Территория области войска Донского до 1918 года входит сегодня в Ростовскую и Волгоградскую области. Я уже «проехал» раньше виртуально северную ее часть (станица Вешенская с Шолоховым). И теперь на моем пути из Ставрополя в Поволжье пересек южную часть, также входящую в Ростовскую и Волгоградскую области.
Из Википедии:
Земля войска Донского (1786—1870), с 1870 года Область Во;йска Донско;го (ОВД) — автономная административно-территориальная единица Российской империи, населённая в значительной мере донскими казаками и управлявшаяся по особому положению. На 1897 год в области проживало около 2 500 000 жителей, из них 320 000 — в городах. После революционных преобразований в России в феврале-ноябре 1917 года в среде донских казаков произошёл раскол. Сторонники «красной» советской власти провозгласили на этой территории в 1918 году создание Донской советской республики, а сторонники «белого» движения в том же году провозгласили создание своей Донской республики (Всевеликого войска Донского). В дальнейшем как самостоятельная территория область проживания донских казаков существовала до 1920 года, после чего установившейся новой советской властью была разделена и передана в состав УССР и РСФСР. Территория обитания казаков на Дону изначально называлась «Землёй Донских казаков», чем подчёркивался её статус, так как термин «Земля» с давних времён в русских летописях означал независимое государство, а не удел или вассальное княжество. Исторически территория располагалась на Диком Поле, ставшем затем южной окраиной Русского царства, в бассейне среднего и нижнего Дона. Основное население — донские казаки, начавшие селиться на этой территории ещё с конца XV века. Земля Донских казаков долго не имела точных границ и территориального деления. С 1570 года её центром стал Черкасск.
В составе Русского царства и Российской империи. Земля Донских казаков на карте Екатеринославского наместничества. В результате подавления Петром I в 1707—1708 годах восстания донских казаков под предводительством Кондратия Булавина, наибольшая часть не имеющей определённых границ Земли Донских казаков оказалась в то время на территории Бахмутской провинции первой большой Азовской губернии. С 1719 года по 1725 год являлась частью Бахмутской провинции первой большой Азовской губернии Российской империи, с 1725 по 1765 год — частью Бахмутской провинции первой большой Воронежской губернии Российской империи. В 1765—1775 годах — отдельная Земля Донских казаков. В 1775 году — Земля Донских казаков снова вошла в состав новой Азовской провинции второй Азовской губернии, с 1775 года провинции в Российской империи упразднялись. С 1779 года, в ходе новой административной реформы Екатерины II, губернии преобразовывались в наместничества. С 1783 года по в 1786 год — Земля Донских казаков в составе Екатеринославского наместничества, откуда она в ходе дальнейших преобразований и была выделена в отдельную административную единицу Российской империи.
История. Впервые граница установлена в 1786 году (утверждена Жалованной грамотой войску 1792 года). С 1786 года официально называлась Землёй войска Донскаго. Центр — Черкасск, с 1805 года — Новочеркасск. В 1802 году Земля войска Донского была разделена на семь округов, в 1806 году создан ещё Калмыцкий округ, и сохранялась без изменений до 1887 года, когда в состав Области войска Донского были включены Ростовский уезд и Таганрогское градоначальство с городами Ростовом, Таганрогом и Нахичеванью. Территория области в это время составляла около 14 миллионов десятин. Подробная карта Земли войска Донского была составлена под начальством Генерального штаба генерал-майора Ивана Богдановича в 1833 году. Карта была издана как приложение к военно-статистическому описанию Земли войска Донского. Масштаб карты: 24 версты в английском дюйме. На карте с помощью условных знаков были обозначены города, станицы и слобода, поселки и хутора (включая поселки от 1 до 30 дворов), дороги (как проселочные, так и почтовые), почтовые станции, разработки (железные и свинцовые) и прочее. 9 марта 1833 года Богданович получил бриллиантовый перстень за поднесённую им почётному атаману наследнику цесаревичу Александру Николаевичу подробную карту Земли войска Донского со статистическим описанием, а 8 мая этого же года ему было объявлено Высочайшее благоволение за составление рисунков регалий и знамён войска Донского. В 1835 году издано «Положение об управлении войском Донским». В 1835 году Земля войска Донского была разделена на семь административных округов «начальств»: Черкасский (окружное управление в г. Новочеркасск), 1-й Донской (станица Ведерниковская), 2-й Донской (станица Нижне-Чирская), Усть-Медведицкий (станица Усть-Медведицкая), Донецкий (станица Каменская), Хоперский (станица Алексеевская), Миусский (слобода Голодаевка). В 1870 году Земля войска переименована в Область войска Донского с центром в Новочеркасске. Вместе с тем было подтверждено особое положение казачьего населения на территории Области войска Донского. Звание войскового атамана окончательно утверждалось за наследником престола. Во главе управления Области войска Донского стоял войсковой наказной атаман, для чего он наделялся правами военного губернатора, с помощником по гражданской части и с начальником штаба, ведавшим военными делами. Казаки обязаны были нести поголовную воинскую повинность и снаряжаться за свой счёт, за что наделялись рядом привилегий. В период 1870—1918 годов — Область войска Донского. К началу XX века Область войска Донского состояла из девяти округов: 1-го Донского, 2-го Донского, Донецкого, Ростовского, Усть-Медведицкого, Хопёрского, Черкасского, Сальского и Таганрогского. В 1918 году из частей Усть-Медведицкого, Донецкого и Хопёрского округов был образован Верхне-Донской округ. После Февральской революции в Области войска Донского была восстановлена власть Казачьего круга (парламента) и Войскового атамана (избираемого кругом).
После Октябрьской революции Донское войсковое правительство во главе с Войсковым атаманом А. М. Калединым отказалось признать большевиков и оказало вооружённое сопротивление. К концу февраля 1918 года силы Каледина были разгромлены, Новочеркасск и Ростов — заняты Красной армией. Атаман Каледин покончил жизнь самоубийством, его преемник атаман Назаров был расстрелян. На территории Области войска Донского была провозглашена Донская Советская Республика. В марте 1918 года началось восстание казаков против большевиков, в результате которого в мае 1918 года в Новочеркасске было провозглашено создание Всевеликого Войска Донского — государственного образования, временно (до восстановления легитимной российской власти) независимого. Верховная исполнительная власть передавалась выборному атаману, законодательно-совещательные функции оставались за кругом. Флагом Всевеликого Войска Донского стало трёхцветное полотнище с горизонтальными полосами: синей, жёлтой и красной, которые символизировали единство трёх народов Дона: казаков, калмыков и русских.
3 марта 1918 года советское правительство подписало Брестский мир, согласно которому признало независимость Украинской Народной Республики, при этом границы УНР не оговаривались. Воспользовавшись тем обстоятельством, что УНР была провозглашена на территориях, выходивших далеко за рамки границ, установленных в 1917 году Временным правительством (Киевская, Волынская, Подольская, Полтавская и, частично, Черниговская губернии), и включали в себя также Харьковскую, Екатеринославскую, Херсонскую и северную часть Таврической губерний, Австро-Венгрия и Германия начали захват территорий исторической Новороссии и Слобожанщины и в течение марта—апреля 1918 года захватили все заявленные в III Универсале Центральной Рады территории УНР. В том же апреле УНР была ликвидирована немцами, и вместо неё создана Украинская держава под руководством гетмана Скоропадского. В течение мая немецкое наступление продолжилось, и к 8 мая 1918 года часть территории Области Войска Донского (включая Ростов-на-Дону) была оккупирована немецкими войсками и установлена власть Украинской Державы гетмана Скоропадского. 27 августа 1918 года между Россией с одной стороны и Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией с другой был заключён дополнительный договор, согласно которому Донбасс не считался территорией Украинской Державы, а признавался временно оккупированной территорией. «Части оккупированной области, не принадлежащие к областям, упомянутым в Третьем Украинском Универсале от 7 ноября 1917 года, будут очищены от германских боевых сил не позже как при заключении всеобщего мира, поскольку до этого времени не состоится мир между Россией и Украиной. До тех пор, пока Донецкий бассейн согласно статье 11-й и 1-го статьи 12-й остаётся занятым германскими войсками, Россия из добытого там количества угля получает ежемесячно число тонн в три раза превышающее число тонн нефти или нефтяных продуктов из Бакинской области».
Временная и переходная власть. В 1918 году было образовано Всевеликое войско Донское. В 1919 году на территории Всевеликого Войска Донского была установлена советская власть. Тогда же Совнарком Украины издаёт декрет «Об административном управлении на территории прифронтовой полосы Украины», в соответствии с которым все территории бывшей Украинской Державы, которые в царский период входили в состав губерний, чьи административные столицы находились на момент издания декрета в составе РСФСР, считались территорией РСФСР. Таким образом, временные границы Советской Украины устанавливались по прежним границам царских губерний. Воссозданная Донецко-Криворожская Советская Республика (провозглашалась как автономия в составе РСФСР и включала в себя почти всю правобережную часть Северского Донца на территории области Войска Донского) была окончательно упразднена 17 февраля 1919 года, вместо неё в Донецком бассейне ещё 5 февраля 1919 года в границах Бахмутского и Славяносербского уездов Екатеринославской губернии была создана новая Донецкая губерния Советской Украины. Границы области Войска Донского были полностью восстановлены в составе РСФСР.
Расформирование и раздел между УССР и РСФСР. 10 марта 1919 года III Всеукраинский съезд советов провозгласил независимую Украинскую Социалистическую Советскую Республику, в тот же день Совет народных комиссаров УССР заслушал «Вопрос о границах с Российской Республикой» и утвердил юго-восточную границу создаваемой УССР по южной границе материковых уездов Таврической губернии, восточной границе Екатеринославской и Харьковской губерний, а также по границе Черниговской губернии без четырёх северных уездов. Территории области Войска Донского, входившие в состав ликвидированной в феврале 1919 года Донецко-Криворожской Советской Республики, в состав УССР в тот момент опять не вошли. 15 марта 1920 года от области Войска Донского в состав Донецкой губернии УССР были переданы станицы Гундоровская, Каменская, Калитвенская, Усть-Белокалитвенская, Карпово-Обрывская волость Донецкого округа; станицы Владимирская, Александровская Черкасского округа, далее на запад условная линия: город Шахты и шахтинский округ станция Казачьи Лагеря, Мало-Несветайская, Нижне-Крепинская и далее до границы с Таганрогским округом. Таганрогский округ передан Украине целиком. Через пять дней, 20 марта 1920 года, область Войска Донского была упразднена, семь её округов вошли в Донскую область, затем в 1924 году — в Юго-Восточную область, затем — в Северо-Кавказский край, три округа — 2-й Донской, Хопёрский и Усть-Медведицкий — вошли в состав Царицынской губернии. Таким образом, казачье население области было разделено между тремя административными единицами РСФСР и УССР. Спустя четыре месяца, 12 июля 1920 года Донецкий губисполком издал приказ за № 11, в котором указывалось, что станица Луганская и её окрестности, находившиеся в составе Донской области, по реку Деркул отныне входят в состав Донецкой губернии УССР. 31 августа 1920 года Донисполком издал постановление, которым подтвердил передачу станицы Луганской в состав УССР. Позднее, до 1924 года, граница между РСФСР и УССР в этом районе неоднократно менялась, в состав РСФСР постепенно возвращались территории, пока, наконец, в 1924 году не была установлена окончательная граница РСФСР (скорректированная в 1944 году, когда в состав УССР был передан Дарьино-Ермаковский сельсовет), из-за чего существование Донецкой губернии как региона, объединяющего весь промышленный потенциал Донбасса, стало невозможно. В 1925 году Донецкая губерния была ликвидирована, а УССР перешла на новое (окружное) административное деление. Утверждённая граница существовала на протяжении почти столетия как республиканская, а затем и государственная граница Украины.
География. Площадь — 152 700 км; (143 128 кв. вёрст). Находилась в юго-восточной части Европейской России, между 46°7' и 51°18' с. ш. и 37;° и 45° в. д., граничила: с севера — с Воронежской и Саратовской губерниями, с востока — с Саратовской и Астраханской, с юга — со Ставропольской губернией, Кубанской областью и Азовским морем, с запада — с Екатеринославской, Харьковской и Воронежской губерниями. Примыкая юго-западным углом к Азовскому морю, почти вся область лежит в бассейне реки Дон.
Волости Области Войска Донского. Территория Области Войска Донского в настоящее время поделена между Россией, куда вошла бо;льшая её часть, и Украиной. Почти вся территория современной Ростовской области России приходится на землю Области Войска Донского, за исключением юга Егорлыцкого района, входившего в Кубанскую область, территории южнее линии Средний Егорлык — Маныч, входившей в Ставропольскую губернию, и территории восточнее реки Джурак-Сал, входившей в Астраханскую губернию. Бо;льшая часть правобережной части современной Волгоградской области России также входила в Область Войска Донского. Также к области относилась территория современного Краснодарского края севернее линии Ея — Куго-Ея. К Украине отошли: юго-восток Донецкой области (от Иловайска до Макеевки, включительно) и часть Луганской области.
Руководство Области. До XVIII века войсковые атаманы на Дону избирались «войсковым кругом»; с 18 (29) января 1718 года выборы стали утверждаться государственной властью. Должность помощника войскового наказного атамана по части учреждена 1 (13) июня 1875 года. Указом от 27 октября (8 ноября) 1869 года войсковые депутаты от дворянства переименованы в областных Войска Донского предводителей дворянства.
Храмы и благочиния. Новочеркасская епархия была утверждена 5 апреля 1829 года императором Николаем I. Архиерейский дом с консисторией начали строиться в Новочеркасске, открылась консистория 15 июня 1829 года. Первым архиереем новоучрежденной епархии стал Афанасий (Телятев). К 1829 году на Дону действовали 194 церкви. В 1843 году в земле Войска Донского числились 194 приходских храма (из них — 94 каменных), а также две кладбищенские и четыре монастырские церкви. К 1867 году на Дону насчитывалось 302 православных молитвенных здания (из них — 298 приходских церквей). К 1875 году, количество храмов выросло до 360 (новые храмы были построены в основном на хуторах, в поселках и слободах). По состоянию на 1896 год в епархии существовали следующие благочиния: Аксайское, Александровско-Грушевское, Березовское, Большинское, Глазуновское, Дегтевское, Зотовское, Кагальницкое, Казанское, Каменское, Качалинское, Кирсановское, Константиновское, Митякинское, Нижне-Чирское, Новониколаевское, Новопавловское, Павловское, Потемкинское, Семеновское, Семикаракорское, Урюпинское, Усть-Медведицкое, Цимлянское и Чернышевское. В 1905 году на Дону было около шестисот православных храмов, в том числе 25 единоверческих, объединённых в 33 благочиния. По состоянию на 1 февраля 1911 года клир Донской епархии состоял из 938 священников, 191 диакона и 927 псаломщиков. В 1912 году в ней числилось около 750 церквей, разделенных на 32 благочиния.
7 самых известных донских казаков. «Вся история России сделана казаками», – не без основания говорил Лев Толстой. Жители Дона могут с гордостью уточнить – донскими казаками. Донские казаки – самые известные среди всего казачества. Их великая роль в истории неоспорима. Донское казачество оставило в истории России много славных имён. Давайте же вспомним имена самых известных донских казаков, слава о которых гремела по всему миру.
- Ермак Тимофеевич (1532 – 1585). Уроженец станицы Качалинской Войска Донского. Знаменитый казачий атаман. Легендарный покоритель Сибири. Первый из самых известных донских казаков. О нём сложено множество легенд, преданий, песен, стихов. Утонул в реке Иртыш во время Сибирского похода. Памятник Ермаку стоит у собора в Новочеркасске.
О Ермаке из Википедии: Ерма;к Тимофе;евич (1532 — 6 (16) августа 1585, Сибирское ханство) — казачий атаман, исторический покоритель Сибири для Русского государства при правлении царя Ивана Грозного. Происхождение Ермака в точности неизвестно, по этому поводу существует несколько версий. «Родом неизвестный, душой знаменитый, как сказано в летописи», он в русском былинном фольклоре сравнивается с эпическим богатырём Ильёй Муромцем. Согласно одному из преданий, он был родом с берегов реки Чусовая. Благодаря знаниям местных рек, ходил по Каме, Чусовой и даже переваливал в Азию, по реке Тагил, пока его не забрали служить-казачить (Черепановская летопись). Согласно другой версии, являлся уроженцем Качалинской станицы на Дону (Броневский). Согласно изысканиям академика А. П. Окладникова, Ермак — уроженец Русского Севера. Местный «Летописец старых лет» утверждает, что «Ермак атаман, родом з Двины з Борку». Фамилия Ермака достоверно не установлена. В те времена на Руси небольшое количество людей имели фамилии: люди из высшего сословия общества или иноземцы, прибывшие для постоянного проживания на русские земли.
Вероятно, Ермак был сначала атаманом одной из типичных для того времени многочисленных дружин волжских казаков. Согласно одной из легенд, своё прозвище он получил из-за того, что в молодости был артельным кашеваром. Соратник Ермака Гаврила Ильин в челобитной, адресованной царю, писал, что он 20 лет «полевал» (вёл вольную жизнь) с Ермаком в Диком поле; другой ветеран Гаврила Иванов писал, что был «на поле двадцать лет у Ермака в станице» и в станицах у других атаманов. Этнограф Иосаф Железнов, опираясь на уральские предания, приводил пример того, что атаман Ермак Тимофеевич считался у казаков «полезным колдуном» и «имел в послушании у себя малую толику шишигов (чертей). Где рати не доставало, там он и выставлял их».
Ермак воевал в Ливонской войне, командуя казачьей сотней. Под началом воеводы Дмитрия Хворостинина участвовал в 1581 году в успешном походе в Литву, дошёл вниз по Днепру до Могилёва и сразился в битве под Шкловом. Сохранилось письмо литовского коменданта Могилёва Стравинского, отправленное в конце июня 1581 года королю Стефану Баторию, в котором упоминается «Ермак Тимофеевич — атаман казацкий». Осенью того же года Ермак участвовал в снятии осады Пскова, а после — в битве под Лялицами в феврале 1582 года, в которой русское войско во главе с Хворостининым остановило продвижение шведов. Как пишет Руслан Скрынников, Ермак сражался под началом Хворостинина ещё десятью годами ранее в битве при Молодях в составе отряда донского атамана Михаила Черкашенина. В 1582 году дружина казаков (больше 540 человек), собравшаяся под начальством атаманов Ермака Тимофеевича, Ивана Кольцо, Якова Михайлова, Никиты Пана, Матвея Мещеряка, Черкаса Александрова и Богдана Брязги, была приглашена уральскими купцами Строгановыми для защиты от регулярных нападений со стороны сибирского хана Кучума и пошла вверх по Каме, а в июне 1582 года прибыла на реку Чусовую, в чусовские городки братьев Строгановых. Здесь казаки жили два месяца и помогали Строгановым защищать их городки от грабительских нападений со стороны сибирского хана Кучума.
Сибирский поход Ермака Тимофеевича. 1 сентября 1581 года хорошо снаряжённая дружина казаков под командованием Ермака выступила в поход за Каменный Пояс (Урал) из Строгановской резиденции Орёл-городок водным путём по Каме, Чусовой и Серебрянке. Инициатива этого похода, по летописям Есиповской и Ремизовской, принадлежала самому Ермаку, участие Строгановых ограничилось вынужденным снабжением казаков припасами и оружием. По свидетельству Строгановской летописи (принимаемому Карамзиным, Соловьёвым и другими), Строгановы сами позвали казаков с Волги на Чусовую и отправили их в поход, присоединив к отряду Ермака (540 человек) 300 ратных людей из своих владений. За спиной атамана была хорошо вооружённая и, судя по всему, весьма дисциплинированная полутысячная дружина с довольно большими запасами продовольствия и снаряжения. Всё хозяйство и сама дружина были погружены на ладьи-струги, так было задумано ещё и потому, что в глубины Сибири через центральную часть неизведанного Уральского хребта был известен только один путь — водный. После того как дружина одолела этот горно-водный путь, он был назван «Ермакова вода». И в самом начале плавания, и после трудного перевала через хребет этот более чем тысячекилометровый путь был самым коротким и надёжным в центр Западной Сибири, к главной ставке сибирского хана.
В распоряжении будущего противника казаков, хана Кучума, находились силы, в несколько раз превосходившие дружину Ермака, но вооружённые значительно хуже. Согласно архивным документам Посольского приказа (РГАДА), всего хан Кучум располагал примерно 10-тысячной армией, то есть одним туменом, а общая численность «ясачных людей», которые ему подчинялись, не превышала 30 тыс. взрослых мужчин. Хан Кучум из рода Шейбанидов был родственником правившего в Бухаре хана Абдуллы. В 1555 году сибирский хан Едигер из рода Тайбугинов, услышав о завоевании Русским государством Казани и Астрахани, добровольно согласился принять российское подданство и выплачивать русскому царю Ивану IV небольшую дань. Но в 1563 году Кучум совершил переворот, убив Едигера и его брата Бекбулата. Захватив власть в Кашлыке, Кучум первые годы вёл ловкую дипломатическую игру с Москвой, обещая подчиниться, но при этом всячески затягивая выплату дани. Согласно Ремезовской летописи, Кучум устанавливал свою власть в Западной Сибири с крайней жестокостью. Это обусловило ненадёжность отрядов вогулов (манси), остяков (хантов) и прочих коренных народов, насильно собранных им в 1582 году для отражения казацкого вторжения. Объединённые казачьи силы поднялись на стругах вверх по Чусовой и по её притоку, реке Серебряной, до сибирского волока, разделяющего бассейны Камы и Оби, и по волоку перетащили лодки в реку Жеравлю (Жаровлю). Здесь казаки должны были остаться зимовать (Ремезовская летопись). Во время зимовки Ермак отправил отряд сподвижников разведать более южный путь по реке Нейве. Но татарский мурза разгромил разведывательный отряд Ермака. На месте, где жил тот мурза, ныне находится известное своими самоцветами село Мурзинка.
