Атаманщина на востоке России часть 2

.  Атаманщина как феномен гражданской войны на востоке России — часть 2
(Автор: В. А. Шулдяков, канд. ист. наук) Почему в атаманов превратились только единицы полевых командиров и именно атаманские отряды просуществовали гораздо дольше прочих партизанских? Прежде всего, все новоявленные атаманы были незаурядными личностями, героями Мировой войны, носителями активного начала, инициаторами вооруженной борьбы с большевиками в своих регионах. В той или иной мере они отождествляли себя с казачеством, а с сословной обособленностью казаков приходилось считаться всем антисоветским режимам. Многое зависело от личных амбиций. Анненков после доблестной боевой работы на Верхнеуральском фронте, взяв Белорецкий завод, посчитал свою задачу выполненной и стал проситься партизанить в Семиречье. Он проигнорировал приказания о переброске на Урал в отряд генерала Г.А. Вержбицкого. Атаман боялся, что его отряд, вновь втянувшись в боевую страду, да еще под началом военачальника регулярного типа, «постепенно растает» и будет ликвидирован. Начавшееся в Алтайской губернии крестьянское восстание дало повод для компромисса (8). Фактически Анненков сам выбрал для себя Семиреченский фронт как место боевых действий. И даже внешне он демонстрировал «автономность». С июня 1918 г. у него все партизаны, в отличие от остальной Сибирской армии, были в погонах (9). Главное отличие атаманских отрядов от прочих партизанских, атаманщины в данном значении от просто «белого» большевизма заключалось в особой социально-политической природе этого явления. Атаманы были не просто военными вождями, они имели «привязку» к определенным группам местного населения. Мало считаясь с центром, они устанавливали на подконтрольной им территории собственные порядки. Исходя из своих взглядов и интересов, старались влиять на верховную власть. Атаманщину и сепаратизм в целом можно рассматривать как средство самосохранения социальных групп и отдельных территорий в условия хаоса. Опустившись на самое дно распада и настрадавшись, люди начинали сами строить «свой порядок», «свое государство». «Чуть ли не на почве "общественного договора" образуются маленькие ячейки, все свойство которых - в их непроницаемости, - свидетельствовал современник, - они не хотят никакого постороннего вмешательства... В России идет этот огромный процесс атаманства, подбирания под себя отдельными лица¬ми годных к борьбе и к строительству сил». «Тот, кто сумеет сцементировать вокруг себя определенную массу людей, вот тот и атаман». Сила атаманов «в близости отношения к массе, которая образует не войско вокруг них, а дружину, содружество воинов, спаянных круговой порукой. Их лозунги просты и по-нятны, потому что недалеко расстояние до самых толп» (10). Каждый атаманский отряд - это локальное явление со своей социальной базой. Так, Семенов умело воспользовался старинным земельным антагонизмом между казаками и бурятами, с одной стороны, и крестьянами-старожилами - с другой (11). Агитаторы-семеновцы в марте 1918 г. легко подняли на восстание станицы 2-го отдела Забайкальского войска (12). Анненков удивительно быстро «обживался» на каждом новом месте. В мае-июне 1918 г. под Омском он наладил снабжение своего отряда путем самообложения казачьих общин и предпринимателей-аграриев. Уйдя в Семиречье, атаман не порвал связей с населением Степного края. Его «штабы пополнения» стояли на страже «своих»: например, Павлодарский защищал интересы казаков и землевладельцев против «киргиз» (казахов) (13). Придя в Семиречье, Анненков провел крестьянские съезды, после которых старожилы выставили ему несколько рот добровольцев (14). Часть населения явно воспринимала его как своего защитника. Анонимный автор в «Хвале и благодарности» атаману Анненкову писал: «Ты для спасения страдающей отчизны нам Богом дан. Благословит тебя Христос! И он тебе поможет и на твою главу премудрую венец хвалы возложит, да победим врагов своих...» (15).