Алексей Косарь. И куда нас только не бросало

                1.
Алексей Васильевич Косарь настолько прикипел к Кузбассу, что даже спустя много лет после того, как он уехал из Кемеровской области на Украину, о нём говорили: кемеровский журналист и поэт.

Нина Инякина, дочь поэта Михаила Небогатова, как-то прислала небольшую заметку об этом человеке. «У Небогатова, – сообщала она, – в дневниках есть такая запись (см. с. 155 в книге «Михаил Небогатов. ПОЭТ. Дневниковые записи разных лет»): «1984 год, 19 августа, воскресенье: ...к шести часам были дома. Через сорок пять минут началась телепередача «Кузбасс литературный». Первым выступал Гена Юров, за ним я. Между прочим, Гене изменила память: он сказал, что поэзия в Кузбассе началась с Буравлёва. Это далеко не так. Первый сборник Жени, который редактировал я (назывался он «Кладоискатели»), вышел в 1956 году, к тому времени у меня было уже две книжки: «Солнечные дни» (1952 г.) и «На берегах Томи» (1953 г.). А ещё раньше – в 1947 году – вышла первая поэтическая книжка Алёши Косаря «Углеград». Правда, Алёша так и не вошёл в литературу, значит, поэзия началась с меня.

Запись наших выступлений велась безо всякой репетиции, и я мог бы, если бы она (репетиция) была, сказать обо всём этом Гене, а так мне было неудобно навязываться в зачинатели поэзии в Кузбассе, и я не стал поправлять в своём выступлении Гену. Но телезрители, наверно, поняли, с кого и что начиналось, потому что всё моё выступление основывалось на литературном, ещё довоенном прошлом.

Звонил вчера Витя Баянов, я рассказал ему об этом. Он согласился со мной, Женя, говорит, начал примерно в одно время со мной, тут Гена нарушил историческую правду. Я как-нибудь поговорю с Геной об этом, а то он ещё где-нибудь, скажем, в статье, повторит свою ошибку».

Говоря о самых первых профессиональных писателях Кузбасса, называют 5 имён: Александр Волошин, Евгений Буравлёв, Геннадий Молостнов, Герберт Генке и Тамара Ян. Именно они стали первыми членами вновь созданного отделения Союза писателей РСФСР.

Самым первым вслед за этой пятёркой в Союз писателей был принят Михаил Небогатов. И далее организация медленно, но, верно, пополнялась новыми и новыми поэтами и писателями-профессионалами. Среди этих имён имени Алексея Косаря, действительно, нет. Однако это не значит, что он перестал писать, нет. У него выходили книжки, публиковались стихи, рассказы, очерки.
Он так и остался только членом Союза журналистов. А вот членом Союза писателей так и не стал.

«Очень жаль, – пишет далее Н. М. Инякина, – что в сборнике стихов А. Косаря в моей домашней библиотеке, редактором которого был Михаил Небогатов («Откровенное слово». – Кемерово, Кемеровское книжное издательство, 1958) нет ни предисловия, ни вступительного слова от редактора. А хотелось бы прочитать хотя бы несколько слов… Эти несколько слов к читателям сказал сам поэт:

Я видел райские края:
Там с гор хрустальная струя
Скользит, сверкая и шумя,
Восторг рождая детский…
Но песнь моя, мечта моя –
Не рай, не клетка соловья,
А вы, надёжные друзья,
И дочери, и сыновья
Родной земли Кузнецкой».

                2.
Алексей родился в мае 1919 года в селе Русаловка Черкасского уезда Киевской губернии, УССР (ныне – центр сельского совета Маньковского района Черкасской области Украины). При этом исследователи его творческой биографии отмечают, что одна дата – его рождения – дана в трёх разных источниках по-разному: есть и 1919-й, и 1920-й, и 1918-й годы. Но мы будем исходить из той, от которой впоследствии Алексей Васильевич отмечал своё 90-летие…

В семье его родителей-крестьян – Косаря Василия и Косарь Марии – было девять детей. В начале 30-х годов семья попала под молоха раскулачивания и была выселена, с 1932-го проживала в Магнитогорске, где родители работали на строительстве металлургического комбината.

Алексей участвовал в Великой Отечественной войне, получил тяжёлое ранение. В мирное время числился майором запаса.

Он прошёл уникальную школу журналистики, отдал этой профессиональной деятельности около 70 лет своей жизни. Его первое произведение было напечатано в 1941 году.

