Я буду ждать на темной стороне. Книга 4. Глава 1

         
          КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
         
          ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ

Что такое жить в прифронтовом городе?

Жить там — это значило быть постоянной мишенью для ракетных ударов с обеих сторон, падения обломков ракет в случае их уничтожения, не говоря о том, что простой человек мог запросто погибнуть от разрыва где-нибудь поблизости кассетного снаряда, просто дожидаясь транспорта на остановке или покупая на рынке цветы. И это не считая опасности прорыва фронта, чья линия с каждым днем сужалась.

Проживая в таком местности, человек не знал, что будет с ним завтра. Вернется он домой с работы или нет, либо ему будет уготована участь погибнуть прямо во время сна. В таких условиях распланировать свою дальнейшую жить было невозможно. Что уже говорить о построении каких-либо долгосрочных планов, забегая на несколько лет вперед.

С этого момента жизнь обывателя превращалась с рулетку, где ему приходилось «делать ставки», играя с самой смертью, и разминаясь с нею зачастую за каких-то пару метров от своего нынешнего места пребывания. В таких случаях приходилось довольствоваться малым, сокращая планы до одного дня и ничего не загадывая на более длительный период срока. И если за это время с человеком не происходило никакого курьеза, ему на голову не падал осколок сбитого дрона, и его тело не прошивало насквозь кусками железа от разлетающегося по улице кассетного снаряда, он мог вполне считать себя счастливчиком, выигравшего счастливый билет.

Немного позже, если в силу каких-то обстоятельств ему все-таки удастся выжить, такому типу будет что рассказать следующему поколению, пока эти воспоминания не покажутся ему под влиянием времени каким-то дурным сном, либо не будут стерты другими, более приятными воспоминаниями в целях сохранения психики.   

— С днем рождения, друг! — раздался посреди улицы бодрый голос, прорезая привычную тишину района между отдельными, пусть и нечастыми, прилетами.

Покинув свое убежище, самоуверенный молодой человек впервые за все это время рискнул нарушить негласное правило пребывания дома, если того требовали безотлагательные дела. И заранее договорившись о встрече со своим соседом, у которого сегодня был день рождение, удерживая в руках именинный пирог, поприветствовал его с того места, где стоял, с опаской покосившись по сторонам. 

— Ты меня поздравляешь? — удивился тот, уставившись на пирог с зажженными свечами.

Кивнув, парень тут же запел в ответ, ненавязчиво размахивая в воздухе выпечкой:

— С днем рожде-е-ния те-бя! С днем рож-дения те-бя!

— Ты и вправду меня поздравляешь?

— Конечно, Степан. Загадай желание.

Набрав побольше воздуха в легкие, молодой человек приготовился задуть свечу, когда вдруг над их головами раздался странный шум, похожий на раскат грома. Оба догадывались о неприятном, но до последнего отказываясь верить мрачным предчувствиям, парни подняли вверх свои головы, всматриваясь в небо, откуда шла угроза. Обстрелы РЗСВ давно перестал быть диковинкой в этих краях. Но какими бы привыкшими не считали себя жителями этого города, эффект неожиданности подобных явлений неоднократно заставал их врасплох, воздействуя на психику, и к этому никак нельзя было подготовиться заранее. Зачастую обстрелы начинались поздней ночью, где-то за полночь, либо непосредственно перед рассветом. Теперь они заметно участились, начав отнимать у людей покой даже в дневное время суток.

Ощутив в воздухе знакомый запах пороха, парни понимали, что им следовало все бросать и бежать в ближайшее укрытие, однако будучи не на шутку заворожены столь дивным зрелищем, застыв там, где их застал врасплох обстрел, они не сделали ни шагу с места, словно у них отказали ноги и они не могли идти.

Охвативший обоих страх держал в состоянии оцепенения. И вместо того, чтобы поддавшись инстинкту самосохранения, сбежать с места событий, которое могло стать для них могилой, так и не сдвинувшись с места, парни продолжали оставаться на улице, внимательно следя за тем, что происходило вокруг них, словно до последнего надеясь, что увиденное ими являлось всего лишь иллюзией. Неким обманом зрения. Тем, на что можно было спокойно закрыть глаза, как будто после проделанного жеста ужасающая картинка растворится в воздухе сама собой и исчезнет как кошмарный сон. До тех пор, пока осколок железа не попал в одного из них, пробивая грудную клетку и задевая при выходе наружу жизненно важные органы.

