Лунная девочка

Волнение охватило Наилю до дрожи в пальцах. Две полоски! Чёткие две красные черточки. Какое счастье! Это случилось! Господи, спасибо! Она тщательно ополоснула тест. Теперь этот узкий пластмассовый прямоугольник с овальной выемкой, в которой красовались заветные полоски, будет её сувениром на долгие месяцы. "Значит уже 5 недель...". Она получила подтверждение того, что уже неделю как чувствовала. "Господи, спасибо тебе за милость! Я надеюсь, это девочка! Хотя, кто бы ни был, лишь бы был здоровый малыш!". Странное чувство охватило её - хотелось кричать на весь мир от радости и в то же время мозг сразу выдал инструкцию, что надо и чего не надо делать. И первым делом надо было успеть на работу.

Она бросилась в детскую спальню и поцеловала спящего сына.
- Мой хороший! Мой балашка*! Твоё желание исполняется! Скоро у тебя будет сестрёнка, как ты и хотел! 
От прилива чувств слезы накатились на глаза. Совсем недавно, на свой четвёртый день рождения, её сыночек, задувая свечи на именинном торте, что-то задумал, плотно закрыв глаза с длинными пушистым ресницами. На вопрос окружающих:
- Рустамчик, а что ты задумал? - он вполне серьёзно ответил:
- Я хочу сестрёнку...
Наиля с мужем переглянулись. О втором ребёнке может каждый из них и задумывался про себя, но вслух свои мысли не озвучивали. И вот надо же, две полоски, как по заказу, а прошло-то чуть меньше двух месяцев. 

Раздался тихий стук в дверь. Это пришла Саида неня*, мама Наили. Она с мужем взяла все заботы о Рустаме, пока его родители на работе. Именно Саида неня категорически запретила отдавать внука в садик после недельного эксперимента годичной давности. Тогда не ребёнок, а сама Саида неня испытала сильнейший стресс с садиком. А случилось это как только в конце первой же недели воспитательница передала пижаму на стирку. Саида неня всегда отличалась тонким обонянием, а тут к пижаме даже принюхиваться не надо было. Когда достали фланелевую синюю пижаму с собачками из полиэтиленового пакета странный запах затхлости, свежей краски, паркетного лака и почему-то канализации заполнил помещение. Садик был хвалёный, только после капитального ремонта, да и попали туда с трудом, вопрос решили при помощи традиционного щедрого "ширинник*".
- Дать взятку, чтобы нюхать канализацию?! - негодовала Саида неня. Нет! Внук, которого она не просто любила, а растила с 4-х месячного возраста как собственное дитя, ногой не ступит ни в какой вонючий садик!
Эта история с запахом рассказывалась всякий раз, когда кто-то несведущий неосторожно спрашивал, почему Рустама не отдают в садик. Причём с каждой новой версией рассказа в букете "аромата" появлялись новые нотки. Через год описание запаха пижамы и реакции на него было уже похоже на перечисление характеристик боевого токсичного газа массового поражения нового поколения...

А так как современные дети должны с пеленок развиваться по новейшим методикам, то Саида неня дала добро только на детский центр дошкольного развития "Вундеркинд". И только благодаря рекомендациям родственницы, чьи внуки уже отучились в этом центре. Как только "Вундеркинд" открылся после летних каникул, Рустам с кузиной Нигяр стали посещать занятия в уютном центре с красочными классами, большой игровой зоной и кафетерием в большом зале со шторами из органзы нежных цветов. Помимо красивого интерьера, центр славился своими педагогами, все они были настоящими профи. Педагоги "Вундеркинда" сумели создать удивительную атмосферу любви и радости в центре. Уроки проходили весело и дети с удовольствием ходили на занятия, где играючи осваивали знания по многим предметам и языкам. Три раза в неделю Тургуд баба*, отец Наили, возил внуков на занятия в "Вундеркинд". Ожидание детей для Тургуд баба не было скучным занятием - он, сидя в уютном кафетерии, читал книги или общался с другими бабушками и дедушками. После занятий, окончание которых возвещал звонкий колокольчик, он терпеливо ждал еще полчаса пока Рустам и Нигяр в общем гвалте детворы накатаются на машинках и наиграются в зуме. И лишь затем отвозил детей домой, где Саида неня уже ждала всех с вкусным обедом. И в этот памятный день, Саида неня пришла, как обычно, рано утром сменить дочь и заняться внуком.