Лишь весной 1582 года по рекам Жеравле, Баранче и Тагилу казаки выплыли в Туру. Они дважды разбили сибирских татар, на Туре и в устье Тавды. Кучум выслал против казаков Маметкула, с большим войском, но 1 августа и это войско было разбито Ермаком на берегу Тобола, при урочище Бабасаны. Наконец, на Иртыше, под Чувашевым, казаки нанесли окончательное поражение татарам в битве на Чувашевом мысу. Кучум оставил засеку, защищавшую главный город его ханства, Сибирь, и бежал на юг, в Ишимские степи. 26 октября (5 ноября) 1582 года Ермак вступил в покинутый татарами город Сибирь (Кашлык). Через четыре дня ханты с реки Демьянки, правого притока нижнего Иртыша, привезли в дар казакам пушнину и съестные припасы, главным образом рыбу. Ермак «лаской и приветом» встретил их и отпустил «с честью». За хантами потянулись с дарами местные татары, бежавшие ранее от русских. Ермак принял их так же ласково, позволил вернуться в свои селения и обещал защищать от врагов, в первую очередь от Кучума. Затем стали являться с пушниной и продовольствием ханты из левобережных районов — с рек Конды и Тавды. Всех являвшихся к нему Ермак облагал ежегодной обязательной податью — ясаком. С «лучших людей» (племенной верхушки) Ермак брал «шерть», то есть присягу в том, что их «народец» будет своевременно платить ясак. После этого они рассматривались как подданные русского царя.
В декабре 1582 года военачальник Кучума, Маметкул, истребил из засады один казацкий отряд на Абалацком озере, но 23 февраля казаки нанесли новый удар Кучуму, взявши в плен Маметкула на реке Вагае. Лето 1583 года Ермак употребил на покорение татарских городков и улусов по рекам Иртышу и Оби, встречая везде упорное сопротивление, и взял остяцкий город Назым. После взятия города Сибирь (Кашлык) Ермак отправил гонцов к Строгановым и посла к царю — атамана Ивана Кольцо. Иван Грозный принял его очень ласково, богато одарил казаков и в подкрепление им отправил князя Семёна Болховского и Ивана Глухова, с 300 ратниками. Среди царских подарков, отправленных Ермаку в Сибирь, было сразу две кольчуги, в том числе и кольчуга, некогда принадлежавшая князю Петру Ивановичу Шуйскому. Подарок этот пришёлся как раз кстати; Ермак, продолжая свой трудный поход, носил, по свидетельству своих сподвижников, обе кольчуги (одну поверх другой) и днём и ночью. Царские воеводы прибыли к Ермаку осенью 1583 года, но их отряд не мог доставить существенной помощи сильно убавившейся в битвах казацкой дружине. Атаманы гибли один за другим: сначала в засаду попал Богдан Брязга; потом при взятии Назыма убит был Никита Пан; а весной 1584 года татары убили Ивана Кольцо и Якова Михайлова. Атаман Матвей Мещеряк был осаждён в своём стане татарами и только с большими потерями заставил отступить их предводителя Карачу, визиря Кучума.
Смерть Ермака. 6 (16) августа 1585 года погиб и сам Ермак Тимофеевич. Он шёл с небольшим отрядом в 50 человек по Иртышу. Во время ночёвки на берегу в устье реки Вагай Кучум напал на спящих казаков и истребил почти весь отряд. Сумели спастись всего несколько казаков. Согласно воспоминаниям очевидцев событий той ночи, атаман был обременён своими доспехами, в частности, подаренными царём двумя кольчугами, и, пытаясь доплыть до стругов, утонул в Иртыше. Вполне возможно, что Ермак к тому же был ранен: ведь в него, как в военачальника, прежде всего стреляли из луков. Согласно татарским преданиям, Ермак был смертельно ранен копьём в горло татарским богатырём Кутугаем. Казаков оставалось так мало, что атаман Мещеряк после созванного круга должен был выступить обратно на Русь. После двухлетнего владения казаки временно уступили Сибирь хану Кучуму, чтобы через год вернуться туда с новыми силами.
Легенда о смерти Ермака. По легенде, тело Ермака вскоре выловил из Иртыша около деревни Епанчина рыбак-татарин Яныш, Бегишев внук. Посмотреть на тело атамана съехалось много знатных мурз, а также сам Кучум. Татары несколько дней стреляли в тело из луков и пировали, но, по словам очевидцев, его тело пролежало на воздухе месяц и даже не начало разлагаться. Позже, поделив его имущество, в частности, взяв две кольчуги, подаренные русским царём, его захоронили в деревне, которая ныне называется Баишево. Захоронили в почётном месте, но за кладбищем, так как он не был мусульманином. В настоящее время рассматривается вопрос о подлинности захоронения. Существует версия, что захоронение Ермака Тимофеевича находится в Миякинском районе Республики Башкортостан. Подаренная Ермаку царём Иваном Грозным кольчуга с мишенями (бляшками), принадлежавшая воеводе Петру Ивановичу Шуйскому, убитому в 1564 году, сначала попала к калмыцкому тайджи Аблаю, а в 1646 году отбита русскими казаками у «воровской самояди» — восставших селькупов. В 1915 году при раскопках сибирской столицы Кашлыка найдена точно такая же бляшка с двуглавым орлом, что была на кольчуге Шуйского, которую мог обронить там сам Ермак.
Оценка деятельности. Многие историки ставят очень высоко личность Ермака, «его мужество, предводительский талант, железную силу воли». Ермак является «одной из самых примечательных фигур в русской истории» (Скрынников). Память о Ермаке живёт в русском народе в легендах, песнях (например, «Песня о Ермаке» входит в репертуар Омского хора) и топонимах. Наиболее часто населённые пункты и учреждения, названные в честь Ермака (города и сёла, спорткомплексы и спортивные команды, улицы и площади, реки и пристани, пароходы и ледоколы, гостиницы и др.), можно встретить в Западной Сибири. Многие сибирские коммерческие фирмы имеют в своём собственном названии имя «Ермак».
- Степан Тимофеевич Разин (1630 – 1671). Донской атаман. Знаменитый бунтарь. Предводитель Крестьянского восстания 1667-1671 гг. О нём ходит множество легенд. Самая распространённая – об утоплении персидской княжны. Выдан своими же. Казнён в Москве. Памятник Разину и его дружине стоит в Ростове-на-Дону. Из Википедии: Родился около 1630 года. Этот год выведен из сочинения нидерландского путешественника Яна Стрейса, который несколько раз имел встречи с Разиным и сообщал, что в 1670 году ему было 40 лет. Отцом Степана был казак Тимофей Разин, а мать, возможно, - невольница, крымская татарка. Однозначно известно, что родился Разин на Дону, но точное место рождения не установлено. По одной из версий (в определённой степени являющейся доминирующей) местом его рождения является станица Зимовейская (Зимовейская-на-Дону; ныне станица Пугачёвская Котельниковского района Волгоградской области, она же родина Емельяна Пугачёва). Впервые об этом сообщил А. И. Ригельман в 1778 году. Ту же версию даёт ряд позднейших, в частности, энциклопедических изданий.
Личность Разина привлекала огромное внимание современников и потомков, он стал героем фольклора и первого русского художественного фильма. По-видимому, первый русский, о котором на Западе была защищена диссертация (причём уже через несколько лет после его смерти). Биография Разина и его семьи обросла множеством фольклорных деталей, таких как сын Степана Разина и мать Степана Разина.
До восстания. Первые исторические свидетельства о Разине относятся к 1652 году. К этому времени он был уже атаманом и действовал как один из двух полномочных представителей донского казачества; по-видимому, военный опыт и авторитет его в кругу донцов был к этому времени уже велик. Видным казачьим предводителем — наказным атаманом Войска Донского — был также старший брат Разина Иван. В 1661 году Степан Разин вместе с Фёдором Буданом и несколькими донскими и запорожскими казаками вёл переговоры с представителями калмыков о мире и о совместных действиях против ногайцев и крымских татар. В 1663 году он во главе отряда донских казаков совместно с запорожцами и калмыками ходил в поход против крымских татар под Перекоп. В 1665 году царский воевода князь Ю. А. Долгоруков во время одного из конфликтов с донскими казаками, желающими во время несения царской службы уйти на Дон, велел казнить Ивана Разина, старшего брата Степана. Это событие повлияло на дальнейшую деятельность Разина: стремление отомстить Долгорукову и царской администрации соединилось с желанием вольной и благополучной жизни для казаков, находившихся под его началом. Вскоре, по-видимому, Разин решил, что казачий военно-демократический строй следует распространить на всё Русское государство.
Предпосылки к восстанию. Разинское движение было результатом обострения социальной обстановки в казачьих областях, прежде всего на Дону, в связи с притоком беглых крестьян из внутренних уездов России после принятия Соборного уложения 1649 года и полного закрепощения крестьян. Пришедший на Дон крестьянин становился казаком, но он, в отличие от многих «старых» казаков, не имел корней в крае, не располагал имуществом, назывался «голутвенным» казаком, и, стоя особняком от казаков старожилых и коренных, с неизбежностью тянулся к такой же голытьбе, как и он сам. С ними он ходил в воровские походы на Волгу, куда тянула нужда и стремление к столь необходимой для казака славе. «Старые» казаки тайно снабжали голытьбу всем необходимым для воровских походов, а те по возвращении отдавали им часть своей добычи. Поэтому воровские походы были делом всего казачества — донского, терского, яицкого. В них происходило сплочение голытьбы, осознание ею своего особого места в рядах казачьего сообщества. По мере своего численного увеличения за счёт вновь прибывавших беглых людей она все активнее заявляла о себе. В 1667 году предводителем казаков стал Степан Тимофеевич Разин. Всего весной 1667 года вблизи Волго-Донской переволоки у городков Паншина и Качалина собралось от 500 до 800 казаков, но к ним прибывали всё новые люди, и число собравшихся возросло до 2000 человек. Поход распространился на нижнюю Волгу, на Яик и в Персию, носил характер неповиновения Московскому правлению и блокировал торговый путь на Волгу. Всё это неизбежно вело к столкновениям столь крупного казачьего отряда с царскими воеводами.
Поход начался 15 (25) мая 1667 года. Через реки Иловлю и Камышинку разинцы вышли на Волгу, выше Царицына они ограбили торговые суда гостя В. Г. Шорина и других купцов, а также суда патриарха Иоасафа. Казаки расправлялись с начальными людьми и приказчиками и принимали к себе судовых ярыжных людей. Всё это ещё находилось в пределах того, что обычно делали казаки на Волге. Но последующие действия разинцев вышли за рамки обычного казачьего воровства и превратились в антиправительственное выступление. Это — разгром стрельцов во главе с воеводой Чёрного Яра С. Беклемишевым на протоке Бузан, а затем — взятие Яицкого городка. Зиму разинцы провели на Яике, а весной 1668 года вышли в Каспийское море. В марте 1668 года казаки Разина разграбили город Решт на берегу области Гилян. Помимо прочего, они опустошили Дагестан и персидское побережье. Разин производил набеги на западное побережье Каспийского моря, грабя многие населенные пункты и города между Дербентом и Шемахой и далее до Баку (современный Азербайджан). Ряды их пополнялись казаками, прибывшими с Дона, а также черкасами и жителями русских уездов. На Каспии вблизи персидского города Решта у казаков произошёл бой с шахскими силами. Бой был тяжёлый, и разинцам пришлось вступить в переговоры. Но прибывший к шаху Сулейману посланник русского царя Пальмар привёз царскую грамоту, где сообщалось о выходе в море воровских казаков. В грамоте предлагалось персам, чтобы они «побивали бы их везде и смертию уморяли без пощады». Переговоры с казаками были прерваны. По приказу шаха казаков перековали, а одного затравили собаками. В ответ разинцы взяли Фарабат. Они зимовали близ него, сделав укреплённый городок. В апреле 1669 года казаки Разина совершили набег на бакинское побережье, разорив селение Маштага, взяв в плен около 150 мужчин, женщин и детей. По преданию Степан Разин жил в пещере близ селения Сабунчи. Весной 1669 года казаки выдержали несколько боёв в «Трухменской земле» (базировались на полуострове Миян-Кале), где погиб друг Разина Сергей Кривой, а затем у Свиного острова вблизи Баку (?) подверглись нападению большого шахского флота под командованием Мамед-хана астаринского — произошло сражение, вошедшее в историю под названием Бой у Свиного острова. Сефевиды сцепили свои суда цепями, чтобы окружить казачий флот. Казаки воспользовались этой ошибкой и пустили ко дну флагманский корабль противника, после чего уничтожили весь его флот. В этом сражении (у Свиного острова) в плен к разинцам попал сын Мамед-хана — Шабын-Дебей (в искажённом написании — „Шаболда“), которого разинцы впоследствии передали русским властям. Популярная в историографии легенда считала, что в этом сражении была захвачена также и дочь командующего персидским флотом, ставшая той самой «персидской княжной», которую Степан Разин, как поётся в известной песне «Из-за острова на стрежень…», бросил с корабля в воду. Однако никаких сведений о пленнице в первоисточниках нет, а сам сюжет с «утоплением», вероятно, является фольклорным. Но и после победы положение казаков оставалось сложным. Следовало ожидать подхода новых сефевидских сил. Таким образом, в результате больших потерь из-за сражений и болезней, а также опасаясь прихода нового войска шаха разинцы отправились к Астрахани. Вступив в переговоры с астраханскими воеводами, Степан Разин добился того, что его с почётом принимал главный воевода князь Иван Прозоровский и пропускал на Дон, а казаки должны были отдать пушки, пленных и часть добытой в походе рухляди. Но казаки уклонились от выполнения своих обещаний. В сентябре они прибыли на Дон.
Крестьянская война. Весной 1670 года атаман Степан Разин организовал новый поход на Волгу, имевший характер уже открытого восстания. Он рассылал «прелестные» (прельстительные) письма, в которых призывал на свою сторону всех ищущих воли и желающих служить ему. Он не собирался (по крайней мере, на словах) свергать царя Алексея Михайловича, однако объявил себя врагом всей официальной администрации — воевод, дьяков, представителей церкви, обвинив их в «измене» царю. Разинцы распустили слух, что в их рядах находятся царевич Алексей Алексеевич (в действительности умерший в Москве 17 (27) января 1670) и патриарх Никон (в то время находившийся в ссылке). Во всех занятых разинцами городах и крепостях вводилось казачье устройство, представителей центральной власти убивали, канцелярские бумаги уничтожались. Купцов, следовавших по Волге, задерживали и грабили. Поход Разина на Волгу сопровождался массовыми восстаниями крепостных крестьян в недавно закрепощённых областях Поволжья. Здесь вожаками выступали, разумеется, не сам Разин и его казаки, а местные казачьи предводители, из которых наиболее известны беглая монахиня Алёна Арзамасская (уроженка Выездной Казачьей Слободы, близ Арзамаса), атаман Василий Ус. Отложились от царя и начали восстание также большие группы поволжских народов: марийцев, чувашей, татар, мордвы. Захватив с помощью повстанческой армии Астрахань, Царицын, Саратов и Самару, а также ряд второстепенных крепостей, Степан Разин не смог успешно завершить осаду Симбирска осенью 1670 года. Между тем царь Алексей Михайлович направил для подавления восстания 60-тысячное карательное войско. 3 (13) октября 1670 года под Симбирском царское войско под командованием воеводы Юрия Барятинского нанесло разинцам жестокое поражение. Степан Разин был тяжело ранен (4 (14) октября 1670) и был вывезен преданными ему казаками на Дон, где со своими сторонниками укрепился в Кагальницком городке, из которого год назад начал свой поход. Он рассчитывал вновь собрать своих сторонников. Однако домовитые казаки во главе с войсковым атаманом Корнилой Яковлевым, понимая, что действия Разина могут навлечь царский гнев на всё казачество, 13 (23) апреля 1671 года взяли штурмом Кагальницкий городок и после жестокого боя на следующий день пленили Степана Разина, и впоследствии выдали его царским воеводам.
Пленение и казнь. В конце апреля 1671 года Разин вместе с младшим братом Фролом (Фролкой) донскими властями был выдан царским воеводам — под конвоем, которым командовал атаман Корней Яковлев, он был доставлен в Москву (2 (12) июня). Разин вместе с братом был подвергнут жестоким пыткам. «В темнице его, — сообщает курляндский дипломат Якоб Рейтенфельс, — били кнутом, жгли огнем, капали ледяную воду на голову и подвергали ещё многим другим утонченным пыткам. Тело его было уже все изъязвлено, так что удары кнута падали на обнаженные кости, а он все-таки так пренебрегал ими, что не только не кричал, но даже не стонал и упрекал брата, разделявшего с ним страдания и менее выносливого, в малодушии и изнеженности». 6 (16) июня 1671 года Степан Разин после оглашения приговора был четвертован на эшафоте на Красной площади. Прочитали длинный приговор. Разин выслушал его спокойно, потом повернулся к церкви, поклонился на три стороны, минуя Кремль с царём, и сказал: «Простите». Палач сперва отрубил ему правую руку по локоть, потом левую ногу по колено. Его брат Фрол, видя мучения Степана, растерялся и закричал: «Я знаю слово и дело государево!». «Молчи, собака!» — прохрипел в ответ Степан. Это были его последние слова: после них палач спешно отсёк ему голову. Руки, ноги и голова Разина, по свидетельству англичанина Томаса Хебдона, были воткнуты на 5 специально установленных кольев, а туловище брошено на съедение собакам. Сохранился даже рисунок, изображающий пленённого Стеньку и воткнутые на колья отрубленные части его тела, сделанный в Москве одним из русских очевидцев казни, вероятно по официальному поручению российского правительства. Четвертованные останки Разина позднее были отвезены «на Болото», в Замоскворечье и воткнуты там на колья «до исчезнутия», ещё в 1676 году их видел там член голландского посольства Бальтазар Койэтт. Признание помогло Фролу отсрочить казнь, которой, впрочем, он в конце концов не избежал и был казнён отсечением головы на Болотной площади 28 мая 1676 года.
Оценки глазами современников и потомков. К восстанию Разина было приковано внимание Европы: от исхода борьбы зависела судьба важнейших торговых путей по Волге, связывавших Европу с поставщиками русского хлеба и с Персией. Ещё до окончания восстания в Англии, Нидерландах, Германии появились статьи и даже книги о мятеже и его предводителе, часто фантастические в подробностях, но нередко сообщающие ценные сведения. Многие иностранцы стали свидетелями прибытия пленного Разина в Москву и его казни (в этом было заинтересовано правительство Алексея Михайловича, стремившееся уверить Европу в окончательной победе над восставшими — что на тот момент ещё не соответствовало действительности). Особое место среди этой литературы занимают «Три путешествия» голландца Яна Стрейса — свидетеля восстания, побывавшего на контролируемой Разиным территории и видевшего самого Степана Тимофеевича; Стрейс использовал, помимо собственных впечатлений, и произведения других авторов.
Разин — герой огромного количества русских народных песен; в одних реальный образ жестокого казачьего вождя подвергается эпической идеализации и нередко смешивается с фигурой другого знаменитого казака — Ермака Тимофеевича, завоевателя Сибири; в других содержатся почти документально точные подробности восстания и биографии его предводителя. Три песни о Стеньке Разине, стилизованные под народные, написал А. С. Пушкин. В конце XIX века популярной народной песней стало стихотворение Д. М. Садовникова «Из-за острова на стрежень», созданное на сюжет одной из легенд о Разине. По мотивам сюжета этой песни в 1908 году был снят первый российский художественный кинофильм «Понизовая вольница». В. А. Гиляровским была написана поэма «Стенька Разин».
Современный взгляд. Главными причинами поражения восстания Разина явились:
- его стихийность и низкая организованность,
- разрозненность действий крестьян, как правило, ограничивавшихся разгромом имения своего собственного барина,
- отсутствие у восставших ясно осознаваемых целей.
Так, после освобождения Москвы от семибоярщины и интервентов, установилась власть ставленников казаков — Дома Романовых, но приставство казаков показалось крестьянам более тяжёлой формой эксплуатации, чем вотчинное и помещичье землевладение. Романовы вернули казаков в традиционные казачьи земли, а после Азовского сидения (1641—1642), якобы только для того, чтобы помешать казакам собирать добровольцев для войн с Оттоманской портой по всей России, Соборным уложением 1649 года было восстановлено упразднённое в ходе Смуты и крестьянской войны под предводительством Ивана Болотникова крепостное право, за отмену которого безуспешно боролись разинцы.
В исторической науке нет единства по вопросу о том, считать ли восстание Разина крестьянско-казацким восстанием или крестьянской войной. В советское время употреблялось наименование «крестьянская война», в дореволюционный период речь шла о восстании. В последние годы вновь преобладающим является определение «восстание».
- Кондратий Булавин (1660 – 1708). Войсковой атаман донских казаков. Известен как предводитель Булавинского восстания. Отказался выдавать беглых крепостных, согласно закону донских казаков «С Дона выдачи нет». Погиб во время Булавинского восстания. В Старочеркасской сохранился дом Булавина. Из Википедии: Родился в Салтове в семье сына боярского Афанасия Абакумовича Булавина, позже поверстанного в рейтары. Помимо Кондратия в семье было еще трое сыновей: Иван, Антип, Еким (Аким). Переселился на Дон после 1675 года и вступил в ряды донского казачества . В 1703 году стал атаманом донского казачьего Бахмутского городка и вскоре вступил в территориально-имущественный конфликт с слободским Изюмским полком за право варить соль у реки Бахмут .
