День Поминания

День поминания.
Недавно помянул, одного.
В ноябре, тогда еще праздник какой-то был: то ли день единения, то ли благодарения.
Водкой, как положено. Не чокаясь.
Ведь еще пять лет тому назад поклялся самому себе, что обязательно выпью за его помин, да станцую лезгинку, от радости.
Кто он такой? Да все его знают не понаслышке на Руси матушке, еще у него отчество такое: то ли Вадимыч, то ли Васильич, то ли Владимирович.
Коньки отбросил, недавно, — говорят сведущие людишки, — в своем поместье, среди приближенных. А тельце мертвяка, покамест запрятали в морозильник, да чтоб не спортилось загодя.
Пока мол, новый мавзолей строится под него.
И чтобы народ не тревожить понапрасну великой кончиной, в открытую не провозглашают об этом эпохальном событии.
Ну и вместо него временно в телевизоре, на приемах, на фотосессиях и в репортажах с фронта, побудет новый царь, пока ненастоящий, вроде омолодившегося двойника.
А жизнь идет, продолжается.
С утра был в поликлинике нашей городской, по своим делам.
Народу — море. Все кабинеты забиты, не протолкнуться.
Через час освободился, мне еще повезло.
Выхожу на крыльцо, чтобы застегнуть, поправить одежду, а там один болезный поднимается, постукивая пластиковыми костылями по бетону ступенек, ведь пандусов нет, не было, и не будет.
А там три пролета ступеней, для того чтобы взойти, попасть на крыльцо, и с него открыть пару дверей, зайти внутрь.
Поначалу подумал, что тот болезный, попросту сломал ногу, или вроде того. Но, приглядевшись, понял — у молодого парня 20-30 лет нет одной ноги, оказывается: штанина брюк была подвязана и завернута к началу обрубка.   
У него еще был провожатый, вроде младшего брата, они двое были чем-то похожи, как две капли воды. Только тот старший, повыше и потолще.
Что тут еще понимать? — вариантов тут нет особо, парень служивый, видимо мобик, или контрактник, по большому счету нет разницы, поехал в чужую страну убивать других людей за огромную деньгу, по приказу того мертвяка, которого я помянул и упомянул выше.
Там, так сказать, он потерял часть самого себя.
Подлечили, комиссовали, вернули домой, на родину, в провинцию.
Может дали дюралевую железку за подвиги на грудь и на память, наверно еще сказали, на прощание:
— Живи дальше, не падай духом. Мы своих не бросаем!
Теперь вот, приперся сюда, стуча костылями.
Возможно оформлять инвалидность, или просить врачей, чтобы поставили какой-нибудь биопротез.
Я стоял на крыльце, возле двери, оправляя одежду, так как в людской толчее, этого было невозможно сделать.
Тут взбирается он, с костылями, по ступенькам пролета, я его оглядываю, теперь же он шагает по крыльцу к двери, она закрывается автоматически за входящими и выходящими посетителями.
Инвалид, молча смотрит на меня, взглядом, полным ненависти и просьбы, чтобы я ему открыл дверь, так как руки у него были заняты костылями.
Я отворачиваю лицо и отхожу от двери.
Всё же помогает ему провожатый, младший брат, он шел позади, видимо чего-то стесняясь.
Он подоспел через несколько мгновений, раскрывает дверь перед ним, и они кое-как друг за другом заходят внутрь.
Внутрь чего? Внутрь ада. Внутрь всего такого, чему этому молодому парню, предстоит еще пережить в искалеченной жизни 
Ему кто-то уступит место в очередь, в толпе желающих попасть в кабинет на прием?
Или дадут место на сиденье на кушетке, среди пенсионеров и других немощных?
Врачи поставят биопротез последней модели?
Вряд ли.
Таких больных и без него хватает, по горло.
В лучшем случае оформят инвалидность бессрочную, на копеечную пенсию, дадут протез из пластмассы, муляж ножной стопы.
И всё. Мы, ведь своих не бросаем.
Только как ему и другим сотням тысяч молодым парням, а их около миллиона по стране, тоже инвалидам, жить дальше? Хрен его знает.
Шли  то они  в атаку по приказу, того самого.
А теперь он мертвяк, и больше ничего.
С него теперь какой спрос?…
Можно сказать как с недееспособного или умалишенного, к тому же.
Я не знаю, почему перед ним не открыл дверь…
Может мы все разом очерствели душой, словно тупоголовое  быдло, как было тогда с «афганцами», — мы тебя туда не посылали, или на это были другие причины.
Кто его знает.
Меня всё это пугает, и я чувствую заранее, что если всё будет известно, в скором времени, то ничего в корне не поменяется.
В обществе, в стране, и в государстве.
Ну умер и умер, назначат молодого преемника. И всё.
Пошли дальше воротить великие дела.
Стиль жизни, образ мышления, останется.
Уже надолго, в умах глубинного народа.
Человек ко всему привыкает, как сказал мне один тут экземпляр человеческий, тот самый, из глубинного народа, изрядно насмотревшись телевизора, «с соловьем» и Малышевой.
Ага, говорю в ответ, ко всему, даже лежать в сырой земле.
Только это прокатывает один раз и навсегда.
Да, кстати, почему Немчинова и другие известные российские порноактрисы снялись в рекламных роликах для букмекеров?
Может власти хотят вернуть казино, как в 90-е?
Или вернуть крепостное право, как в 19 веке?
Возвратить холопство и дворянство?...