Решив, что все обошлось, парень повернулся к имениннику, чтобы осведомиться его состоянием, когда застыв на улице с тарелкой пирога в руках, вместо ответа сосед внезапно начал оседать на землю, до неузнаваемости скорчив при этом лицо.
 
— О, господи! — подбежала к ним после окончания обстрела какая-то пожилая женщина, и поискав кого-то взглядом, махнула своей клюкой туда, где засел, по её мнению, враг, денно и нощно обстреливая территорию их города, не щадя ни военного ресурса, ни собственных нервов. — Что же  вы наделали, мать вашу!!!

Поток её ругательств, однако, быстро иссяк, и, решив, что сейчас не время размениваться по мелочам, когда возле её ног лежал раненый сын, отбросив в сторону клюку, она опустилась перед ним на колени со словами: «О, мой сынок, мой мальчик! Уж лучше бы ранило меня…», будто одно её прикосновение могло остановить кровь и вдохнуть жизнь в этого молодого человека.

Плохое зрение, тем не менее, помешало ей четко рассмотреть, что именно за парень лежал перед ней, однако интуиция подсказывала женщине, что ошибки здесь быть не могло. Это её сын и точка. По крайней мере, ей хотелось в это верить, пока к ней не подошел ещё один очевидец.

Не обращая внимания на царившую вокруг суету, на место событий уже подоспели спасатели, потеряв счет дням, когда они, в принципы, оказывались свободным от своих обязательств, денно и нощно разбирая завалы, которым казалось не было конца.

— Женщина! Женщина! — подошел к ней один из спасателей, пытаясь отвлечь её от горестных дум и переключить внимание на другие вещи. — Это не ваш сын. Что вы так переживаете?

— Действительно, чего я распинаюсь?! — быстро поддавшись его уговорам, женщина внезапно поднялась с земли, встряхивая пыль со своей одежды, когда радостно ей улыбнувшись, спасатель протянул ей окровавленную конечность:

— Вот она! Рука вашего сына!

На глаза женщины с прежней силой навернулись слезы, но наотрез отказавшись брать с собой столь зловещую находку, она без лишних слов зачикиляла в сторону высотки, превратившейся после прямого попадания в неё ракеты в строительный мусор, вокруг которого суетилась целая бригада спасателей.

— Мать, вы куда? Ведь её можно клонировать! — крикнул ей вдогонку приятель смертельно раненного именинника. — Рука ведь тоже человек!

— Но что я буду с ней делать? — с недоумением переспросила женщина, останавливаясь на полпути.

— Как что? — удивился сосед. — Если за ней хорошо ухаживать, через некоторое время эта рука может отрастить своего Степана! — Парень был уверен, что все именно так и произойдет, если следовать определенным инструкциям, найденным им на просторах интернета во время поиска ссылок на очередное порно.

Покрутив пальцем у виска, женщина побежала дальше, не собираясь с ним больше общаться. Такие темы, по её скромному мнению, не являлись поводом для шуток. Незнакомец мог иронизировать сколько душе угодно, приводя примеры с клонированием, но сына уже не вернешь.

— А моему соседу повезло меньше, — вклинился в разговор какой-то старик, подходя к очевидцу. Тот вопросительно уставился на него. — От моего сына остался всего лишь мизинец.

— От меня обычно тоже остаётся рука, — поделился с ним своими переживаниями спасатель, и тут же перехватив удивленные взгляды  этих людей, не понимавших, как следовало трактовать его слова, опомнившись, добавил: — В игре.

И только он успел проронить эту фразу, хвастаясь своими достижениями на поприще заядлого геймера, как в следующий момент раздался ещё один взрыв. Боясь кончить как лежавший перед ними парень, чей день рождения так неудачно совпал с моментом обстрела, присев на землю, очевидцы медленно поползли в сторону бетонной плиты, за которой надеялись пересидеть неприятную годину, не опасаясь оказаться заживо погребенными несущими стенами соседнего дома, если вдруг что-то пойдет не так.

***

— Назар, — сжимая руль автомобиля, женщина неопределенного возраста коснулась рукой плеча своего сына.

— Да, мам, — повернувшись к ней, юноша вопросительно уставился на мать.

