Я и лес. Зарисовка с натуры

          Я городская до мозга костей. Лес для меня - это хорошая подъездная дорога, пять ёлочек, сосна, три березки, полянка и пара живописных пней.
          И, конечно, интернет. Потому что я могу заблудиться даже между двух пней.
          Свежий воздух люблю, поэтому радостно запрыгала: "Да, да, конечно, едем", когда мне было предложено выехать в лес.
          И меня даже не насторожило, что меня попросили не надевать пуховик, потому что будет жарко. На улице +2, поэтому я списала сие предупреждение на несмешную шутку.
      
         Первый тревожный звоночек прозвучал, когда мы съехали с асфальтовой двухполоски и протряслись километров пятнадцать по кочечно-ямочной грунтовке. Второй звоночек брямкнул, когда мы свернули на лесную дорогу.
          Честно говоря, никакой дороги лично я не увидела вообще. Мы просто покатили между деревьями, коих было определенно больше пяти и даже ста пяти. Но меня убеждали, что дорога под колесами точно есть.

          Выехали на огромную поляну, окруженную всякой незнакомой мне порослью. Я расслабилась, выскочила, пофоткала и даже побегала в силу своих возможностей с приехавшими с нами псами.
          Оказывается, расслабляться я поторопилась. Потому что мне оптимистично сообщили, что сейчас мы пойдём в лес.
          Простите... А сейчас я где? И куда мы пойдём, если вокруг сплошная стена из деревьев и кустов?
         - А вон же дорога! По ней и пойдем. Километров пять планируем.
        - "Вон же дорога" - это где? - внутренний звонок превратился в колокол.
        - Ну вон же! Где травка!
        - Травка, которая мне по подбородок? - уточняю я так, на всякий случай. Хотя мне и так уже всё понятно.
        Получив в ответ улыбку и радостный кивок, пытаюсь пошутить:
        - Всего лишь пять километров? Это типа, туда пять, а потом обратно?

        Шутка не удалась. Потому что оказалась не шуткой.
        Пытаюсь объяснить, что по такой "травке" да пять километров... Означает, что обратно я вернусь через неделю. А если в травке сидит волк, то через месяц. Пока я волка приручу, пока познакомлюсь с его семьёй и обеспечу их фазанами и куропатками...

      Меня уже никто не слушает. Народ бодро шагает по "травке". Я замыкаю шествие, надеясь, что травку сейчас слегка притопчут  и я... Не срабатывает. Травка выпрямляется быстрее, чем я переставляю ноги, и щекочет мне подбородок и уши.
        И вот мы идём, идём, идём. Точнее, идут все, кроме меня. Потому что под травкой, оказывается, спрятаны кочки, ямки и ветки. И пока одна моя нога спотыкается об кочку, вторая соскальзывает в ямку, третья цепляется за бревнышки, четвертая хватается за воздух. Короче, часть пути я проделываю на четвереньках и понимаю, почему мне не нужно было надевать пуховик.

        Травка заканчивается, и я понимаю, что мы дошли до края земли. Я уже готова нырнуть в мировой океан и встретиться с китами, черепахами и слонами, держущими земную твердь, но макушку ласкают еловые лапы.
        Так вот ты какой, настоящий лес!

        Сдергиваю шапку, вижу клубы пара, поднимающиеся от моей головы и соединяющие меня прямо с космосом. Набираю полные лёгкие чистейшего, ароматного воздуха, танцую, верещу что-то на неведомом языке, убеждая всех, что он птичий и...зачёрпываю обоими сапогами воду, провалившись в канаву.
         Эмоционально рассказываю на чисто русском всем, включая собак, где я видала их лес, и ною: "Бросьте меня здесь, я вот тут на пенёчке подожду, на обратном пути подберёте",  полагая, что никто не захочет моей смерти от переохлаждения и вообще "своих не бросают",  и что сейчас мы пойдём назад к машине.  И плевать я хотела, что испортила всем поход.

        Но с моим предложением вдруг дружно соглашаются все, даже собаки. Стопроцентным голосованием (меня из него исключают) принято решение доверить меня пенёчку на нн-ное время.
        - Хорошо. Если со мной что-то начнёт случаться - я вам позвоню, - почти шёпотом выдаю в удаляющиеся спины. Я ведь понимаю, если со мной "что-то случится", я уже не успею позвонить. Значит, надо начинать давить на кнопки чуть раньше.
        Бодрым хором мне сообщают, что звонить бесполезно, потому что здесь нет не только инета, но и мобильной связи, как таковой.
        Почему, блин, меня никто не предупредил, что лес этот ваш находится не только на краю земли, но и во временнОм провале?
        - Я буду петь! Громко! Чтоб вы меня услышали и не прошли мимо! Я буду петь Lacrimosu! - воплю я, - чтоб вы меня точно ни с кем не спутали!
        Хотя, с кем меня можно спутать? Лесные жители вряд ли знают человеческий язык.

        Тут я подпрыгиваю. Лесные жители! Маааамочки...
        Кричу своему псу, последней моей надежде:
      - Ты тоже меня бросишь, да? И ты?! Тебе эти пять километров туда-сюда дороже матери, паразит?! А если волк, а если медведь?!

        Услышав про волка, псинка моя делает несколько нерешительных шагов по направлению ко мне. Но при слове "медведь" резво бежит догонять тех, кому совершенно наплевать на маленькую женщину в мокрых сапогах и растегнутом пуховике.

        Я решила было поплакать. Но одновременно плакать и петь оказалось неудобно. К тому же выяснилось, что я не знаю слов Lacrimosi.
        Поэтому затянула "в лесу родилась ёлочка". И увидела её. Ёлочку. Такую пушистенькую, малюсенькую, прехорошенькую. Погладила ее и спела "то берёзка, то рябина, куст ракиты над рекой". И увидела березку. И пообнималась с ней. А рябину только представила, потому что вместо нее нашла кусты малины с остатками темных, замерзших ягодок. А что такое ракита, не знаю. Поэтому искать ее не стала.
        "Как бы мне, рябине, к дубу перебраться", - голосила я, проводя рукой по шершавому, мощному стволу дуба и кидая в карман парочку крепеньких жёлудей.
        "Раскудрявый, да клён зелёный, лист резной" - оглядывалась я вокруг в поисках клёна.
        На вопле "тополиный пух, жара, июль" ко мне вернулся мой пёс. Облаял все кусты и деревья и встал на страже у пенька, с которого я обломила опяток-переростков.

        А потом...
        Потом я  пела уже в машине под свой плэй-лист, потому что нашелся интернет. И рассказывала всем, о чём говорила с деревьями. И мяла в руке кусочек мха.
        И про мокрые ноги вспомнила только дома, прихлёбывая чай с мелиссой и мёдом.
        А еще подумала, что мне нафиг не нужно знать наизусть Lacrimosu.