Сон полиглота

Юрию приснилось, что он попал на заседание международной комиссии (звучит по-казённому, но что есть, то есть) по выработке принципов обустройства вновь созданного государства на территории постбандеровских областей бывшей Украины. На комиссии, как понял Юрий, обсуждали проект какого-то важного документа: то ли Декларации, то ли Правил, а может быть,  Временного положения, - одним словом, - Документ.

- Какие будут замечания, дополнения, поправки к Документу? – услышал Юрий вопрос председательствующего. Слова вопроса Юрий воспринял, как русские, хотя понял, что произнесены они были на английском языке. Во сне так бывает.

Поднялся представитель России – корректный седовласый мужчина с открытым ясным лицом:

- Предлагаю следующую поправку гуманного (ИМХО) содержания:
«Смертной казни (Юрий вздрогнул) подлежат лица, перечисленные хотя бы в одном из нижеприведённых пунктов:
пункт первый: участвовавшие в убийствах или жестоких обращениях с русскими людьми;
пункт второй: подтвердившие свою приверженность нацисткой идеологии Симона Бандеры и Адольфа Гитлера;
пункт третий: имеющие на своём теле татуировки с нацисткой символикой.»

- Какие будут мнения? – услышал Юрий вопрос по-английски. Так бывает во сне – зрительный образ растворяется, исчезает, как Чеширский кот, остаётся только конечный смысл сюжета.

- Согласен с поправкой, - раздаётся чёткая фраза на немецком. 

Тут же следует робкий, но напористо произнесённый польский вопрос:
- А что в поправке гуманного?

- Поясняю, - уверенно-спокойно говорит русский представитель, - расстрел – самое гуманное средство казни для перечисленных в поправке особей. Конечно, порой хотелось бы применить к ним приспособления и меры, указанные в бандеровских инструкциях, как-то: раскалённые угли, встречно наклоненные упругие деревца, щипцы, ножи, заострённые колья…

- Протес-ту-ю, -раздаётся протяжно-визгливый возглас то ли по-эстонски, то ли по-фински.

- Протест отклоняется, - говорит англичанин, - такие инструкции, к сожалению, действительно имели место.

- С двумя первыми пунктами согласна, но при чём здесь татуировки? – доносится женский голос на французском языке. «Где-то я её уже видел», - отмечает про себя Юрий.

- Эти нательные рисунки, - уже почти менторским тоном, устало, но уверенно поясняет автор поправки, - указывают на наличие у их, прежде резво скакавших в экстазе обладателей, извращённо-болезненного стадного чувства. Барану – баранья участь.

- Поняла, согласна, - садится на своё место француженка.

- Вопрос по пункту первому, - звучит украинская мова, - а если человеку дали оружие и насильно погнали на фронт?

- О мобилизованных в украинскую армию уже говорится в Документе: «Военнослужащие Вооружённых сил Украины, принимавшие участие в боевых действиях, подлежат суду военного трибунала,» - зачем же повторяться?

- Думаю, поправку нужно принять полностью, - слышится звонкая, тонально-окрашенная речь. «Надо же, - восхищается Юрий, - и китайский понимаю».

- Таки согласны, - частит говорок на идиш, по интонации сильно смахивающий на одесский суржик.

Юрий проснулся. «Интересные вещи иногда приходят во сне. Причудливое преломление дневных впечатлений. Говорят, что сны  быстро забываются, надо положить их на бумагу». И Юрий продиктовал содержание приснившегося новенькому роботу с нейроблоком распознавания речи и трансформации её в текст, - свежей разработке его отдела.

АЮ
17.11.2023