Дэвид глава 7-14

ГЛАВА VII

В море на китайской джонке


"Спокойно!" - скомандовал себе Дэвид, чувствуя, что на мгновение его
вот-вот охватит паника. "Спустись вниз и приведи четверых мужчин, затем
бросайся. Ты не смогла бы вернуться в хижину одна.'

Он встал на узких ступеньках, подняв голову чуть выше уровня
люка, и некоторое время наблюдал; внезапное появление
нападавших и их неожиданный бросок на корму застали его врасплох. Как
он вгляделся во мрак и смог разглядеть фигуры, которые прошли мимо него
в спешке перемещаясь из стороны в сторону судна, сразу за пределами
огромной палубной каюты, занимавшей всю корму. Он услышал удары
по деревянной обшивке и громкий, оглушительный хлопок, когда дверь
заперли на засов. Затем крики стихли. Мужчина выделялся
заметно среди своих товарищей и отдал резкий приказ. Секундой позже
раздалась ослепительная вспышка, оглушительный рев прокатился по палубам и
над морем, в то время как пламя осветило окрестности.

"Стрелял из мушкетона или какого-нибудь другого древнего оружия", - сказал себе Дэвид.
"Проделал дыру в двери начисто. Я очень надеюсь, что никто из моих друзей
не стоял за этим. Ах! вот и ответ".

На одну короткую секунду он получил четкое представление о нападавших. Их было
двадцать четыре человека, они сидели на корточках на палубе, когда оружие
выстрелило, так что негодяй, который нажал на курок, стал еще более
заметным. Это был высокий, долговязый китаец, одетый в свободную хлопчатобумажную
одежду и с обнаженными до плеч руками. Дэвид даже успел разглядеть
его покачивание косичку. Затем темнота вновь опустилась, и смыл
фигура. Спустя минуту испуганный голос пришел к уху снизу;
сразу бросил на дно лестницы.

"Осторожно, Хо Хунг", - прошептал он, обращаясь к одному из четырех мужчин, которые
присоединились к персоналу экспедиции и которые были с профессором
в предыдущем случае. Хо Хунг действительно был хорошо известен нашему герою, поскольку
именно он каждый день прилагал такие отважные усилия, чтобы научить его
языку. "Осторожно, Хо Хунг", - снова позвал он, говоря по-китайски, как
хорошо, как только мог. "Я здесь, у подножия лестницы".

Что-то коснулось его ноги. Сильные пальцы сомкнулись на лодыжке, и
дрожь пробежала по всему телу Дэвида. Он стиснул зубы и
наклонившись, схватил за запястье человека внизу, приготовившись броситься
на него.

- Говори, - хрипло приказал он. "Кто вы?"

"Хо Хунг, ваше превосходительство. Я слышал, как вы звали; на палубе что-то случилось?"

- Слушай, - сказал Дэвид, глубоко дыша, огромный вздох облегчения побега
его. 'На нас напали. Мои друзья в каюте; мы должны добраться до них,
ты, я и остальные трое. Где они?'

Внизу не было слышно ни звука, кроме голоса Хо Хунга; но при его
вопросе перед ним возникли еще три фигуры, словно призраки,
хотя в густой темноте промежуточных палуб он не мог их разглядеть
они. Но мужчины говорили хрипло, их интонации странно отличались от
высоких нот, которые они обычно использовали.

"Вот, ваше превосходительство, готово".

"И Ху Тай, по вашим приказам".

"С Джоном Джонгом, ваше превосходительство, готов повиноваться".

Последний впечатлил его присутствие на нашего героя, растягивая
из длинной тонкой рукой в темноте, и положив ее на свое плечо.
Но это часто было приветствием китайца в случае с Дэвидом или
Диком, хотя он никогда бы не осмелился в случае с Профессором или
в случае с Альфонсом. Тем не менее, он был веселым, привилегированным негодяем, и
ему нравилось имя Джон, вероятно, из-за его сходства с его собственным
Джонгом, а также, возможно, потому, что он был единственным из четверых, кто
мог понимать английский язык и говорить на нем.

- Всего доброго, ваше превосходительство Дэвид, - сказал он, используя свой странный
пиджин-инглиш. - Здесь всего четыре. Что потом? Неприятности наверху? Этот негодяй
капитан затевает какую-то милую маленькую игру?'

Но Дэвид проигнорировал вопросы. Хо Хунг был лидером этого маленького
квартета и, безусловно, самым надежным. Он повернулся к китайцу,
который все еще держал его за лодыжку, как бы желая уверить его в своем присутствии
все это время, и торопливо заговорил, несмотря на свои небольшие познания в языке
это было доказательством величайшей заслуги.

- Поднимитесь к нам? - спросил он.

Мы ей-ей, - донесся из Хо торжественно повесили, а остальные три подарил
утверждение гортанный. - Вы вооружены?'

Из окрестностей Джон - Джонга донесся звук , издаваемый , когда
чиркает спичка, и почти сразу же пламя освещает
окрестности, показывая четырех китайцев, их странно большие глаза
выделяются в свете факела, и Дэвида у подножия лестницы. Джонг протянул
спичку вперед, и каждый мужчина по очереди показал оружие, которым владел.

"Смотрите, ваше превосходительство, на посох", - сказал Хо Хунг, демонстрируя массивный посох.
это оказалось бы грозным оружием.

"И ножи здесь, и здесь, и здесь". Джонг указал на тот, который был у него на
его собственном поясе, в то время как Ло Фин и Ху Ти протянули свои вперед, мрачно улыбаясь
.

- Тогда подождите, пока я посмотрю, что происходит. Мы должны присоединиться к остальным,
и я договорился воспользоваться люком под лестницей, ведущей на
верхний этаж каюты. Нам придется спешить - вы понимаете это?
Вы понимаете, что я имею в виду?'

Спичка догорела до кончиков пальцев Джонга, а он пусть
конец капать на доски, штамповка Эша с ног, но
свет даже такого маленького кусочка накаливания древесины в
мрак был достаточным, чтобы показать цифры за несколько секунд. Дэвид
посмотрел на мужчин и кивнул. Не было никаких сомнений, что они поняли
он с трудом перевел их собственный язык.

"Тогда подождите", - коротко сказал он. "Я посмотрю, что происходит. Один из
членов экипажа выстрелил из пистолета в дверь каюты. Я услышал ответный выстрел, и
полагаю, человек упал; с тех пор не было слышно ни звука. Подождите; я
вернусь через минуту.'

