо военного.

— Как тебя зовут? — внезапно спросил майор, его глухой из-за маски голос прозвучал даже как-то зловеще.

— Федор.

— Значит так, Федя. Ситуация у тебя критическая, нужно срочно вкалывать антибиотик нового образца, возможно он сумеет выскрести из тебя всю ту гадость, что успели сотворить с твоим организмом вирус и та сыворотка, — проговорил Штуц, подходя к ящику около компьютера и доставая очередной шприц.

— Ясно. Насколько все плохо? — Спросил Федор слегка приподнявшись в кресле, чтобы получше рассмотреть железную оболочку шприца, из которой уже торчала короткая и толстая игла.

Майор промолчал, он просто подошел и креслу и коротко бросил:

— Расслабься. Наклони голову чуть-чуть левее…

Федор почувствовал, как в его шею входит игла, как нечто попадает в артерии и кровь. Вещество быстро потекло по его сосудам и начало распространяться.

Внезапно он ощутил сильный тычок в грудь, который вплотную приложил его к спинке кресла. Штуц спокойно отошел от него и убрал пустой шприц в какой-то ящик, справа от кресла.

— Ч-что это за анти… б-биотик? — успел обратиться в пустоту Федор и его сознание начало слабеть, голова налилась свинцом, а веки сами собой закрылись. Он слышал, как хлопнула дверь, а спустя пару секунд она вновь открылась. Вокруг топали сапоги, и некто небрежно подхватил его за плечи. И вот в нос снова ударил морозный воздух, лицо погрузилось в снег. Федор не мог приподнять веки. На мгновение ему стало невыносимо жарко, словно он погружался в лаву. Хотелось крикнуть, но сознание угасло раньше.

*  *  *

Минутой ранее...

Штуц спешно спустился и остановился рядом с полковником.

— Что с ним? — незамедлительно подступился с вопросами Парисов.

— Не знаю, применимо ли к этому парню предписание каратинной зоны. Бешенства у него нет, как такового. В его крови есть сыворотка от неё, однако клетки… Какие-то другие, слегка изменена форма, — ответил майор, — вполне может оказаться, что он здоров и это просто мутация организма, однако мы сталкивались с мимикрией вируса под эту сыворотку, поэтому я не знаю, что нам предпринять…

— Да-а-а, задачка, — глухо выдохнул полковник и огляделся.

Дома вокруг уже горели, как и тела в дворике. Солдаты оперативно сновали туда-сюда, заменяя баллоны у своих огнеметов. Треск огня наверно был слышен за пару километров.

— Если он здоров, мы можем отвезти его в Сибирь-1, как единственного выжившего на данный момент. А если нет, и он болен? Что тогда? — задумчиво сказал Парисов.

— Тогда он крайне заразен и мы должны его ликвидировать, как и остальных зараженных, — ответил Штуц.

— Не знаю, как ты, а я не хочу рисковать и потерять в итоге еще один город. Вся Сибирь-3 страдает от эпидемии «Выжигателя», а окрестности захвачены мутировавшим вирусом бешенства. Ты сам видел ближайшие поселки и знаешь, что там произошло.

— Все же я опасаюсь, что он здоров, не хотелось бы, чтобы этот парень отправился в могилу.

— А готов ли ты взять на себя ответственность, в случае ошибки и смерти еще пары тысяч людей? Людей, особенно в Европе, уже практически не осталось. Мы вымираем, да и в мире не лучше. В космической перспективе, два миллиарда слишком мало.

Штуц замолчал и пару секунд просто смотрел на Парисова. Тот тоже не шевелился, сверля его взглядом, сквозь плотную маску скафандра.

— Нет. Но, вот так… — тихо сказал майор, поникнув головой, — впрочем… мы не можем допускать такой риск. Причем, если он болен, то смерть наступит уже скоро. Ты прав. Вызывай капитана с командой. Я пошел. — твердо сказал Штуц и быстрым шагом добрался до двери в лабораторию.

Как только он скрылся внутри, Парисов включил передатчик и начал говорить:

— Капитан. Возьмите с собой пару рядовых и идите к лаборатории. Для вас есть работа.

Солдаты подошли аккурат к тому моменту, когда Штуц вышел из лаборатории. Севшим голосом майор еще издалека окликнул капитана:

— Капитан! Забирайте тело из лаборатории и сожгите, пусть горит оно все!

Вновь, со времен войны, небо застилал черный смог. Полыхало множество поселков, пораженных новыми видами болезней. В лесах вооруженные солдаты, вынуждены полностью уничтожать животных, впрочем, как и большинство людей в особо опасных зонах. Население планеты уже приблизилось к критической отметке. И все это ради контакта с космосом?