С 1940-х годов А. В. Косарь жил и трудился в Кемеровской области. Работал заведующим отделом культуры областной газеты «Кузбасс» (1943-1956), редактором художественной литературы Кемеровского книжного издательства (1954-1956). Был собственным корреспондентом «Экономической газеты» в Сибири и Молдавии (1956-1966).

Он принимал участие в конференции молодых писателей-сибиряков, состоявшейся в Новосибирске 28 ноября – 2 декабря 1947 года, в 1950-м – в совещании молодых литераторов в Москве.

Алексей Васильевич был организатором литературного кружка «Среда» при областной газете «Кузбасс». Так что в истории становления писательской организации Кемеровской области, официально появившейся в 1962 году, он занимает особое место. Благодаря руководству литературным кружком в газетной редакции, он очень хорошо был осведомлён о творчестве кузбасских поэтов и писателей, знал его изнутри. Как и другие первые, Косарь «стоял у истоков», много и интересно рассказывал на страницах газеты о начале литературной жизни области, писал об этом в подробностях, событиях и лицах.

Дружил (и тепло отзывался о нём) с писателем, лауреатом Государственной премии СССР Александром Волошиным, Сашей…

Многие кузбасские поэты, литераторы и журналисты тех лет обязаны Косарю своей состоявшейся творческой карьерой. Например, именно Алексей Васильевич в своё время обратил внимание на скромного Мишу Небогатова – постоянного участника занятий литературной группы при редакции. В 1945-м как раз Косарь порекомендовал редактору «Кузбасса» Арсену Арсеновичу Бабаянцу зачислить Небогатова в штат редакции в качестве литсотрудника.

Сам Небогатов так вспоминал это неписанное шефство над собой:

«С Алексеем Косарем я работал в одном отделе. Видя стеснительность и даже некоторую робость нового литсотрудника, Алексей часто говорил:

– Ты, когда идёшь за материалом, оставляй свою застенчивость и мягкость в редакции, вот здесь, – указал он на стул. – Заходи к директору завода, садись вот так (при этом он с важным видом закинул ногу на ногу) и, свысока глядя на него, начинай беседу. Ты – журналист. Пишешь хорошо. Посмотри, сколько наград с фронта привёз. Надо знать себе цену, понял?

– Хорошо… Только я так не умею. Я имею в виду, вот так сидеть.

– Учись. В общем, больше достоинства, смелости и вообще…»

13 ноября 1946 года А. Косарь опубликует статью в газете «Кузбасс» под заголовком «Кемеровская литературная группа»:

«…Члены литературной группы решили, что не стоит ожидать, когда откуда-то придут маститые писатели, чтобы создать местную литературу. Мы сами должны и можем положить ей начало.

Нечего и говорить: цель благородна, велика и ответственна. Шахтёры, металлурги, химики, многие труженики городов и сёл Кузбасса заслужили право стать героями романов, повестей, пьес, рассказов, поэм и песен. Едва ли где в другом месте нашей страны так сконцентрированы богатства недр и красоты природы, как в Кузбассе. Нетронутых богатейших тем, которых хватит для десятка книг, в Кузбассе больше, чем в другом месте…»

Алексей Васильевич смело называет читателям имена молодых кузбасских авторов, претендующих стать литераторами нашего региона. Среди них он приводит нам имена П. Чеха, М. Небогатова, Г. Замятиной, В. Ольгина, И. Балибалова, А Полозовой и других. Кстати, он одним из первых заметил талантливые рассказы А. Волошина из Сталинска…

Косарь стоял и у истоков создания литературного журнала Кемеровской области. «Нам кажется, – призывал он в 1946-м, – что пришла пора, когда необходимо собирать поэтов и прозаиков Кузбасса и объединить их, организовать и выпускать «Альманах» (как сделали сталинградцы и ворошиловградцы), ускорив этим назревающее рождение кузбасской литературы».

И в феврале 1949 года вышел первый номер альманаха «Сталинский Кузбасс» (ныне «Огни Кузбасса»). В нём были напечатаны: начало романа А. Волошина «Земля Кузнецкая», стихи М. Небогатова, Г. Молостнова, И. Ховеса, К. Бранчукова, да и стихи самого А. Косаря. Ответственным редактором первого номера журнала стал А. Бабаянц, а Алексей Косарь – секретарём редколлегии журнала.

«О чём же пишут начинающие поэты Кузбасса?» – задавал Косарь риторический вопрос на страницах газеты. И сам отвечал на него: «Центральное место в произведениях начинающих поэтов занимает Родина. Ей посвящены лучшие чувства и мысли».