- Мама, доброе утро! Рустамчик ещё спит. Ты Резу видела? 
- Доброе утро. Да, он внизу, возится с машиной. Тщательно полирует её. 
- Мам, наверное рано ещё говорить... Но так хочется тебе сказать... Я только что сделала тест... У нас будет ещё один ребёнок... Хотя бы девочка была бы! 
- Иншаллах*!... Прям как Рустамчик заказал! Спасибо, Господи! Саг-саламат* выносить тебе ребёнка! 
Саида неня на радостях прослезилась. А Наиля, надевая босоножки на высоких каблуках, мысленно отметила про себя, что скоро на время надо будет забыть про каблуки. Прихватила сумочку и было побежала по ступенькам вниз, как Саида неня громко вслед сказала и слова её гулко отозвались в блоке:
- Не беги! 

Сидя в машине и ожидая, когда муж сядет на водительское место, Наиля стала прокручивать в уме варианты, как лучше сообщить супругу новость - сказать прямо или пойти длинным путем. В сериалах героини придумывают целые театральные постановки с закрученным сюжетом, чтобы как можно оригинальнее сообщить любимому человеку радостную весть. И зрители на протяжении многих серий с нетерпением ждут - ну какова же будет реакция будущего отца?! Но жизнь не сериал и люди сообщают новости без спецэффектов. Наиля так и поступила:
- Реза, а ты помнишь, какое желание загадал Рустамчик на свой день рождения? 
- Конечно помню.
- Знаешь, а его желание сбывается. У нас скоро будет ребёнок. 
- Я знал это. - спокойно ответил Реза. 
- Что ты знал? - удивлённо спросила Наиля. 
- Что ты забеременела. 
- И как давно ты знаешь?
- Уже неделю как знаю. 
- А что ты ничего не сказал мне? Я бы тест не делала. Сэкономила бы. Может ты и УЗИ глазами сделаешь и скажешь пол ребёнка? 
- Скажу. У нас будет девочка. 
Так, счастливо подшучивая друг над другом, они доехали до центра города.

Это был обычный сентябрьский день. В Баку только наступил бархатный сезон и радовал горожан уже не жгучим, а приятным, теплом. Недавно начался новый учебный год и движение на дорогах сразу стало запруженным. Бизнес-центр, в котором работала Наиля, находился рядом с одной из самых известных и старейших школ города - 160-ой. Машины родителей, которые привозили свои чада "учить науку", выстраивались перед школой в несколько рядов и создавали помехи для других машин и пешеходов. И так три раза в день - утром, вечером и в пересменку, шесть дней в неделю и весь учебный год. Конечно, подобное явление происходит около многих школ города, но пробка около 160-ой школы была, пожалуй, самой обсуждаемой темой всеми кто работал вблизи или чей путь пролегал мимо этой именитой школы. Как-то даже в утреннем радиоэфире прозвучала мольба к городским властям перенести школу подальше от Баку и этим раз и навсегда решить проблему с пробками в этой части города. Взвинченный от ежедневной дорожной нервотрёпки автомобилист даже обещал дать нязир*, если мэр города выполнит его просьбу. Ведущий передачи попытался выразить надежду на сознательность людей, но рандомный гость эфира с возмущением перебил его:
- Ай гадасы*, нет э-э нет! Сознательности нет и никогда не будет! Будет даже хуже потому, что дорогих машин становится всё больше, а хороших школ всё меньше. Понимаешь? Учиться в таких школах вопрос престижа и статуса. А наша тяга к престижу неистребима! Поэтому культовые школы не должны находиться в центре города!...