Восстание. Знаменитое «Булавинское восстание» началось в 1707 году с вооруженного сопротивления группы казаков верховых городков, не подчинившихся указу царя Петра I о выдаче с Дона беглых русских людей, уклонявшихся от выполнения своих сословных повинностей. Восстанию предшествовал конфликт Войска Донского с Изюмским полком из-за спорных земель по реке Бахмут и её притокам, и расположенных там солеварен. При этом правительство поддерживало изюмских казаков, которые начали заниматься в том районе соляным промыслом за много лет до того, как там обосновались донские казаки, построившие в 1702 году свой Бахмутский городок. В ходе конфликта Булавин, будучи атаманом Бахмутского городка, выполнял волю войсковых властей и бунтовщиком не являлся. В 1705 году он с группой донских казаков захватил принадлежавшие изюмским казаками бахмутские солеварни, ограбил, избил и изгнал изюмцев. Изюмский наказной полковник Щуст пожаловался на Булавина в Москву. Когда позже в Бахмутский городок прибыл дьяк Алексей Горчаков с капитаном и отрядом солдат, чтобы по поручению правительства провести расследование инцидента, Булавин арестовал их, так как не получил приказа из Черкасска о содействии следствию. Приехавшие вскоре из Черкасска старшины подтвердили законность действий бахмутского атамана. В 1707 году Булавин (на тот момент — казак Трехизянской станицы) с сообщниками разгромил в Шульгинской станице отряд полковника князя Юрия Владимировича Долгорукова, занимавшийся в городках по Северскому Донцу сыском беглых, при поддержке войскового атамана Лукьяна Максимова и старшин. Большая часть небольшого отряда князя была уничтожена, сам князь и с офицерами захвачены казаками в плен и убиты. Отсюда по предположению историка Соловьева пошло народное выражение — «хватил Кондратий», ставшее фразеологизмом. По некоторым данным, убийство полковника и разгром его отряда Булавин совершил в тайном сговоре с войсковым атаманом Л. Максимовым, желавшим ослабить вмешательство царской власти в донские дела. Вскоре восстание было подавлено войсковыми властями, после чего Булавин с немногочисленными сторонниками бежал в Запорожскую Сечь. После его возвращения на Верхний Дон весной 1708 года восстание вспыхнуло с новой, более яростной силой. К восставшим теперь присоединилась масса обычных казаков, ранее стоявших в стороне от восстания, в том числе запорожцы. К апрелю 1708 года восстание охватило Козловский, Тамбовский, Верхнеломовский и Нижнеломовский уезды, распространилось на Слобожанщину и Левобережье и Поволжье. 5-тысячный отряд под началом самого Булавина двинулся к Черкасску и 9 апреля в сражении на реке Лисковатка (у городка Паншина) разбил 3-тысячное войско атамана Л. Максимова. После этой победы восставшие двинулись к войсковому центру — городу Черкасску. В ходе недолгой осады Черкасска Булавин взял в заложники двух старшин — братьев Поздеевых, и потребовал от осажденных выдать ему войсковую верхушку. Часть черкасских казаков, в том числе брат заложников, схватили атамана Максимова и близких к нему старшин и выдали их Булавину. После занятия булавинцами города они были казнены, их имущество разграблено, а Черкасск стал форпостом восстания. 9 мая Булавин был избран своими сторонниками войсковым атаманом, а часть его тайных сообщников, предавших Максимова, получили войсковые должности. Все это серьезно обеспокоило Петра I, который для подавления восстания отправил на Дон 35-тысячное войско во главе с майором лейб-гвардии Преображенского полка князем Василием Владимировичем Долгоруковым, братом убитого казаками Ю.В. Долгорукова. В переписке с правительством Булавин пытался изобразить произошедшее как внутренний казачий конфликт и изображал из себя верноподданного, а тем временем строил планы широкой коалиции с запорожцами, кубанскими казаками (ахреянами) и ногайцами, пытался наладить контакт с турецким султаном для совместных действий против российского правительства. Ядро булавинцев составляли казаки, беглые солдаты и крестьяне. Повстанцы действовали в конном и пешем строю, сражались в полевых условиях, вели оборону и осаду крепостей. Внезапность и решительность нападения в сочетании с широкой поддержкой населения нередко приносили им успех. Тем временем восстание ширилось. Соратник Булавина, атаман Игнат Некрасов, двинулся на Волгу, чтобы зажечь новый очаг восстания. Атаман Семен Драный действовал на территории Изюмского полка и южных уездов, прилегавших к Изюмской черте. Сам Булавин остался в Черкасске. Булавин и его атаманы рассылали по приграничным русским уездам «прелестные» (то есть прельщающие) письма с призывом постоять за казацкие права, против «изменников», а это, как считал Булавин, «бояре, да прибыльщики и немцы». Для проведения этого плана в действие необходимо было овладеть оплотом царской власти на Дону — крепостью Азов. Однако плохо подготовленный поход булавинцев на Азов провалился. При атаке крепости они попали под огонь крепостной и корабельной артиллерии, подверглись контратаке гарнизона и были вынуждены беспорядочно отступить. Сказалось отсутствие у восставших артиллерии и технических специалистов. В ночь на 18 (7) июля 1708 года дом Булавина в Черкасске был атакован заговорщиками, решившими выдать его правительству, в противостоянии с которыми он и погиб. По официальной версии, распространявшейся новым атаманом Ильёй Зерщиковым, Булавин застрелился сам, не желая сдаваться, но в действительности он был убит. Тело Булавина, для удостоверения жителей в его смерти, отвезено в Азов и там, по отсечении головы, повешено за ногу.
- Емельян Иванович Пугачёв (1742 – 1775). Фигура в истории донского казачества неоднозначная. Известный бунтовщик и самозванец. Выдавал себя за Петра III. Организатор бунта 1773—1775 гг. По невероятному совпадению, Емельян Пугачёв родился в той же станице, что и другой великий бунтарь – Степан Разин. Оба этих известных донских казака родились в станице Зимовейской Донской области (ныне Котельниковский район Волгоградской области). Казнён на Болотной площади в Москве как самозванец, заговорщик и бунтовщик, восставший против царской власти.
Год рождения Емельяна Пугачёва документально не установлен. В 1774 году Пугачёв в ходе показаний следователю Маврину в Яицком городке говорил: «от роду мне 32 года». На следствии в Москве обер-секретарь Степан Шешковский также записал: «считает себе тридцать третей год». При этом известно, что, будучи в бегах, при получении паспорта на форпосте Добрянском Пугачёв заявил о том, что ему 40 лет. Этот же возраст он указал при аресте после первой своей поездки к яицким казакам в 1772 году. Большинство историков всё же, сопоставляя различные вехи биографии Пугачёва с историческими событиями, пришло к выводу, что датой его рождения следует считать 1742 год. Емельян был младшим сыном в семье донского казака Ивана Михайловича Пугачёва и его супруги Анны Михайловны. Пугачёвы жили в Зимовейской издавна, свою фамилию унаследовав от прозвища деда Емельяна по отцовской линии — Михаила Пугача. Старший сын Дементий отделился от семьи рано, с началом своей службы. Старшие сёстры Ульяна и Федосья также покинули дом после своего замужества. Как указывал на допросе сам Пугачёв, семья его принадлежала православной вере, как и большинство казаков черкасской (малороссийской) станицы Зимовейской, коренное население которой было православным, в отличие от большинства яицких и многих верхнедонских и среднедонских казаков, придерживающихся в те времена старообрядчества. До поры Емельян помогал семье по хозяйству, «боронил за отцом землю», а в 17 лет был записан на казацкую службу вместо своего отца, ушедшего в отставку. Через год после начала казачьей службы Емельян женился на Софье Дмитриевне Недюжевой, казачке станицы Есауловской. Уже через неделю после свадьбы Емельян был включён в команду казаков, направленную в Пруссию.
Участвовал в Семилетней войне 1756—1763 годов, со своим полком состоял в дивизии графа З. Г. Чернышёва. Походный атаман донских полков полковник Илья Денисов взял Пугачёва к себе в ординарцы. За три года службы в Пруссии Емельян побывал в Торуне, Познани, Кобылине, участвовал в ряде сражений, избежав каких-либо ранений. Один раз, во время ночной тревоги, он упустил одну из лошадей, принадлежавших Денисову, за что был наказан плетьми. Со смертью Петра III войска были возвращены в Россию. С 1763 по 1767 год Пугачёв проходил службу в своей станице, где у него в 1764 году родился сын Трофим и в 1768 году — дочь Аграфена. В перерыве между рождениями детей Пугачёв был командирован в Польшу с командой есаула Елисея Яковлева для поиска и возвращения в Россию бежавших старообрядцев. Как показывал Пугачёв на допросах позднее, он с казаками регулярно участвовал «в партиях, где месяц, где два, и потом возвращался паки в дом свой». С началом русско-турецкой войны в 1769 году Пугачёв в команде полковника Ефима Кутейникова в офицерском звании хорунжего 2-й сотни был направлен к Бендерам. При взятии Бендер 16 (27) сентября 1770 года под командованием генерала Петра Панина отличился и хорунжий Пугачёв. После отвода войск на зимние квартиры в Елисаветград в 1771 году Пугачёв заболел («…и гнили у него грудь и ноги»). Полковник Кутейников направил его на Дон в составе команды из ста казаков для замены лошадей. По причине болезни Пугачёв не мог вернуться обратно, поэтому он нанял замену — «Глазуновской станицы (на реке Медведице) казака Бирюкова, коему он за то дал 2 лошади с сёдлами, саблю, бурку, зипун синей, харч всякой и денег 12 рублёв». Проболев дома с месяц, Пугачёв по совету станичных стариков отправился в Черкасск проситься в отставку. Станичный атаман Трофим Фомин выписал Емельяну для этой цели паспорт. Прибыв в Черкасск в первой половине июля 1771 года, Пугачёв остановился на квартире матери своего полкового друга. Войсковой дьяк Колпаков, который рассматривал просьбу, в отставке Пугачёву отказал, предложив лечиться в лазарете. Подумав, Пугачёв от лазарета отказался и предпочёл лечиться самостоятельно — «на своём коште». Во время лечения он три дня прикладывал к ногам баранье лёгкое и ему полегчало. После отказа в отставке он попросил разрешение у атамана Ефремова и направился повидать свою сестру Феодосию с зятем Симоном Павловым в Таганрог, где последний проходил службу. В разговоре с зятем Пугачёв узнал, что тот с несколькими товарищами устал и хочет бежать со службы, в которой они попали в положение солдат, а не казаков. Обсудив возможные направления побега («На Русь? На Прусь? В Запорожскую Сечь?»), сочли наилучшим отъезд в Терское семейное войско, где казакам якобы воли было больше. Пугачёв не только вызвался помочь зятю и его товарищам, но и сам изъявил желание перебраться с ними на Терек. По уговору, сестра Федосья испросила для себя с детьми паспорт на поездку в Зимовейскую. Симон Павлов с товарищами должны были бежать неделей позже, так чтобы подозрения не пали на Пугачёва. Но уже на пятый день Симон с тремя другими беглецами догнал Пугачёва неподалёку от Черкасска. По словам Пугачёва, он был весьма раздосадован, так как столь скорый отъезд давал основания для подозрений, что он способствовал побегу. Прибыв в Зимовейскую, таганрогские беглецы временно укрылись в степи, Федосья с детьми отправилась погостить к свёкру, а Емельян Пугачёв объявил дома о своём желании отправиться на Терек вместе с зятем. Как показывала позднее на допросах супруга Емельяна Софья, они с его матерью бросились ему в ноги, умоляя отказаться от этой затеи. Согласившись с доводами жены и матери, Пугачёв в ходе очередной встречи объявил Симону Павлову об отказе ехать с беглецами на Терек, но согласился помочь переправить их через Дон на лодке на «ногайскую сторону». Павлов с товарищами начали упрекать и уговаривать Емельяна, тот для виду согласился, но переправив их за Дон в семи верстах от Зимовейской и высадив из лодки, отправился обратно домой, где пробыл более месяца, продолжая самостоятельное лечение.
Беглый казак. Беглецы не сумели самостоятельно добраться до Терека и, проплутав несколько недель, сочли за лучшее вернуться в Зимовейскую, где заявились в станичную канцелярию. Симон Павлов рассказал об обстоятельствах побега, заявив, что переправиться через Дон им помог Емельян Пугачёв, также изъявлявший желание податься на Терек. В результате чего Пугачёв предпочёл бежать из станицы и скрываться в окрестных камышах. Тем временем Павлов с товарищами, а также мать Пугачёва были отправлены для следствия в Черкасск. Поняв, что там беглецы постараются переложить большую часть вины на него, Емельян поспешил отправиться туда же, где в войсковой канцелярии предъявил все свои проездные документы и попытался до прибытия арестованных изложить свою версию событий: «… я де слышу, что про меня говорят, будто я бежал, а я де не бегал». Но с прибытием арестованных, после их заявления о том, что идея с Тереком исходила именно от Емельяна, Пугачёв решил за лучшее бежать, вновь попытавшись укрыться в окрестностях родной станицы, но был задержан и заключён под замок в станичной избе. Пробыв в заключении два дня, Пугачёв бежал, вновь укрывшись в окрестностях родной станицы. Прожив так остаток лета и осень, с морозами Пугачёв решился вернуться домой, рассудив, что там его искать не будут. Станичным и войсковым властям действительно не приходило в голову, что почти месяц («весь Филиппов пост») беглец жил в своём же доме. Но длиться бесконечно такая жизнь взаперти не могла, и Пугачёв решил за лучшее довести до логического конца замысел переселиться на Терек. 23 декабря, простившись с супругой и пообещав ей, что заберёт семью, как только устроится на месте, Пугачёв переправился на запретный берег Дона. В середине января 1772 года он прибыл в станицу Ищёрскую, откуда его отправили к атаману Терского семейного войска Павлу Татаринцеву в станицу Дубовскую. Каких-либо подозрений он не вызвал, в войсковой ведомости на его счёт была сделана запись: «Емельян Пугачёв письменного вида не имеет. Донского войска. Желает в семейном войске быть казаком». Для жительства ему определили станицу Дубовскую, но вскоре Пугачёв вернулся в Ищёрскую. В реестре казаков Терского семейного войска Пугачёв был записан женатым, в качестве его супруги была записана некая Прасковья Фоминишна. Точно неизвестно, успел ли Пугачёв обзавестись другой супругой, или, по каким-то соображениям, решил представить супругу Софью подложным именем. В любом случае, его служба на Тереке выдалась совсем недолгой. Волжские и донские казаки, принудительно переселённые правительством для укрепления недавно созданной Терской линии, были крайне недовольны переселением и условиями новых мест службы. В феврале 1772 года казаки станиц Ищёрской, Галюгаевской и Наурской решили направить делегацию с жалобой в Военную коллегию, с которой активно вызвался отправиться и Емельян Пугачёв. Было решено, «чтобы он взял на себя ходатайство за них об испрошении им в Государственной Военной коллегии к произвождению денежного жалования и провианта против Терского семейного войска казаков». Получив от казаков 25 рублей на дорогу, Пугачёв 8 февраля 1772 года отправился хлопотать об их нуждах, для чего в Моздоке он закупил нужный «харч», но при выезде из города был задержан. В ходе разбирательства Пугачёв сознался, что бежал с Дона, но затем 13 февраля сумел бежать из-под стражи, подговорив караульного солдата Венедикта Лаптева. Раздобыв по дороге в Нижне-Курмоярской станице лошадь, Пугачёв вскоре вернулся в родную Зимовейскую, тайно дав супруге знать о своём прибытии. Софья увела детей к жене брата, после чего стала со слезами упрекать Емельяна в разрушенной жизни. Пугачёв пытался утешать её, уверяя, что на Тереке его выбрали в атаманы, но для жены было ясно, что он снова в бегах. К этому времени Симон Павлов уже был прощён и продолжил службу в Таганроге. Считая, что вина Емельяна даже меньше, а своими побегами он её только усугубляет, Софья твёрдо решила, что выдача Емельяна станичным властям будет лучшим исходом для семьи. Пугачёв в сердцах ответил: «Ну ин, коли так, поди и скажи про меня, что я пришол». Софья попросила жену брата сообщить станичным властям, и вскоре в дом пришли казаки, арестовав Емельяна и отправив его под конвоем в станицу Чирскую, сдав атаману розыскной команды Федотову. Федотов предложил Емельяну решить все проблемы за взятку в сто рублей. Пугачёв пообещал найти 50 рублей и попросил знакомого старшину Карпа Денисова ссудить ему эту сумму, на что Денисов охотно согласился. Но когда Федотов узнал, откуда у Пугачёва эти деньги, то испугался, что о взятке станет известно, и отказался записать Пугачёва в одну из командировочных команд. Пугачёв вернул деньги Денисову, но тот настоял, чтобы Емельян оставил себе 10 рублей, предполагая, что они ему могут понадобиться в Черкасске. Пугачёв был конвоирован в Черкасск. По дороге, в станице Цимлянской им встретился сослуживец Пугачёва по службе в Пруссии Лукьян Худяков. Пугачёв был отдан Худякову на поруки, с обещанием доставить арестованного к месту назначения. Версии дальнейших событий в изложении Пугачёва и Худякова расходятся. Как показывал на допросах в Москве Пугачёв, Худяков дал ему коня и отправил с ним сына, проинструктировав отпустить арестованного, зная, что малолетнему сыну наказания за это не будет. По версии Худякова — никакого сговора не было и Пугачёв просто обманул его сына и сбежал. Так или иначе, Емельян Пугачёв вновь оказался вне закона, направившись в этот раз в сторону поселений раскольников на реке Койсухе. Поначалу он выдавал себя за казака, отставшего от своей партии по дороге к турецкой границе. Но в ходе общения со старообрядцем Кавериным, вызвавшимся проводить его «вдогонку за партией», Пугачёв решил выдать себя за старовера. Каверин, поверивший Пугачёву, что тот «бежал из усердия к богу» и из желания присоединиться к одноверцам, посоветовал ему поехать на хутор к старообрядцу Осипу Коровке. Осип Коровка с охотой взялся помочь Пугачёву, несмотря на то, что в разговоре с ним Пугачёв признался, что он беглый донской казак. В это время многие ранее бежавшие из России старообрядцы по указу Петра III, подтверждённому и Екатериной II, получили возможность вернуться в Россию и поселиться на окраинах империи. Посоветовав отправиться в Бендеры, где, по слухам, было определено одно из мест для выходивших из Польши старообрядцев, Коровка попросил своего сына Антона сопроводить Пугачёва и даже отдал ему свой паспорт. Но по дороге к Бендерам Антон Коровка и Пугачёв узнали, что никакого поселения в Бендерах нет. В ходе своего участия в партиях по возвращению беглых староверов Пугачёв неплохо изучил приграничные с Польшей места. На несколько месяцев они с Антоном Коровкой задержались в Стародубском монастыре, где старец Василий проинструктировал их о способе получить «билеты в те места, кто куда пожелает, на поселение». Для этого было необходимо через старообрядческую слободу Ветку явиться на пограничный Добрянский форпост и заявить о желании получить направление на поселение. Старец Василий помог Пугачёву выбрать наилучший момент для перехода границы. В дальнейшем всё прошло без проблем — прибыв на форпост в числе многих других возвращавшихся в Россию староверов, Пугачёв представился коменданту Добрянского майору Мельникову своим подлинным именем и был направлен в карантин. В ходе пребывания в карантине Емельян познакомился с беглым солдатом Алексеем Логачёвым, вместе они устроились на подработку к купцу-староверу Кожевникову, подрядившись построить ему сарай. Карантин продлился шесть недель. 12 августа 1772 года Пугачёв получил наконец долгожданный паспорт с направлением на поселение в Малыковскую волость на Волге. Кожевников снабдил Пугачёва и Логачёва хлебом в дорогу, а также передал через них привет игумену Филарету, главе старообрядческой общины на Иргизе.
Встреча с Яицкими казаками. Начало самозванства. Получив паспорта, Пугачёв вместе с Логачёвым отправился по уже знакомой раскольнической дистанции в обратном направлении, заехав в деревню Черниговку к староверу Каверину, затем — на хутор к Осипу Коровке, станицу Глазуновскую — к казаку-староверу Андрею Кузнецову. Дорога заняла более двух месяцев. Прибыв, как было предписано в паспорте, в Малыковку, они вскоре отправились в Мечетную слободу, чтобы повидаться с игуменом Филаретом. Приехав на место в ноябре 1772 года, они поселились в старообрядческом ските Введения Богородицы, настоятелем которого был Филарет. Здесь они услышали о произошедших недавних волнениях в Яицком войске. Очевидно, полученные Пугачёвым от купца Кожевникова рекомендации оказались весомыми для Филарета, бывшего весьма влиятельной фигурой в старообрядческой общине на Иргизе. Как показывал позднее на следствии солдат Логачёв, Филарет надолго заперся с Пугачёвым для беседы, к которой его, Логачёва, не допустили. Сам Пугачёв в ходе следствия неоднократно менял показания о содержании разговора с Филаретом, но несомненно, что игумен весьма сочувственно высказывался о прошедшем восстании яицких казаков, бывших поголовно староверами. Когда Пугачёв в ходе разговора высказался о возможности подговорить казаков на Яике об уходе на Кубань к некрасовцам, Филарет якобы пообещал содействие в этом мероприятии: «…поезжай на Яик и скажи им, что ты их проводить туда можешь. Они де с тобой с радостью пойдут, да и мы все пойдём… Яицким казакам великое разорение». Во время допросов в Пензе в октябре 1774 года, после поражения восстания, когда Пугачёва подвергли порке плетьми, он в рамках навязанной версии о заговоре раскольников заявил, что высказал Филарету идею назваться спасшимся царём Петром III. Филарет якобы за идею ухватился и активно её поддержал: «Яицкие казаки этому поверят, потому что ныне им худо жить, и все в побегах, и они тебе будут рады. Только разве кто из них не знавал покойного императора, но и это даром, они спорить не станут, только им покажись». Развивая тему заговора раскольников, Пугачёв в Пензе заявил, что идею именоваться спасшимся Петром Фёдоровичем высказывал ещё в раскольничьих скитах на польской границе и получил в этом полную поддержку, назвав среди заговорщиков всех встреченных и помогавших ему староверов. Позднее, в ходе очных ставок с Осипом Коровкой и другими раскольниками, Пугачёв от этих показаний полностью отказался. К настоящему моменту большинство историков уверено, что идея назваться Петром III возникла у Пугачёва спонтанно лишь в ходе первой поездки в Яицкий городок в ноябре 1772 года. После разговора с Пугачёвым Филарет помог ему устроиться на квартире у знакомого Степана Косова. Через несколько дней после поселения Пугачёв узнал, что тесть Косова крестьянин Семён Филиппов собирается в поездку в Яицкий городок за рыбой. Напросившись сопровождать Филиппова, в ходе поездки Пугачёв неосторожно начал откровенничать с ним, говоря, что хочет подговорить яицких казаков на уход за Кубань. По дороге в Яицкий городок Филиппов остановился на Таловом умёте (постоялом дворе), который содержал отставной солдат Степан Оболяев по прозвищу Ерёмина Курица. Пугачёв начал расспрашивать Оболяева о настроениях в Яицком городке и тот свёл его с казаками Закладновыми, временно жившими в охотничьей землянке неподалёку. Григорий и Ефим Закладновы рассказали Пугачёву о событиях недавнего восстания и о том, как после поражения всё войско хотело уйти к хану «в Астрабад». Пугачёв, называя себя купцом, заговорил с ними об уходе к некрасовцам и что для этого мероприятия у него есть немалые деньги. Закладновы пообещали разузнать о настроениях других казаков мятежной «войсковой» стороны. По приезде в Яицкий городок 22 ноября Филиппов и Пугачёв остановились на квартире у другого участника недавнего восстания Дениса Пьянова. В ходе бесед с Емельяном Пьянов ещё подробнее рассказал об обидах, терпимых казаками от правительства и «старшинской» стороны, об идущем следствии и ожидаемом приговоре. Пугачёв в свою очередь говорил об идее организации побега скрывающихся участников восстания на Кубань, говорил, что у него для этого имеются деньги, обещал по 12 рублей каждой казацкой семье, что последует с ним «в турецкую область». В ходе разговора Пьянов упомянул о впечатливших всех мятежных казаков слухах об объявлении среди волжских казаков «царицынского» Петра III. В ответ Пугачёв заявил, возможно, что неожиданно и для самого себя: «Я-де вить не купец, а государь Пётр Фёдорович, я та-де был и в Царицыне, та Бог меня и добрыя люди сохранили, а вместо меня засекли караульного солдата, а и в Питере сохранил меня один офицер». Готовность Пьянова поверить в объявившегося государя подвигла Пугачёва на сочинение всё более подробной легенды о своём «чудесном спасении» в Петербурге и Царицыне. Прожив в Яицком городке с неделю, они договорились, что Пугачёв вернётся на Яик к периоду зимнего багренья — традиционной рыбной ловле осетровых, когда все казаки соберутся вместе и будет возможность для разговора «с хорошими людьми». Пьянов обещал, что переговорит о государе со стариками. Бывая в городе, Пугачёв стал свидетелем царивших в городе настроений. Как записал следователь Маврин в ходе первого допроса Пугачёва в сентябре 1774 года: «Хаживал он, Пугачёв, по городу Яику между народом, где также наслышался, что казаки их состоянием не довольны и один другому рассказывает свои обиды, бывшие от старшин». Как только Филиппов объявил, что закончил свои торговые дела (Пугачёв для виду также купил несколько крупных сазанов), спутники двинулись обратно на Волгу. При этом Филиппов вскоре отстал, что ничуть не насторожило Пугачёва. На Таловом умёте Пугачёв, не вдаваясь в подробности, рассказал Ерёминой Курице, что вернётся к Рождеству. По приезде Пугачёв отправился в Малыковку продать привезённую рыбу, где 19 декабря его арестовали по доносу Филиппова, заявившего властям о призывах Пугачёва к казакам бежать за Кубань.