— Я не хочу, чтобы ты отправлялся в военкомат и становился бойцом, — поморщившись, отозвалась она, кивая в сторону неказистого строения, напротив которого с самого утра толпились добровольцы в ожидании выдачи оружия и специального снаряжения. — Я хочу, чтобы ты закончил медицинский институт и стал хирургом, как твой отец, потому что без хорошего образования тебе придется промышлять грабежом, рискуя оказаться в один прекрасный момент на нарах, либо будешь работать охранником на какой-то заброшенной заправке.

В какой-то момент между ними повисла пауза, и, выдержав определенное количество времени, словно собираясь с духом, женщина как ни в чем не бывало продолжила, нагнетая обстановку:

— После того как от нас ушел отец, я сделала все, что могла, чтобы поставить вас с сестрой на ноги. Порой мне приходилось работать на двух работах, но научить тебя быть мужчиной я не могу. В любом случае ты должен подальше держаться от военкоматов. Участие в военных конфликтах — это не для тебя. А теперь поцелуй меня и будь умницей.

Потянувшись к матери, парень выполнил все, что от него требовалось, давно определившись с выбором, но ещё не догадываясь, что разговаривает с ней в последний раз.

— Я люблю тебя, сынок, — промолвила она, поворачивая ключ в стартере.

— Я тебя тоже, мам.

Обнявшись друг с другом на прощание, парень открыл дверь, чтобы покинуть наконец авто и направиться в сторону военкомата, как только мать исчезнет с его глаз, когда на дверцу налетел проезжавший мимо велосипедист и вслед за этим раздался матерный вопль.

— Извини, братан, — покосившись на упавшего беженца, которого он едва не зашиб дверью, юноша без каких-либо проблем покинул авто. Повернувшись, он хотел посмотреть, что именно произвело такой ужас на этого типа, который, не заметив впереди препятствия, с такой силой врезался в дверь авто, когда в конце проспекта появился БТР неизвестного происхождения.

Уставившись на него так, словно он смотрел не на реальный объект, а на красочную иллюстрацию в мониторе своего ноутбука, какое-то время парень молча изучал БТР со стороны, часто моргая и щурясь, будто само это явление доставлял ему невыносимую боль. Никуда не сворачивая, военная техника куролесила на проспекте как могла, нарочно давя соседние автомобили и даже не стремясь их объехать. 

Моментально сообразив, к чему все идет, он бросился к машине, но было уже поздно. По какой-то неизвестной причине дверь авто заклинило, и не успев выбраться из этой ловушки, несмотря на все приложенные усилия, женщина попала под колеса БТР, оставшись со своей проблемой наедине. Скрежет скручивающегося металла и лопнувшего пластика ещё долго стоял в ушах парня, пока он не сообразил отскочить в сторону, чудом избежав столкновения с неуправляемой военной техникой, которая, если бы его ловкость, с таким же спокойствием могла бы наехать и на него, взяв прицел на здание военкомата.

Все произошло настолько быстро, что о спасении матери можно было не мечтать. Она была заранее обречена и ему следовало принять это как должное; смириться с потерей.   
 
Глянув на разбросанные вдоль обочины тела, парень только сейчас понял, что он остался единственным выжившим на этой улице, и прикинув в голове, сколько времени ему потребуется, чтобы успеть добежать до трассы, и уехать отсюда автостопом, побежал куда глаза глядят, стараясь нигде не останавливаться.

Пережитое его долго не отпускало, а картина гибели матери, включая последующее уничтожение этого самого БТР, до сих пор стояла у него перед глазами, вынуждая сделать правильный выбор, о котором покойница запретила ему даже мечтать. И повременив пока с побегом, он направил стопы туда, куда изначально держал свой путь, убедившись, что судьба не может предоставить ему иной альтернативы.

***
 
Дотащившись до шкафа, где должны были оставаться запасы спиртного, белобрысый парень взял с полки недопитую бутылку вина, и, оценив одним лишь зорким взглядом её содержимое, вышел с ней на балкон, надеясь привести свои мысли в порядок пребыванием на свежем воздухе.

Прошло относительно немного времени после инцидента в клубе, куда он отправился однажды со своими друзьями, и где так глупо пострадал Феликс, заступившись за их приятеля. Однако он до сих пор не мог прийти в себя, переживая, как бы к нему не нагрянула полиция, стремясь выяснить все подробности того злополучного вечера.