Он мягко дотронулась до лестницы, для него было всего пара мягких спальня
тапочки на ноги, и они были так же хороши для этой цели, так как даже
хлопок подошве обуви, которую носят сами китайцы. В мгновение ока его
голова оказалась на одном уровне с люком, и затем он осторожно поднял его.

"Люди ползают вокруг, как будто они что-то ищут", - сказал он
себе, увидев движущиеся фигуры. "Один лежит на палубе как раз там, где этот
парень стоял, чтобы выстрелить. Убит, я полагаю, нашей собственной партией. Что
Ради всего святого, эти негодяи задумали?'

Он был сбит с толку его мозги, что можно походя, было
ни один объект в движение люди на палубе, в то время как нападение на
кабина, казалось, были забыты. Затем резкий возглас достиг
его уши, и один из нападавших стоял в вертикальном положении, то поднимаясь от
колода. Дэвид не был уверен, но решил, что это топор, и снова
задумался, что с ним будут делать.

"Я полагаю, взломать дверь", - сказал он себе. - Этим нужно заняться;
там есть пистолеты, мой друг, как ты скоро узнаешь на собственном опыте.
А! Кажется, еще один обнаружил похожее оружие.

Не было ничего удивительного в том, что такой поиск потребовался для
этих двух осей - а они, несомненно, были осями - поскольку методы
командира местной лодки были какими угодно, только не превосходными. Неопрятность был
это заметно везде; всякая всячина из вещей, тюки и коробки, и
мотки веревок и всевозможные снасти валялись на палубе. И
среди различных предметов были топоры.

"Обсуждают этот вопрос между собой", - подумал Дэвид, видя, как
темные фигуры собираются у одной стороны палубы. "Это показывает, что они
рассчитывали пробиться в каюту при первом же натиске. Они были
уверены, что нападут на нас врасплох, и никогда не предполагали, что мы
должны быть готовы к ним. Теперь они разработают какой-нибудь план прорыва
своего проникновения. Это был бы наш шанс поспешить присоединиться к нашим
товарищам.'

Едва эта мысль пришла ему в голову, как длинные, крепкие пальцы
снова сомкнулись вокруг его лодыжки - верный сигнал о том, что Хо Хунг хочет
связаться с ним. Дэвид мгновенно скользнул в глубины
сосуда.

- Ну? - спросил он несколько отрывисто, потому что не хотел терять врага из виду
. "Они обыскивали палубы в поисках топоров и
обнаружили два. Я думаю, они вот-вот бросятся к двери и попытаются
выбить ее. Это будет момент, когда нам нужно бежать. У тебя все это есть,
Хунг? Не могу объяснить немного яснее. '

Гортанный ответ успокоил его. "Мы поняли. Его превосходительство
говорит ясно, хотя и допускает много ошибок. Хунг хотел только рассказать
о чем-то, что было забыто. Нет необходимости выходить на
палубу и входить через иллюминатор, так как по этому
пути есть путь в каюту. Его превосходительство забывает, что его друзьям приносят еду
через люк, ведущий наверх в полу каюты?'

Положение этого люка мгновенно промелькнуло в мозгу Дэвида, и
он мог бы ударить себя за то, что так быстро забыл об этом. Из
конечно, это был единственный способ присоединиться к компании в хижине,
и предлагал совершенно безопасную дорогу.

"Мы немедленно отправимся по ней, Хунг", - сказал он. "Пусть Джонг сбегает и немедленно предупредит
наших друзей. Я буду наблюдать наверху лестницы, пока
вы и двое других будете искать что-нибудь, чем можно заблокировать
подножие лестницы, ведущей к этому люку. Быстрее! Они могут
тоже вспомнил это.

Уверенный, что его приказы будут выполняться в кратчайшие сроки, он роились
до уровня палубы снова, и еще раз осторожно высунулись
головой. В тот же миг тяжелый удар достиг его ушей; никогда еще не приходило
звук трескающейся древесины, затем резким, характерным щелчком
журнал пистолет. Как и в прошлый раз, хотя и в меньшей степени
на этот раз, вспышка оружия позволила нашему герою на мгновение увидеть свое
окружение. В тридцати футах от них виднелась стена каюты с темными
линиями дверных косяков в центре, в то время как палуба по обе стороны была
занята скорчившимися фигурами. Выделялся только один китаец, и он
стоял перед дверью, отчаянно пытаясь вытащить лезвие ножа.
топором он орудует из дерева. Он пошатнулся назад
с оружием, как стемнело, как на экране о нем. Затем
звук трескающегося дерева повторился, щелкнул пистолет, а за ним
другой, осветивший сцену на несколько секунд. Дэвид
увидел, как китаец закачался на палубе, и услышал, как топор тяжело опустился
на доски, затем его взгляд упал на другие фигуры. Полдюжины человек
крались к люку, из которого он наблюдал, и
лидер группы был в нескольких дюймах.

"Один из чужеземных дьяволов", - услышал он крик мужчины. "Держите его! Хватайте его!
Он выскользнул из каюты".

"Он у меня в руках. Подписаться. Вонзите свои ножи в его тушу.'

Вожак, стоявший так близко к нашему герою, оправился от изумления намного
раньше, чем Дэвид, и едва его спутник успел крикнуть, как мужчина
бросился вперед, как будто нырял, и приземлился прямо на
парень, стоявший на крутых ступеньках, ведущих на промежуточные палубы,
обхватил его за шею в удушающем объятии. Результат
должно быть, был для него таким же сюрпризом, как и для нашего героя; ибо
ноги последнего поскользнулись, его мягкие войлочные подошвы не смогли ухватиться за
перекладины лестницы, и сразу же оба полетели ко дну.

Доходности, иностранный дьявол, мужчина зашипел ему в ухо. Доходности, или я
тяги мой нож сквозь тебя.

