Кесарю кесарево

Ремарка. Художественный марафон "Месяц текстовых эскизов"
Эскиз 10. Картина Жан-Леона Жерома «Пигмалион и Галатея».
/Задание. Написать своё видение известной истории.

"Мелкие камешки заскрипели под подошвами сандалий Зосимы. Служка принёс сыр и вино.

Пигмалион подождал, когда стихнет удаляющий стук подошв, и толкнул дверь наружу. Полуденное солнце ослепило воспалённые глаза. Юноша зажмурился, и как только слёзы высушил ветер, блуждающим взором окинул утонувшие в мареве Критские холмы.

«Как прекрасна наша земля. Она укрощает самые дикие страсти», – первая рациональная мысль, посетившая лохматую голову скульптора за последние два полиса, мелькнула кошкой Авой и скрылась где-то в полумраке студии.

Забыв про еду, молодой человек устремился назад к предмету поклонения.

Изящная женская фигура, вырезанная из кости, испускала мягкое шёлковое свечение. Она была готова уже несколько месяцев, но из-за необъяснимых метаморфоз, мастер не находил в себе сил показать творение людям.

Галатея, задумывалась как смелый вызов богам, создавшим далёкую от совершенства женщину. «Ну что там можно было слепить из одного ребра? Разве что насмешку или уродливую тень, что отбрасывает мужская фигура в полдень, а та волочится по его пятам всю жизнь».

Кроме того, он без памяти влюбился в свою работу. И это безумие смешало рассудок...

Сегодня завершённый образ убедил Пигмалиона в том, что он победил в соревновании с небожителями. В тот же миг пятьдесят сантиметров искусной фигурки превратились в метр шестьдесят пять и заняли постамент в центре комнаты.

Галатея, готовая ответить на его вопросы, склонила кудрявую головку к точёному плечу. Лишь пустому взгляду не хватало таинственного звука тамбурина в руках Талии, присевшей на скамье у стены.

Муза понимала, что гордыня и вожделение лишат гения душевного равновесия окончательно. Однако пришло время – простой смертный, по закону жанра, должен пройти свой путь. Тонкие пальцы погладили кожу диска и слегка прихлопнули её с края.

Глаза Галатеи наполнились прозрачной влагой и отразили пыльный луч, пробивший щель в крыше. Юноша прыгнул на табурет и прильнул к её нежным губам.

«Фу! Что за вонь?! И почему здесь так пыльно и темно?.. Мне холодно…», – капризный голос разрушил чары.
***
Наутро Зосима не дождался резчика и опасливо заглянул внутрь.

Бесчувственное молодое тело художника обрызгало алым острые осколки цвета слоновой кости. Рядом валялась дубинка Мельпомены.

Её маска, выражающая крайнюю степень отвращения, была прислонена к невысокой скульптуре прекрасной девушки, выглядывающей из-под покрывала.

Ошарашенный несчастьем мальчишка таращился на это гениальное изображение абсолюта как источника жизни.