Пугачёва арестовали и направили для проведения следствия в Симбирск. Пугачёв сознался в том, что он беглый донской казак, но стоял на том, что лишь рассказывал на Яике о живущих на Кубани некрасовцах и ни к какому побегу никого не призывал. Сопровождавший арестованного в Симбирск «розсыльщик» Попов предложил Пугачёву решить дело с судьями путём дачи взятки, и даже вызывался за деньги лично отпустить его. Но у Пугачёва денег не было вовсе, он обещал отдать их по возвращении в Мечетную слободу, якобы те были на хранении у игумена Филарета. Из Симбирска Пугачёва вскоре отправили в Казань, где 4 января 1773 года он был приведён на допрос к казанскому генерал-губернатору Брандту. Тот не придал большого значения делу Пугачёва, решив, что речь идёт о пустых разговорах. Из казанской тюрьмы Пугачёв связался с купцом Щёлоковым, которого упоминал в разговорах Филарет, и представил тому дело так, что страдает «за крест и бороду». Щёлоков не имел возможности как-то повлиять на дело нового знакомого, но Пугачёва и без него вскоре перевели на облегчённый режим заключения. По окончании следствия Пугачёва было предписано «наказать плетями» и отправить на каторгу в Сибирь, «где употреблять его на казённую работу, давая за то ему в пропитание по три копейки в день». Конфирмация приговора пришла из Петербурга 3 июня. Однако в мае 1773 года, вследствие перестройки тюрем, заключённых перевели на тюремный двор, там их периодически выпускали под присмотром из тюрьмы для прошения милостыни. В это время Пугачёв сговорился о побеге с отбывавшим вместе заключение купцом Парфёном Дружининым и караульным солдатом Григорием Мищенковым. Задуманный план осуществили 29 мая, подпоив второго караульного солдата. Расставшись с ними после удачного побега, в начале августа 1773 года Пугачёв добрался в земли Яицкого войска, в знакомый ему Таловый умёт в 60 вёрстах от Яицкого городка, на постоялый двор Степана Оболяева.
Подготовка восстания. Яицкие казаки, долгое время пользовавшиеся преимуществами удалённости от центра российского государства, в XVIII веке попали под давление петербургских властей, лишились большинства элементов самоуправления и выборности старшин и атаманов. С середины века войско прочно разделилось на две половины. «Старшинская» сторона воспользовалась выгодами, полученными ей в результате отмены выборности, и последовательно выступала проводником политики правительства. «Войсковая» сторона, составлявшая много большую часть Яицкого войска, неоднократно восставала против нововведений, требовала возвращения права лишать должностей неугодных ей старшин и атаманов и выбирать новых по усмотрению войска, а не петербургской Военной коллегии. Накапливавшиеся на протяжении долгих лет противоречия в январе 1772 года привели к открытому восстанию, на полгода мятежное войско вышло из-под контроля правительства. К моменту первого появления Пугачёва на Яике в ноябре 1772 года казаки войсковой стороны, потерпевшие в июне поражение от карательной экспедиции генерала Фреймана, ещё ожидали результатов следствия. В июле 1773 года, за несколько недель до прибытия Пугачёва на Таловой Умёт после побега из казанской тюрьмы, окончательный приговор зачинщикам восставших был объявлен в Яицком городке и приведён в исполнение. Екатерина II значительно смягчила изначальные условия приговора, отменив все смертные приговоры. 16 казаков были приговорены к вырыванию ноздрей, простановке знаков на лице и ссылке на каторгу, 38 казаков вместе с семьями — к ссылке в Сибирь, 31 казака отправили в армейские полки, воевавшие в Турции. На всех прочих участников восстания наложили огромный по тем временам денежный штраф, ставивший их на грань разорения. В условиях, когда штраф выплачивали лишь сторонники войсковой партии, имущественное расслоение в войске значительно возросло и противоречия войсковой и старшинской партий лишь ещё больше усилились. Среда для распространения слухов о добром царе «Петре Фёдоровиче» была самой благоприятной, и немудрено, что слухи эти обрастали всё большими деталями. Кратковременное появление Пугачёва в Яицком городке и Таловом Умёте в ноябре-декабре 1772 года наделало много шума среди яицких казаков. Слухи о появлении на Яике государя мгновенно распространились по всему войску, включая участников восстания 1772 года, скрывавшихся от следствия на удалённых хуторах, в старообрядческих скитах, в степи на Узенях. Ярче всех высказался об этом на допросах после ареста в будущем один из главных сподвижников Пугачёва Чика Зарубин: «…мы же де, казаки войсковой стороны, все уже о том думали и дожидались весны; где не сойдёмся, говорили войсковые все: „Вот будет государь!“ И, как приедет, готовились его принять». Оболяев, увидев появившегося у своего постоялого двора Пугачёва, узнал его. Расспросив о делах в Яицком городке, Пугачёв узнал, что принимавший его Денис Пьянов находится в бегах из-за слухов о том, что он принимал человека, выдававшего себя «императором Петром Фёдоровичем». Пугачёв прожил на Таловом Умёте несколько дней, ожидая возможности пробраться в Яицкий городок. В один из дней они с Оболяевым отправились в баню, где Ерёмина Курица поинтересовался шрамами на груди Пугачёва, оставшимися после болезни. Пугачёв назвал их царскими знаками, объявив Оболяеву, что он никакой не казак, «а государь ваш Пётр Фёдорович». Испуганный Оболяев возразил, что царь Пётр умер, но Пугачёв настойчиво продвигал свою историю о том, что он, Пётр Фёдорович, жив, много лет был «за морем», а сейчас, узнав, что «яицкие казаки приведены все в разорение», нарочно сюда приехал и с их помощью хочет «если Бог допустит, опять вступить на царство». Он попросил испуганного Оболяева организовать ему встречи с кем-либо из зачинщиков предыдущего восстания. Оболяев, поверивший самозванцу и просивший прощения, что обращался с ним все предыдущие дни как с простым человеком, рассказал Пугачёву, что ожидает уже знакомого ему казака Григория Закладнова, которому можно будет открыться. Закладнов узнал Пугачёва и не был удивлён его появлению на Таловом Умёте. Пугачёв в разговоре с ним вновь назвался царём Петром Фёдоровичем и попросил немедленно оповестить о нём надёжных казаков в городе. Закладнов поспешил в Яицкий городок, где хотел в первую очередь поделиться вестью со знакомыми казаками, активными участниками недавнего восстания, в первую очередь с Иваном Фофановым и Максимом Шигаевым, но не застал их дома. Узнав от Закладнова о давно ожидаемом «государе», на Таловой Умёт поспешили убедиться в правдивости рассказа казаки Караваев и Кувшинников. Пугачёв с помощью Ерёминой Курицы разыграл для них сцену «царской аудиенции», как он это понимал, что произвело на казаков должное впечатление. Они жаловались на полное разорение и старшинские обиды, обещали оповестить тайно верных представителей войсковой партии, прослезившись на прощание. Казаки просили снабдить их каким-нибудь письменным указом и Пугачёв впервые задумался о том, что для поддержания легенды ему, совершенно неграмотному, срочно требуется человек, способный составить «подлинные» царские документы. В течение нескольких дней Пугачёв обсуждал с казаками Григорием Закладновым, Денисом Караваевым и Кунишниковым первоочередные мероприятия, необходимые для скорого объявления Яицкому войску о прибытии «государя»: требовались знамёна и прочие материалы для возможного боевого похода, требовались также «платье хорошее и шапка бархатная». Казаки настойчиво говорили, что им нужен «письменный указ», без которого законность выступления может быть поставлена под сомнения даже готовыми к новому бунту казаками. Договорились о том, что Пугачёв вместе с Оболяевым отправятся в Мечетную слободу, «по царским делам» — требовалось срочно найти грамотного человека для составления «царских указов». В это время казаки должны были оповестить как можно большее количество надёжных людей. Большинство историков отметило, что в ходе фактически первого же обсуждения совместных действий самозванца и яицких казаков никаких речей об уходе за Кубань уже не шло, обсуждение сразу пошло в русле справедливого устроения жизни казаков при правильно устроенном царстве. Расставшись с казаками, Пугачёв поспешил в старообрядческие поселения, где надеялся найти грамотного человека для помощи в намечавшемся мероприятии. В Мечетной слободе он был опознан, знакомый Пугачёва Степан Косов, на чью помощь он рассчитывал, понял, что Пугачёв в бегах, и донёс о бежавшем из Казани арестанте старосте Мечетной слободы. К организованным поискам присоединились монахи старообрядческих скитов. 27 августа 1773 года прибывшие в Пахомиев скит Пугачёв и Оболяев увидели, что монахи бросились к ним с намерением их задержать. Оболяев, считая, что сможет убедить власти в отсутствии какой-либо за ним вины, предложил Пугачёву бежать к Яику, а сам дал себя арестовать. Пугачёву удалось бежать и добраться в Таловый Умёт, где его уже ожидали яицкие казаки Денис Караваев, Максим Шигаев, Иван Зарубин-Чика и Тимофей Мясников. В ходе этой новой встречи Пугачёв вновь продемонстрировал свои «царские знаки», но впечатление, оказанное ими, было не одинаково для каждого из новых его знакомых. Позднее на допросах Тимофей Мясников, назначенный вскоре командиром личной сотни «императора», говорил, что от демонстрации признаков «царской крови» его, якобы, пробила дрожь и всякие сомнения стали невозможны. Но на двух других казаков, бывших не просто участниками недавнего восстания, а одними из главных его зачинщиков, — Максима Шигаева и Чику Зарубина, отметины не произвели мистического впечатления. На допросах после ареста и Шигаев с Зарубиным, и сам Пугачёв подтверждали, что обмана не было — после настойчивых расспросов наедине Пугачёв подтвердил, что является донским казаком. Мысли всех яицких казаков, решивших держаться «царской истории», можно резюмировать словами Чики, сказанными Пугачёву в ответ на его признание в подлинном происхождении: «…ведь мне в том нужды нет: хоша ты и донской казак, только мы уже тебя за государя признали, так тому и быть». Скорее всего, что и Тимофей Мясников лишь пытался выдать себя за легковерного на допросах, чтобы смягчить вину. По показаниям одного из его товарищей, в ходе восстания он говорил совершенно иное: «…мы по многих советовыниях и разговорах приметили в нём (Пугачёве) проворство и способность, вздумали взять его под своё защищение и его сделать над собою властелином и восстановителем своих притеснённых и почти упавших обрядов и обычаев. И так для сих самых причнин вздумали мы назвать его покойным государем Петром Фёдоровичем…» На хуторе Кожевникова, а затем на Усихе, в ещё более глухом укрытии, продолжилось обсуждение планов выступления, приехавшие из Яицкого городка казаки привезли 12 старых войсковых знамён, которые тайно хранились со времени восстания 1772 года, кроме того, для изготовления новых знамён были приобретены материалы (шёлк, шнуры и др.). Нашёлся и грамотный казак для составления указов, по настоянию отца, Якова Почиталина, участника восстания 1772 года, к Пугачёву приезжает Иван Почиталин. В это время комендант правительственного гарнизона в Яицком городке подполковник И. Д. Симонов, узнав о появлении в войске человека, выдающего себя за «Петра III», отправил для захвата самозванца две команды. 8 сентября Пугачёв со своими сторонниками переехал на хутор Толкачёв. 13 сентября 1773 года в очередной приезд от Е. И. Пугачёва в Яицкий городок для агитации казаков Т. Мясников уже в полуоткрытую рассказывает о таящемся в войске «государе» и неосторожно упоминает место его укрытия. 15 сентября последовал донос в комендантскую канцелярию, был арестован Караваев, в тот же день комендант И. Д. Симонов отправил в степь розыскные команды старшины М. М. Бородина. 16 сентября Пугачёва успели предупредить. К этому времени костяк заговорщиков составили вместе с Е. И. Пугачёвым И. Н. Чика-Зарубин, В. С. Коновалов, И. Я. Почиталин, С. А. и С. В. Кожевниковы, В. Я. Плотников, А. Т. и К. Т. Кочуровы, Идеркей Баймеков, Т. Г. Мясников, М. А. Кожевников, Д. С. Лысов, К. И. Фофанов, Баранга Мустаев, В. А. Кшинин, Сюзюк Малаев, Уразгильды Аманов, Ф. А. Чибикеев, Балтай Идеркеев, М. В. Чернухин, П. П. Толкачёв, в Яицком городке их ожидали М. Г. Шигаев, Я. Ф. Почиталин. Почва для восстания была готова: недовольство казаков, лишаемых воли, волнение крестьян, ожидавших освобождения после отобрания крестьян у монастырей, движение среди горно-заводских крестьян. Не многие казаки верили, что Пугачёв являлся Петром III, но все пошли за ним. Скрывая безграмотность, он не подписывал своих манифестов; впрочем, сохранился его «автограф» на отдельном листе, имитирующий текст письменного документа, по поводу которого он говорил грамотным сподвижникам, что написано «по-латыни».
Предводитель бунта. К вечеру 16 сентября 1773 года на хуторе братьев Толкачёвых вблизи Бударинского форпоста собралось около 40 яицких казаков, служивых калмыков и татар. Был зачитан написанный Почиталиным указ к Яицкому войску, вызвавший всеобщее одобрение. Пугачёв указа не подписал, объяснив это тем, что до приезда в Петербург подписывать бумаг не может. Попросив собравшихся собрать по ближайшим форпостам и хуторам сторонников, Пугачёв решил на следующий день выступить к Яицкому городку. 17 сентября отряд в 60 человек с развёрнутыми знамёнами двинулся в поход, собирая на попутных форпостах и хуторах людей, при подходе к Яицкому городку 18 сентября отряд насчитывал около 200 человек. В скором времени к Пугачёву через реку Чаган перебрались отряды Д. Лысова, чуть позже А. Овчинникова, кроме того восставшие окружили и уговорили сдаться команду из 200 казаков войскового старшины А. Витошнова, отправленную на вылазку. Тем не менее сил для штурма городка было недостаточно и после повторного приступа 19 сентября Пугачёв с войском направились вверх по Яику. В этот же день были казнены 11 казаков из отряда Витошнова, отказавшихся признать Пугачёва государем. У Рубёжного форпоста был собран круг, на котором войсковым походным атаманом был выбран Андрей Овчинников, полковником — Дмитрий Лысов, Андрей Витошнов получил звание есаула, Тимофей Мясников возглавил личную гвардейскую сотню Пугачёва. Как признавался на допросах сам Пугачёв, он мало управлял с этого момента своей армией, так как не знал ни местности, ни людей. Казаки сами вели переговоры на форпостах, станицах и хуторах, уговаривая товарищей присоединяться. Выслав 20 сентября в Илецкий городок Овчинникова, на следующий день Пугачёв беспрепятственно въехал в него, приняв в войско илецкий казачий полк во главе с Иваном Твороговым. Взятие крепостей Яицкой линии — Рассыпной, Нижнеозёрной, Татищевой, Чернореченской, проходило по похожему сценарию, казаки переходили к Пугачёву, офицеры дрались до последнего, оставшихся в живых ждала виселица. После взятия Татищевой Пугачёву приглянулась дочь коменданта Елагина — Татьяна Харлова, вдова повешенного днём ранее коменданта Нижнеозёрной крепости З. И. Харлова. Он приказал отвести её в свою коляску, с ней оставили малолетнего брата. Казаки, ревностно следившие за личными симпатиями Пугачёва, не допускали, чтобы при нём мог появиться кто-либо, влиявший на принятие решений. 3 ноября, воспользовавшись отлучкой Пугачёва, они застрелили ставшую его наложницей Харлову с братом Николаем. Позднее так же самовольно они расправились с несколькими пленёнными офицерами, помилованными Пугачёвым и оставленными служить ему лично. После взятия Чернореченской крепости Пугачёв был торжественно встречен в татарской Сеитовой слободе и Сакмарском городке, в котором несли службу откомандированные яицкие казаки. В Сеитовой слободе был составлен указ к мишарям и башкирам с призывом присоединяться к армии «государя», взамен обещалось владение лесами и реками, порохом и солью. Началось активное присоединение к восстанию башкир, татар, калмыков. 5 октября 1773 года Пугачёв подошёл к Оренбургу, часть оренбургских казаков — жителей Бердской слободы и Форштадта (казачьего пригорода Оренбурга) — также влилась в армию восставших. Началась осада, продлившаяся в итоге до середины марта 1774 года. Поспешно укрепив валы крепости, расширив и углубив ров, губернатор Рейнсдорп с офицерами после нескольких вылазок, успешно отбитых пугачёвцами, принял решение держать осаду. Одной из главных причин была боязнь перехода казаков и солдат к мятежникам. После наступления холодов армия восставших перенесла лагерь в Бердскую слободу в нескольких верстах от Оренбурга. В шестиоконном доме казака Ситникова оборудовали царский дворец — «Золотую палату», стены внутри которой были обклеены золотой фольгой, именно он изображён на перовском «Суде Пугачёва». В течение всей осады Оренбурга в бердском лагере Пугачёв активно принимает участие в военном обучении и боевых действиях. Яицкие казаки признавали позднее, что он «…лучше всех знал, как в порядке артиллерию содержать», «… пушки и прочие орудия большею частию наводил сам», «…знал он, как палить из пушек, из других орудий, и указывал всегда сам канонирам» (из протоколов допросов И. Почиталина, Т. Подурова, М. Шигаева), сказывался значительный военный опыт. В конце января 1774 года Пугачёв прибыл лично возглавить штурм городовой крепости Яицкого городка, где заперся правительственный гарнизон с оставшимися верными правительству казаками. К этому времени атаман Толкачёв, собрав на нижнем Яике людей и оружие, занял Яицкий городок, позднее к нему присоединился Овчинников, взявший перед этим Гурьев. Казаки, желая крепче привязать «царя» к войску, уговорили его выбрать себе жену из яицких девушек. Пугачёв после нескольких отнекиваний согласился. Заслали сватов — любимца Ивана Почиталина и атамана Михаила Толкачёва с женой, к приглянувшейся Пугачёву 17-летней Устинье Кузнецовой, дочери отставного казака Петра Кузнецова, участника восстания 1772 года. 1 февраля в Петропавловской церкви Яицкого городка состоялась царская свадьба, после чего Устинья была посвящена в сан «императрицы». Молодых поселили в доме бывшего атамана А. Н. Бородина. Священники, провёдшие торжественную церковную службу венчания, после подавления восстания были отстранены за это от должностей и лишены сана. В то же время пленённый Тимофей Мясников на допросе говорил, что не всем в армии восставших этот брак оказался по душе: «Тогда все старики о сём задумались, да и всё войско тем были недовольны, что он на сие поступил. И тогда навела на некоторых сия его женидьба сумнение такое, что государи на простых никогда не женятся, а всегда берут за себя из иных государств царскую или королевскую дочь. Так по примеру сему и ему бы надобно было, по завладении уже государством, такую же взять». Узнав о проведённой во время своего отсутствия вылазке оренбургского гарнизона, успешно отбитой основной армией восставших под командованием Шигаева, Подурова и Хлопуши, Пугачёв ненадолго возвращается в Бердскую слободу, поручив приготовить за это время подкоп под Михайло-Архангельский собор, где осаждённый правительственный гарнизон хранил порох. В середине февраля он вновь вернулся в Яицкий городок, был проведён большой войсковой круг, на котором были выбраны войсковой атаман — Никита Каргин, и старшины — Перфильев и Фофанов. 19 февраля был проведён взрыв мины, заложенной с помощью подкопа. Взрыв полностью разрушил колокольню Михайловского собора, но заранее предупреждённые о подкопе, защитники крепости успели вынести пороховой запас и, несмотря на гибель 42 человек и ранение коменданта Симонова, защитники ретраншемента под командованием капитана Андрея Прохоровича Крылова (отца будущего баснописца) сумели отбить нападение восставших. В марте, приехав в Берды после очередного неудачного приступа Михайло-Архангельского собора в Яицком городке, Пугачёв выслушал жалобы крестьян окрестных деревень на атамана Д. Лысова, который грабил их со своими казаками. Начав порицать его, Пугачёв пригрозил казнью. В ответ Лысов ткнул Пугачёва в бок пикой и убил бы, если бы не кольчуга, бывшая под верхней одеждой. Подоспевший Почиталин спас Пугачёва от следующих ударов. Несмотря на заступничество Шигаева за старого друга, на коленях умолявшего о помиловании, Дмитрия Лысова повесили в Бердской слободе. С приходом к командованию правительственными войсками А. Бибикова пугачёвцы стали терпеть поражения, отдавая одну за одной взятые крепости на пограничных линиях. Продвигаясь в сторону осаждённого Оренбурга двумя колоннами, правительственные войска под командованием генералов Мансурова и Голицына вынудили Пугачёва снять осаду со столицы края. 22 марта состоялось сражение у крепости Татищевой, наспех восстановленной восставшими. Несмотря на ожесточённость боя, вскоре стало ясно, что правительственная сторона одерживает верх. Пугачёв с сотней личной гвардии под командованием Тимофея Мясникова покинул крепость, защищать которую, прикрывая отход Пугачёва, остался походный атаман яицких казаков Андрей Овчинников. Вернувшись в бердинский лагерь, Пугачёв с казацкими полковниками решили пробиваться к Яицкому городку. Опасаясь нового боя, пугачёвцы метались в поиске не прикрытых правительственными войсками дорог, но, натолкнувшись вблизи Переволоцкой крепости на неприятельские разъезды, повернули на восток. В итоге 1 апреля пришлось держать ещё один бой с основными силами генерала Голицына у Сакмарского городка, потерпев ещё одно разгромное поражение. С горсткой казаков из личной сотни и башкир Пугачёв отошёл к селу Ташла, затем — за излучину реки Белой, прибыв сначала на Воскресенский завод, а затем — на Белорецкий завод, где пробыл до 1 мая 1774 года. Причиной, по которой он получил передышку в целый месяц, послужила смерть командующего Бибикова, вызвавшая интриги среди генералов — генерал Голицын был недоволен назначением на этот пост генерала Щербатова. В результате разбитые и рассеянные по степи отряды восставших постепенно собрались на верхнем Урале, 5-6 мая восставшие штурмуют Магнитную крепость, во время штурма Пугачёв ранен в правую руку. После успешного штурма в Магнитную прибывают крупные отряды яицких казаков под командованием Овчинникова, а также уральских крестьян и горнозаводских рабочих под командованием Белобородова и Максимова. После взятия Магнитной крепости Пугачёв повёл своё войско, постепенно пополняя его заводскими крестьянами, на северо-восток, взяв крепости Карагайскую, Петропавловскую и Степную, 20 мая успехом завершился штурм Троицкой крепости. Но следующим утром спавший лагерь Пугачёва атаковали правительственные войска генерала И. А. Деколонга, в результате большая часть восставших была разбита, пленена или рассеяна, а Пугачёву вновь пришлось бежать лишь с ограниченным числом казаков на северо-запад в сторону от Челябинска. Положение улучшилось, когда к казакам присоединились основные силы восставших башкир под командованием Салавата Юлаева, однако в боях 3 и 5 июня настигнувший Пугачёва подполковник И. И. Михельсон разбил мятежников. 10 июня Пугачёв вступил в Красноуфимск, затем попытался взять Кунгур, но, встретив ожесточённое сопротивление, повернул на запад, где после трёхдневного боя взял городок Осу. После взятия Осы войско Пугачёва перебралось на правый берег Камы, 22 июня взяв Рождественский завод, 24 июня — Воткинский завод, 27 июня — Ижевский завод. Взяв предместья и основную часть Казани, 12 июля Пугачёв освободил из тюремных камер Казанской секретной комиссии 415 человек — пленных восставших, членов их семей, среди них он обнаружил и свою семью — первую жену Софью с тремя детьми, Трофимом, Аграфеной и Христиной. Семья Е. И. Пугачёва была доставлена в Казань 17 марта 1774 года, где находилась под надзором секретной комиссии и содержалась в тюремном помещении комиссии. Вплоть до пленения под Чёрным Яром семья Пугачёва оставалась с войском, жили в отдельной палатке, а на вопрос своих соратников Пугачёв сказал, что «ето-де друга моего Емельяна Иваныча, донскова казака, жена, он-де за моё имя засечён кнутом». Был среди освобождённых и игумен Филарет, которого держали под подозрением, что именно он подал Пугачёву мысль принять имя Петра III. После окончательного поражения 15 июля у Казани армия восставших переправилась на правый берег Волги. Большая часть башкир отказалась следовать дальше за Пугачёвым и во главе с Салаватом Юлаевым вернулась в район Уфы, где боевые действия продлились вплоть до ноября 1774 года. Несмотря на то, что с Пугачёвым на постоянной основе оставалось не более 2000 казаков, города и деревни Среднего Поволжья оказывали ему по большей части торжественный приём. 23 июля жители Алатыря «встретили … почти все за городом с хлебом и с солью, а попы — с крестами». Пугачёв велел освободить «содержащихся в тюрьме колодников, казённое вино выпустить, а соль брать всякому безденежно». 24 августа (5 сентября) 1774 года И. И. Михельсон разбил мятежников у Чёрного Яра.