Он делал отчаянные усилия, чтобы добраться до оружия, и отпустив одну руку
нащупал на поясе. Но падение сдвинуло оружие с места,
и оно со звоном упало на доски, в то время как движение дало Дэвиду
возможность, которой он воспользовался наилучшим образом. От природы сильный и
активный, и к этому времени полностью восстановивший здоровье, он был хорошей партией
для китайца. На самом деле, он был чем-то большим; ибо, напрягая всю свою силу,
он подмял мужчину под себя и удерживал его там, размышляя, что ему
делать с ним дальше. Однако ему нельзя было тратить время на такую
цель, потому что к этому времени рядом с ними был еще один человек. Дэвид почувствовал его руку на
своем плече, пока китаец искал в темноте, чтобы убедиться,
кто из них был другом, а кто иностранным дьяволом. Через мгновение он узнает, потому что
одежда быстро расскажет свою историю, и если Дэвид хочет
избежать удара длинного ножа, который был у негодяя, он должен действовать на
мгновенный. Возможно, это было вдохновением - возможно, все это было сделано
неосознанно - в любом случае, наш герой напряг свои мышцы так, как он никогда раньше не делал
, и, протянув руку, ухватился за
косичка мужчины под ним. Затем он резко поднял голову и отбросил
ее назад на палубу с тошнотворным стуком, который мгновенно оглушил его
противника. Мгновение спустя что-то сильно ударило его по
собственному плечу, и, хотя тогда он этого не осознал,
объяснение пришло позже. Второй китаец ударил его в
в темноте, промахнувшись мимо цели, клинок прошел в паре
дюймов от его спины и далеко по ней, пока его запястье не уперлось в
плечо.

"Что в любом случае показывает, что он настроен серьезно", - подумал Дэвид, отшатываясь
перед ударом. "Как это?"

Быстрым движением встав на колени и поняв, что у него нет времени
подняться на ноги, он резко выбросил вперед правый кулак, встретил
что-то твердое и отправил это в полет. Действительно, он слышал его шататься
через дорогу-путь, и краш-крепление к стене в двух метрах от него.
Затем, задолго до того, сотрудник может наброситься на него, Дэвид был на
ноги.

- Тсс! - услышал он у своего локтя, затем раздался чирканье спички
о шероховатую бумагу на коробке. Внезапно пламя осветило
промежуточные палубы, показав нашего героя, взъерошенного и слегка запыхавшегося,
рядом с ним у подножия трапа висели Хо и китаец
снова наступаю с поднятым оружием. Более того, на нем были видны лица,
заполняющие темный квадрат люка, и человек, уже наполовину спустившийся по
трапу.

[Иллюстрация: "ПЛАМЯ ВНЕЗАПНО ОСВЕТИЛО ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ПАЛУБЫ"]

- За ним! - крикнул Дэвид. - Я займусь другим.

Его рука быстро нырнула в карман и снова появилась с пистолетом с
магазином. Прежде чем пламя совсем погасло или китаец
смог дотянуться до него, он нажал на спусковой крючок и мельком увидел, как
парень согнулся пополам, как кролик, и рухнул на доски.
Секунду спустя его сбили с ног Хо Хунг и китаец, которые
к этому времени достигли подножия лестницы.

Если когда-либо было время, когда Дэвид почувствовал, как склонны терять голову и
действовать в бесцельное образом, именно в этот самый момент, когда он был заметен
от его ног к осени висела и злодея, который занимается
его. С грохотом упав на палубу, он вытянул руки, чтобы
помочь себе подняться, и, вместо того чтобы почувствовать, как его пальцы коснулись
досок, сразу понял, что они соприкоснулись с человеком. Он
набросился на парня и, схватив его за руки, переместил
пальцы на шею. У него вырвалось раздраженное рычание.

"Это другой парень. Парень, которого я застрелил минуту назад. Это называется актерской игрой
стабильно?" - яростно спросил он себя. "Где Ханг? Что он делает?"

Задавать этот вопрос было бесполезно из-за звука яростной потасовки
у его ног и того факта, что его снова чуть не повалили на палубу
давал достаточный ответ на любой вопрос, кроме самого неразумного. Очевидно,
Хунг был заключен в объятия одного из врагов, и в темноте кто
мог сказать, кто был победителем? Затем то хладнокровие, которое Дэвид
на мгновение утратил и которое было так необходимо при таких обстоятельствах,
вернулось к нему, как вспышка. Он опустил пистолет в карман,
достал коробок спичек и чиркнул одной.

"Теперь, - подумал он, - посмотрим, как продвигаются дела. А! еще один из
парней".

Многоликий, которые он мельком видел незадолго до того, как
заполняя темный квадрат люка были смыты рис.
китайца сползая вниз по лестнице, в то время как свет отразился
ярко почти из одного двора стали, что оказалась зажатой между
зубы новичка. Через секунду или две он был бы у подножия
лестницы, и тогда, даже если бы Дэвид захотел помочь Хангу, он не смог бы
. Это был просто один из тех острых моментов, когда требуется мгновенное решение.
необходимые и срочные меры, вытекающие что решение, жизненно важное
значение. Мы уже говорили, что минуту
назад Дэвид Харбор был охвачен одной из тех странных паник, которые приходят к лучшим из людей,
к самым храбрым. Кто знает? возможно, встреча с грабителями в
магазине, расположенном так близко к Бонд-стрит, в какой-то мере расстроила его; или
даже, хотя его здоровый цвет лица и очевидная надежность выдавали ложь
прямо скажем, он еще не полностью оправился от своей
травмы, полученной в том памятном конфликте с Хенриксеном и его
сообщники. Какова бы ни была причина, Дэвид, без тени сомнения
был на грани полной потери головы и хладнокровия в течение
нескольких секунд после прибытия Хунга, чтобы помочь ему. Возможно, стыд, который он испытал
сразу после этого, помог ему теперь вести себя как можно более хладнокровно
и с похвальной оперативностью. Увидев китайца
только у подножия лестницы, он бросил спичку на пол, и
шагнув вперед, схватил мужчину за талию. Затем он поднял его с
своих ног, как будто тот ничего не весил, и использовал всю свою силу
бросил его на улице. Катастрофа едва затихли, когда он
была еще одна горящая спичка.

- Теперь мы будем бегать в каюту, Ваше Превосходительство, он узнал, повесил сказать, и
обернувшись к нему, он увидел бравого парня, стоящего в полуметре от
его длинный нож в одной руке, и персонал который он нес, на
подножия лестницы. Также свет осветил люк наверху, с его
галереей вытаращенных лиц и скорчившейся фигурой у ног Хунга. Что касается
человека, на которого напал Дэвид, он лежал кучей у переборки,
оглушенный и беспомощный после такого тяжелого испытания.

"Показывай дорогу", - быстро скомандовал Дэвид. "Я принесу лестницу с собой.
Отойди в сторону и дай нам еще раз спичкаться". "Я принесу лестницу с собой".

