***

Иногда смотрю документальные фильмы – криминальные, детективные истории, реальные расследования. В одном из истории при ведении оперативно – розыскной работы работники следственного отдела находят в дамской сумке жертвы записку. В ней сообщается о самостоятельном уходе из жизни, просит никого не винить и о том что любит сожителя. Запись сделана на клочке бумаги. Из содержания можно было предположить, что жертва покончила собой. Как и полагается криминалисты отдали записку на почерковедческую экспертизу. Специалист, проводивший исследование, пришел к выводу о некоторых соответствиях почерка с записки и предоставленного образца почерка жертвы. Преступник умело копировал почерк жертвы, возможно, тренировался. Перед следователем стояла не легкая задача – приобщать к делу записку и заключение эксперта или нет.
Но в заключении также было отмечено, что для автора записки русский язык не является родным.  А жертва была русская и образованная. Таким образом на основании стилистики и построения предложения вышли на преступника. Хочу отметить текст был небольшой три или четыре строчки и написан без орфографических ошибок. Всяком, случае об ошибках в фильме не было сказано. Преступник был родом с Балкан и сожительствовал с жертвой.

Мои рассказы трудно читать, они плохо воспринимаются. Возможно неправильное изложение мысли. Свои рассказы проверяю в компьютере в специальных программах для копирайтеров. По определенным категориям получается высокие баллы, но это машина – человек воспринимает по-другому.  Удобочитаемость текста выдает – по одному индексу – для студентов ВУЗа и людей с высшим образование, а другой индекс – «немного трудно читать».
Об этом поделилась с дочерью. А она мне говорит: «Так хорошо же люди с высшим образование тебя хорошо понимают! Вы на одной волне, одинаково мыслите...» Я ей говорю: «Высший пилотаж – когда – «доступно всем» и «простой язык». «Да, брось, зачем тебе, что бы понимал только простой русский мужик...» Это дочь меня так успокоила...