В 1969 году по совету медиков по состоянию здоровья Алексей Косарь переехал на Украину. До 1973-го трудился завотделом сельского хозяйства и советского строительства Одесской областной газеты «Знамя коммунизма».

Он – член Союза журналистов СССР и Украины. Выйдя на пенсию, продолжал активную профессиональную и творческую деятельность. Журналисты Одессы избирали его руководителем первичной творческой организации. 

Награждён многими правительственными медалями и орденами, в том числе орденом Отечественной войны II степени (1985), орденом «За мужество» (2002).

Им написано немало книг, среди которых – «В краю сокровищ» (сборник стихов, Кемерово, 1952), «Родной Кузбасс» (стихи, Кемерово, 1953), «Откровенное слово» (стихи, Кемерово, 1958), «Тридцать второй обескровленный», «Эрозия», «Заморенное чудо».

Алексей Косарь автор поэм «Углеград» (Кемерово, 1947), «В шахтёрском городе», «Австралия», «Богатырь», «Голодомор». Его произведения напечатаны на страницах журналов «Сибирские огни», «Октябрь», «Новый мир», «Огни Кузбасса», в издательствах Москвы, Новосибирска, Кемерова.

                3.
В одной из автобиографических публикаций сам Алексей Косарь так очертил свой творческий ориентир, к которому стремится:

«Моим богом и наставником был и остаётся Владимир Владимирович Маяковский. И не только потому, что он написал такие замечательные поэмы, как «Хорошо!» и «В. И. Ленин», вступление в поэму «Во весь голос», которые знаю наизусть, а также статью «Как делать стихи» – незаменимое творческое пособие для каждого молодого (и не только молодого) поэта. Все эти сегодня расхваливаемые на всю вселенную (особенно – западные, заокеанские) сверхгениальные поэты в своём творчестве не сумели подняться до недосягаемого уровня лирики Маяковского и прежде всего в его поэмах «Облако в штанах», «Про это» (о любви)...»

Он навсегда запомнил столицу Кузбасса как город мощных заводов и предприятий. В лирике 1950-х годов он делал акцент на рабочем облике Кемерова. В его стихотворении «Кемерово» (1952) воспета «эскадра заводов» города: «Коксохим» с новой коксовой батареей, «Азот», ГРЭС: 

«На самом почётном
                Заслуженном месте –
Могучий и статный завод-коксохим.
Здесь городу каждый рабочий известен,
Он рос,
      возмужал
             и прославился с ним.


В стихотворениях Алексея Косаря очерчена история Кемерова: от «домика-заимки, / За мелководной Искитимкой, / Что до сих пор ещё жива», – к появлению селений («На правом берегу – Щеглово, / На левом – Кемерово – в ряд…»), от «уездного городка» до большого города («Размах от центра до окраин – / Как будто крылья у орла»).

Поэт-журналист газеты «Кузбасс» спел поэтический гимн производственной мощи города:

«Хотя ты внешне прост и скромен,
Подобно жителям своим,
Твоих трудов итог огромен,
Запас богатств неисчислим.
От кокса, угля и лекарства
До удобренья и машин –
Всё для родного государства
Даёшь, Отчизны верный сын».

В Новосибирске и Киеве по его сценариям созданы четыре кинофильма. Так, в 1959 году А.В. Косарь стал сценаристом документального кинофильма о Горной Шории «В долинах Мрас-Су», производства Новосибирской студии кинохроники, который транслировался в эфире Кемеровской областной студии телевидения. Кстати, помогала ему в фильмографии жена Идея Несторовна Алиевская, выпускница Института кинематографии, много лет работавшая редактором Одесской киностудии.

                4.
Алексей Васильевич не забывал свой период жизни в областной газете Кемеровской области. В 1982 году, когда газета «Кузбасс» отмечала 60-летний юбилей со дня выхода первого номера, он прислал из Одессы в редакцию стихи. Они были опубликованы в «Кузбассе» 7 января 1982 года:

…Ты велел врачам:
                «Лечите
Поскорей фронтовика!» –
первый друг мой и учитель,
первая
      моя
         строка!
Посылал меня
           в забои,
в жар печей
           и в даль дорог:
«Слышь,
     задание
            любое,
хоть умри,
         но сделай в срок!»
И я
   потом
        бессчётно раз,
кляня
    с тобой
           разлуку,
благодарил
          тебя, «Кузбасс»,
за добрую
         науку.
Любознательный
             по-детски,
я объездил
          всю планету,
Но родной
         Земли Кузнецкой
в целом свете
            лучше нету.
Уважая
      журналистов,
Дань отдам
          любой газете.
Но в любви своей
               неистов
лишь – к «Кузбассу»
                в целом свете!
Родной «Кузбасс» –
                в сердцах у нас.
Моё признанье
            кстати ли?
С тебя, «Кузбасс»,
                не сводят глаз
Мильоны
       почитателей.
Всегдашний рядовой солдат
            из армии газетчиков,
Тебя, «Кузбасс»,
              я видеть рад
грядущего
        разведчиком!