Пленение, следствие и казнь. После поражения в битве у Солениковой ватаги Е. И. Пугачёв с остатками своего войска бежал вдоль Волги на юго-восток и к вечеру 25 августа переправился с правого берега Волги в 20 верстах выше Чёрного Яра сначала на один из волжских островов, а с него — на левый берег Волги. Переправившись, Е. И. Пугачёв повёл отряд на восток, перешёл Ахтубу, на левом берегу которой было устроено совещание о дальнейших действиях. Пугачёв предлагал пойти вниз по Волге к Каспийскому морю, а оттуда пробираться скрытными дорогами на Украину, к запорожским казакам, или в Турцию, подобно некрасовцам, либо уйти в Башкирию или в Сибирь. Он не знал об уже сложившемся к этому времени в своём отряде заговоре казацких полковников, решивших в обмен на Пугачёва получить от правительства помилование. Обсуждение заговора началось в середине августа, в нём приняли участие И. А. Творогов, Ф. Ф. Чумаков, И. П. Федулёв и ещё полтора десятка яицких казаков. Они наотрез отказались от любых предложений Пугачёва и в свою очередь предложили двигаться в сторону Узеней. Отряд двинулся к Узеням кружным путём: сначала — вверх по течению Ахтубы, затем — левым берегом Волги до Николаевской слободы напротив Камышина, оттуда — на юго-восток к озеру Эльтон, а с Эльтона — на северо-восток к Узеням. 8 сентября остановились у Большого Узеня. Здесь заговорщики бросились вязать Пугачёва, пока остальные казаки отряда находились в отдалении. На пути к Яицкому городку Пугачёв дважды предпринимал попытки к бегству, но неудачно. При приближении к Яицкому городку Творогов и Чумаков выехали вперёд для обсуждения условий сдачи, встреченный ими поисковый отряд сотника Харчева доставил Пугачёва в Яицкий городок 15 сентября. В тот же день был проведён первый его допрос, на следующий день — ещё один. Следователь Маврин выяснил детали биографии Пугачёва, детали хода восстания и планы в его завершающей части. Проводя допрос, Маврин отметил в донесении начальнику секретных комиссий генерал-майору П. С. Потёмкину, что Пугачёв держался с большим достоинством и мужеством. Позднее прибывший в Яицкий городок генерал-поручик А. В. Суворов лично допросил самозванца 17 сентября, а 18 сентября сформировал и возглавил отряд для конвоирования Пугачёва в Симбирск. Для перевозки была изготовлена и установлена на двухколёсную арбу тесная клетка, в которой Пугачёв не мог выпрямиться и хотя бы расправить тело. Пушкин так описывает встречу Суворова и Пугачёва: «Суворов с любопытством расспрашивал славного мятежника о его военных действиях и намерениях…». Военное искусство Пугачёва было Суворову любопытно. Но досталась ему роль конвоира. Суворов везёт Пугачёва в Симбирск, куда должен был приехать граф Панин. «Пугачёв сидел в деревянной клетке на двухколёсной телеге. Сильный отряд, при двух пушках, окружал его. Суворов от него не отлучался. В деревне Мостах (во ста сорока верстах от Самары) случился пожар близ избы, где ночевал Пугачёв. Его высадили из клетки, привязали к телеге вместе с его сыном, резвым и смелым мальчиком, и во всю ночь Суворов сам их караулил» Когда Суворов вёз Пугачёва в Симбирск, у того случайно нашли в нательной одежде четыре зашитых червонца «на чёрный день». Историк Д. Л. Мордовцев, комментируя этот эпизод, отмечает, что Пугачёв отличался редким бескорыстием, не ставил перед собой целей обогащения и не преследовал корыстных мотивов, иначе бы возил с собой не четыре зашитых червонца, а сундуки серебра и золота, которое раздавалось им людям по широте душевной направо и налево. Пугачёв отличался двойственностью натуры и сентиментальностью, равнодушно наблюдая сцены казни и истребления десятков дворян, иной раз мог расчувствоваться до слёз. С ним, находившимся в это время под караулом в Симбирске, беседовал академик Рычков, сын которого погиб от рук пугачёвцев в Симбирске в минувшем году, оба плакали. В Симбирске Пугачёва допрашивали в течение 2—6 октября командующий карательными войсками генерал-аншеф граф П. И. Панин и начальник секретных комиссий генерал-майор П. С. Потёмкин. Здесь впервые к Пугачёву применили пытки, в результате которых он оговорил себя и знакомых ему раскольников в наличии давних планов восстания. Позднее на следствии в Москве эти оговоры были опровергнуты. Вместе с тем и под пытками Пугачёв не признал, что к восстанию могли быть причастны иностранные государства или кто-либо из заговорщиков-дворян. 26 октября Пугачёва отправили из Симбирска в Москву, конвой сопровождался ротой пехоты с несколькими пушками. Утром 4 ноября конвойная команда доставила Пугачёва в Москву, где он был помещён в подвале здания Монетного двора у Воскресенских ворот Китай-города. Вместе с Пугачёвым в Москву для проведения генерального следствия были доставлены все оставшиеся в живых пленённые участники восстания и все лица, упомянутые Пугачёвым на предыдущих допросах. Следствие велось особой следственной комиссией Тайной экспедиции Сената, главными в составе которой были московский губернатор генерал-аншеф князь М. Н. Волконский, обер-секретарь Тайной экспедиции С. И. Шешковский и генерал-майор П. С. Потёмкин. Императрица Екатерина II живо интересовалась ходом следствия, указывая направления, в которых должны вестись допросы. Она же была обеспокоена донесениями об ухудшении здоровья главных подследственных, передав послание следователям: «Весьма неприятно бы было её величеству, если бы кто из важных преступников, а паче злодей Пугачёв от какого изнурения умер и избегнул тем заслуженного по злым своим делам наказания, тем более, что П. С. Потёмкин по приезде в Москву гораздо слабее его нашёл против того, каков он из Симбирска был отправлен». По окончании следствия манифестом Екатерины II от 19 декабря 1774 года был определён состав суда. Судьями были назначены 14 сенаторов, 11 «персон первых трёх классов», 4 члена Синода и 6 президентов коллегий. Наблюдать за проведением процесса был назначен генерал-прокурор Вяземский. Первое заседание суда состоялось 30 декабря в Тронном зале Кремлёвского дворца. Были оглашены и рассмотрены результаты следствия. 31 декабря утром в суд был доставлен Пугачёв. Стоя на коленях, он ответил на заготовленные вопросы о признании своих преступлений, после чего суд принял решение: «Емельку Пугачёва четвертовать, голову воткнуть на кол, части тела разнести по четырём частям города и положить на колёса, а после на тех местах сжечь». Вместе с Пугачёвым к четвертованию был приговорён и Афанасий Перфильев. Ещё три человека — М. Шигаев, Т. Подуров и В. Торнов были приговорены к повешению, а И. Зарубин — к отсечению головы, причём Чику-Зарубина должны были казнить в Уфе, осаду которой он вёл. При этом члены суда духовного звания (Самуил, епископ Крутицкий, Геннадий, епископ Суздальский, архимандрит Новоспасского монастыря Иоанн и протопоп Преображенского полка Андрей), хотя и согласились с приговором, но воздержались от подписания окончательного его текста («сентенции»), так как приговором предусматривалась смертная казнь, а «поелику мы духовного чина, то к подписанию сентенции приступить не можем». Приговор был приведён в исполнение 10 (21) января 1775 на Болотной площади. По рассказам современников (переданным, в частности, в пушкинской «Истории Пугачёва»), палач имел тайное указание от Екатерины II сократить мучения осуждённых, и Пугачёву с Перфильевым сначала отсекли головы и лишь потом четвертовали. Стоя на эшафоте, Пугачёв крестился на соборы, кланялся на все стороны и говорил: «Прости, народ православный, отпусти мне, в чём я согрешил перед тобой… прости, народ православный!» Через несколько минут отрубленная палачом голова была показана народу и оказалась на спице, остальные части тела — на колесе. Казнь Перфильева была последним официальным четвертованием в России. После казни Пугачёва все его родственники сменили фамилию на Сычёв, станица Зимовейская переименована в Потёмкинскую. Первую жену Пугачёва Софью Дмитриевну и детей Трофима, Аграфену и Христину, а также вторую жену — Устинью Петровну (Кузнецову) приговорили к содержанию в Кексгольмской крепости.
- Матвей Иванович Платов (1753 – 1818). Из Википедии. Атаман войска Донского, генерал кавалерии, герой Отечественной войны 1812 года. За заслуги в войне получил титул графа. Основал город Новочеркасск. Памятники атаману Платову установлены в станице Старочеркасской, в городе Новочеркасске. Его именем назван аэропорт «Платов». Платов родился в столице донского казачества Черкасске (ныне — станица Старочеркасская Аксайского района Ростовской области) и был крещён в сохранившейся до нашего времени церкви Петра и Павла. «Из старшинских детей Войска Донского» — его отец, казак Иван Фёдорович Платов был войсковым старшиной. По рождению принадлежал к старообрядцам-поповцам, хотя в силу своего положения не афишировал этого. Мать — Платова Анна Ларионовна, родилась в 1733 году. В браке с Иваном Фёдоровичем у них было четверо сыновей — Матвей, Стефан, Андрей и Пётр. Матвей Иванович поступил в службу на Дону в Войсковую канцелярию в 1766 году в чине урядника, а 4 декабря 1769 года получил чин есаула.
В 1771 году отличился при атаке и взятии Перекопской линии и Кинбурна. С 1772 года командовал казачьим полком. В 1774 году воевал против горцев на Кубани. 3 апреля небольшой казачий отряд Платова был окружён 20-тысячным крымскотатарским войском Девлет II Герея у реки Калалы. С помощью подоспевшего пятисотенного кавалерийского отряда подполковника Бухвостова Платов сумел разбить татар и обратить их в бегство. Василий Потто в «Кавказской войне» приводит речь Платова перед заключительным боем: «Друзья мои! — воскликнул он, обращаясь к полку. — Вы видите сами, какая сила татар окружает нас! Нам нужно биться с этой силой — и победить её или лечь костьми, как поступали наши деды!.. Не будем же мы русские, не будем донцы, если устрашимся проклятого татарина!» «Помните, — сказал им Платов, — что вам, быть может, предстоит пробиться сквозь неприятеля… Дон не забудет вашей услуги, а если суждена вам славная смерть, то знайте, что вы положите головы в честном бою за край ваших отцов, за православную веру, за ваших братии, за матушку-царицу — за все, что есть на земле святого и драгоценного для русского чувства!» В 1774 году Императрица Всероссийская Екатерина II наградила Матвея Платова нашейной именной золотой медалью весом в 30 червонцев. На медали была надпись следующего содержания: "За ревностную и усердную службу Донского войска полковнику Матвею Платову". В 1775 году во главе своего полка Платов принял участие в разгроме пугачёвцев (участников восстания под предводительством Емельяна Пугачёва). В 1782—1783 годах сражался с ногайцами на Кубани. В 1784 году участвовал в подавлении восстаний чеченцев и лезгин. В 1788 году отличился при штурме Очакова. В 1789 году — в сражении под Каушанами (13 сентября) при взятии Аккермана (28 сентября) и Бендер (3 ноября). Во время штурма Измаила (11 декабря 1790 года) возглавил 5-ю штурмовую колонну. С 1790 года атаман Екатеринославского и Чугуевского казачьих войск. 1 января 1793 года произведён в генерал-майоры. В 1796 году участвовал в персидском походе. После того как указом из Петербурга поход был внезапно отменён, ослушавшись Высочайшего повеления, остался со своим полком охранять штаб командующего генерал-аншефа графа Валериана Зубова, которому грозил персидский плен.
Был заподозрен императором Павлом I в заговоре и в 1797 году сослан в Кострому, а затем заключён в Петропавловскую крепость. В январе 1801 года был освобождён и стал участником самого авантюрного предприятия Павла — Индийского похода. Лишь со смертью Павла в марте 1801 года уже выдвинувшийся во главе 27 тысяч казаков к Оренбургу Платов был возвращён Александром I. 15 сентября 1801 года произведён в генерал-лейтенанты и назначен войсковым атаманом Войска Донского. В 1805 году основал новую столицу донского казачества — Новочеркасск. Много сделал для упорядочения управления войском.
В кампании 1807 года командовал всеми казачьими полками действующей армии. После сражения при Прейсиш-Эйлау заслужил всероссийскую известность. Прославился своими лихими налётами на фланги французской армии, нанёс поражение нескольким отдельным отрядам. После отступления от Гейльсберга отряд Платова действовал в арьергарде, принимая на себя постоянные удары преследовавших русскую армию французских войск. В Тильзите, где был заключён мир, Платов познакомился с Наполеоном, который в знак признания боевых успехов атамана подарил ему драгоценную табакерку. От французского ордена Почётного легиона атаман отказался, сказав, что не служил Наполеону и не может ему служить. В 1809 году сражался против турок. Почти без боя занял город Бабадаг. 27 сентября произведён в генералы от кавалерии.
Отечественная война и Заграничный поход. Во время Отечественной войны 1812 года командовал сначала всеми казачьими полками на границе, а потом, прикрывая отступление армии, имел успешные дела с неприятелем под местечком Мир и Романово. В сражении у села Семлево армия Платова разгромила французов и взяла в плен полковника из армии маршала Мюрата. Часть успеха принадлежит генерал-майору барону Розену, которому атаман Платов предоставил полную свободу действия. После сражения при Салтановке прикрывал отступление Багратиона к Смоленску. 27 июля (8 августа) атаковал у деревни Молево Болото кавалерию генерала Себастьяни, опрокинул противника, взял 310 пленных и портфель Себастьяни с важными бумагами. После Смоленского сражения Платов командовал арьергардом объединённых русских армий. 17 (29) августа за «нераспорядительность» заменён Коновницыным и выслан из действующей армии. Этого добился Барклай-де-Толли, докладывавший царю: «Генерал Платов, в качестве начальника иррегулярных войск, поставлен на слишком высокую степень, не имея достаточно благородства в характере, чтобы соответствовать своему положению. Он эгоист и сделался сибаритом до высшей степени. Его бездеятельность такова, что я должен отряжать к нему моих адъютантов, чтобы кто-нибудь из них находился при нём, или на его аванпостах, для того, чтобы быть уверенным, что мои предписания будут исполнены». Подлинную причину высылки уточняет Денис Давыдов: «Князь Багратион, имевший всегда большое влияние на Платова, любившего предаваться пьянству, приучил его в 1812 году к некоторому воздержанию от горчишной водки — надеждой на скорое получение графского достоинства. Ермолову долгое время удавалось обманывать Платова, но атаман, потеряв, наконец, всякую надежду быть графом, стал ужасно пить; он был поэтому выслан из армии в Москву». С 17 (29) по 25 августа (6 сентября) ежедневно вёл бои с французскими авангардными частями. В критический момент Бородинского сражения вместе с Уваровым направлен в обход левого фланга Наполеона. У деревни Беззубово кавалерия была остановлена войсками генерала Орнано и вернулась назад.
Призвал казаков к вступлению в ополчение, и уже в Тарутине казачий контингент достиг 22 тысяч человек. После сражения при Малоярославце Платову было поручено организовать преследование отступавшей Великой армии. Участвовал в сражении под Вязьмой, а затем организовал преследование корпуса Богарне. 27 октября (8 ноября) на реке Вопь между Дорогобужем и Духовщиной, возле деревни Ярцево (ныне город Ярцево), отрезал часть корпуса Богарне и взял 3500 пленных, в том числе начальника штаба корпуса генерала Сансона, и 62 орудия. Принял участие в сражениях при Колоцком монастыре, Семлёве, Смоленске, Красным. За заслуги именным Высочайшим указом от 29 октября (10 ноября) 1812 года атаман войска Донского, генерал от кавалерии Матвей Иванович Платов возведён, с нисходящим его потомством, в графское Российской империи достоинство. При взятии А. Н. Сеславиным 16 (28) ноября 1812 года города Борисова с потерей противником около 5000 убитыми и 7000 пленными преследовал в течение трёх дней откатывающуюся армию противника от Вильно к Ковно и, не дав ему времени переформировать свои силы, 3 декабря вступил в Ковно. За кампанию 1812 года находившиеся под командованием Платова казаки взяли около 70 тысяч пленных, захватили 548 орудий и 30 знамён, а также отбили огромное количество награбленных в Москве ценностей. 2 (14) декабря одним из первых перешёл Неман и преследовал войска Макдональда до Данцига, который осадил 3 (15) января 1813 года.
