Коготок

Витя Виторзан был из тех мужиков, которые, как
говорят в народе, нигде и никогда не пропадут. В воде
не утонет, из дерьма выплывет, на пожаре не сгорит, на
работе не сократят. А тут на тебе! Уволили! Витя был в
отпуске, поехал в родное село Замутяево под Одессой.
Не пробыл и трёх дней, как позвонила Нелли Матвеев-
на: его, Витю Виторзана, уволили! Ужас!

Ещё вчера вечером он сидел в своём селе в старень-
ком деревянном доме и блаженствовал. Пришли быв-
шие однокашники, изработавшиеся и спившиеся сель-
ские мужики. Какой был вечер! Витя смотрел на по-
старевших друзей и думал: «Слава Богу, что уехал из
села!»

Витя не любил пить. Тем более водку или ещё что
похуже, например, пахнущую пережаренной свёклой
самогонку. Если самогонку правильно сделать да про-
пустить через фильтры, а потом настоять на клюкве и
в конце добавить берёзовых почек или заправить мо-
лочной спелости грецким орехом и дать настояться ме-
сяц-другой, то такой напиток лучше любого заморско-
го виски будет. Да разве утерпят?! У них в селе ничего
не настоится. Самогонку тёпленькой хлыщут, прямо
из-под аппаратного крана. Но вчера пили Витины на-
питки: красное вино из собственного подвала! Мать
сберегла к приезду Вити. Брат Дима налёг на виски из
Москвы. Витя радовался. В селе его уважали. А что? За
границей проработал около десятка лет. А теперь рабо-
тает в солидной московской конторе. Колька Зацепин,
дружок Витин из далёкого детства, без всяких экивоков
спросил:

– Витёк, ты кем сейчас там, в Москве? Видимо, тоже
неплохо пристроился, судя по твоему виду.

– В торговой фирме! Руководитель! Вице-прези-
дент! Слышали, может быть, фирма такая есть – Союз-
спецэкспорт. Вот после Лондона меня в неё и пригла-
сили.

– Говорят, Витя, ты оружием торгуешь?

– Оружием не оружием, а специальную технику про-
даём. Одно плохо – загранкомандировок много. Надое-
ло ездить – всё-таки за пятьдесят...

– Эх, мне бы с тобой, Витёк, хоть на месяц поменять-
ся работой! Хоть бы раз поехать в Англию или, на худой
конец, в Болгарию. А то дальше нашего села Замутяево
не попадал. В Одессе всего раз был. Вся жизнь на трак-
торе прошла, – вздохнул с завистью Колька, – увяз ко-
готок, так и птичке пропасть!
Потом долго вспоминали детство, как в школе ша-
лили. Витя подшучивал над друзьями, сам же смеялся
долго и залихватски после своих шуточек. У него был
талант смеяться по любому поводу: палец покажи – и
Витя будет смеяться громко и от души.

Но то было вчера. А сегодня всё изменилось. Не до
смеху. Уволили. Где он сделал ошибку? Что случи-
лось? Интриги сослуживцев? Или что-то пронюхали
про его комиссионные от сделок? Нет, насчёт комис-
сионных – невозможно. Кое-что знает Нелли Матве-
евна, менеджер по торговле металлоломом, но Витя
с ней делится – подкидывает денежки под разными
предлогами. Не в её интересах болтать.

Витя срочно выехал в Москву поездом, погружён-
ный в свалившуюся незадачу. Что делать? Рядом сиде-
ла попутчица – красивая блондинка с соблазнительным
бюстом. В другой раз Витя не прошляпил бы, поухажи-
вал за дамой, а тут даже разговаривать не стал.

Москва встретила сутолокой. С генеральным дирек-
тором Витя был на короткой ноге:

– Дим Димыч, это я – Виторзан. Вернулся досрочно
из отпуска. С вокзала звоню. Мне сказали, что вы меня
уволили.

– Тебе кто сказал, Виктор Анисимович?

– Нелли Матвеевна. Позвонила в село.

– А! Тогда понятно. Заходи завтра с утра. Всё.

Витя попытался позвонить Нелли Матвеевне, но та
трубку не брала. Становилось всё тревожней. Неужели
что-то пронюхали о последнем контракте на продажу
плавучего объекта давнему партнёру Шарме? Да нет!
Индус перевёл своевременно оговорённую комиссию
на кодовый счёт Вити. Не в интересах Шармы раскры-
вать закрытые детали сделки. И Нелли Матвеевне он
отвалил солидный куш. Хотя она ничего не знает о ко-
миссии. Правда, намекнула, что с ценой прогадали.

В пять утра Витя был на ногах. К восьми, как вах-
тёр, встал в приемной Дим Димыча. Зайти к началь-
нику сразу? От волнения завелась медвежья болезнь,
живот, как у особ королевской крови, отреагировал на
неприятность. Витя помчался в туалет. Еле дождался,
пока уборщица закончила уборку и освободила поме-
щение. «Чего же я так волнуюсь? – размышлял Витя,
рассматривая себя в зеркало. – Уволили! Подумаешь,
невидаль! Не пропаду. Подамся в бизнес. Надоело слу-
жить в чиновничьей корпорации».