Он схватил стороны крутой лестницы, ведущей из люка, и,
как висел нащупал спички, оторвал его от хлипких креплений. Затем он
указал вниз по аллее и, увидев, что Хунг приближается, скользнул за
ним. И отступление их началось не слишком скоро. Ибо, когда Дэвид
отошел от люка, внезапно показалась еще дюжина голов
там, смутно выделяющихся на фоне звездного света. Люди закричали и
взревел, в то время как один желтый негодяй опустил длинную тощую руку вниз,
поспешно прицелился и нажал на спусковой крючок огромного лошадиного пистолета.
Взрыв в узком переулке оглушил нашего героя, хотя пуля
его не задела - она была размером почти с голубиное яйцо - и
ударившись о доски палубы, он проделал в них дыру насквозь.
Дым, исходивший от этого старинного оружия, образовывал отличную
ширму, за которой Хунг и его спутник могли скрывать свои
передвижения.

"Следите внимательно, ваше превосходительство", - услышал Дэвид слова китайца. "Не
безопасно зажечь еще спички, потому что кто-то из людей мог выпасть
через люк и выстрелить в нас. Следуйте внимательно и принесите
лестницу. Наши друзья находятся на небольшом расстоянии от нас. '

"И они предупредили остальных?" - спросил Дэвид. "Они предприняли какие-то
приготовления, чтобы сдержать врага?"

"Этого я не могу сказать", - последовал быстрый ответ. "Но Джонг хитер, в то время как
остальные, должно быть, выполнили приказ его превосходительства. А! мы
прибыли. Хист! мы направляемся к вам ".

В черной тьме в конце переулка послышался слабый звук.
послышалось, как будто кто-то резко закрыл крышку металлического спичечного коробка,
хотя на самом деле это был взвод курка пистолета, который Дик держал в
руках. Затем свет от фонаря на одно короткое мгновение упал в направлении
Дэвида, осветив стены переулка, спешащую
фигуру Хунга, а впереди него огромную квадратную массу, покрытую мешковиной. Дика
радостный голос тут же прервал молчание.

'Ура ох! Дэвид! - воскликнул он. 'Какие новости? Мы начали получать
непосед о вас. Подумал, что те парни могли вообще прикончить тебя
. Что случилось?'

"Куча", - последовал лаконичный ответ. "Просто дайте мне пройти мимо этого тюка и
сделать передышку. Мне никогда в жизни не было так страшно".

В его голосе прозвучали дикие нотки, совершенно чуждые
Дэвиду, и, услышав их, Дик понял, что произошло нечто совершенно из ряда вон выходящее
обычное.

"Подойди и сядь на палубу рядом со мной", - сказал он. "Ты можешь подняться в
каюту позже. Я послал сказать, что ты прибываешь. Что тебя расстроило
?"

- Послушайте, - выпалил Дэвид, поворачиваясь к нему, - вы бы чувствовали себя так,
если бы были на волосок от того, чтобы проявить трусость, сбежать с
поджав хвост? Ты бы так поступил? А? Вот в чем вопрос.

"Зависит", - последовал осторожный ответ. "Возможно, была причина для того, чтобы
испугаться. Говорю тебе, я был первым, когда ты меня разбудил. Ну? Что
За беспокойство?'

"Я скажу вам", - сказал наш герой, чувствуя некоторое облегчение и в лучшем
расположении духа к самому себе теперь, когда он услышал признание Дика в том, что он
сам был напуган. "Я встретил наших людей на дне люка
и отправил их с различными поручениями. То, как я смотрел сверху
лестница нищий бросился на меня, и мы оба пошли аварии на
снизу. За ним последовал второй парень, а затем третий, которого схватил Хунг.
Ну, я оглушил своего первого противника и вышиб дыхание из второго.
Я чувствовал, висел возня со своим мужчиной во тьме, и я расскажу тебе
Я чуть не сбежала. Я в панике, и вполне может быть уволен в
все направления. Гурр! Это заставляет человека стыдиться самого себя ".

Дик покатывался со смеху, пока резкая команда из каюты наверху
не остановила его. - Ты действительно забавляешь меня, Дэвид, - сказал он, понизив голос до
шепота. - Оглуши одного человека, вышиби дух из другого, а потом получи
испугался. Как будто парень не имел на это права после такого опыта;
но что произошло потом?

"Взял себя в руки, я полагаю; сделал единственную разумную вещь в
данных обстоятельствах. Я чиркнул спичкой, и как раз вовремя. У подножия лестницы стоял
еще один нищий, а целая толпа глазела
через люк. Держу пари, я встряхнул этого последнего негодяя. Я перекинул его
через переулок, как будто это был ящик, и я должен сказать, что он
еще некоторое время едва способен двигаться. Говорить об задерживать главу из
скрам, или получать быстрые человека дополнительной хорошо, когда все идет вниз
филд - этому китайцу не нужно бояться игры в нижний колонтитул в будущем.
Его никогда не схватят за шиворот и не натянут сильнее. Ну, вот и все: Хунг Хад
прикончил своего человека самым смертоносным ножом, который вы когда-либо видели, в то время как я
на данный момент покончил с этим делом, убрав лестницу; но они
не заставят себя долго ждать и придут за нами. Что ты наделал?"

"Наполовину завалил проход в нижней части нашего люка тюками
хлопка, оставив тебе место, чтобы пройти. С тех пор Джонг подталкивал
других на позицию. Кроме этого, я ничего не сделал; профессор
и Альфонс наблюдал за дверью хижины".

"Тогда, предположим, мы снова покажем эту лампу, - сказал Дэвид. "Если все чисто
Я подскочу и доложу о прогрессе, затем получу разрешение спуститься к
вам. Через несколько минут в этом районе начнется беспорядки. '

Дик потянулся к потайной фонарь из угла, в который он был помещен
он и превратил слайд быстро, показывая первые цифры Чен, из
Тай Ху и ЛО переключить, пригнувшись за барьер, воздвигнутый в
аллея-дорога. Затем он осветил поверх тюков
хлопок, и осветил аллею далеко за ее пределами. Лучи падали на дюжину
нетерпеливых лиц, на массу полуодетых людей, зажатых в узком проходе,
и отражались от множества размахивающих оружием. Оглушительный крик
приветствовал появление фонаря и тюков, которые он показывал, загораживая
продвижение атакующей стороны. Затем та же худая, костлявая рука
, которая высунулась из другого люка и стреляла из ручного пистолета,
дернулась в горизонтальное положение, грохот выстрела заполнил комнату.
в переулок, в то время как пуля просвистела между головами Дика и Дэвида,
и с грохотом ударился о деревянную обшивку позади. Скрытые клубящимся дымом
китайские пираты рванулись вперед и с яростью бросились
на барьер, за которым скрывался стройный отряд Профессора.