Он как чувствовал, что туда не следовало идти, но разве Лисову откажешь. Вечно этот тип ввязывается в различные истории, из-за которых тень подозрения падает потом и на него самого. Нет, чтобы решить все по-нормальному. Хотя с другой стороны, может это вообще была какая-то подстава, только Лисов не посчитал за нужное предупредить их с Феликсом, ввязываясь в разборки с бывшим Милочки. От этого типа можно было всего ожидать. А сам Лисов никогда не менялся, стремясь привлечь к своей персоне как можно больше внимания.

Таким образом, самому ему ничего не оставалось, кроме как наблюдая за похождениями друга, кусать себе локти, завидуя его бойкому характеру и удаче. Впредь он будет держаться от него как можно подальше, стараясь не поддаваться его уговорам провести ещё одну встречу с бывшими одноклассниками. С него хватит. Предыдущей вечеринки ему хватило с головой.

Что самое удивительное, после того инцидента они больше не виделись, и не звонили друг другу. Таким образом, он по сей день был не в курсе, что стало дальше с Лисовым и Феликсом, и было ли с ними все в порядке. Причем совесть по этому поводу его совершенно не мучила. Парень был уверен: личность подобно Лисову выкрутится из любой ситуации. Ему нечего было за него беспокоится. А вот Феликсу могло не повезти. О том же, что произошло с братом Милочки, он старался не думать вообще, устав снова и снова возвращаться к воспоминаниям былых дней, пытаясь понять, когда именно все пошло не так и почему Милочка там вообще тогда оказалась.

С такими мыслями он открыл дверь, ведущую на балкон, после чего расположившись напротив широкого окна, откуда просматривался вид на реку, открутил пробку и выпил из горлышка бутылки вина. В следующий момент до его слуха донесся отдаленный гул со стороны запада.

Моментально протрезвев, парень о чем-то задумался, прислушавшись к этим странным звукам. 

На землетрясение не похоже. Тем более живут они не в сейсмической зоне. Тогда что это могло быть? Он и так плохо себя чувствует, а тут ещё и это… Тогда он ещё не догадывался, что очень скоро его жизнь, как и жизни остальных жителей этого района разделятся на «до» и «после». Но ничего пока не подозревая, и даже не собираясь напрячь свой мозг, чтобы прояснить для себя ситуацию, он продолжал как ни в чем не бывало стоять на балконе, любуясь утренними пейзажами и игнорируя желание пойти на кухню и приготовить себе легкий завтрак.

В былые времена у него по всем фронтам было хреново: то с учебой, то со сном, то еще с чем, но теперь, когда угрозы выговора от родителей, от которых он съехал по примеру Лисова, больше не висела над его головой подобно дамоклову мечу, он мог позволить себе творить что угодно, не опасаясь получить по шапке за свои безрассудные действия, которым не было объяснения. 

На улице пока ничего нового не происходило, но сама атмосфера была пронизана тревогой. О том, что конкретно произошло, он был ни сном, ни духом, отключив накануне свой телефон, чтобы его не донимали звонками родители. Коснувшись ладонью челки светлого оттенка, он потеребил волосы, словно пытаясь понять, что все это значит. Однако так и не получив ни одного вразумительного ответа на свои вопросы, вновь поднес горлышко бутылки к губам, словно намереваясь надраться с самого утра и проспать до обеда вместо того, чтобы заняться наконец своим дипломным проектом, до защиты которого осталось всего-ничего.

Как хорошо было вот так сидеть на балконе, и с беззаботным видом употребляя алкоголь, посылать все к едреней фене, наблюдая за тем, как набрав с собой приличный багаж, тысячи людей куда-то бегут, побросав на произвол судьбы свои жилища, в которые возможно уже больше не вернутся. Даже было странно, что их судьба его ни капли не волновала, когда возможно ему следовало отправиться вместе с ними, собрав по минимум «тревожный» чемоданчик, пока позволяли обстоятельства.

Заметив, что его хозян давно не спит, на балконе появился мей-кун, намереваясь выпросить у того немного корма и позавтракать. Вздрогнув от прикосновения его пушистого хвоста к своей ноге, парень подхватил кота за шкирку, и в два счета высадив его на подоконник, чтобы он тоже «полюбовался» видом из окна, направил его мордочку в сторону горизонта. 