Избегая пробки около школы, Реза обычно высаживал жену за квартал до её офиса. Она проходила через проходной двор и выходила на улицу Хагани прямо к бизнес-центру Ландмарк. Иногда по пути Наиля заходила за вкусностями в гастроном "Таир 97". По утрам и в ланч-тайм в магазине делали мелкие покупки в основном работники многочисленных офисов, которые располагались поблизости. И эта братия холёных мужчин и женщин, одетых по дресс-коду, потоком сновала между прилавками и кассирами.

А "Таир 97" как будто попал во временную петлю и застыл в облике образцового магазина 80-ых годов с белым кафелем на стенах и с продавщицами в белых фартуках и кружевными кокошниками на головах. Ассортимент продуктов и готовых обедов был очень широким, почему "Таир 97" и был любимым гастрономом многих бакинцев. Иногда было забавно наблюдать диалоги немолодых жильцов многоквартирного дома над магазином с продавщицами, которые похоже работали в магазине целую эпоху и знали своих постоянных покупателей по именам. А встретить в гастрономе знаменитость, которых много жило по соседству, было обычным делом. 

Но в это памятное утро Реза подвез жену прямо к бизнес-центру Ландмарк. Они оба были охвачены чувством трепетного ожидания чуда, и им совсем не хотелось расходиться. Но работа есть работа и, как бы не хотелось ещё посидеть в машине и поболтать о грядущих переменах, надо было спешить. Наиля вышла из машины и направилась к величественному зданию в розовых тонах. Здание бизнес-центра Ландмарка тоже было со своей историей. Оно было построено в начале 20 века во время первого нефтяного бума как мукомольная фабрика. Строилась мельница далеко за чертой города. Времена менялись, город стремительно рос. Его расширившийся центр давно поглотил места, некогда считавшиеся окраиной. А уже не работающая и заброшенная мельница своим чёрным силуэтом и пустыми оконными проёмами порождала мифы и страшилки среди горожан. В конце 20 века во время второго нефтяного бума мельницу реконструировали и, сохранив декорированные внешние стены, перестроили в бизнес-центр. Надо признаться, что старые архитекторы умели даже промышленные строения строить настолько красивыми и прочными, что их творения почти через 100 лет предприимчивые потомки могли переделывать в роскошные здания и отели.

Наиля вышла из лифта на третьем этаже. Поздоровалась с приветливой кофе-леди Томой, которая умело управляла в маленькой кухне. Прошла через стеклянные двери, за которыми располагался их многочисленный отдел. Проходя по узкому коридору, выстеленному ковролином, и здороваясь с коллегами, сидящих в своих уютных комнатах, она дошла до своего офиса. Её офис в это время дня был залит солнечным светом через высокое двухметровое арочное окно с низким широким подоконником. Их маленькая группа уже была в полном составе, сидя за своими рабочими столами с двумониторными компьютерами. Рабочий день начался. Погружение в ежедневную рутину Наиля озвучила привычной фразой:
- Ну, что... Побежали...

Через пару часов зазвонил внутренний телефон. Это почтальон Люба принесла на ресепшен почту. Люба, будучи на пенсии, работала курьером в "Гая" - одной из ведущих компаний, занимающейся распространением прессы из России. Все называли её "почтальон Люба". Она, по мере прибытия печатных изданий в Баку, а это почти каждый день, приносила журналы и газеты в офис компании, которая вначале располагалась на Баилово, а потом переехала в Ландмарк. Продукцию СМИ и своих многолетних подписчиков Люба знала прекрасно, и работу свою выполняла аккуратно и ответственно. С ней обсуждали издательские новинки, интересные статьи в журналах, брали советы о том, что почитать. Складывалось впечатление, что она успевала прочесть всё то, что приносила подписчикам. Иногда в разговоре она вспоминала, как всю жизнь проработала в Центральном Конструкторском Бюро Каспийского Морского Пароходства, рассказывала про племянников и соседский детей, которые скрашивали одиночество немолодой женщины. 