Во время Заграничного похода состоял при Главной квартире, при этом ему время от времени поручалось командование отдельными отрядами, действовавшими на коммуникациях противника. В сентябре получил начальство над особым корпусом, с которым участвовал в сражении при Лейпциге. Преследуя неприятеля, взял в плен около 15 тысяч человек. В феврале 1814 года сражался во главе своих полков при взятии Немура (4 февраля), Арси-сюр-Оба и Сезанна. В 1814 году, после заключения Парижского мира, сопровождал императора Александра I в Лондон, где его встречали шумными овациями. Вместе с тремя особо отличившимися полководцами армий антинаполеоновской коалиции — российским фельдмаршалом Барклаем-де-Толли, прусским фельдмаршалом Блюхером и австрийским фельдмаршалом Шварценбергом получил в награду от муниципалитета Лондона специальную почётную саблю ювелирной работы (находится в Новочеркасске в Музее истории донского казачества). Стал первым русским, кому присвоили звание Почётного доктора Оксфордского университета.
Смерть и захоронения. Последние месяцы 1817 года Матвей Иванович Платов из-за плохого самочувствия почти не покидал свой Мишкинский загородный дом. В конце декабря 1817 года он всё-таки выехал в своё имение Еланчик под Таганрогом. Там он умер 3 января (15 января) 1818 года. Гроб с телом атамана доставили в его поместье — в Мишкинский загородный дом (хутор Малый Мишкин, Аксайский район, Ростовской области). Январь стоял морозный и снежный. В глубоких сугробах расчистили дорогу от самого дома до строящегося в Новочеркасске каменного Вознесенского собора. По ней 10 января 1818 года боевые соратники атамана пронесли гроб с его телом к родовому платовскому склепу, где погребли его с подобающими почестями. Первоначально был похоронен в Новочеркасске в фамильном склепе в 1818 году, устроенном на площади близ алтаря строящегося с 1805 года Войскового Вознесенского собора. (Имеющаяся в хуторе Малый Мишкин на здании медпункта мемориальная доска, первоначально установленная в 1970-x годах на стену Церкви Рождества Пресвятой Богородицы, содержит ошибочное указание на место первоначального захоронения М. И. Платова). Склепа у Собора было два — мужской и женский, в которых (до вскрытия склепа для переноса останков в 1875 году) были захоронены сын атамана генерал-майор Матвей Матвеевич Платов, умерший раньше отца в 1813 (1815) году, правнук младенец князь Голицын, умерший в конце 30-х годов, супруга атамана Марфа Дмитриевна Платова (урождённая Мартынова, в первом браке Кирсанова), умершая в 1812, дочь атамана Марфа Матвеевна Иловайская, умершая в 1821, и младшая дочь атамана, девица Александра Матвеевна, умершая при жизни отца. В 1830-х годах на месте склепа у Вознесенского Собора был установлен памятник-надгробие М. И. Платову работы петербургского скульптора И. П. Мартоса — автора многих надгробий, а также памятников Минину и Пожарскому в Москве, Александру I в городе Таганроге и других. Позже этот надгробный памятник атаману долго украшал родовую усыпальницу Платовых в поместье хутора Малый Мишкин — даже и после того, как в 1911 году прах Платова с почестями перезахоронили в усыпальнице достроенного в 1905 году Вознесенского собора. На фотографии 1936 года виден уже разбитый памятник работы И. Мартоса со сколотой головой атамана. После возведения в родовом платовском поместье в Мишкинской даче (стараниями внучки атамана Марфы Ивановны Голицыной) в 1865 году Церкви Рождества Пресвятой Богородицы в её подвалах в 1867 году был устроен склеп. В подвале храма сделали склеп, в который Иван Матвеевич Платов задумал перенести останки родителей и других родственников, захороненных в Новочеркасске в семейном склепе около строящегося каменного Вознесенского собора. Строящийся храм дважды (в 1846 и 1863 годах) рушился — как предполагали, из-за сыпучего грунта, и были мысли перенести строительство в другое место, при этом семейный склеп Платовых остался бы в неухоженном парке у собора. В 1868 году Иван Матвеевич просил наказного атамана Донского казачьего войска генерал-лейтенанта М. И. Черткова ходатайствовать перед Архиепископом Донским и Новочеркасским Платоном о перезахоронении родных и сообщал о пожертвовании Донскому архиерейскому дому Мишкинской дачи и церкви Рождества Пресвятой Богородицы. Разрешение на перезахоронение он получил, однако не спешил выполнять задуманное. В 1874 году он и сам скончался, был похоронен в склепе новой церкви Рождества Пресвятой Богородицы. С тех пор Мишкинскую дачу стали называть Архиерейской дачей. В январе 1875 года родовой склеп в Новочеркасске был вскрыт, а в апреле, при участии вдовы Ивана Матвеевича, невестки атамана графини Анны Степановны, останки атамана М. И. Платова и членов его семьи перезахоронили в склепе Церкви Рождества Пресвятой Богородицы на Архиерейской даче. На дачу с места его первого захоронения около строящегося каменного собора в Новочеркасске перенесли также памятник-надгробие атаману М. И. Платову. Останки М. И. Платова находились в усыпальнице церкви Рождества Пресвятой Богородицы до 1911 года. В дальнейшем, после окончания строительства Войскового собора в Новочеркасске, в связи с приближающимся 100-летием Отечественной войны 1812 года, 4 (17) октября 1911 года останки графа М. И. Платова были с почестями перезахоронены в новой усыпальнице в нижнем храме собора вместе с другими казачьими военными героями (В. В. Орлов-Денисов, И. Е. Ефремов, Я. П. Бакланов). После Октябрьской социалистической революции 1917 года могила Платова в усыпальнице собора была осквернена. Прах атамана графа М. И. Платова в четвёртый раз был торжественно перезахоронен в Новочеркасске на прежнем месте в восстановленной усыпальнице в Вознесенском войсковом соборе 15 мая 1993 года.
Семья. От М. И. Платова происходит графский род Платовых. Он был дважды женат.
- В феврале 1777 года женился на Надежде Степановне, дочери походного атамана Степана Ефремова и внучке генерал-майора Даниила Ефремова. От первого брака у Матвея Ивановича был сын Иван (I; 1777—1806). После смерти Н. С. Платовой (15.11.1783) М. И. Платов женился вторично.
- В 1785 году его второй супругой стала Марфа Дмитриевна (р. ок. 1760 — 24.12.1812/1813), вдова полковника Павла Фомича Кирсанова (1740—1782), сестра наказного атамана Андрея Дмитриевича Мартынова. Ей был пожалован 11 августа 1809 года орден Святой Екатерины малого креста. Во втором браке у Матвея Ивановича родились четыре дочери и два сына:
- Марфа (1786—1821) — замужем за полковником Степаном Дмитриевичем Иловайским (1778—1816);
- Анна (1788—?) — в браке Харитонова;
- Мария (1789—1866) — супруга генерал-майора Тимофея Дмитриевича Грекова;
- Александра (1791—?);
- Матвей (1793 — после 1814) — генерал-майор, награждён орденом Св. Георгия 4-го класса „за отличия в сражениях с французами“ (1813);
- Иван (II» 1796—1874) — полковник, участник Отечественной войны 1812 года, кавалер ордена Почётного легиона.
Кроме того, в семье Платовых воспитывались дети Марфы Дмитриевны от первого брака — Хрисанф Кирсанов, будущий генерал-майор, и Екатерина Павловна Кирсанова, впоследствии жена наказного атамана Николая Иловайского. Овдовев во второй раз, Платов сожительствовал с англичанкой Элизабет, с которой познакомился во время визита в Лондон. После его смерти она вернулась на родину.
Награды
- Орден Святого апостола Андрея Первозванного (08.10.1813)
- Орден Святого Георгия 2-го класса (22.11.1807) — «За неоднократное участие в боях в должности начальника передовых постов в войну с французами 1807 года»
- Орден Святого Георгия 3-го класса (25.03.1791) — «Во уважение на усердную службу и отличную храбрость, оказанную при взятии приступом города и крепости Измаила с истреблением бывшей там турецкой армии, командуя колонною»
- Орден Святого Георгия 4-го класса (14.04.1789) — «За отличную храбрость, оказанную при атаке крепости Очакова»
- Орден Святого Владимира 1-й степени (1809)
- Орден Святого Владимира 2-й степени (1807)
- Орден Святого Владимира 3-й степени (1796)
- Орден Святого Александра Невского (18.11.1806)
- Алмазные знаки к Ордену Святого Александра Невского (1807)
- Орден Святой Анны 1-й степени (1801)
- Орден Святого Иоанна Иерусалимского, командорский крест (1801)
- Золотая именная медаль "За ревностную и усердную службу Донского войска полковнику Матвею Платову" (1774)
- Золотая сабля с алмазами и надписью «За храбрость» (1796)
- Серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года»
- Бриллиантовое перо с вензелем императора Александра I и лаврами на кивер (1813)
- Орден Чёрного орла (Пруссия, 1807)
- Орден Красного орла (Пруссия, 1807)
- Драгоценная табакерка, подаренная французским императором Наполеоном I (Франция, 1807)
- Военный орден Марии Терезии 3-й степени (Австрия, 1813)
- Австрийский орден Леопольда 2-й степени (Австрия, 1813)
- Сабля, украшенная алмазами, от муниципалитета Лондона (Великобритания, 1814)
Отказался от Ордена Почётного легиона (1807)
Память. В 1853 году к 100-летию со дня рождения легендарного атамана в Новочеркасске на собранные по подписке народные деньги был установлен памятник Платову (авторы П. К. Клодт, Н. А. Токарев). В 1923 году памятник сняли и передали в Донской музей, причём в 1925 году на тот же постамент был водружён памятник Ленину. В 1993 году памятник Ленину демонтировали, и на постамент вернулся восстановленный памятник Платову. В 2003 году в том же городе был установлен конный памятник Платову. Ещё через 10 лет конный памятник атаману поставили и в Москве. По мере восстановления традиций донского казачества имя одного из самых знаменитых атаманов продолжает увековечиваться как в Ростовской области, так и за её пределами.
Некоторые личные вещи атамана Платова, в частности седло и кубок, находятся в Музее Лейб-гвардии казачьего полка под Парижем во Франции.
Роль Платова в кинофильме «Суворов» сыграл Юрий Домогаров.
Именем атамана генерала Платова назывался всемирно известный Хор Донских казаков под управлением Н. Кострюкова.
Имя Платова присвоено новому аэропорту, открытому неподалёку от Ростова-на-Дону 7 декабря 2017 года. Решение принято Правительством Ростовской области по результатам проведённого голосования в марте 2016 года, окончательное решение по названию аэропорта принято на федеральном уровне.
С 2013 года имя Платова носит Южно-Российский государственный политехнический университет.
В 2012 году Центральным банком Российской Федерации была выпущена монета (2 рубля, сталь с никелевым гальваническим покрытием) из серии «Полководцы и герои Отечественной войны 1812 года» с изображением на реверсе портрета атамана Платова.
В 2017 году на территории хутора Богомолова Ставропольского края открыт памятник Матвею Платову.
В 2019 году 19 октября в г. Ярцево Смоленской области открыт бюст Матвею Платову.
В станице Григорополисская, местный сельскохозяйственный техникум носит имя М. И. Платова.
С период с мая 1813 по 2019 год существовало (в разное время) 18 кораблей, имевших названия, связанных с именем М. И. Платова.
С 1877 года в Области войска Донского существовала станица Платовская, которую после Октябрьской Революции 1917 года переименовали в Будённовскую в честь участника гражданской войны С. М. Будённого, который тесно связан со станицей.
- Алексей Максимович Каледин (1861 – 1918). Из Википедии. Генерал кавалерии, атаман Донского казачьего войска. Имел множество наград за заслуги в Первой мировой войне. Герой Луцкого прорыва. После Октябрьской революции выступил против советской власти. Один из организаторов Белого движения. Застрелился. Его гибель повлекла мощный всплеск борьбы казаков против Советов. Алексе;й Макси;мович Каледи;н (12 [24] октября 1861, хутор Каледи;н, станицы Усть-Хопёрская, Область Войска Донского — 29 января [11 февраля] 1918, Новочеркасск) — русский военачальник, генерал от кавалерии, войсковой атаман Дона, деятель Белого движения. Начав образование в Усть-Медведицкой классической гимназии, перешёл оттуда в Воронежскую военную гимназию. Окончил 2-е военное Константиновское и Михайловское артиллерийское училище. Окончил образование в Николаевской академии Генерального штаба по 1-му разряду с причислением к Генеральному штабу. 18 июня 1917 года Большим Войсковым Кругом Донского Казачьего войска был избран Донским Войсковым Атаманом — первым избранным Атаманом Донского войска в XX веке.
Послужной список. Из послужного списка: выпущен офицером в Конно-артиллерийскую батарею Забайкальского Казачьего Войска. На службу вступил 1 сентября 1879 года.
Занимал должности:
- Командир взвода Конно-артиллерийской казачьей батареи (с 1 сентября 1879)
- Командир эскадрона (1890 год (?) — цензовое годовое командование)
- Старший адъютант штаба 6-й пехотной дивизии (с 26 ноября 1889)
- Обер-офицер для поручений штаба 5-го армейского корпуса (с 27 апреля 1892)
- Помощник старшего адъютанта Штаба Варшавского военного округа (с 12 октября 1892)
- Старший адъютант войскового штаба войска Донского (с 14 июля 1895)
- Штаб-офицер при Управлении 64-й пехотной резервной бригады (с 5 апреля 1900)
- Начальник Новочеркасского казачьего юнкерского училища, с зачислением по Донскому казачьему войску (с 25 июня 1903)
- Помощник начальника войскового штаба войска Донского (с 25 августа 1906)
- Командир 2-й бригады 11-й кавалерийской дивизии, с зачислением по армейской кавалерии (с 2 июня 1910)
- Командующий (с 14 апреля 1913 начальник) 12-й кавалерийской дивизией (с 9 декабря 1912 по 16 февраля 1915, тяжело ранен в строю)
- Командир 41-го армейского корпуса (с 18 июня 1915)
- Командир 12-го армейского корпуса (с 5 июля 1915)
- Командующий 8-й армией (с 20 марта 1916)
- Член Военного совета (с 29 апреля 1917)
- В резерве Верховного Главнокомандующего (с 5 мая 1917)
Военные чины:
- Хорунжий (август 1879)
- Сотник (7 августа 1882)
- Подъесаул (10 апреля 1889)
- Штабс-капитан генерального штаба (26 сентября 1889)
- Капитан генерального штаба (21 апреля 1891)
- Подполковник генерального штаба (6 декабря 1895)
- Полковник генерального штаба (6 декабря 1899)
- Генерал-майор (пр. 22 апреля 1907, ст. 31 мая 1907)
- Генерал-лейтенант (по армейской кавалерии) (14 апреля 1913)
- Генерал от кавалерии (по армейской кавалерии) (пр. 7 июля 1916, ст. 10 июня 1916)
Военачальник.
Во время Первой мировой войны как строевой командир отличался скрупулёзностью и личной храбростью. Генерал А. И. Деникин отмечал, что Каледин не посылал, а водил войска в бой. Был награждён Георгиевским оружием, орденом Св. Георгия 4-й степени за бой на реке Гнилая Липа у деревни Руда 12 октября 1914, а также орденом Св. Георгия 3-й степени за бой под Калушем 12 сентября 1915. Высшим достижением его как военачальника считается Брусиловский прорыв в мае 1916, когда армия генерала Каледина наголову разбила 4-ю австрийскую армию и в течение 9 дней продвинулась на 70 вёрст вперёд.
Донской атаман. К Февральской революции Каледин отнёсся отрицательно. Генерал А. А. Брусилов, характеризуя Каледина, отмечал, что он «потерял сердце и не понимает духа времени». Каледин отказался выполнять распоряжения Временного правительства о демократизации в войсках и был отстранён от командования армией, не получив нового назначения. Весной 1917 года уехал на Дон. Уступив уговорам казачьей общественности, согласился выставить свою кандидатуру на выборах войскового атамана (его предшественник наказной атаман генерал М. Н. Граббе был арестован и смещён военным отделом Донского исполкома вскоре после Февральской революции, 7 марта 1917 года). 18 июня 1917 года Большим войсковым кругом Донского казачьего войска был избран Донским войсковым атаманом. Из 700 делегатов за него проголосовало более 600 человек. Против были лишь часть казаков-фронтовиков и представители Хопёрского и Усть-Медведицкого округов. Каледин стал первым выборным атаманом Войска Донского после того, как в 1709 году выборность была упразднена Петром I. Осознавая своё положение, Донской атаман отмечал: «…Я пришёл на Дон с чистым именем воина, а уйду, быть может, с проклятиями». 13 августа в речи, произнесённой на московском Государственном совещании, Каледин приветствовал решимость Временного правительства освободиться от давления партийных и классовых организаций. На следующий день, выступая там же, потребовал «в целях доведения войны до победного конца поставить армию вне политики, запретить митинги и собрания в воинских частях, упразднить все Советы и комитеты выше полковых, а компетенцию оставшихся ограничить хозяйственными вопросами, дополнить декларацию прав солдата декларацией его обязанностей, решительными мерами поднять дисциплину на фронте и в тылу». 1 сентября военный министр А. И. Верховский приказал арестовать Каледина, однако Войсковое правительство отказалось выполнить приказ, и 4 сентября А. Ф. Керенский его отменил при условии «ручательства» Войскового правительства за Каледина. В канун вооружённого восстания большевиков, когда казаки могли бы стать той силой, которую могло бы использовать Временное правительство против восставших, 17 октября Керенского посетили делегаты Донского казачьего войскового круга, отмечавшие недоверие казаков к правительству и требовавшие, чтобы правительство восстановило Каледина в правах командующего войском и открыто признало перед Доном свою ошибку. Керенский признал эпизод с Калединым печальным недоразумением и обещал в ближайшие дни сделать официальное заявление, дезавуирующее эпизод, однако своего слова не сдержал, и никакого официального разъяснения своевременно не последовало. 23 октября Чрезвычайная следственная комиссия вынесла постановление о непричастности генерала Каледина к корниловскому «мятежу».
Борьба с большевиками. Обстановка на Дону в этот период была крайне противоречивой. В главных городах преобладало «пришлое» население, чуждое коренному населению Дона как по своему составу, особенностям быта, так и по политическим настроениям. Здесь — особенно в Ростове и Таганроге — господствовали социалистические партии, с недоверием относившиеся к казачьей власти. Рабочее население Таганрогского округа поддерживало большевиков. В северной части Таганрогского округа находились угольные копи и шахты южного выступа Донбасса. Ростов стал центром протеста иногородних против «казачьего засилья». Местные большевистские руководители могли рассчитывать на поддержку солдат из запасного полка, размещённого в городе. 25 октября (7 ноября) 1917 года Каледин выступил с обращением, в котором объявил захват власти большевиками преступным, и заявил, что впредь до восстановления законной власти в России Войсковое правительство принимает на себя всю полноту власти в Донской области. 26 октября 1917 года, в то время как в Ростове Совет попытался взять власть в свои руки, Каледин из Новочеркасска ввёл военное положение в углепромышленном районе области, разместил в 45 пунктах войска, начал разгром Советов и установил контакты с казачьим руководством Оренбурга, Кубани, Астрахани, Терека. 27 октября 1917 года Каледин объявил военное положение на всей территории Области и пригласил в Новочеркасск членов Временного правительства и Временного Совета Российской республики («Предпарламента») для организации борьбы с большевиками. 31 октября были арестованы делегаты Дона, возвращавшиеся со II Съезда Советов. В течение последовавшего месяца Советы в городах Донской области были ликвидированы. Общественные деятели, приехавшие на Дон, обвиняли донское правительство в медлительности и политиканстве; однако вряд ли правительство и донской атаман могли проявить решительность в ситуации, когда, по свидетельству Алексеева, «идеи большевизма нашли приверженцев среди широкой массы казаков», которые «глубоко убеждены, что большевизм направлен только против богатых классов — буржуазии и интеллигенции…». 2 ноября в Новочеркасск из Петрограда прибыл генерал М. В. Алексеев, сразу же обратившийся за помощью к Каледину в создании добровольческих формирований для борьбы с большевиками. Каледин, однако, отказал ему в просьбе «дать приют русскому офицерству», сославшись на то, что казаки-фронтовики устали от войны и ненавидят «старый режим», а потому донские полки, что возвращаются с фронта, защищать Донскую область от большевиков не желают и расходятся по домам. Многие полки без сопротивления сдавали оружие по требованию небольших красных отрядов, стоявших заслонами на железнодорожных путях, ведущих в Донскую область. Каледин попросил Алексеева «не задерживаться в Новочеркасске более недели» и перенести формирование добровольческих сил за пределы области. Несмотря на холодный приём, Алексеев немедленно приступил к практическим шагам. Уже 2 ноября он опубликовал воззвание к офицерам, призывая их «спасти Родину».
Первые декреты Советской власти склонили основную массу казаков на сторону Советов. Среди казаков-фронтовиков широкое распространение получила идея «нейтралитета» в отношении советской власти. Большевики, со своей стороны, стремились всемерно использовать это колеблющееся настроение рядового казачества, восстановить его беднейшую часть (так называемое «трудовое казачество») против зажиточной, внушить мысль, что Войсковое правительство составлено из «классовых врагов». Тем временем само Войсковое правительство раздирали межпартийные противоречия, а «иногороднее» крестьянство не было удовлетворено сделанными ему уступками (широкий приём в казаки, участие в станичном самоуправлении, передача части помещичьих земель), требуя радикальной земельной реформы. 7 ноября атаман Каледин, прекратив попытки связаться с остатками низложенного Временного правительства, обратился к населению Области с заявлением о том, что Войсковое правительство не признаёт большевистскую власть, а поэтому Область провозглашается независимой до образования законной российской власти. 26 ноября ростовские большевики, обратившись за помощью к матросам Черноморского флота, выступили против Донского Войскового правительства и объявили, что власть в Области переходит в руки Ростовского военно-революционного комитета. Казачьи части, однако, отказались участвовать в подавлении восстания.