— Давай, воздухом подышим… Давай? — разговаривая с ним словно с человеком, парень почесал мей-куна за ушком. — Смотри, там вороны. Любишь ворон? — Только не уточнил, кто именно должен был им дышать. Потому как судя по его физиономии и тому, какой вид он имел после вчерашней вечеринки, если кто и нуждался в данной процедуре, то только он сам, а не кот.

— Мау! — подал голос недовольный мей-кун, цепляясь лапками за край подоконника, тем самым рискуя вывалиться во двор, если рассеянный хозяин соизволит выронить его из рук.
 
— Только давай без суицида, — подхватив пушистого за хвост, белобрысый затянул его обратно на балкон, пожалев, что вовремя не закрыл двери, чтобы помешать животному сюда войти.

Заинтригованый переполохом взлетевших в небо птиц, парень перевел взгляд на горизонт, где кружила стая ворон, когда над кварталом на довольно низкой высоте пролетел вертолет, чудом не зацепившись своими лопастями за край высотки.   

Выскочив из рук хозяина, мейн-кун бросился прочь из балкона, устремляясь обратно в комнату, так что оставшись с этим вертолетом наедине, парень впервые задумался о тленности своего бытия. Сегодня был просто удивительный день. Он уже начал свыкаться со своей новой ролью — ролью выпускника университета, которому после получения диплома придется трудиться на фирме у отца, а сейчас ему возможно придется умереть от взрыва сброшенного на этот дом снаряда.

Не сбавляя скорости, вертолет почти вплотную приблизился к соседнему дому, разбрасывая вокруг себя тепловые ловушки, и маскируясь, таким образом, от ракет, но ничего этого не понимая, парень впервые за все это время вспомнил о веревке, которую когда-то купил, чтобы повеситься в случае провала госэкзаменов. Жаль, что он не сделал этого раньше. Тогда бы ему не пришлось умирать столь нелепой смертью сейчас.

Поставив бутылку с недопитым вином на подоконник, вместо того, чтобы вернуться в свою комнату и попробовать там спрятаться там от взрывной волны, он стал напротив окна в ожидании собственной участи, когда над крышей соседнего дома раздался вполне ожидаемый взрыв, и часть его внешней стены внезапно упала куда-то во двор.

Так отработало ПРО, но ему с бодуна показалось, будто по ним отстрелялся сам пилот вертолета, словно нарочно целясь по зданию, где, по его мнению, должна была заседать свора снайперов, благополучно при этом промахнувшись. Снаряд угодил в квартиру местного чиновника. А сам взрыв по мощности оказался таким, что вместе с балконом взрывной волной высадило даже стену кухни, чей ремонт обошелся хозяевам в весьма кругленькую сумму. Поднявшись с пола, куда он упал, потеряв над собой контроль, белобрысый почесал затылок, с ужасом уставившись на руины вместо соседней квартиры.

— Слушай, ты че творишь?! — пригрозил он кулаком вертолету, как будто пилот мог слышать его с такой высоты. — Ты чего шумишь? У меня тут дети маленькие бегают... А он тут разошелся…

Зрелище это было не из приятных, но прежде чем он успел сообразить, что вокруг вообще происходит, в следующее мгновение в радиусе пару метров обвалилась стена ещё одной квартиры. Таким образом, опасаясь в два счета оказаться погребенным под падающим на него сверху строительным мусором, развернувшись, парень в мгновение ока помчался к себе, забыв под влиянием сильных эмоций обо всем на свете.

Как ни крути, но в условиях боевых действий, когда в небе кружила воздушная вражеская техника, вести «переговоры» было нереально. И опасаясь, как бы следующей мишенью для ракетного удара пилот не выбрал дом, где находилась его квартира, забыв спустя пару секунд, что он хотел достойно принять свою смерть, забыв, что когда-то хотел повеситься, белобрысый бросился прочь из квартиры, вспоминая на ходу адрес ближайшего укрытия.

Ни документов, ни телефона, как полагалось в таких случаях, ни уж тем более воды с едой, ничего из этого с собой он, разумеется, не взял. Когда в пятый раз нажимая кнопку, пытаясь таким образом вызвать лифт, он поздно понял, что тот попросту не работает, и ему скорей всего придется спускаться на первый этаж пешком.

Книга 4. Глава 2

http://proza.ru/2023/11/21/916