Холёное, породистое лицо теперь стало мятым, зем-
листого цвета. Мешки под глазами. Крупный и мяси-

стый нос покраснел, и от его крыльев потянулись к
уголкам рта глубокие складки. Из уверенного в себе
мужчины Витя превратился в озабоченного и испуган-
ного мужика.

«Тьфу! До чего дошёл! Распустился. Соберись и иди
к Дим Димычу!» – подал команду себе и чуть не ткнул
кулаком в нос человеку из зеркала.

Хлопнув дверью туалета, Витя ступил на ковровую
дорожку, ведущую к кабинету босса. У Дим Димыча
тоже рыльце в пушку, хотя он работает осторожно и
по-крупному. Но Витя-то знает, что он открыл недавно
ресторан в Греции вместе с партнёром. Конечно, ресто-
ран записан на иностранного партнёра, но если копнёт
кто-нибудь...

В приёмной уже сидела строгая секретарша. На при-
ветствие Вити ответила:

– Проходите. Дмитрий Дмитриевич ждёт вас.

Разговор получился короткий:

– Явился, Виторзан? Уволили тебя. По сокращению
штатов. Лучший для тебя выход.

– За что, Дмитрий Дмитриевич? Верой и правдой
служу...

– Хватит, – морщась, как от зубной боли, сказал
босс. – Воровать не надо.

– Да вы что? Как вы смеете? Да я...

– Не нужно, Виктор Анисимович. Хуже будет. Рас-
крутила тебя бухгалтерия на представительских рас-
ходах. Не постеснялся списывать с кредитной карточ-
ки суммы на покупку виски. А виски домой относил.
А дальше и с твоими контрактами разобрались. Да и
Нелли Матвеевна кое-что подсказала. Всё известно. И
про Шарму. И про комиссию. Повезло тебе – решили
не выносить сор из избы. Мелочный ты человек, Ви-
торзан. И жадный. При таких комиссионных на дар-
мовое виски позарился! Иди, и... чтоб я тебя больше
не видел!

Пулей вылетел Виторзан из двери. С багровым ли-
цом отправился в отдел кадров получать документы на
увольнение.

«Комиссионные не докажут. И виски не докажут –
по акту списал как подарки Шарме. Ещё посмотрим,
чьи козыри выше. Восстановлюсь», – думал бессонны-
ми ночами, ожесточённо глядя в темноту.

И Витя пошёл дальше – поехал прямо к юристу: не
согласился с увольнением! Посоветовался и подал в
суд на восстановление в должности.

После сутяжного, занудного спора да при помощи
двух адвокатов удалось доказать свою правду-матку.
В один чудный день лета, знойный, как распаренная
дебелая женщина, Витя с гордым видом явился в от-
дел кадров и вручил решение суда о восстановлении
на службе. Ему выдали, словно в обмен, копию отксе-
ренного приказа о восстановлении на работе, но не в
прежней сокращённой должности, а в равноценной по
зарплате – менеджер по туалетам.

«Чёрт с ним, с названием должности, лишь бы преж-
нюю зарплату платили», – подумал Виторзан, но насто-
раживала формулировка: «Определить место работы В.
А. Виторзана в кабинете номер тридцать три».

Не зря насторожился! Кабинет номер тридцать
три оказался туалетом, тем самым туалетом, в кото-
ром в то приснопамятное утро он спасался от медве-
жьей болезни.

«Ну, погодите, немцы вы этакие!» – стиснув зубы,
Витя пошёл домой. Написал заявление. По собствен-
ному желанию! Кому, собственно, желать, как не себе
самому?! Пошли они вон!

Прохожие без тяжёлых зимних одежд казались на-
рядными и беззаботными. Прыгали на тротуарах стай-
ки вездесущих воробушков. Пробежали, порхая бабоч-
ками, девчата в лёгких разноцветных куртках. А Витор-
зан шёл, понуро опустив голову, не обращая внимания
на весну, на хохочущий народ. Ноги тряслись, вот-вот,
не дай Бог, медвежью болезнь вытравит нутро. Витя в
бессильной ярости кипел: «Гады! Свиньи! Не ожидал,
что Дим Димыч удавится, как говорится, за бутылку
виски! Из-за представительских денег придрался. Ме-
лочь всё это. Что возим, то и едим. Вон в деревне. Возь-
мёт Колька себе доску или налево сработает, например,
распашет соседу огород, так что? – надо его из колхо-
за выгонять?! Или на кол сажать?! А меня за какую-то
мелочовку – вон из конторы? А сам – этажом повыше,
чистоплюй нашёлся! Кто миллионы ворует, а с кем за
бутылку виски готовы поквитаться. Ярлык наклеили».

И пошла после этого случая жизнь Вити, как го-
ворится среди моряков, наперекос. Много в Москве
контор, но нигде Витя не задерживался. Дольше всех
его терпел грузин – хозяин частной судоходной ком-
пании. Когда терпение кончилось, расстался. Отчалив
от грузина, Витя, словно столетней давности пароход,
поплыл по жизни, пыхтя и вываливая из трубы дымя-
щиеся клубы. Никчёмный работник, да ещё и нечист на
руку.

Эх-ма, увяз коготок, так и птичке пропасть?..

«Нет же, нет, я – не из таких, – подумывал Витя. –
Придёт мой час! Узнаете ещё Витю Виторзана!»
Но смеялся он теперь не громко, как некогда в сту-
дентах – на всю Дерибасов скую, а тихо и заискивающе.