Пожиратель километров гл. 5

- Никак не могу выбрать женщину, - сказал однажды мой друг. - Не поверишь, люблю обеих. Это возможно?
- У меня такое было, - хитро улыбнулся я, - одну звали Геологией, а другую - Легкой атлетикой. Они часто ссорились между собой, но никто не уходил. Видно, ожидали, что кто-то не выдержит и сам уйдет.

 ...Зимний день на Севере короткий. На морозе я описываю керн из скважин, потом застывшей краской малюю все необходимые подписи на ящиках. А кросс никто не отменял. Выбегаю в полной темноте - ни фонарика, ни звездочки. Бегу на ощупь. Ощущение, что летишь. Организм в таких условиях сам формирует идеальную технику. Только бы не оступиться! Случайные машины шарахаются в сторону, такое только в страшном сне можно увидеть.

Потом послали подальше, где и дорог-то нет. Но ведь можно бегать по снегу! Живу в избушках со стариками, часто в одной комнате. На столе хлеб, молоко,  пустые щи. Под ногами собачки, кошки. Моюсь в сугробах. Придумал же я себе такую жизнь!

Летом веселее: ходим в маршруты по девственным лесам. Жизнь на краю страны - на грани выживания, в магазинах один хлеб, да и где эти магазины? Вот и я тащу два воза: маршруты с рюкзаком, полным каменных образцов,  и длинные кроссы до 30 км в сумерках.  Читаю книги про знаменитых бегунов. Особенно восхищаюсь благородством многих - остановиться, чтобы помочь кому-то подняться, и потерять тем самым медаль. Я тоже буду таким, только сначала надо стать кем-то. Уже не одну стену сменил портрет знаменитого Лассе Вирена, он за тренера - посмотришь на фото и вперед. Рвутся связки, не давая много бегать, а тот ахилл теперь уже вечно будет болеть. Ну что ж, у мамы каждый день болит голова, это похуже, но живет же.

Геология здесь не такая красивая, как изучали на лекциях - ни золотых колечек на пальцах, ни рубиновых сережек в ушках любимой. Даже руды не родила. Ходим, занимаемся ерундой. Но сколько грибов,  рыба на пустой крючок клюет! Осенью  домой с клюквой. Мужики подсели на хариуса, даже в отпуск возвращаются сюда же.

В городе у меня новый тренер. Теперь я спартаковец. Тренировки более грамотные, только я все время перевыполняю план - это неправильно. Появилась новая кличка - Камикадзе. Каждая тренировка - как будто последний день жизни. Вообще, дословный перевод - " Божественный ветер", не так уж и плохо.

Накопил отпусков и денег -  меня отпускают на сбор в Кисловодске. В среднегорье бегать трудно, за тем и приехал. Кислорода не хватает, дышу как паровоз. Зато на равнине будет обратный эффект. На аллеях горного парка вытесняем отдыхающих. Какой контраст - непонятная страсть бегущих и расслабленные лица гуляющих среди уже цветущей форзиции и ароматов можжевельника.

Опять девушка. Без них я бы столько не смог. К усилиям тренера и благотворного климата добавилась и любовь. Стоит ли описывать, на что она способна? Это же так естественно - показывать перед девушкой свою силу и выносливость. А еще - способности в сочинительстве стихов. Летят, летят из форточки зарифмованные строчки. Она их ловит внизу, с улыбкой читает... А что же дальше? Начинаю привыкать к безответной любви. А бывает ли взаимная?

Но первый разряд я выполняю, на Первенстве "Спартака" занимаю второе место на десятке. Медаль можно повесить на стенку, да и шиповки рядом. Хватит уже мучить тело, пора бы определиться, выбрать одно большое дело. Ну, нельзя же объять весь мир! Неужели мне мало геологии? Ведь скоро закончится три обязательных года отработки, а дальше можно поискать место поинтересней.

Вот только еще марафон пробегу и...