Раз в месяц Люба собирала абонентскую плату с многочисленных подписчиков глянцевых журналов. В деньгах Люба была щепетильна - возвращала сдачу до копейки, и если вдруг ей не хватало мелочи, она никогда не поддавалась на уговоры "забыть в свою пользу эти 10 - 20 копеек". Она записывала свой "долг" на бланке подписчика и рассчитывалась с ним в следующую оплату. Образ Любы настолько вписался в ежедневную жизнь офиса, что с годами она многими воспринималась уже как внештатный работник. Как только она приходила на ресепшен с тяжёлой сумкой-тележкой на колёсиках, забитой журналами, заботливые секьюрити тут же ей приносили чай или кофе. Она неизменно сидела в кресле, клала на журнальный столик толстую кипу бланков подписчиков. Девушка с ресепшен протягивала ей телефон на длинном шнуре с внутренней связью. И Люба начинала обзванивать своих подписчиков, зная многие номера наизусть. Более того, если кто-то был в отпуске, наблюдательная Люба всегда знала, кому из офиса можно передать его прессу...

- Ало! Наиленька, добрый день. Почта пришла.
- Здравствуйте, Люба! Иду!
Взяв детские журналы "Колобок" и "Дисней для малышей" и расписавшись в бланке, Наиля поинтересовалась у Любы:
- Люба, помните я выписывала журнал "Мой ребёнок"? Он ещё существует?
- Да, есть такой. Хочешь еще раз подписаться на него?
- Вот думаю. Мне этот журнал очень нравился.
- Ребенку твоему уже наверное... четыре года? Второго что-ли планируешь?
- Ой, Люба!... Да, планирую...
- Молодец! Ребёнку обязательно нужен брат или сестра. Он не должен быть один в мире. Я запишу твой заказ на следующий месяц. Хотя ты уже мама с опытом, нужен ли тебе этот журнал?
- Да, нужен. Там хорошие статьи были, много полезной информации. Подпишите меня на журнал "Мой ребёнок". А вот от "Каравана истории" отпишите, пожалуйста...

Время на работе быстро пролетало, особенно в первую половину дня. Вроде только сели за работу - пара звонков, пара эмейлов, пара срочных запросов, едва сосредоточились на чем-то серьёзном и всё! Пора обедать. И если чей-то желудок ещё не успел подать нужный сигнал, то коллеги тут как тут с напоминанием о времени:
- Пора обедать.
- Минуточку, я только сохраню работу...

Ресторан в бизнес-центре находился на 20-ом этаже нового здания, входящего в комплекс Ландмарк. Три больших лифта поднимали сотрудников компании в зал, в котором фоном играла красивая музыка и открывался роскошный вид на город через витражные окна по всему периметру. Всюду стояли круглые стеклянные столики на 4 и на 8 мест, раздельные буфеты с салатами, горячей едой, с супами, десертом и напитками. Простояв в небольших очередях и набрав тарелки едой, обедающие рассаживались группками. В безветренною погоду было много желающих пообедать на балконе с видом на море. Людей привлекал не только вид на город и лаконичная обстановка ресторана, но и качество еды. За такой едой можно было не только подняться на 20-ый, но даже спуститься на минус 5-ый этаж.

Наиля обычно обедала в приятной компании коллег, с которыми обсуждали последние новости из жизни офиса, личной и культурной жизни общества. Тон за ланчем задавал Джавад, высокий молодой человек с привлекательной внешностью. Он был большой любитель старого кино, обожал цитировать французские комедии с Фернанделем, Луи де Фюнесом и Пьер Ришаром. Причём поговаривали, что Джавад сам хорошо говорит по-французски, и прежде работал во французской компании.

