Пампушечки

        - Абраша, ти мене запомни навсегда еще раз! Если мои кулачки на бедрах, а локти во все стороны – это значит слушай сюда! Дедушка оторвался от газеты.
        – Вус из гешен? (Что случилось?). – Почему, когда я на самом интересном месте своей головой – то твои кулачки и локти раскиданы по всему помещению?
        – Почему ты сказал внуку, что если человек жьивет и кого-то ненавидит – это мертвец и умрёт от смерти?
        – Это Сашенька сказал? – дедушка улыбнулся.
        – Сашенька, подойди. Что я тебе сказал сегодня запомнить? 
        Я с радостью любил запоминать то, о чём просил дедушка и почти скороговоркой выпалил:
        – Сначала научись всё делать и принимать в радости и с радостью.
        – Майн зисенкер! (Мой сладкий) Их виль дир кишн! (Хочу тебя целовать)
        Бабушкины кулачки стали любящими руками и, вытерев их о передник, она пошла на кухню. Ну в нашем случае там же и прихожая.
        – Ми в мисочке вильем тёплой водички и положьим чайную с горочкой ложьичку дрожжей и добавим две чайные ложьечки сахарку. Пусть дрожьики кушают, - бабушка посмотрела на меня, – ти, Сашенька, запомни: поднять человека из гнева, к радости, может только его действия принести радость другим.Теперь, когда дрожжьи с сахором совсем растворились, ми висипаем почти три стакана муки и чайную люжьечку соли и начинаем всё перемешивать. Торопиться не нужно. Все равно долго будем мешать сначала ложечкой, потом руками. Хорошо, что к рукам прилепает. Ми это поправим, как только все станет единым. Ну и вот, теперь, когда всё в мисочке ровно перемешалось, ми виливаим три столовие ложьички базарного масла и продолжаем долго его месить.
        Бабушка смазала досточку маслом, переложила тесто из миски.
        – Сашенька, помоги бабушке. Смотри, как я делаю: беру тесто с краю и до серединки и вдавливаю от себя, теперь с другого края. Теперь перевернули и снова. Увидел? Попробуй!
        Дедушка поднёс к столу маленькую скамеечку, чтобы я стоял выше.
        – Нет ничего лучше, чем когда люди собираются и думают о том, как всем людям на земле жить лучше.
        – Деда, – заинтересовался я, – и как?
        – Просто собираться и придумывать что-то. Представляешь, если в каждой семье будут думать, как всем будет хорошо – тогда это хорошо само получится.
        Я пробовал месить, как бабушка, а потому каждый раз всеми силами своего небольшого веса вдавливал и протягивал от себя податливое и эластичное тесто.
        – Паша, так твой внук никогда не поправится и будет кожа да кости, – смеясь, пожалел меня дедушка.
        – Зато он уже запоминает, что всё, что делается – прилагаются самые сильные усилия.
        Бабушка закончила месить тесто и налила немного масла в мисочку, размазала его рукой, положила в миску тесто и накрыла кухонным полотенцем.
        – Оно устало от нас. Пусть часик отдохнет. А ми пока приготовим чесночный соус.
        - Абраша ти уже почистил чесночок?
        Дедушка снова оторвался от газеты.
        – Шоб я так мог отдихать в виходной, как ти командовать! - Очищенный чесночек 5-6 зубочков ми очень мелко нашинкуем и в ступе перетрём его колотушкой, присыпав чайную ложьичку соли. Теперь в эту кашицу ми добавим три столовие ложки базарного масла и таких же ложки холодной вода и полную ложку мелко нашинкованного укропа с петрушкой. Вильем в блюдичко и накроем кришечкой.
        Дом наполнился такими запахами пахучего масла с чесноком и зеленью, что дедушка не удержался. Отрезал себе и мне по кусочку ржаного хлеба и немного смазал этим соусом.
        – Под такой бутерброд и колбасы не надо. Вот водочки двадцать граммов било би что надо!
        Бабушка смотрела на нас с такой нежной радостью, какая может быть только у бабушек к внукам.
        – Это счастье видеть, как ви кушаите то, что я готовлю! Вот у человека всего по два, две ноги, две руки, два глаза. Все, что может отвергать и приближать. Все наши ощущения через приближение и удаление. И только одна голова, чтоби думать и одно сердце, что би любить. И один рот, чтоби получать силы для жьизни.
        Бабушка снова смазала досточку маслом, вывалила на неё поднявшееся тесто и снова перемесила. Потом скатала своими сильными ручкам в длинную булочку и сделала шарики чуть больше грецкого ореха.
        – Теперь ми эти шарики смажьем снова маслом гусиным пером и накроем на чуть-чуть десять минут. А пока приготовим противень. Это значит тожье маслом смажьим. И теперь ми можьим их сделать гладкими шариками покрутив между ладошками и виложим в протвень, чтоби било немножечке расстояние между ними.Теперь ми накроем снова целлофаном, и пусть немножечке снова отдохнут от мене. Это тоже часик, не больше.
        Этот час была абсолютная тишина. Бабушка присела на диван и казалось чуть вздремнула. Дедушка читал какую-то книгу и только шелест переворачиваемых страниц нарушал эту совершенную тишину. Я играл дедушкиной зажигалкой, сделанную из гильз патронов с войны. И вдруг!
        – Абраша, открой мне духовку, я уже иду!!!
        Очень шумно проснулась бабушка. Дедушка открыл духовку, а бабушка уже ставила противень в неё.
        – Она такая горячая, что надо! Закривай, Абраша, и посмотри на часы. Почти через 20 минут ти мене напомнишь.
        Дом начал наполняться запахом вкусных булочек. Бабушка достала готовые булочки их духовки, и обильно смазала их чесночно-укропно-петрушковым соусом.
        – Пусть мене пропитаются.
        И снова запахи в доме такие, что дедушка пошёл накрывать на стол.
        – Просто сидеть и нюхать, дажье если читаешь - сил нет! Надо что-то делать. 
        Дедушка накрыл скатертью стол, поставил два гранёных стакана: мне с бабушкой для компота и стопочку себе, четыре больших тарелки для борща, деревянные ложки, красный острый перец, который дедушка будет полоскать в борще, кувшин с компотом и бутылку водки, в которой было чуть больше половины. Бабушка оценила:
        – Скажьи мне сколько водки в бутилке и я скажу сколько раз ти обедал.
        Мы все рассмеялись.
        – Деда, а для кого четвёртая тарелка?
        Дедушка посмотрел на меня непонимающим взглядом.
         – Ти уже большой и должьен знать. Для того, кто вдруг придёт с открытим сердцем.
        Мы с дедушкой сели к столу, и бабушка принесла самые вкусные в мире пампушки.
        – Ломир зайт гизунт! (будем все здоровы) – произнес дедушка и выпил стопочку водки. 

        Приятного аппетита, ребята!