ГЛАВА VIII

Загнанный в угол


"Ваше превосходительство, мы пока присмотрим за этими людьми", - сказал Хунг, когда
толпившиеся в темном переулке китайские пираты двинулись
вперед. "Тюки хлопка будут сдерживать их, а ножом
будет легче пользоваться в таких людных местах. Но принесите лампу; держите ее
над нашими головами, чтобы лучи падали не на нас, а на
врага.'

Он бормотал слова с такой скоростью, что Дэвид с трудом понимал их
смысл, да и Дик тоже. Но Джонг быстро пришел на помощь, остановившись
на некоторое время по пути к барьеру.

"Он думает, что вы говорите и понимаете, что происходит, ваши превосходительства", - сказал он
улыбаясь, как будто этот факт его позабавил, и как будто рассматриваемое дело
было сущим пустяком. Хонг сэй, предположим, ты пойдешь со мной, оставишь бой
и перейдешь к нам, китайским мальчикам. Держи фонарь высоко, чтобы светил только на
врага. Скоро убью всех их".

Он был удивительно уверен в себе и теперь бежал вперед. Тем временем
трое других китайцев оказались в непосредственной близости от
барьера, который был установлен примерно в четырех ярдах вдоль аллеи, оставляя,
таким образом, защитникам достаточно места, чтобы встать у подножия стены.
лестница, ведущая в каюту наверху. Дик тут же схватил фонарь,
в то время как Дэвид вытащил из кармана свой магазинный пистолет.

"Пошли", - крикнул он, потому что шум в этом замкнутом пространстве был
ужасающим. "Кажется, я знаю трюк, который их обеспокоит. Возьми с собой
фонарь и держи его на расстоянии вытянутой руки. Я воспользуюсь лестницей
Я взял оттуда и оказался намного выше наших товарищей; тогда я смогу
стрелять во врага. Разве они не поднимают шум?'

"Достаточно, чтобы оглушить любого; но будь осторожен, когда будешь забираться на эту
лестницу. Не забудь парня с пистолетом".

Дэвид быстро принял к сведению предупреждение и, добравшись до места
конфликта, прислонил свою лестницу к одной из стен переулка,
оставив, однако, достаточно места между ее подножием и тюками для Хонга и
его товарищи должны иметь свободу передвижения. Дик протолкался прямо к
в центре барьера и, найдя опору для ног на краю низкого ящика,
который образовывал основание препятствия, наступил на него и поднял
фонарь на расстояние вытянутой руки. Сразу же он услышал возглас
удовлетворения, исходящий от их друзей, потому что до этого момента защитникам было почти
невозможно предпринять какие-либо действия против врага. Все, что
они знали, это то, что последние рубили и рвали на дальней стороне
тюков, причем с таким напряжением, что весь барьер угрожал
опрокинуться. Однако лампа отбрасывала свои лучи вперед, на
борется масса мужчин, оставляя часть за барьер в плотном
тьма. Сразу рев гнева поднялась из Пиратов. Один худой
и чрезвычайно подвижный мужчина, чьи глаза, казалось, действительно горели в свете
лампы, с силой оттолкнул своих товарищей и с яростным воплем
запрыгнул на верх барьера. Вцепившись в мешковину
пальцами и запуская босые пальцы ног в любую расщелину, которую только мог найти, он
оказался на вершине за удивительно короткий промежуток времени. Затем его рука
искал длинный нож, который, как казалось, выполненный с этими
"мародеры", которые он нес в зубах. Он был готов броситься
на защитников, в то время как Дэвид уже направил свой
пистолет на мужчину, когда Ханг издал громкий крик.

"Отойдите в сторону, дайте мне разобраться с ним", - крикнул он и, быстро обернувшись, когда
он выронил пистолет, Дэвид смог увидеть бравого
парня, готовящегося к нападению. Его руки были закинуты за одно
плечо, и слабый свет, отражавшийся от стен переулка
и от хлопчатобумажной одежды противника, показывал, что он сжимал в своих
протягивает огромный посох, который он несколько минут назад показал нашему герою
. Она неслась по воздуху, как повесил качнулся вперед, и встречи
Китаец, как он сиганул вниз, он валил его на палубу, ударив
его так сильно, что человек даже не сдвинулся с места после того как он упал, но лежал в
кучи, его конечности свернувшись калачиком, и не исказилось под ним. Тогда, действительно,
суматоха и гам стали настолько велики, что эти защитники могли бы быть
прощены, если бы они внезапно пали духом и, поджав хвост, бросились к
лестница, предназначенная для борьбы за право быть первым, кто поднимется на
охрана хижины наверху. Но повешенной была не курица. Посмотреть
Чон любил этот класс, ибо он разразился хохотом
так как китаец был сражен, а Ху Тай и его товарищ присел
за баррикадой, их землистому цвету лица раскраснелись, глаза их танцы,
стремятся к более активным усилиям. Но давайте помнить, что Дэвид и Дик
ни разу не дрогнули. Последний был вынужден отступить в сторону, иначе
человек, который вскочил на баррикаду, спрыгнул бы на него, и
также он оказался бы на пути Хунга. Но теперь он снова был на своем месте,
улыбающийся, все еще держащий лампу над головой, безумно радующийся этому
первому успеху. Что касается Дэвида, то к нему вернулось все его прежнее хладнокровие.
Взгромоздившись на лестницу значительно выше сражающихся, он чувствовал себя так, как чувствует себя генерал
, находящийся на командном пункте, с которого он может
наблюдать за каждым движением в битве и отдавать соответствующие быстрые приказы.
Он подбадривал Хунга криками, а затем внезапно призвал всех своих
товарищей быть осторожными.

'Еще несколько мужчин пришли в переулок-так, - сказал он, - и там будет
сильный порыв в одно мгновение. Сохранить внизу баррикады, я вижу
этот негодяй перезаряжает свой пистолет.'

Он вел его же оружием, через пролом в массе люди в
спереди он поймал взгляд тощего человека, который одержим,
кстати, наиболее злобный и уродливый лик, деловито уплотнения
свежий заряд в его старинного пистолета. Во внезапной тишине, которая
последовала за падением человека, пытавшегося взобраться на
баррикаду, раздался звон шомпола, и теперь, пока Дэвид наблюдал, он
увидел, как негодяй пробивается вперед.