Каледину, по его словам, «было страшно пролить первую кровь», однако он всё-таки решил вступить в вооружённую борьбу. Поскольку казаки поначалу не желали ввязываться в бои, Каледин был вынужден обратиться к генералу М. В. Алексееву за помощью. Был срочно сформирован отряд офицеров и юнкеров в 400—500 штыков, к ним присоединилась донская молодёжь — гимназисты, кадеты, позднее подошли несколько казачьих частей, и Ростов был взят к 2 декабря. Калединцы захватили также Таганрог и значительную часть Донбасса. С этого дня «Алексеевская организация» (с 27 декабря 1917 — Добровольческая армия) была легализована. 6 декабря на Дон прибыл генерал Л. Г. Корнилов, сразу же подключившийся к деятельности генерала Алексеева. 18 декабря Каледин, Алексеев и Корнилов вошли в так называемый «триумвират», который встал во главе Донского гражданского совета, созданного для руководства Белым движением на всей территории бывшей Российской империи и претендовавшего на роль всероссийского правительства. С ним вступили в контакт страны Антанты, прислав в Новочеркасск своих представителей. 20 декабря 1917 года приказом атамана Каледина № 1058 было разрешено формирование на территории Донской области добровольческих отрядов. Официально о создании «Добровольческой армии» и об открытии записи в неё было объявлено 24 декабря 1917 года (6 января 1918 года).
В конце 1917 года Каледин был избран во Всероссийское учредительное собрание в Донском избирательном округе по списку № 4 (казаки). Однако «нейтралитет» казаков помешал Алексееву и Корнилову сформировать на Дону действительно многочисленную армию из добровольцев. Добровольческая армия воспринималась казаками как не вполне демократический институт, посягавший на их казачьи вольности, инструмент большой политики, до которой им не было дела. Казачество, наблюдая за серьёзными военными приготовлениями Советской власти в южном направлении, полагало, что они направлены лишь против «непрошеных пришельцев» — добровольцев. Этому взгляду не чуждо было и само Временное донское правительство, надеявшееся соглашательством с местными революционными учреждениями и лояльностью в отношении советской власти примирить её с Доном и спасти область от нашествия большевиков. Правительство Советской России, со своей стороны, в декабре 1917 года рассматривало Донское правительство атамана Каледина и Украинскую Центральную раду как основные оплоты контрреволюционных сил. 26 ноября 1917 года Совнарком РСФСР выступил с обращением ко всему населению «О борьбе с контрреволюционным восстанием Каледина, Корнилова, Дутова, поддерживаемым Центральной Радой». 6 декабря СНК РСФСР образовал Южный революционный фронт по борьбе с контрреволюцией. Главнокомандующим войсками фронта был назначен В. А. Антонов-Овсеенко. 6 декабря во главе южной группы войск Антонов-Овсеенко прибыл в Харьков и возглавил борьбу против казачьих войск Дона. Ближайшая задача состояла в том, чтобы отрезать Украину от Дона и охватить Донскую область с нескольких сторон. Первоначально общая численность сил, направленных на Украину и Дон, составляла не более 6-7 тысяч штыков и сабель при 30-40 орудиях и нескольких десятках пулемётов — в основном это были сохранившие боеспособность части старой армии, выделенные с фронта и из тыловых запасных полков. По мере продвижения они увеличивались за счёт местных отрядов Красной гвардии Донбасса и присоединения большевистски настроенных местных гарнизонов. Главные силы Каледина группировались на Воронежском направлении. Их тыл обеспечивала формирующаяся в Новочеркасске и Ростове Добровольческая армия, к тому времени насчитывавшая до 2 тыс. бойцов. Мелкие партизанские отряды донских добровольцев и несколько регулярных казачьих частей занимали Горлово-Макеевский район Донбасса, откуда они ранее вытеснили отряды Красной гвардии. Внутреннее состояние калединских частей, однако, исключало возможность широких активных действий. К 25 декабря 1917 года Антонов-Овсеенко почти без сопротивления занял Донецкий бассейн. Отсюда он намеревался, действуя колоннами Сиверса и Саблина, уничтожить основные силы Каледина на Воронежском направлении. Дальнейшее продвижение, однако, замедлилось как в силу сопротивления противника, так и в силу своеобразия условий начального периода гражданской войны: боевые стычки сменялись переговорами и самовольными перемириями, которые заключали части обеих сторон друг с другом. В результате активно действовать начала только колонна Р. Ф. Сиверса, но и она сильно уклонилась к югу от намеченного направления, причём в среде её частей, выделенных из старой армии, началось разложение. Обороняющиеся, воспользовавшись этим обстоятельством и собрав небольшие боеспособные резервы, короткими ударами осадили назад обе колонны Антонова-Овсеенко. Однако главная масса сил Каледина не обнаруживала желания воевать. В отношении неё была развёрнута активная агитационная работа, в которой приняли участие члены Донского ревкома. Чуть ли не единственной военной силой Каледина оставался партизанский отряд, состоявший преимущественно из учащейся молодёжи и сформированный есаулом (вскоре полковником) Чернецовым — до гибели последнего 21 января 1918 года. 10 января 1918 года в станице Каменской был созван Съезд фронтового казачества, который объявил себя властью в Донской области, объявил атамана Каледина низложенным, избрал казачий Военно-революционный комитет во главе с подхорунжим Ф. Г. Подтёлковым и 24-летним прапорщиком М. В. Кривошлыковым и признал власть Совнаркома. Новый ревком отражал преимущественно настроения середняцкого казачества; он не наладил взаимодействия с иногородними и рабочими, которые могли оказать ему действительную поддержку, и даже отрицательно отнёсся к их военной организации; донские же части настолько разложились, что не желали драться ни на той, ни на другой стороне. Поэтому Каледину опять удалось достигнуть со своими летучими отрядами местного успеха, вытеснив Донревком 15 января из пределов Донской области. Окончательно разложившиеся донские части были заменены на фронте частями Добровольческой армии. Эта мера позволила оборонявшимся остановить продвижение колонн Сиверса и Саблина. В это время, однако, в Таганроге, в тылу белых войск, вспыхнуло восстание, а кроме того, обе колонны усилились волной новых подкреплений с Украины и из центра. 21 января колонна Сиверса вновь двинулась вперёд и 26 января установила связь с восставшими в Таганроге. Положение белых ухудшалось с каждым днём: казачьи эшелоны, стремившиеся проникнуть на Дон с фронта мировой войны, разоружались в пути. С Кавказа грозила ещё одна опасность: образовавшийся в Царицыне штаб «Юго-восточной» армии сосредоточивал в районе ст. Тихорецкой 39-ю пехотную дивизию старой армии с Кавказского фронта, чтобы перерезать сообщение Дона с Кубанью, захватив Батайск. 28 января отряды красных заняли Таганрог и начали наступление на Ростов. Сопротивление белых на подступах к Новочеркасску и Ростову было окончательно сломлено, но колонны Сиверса и Саблина медленно приближались к этим пунктам, которые были взяты лишь 10 февраля (Ростов) и 12 февраля (Новочеркасск), тогда как Батайск ещё 31 января был занят частями 39-й пехотной дивизии.
28 января генерал Корнилов известил Каледина о решении отвести Добровольческую армию на Кубань, поскольку в условиях наступления красных войск и в отсутствие поддержки со стороны казачества ей грозит гибель. 29 января (11 февраля) Каледин собрал заседание правительства, на котором сообщил о решении командования Добровольческой армии и о том, что для защиты Донской области от большевиков на фронте нашлось лишь 147 штыков. Он также заявил, что в таких условиях слагает с себя полномочия войскового атамана. В тот же день генерал Каледин покончил с собой выстрелом в сердце. В своём предсмертном письме генералу Алексееву он объяснил свой уход из жизни «отказом казачества следовать за своим атаманом». Был похоронен на Новочеркасском кладбище, могила не сохранилась.
Семья.
Алексей Каледин был женат на гражданке франкоязычного кантона Швейцарской Конфедерации Марии Гранжан (Марии Петровне), прекрасно владевшей русским языком и бывшей большой русской патриоткой. У них был единственный сын, в возрасте 11 лет утонувший во время купания в реке Тузлов. Имя сына неизвестно.
Прадед атамана Максим Дмитриевич Каледи;н, казак станицы Усть-Хопёрской, Усть-Медведицкого округа, имевший двоих сыновей, Василия и Семёна, жил на хуторе Каледи;н на реке Цукане в 30 вёрстах от станицы.
Дед атамана майор Василий Максимович, соратник атамана графа М. И. Платова, участник Отечественной войны 1812 года вернулся из Франции на Дон в 1815 году инвалидом, потеряв ногу. Имел четверых сыновей: Максима, Прохора, Емельяна и Евграфа, а также дочь Анну.
Отец атамана Максим Васильевич, участник Севастопольской обороны, вышел в отставку войсковым старшиной (казачий подполковник) и поселился в станице Усть-Хопёрской, где на Дону у него была водяная мельница. У него было трое сыновей и две дочери: Василий, Алексей, Мелентий, Анна и Александра.
Старший брат атамана Василий Максимович Каледин, окончив Усть-Медведицкую классическую гимназию и Артиллерийское училище, служил в Донской артиллерии, командуя 7-й Донской казачьей батареей, а затем Донским артиллерийским дивизионом. Во время Первой мировой войны командовал 12-м Донским казачьим полком и был награждён Георгиевским оружием. В романе «Тихий Дон» Михаил Шолохов, описывая службу Григория Мелехова в 12-м Донском казачьем полку, упоминает, что командиром полка был полковник Каледин. Это и был Василий Максимович Каледин — старший брат атамана. Во время Гражданской войны генерал-майор Василий Каледин был управляющим Отделом внутренних дел в атаманство генерала Петра Краснова.
Младший брат атамана Мелентий, родившийся в 1875 году, окончил Донской кадетский корпус (в составе 4-го выпуска) в 1893 году и Николаевское кавалерийское училище в 1895 году и был зачислен 12 августа 1895 года в Донскую артиллерию. Умер в раннем возрасте сразу после производства в офицеры. По одним сведениям — застрелился, по другим — разбился, упав с лошади.
Адъютантом атамана был его племянник Николай.
Киновоплощения.
- Владимир Козел — «Хождение по мукам» (телесериал, 1977).
- Николай Крюков — «20 декабря» (телефильм, 1981).
- Семен Михайлович Буденный (1883 – 1973). Из Википедии. Семён Миха;йлович Будённый (13 (25) апреля 1883, Козюрин, Калмыцкий округ, область Войска Донского — 26 октября 1973, Москва, РСФСР, СССР) — советский полководец, один из первых Маршалов Советского Союза (1935), трижды Герой Советского Союза (1958, 1963, 1968), кавалер восьми орденов Ленина, полный кавалер Георгиевского креста и Георгиевской медали всех степеней. Командующий Первой конной армией РККА в годы Гражданской войны, один из ключевых организаторов красной кавалерии, благодаря чему образ его и его соратников получил широкое распространение в рамках советской и антисоветской пропаганды, а также многочисленных книг, фильмов и картин. Бойцы Первой конной армии известны под собирательным названием «будённовцы». В первые годы Великой Отечественной войны командовал войсками стратегических направлений и фронтов.
Родился на хуторе Козюрин Калмыцкого округа области Войска Донского. Ныне хутор не существует, он находился между хуторами Миронов и Новосадковский Мартыновского района Ростовской области. Родители — бедные иногородние крестьяне Михаил Иванович (1862—1919) и Меланья Никитовна (1859—1944) родом из Бирюченского уезда Воронежской губернии. С детства отлично владел конём и холодным оружием, в 1900 году при посещении военным министром А. Н. Куропаткиным станицы Платовской получил в награду рубль серебром за показанную отличную джигитовку.
В сентябре 1903 года призван в русскую армию. В январе 1904 года прибыл на срочную службу в Маньчжурию на пополнение 26-го Донского казачьего полка. В его составе участвовал в русско-японской войне 1904—1905 годов. После окончания войны в 1905 году продолжил службу в Приморском драгунском полку, там же остался на сверхсрочную[a]. Полк стоял в селе Раздольном недалеко от Владивостока. В середине 1930-х годов в эмиграции опубликовал свои воспоминания полковник Георгий Адамович Гоштовт, под командованием которого одно время служил С. М. Будённый, в них он характеризует Будённого положительно: «Грамотный способный молодой солдат, прекрасный ездок Будённый был назначен в учебную команду, которую окончил весьма успешно. В 1907 году был произведён в младшие унтер-офицеры. Толковый, спокойный, знавший лошадей он был командирован в г. Хабаровск на должность старшего по конюшне штаба Приамурского округа. В ноябре 1908 года он был уволен в запас, причем довольное им начальство наградило третьей нашивкой, то есть чином старшего унтер-офицера».
В 1907 году как лучший наездник полка отправлен в Петербург, в Офицерскую кавалерийскую школу на курсы наездников для нижних чинов, которые окончил в 1908 году с производством в чин старшего унтер-офицера. До 1914 года служил в Приморском драгунском полку (по другим данным, уволился в запас по выслуге срока срочной службы и жил в родных местах, работая в коннозаводческих хозяйствах). Первая мировая война застала С. Будённого в отпуске (по другим данным, в запасе) на родине, откуда он явился на сборный пункт и был направлен в запасной кавалерийский дивизион в Армавире. Там его зачислили в состав 18-го драгунского Северского полка Кавказской кавалерийской дивизии в составе которой воевал на германском, австрийском и кавказском фронтах, за храбрость награждён «полным Георгиевским бантом» — Георгиевскими крестами четырёх степеней и Георгиевскими медалями четырёх степеней: IV степени в ноябре 1914 года — а после его лишения повторно в начале 1915 года, III степени в январе 1916 года за бои на Месопотамском фронте, II степени в феврале 1916 года за удачную разведку там же, I степени в марте 1916 года за пленение турецкого офицера у Керманшаха. Владел турецким языком, поскольку долго служил на Кавказском фронте, где русским войскам противостояла армия Османской империи.
Первый солдатский Георгиевский крест — 4-й степени — унтер-офицер Будённый получил за захват немецкого обоза и пленных 8 ноября 1914 года. Согласно официальной советской биографии маршала, по приказу командира эскадрона ротмистра Крым-Шамхалов-Соколова, Будённый должен был возглавить разведывательный взвод численностью 33 человека, с задачей вести разведку в направлении местечка Бжезины. Вскоре взвод обнаружил большую обозную колонну немецких войск, двигавшуюся по шоссе. На неоднократные донесения ротмистру об обнаружении обозов противника, был получен категорический приказ продолжать скрытно вести наблюдение. После нескольких часов наблюдения за перемещением противника, Будённый принимает решение атаковать один из обозов. Внезапной атакой из леса взвод напал на роту сопровождения, вооружённую двумя станковыми пулемётами и разоружил её. Двое офицеров, оказавших сопротивление, были зарублены. Всего в результате было захвачено около двухсот пленных, из них два офицера, повозка с револьверами разных систем, повозка с хирургическими инструментами и тридцать пять повозок с тёплым зимним обмундированием. Потери взвода составили два человека убитыми. Дивизия к тому времени успела далеко отступить, и взвод с обозом на третий день догнал свою часть. За этот подвиг весь взвод (как и второй взвод под командованием Соколова) был награждён Георгиевскими крестами и медалями. Получил орден Святого Георгия 4-й степени и сам командир эскадрона ротмистр М. А. Крым-Шамхалов-Соколов.
После передислокации дивизии на Кавказский фронт, приказом по дивизии был лишён своего первого Георгиевского креста 4-й степени, полученного им на Германском фронте, за рукоприкладство к старшему по званию — вахмистру Хестанову, который перед этим оскорбил и ударил Будённого в лицо. Снова получил крест 4-й степени на турецком фронте, весной 1915 года. В бою за город Ван, находясь в разведке со своим взводом, проник в глубокий тыл расположения противника, и в решающий момент боя атаковал и захватил его батарею в составе трёх пушек. Крест 3-й степени получил в январе 1916 года за участие в атаках под Менделиджем. В марте 1916 года Будённый награждён крестом 2-й степени. В июле 1916 года Будённый получил Георгиевский крест 1-й степени, за то, что с четырьмя товарищами привёл из вылазки в тыл врага 7 турецких солдат. Летом 1917 года вместе с Кавказской кавалерийской дивизией прибыл в город Минск, где был избран (по его словам) председателем полкового комитета и заместителем председателя дивизионного комитета. На самом деле в сохранившихся списках полкового и дивизионного комитетов фамилия Будённого отсутствует полностью. В августе 1917 года вместе с М. В. Фрунзе руководил, согласно советской историографии, разоружением эшелонов корниловских войск в Орше. После Октябрьской социалистической революции вернулся на Дон, в станицу Платовскую, где был избран членом исполнительного комитета Сальского окружного Совета и назначен заведующим окружным земельным отделом.
Гражданская война. 23 февраля 1918 года Будённый создал революционный конный отряд, действовавший против белогвардейцев на Дону, который влился в 1-й крестьянский кавалерийский социалистический полк под командованием Б. М. Думенко, в котором Будённый был назначен заместителем командира полка. Полк впоследствии вырос в бригаду, а в марте 1919 года — в 4-ю кавалерийскую дивизию, успешно действовавшую под Царицыном в 1918 — начале 1919 года. Во второй половине июня 1919 года в Красной армии было создано первое крупное кавалерийское соединение — 1-й Конный корпус, участвовавшее в августе 1919 года в верховьях Дона в упорных боях с Кавказской армией генерала П. Н. Врангеля, дошедшее до Царицына и переброшенное к Воронежу, в Воронежско-Касторненской операции 1919 года вместе с дивизиями 8-й армии одержавшее победу над казачьими корпусами генералов Мамонтова и Шкуро. Части корпуса заняли город Воронеж, закрыв 100-километровую брешь в позициях войск Красной армии на московском направлении. Победы Конного корпуса Будённого над войсками генерала Деникина под Воронежем и Касторной ускорили разгром противника на Дону. Войска под командованием Будённого (14-я кавалерийская дивизия О. И. Городовикова) принимали участие в разоружении Донского корпуса Ф. К. Миронова (будущего командующего 2-й Конной армией), выступившего на фронт против А. И. Деникина, якобы за попытку контрреволюционного мятежа. 19 ноября 1919 года командование Южного фронта на основании решения реввоенсовета Республики подписало приказ о формировании на основе Конного корпуса 1-й Конной армии. Командующим этой армией был назначен С. М. Будённый. 1-я Конная армия, которой он руководил по октябрь 1923 года, сыграла важную роль в ряде крупных операций Гражданской войны по разгрому войск Деникина и Врангеля в Северной Таврии и Крыму. Итогом Северо-Кавказской операции было окончательное восстановление Советской власти на большей части территории Северного Кавказа. Донская и Кубанская армии белых почти полностью уничтожены или взяты в плен. В советско-польской войне осуществил Житомирский прорыв. В годы Гражданской войны в России в качестве головного убора в Красной армии был утверждён суконный шлем, со временем получивший неофициальное название «будёновка» в честь С. М. Будённого (воинские части, находившиеся под его командованием, одними из первых получили подобный головной убор).
Межвоенное время. В 1921—1923 годах Будённый — член РВС, а затем заместитель командующего Северо-Кавказского военного округа. Провёл большую работу по организации и руководству конными заводами Союза ССР, которые в результате многолетней работы вывели новые породы лошадей — будённовскую и терскую. В 1923 году Будённый стал «крёстным отцом» Чеченской автономной области: надев шапку бухарского эмира, с красной лентой через плечо он приехал в Урус-Мартан и по декрету ВЦИКа объявил Чечню автономной областью. В 1923 году Будённый назначается помощником главнокомандующего Красной армии по кавалерии и членом РВС СССР. В 1924—1937 годах он инспектор кавалерии РККА. С 1 июля 1928 года один из организаторов и редактор журнала «Коневодство и коннозаводство». В 1930 году курировал создание Московского зоотехнического института коневодства и коннозаводства в Успенском на базе Опытного конного завода. В 1932 году оканчивает Военную академию им. М. В. Фрунзе. При этом в рамках изучения новых современных методов борьбы с противником — в 1931 году совершает свой первый прыжок с парашютом с самолёта. По утверждению А. И. Солженицына, в 1930—1931 годах Будённый подавлял антисоветские восстания казахов. 22 сентября 1935 года «Положением о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА» были введены персональные воинские звания. В ноябре 1935 года ЦИК и Совнарком СССР присвоил пяти крупнейшим советским полководцам новое воинское звание «Маршал Советского Союза». В их числе был и Будённый.
Играл на гармони. Обладая хорошим слухом, часто играл «Барыню» самому Сталину. Существуют раритетные записи, где можно услышать исполнение Будённого, в частности, было выпущено несколько инструментальных грамзаписей «Дуэт баянистов», где партию гармоники немецкого строя исполняет Будённый, а партию баяна — известный ростовский баянист Григорий Зайцев. На февральско-мартовском (1937) пленуме ЦК ВКП(б) при обсуждении вопроса о Н. И. Бухарине и А. И. Рыкове выступил за их исключение из партии, «предание суду и расстрел», в мае 1937 года при опросе об исключении из партии М. Н. Тухачевского и Я. Э. Рудзутака написал: «Безусловно, за. Нужно этих мерзавцев казнить». Вошёл в состав Специального судебного присутствия Верховного суда СССР, которое 11 июня 1937 года рассмотрело дело так называемого «военно-фашистского заговора» (дело М. Н. Тухачевского и других) и приговорило военачальников к расстрелу.
Однако и на самого Будённого усиленно собирался компромат, своеобразный итог этой работы подвёл заместитель начальника 3-го Управления НКВД СССР А. Н. Клыков в справке о Будённом на имя наркома НКВД Л. П. Берия. Так, по мнению чекистов, Будённый «был участником и членом руководства антисоветской организации правых в СССР», «возглавлял антисоветские организации в коннице и среди казачества», «в планах руководства военно-фашистского заговора ему была отведена роль руководителя антисоветского подполья среди казачества». Об «антисоветской деятельности» Будённого ещё с начала 20-х годов были собраны показания от А. И. Егорова, П. Е. Дыбенко, М. К. Левандовского, Н. Д. Каширина, Д. Ф. Сердича, С. Е. Грибова, М. Д. Великанова, А. И. Седякина и многих других лиц, включая его бывшую жену. Кроме того, Семён Михайлович «шпионил» в пользу сразу четырёх государств: Англии, Польши, Италии и Германии. Существует байка в различных вариациях, по которой однажды ночью к Будённому приехал «чёрный воронок». Маршал встретил вооружённых ночных гостей с шашкой наголо и с криком «Кто первый!!!» бросился на гостей (по другой версии — выставил в окно пулемёт). Те поспешили ретироваться. Наутро Лаврентий Павлович докладывал Сталину о необходимости ареста Будённого (и в красках описал произошедшее событие). Товарищ Сталин ответил: «Молодец, Семён! Так их и надо!» Больше Будённого не тревожили. По другой версии, расстреляв пришедших за ним работников НКВД, Будённый бросился звонить Сталину: «Иосиф, контрреволюция! Меня пришли арестовывать! Живым не сдамся!» После чего Сталин дал команду оставить Будённого в покое. Дочь Будённого Нина заявила, что такого события не было, а также, что папа «вытащил из лагеря Рокоссовского» и что «не подписал ни одного расстрельного списка».
