Глупые молитвы

   Семья Мягковых - пятидесятилетний Алексей, супруга Ольга двадцати шести лет и сын Антон четырёх лет от роду  в этом пост ковидном году решили провести январские выходные в египетском Шарм-Аль-Шейхе.
Билеты и путёвка были куплены заранее.
   Из экономии они поселились на второй линии, в отеле средней руки без своего пляжа и им приходилось каждое утро и днём после обеда ездить на маршрутке до общедоступного городского пляжа. Занимала поездка минут пять, но избаловавшиеся за пару дней отдыха Мягковы относились к ней, как к обременительному неудобству. Алексей в Москве занимал должность товароведа в магазине «Авоська», Ольга работала там же кассиром, а Антоша исправно посещал муниципальный детский сад, в котором у него уже был друг Абу-Бакр, враг Махмуд и девочка, в которую он был влюблён - Лейла.
   Для Мягкова это была третья женитьба. Алексей, в чём он себе не признавался, предпочитал молоденьких девушек и совершенно утрачивал интерес к женщинам за тридцать. Возможно, в нём говорила собственная незрелость, ибо по складу характера он был сущим избалованным самовлюблённым ребёнком. Но, увы для наивных дурочек, при этом обладал харизмой,  непритязательным чувством юмора и приятной внешностью. От первых двух браков у него была дочь Настя  - ровесница нынешней супруги и сын Фёдор пятнадцати лет, который знать ветренного отца не хотел.
 Ольга же приехала в Москву из маленькой деревни под Омском искать удачи и счастья и была уверена, что в лице мужа и сына обрела и то и другое.
Поездка была оплачена из средств на кредитной карте Тинькофф, о чём супруги старались не думать и такая трата весьма чувствительно била по семейному бюджету. Но, как выразился Алексей, когда они решали, где провести январские праздники:
   - Живём один раз!
   И это убедило Ольгу.
   Вообще, выражение об одноразовой жизни было любимым у Алексея и он часто произносил его про себя или вслух, выбирая вместо бюджетного «Жигулёвского» пива дорогое бельгийское или прыгая от жены в постель очередной малолетки с коровьими глазами и грудью четвёртого размера.
   В это утро на пляже, кроме Мягковых было всего с десяток человек. Пара сорокалетних полячек высокомерного вида с книжками и арабское семейство с двумя дочерями-подростками. Жена араба была в парандже, а дочери в купальных костюмах, закрывавших тело от горла до щиколоток.
   Заняв лежаки и раздевшись, Мягковы принялись отдыхать. Ольга помогала строить сыну песчаный замок, а Алексей решил испробовать новую маску и ласты. Он долго брёл по воде и всё ему было по пояс. Наконец началась глубина и он поплыл. В прозрачной воде суетились стайки разноцветных рыб, на дне шевелили иголками морские ежи и разевали зев чудовищного вида и размера раковины моллюсков. Море было как парное молоко и Мягкова охватила истома. Всплыв на поверхность, он лёг на спину и смежил веки. Жизнь была необычайно хороша. Он ещё не старый. Искусная в постели молодая жена, плюс Алина с работы, обожающая оральный секс. Денег. правдо не хватало. Но его старый школьный друг звал открыть совместный бизнес - магазин текстиля на WB. Нужно только для раскрутки было взять кредит под залог квартиры. А если появятся настоящие деньги, он рванёт в Пхукет на месяц обрабатывать тамошних малолетних жриц любви...
   Тут его чувствительно качнуло, в рот и нос попала вода и Алексей закашлялся. Перевернувшись, он увидел, что отплыл очень далеко от берега и его несёт в открытое море. На беду ещё свело ногу. Судорожно выгребая по направлению к далёкому берегу, Алексей с бьющимся сердцем повторял молитву «Отче наш», которой его в детстве научила богомольная бабушка. Обращался к Богу и клялся бросить ****овать. Тратить деньги на детей, а не на деликатесы и премиальное пиво. Наконец и вовсе обещал пойти монахом в монастырь, если выживет. И как только младшему сыну стукнет восемнадцать.
   Через два часа совершенно обессилившего Алексея выбросило на берег, где его ждала бледная от волнения жена и радостный сын.
   Вечером того же дня, Алексей накачивался в баре местным виски и выпивая очередной бокал, восклицал:
   - Один раз живём!
   Он старался забыть, как само происшествие, так и те глупости, что он бормотал, обращаясь к Богу.
   Временами он поднимал глаза вверх. К бархатно-чёрному небу в мириадах бриллиантовых южных звёзд, счастливо улыбался и добавлял:
   - Спасибо, Господи за всё, я Тебе это не забуду!