Джавад был холост, при этом старался держаться в компании замужних женщин постарше себя. Не заметить этого рослого, в меру подкаченного, молодого мужчину с большими глазами на смуглом лице было невозможно. Видную внешность подчеркивал sport casual стиль одежды, вопреки дресс-коду компании. Он позволял себе полуверы, рубашки с необычными карманами, тёмные джинсы, браслеты и разные аксессуары. В целом Джавад выглядел очень нестандартно, броско, при этом не вычурно. Молодые девушки, пытаясь как-то добраться до него, частенько напрашивались пообедать с веселой компанией. Но их попытки были тщетны - интереса к ним Джавад не проявлял. Он был вежлив, учтив, начитан, сентиментален, не выносил грубость или агрессию, не применял в речи бранных слов или пошлостей. Был привязан к родителям и к сестре, к которой частенько ездил в другую страну. К нему применялась любимая бакинская характеристика молодых людей - "он был из хорошей семьи и этим все сказано". Однажды подруга Наили как-то намекнула на какую-то печальную историю в жизни Джавада, после которой он предпочитал быть одиноким. Был ли он таковым на самом деле - этого никто не знал.

При всем многообразии обсуждаемых тем - тема личной жизни Джавада ни когда не поднималась Наилей и её подругами. Это было негласным табу.

В этот памятный день их компания из четырёх поредела - кто-то был в отпуске, а кто-то на тренинге. И Наиля с Джавадом хотя и обедали вдвоём, тем не менее по привычке сели за большой круглый стол в углу зала. Наиля обедала, поглядывая на залитый солнцем город и постоянно чему-то улыбалась. Джавад же, смеясь, рассказывал о своём детстве:
-... Вообще из мировой истории мне в память врезалась только французская революция. Я помню, как в какой-то момент времени вообще перестал учить историю и оценки были всё хуже и хуже. Мама стала проверять меня, а я бойко рассказывал ей один и тот параграф. Она даже не вслушивалась в то, что я говорю. На очередную двойку она уже не выдержала и пошла в школу. Говорит педагогу - "Джавад готовится к каждому уроку. Я проверяю его каждый день. А вы ставите ему двойки. Вчера он прекрасно рассказал мне про французскую революцию...". А историк говорит - "Как про французскую революцию? Мы эту тему в прошлой четверти проходили!". Когда мама вернулась домой, её лицо надо было видеть -"Я сейчас покажу тебе французскую революцию!"... 
Смеясь и рассказывая друг другу разные школьные курьёзы они пошли за десертом. Из всех блюд в ресторане самое сложное было выбрать десерт. Прилавок бывал завален подносами с аккуратно нарезанными мелкими кусочками тортов нескольких видов, со всевозможными трайфлами в стаканчиках с ягодами и без, тонко нарезанными ананасами, яблоками и цитрусами. Муки совести постоянно сопровождали каждый взгляд на кондитеское пиршество. Выбрав наконец какой-нибудь малюсенький десертик, они все также смеясь и болтая вернулись за стол. Вдруг зазвучала песня Джо Дассена. Джавад прислушался к песне и сказал:
- Красивая песня. Перевод знаешь? 
- Нет. Кроме слова "салют" ничего не знаю и не распознаю. 
Джавад стал переводить некоторые строки:
-... Вдали от дома я думал о тебе... Свари мне вкусный кофе... Мне надо рассказать тебе свою историю...
Наиля застыла с десертной ложкой в воздухе и слушала перевод хорошо известной с детства песни, глядя в тёмные глаза молодого человека. Время на миг застыло. Джавад замолчал. Было неясно, хотел ли он что-то сказать после этой песни или нет, но в любом случае момент был какой-то неоднозначный. Наиля заговорила первой:
- Я никогда не знала перевод "Салют"... По смыслу песня напомнила мне "Привет", помнишь был такой бит-квартет "Секрет"? В нашем детстве они были популярными.
Петь Наиля не умела, поэтому речитативом сказала:
- Привет. Сегодня дождь и скверно, а мы не виделись, наверно, сто лет...
- Все красивые песни чем-то похожи друг на друга... Все они напоминают какие-то моменты жизни... 
Толи изысканный десерт, толи песня унесла мысли обоих далеко вдаль. За столом воцарилась тишина. Они молча допили чай, потом также молча прошли к лифтам. Спуск с 20-го этажа в тишине показался очень долгим. Гнетущую тишину нарушила Наиля уже выходя из здания:
- Джавад, я наверное скоро перестану ходить в столовую... Может так случится, что меня будут раздражать запахи...
- Запахи?!... А, ты... Вау! Второй ребёнок?
- Ага...
- Поздравляю!... Рустамка наконец получит братика или сестрёнку... Окей, а что и где ты будешь есть?
- Наверное буду брать что-нибудь в "Таире", творожок, йогурты или кутабчики* например...
- Что?! Ты собираешься есть кутабчики из "Таира"... без меня?!... И какой ты после этого друг?! Я тебя развлекаю, понимаешь ли, комедии рассказываю, песни перевожу с французского, а ты? Втихомолку будешь уничтожать кутабы?!... 
Раздался взрыв смеха, который колокольчиком разлился в тишине внутреннего дворика. Пока Наиля пыталась отдышаться от приступа смеха и как-то защититься от шуток и нападок на тему неверности друзей, они поднялись на свой этаж и разошлись по своим офисам. Началось послеобеденное погружение в работу:  
- Ну, что... Побежали...