С июня 1937 по август 1940 года С. М. Будённый командовал войсками Московского военного округа, одновременно с марта 1938 года являлся членом Главного военного совета НКО СССР. Кроме того, с марта 1939 года был заместителем наркома обороны СССР, а с 15 августа 1940 года — первым заместителем наркома обороны СССР. Будённый отмечал важную роль кавалерии в манёвренной войне, в то же время выступая за техническое перевооружение армии, инициировал формирование конно-механизированных соединений. Преобладающим в предвоенные годы было мнение, что кавалерия не может составить серьёзной конкуренции танковым и моторизованным соединениям на поле боя. В результате из имевшихся в СССР к 1938 году 32 кавалерийских дивизий и 7 управлений корпусов к началу войны осталось 13 кавалерийских дивизий и 4 корпуса. Однако, по мнению ряда историков, опыт войны показал, что с сокращением кавалерии поспешили.
Великая Отечественная война. Во время Великой Отечественной войны, оставаясь первым заместителем наркома обороны СССР, входил в состав Ставки Верховного Главнокомандования (23 июня 1941 —10 февраля 1945). Вечером 21 июня 1941 года был назначен командующим так называемой группой «армий второй линии» со штабом в Брянске (член Военного совета — секретарь ЦК ВКП(б) Г. М. Маленков). 22 июня Буденный и Маленков выехали в Брянск. С 25 июня 1941 года командовал группой армий резерва Ставки ВГК на западном направлении (19-я, 20-я, 21-я и 22-я армии), которая начала срочное развёртывание по рубежу рек Западная Двина — Днепр. Однако ввиду катастрофического развития событий на Западном фронте в Белоруссии, 1 июля 1941 года группа армий Будённого была расформирована, все его армии переданы Западному фронту, а сам Будённый в тот же день назначен заместителем командующего Западным фронтом. По рекомендации Будённого советское командование летом 1941 года приступило к формированию новых кавалерийских дивизий, к концу года было дополнительно развёрнуто свыше 80 кавалерийских дивизий лёгкого типа (по другим сведениям, это было сделано по инициативе Г. Жукова). С 10 июля по 12 сентября 1941 года маршал Будённый был главнокомандующим войсками Юго-Западного направления (объединяло Юго-Западный и Южный фронты), стоящих на пути немецкого вторжения на территорию Украинской ССР. В начале сентября в ходе Киевской стратегической оборонительной операции Будённый отправил телеграмму в Ставку с предложением отвести войска из Киевского выступа в связи с угрозой их окружения, в то же самое время командующий фронтом М. П. Кирпонос информировал Ставку о том, что у него нет намерений отводить войска. В результате Будённый был отстранён Сталиным от должности главнокомандующего Юго-Западным направлением и заменён С. К. Тимошенко. Однако события последующих дней показали правоту Будённого — основные силы Юго-Западного фронта оказались в окружении именно таким образом, об опасности которого он предупреждал Ставку.
С 13 сентября 1941 года — командующий Резервным фронтом. В первые дни битвы за Москву войска фронта в ходе начавшегося немецкого генерального наступления на Москву (операция «Тайфун») попали в «Вяземский котёл» и большей частью были разгромлены. 8 октября 1941 года Будённый был отстранён от командования фронтом и заменён на Г. К. Жукова. Находился в распоряжении Ставки ВГК, выполнял её многочисленные поручения: уполномоченный Государственного комитета обороны СССР по формированию, обучению и сколачиванию частей на территории Северо-Кавказского и Сталинградского военных округов (октябрь 1941 — март 1942), председатель Центральной комиссии по сбору трофейного вооружения и имущества (март — апрель 1942). Принимал военный парад на Красной площади 7 ноября 1941 года в Москве, за подготовку которого он также был ответственным. С 21 апреля по 19 мая 1942 года — главком войск Северо-Кавказского направления (ему подчинялись Крымский фронт, Севастопольский оборонительный район, Северо-Кавказский военный округ, Черноморский флот и Азовская военная флотилия). После Керченской катастрофы войск Крымского фронта главное командование было расформировано, а Будённый 20 мая назначен командующим вновь сформированным Северо-Кавказским фронтом. На этом посту осуществлял общее руководство войсками в ходе обороны Севастополя, а с июня 1942 года участвовал в оборонительном этапе начавшейся битвы за Кавказ. В связи с тяжелыми поражениями войск фронта он был расформирован 4 сентября 1942 года, а Будённый отозван в Москву. С августа 1942 по 20 мая 1943 года являлся заместителем народного комиссара обороны СССР. С января 1943 года — командующий кавалерией Красной армии, а в 1947—1953 годах одновременно — заместитель наркома (с марта 1946 года — министра) земледелия СССР по коневодству. До конца войны более к командной работе на фронте не привлекался, но часто выезжал на фронты для инспектирования кавалерийских частей, проверки их боеготовности и оценки их участия в боевых операциях; также отвечал за формирование новых кавалерийских корпусов. В 1943 году по инициативе Будённого был воссоздан Московский зоотехнический институт коневодства. Согласно документам, опубликованным писателем В. В. Карповым, в июле 1942 года в московской квартире Будённого была установлена аппаратура для прослушивания разговоров, демонтированная только после ареста Л. П. Берия в июле 1953 года (тогда же аналогичная аппаратура была установлена в квартирах Г. К. Жукова и С. К. Тимошенко).
Послевоенная деятельность. Несколько лет после войны работал на прежних должностях. С мая 1953 по сентябрь 1954 года — инспектор кавалерии Советской армии. В сентябре 1954 года за критические высказывания на одном из застолий в адрес Н. С. Хрущёва персональное дело маршала Будённого было рассмотрено за заседании Президиума ЦК КПСС и было принято решение о снятии его с должности, увольнении в отставку и наложении партийного взыскания. После покаянного письма маршала в Президиум ЦК КПСС от 26 октября 1954 года его вопрос был рассмотрен вторично и пункт решения об увольнении Будённого из армии был отменён. С октября 1954 года — в распоряжении министра обороны СССР, член Президиума ЦК ДОСААФ, председатель его наградной комиссии. Был также председателем общества советско-монгольской дружбы. Указами Президиума Верховного Совета СССР от 1 февраля 1958 года, 24 апреля 1963 года и 22 февраля 1968 года удостоен звания Героя Советского Союза. Член ЦК КПСС в 1939—1952 годах (кандидат в 1934—1939 годах и 1952—1973 годах). Член ВЦИК и ЦИК СССР. Депутат Верховного Совета СССР 1—8-го созывов, с 1938 года член Президиума Верховного Совета СССР. Любимый конь Будённого по кличке Софист увековечен в памятнике М. И. Кутузову работы скульптора Н. В. Томского, установленном в Москве перед музеем-панорамой «Бородинская битва».
Семён Михайлович Будённый скончался 26 октября 1973 года, на 91-м году жизни, в Москве, от кровоизлияния в мозг. 30 октября похоронен на Красной площади в Москве у Кремлёвской стены. На могиле установлен памятник. Вдова Будённого Мария Васильевна, которая была моложе его на 33 года, умерла в 2006 году в возрасте 90 лет. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
Семья.
Будённый был женат трижды.
- С первой женой, Надеждой Ивановной, казачкой из соседней станицы, обвенчался в 1903 году. Во время Гражданской войны она служила вместе с ним, заведовала снабжением в медицинской части. Надежда погибла 8 декабря 1925 года в возрасте 34 лет от несчастного случая в результате неосторожного обращения с оружием, что произошло при свидетелях.
- Повторно он женился, по одним данным, на второй день после её гибели, а по другим — менее чем через год. Вторая жена Будённого, Ольга Стефановна Михайлова, была оперной певицей, на 20 лет моложе супруга и также вела бурную жизнь с многочисленными романами и посещением иностранных посольств, привлекая пристальное внимание НКВД. Она была арестована в 1937 году по обвинению в шпионаже и в попытке отравить маршала. Следствие вынудило Ольгу Стефановну давать показания против Буденного, утверждая, что он уже в тюрьме, уже изобличен, изобличил её. По её собственным словам подвергалась многочисленным издевательствам и насилию, была приговорена сначала к лагерям, а затем к ссылке. Освобождена в 1956 году при содействии самого Будённого, который перевёз её в Москву и содержал. При жизни Сталина Будённый не делал попыток облегчить её судьбу, поскольку ему сказали, что она умерла в тюрьме.
- Вскоре Будённый женился в третий раз на Марии Васильевне (1916—2006), двоюродной сестре арестованной второй жены при посредничестве своей же тёщи, оставшейся жить вместе с ними. Третий брак оказался счастливым и многодетным:
- 13 августа 1938 года родился сын, Сергей Семёнович Будённый. Прошел весь путь от курсанта до полковника Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных сил СССР. Умер в 55 лет.
- внук — Алексей Сергеевич Будённый
- внук — Семён Сергеевич Будённый
- 6 сентября 1939 года на свет появилась дочь Нина, впоследствии — художница; в своём первом браке была замужем за советским и российским актёром Михаилом Державиным (1936—2018), во втором — за советским и российским художником, академиком АХ СССР (1973), президентом РАХ (1991—1997) Н. А. Пономарёвым (1918—1997).
- внучка Мария Михайловна Будённая (род. 1963).
- правнуки: Пётр и Павел Золотарёвы.
- 3 июля 1944 года родился ещё один сын, Михаил Семёнович Будённый. После окончания Московского энергетического института начал работать по линии Внешторга СССР, где служил всю жизнь. Президент Федерации конного спорта. Жена (с 1967 г.) — Инэса Сергеевна Будённая (урожд. Волкова, г.р.1943). Развелись в 1972 г.
- Анастасия Михайловна Будённая (1968—2012) — внучка, жена пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова в его первом браке.
- 6 правнуков
Мнения современников. Из беседы Константина Симонова с бывшим начальником штаба Юго-Западного направления генерал-полковником А. П. Покровским. «Будённый — человек очень своеобразный. Это настоящий самородок, человек с народным умом, со здравым смыслом. У него была способность быстро схватывать обстановку. Он сам не предлагал решений, сам не разбирался в обстановке так, чтобы предложить решение, но когда ему докладывали, предлагали те или иные решения, программу, ту или иную, действий, он, во-первых, быстро схватывал обстановку и, во-вторых, как правило, поддерживал наиболее рациональные решения. Причём делал это с достаточной решимостью. В частности, надо отдать ему должное, что когда ему была доложена обстановка, сложившаяся в Киевском мешке, и когда он разобрался в ней, оценил её, то предложение, которое было сделано ему штабом, чтобы поставить вопрос перед Ставкой об отходе из Киевского мешка, он принял сразу же и написал соответствующую телеграмму Сталину. Сделал это решительно, хотя последствия такого поступка могли быть опасными и грозными для него. Так оно и вышло! Именно за эту телеграмму он был снят с командующего Юго-Западным направлением, и вместо него был назначен Тимошенко.
Образ Будённого в искусстве.
Образ в художественной литературе.
- Толстой А. Н. Хождение по мукам. Книга 3-я: Хмурое утро
- Бабель И. Э. Конармия: Сб. рассказов
- Листовский А. П. Конармия
- Бондарь А. В. Чёрные мстители
- Бляхин П. А. Красные дьяволята
- Л. Пантелеев Пакет
- Шолохов М. А. Тихий Дон
- Петров Д. М. (Бирюк). Юг в огне: Роман. — М.: Военное издательство, 1988.
Киновоплощения.
- Константин Давидовский («Красные дьяволята», 1923)
- Василий Бауков («Детство маршала», 1938 — фильм был утерян, но в 1965 году вышла его неполная версия под названием «А крепость была неприступная»)
- Александр Хвыля («Первая Конная», 1941, «Оборона Царицына», 1942, «Клятва», 1946)
- Лев Свердлин («Олеко Дундич», 1958, «Неуловимые мстители», 1966)
- Станислав Франио (Бесстрашный атаман, 1973 — о детстве Будённого)
- Пётр Тимофеев (Хождение по мукам, 1977)
- Леонид Бакштаев (Маршал революции, 1978)
- Вадим Спиридонов (Первая Конная, 1984; Оглашению не подлежит, 1987)
- Пётр Глебов (Битва за Москву, 1985)
- Алексей Булдаков (Утомлённые солнцем 2, 2010)
- Александр Самойлов (Тухачевский. Заговор маршала, 2010 ; Волк, 2020)
- Виктор Смирнов (Сын отца народов, 2013)
- Сергей Валиев (Жуков, 2011) — в титрах не указан.
- Александр Суворов (Страна Советов. Забытые вожди, 2016)
- Александр Нехороших (Власик. Тень Сталина, 2017)
- Максим Лагашкин (Ростов (телесериал), 2018)
Награды и признание.
Воинские чины и звания.
- Рядовой — 1903
- Младший унтер-офицер — 05.1908
- Старший унтер-офицер — 09.1908
- Маршал Советского Союза — 20.11.1935
Награды.
Награды Российской империи.
- Георгиевский крест 1-й степени (март 1916) — документальных подтверждений нет
- Георгиевский крест 2-й степени (февраль 1916) — документальных подтверждений нет
- Георгиевский крест 3-й степени № 203480 — Будённый Семён Михайлович. 18 драг. Северский Короля Датского Христиана IX полк, 5 сотня, ст. унтер-офицер. За боевые отличия.
- Георгиевский крест 4-й степени (1916) № 643701 — Будённый Семён Михайлович. 18 драг. Северский Короля Датского Христиана IX полк, 5 сотня, ст. унтер-офицер. Награждён Командиром корпуса Генерал-лейтенантом Баратовым за отличие в бою 21.05.1916, когда при отходе обходной колонны, отдельная застава под его командованием была выслана на высоту и окружена турками, он пробился через цепь и присоединился к эскадрону.
- Георгиевская медаль 1-й степени
- Георгиевская медаль 2-й степени
- Георгиевская медаль 3-й степени
- Георгиевская медаль 4-й степени
Георгиевские кресты, полученные во время Первой мировой войны, Будённый хранил и носил на отдельном кителе.
Награды СССР
- Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (№ 10827, 01.02.1958)
- Медаль «Золотая Звезда» Дважды Героя Советского Союза (№ 45, 24.04.1963)
- Медаль «Золотая Звезда» Трижды Героя Советского Союза (№ 4, 22.02.1968)
- Восемь орденов Ленина (23.02.1935, 17.11.1939, 24.04.1943, 21.02.1945, 24.04.1953, 01.02.1963, 22.02.1968, 24.04.1973)
- Шесть орденов Красного Знамени (№ 34 от 29.03.1919, № 390/2 от 13.03.1923, № 100/3 от 22.02.1930, № 42/4 от 8.01.1941, № 2/5 от 3.11.1944, № 299579 от 24.06.1948)
- Орден Суворова 1-й степени (№ 123 от 22.02.1944)
- Орден Красного Знамени Азербайджанской ССР (29.11.1923, утверждён 2.04.1929)
- Орден Трудового Красного Знамени Узбекской ССР (19.01.1930)
- Почётное революционное оружие (два вида):
- шашка с орденом Красного Знамени на ней (2.04.1929)
- пистолет «Маузер» с орденом Красного Знамени на нём (26.01.1921)
- Почётное оружие с золотым изображением Государственного герба СССР
- Юбилейная медаль «За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
- Медаль «За оборону Москвы»
- Медаль «За оборону Кавказа»
- Медаль «За оборону Одессы»
- Медаль «За оборону Севастополя»
- Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Медаль «В память 800-летия Москвы»
- Медаль «В память 250-летия Ленинграда»
- Юбилейная медаль «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии»
- Юбилейная медаль «30 лет Советской Армии и Флота»
- Юбилейная медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР»
- Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»
- В Военной академии связи хранится именной пистолет системы Воеводина, подаренный С. М. Будённому.
Награды иностранных государств
- Орден Возрождения Польши III класса (Польша, 6.10.1973)
- Два ордена Сухэ-Батора (МНР, 20.03.1961, 24.04.1973)
- Орден Красного Знамени (МНР, 20.07.1936)
- Медаль «50 лет Монгольской Народной Революции» (МНР, 1970)
- Медаль «50 лет Монгольской Народной Армии» (МНР, 1970)
- Медаль «Дружба» (МНР, 1967)
- Медаль «Китайско-советская дружба» (КНР)
Увековечение памяти
- Почётный гражданин Ростова-на-Дону, Волгограда, Серпухова.
- «Маршал Будённый», бронепоезд
- Нефтерудовоз «Маршал Будённый», входивший в состав флота НМП.
- Четырёхпалубный теплоход проекта 92-016 — «Семён Будённый», на 300 мест, плавающий по реке Волге.
- Посёлок совхоза «Будённовец» Дмитровский район, Московская область
- Город Будённовск Ставропольского края (в 1799—1921 годах Святой Крест, в 1921—1935 и 1957—1973 годах Прикумск).
- Посёлок Конезавод имени Будённого Сальского района Ростовской области.
- Город Бирюч в 1919—1958 гг. назывался Будённый.
- Станица Будённовская в Ростовской области.
- Село Будённовка в Пензенской области.
- Деревня Будёновка в Хакасии.
- Посёлок Будённый в городе Кинешме.
- Район в городах Донецк, Старый Оскол.
Улицы: в Серпухове, Сальске, Изобильном, Серафимовиче, Липецке, Краснодаре, Твери, Туле, Элисте, Бресте, Луганске, Кокшетау, Краснограде, Архангельске, Белгороде, Дзержинске, Глазове, Екатеринбурге, Симферополе, Волгограде, Ахтубинске, Минске, Витебске, Гродно, Гомеле, Бишкеке, Тетиеве (ныне улица Академика Байраковского), Тамбове, Тюмени (мкр. Антипино), Одинцове, Райчихинске, Алма-Ате, Абакане, Сергокале, Аксае.
Проспекты: в Москве, Санкт-Петербурге, Будённовске, Новочеркасске, Ростове-на-Дону (Будённовский проспект).
Бульвар: в Тольятти (бульвар Будённого).
Переулок: в Пролетарске Ростовской области (Будённовский переулок).
- Летом 1929 года в Воронеже на улице Плехановской было построено новое кирпичное здание Воронежского цирка на 3000 мест. Цирк получил имя С. М. Будённого.
- Военная академия связи имени Маршала Советского Союза С. М. Будённого в Санкт-Петербурге, Тихорецкий проспект, дом 3.
- Новочеркасский электровозостроительный завод (с 1939 года носил имя С. М. Будённого).
- Арзамасская войлочная фабрика имени С. М. Будённого.
- Шахта № 21 имени Будённого (Торез).
- Посёлок «Конезавод имени Будённого» (Сальский район, Ростовская область).
- Будённовская порода верхово-упряжных лошадей изначально для армии, ныне — для спорта.
- Посёлок имени Будённого в Воронеже
- Будённовское кладбище в Воронеже.
- Тамбовский ипподром имени С. М. Будённого
- До 1996 года Петровская набережная в Воронеже носила имя Будённого.
- Военный марш Красной армии — марш Будённого.
Памятники:
- На площади Будённого в городе Донецке (Донецкая область).
- На могиле у Кремлёвской стены.
- Бронзовый бюст установлен в городе Ростове-на-Дону.
- Бюст в Будённовске на проспекте Будённого и камея на фасаде городского вокзала, в селе Великомихайловка (Белгородская область).
Мемориальные доски:
- На здании бывшего штаба МВО (Космодамианская набережная, дом 24 строение 1/53.
- На здании бывшей Военной академии РККА им. М. В. Фрунзе, где С. М. Будённый учился в 1930—1932 гг. (ныне здание ВУНЦ Сухопутных войск «Общевойсковая ордена Жукова академия Вооружённых сил Российской Федерации» (2023)
Народом назван суконный шлем красноармейца — будёновка.
Музеи:
- Музей имени С. М. Буденного;
- Дача-музей С. М. Будённого;
- Дом-музей С. М. Будённого;
- В музее Первой конной армии хранится наусник С. М. Будённого, подаренный музею в 1979 году
Сочинения.
- Конница в мировой войне // Военный вестник. — 1924. — № 28. — С. 53—57.
- Красная конница: Сб. ст. — М.; Л.: Госиздат. Отд. воен. лит., 1930.
- Основы тактики конных соединений. — М., 1938.
- Первая конная на Дону. — Ростов н/Д, 1969.
- Пройденный путь. — М., 1959—1973. Кн. 1—3.
- Сталин и армия. — М., 1959.
- Встречи с Ильичом. — 2-е изд. — М., 1972.
- (редакция) Книга о лошади: в 5 т. — М., 1952—1959.
Такая вот область войска Донского и ее знаменитые атаманы. Казаки были в Российской империи привилегированным сословием, поскольку стояли на службе государства. В частности, разгоняли различные антиправительственные выступления. И поэтому при советской власти отношение к ним было, можно сказать, прохладное. На это повлияло и то, что большая их часть воевала на стороне белых. Но образ Буденного удержал казачество от полного разгрома. А после разрушения СССР они полностью реабилитированы. И даже в 2005 году в Краснодаре (основан как Екатеринодар в 1792 году) был установлен памятник кубанскому казачеству (на фото вверху).
На этом заканчивается мое виртуальное путешествие по Кавказу. И я начинаю «поездку» по Поволжью. Первый «пункт» - Астрахань.
Если Вас, читатель, заинтересовало это произведение, то, пожалуйста, напишите пару слов на электронную почту atumanov46@mail.ru, или пришлите сообщение на номер 925-700-29-04, или напишите рецензию, если Вы зарегистрированы на сайте проза.ру.
Кавказ Область войска Донского Самые известные каз
© Copyright: Tumanchik, 2023
Свидетельство о публикации №223112200487
Свидетельство о публикации №223112200487
Рецензии