Без абмиций! Я жил тогда в Одессе пыльной Глава 35

Глава 35. Маленькая дверь с большими возможностями

В конце месяца я смотался домой навестить родителей. Вернулся оттуда к большому кипишу. Получив ассигнования, нашу старую общагу расселяли, закрывая на капитальный ремонт. Особого имущества ни за кем из нас не водилось, но суток, отведенных на сборы, хватило с трудом. По утру с чемоданами и узлами мы, словно погорельцы, выперлись из своих клоповников. За стойкой вахтера, не скрывая слез, нас облобызал мигом осиротевший комендант и перекрестила уборщица Зина. Слегка потеснив прежних обитателей, мы разместились в высотном корпусе на Манежной. Место получил на седьмом этаже с видом на Молдаванку и земляками - соседями, оказавшись третьим в комнатке на двоих. Андрюха с Володькой обустроились этажом ниже, и мы по привычке в свободное время обретались у них. Узы старой общаги оставались незыблемы, хотя соседство с однокурсниками здорово упростило учебу и быт. Дорога к институту удлинилась минут на десять, выкрадывая бесценные мгновенья сна, а местная столовка не шла ни в какое сравнение с привычной сосисочной. Но жизнь продолжалась. Наши отношения с Валеркой потихоньку сошли на нет. Не скажу, что простил его, просто старался не вспоминать. Но как-то вечером, дожидаясь меня у общаги, он напомнил о себе:

- Ты в курсе, что Листенгорты сваливают из страны? - взбудораженный и напуганный, начал он.
- Нет, а куда? - машинально выпалил я.
- Ясно куда, на историческую.
- Ну и пусть, мне что за дело? Вещички, что ли, некому грузить?
- Да я не об этом, вещички уже все пристроены. Ты вот злишься на меня, а для чего, ты думаешь, им эта свадьба понадобилась? – пытаясь добиться снисходительности, поинтересовался он.
- Ну уж точно не для продления рода, - огрызнулся я.
- Не умничай. Для семейного обмена шахер-махера с квартирами. Как только уладили, мы с Майкой тут же развелись.
- Сочувствую. Она тоже едет?
- Да, я разрешение на выезд подписывал. Все, кроме старухи и пса.
- Как так? – удивился я.
- Уперлась и ни в какую. Теперь мы с бабкой бывшие родственники и прописаны на чердаке, а хоромы толкнули кому-то.
- А как же старуха здесь одна? - обескураженный услышанным, справился я.
- Пока будет на мне, еврейская родня обещала помогать. Но я не об этом. У нас могут быть неприятности, - закуривая, сообщил Валерка.
- Это из-за чего?
- Не знаю, как у тебя, но у меня наверняка. Все же официально были родственниками.
- Ну и что?
- Тебя еще не вызывали?
- Куда?
- Куда? Туда! Знаешь в главном корпусе слева от лестницы маленькую дверь без номера?
- И что?
- Меня на завтра вызывают туда.
- В маленькую дверь?
- Не прикидывайся идиотом. Это кабинет институтского куратора от КГБ. Велено завтра к трем быть у него.
- Кем велено?
- Секретарем комитета комсомола!
- Ну и что? Он не сказал зачем?
- О таком не спрашивают. Но если речь зайдет о Листенгортах, ты уж прости, я скажу, что это ты меня с Майкой познакомил и в семью ввел, - картинно выпуская дым, разоткровенничался Валерка.
- Хорошо, я не отказываюсь.
- Про пилюли, я думаю, лучше не распространяться. Если спросят, скажу, что иногда относил какие-то лекарства друзьям и знакомым Михалыча. Верно? – Валерка, видимо, не знал, что я в курсе его навета и рассчитывал на мое участие. Не обнаружив смелости назвать подонка подоноком я лишь отводил в сторону глаза, словно нес ответственность за его поступки.
- Если им известно, то можешь говорить, что хочешь, хотя самое верное - помалкивать, - предостерег я.
- В том-то и дело, как понять, знают или нет?
- Просто не болтай лишнего!
- А если спросят? Ты ведь знаешь, я на комсомольскую работу мечу, мне темные пятна в биографии ни к чему.
- Тогда говори, что считаешь нужным, - предложил я.
- Если только у меня будут от них неприятности, если скажут, что платили мне, я их по судам затаскаю, Колыма им выгорит, а не Израиль!
- Валер, ну что ты несешь? Какие суды? Какая Колыма? Пусть едут себе с богом.
- Пусть едут, только мне жизнь не ломают. Хотя на полгодика их попридержать не мешало бы!
- Это зачем? – удивился я его странным умозаключениям.
- Деньжат еще подзаработать, да и разобраться кое в чем. Что, если написать анонимку, что Листенгорт ворует лекарства? Как думаешь, сработает?
- Брось, какая анонимка? – приняв услышанное за шутку, усмехнулся я.
- А что, вполне действенная бумажка, - на полном серьезе возразил Валерка.
- Ты думаешь, раз он увольняется, то ревизию при сдаче дел не проведут? – резонно предположил я.
- Одно дело - просто ревизия, другое- по сигналу. Тут крови попьют. Можно еще с университетским комитетом комсомола связаться, пусть Майку пропесочат!
- Ты совсем чокнулся! Она что, комсомолкой туда уехать мечтает? Взносы через раввина передавать станет?
- Это верно, это я погорячился! Зачем ты меня в это втянул? Мне они сразу не понравились. Все им в нашей стране было чуждо, всем пользовались и ненавидели. Сволочи! Я думаю, Листенгорты бегут из страны неспроста. Ты хоть раз пробовал их пилюли? Они же безвкусные, обычное драже! Хорошо бы еще разобраться, чем они людей пичкали? - заключил Валерка, напугав меня окончательно. Вспомнились слова старухи: «Этот устроит нам дело врачей-отравителей. Попомните!»
- Странно, что ты до сих пор на них не настучал. Более того, взял и женился! – не сдержался я.
- Знаешь, что я решил? Скажу, как почувствовал, что они собираются предать родину, сразу подал на развод. И разошлись мы по идейным соображениям!
- Родину они не предают, а пытаются обрести. А ты далеко пойдешь!
- Да знаем мы их! Ищут в Израиле, а находят за океаном! Уезжают за ермолками, а всю жизнь потом носят бейсболки.

О своем визите в маленькую комнатку Валерка никому ничего не рассказал. Удалось ему помотать нервы Листенгортам или наоборот, я не знаю. Но через месяц семейка тихо отчалила к Мертвому морю за вполне живыми деньгами.


Продолжение   http://proza.ru/2023/11/28/575