"Пробежку" прервал звонок мобильного телефона. Это звонила Ханум*, дистрибьютор фирмы Орифлейм. Она уже стояла в лобби с заказом. Наиля взяла с собой кошелёк и мобильный телефон. Глянула на время:
- Ого! Уже 5 часов...
Спустившись на лифте в выстланный мрамором гулкий вестибюль, она увидела стоящую у окна маленькую пожилую женщину с короткой стрижкой на волнистых волосах. На подоконнике лежал пакет с надписью "Oriflame" и уже красовался глянцевый каталог товаров. С Ханум Наиля была знакома давно, с тех пор как их объединила группа аэробики и йоги, которую вела Эмма ханум*.

Вечерняя группа Эммы ханум по нечётным дням недели занималась в одном из залов школы гимнастики недалеко от станции метро Сахиль. Группа была большая, иногда доходила до 35-40 участниц, и состояла из работающих женщин разных возрастов, которые в большинстве своем были представительницами творческой и технической интеллигенции, учителями и врачами. Каким-то образом вокруг Эммы ханум собирались ей подобные милые, умные, талантливые и отзывчивые женщины. И частая шутка статной и красивой Эммы ханум - "Мои спортсменки, комсомолки и просто красавицы!" была недалека от истины. Также как во многих фитнес группах, и в этой тоже была определенная текучесть участников - кто-то приходил на месяц-другой и незаметно исчезал. А для большинства это было сообщество дам, которым было приятно вместе тренироваться, общаться друг с другом и дружить за пределами спортивного зала. Для самой Эммы ханум эта группа тоже была чем-то большим и она часто говорила, что вечерняя группа ей как семья.

Ханум была одной из завсегдательницей группы и по совместительству близкой подругой Эммы ханум. Их многолетняя дружба длилась с молодых лет, когда Эмма ханум была мастером спорта по художественной гимнастике, а Ханум - по лёгкой атлетике. Только в отличие от Эммы, Ханум свою жизнь со спортом не связала, а получила высшее техническое образование и в советское время работала в одном из многочисленных проектных институтов. У Ханумчик, как её называла Эмма и с её лёгкой руки называли все в группе, было много общего с Эммой. Обе вышли замуж по большой любви, были счастливы в браке, имели по двое детей - сына и дочь, обе рано потеряли своих мужей, и были верны их памяти. Обе выросли в центре города, в больших семьях, имели тесные отношениями с сёстрами и племянниками. Обе вынуждены были работать на пенсии, не позволяя себе даже мысль быть на чьём-то попечении. Этих двух женщин отличало только взаимоотношения с их детьми - Эмма была близка со своими, а у Ханумчик не всё было радужно. Её дочь была замужем за иностранцем, жила за рубежом, не поддерживая отношения ни с матерью, ни с кем либо из Баку. А сын был слабохарактерным человеком. После мучительного развода перестал работать и к чему-либо стремиться, вернулся жить к матери, безвылазно сидя дома. И Ханумчик крутилась за двоих, помогая своей небольшой пенсией сыну, внукам и себе, а с годами это было делать все труднее и труднее. 