"Затаитесь все", - снова крикнул он. "Этот парень собирается выстрелить из своего
пистолета".

Шел вверх, его же оружием, хотя он не стреляли, и для других людей, а еще
накрыла разбойник. Вдруг этот человек с пистолетом, как представляется,
мельком увидел рисунок возвышается над уровнем баррикаду.
Он закричал; та же самая костлявая рука взметнулась вверх, и, прежде чем Дэвид успел
осознать опасность, он уставился в расширенное дуло самого
смертоносного оружия, какое только можно было найти где угодно. Да, убийственный; потому что он
был всего в десяти футах от меня и нес пулю, как молодой пушечный выстрел. И
как он взревел, когда негодяй нажал на курок! Широкая струя пламени
хлынула из морды, и тогда такое облако дыма, что
аллея-дорога, люди в нем, даже баррикада была проглочена.
Кроме того, пуля как можно ближе положить конец этому повествованию,
и в поисках Дэвид Харбор; для него пролетали мимо его щеки, гремели
и рикошетом вдоль крепкие деревянные стены прохода, и поразительная
бегун лестницы позади больше половины разорвал его. Вдобавок,
это изрядно напугало нашего героя.

"Попал?" - крикнул Дик, вертя головой, потому что, конечно, ему понравилось
Дэвид хорошо разглядел этого человека. "Ты еще здесь, старина?"

Единственным ответом было рычание, а затем поспешный приказ.

'Ты качался свет от него, хотя дым слишком густой, чтобы позволить
один раз сейчас видите. Сделать ее сияющей по коридору. Мы должны положить конец
выходкам этого парня; его пуля как можно ближе снесла мне голову.
А, спокойно! Я вижу.

Да, он мог видеть. Свет фонаря, падавший в переулок, был
направлен на хулигана, который только что выстрелил; но он показывал больше, чем
он. Он увидел пару дюжин мужчин, идущих за ним, взгляд
на их лицах говорит толком, что они решили поспешить
баррикада. Дэвид мгновенно подал сигнал тревоги и, подняв свое оружие,
выстрелил в пирата, который совсем недавно разрядил пистолет; но тот
не остановил его. Пуля пролетела мимо и, попав в человека прямо позади
него, заставила его упасть на палубу. Однако следующий выстрел оказался более
успешным. Негодяй взвыл от боли, то, как бы ведомый неистовой купить
это, он бросил свой пистолет на фигуру, о которой он мог только смутно различить
над баррикадой, и повел своих товарищей вперед. Целых десять минут
ни у кого из защитников не было даже передышки. Те четверо
Китайцы в задней части баррикады сражались как одержимые,
и тоже сражались, как англичане, молча. Их ножи поднимались и опускались
постоянно. Теперь один из них прыгал вверх и, схватив
нападающего за плечо, тащил его в пределах досягаемости; теперь Повешенный
издавал гортанный возглас, на который Дик и его товарищи
бессознательно отодвинулся бы в сторону. Тогда раздался стук огромного
клуб он орудовал, тошнотворное, глухой стук, после сильного падения на
дальняя сторона тюков, сложенных поперек переулка. Внезапный выстрел
из магазинного пистолета Дэвида заставил нападавших скрыться из виду и
позволил защитникам отдохнуть после их изнурительных усилий.

- Поставьте лампу на вершине тюков, - сказал Давид сразу. 'Мы должны
шанс, парень, стреляя в него, и разбив его вовсе. Повесил пост
человек тут смотреть. Я поднимусь и доложу о прогрессе, если, конечно, ты не захочешь, Дик.
'

Последний энергично замотал головой и уже собирался ответить, когда
позади них, в переулке, раздался другой голос. Это был тот самый
Профессор, веселый и энергичный, как всегда, молчаливый свидетель
недавнего конфликта. Он сошел с подножия лестницы и направился к
ним, поворачивая затвор фонаря, который он нес. И свет, отразившийся
от узкого прохода, отчетливо высветил все: мертвого
Китайца у подножия баррикады; Дэвида на лестнице, Дика и
других защитников на их постах. На нем даже был виден огромный обломок
дерева, наполовину вырванный из лестницы пулей, которая едва не положила
конец существованию одного из участников вечеринки. И профессор был так же
легко узнаваемый, как любой другой. На его гладко выбритом
лице играла мягкая улыбка. Его глаза блестели; он откровенно смеялся.

"Пожалуйста, не двигайтесь", - сказал он, подходя ближе. "Более совершенной картины я
никогда не видел; но я поздравляю вас всех. Ты знаешь, что я ненавижу драться,
и всегда так делал; но когда это необходимо, я могу восхищаться мужчинами,
которые показывают хорошую игру. Не нужно отчитываться, Дэвид, мальчик мой; мои собственные глаза
показали мне все.'

Внезапно повернувшись к китайцам, он заговорил с ними на их родном
языке, который знал как родной, тепло похвалив их, отчего
кровь снова прилила к их щекам.

"Доблестный бой, хорошо организованный и общепринятый", - сказал он, снова поворачиваясь
к Дику. "Чья была идея с лестницей?"

"Его", - последовал краткий ответ. "Он все исправил: Дэвид - прирожденный
лидер".

"Я говорю!" - возмущенно вырвалось у нашего героя, который все еще сидел на своей
стремянке.

'Это правда', - раздался тепло от Дика, для молодого человека было сформировано
большой мнению Давида. Втайне он восхищался парнем, отчасти из-за
храбрости, которой, как он знал, тот обладал, ведь если бы он не сыграл важную роль в
спасении матери Дика; а также из-за случая с теми грабителями в
Бонд-стрит. Но не только отвага пробудила в нем энтузиазм по отношению к
нашему герою; это была его выдержка, его стойкость.

'Просто представляете себе товарищей столько делаешь все сам, Дик воскликнул:
еще не раз к профессору. "Многие парни его возраста
были бы запуганы этим человеком, который женился на его мачехе. Очень немногие
заняли бы должность лифтера, как он. Я знал молодых людей, отправленных
в Лондон пробивать себе дорогу, которые бы задрали нос от
этого, и еще потому, что они не могли получить работу именно того класса, который им подходил
они предпочли бы жить с родственниками и ничего не делать. Это исключено и
это попрошайничество. И вот Дэвид, все еще совсем один, решил отправиться в
Китай, чтобы найти завещание, которого, возможно, никогда и не существовало".

