Кедики в Коринто

    Мы снова в п. Коринто.Троицей неторопливо бредем по полупустынным улицам в центре. За заборами, с битыми бутылками по верху, относительно приличные дома местных «богачей».
Магазинчики, лавчонки, в которых четверым будет тесно. Во многих мы узнаем ГДРовскую ветошь прошлого захода.  Из одного магазинчика с довольными улыбками выходит радио-группа. Радист Вадик и Начальник радиостанции Миша.
Увидев нас, шугаются. Что-то тут не так! Быстрым шагом пытаются скрыться за углом.
«Стоять,Зорька!»-окликает их Игорек.
«Привет, ребята»-отвечает радио-группа унылым хором.
Начинаются расспросы, подколы. Что ченчили, какой бизнес крутим и т.д.
Нет. Ничего, не ченчили. Ченчить нечего и т.д. Радисты после перекрестного допроса отпущены с миром. Облегченно вздохнув, они уходят. Мы – прикуриваем у витрины. В этот момент видим, что хозяйка магазинчика-лавки выставляет на витрину несколько пар красных кед. Зацепив это краем глаз, продолжаем движение.
«Погоди!»-восклицает Игорь. «Это же кеды из судового спортзала!»



   А надо добавить, что на судах того времени, был  спортинвентарь. Как правило, для игры в футбол с командами других судов во время стоянок.( А у нас на судне был еще и спортзал).  За спортинвентарь отвечал специальный человек-общественник. У нас это был Вадик-радист («маркони»/ «радистяра»). Молодой, только что закончивший мореходку парень, с ангельским лицом и невинными глазами. Что характерно, при достижении определенной степени опьянения, у него вертикально самопроизвольно поднималась челка. После этого Вадику уже не наливали. Это был индикатор полного опьянения.   
По приходу на борт, радист, как наиболее слабое звено этой преступной группировки, был взят Игорем в разработку. Под угрозой не наливать с похмелья, тот признался, что да, сливал спортинвентарь местным.



  Причем довольно успешно ими, радиогруппой конкретно, были  слиты  казенные кеды, бутсы, футбольные трусы и футболки. Но это все будет закуплено за свой счет и вернется на судно в п.Ленинград. Так уверял Вадик. Остаток спортинвентаря составлял - 4 пары кедов не ходовых размеров с 44-45,46. Абориген в Никарагуа мелкий.
Причем, спортинвентарь был уже поименно расписан на членов команды. Как и за какие блага, они уговорили людей принять на себя это, осталось загадкой. Не исключалось, что и без ведома оных.
Последние 4 пары отдавались только под запись. Соответственно, нас трое, кедов-четверо. Три пары записали на нас. Оставалась последняя пара. Ну ни то ни се! Но выход был найден предприимчивым Игорьком. Последнюю пару записали на дневальную (обслуга в столовой команды).Причем без согласия и уведомлении о вступлении в футбольную судовую команду.



   Товарообмен был  произведен нами уже следующий же день не без сопротивления покупающей стороны -хозяйки магазинчика. Ее несколько смущал размер обуви. Но крупная фигура старшего моториста и носки, снятые нами прямо в магазине и переданные в довесок к кедам, сделали свое дело. Сергей ,на испанском, убедил хозяйку в том, что с ЭТИМИ носками, кеды подойдут абсолютно любому аборигену с размером ноги от 36 до бесконечности.
Вечером мы пригласили дневальную протестировать местный ром.  Слова ее благодарности и пьяные обнимашки за ром и арбуз закончились после слов Сергея, о том, что это ее благодарить надо, а не нас.  Что кедики были и на нее, в том числе записаны. Соответственно ей и придется возмещать спортинвентарь по приходу в Питер. Возмущению дамы не было предела.

   Но девушку успокоили. Уверили, что скинемся и компенсируем. Кеды в те года 10 руб. стоили.