Косметическая дистрибьюторская компания "Орифлейм" позволяла женщинам зарабатывать на сбыте их продукции. Ханумчик была одной из таких женщин. Она обходила своих постоянных покупательниц, помогала выбирать продукцию из каталога, делала заказы, которые через месяц доставляла по адресам. Ханумчик не была навязчивым или агрессивным продавцом, и поэтому заработки у неё были небольшими. Она старалась ежемесячно делать небольшой заказ на определённую сумму, ни больше и не меньше какой-то цифры, что позволяло ей получать стабильные комиссионные. На занятиях аэробики Ханумчик, как в известной азербайджанской пословице «Хям зийарят, Хям тиджарят»*, совмещала спорт и коммерцию.

Наиля после шести лет занятий у Эммы ханум, перестала ходить на аэробику ещё во время первой беременности, но связи с девочками, тренером и с Ханумчик она не теряла. Мечтала однажды вернуться в группу, но после работы стремилась домой к сыночку, не желая тратить нерабочее время на что-либо другое, кроме своей семьи.

Косметикой фирмы Орифлейм сама Наиля не пользовалась, но с удовольствием покупала многочисленные товары для детей - пенки для купания, шампуни, зубные щётки и пасты, игрушки и так далее. 

Ханумчик и Наилю связывала какая-то дружба. Наиля считала, что ей надо помогать Ханумчик, которая внешне была чем-то похожа на её родную маму и видимо потому была ей дорога. И Ханумчик тоже видела в Наиле близкого человека, и изливала ей всё то, что не могла рассказать или сообщить своей родной дочери. Эти короткие ежемесячные встречи в вестибюле Ландмарка были своеобразным ритуалом этих двух женщин... 

Расплатившись за принесенный заказ, Наиля рассматривала новый каталог и слушала рассказ Ханумчик о здоровье её младшей сестры. За годы знакомства Наиля заочно знала всех родных и близких Ханум. В разделе продукции для детей на скидке были летние панамки для девочек. 
- Ой, какая красивая панамка! Какие милые ромашки! Ханумчик, я хочу эту панамку. Запишите её код - 145АS14
- Наиленька, это же девчачья панамка, причём для грудного ребёнка. Рустамчику она будет мала. 
- Рустамчику? Да, конечно, ему будет мала... Как же мне эта панамка нравится!... Ханумчик, пишите код... Я панамку не Рустамчику хочу... 
Ханумчик задумалась, всё мешкала с записью кода и вдруг её осенило:
- Не Рустамчику? А кому?... Неужели?... 
- Ужели, Ханумчик, ужели!, — улыбаясь ответила ей Наиля. 
- Какая радость! Наконец ты решилась на второго ребёнка! Ой, как же Эмма обрадуется! Надо и твоей маме позвонить и поздравить её!... 

Рабочий день, каким бы длинным он не казался, пришёл к концу. Лифты в час пик практически всегда были не досягаемы, и поэтому многие нетерпеливые спускались по лестнице, используя пожарный выход. Кто-то шёл на подземную парковку, кто-то ещё собирался "провернуть кучу дел после работы". А особо свободные шли на прогулку по городу. Буквально через 10-15 минут здание опустевало и тогда те, кто держался стороной от толчеи, не торопясь покидали бизнес-центр. Наиля была из тех, кто уходил чуть попозже, все равно надо было ждать мужа. В ожидании она успела отовариться в "Таире" и во время выйти на тротуар. Положив сумки на заднее сидение подъехавшей машины мужа, она со счастливой улыбкой села на переднее место.
- Привет. 
- Привет. 
- У меня был такой длинный день! А у тебя?... 
Пока Реза аккуратно вёл машину в плотном потоке автомобилей, супруги делились новостями дня. Наиля делилась ещё и мыслями вслух:
-... Знаешь, я восхищаюсь сильными женщинами. Теми, у которых была карьера, они достигли какого-то профессионального уровня, и должны были спокойно сидеть на пенсии. Но когда жизнь изменилась, а они уже были не молоды, то эти женщины выбрали хоть и трудоёмкий, но честный труд и честный заработок... Сила духа именно в том и состоит, чтобы не согнуться от ударов судьбы, а выбрать достойный путь...