"Прошу прощения, оно действительно существовало", - поправил профессор. "Я знал
Эдвард Харбор. Если он сказал, что составил новое завещание, он делал это, не
сомневаюсь. Он был наиболее точная и кропотливая во всем. Он составил это
завещание в пользу Дэвида, но обстоятельства, над которыми он не имел контроля
, помешали ему передать его в безопасное место. Он погиб; возможно
завещание погибло вместе с ним. Возможно, оно было похищено вместе с его
другими вещами каким-нибудь негодяем-мандарином и в данный момент лежит забытое на
дне кучи мусора. Но я перебил его.

"Я говорил, что он такой решительный", - сказал Дик. "Он говорит, что поедет в Китай
когда у него едва ли найдется шесть пенсов, чтобы осчастливить себя. Но он занимает
должность лифтера, и в мгновение ока зарабатывает достаточно, чтобы объехать
весь мир. Это делает выдержка, сэр. Абсолютная настойчивость и
упорство".

"И знание того, что ваше дело правое; да", - размышлял профессор.

Но возвращаясь к нашим друзьям в переулке, Профессор снова
спросил, кто возглавил конфликт, за которым он наблюдал, стоя у подножия
лестницы.

"Без сомнения, он это сделал", - заявил Дик, указывая на Дэвида. "Спросите его
о беспорядках там, сэр, а затем спросите Хунга и остальных".

Профессор медленно тащат детали от Давида и от
Китайцы. Затем он торжественно пожал руку каждому из присутствующих.

- Я ужасно рад, что написал это письмо для тебя, Дэвид, мальчик, - сказал он, когда
он подошел к фигуре еще сидела на лестнице, и он был счастливым
шанс, который отправил сюда Дика, чтобы побеспокоить меня. Вместе вы создали
прекрасную защиту в этой четверти. Альфонс будет в восторге. Но теперь давайте
пойдем в хижину; Хунг и его друзья будут наблюдать здесь и пришлют нам
предупреждение, если произойдет еще одно нападение. Между тем, есть другие
детали, которые следует учитывать. Я говорю вам прямо, эти демоны не успокоятся
пока не заберут каждого из нас и не разграбят наше имущество. Я знаю
пиратов этого залива; они - отвратительная свора головорезов. Но
пусть это утверждение вас не беспокоит; мы далеки от того, чтобы нас взяли,
или я сильно ошибаюсь. '

Улыбка вернулась на его лицо, веселая, уверенная улыбка. Он что-то быстро сказал
присутствующим мужчинам, а затем вприпрыжку направился к лестнице.

'Честное слово, - воскликнул он, как он достиг его, и лампа упала на
изделия из дерева. 'Что это должно быть сделано на выстрел я слышал. Это была большая
пуля, которая оторвала этот кусок лестницы.

"И Прешес чуть не прихватила с собой Дэвида", - засмеялся Дик. "Он очень
разозлился".

Что он все смеется, на то, что успеха они не имели
уже был, и веселый присутствии профессора, казалось, достаточно
повод для веселья, веселья, которое в немалой степени усилилось
когда они добрались до хижины, там был Альфонс в своей рубашке
рукава, и вывешенный рядом с огромной дырой, пробитой в дверном проеме.

"Ах, ха!" - воскликнул он, подходя к ним. "Вы наделали много шума
внизу. Была стрельба. Надеюсь, никто не пострадал?"

"Никто, кроме тех парней, которые напали на нас", - ответил Дик. "Как здесь обстоят дела
?"

"Замечательно! Говорю вам, замечательно".

Маленький человечек выпятил огромную грудь и вытянул руки
перед собой. Он был воплощением помпезности, в то время как манера, с которой он размахивал
винтовка, которую он сжимал одной рукой, вряд ли придавала уверенности.
Это, а также его торчащая бородка, которая, казалось, теперь торчала еще больше
резко вперед, его рубашка в крупную клетку и длинные
ботинки с заостренными носками, которые он по-прежнему настаивал носить, делали его еще одним
склонный улыбаться маленькому Альфонсу; и если не его внешности, то
его жестам и ужимкам, потому что лампа, которую нес Профессор,
полностью действовала на него. Но мгновение или два спустя складывалось иное
впечатление об этом человеке.

"Ах!" - внезапно воскликнул он, склонив голову набок, как будто был
птицу и заложил руку за ухо. - Неужели я слышу один
идет? Месье, Альфонс никогда не был глухим, и он натренировал свой слух
, чтобы улавливать звук босых ног. Вы в это не верите? _Биен_, тогда
посмотрим.'

Его брови слегка поползли вверх, как будто он был не в состоянии поверить в тот факт,
что его слушатели ему не поверили, затем, призвав всех к тишине,
он прокрался к двери каюты и почти сразу же схватил винтовку
добралась до его плеча. Он быстро наклонился, затем раздался резкий хлопок.
Грохот на палубе снаружи и оглушительный взрыв известили всех внутри
каюте, что Альфонс чего-то добился, и сразу же столпились люди
у зияющей дыры, которую главарь пиратов проделал в
закрыв дверь с дульнозарядом, они уставились на палубу. Мужчина
ползет мучительно вдоль бортов, а сразу за дверью,
как показал фонарь, ошибка-шины мужчина нес, что
несомненно, он намеревался стрелять через отверстие в двери, лей
еще дымится после недавнего разряда.

'_Parbleu!_ Разве я этого не говорил? - торжественно провозгласил Альфонс. - Я
имейте уши, чтобы слышать, месье. Я уловил скольжение босой ноги, и я
был предупрежден. Мой выстрел настиг его как раз в нужный момент. Но, возможно, было бы
неплохо созвать совет. А? Военный совет, месье.'

Он перетащил кресло поближе к двери и сел там с головой у
неровные отверстия. Профессор извлек сигару из кармана, бит
конец с треском, и зажег косяк.

'Совет, да, - сказал он. - Я констатирую факты. Мы зафрахтовали корабль
в Шанхае под капитаном негодяя и с командой ничуть не лучше. Они
у них были сообщники в заливе Печили, и бандиты надеялись заполучить
свою добычу без борьбы. Конечно, нас следовало разрезать на
куски и сбросить за борт.'

Альфонс вздрогнул, хотя каждый мог видеть, что он был просто
претендующей на то, чтобы бояться. - Пожалуйста, не надо, - умоляюще воскликнул он, - но
это ужасно. Мне становится дурно. Они, конечно, не были бы так
суровы с нами.

Гримаса, которую он скорчил, заставила Дика взреветь, в то время как профессор мрачно улыбнулся.