В 2002-м Алексей Косарь, уже давно проживающий в Одессе, прислал в Кемерово очерк, посвящённый 90-летнему юбилею Александра Волошина. Автору очерка к тому времени было 83 года. А его друга – писателя Волошина не было в живых уже почти четверть века. Но как же образно и просто, сердечно и откровенно Косарь рассказал о нём! А ещё не меньше вспоминал он в этом очерке и о начале своей  непростой журналистской жизни:

«Всякая новая встреча обрисовывает ещё чётче не только нашего собеседника, но и нас самих, высвечивая каким-то волшебным всепроникающим лучом наши мысли, желания, до самых затаённых. Возникает то, широко распространённое теоретически, но, к сожалению, редко встречаемое на практике состояние, о котором в обиходе говорят: «Мы понимаем друг друга с намёка, с полуслова».

Что же можно сказать о неисчислимых встречах с Александром Волошиным, подаренных мне судьбой за добрых полтора десятка лет близкого с ним знакомства? Причём, не в расцвете его славы и популярности. Тогда вокруг него вились, словно тучи надоедливых однообразно гудящих комаров перед грозой, сонмища всевозможных льстецов-прихлебателей. Нет! Не тогда!.. И это очень важно. Добрых полтора десятка лет нашего близкого с Александром знакомства в начале его самого трудного творческого пути.

(Позже, спустя двадцать лет работы после госпиталя в Сибири, я вынужден был, чтобы не остаться без ног, обмороженных на войне, – облитерирующий эндартериит – переехать на Юг).

Опуская подробности – для них не хватит и целой книги – выделю главное: каждая встреча открывала ещё одну грань в его сложном, противоречивом, сильном характере. Естественно, поначалу противоречивость не бросалась в глаза. Её полностью заслоняли обаятельная доброжелательность, постоянная доступность, особенно близкая мне восторженность и, конечно же, щедрое гостеприимство.

Последнее может показаться кому-нибудь надуманным, даже смешным. Достаточно вспомнить, какими нищими были мы в первые годы послевоенного разора. Особенно газетчики и начинающие литераторы. Те из них, кто, кроме минимальной зарплаты и ограниченного до ничтожного предела копеечного гонорара, ничего не имели. А на поклон к местным богачам – торговцам и мошенникам – не шли. Из принципа! Чтобы оставаться независимыми в своём выборе, кого хвалить, кого высмеивать.

Хотя кажущуюся независимость выбора постоянно держали за горло власть предержащие. Очень часто приходилось писать не по велению души, а по указанию сверху, чаще всего – из обкома партии, если говорить о нашей газете. (И не верьте храбрым хвастунишкам, кто, удрав за границу, ради саморекламы готов на полном серьёзе – благо, доверчивых ещё предостаточно, – похваляться своей былой в то время независимостью!)»

Многого стоят его «зарисовки с натуры» – картинки-воспоминания о редакционной жизни в газете «Кузбасс»:

«Как тут не вспомнить вроде легкомысленную (по крайней мере, на словах, – не раз прилюдно гордилась своими женскими, истинными или придуманными, победами над запросто привороженными достойными мужчинами) Дору Борисовну, нашу сотрудницу, москвичку в расцвете «неотразимой» красоты. Ласково улыбаясь, она могла сесть напротив меня, положить на мой письменный стол свой пышный бюст и, заглядывая в глаза, неожиданной шуткой заставить меня, недавнего солдата, побагроветь от смущения:

– Неужели вам, Алёшенька, никогда не хочется меня?! Все поэты так любят хорошеньких женщин!..

Её перебивал из-за соседнего стола мой начальник:

– Как вам не стыдно, Дора Борисовна? Вы же годитесь Алёше в матери!

– А я и люблю его по-матерински, – продолжала шутить Дора Борисовна, мельком взглянув на Виктора Львовича.

