Красота обыденности

Возможно, кто-то помнит картины замечательного художника XVII века — Антуана Ватто. Темы его живописи часто отсылают нас к мифологическим сюжетам, разворачивающимся на фоне девственной природы. Одной из самых известных его работ является прекрасная картина под названием «Паломничество на Киферу».Кифера, или Цитера, знаменита тем, что из пены вод, омывающих этот остров, появилась Афродита — богиня любви, которую также называют Киферийской. Мягкий климат, живописные сады и образ прекрасной богини издавна будоражили воображение людей искусства — поэтов, композиторов и художников. Например, Клод Дебюсси посвятил этому острову фортепьянную пьесу, назвав её «Райский уголок». Мой же интерес к этому острову возник благодаря предмету, казалось бы, весьма обыденному — флакону туалетной воды. Абрис флакона напоминал старинные фонарики, а его стекло, переливающееся от золотисто-жёлтого до нежно-голубого, ассоциировалось с солнечным небом греческих и французских пейзажей. Вдохнув волшебный аромат содержимого, я была поражена тем, как столь простой предмет может быть настолько совершенным. Это было единство формы и содержания: элегантный флакон таил в себе запах диких трав, растущих под лазурным небом Средиземноморья. Этот образ напоминал о мягкости климата как на греческом острове, так и на побережье Средиземного моря, омывающего Киферу с запада. Туалетная вода «Сад на Цитере» является последним творением Дома Herm;s. Этот Дом ежегодно выпускает новую туалетную воду в честь самых прекрасных садов мира. Нам уже знакомы такие названия, как «Сад господина Ли», «Сад на крыше», «Сад на реке Нил». Несколько лет назад я наслаждалась ароматом другой туалетной воды — «Сад на берегу Средиземноморья»; тот запах долгое время радовал меня. А теперь я очарована ароматом «Сада на Цитере».Именно этот аромат напомнил мне о стихотворении Шарля Бодлера, посвящённом прекрасному острову с его сказочными садами. Киферийские образы, воплощённые в искусстве и аромате, становятся мостиком между мирами, где эстетика и поэзия неразрывно переплетены.

Шарль Бодлер.

"Путешествие на остров Цитеру" ("Цветы Зла", 1857).

Как птица, радостно порхая вкруг снастей,
Мой дух стремился вдаль, надеждой окрыленный,
И улетал корабль, как ангел, опьяненный
Лазурью ясною и золотом лучей.
Вот остров сумрачный и черный... То - Цитера,
Превознесенная напевами страна;
О, как безрадостна, безжизненна она!
В ней - рай холостяков, в ней скучно все и серо.

Цитера, остров тайн и праздников любви,
Где всюду реет тень классической Венеры,
Будя в сердцах людей любовь и грусть без меры,
Как благовония тяжелые струи;

Где лес зеленых мирт своих благоуханья
Сливает с запахом священных белых роз,
Где дымкой ладана восходят волны грез,
Признания любви и вздохи обожанья;

Где несмолкаемо воркуют голубки!
- Цитера - груда скал, утес бесплодный, мглистый.
Где только слышатся пронзительные свисты,
Где ужас узрел я, исполненный тоски!

О нет! То не был храм, окутанный тенями,
Где жрица юная, прекрасна и легка,
Приоткрывая грудь дыханью ветерка,
В цветы влюбленная, сжигала плоть огнями;

Лишь только белые спугнули паруса
Птиц возле берега, и мы к нему пристали,
Три черные столба нежданно нам предстали,
Как кипарисов ряд, взбегая в небеса.

На труп повешенный насев со всех сторон,
Добычу вороны безжалостно терзали
И клювы грязные, как долота, вонзали
Во все места, и был он кровью обагрен.

Зияли дырами два глаза, а кишки
Из чрева полого текли волной тлетворной,
И палачи, едой пресытившись позорной,
Срывали с остова истлевшие куски.

И, морды вверх подняв, под этим трупом вкруг
Кишели жадные стада четвероногих,
Где самый крупный зверь средь стаи мелких многих
Был главным палачом с толпою верных слуг.

А ты, Цитеры сын, дитя небес прекрасных!
Все издевательства безмолвно ты сносил,
Как искупление по воле высших сил
Всех культов мерзостных и всех грехов ужасных.

Твои страдания, потешный труп, - мои!
Пока я созерцал разодранные члены,
Вдруг поднялись во мне потоки желчной пены,
Как рвота горькая, как давних слез ручьи.

Перед тобой, бедняк, не в силах побороть
Я был забытый бред среди камней Цитеры;
Клюв острый ворона и челюсти пантеры
Опять, как некогда, в мою вонзились плоть!

Лазурь была чиста и было гладко море;
А мозг окутал мрак, и, гибелью дыша,
Себя окутала навек моя душа
Тяжелым саваном зловещих аллегорий.

На острове Любви я мог ли не узнать
Под перекладиной свое изображенье?..
О, дай мне власть, Господь, без дрожи отвращенья
И душу бедную и тело созерцать!

20 ноября 2023 год, Брюссель