Наиля замолчала, а про себя задумалась над вопросом, на тему которого часто философствовала на досуге - спасают ли семья и дети человека от одиночества. "Люба, Джавад и Ханумчик. Такие разные и такие похожие. Похожи в том, что одиноки. Люба одинока без детей, а Ханумчик одинока, имея детей. Никто в мире не гарантирован в том, что дети скрасят его старость. Но ты не узнаешь о том, каким может быть твой ребёнок, если ты не дашь ему жизнь... А Джавад? Что у него за история такая?... В любом случае, если не взять на себя ответственность за отношения, то не будет никих отношений. Ни плохих и ни хороших... Получается, в жизни как в анекдоте "Боже, помоги мне выиграть лотерею! - Помогу, но ты хотя бы купи лотерейный билет!"... На все есть свой лотерейный билет... Боже, сделай так, чтобы мой "лотерейный билет" оказался выигрышным!... "

Так, вспомнив о самом главном событии дня, она мечтательно спросила мужа:
- Как ты думаешь? Каким будет наш ребёнок? 
- Наш ребёнок? Наша девочка! Она будет счастливая, потому что мы её любим уже сейчас. 
- Значит, ты счастлив? 
- Очень! 
- И я... Очень счастлива... 
Солнце уже садилось за горизонт и редкие облака на небе окрасились в цвет заката. А машина плавно ехала по широкой трассе под нежно-розовым небом, на котором проглядывала бледная полная луна. Впереди был ещё длинный путь...

... В одно теплое майское утро Тургуд баба после занятий в "Вундеркинде" привёз внуков домой. Рустам вошёл в спальню, а там в его бывшей кроватке лежала малышка в розовом боди. О том, что эта кроватка была не совсем его, а всех детей и внуков Саиды неня и Тургуд баба, Рустам уже знал. Теперь вот в кроватке лежит её новая хозяйка - блондинка в розовом с плотно закрытыми глазами и ротиком. Рустам сел рядом с кроватью, облокотился об перекладину и уставился на златовласую девочку. Малышка спала. Вся семья была в комнате и все с умилением смотрели на долгожданное чудо. Прошло не мало времени, когда малышка наконец открыла серо-голубые глаза, посмотрела куда-то в даль, поморщила крохотный носик, и опять закрыла веки с короткими золотистыми ресницами. Рустам вышел из оцепенения и произнёс на разные лады, словно разучивая, имя сестрёнки:
- Айдан*... Айдан... Айдашка... Наша лунная балашка... 

Naila Huseyn zada
11.11.2023
Baku

балашка* -  ребёнок, малыш (Азерб.)   
неня* - бабушка (Азерб.)
ширинник* - подарок за услугу (Азерб.)
баба* - дедушка (Азерб.)
Иншаллах* - молитвенеые восклицание, дословно означает "Дай бог!" (Азерб.)
Саг-саламат* - благополучно (Азерб.)
нязир* - пожертвование (Азерб.)
гадасы* - обращение, диалект (Азерб.)
кутабчики* - кутабы, национальное азербайджанское блюдо (Азерб.)
Ханум* - азербайджанское женское имя
ханум* - госпожа, присоединяется к женским именам, придавая оттенок уважения. (Азерб.)
Хям зийарят, Хям тиджарят* - азербайджанская пословица, дословный перевод "совместить поломничество с торговлей".
Айдан* - азербайджанское женское имя, означает "лунная"