И вот она-то, всегда безупречно нарядная, носила штопаную-перештопанную одежонку (другой-то не купишь!).

Однако Дора Борисовна ни за что не захотела принять подарок – отрез на платье – от растроганного её очерками директора эвакуированного из Украины в Кемерово электромеханического завода. Даже слушать о подарке не захотела.

Вот так!..

– Как же после его подарка смогу я завтра критиковать дарителя?! – не на шутку рассердилась Дора Борисовна, слушая упреки Виктора Львовича. Его меньше всего волновала газетная этика:

– Дура ты, Дора! Не взяла такого ценного подарка…

– Да я лучше буду нищей, – продолжала горячиться уязвленная литсотрудница, –но свободной. Независимой. Особенно от начальства!..»

Косарь отмечает, что «таким же «богатым» был и Волошин, когда мы встретились с ним впервые у него дома в Сталинске. Полупустая комната. Старенькая железная кровать. Два обшарпанных примитивных стула возле ещё довоенной тумбочки. Ни письменного стола. Ни малейшего намёка на убранство»…

Или вот ещё о газетных буднях послевоенных лет, о которых нынешняя пишущая для интернета, молодёжь, возможно, даже и не знает:

«Так надо, – непререкаемо требовал редактор. – Сталин работает всю ночь. Обком партии – тоже (вдруг среди ночи позвонят из Кремля!). А мы – газета областного комитета партии. Нам сам бог велел сидеть до утра».

Слова редактора подкреплялись ещё и тем, что вечерние телеграммы ТАСС поступали из столицы поздно (плюс разница во времени между нами и Москвой – четыре часа). А областная газета обязана была давать эти телеграммы в текущий номер. Где же тут, при всём желании, на трижды устаревшем полиграфическом оборудовании (спасибо типографистам за их мастерство!) управишься с выпуском газеты до рассвета? А если и случалось подготовить газету к печати раньше обычного, ночью, то не побредёшь же домой по тёмному городу...»

                5.
В начале «двухтысячных» в Одессе за журналистом-легендой гонялись молодые коллеги, чтобы поведать о нём читателям. А Косарь не очень-то любил рассказывать о себе, о своём литературном творчестве. Если и соглашался на интервью, то сразу подчёркивал: «Запомните: никаких подвигов! А то в одной статье меня таким героем представили…»

Тем не менее одно только издание книги «Тридцать второй обескровленный» стоило ему немало нервных клеток. В предисловии к ней он так сказал о своей задумке:

«После посещения восьмидесяти с лишним стран всех континентов, встреч с украинцами и русскими людьми, разбросанными по всему Земному шару, мечтающими хоть перед смертью вернуться из «райских» стран на свою Родину, беды нашего великого многострадального народа стали ещё понятнее, а настойчивость осуществить задуманное и создать эпическое произведение уже не покидала».

Когда работа была закончена и выверено каждое слово, он столкнулся ещё с одним испытанием: «Нигде в мире ... не доводилось встречать подобного «порядка», когда за свою работу автор должен... платить... Обычно у нормальных руководителей за труд писателя платят гонорар». Но в беспределе середины девяностых годов он не отступился от задуманного, и книга увидела свет.

«Книга разошлась по Украине. В России дошла аж до Камчатки. Долетела до Америки. Одесские газеты... напечатали о ней пространные положительные отклики. И только из родного села, о котором написана трагедия, ни словечка!», – с грустью сознавался автор.

Вспомнишь тут есенинское: «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстояньи».

Одесская журналистка Ирина Денисова в одной из публикаций сказала про поэта: «Голос Косаря… выделяется ненавязчивым соло, к которому именно от его ненавязчивости тянет прислушаться»:

Мечты. Метания по свету.
То слишком щедр. То снова гол.
Нигде не зашибал монету.
Не тем душа моя согрета.
Кажись, объехал всю планету, 
Но счастья так и не нашёл.

Журналист и поэт Алексей Васильевич Косарь ушёл от нас 30 января 2010 года – на 91 году жизни.

Он родился вместе с этой страной в переломное время. Вместе с ней испытал все тяготы и победы, перегибы роста и взлёты. Радовался её величию и пережил её крах. Вместе с миллионами других людей до последних дней скорбел о потерянном и несохранённом… Пока мог, он говорил с нами языком стиха:

Неповторимости ментальной страна,
богатая на диво,
неслыханно многострадальна,
невиданно трудолюбива...
И ты бессмертной вольной птицей
опять сумеешь возродиться...