Письма Учителю. Жутко без неё

 "                Уважаемый Лев Николаевич,

 в поисках Вашего очередного письма Ергольской, "заступил" за упомянутый в прошлый раз шестьдесят шестой год. Замелькали месяцы, но не было знакомой фамилии. Ниже, ниже.

 И тут понимаю, случилось то, что весьма печально и так закономерно. Но рука продолжала листать годы, даже после семьдесят четвертого.

 Официально указывается дата-четвертое июня. Как я понимаю, по старому стилю.

 Ищу подтверждения в Ваших письмах другим людям.

 Вот. Коротенькая весточка старшему брату Сергею, от 20 июня. Татьяна Александровна часто гостила у него, в Пирогово.

 "Сейчас скончалась тетинька. Я думаю, что ты захочешь приехать на похороны. Во всяком случае извещаю тебя"

 И время-5 часов вечера.

 Он должен приехать. Она же всех вас, после смерти вашей матушки, взяла под свое теплое крыло. Да и добираться менее пятидесяти верст.

 24 июня, уже после, ещё одно, А.А. Толстой.  Александра Андреевна- фрейлина и воспитательница царских детей, в этот год становится ещё и кавалерственной дамой.

 Но Вам она близка не по статуту. Крестная мама Вашей младшей дочери,названной Александрой.

  Ергольскую знала матушка Александры Андреевны, Прасковья Васильевна, ещё здравствующая к этому времени.

 В письме Вы, чуть отстраняясь от угасающей "тетиньки", с её уходом ощущаете возвращение былых чувств к самому близкому человеку.

 " Она умерла почти старостью, т. е. угасала понемногу и уже года три тому назад перестала для нас существовать, так что (дурное или хорошее это было чувство, я не знаю), но я избегал ее и не мог без мучительного чувства видеть ее; но теперь, когда она умерла (она умирала медленно, тяжело — точно роды), всё мое чувство к ней вернулось еще с большей силой"

 Как близко это испытавшим подобные утраты.

 И скудное, но так характеризующее Ергольскую описание прощания.

 "Вчера, когда мы несли ее через деревню, нас у каждого двора останавливали. Мужик или баба подходили к попу, давали деньги и просили отслужить литию, и прощались с ней. И я знал, что каждая остановка это было воспоминание о многих добрых делах, ею сделанных..."

 Привычное полувековое совместное бытие, сменившееся пустотой.

 "... мне жутко без нее"

 Но на следующий день, уже в письме Фету, известив об уходе Ергольской, уточняете о дате скачек у Самарина.  Но лошадь Ваша стала "закидываться".

 Точно же, это эпизод со скачками в "Анне Карениной".

 Да, жизнь, подобно реке, вошла в привычные берега.  И все же жаль обрывать эту духовную связь двоих людей, соединенных сейчас вечностью.

                Ваш ученик ЕС.

 A propos!

 Что если, Лев Николаевич, нам разматывать этот клубочек с другой стороны?"