"Над этим легко смеяться, Альфонс, но если бы не твой
наблюдающие, мы уже должны быть внизу. Другие европейцы пострадали
точно так же, исчезли, и о них больше никогда не слышали ".

Подсознательно мысли Дэвида обратились к его отцу. Он был набегали
не раз, когда в Китае; даже в этот день, когда западные
влияние постепенно начинает усиливать свои позиции в Поднебесной,
Европейцы до сих пор иностранные дьяволы в общую толпу, злоумышленников, чтобы быть
убил, когда это возможно. Верно, в некоторых кругах старая враждебность
начинает исчезать. Богатые китайцы теперь путешествуют и возвращаются
дом, проникнутый желанием отказаться от старых и бесполезных институтов и
привычек, заменить современное образование образованием, восходящим ко временам
Конфуция, и распахнуть двери своей родной страны, чтобы
многие мили богатой территории могут быть освоены и приносить плоды
ее богатства. Это уже кое-что. Тридцать лет назад едва ли был хоть один
единственный китаец среди миллионов, которыми хвастался император, который
был вдали от родных берегов, и хотя посол здесь и
возможно, он вернулся с широко открытыми глазами, с желанием
westernise свою страну, каково было значение его влияния, когда все
еще были против него? Это была смерть почти предлагать изменения. Высокомерие
всегда было недостатком расы с косичками, и только время и суровые
уроки могли научить людей тому, что есть другие расы, стоящие на более высоких
позициях. И уроки были у Китая. Она видела, как иностранцы захватывают
уголки ее территории. Она беспомощно стояла в стороне и наблюдала
Россия вошла в Маньчжурию и проложила железные дороги к Порт-Артуру, и снова
наблюдала, как ее сосед, которого она раньше презирала, бросается наутек.
напасть на русских и покорить их. И почему? Потому что она вестернизировала
свой народ. Потому что Япония организовала свой военно-морской флот и свою армию по современным
образцам и вооружила их современным оружием. Тогда почему Китай не должен
последовать за нами? Медленно, но верно желание сделать это проникает в
страну, и постепенно произойдут перемены. Как мы уже говорили, европеец
по-прежнему является "иностранным дьяволом" для основной массы людей сегодня. Завтра
он может быть как брат.

- Мой отец был убит во время внезапного нападения, - сказал Давид. Он был до
страна, к северу от Пекина----'

- Куда я надеюсь вас всех отвести, - перебил Профессор. - То есть
то есть, если эти негодяи нам позволят.

С ним был миссионер, тот, кто хорошо знал людей. Но они
были убиты за то, что несли с собой, и, как впоследствии выяснилось, по
внезапному предложению, сделанному людям в ближайшей деревне. Там было
несколько случаев лихорадки, и четыре человека умерли. Это было приписано
белым людям, и это послужило оправданием для их убийства. '

- И это почти всегда происходит на берегу, - согласился профессор. - А
миссионер, например, лучший из парней. Он помогает людям,
они большие друзья, и все идет хорошо, пока не появляется какой-нибудь фанатичный негодяй
. Ему нужны все мелочи, которыми обладает миссионер. Он
выдвигает какое-нибудь ничтожное обвинение, доводит своих невежественных товарищей до
ярости и посылает их убить "иностранного дьявола". Сам негодяй
обычно исчезает со всем имуществом белого человека. Но здесь
ничего не поделаешь. Пираты Персидского залива существуют уже
столетия; убийство и мародерство - их профессия.'

"Послушайте! Я услышал еще кое-что; будьте добры, оставайтесь на месте, господа".

Альфонс снова склонил голову набок, как птица, и было
видно, что он прислушивается. Его острые бородка, казалось, на самом деле
щетина. Он кивнул головой. Его голубые глаза сверкали в фонаре-свет,
затем он вскочил на ноги.

"Лампа, мсье, - крикнул он, - потушите ее. Они над нами; они
взобрались на крышу хижины".

Дэвид с трудом мог поверить в это, и хотя весь отряд стоял
полное молчание в течение почти пяти минут, было не до этого было
по прошествии этого времени до их ушей донесся звук, подтверждающий заявление Альфонса.
Раздался громкий удар по крыше, за которым последовали другие.

- Простите, месье, - тихо сказал Альфонс, беря фонарь из рук
Профессора. - Я пойду посмотрю, что происходит. Возможно, кто-нибудь из
господ поддержит меня.

Он быстро направился к двери, и Дэвид поспешил за ним. Дик и
профессор молча обратил болты, хотя там было немного страха
будучи, наверное, слышали, выше шум сейчас был очень большой, звук
ломающейся древесины, четко идет к ним. Затем они распахнули дверь, и
Альфонс и Дэвид вышли.

"Давай, дорогая, вверх по лестнице", - прошептал француз. "Я полезу, и
ты за мной. Я направлю на них свет и сразу же спущусь. Ты
можешь прицелиться в меня из своего пистолета, но сначала посмотри, чисто ли на палубе. '

Несколько секунд они стояли неподвижно, вглядываясь во мрак. Но уже
начало светать, так что они могли видеть дальше, чем в
начале атаки. Без сомнения, палуба была пуста, если не считать
тел тех, кто упал. Альфонс тут же толкнул Дэвида локтем
и скользнул к лестнице, которая вела на крышу каюты
прямо у борта корабля. Через минуту оба были достаточно высоко, затем
Альфонс хладнокровно повернул затвор и направил широкий луч на противника.
Крыша была забита ими. С десяток мужчин, по крайней мере, вооружившись родной
Тесла, были взлом на палубе в разных местах. В
Француз, ничтоже сумняся на гневные окрики, которые приветствовали его появление,
хладнокровно бревно по другую сторону, а лишь отказался, когда один из
противник, здоровенный детина с мускулистыми конечностями, прыгнул вперед, размахивая своей
тесло.

- Месье, я думаю, это зависит от вас, - быстро сказал он, придвигаясь к одному из них.
сбоку, чтобы Дэвид мог вскарабкаться чуть выше. "Месье хорошо стреляет.
У него есть мужество, а? Этот славный парень больше не доставит нам хлопот".

Не было ни следа волнения о нем, даже когда Дэвид с
хорошо направленный удар принес, негодяй рухнул на палубу. Альфонс
лишь усмехнулся, затем зажал себе все-таки больше в одну сторону, вежливо
сделать больше возможностей для нашего героя.

'Вернемся, если месье готов, - сказал он. - Мерси, я пойду
за тобой.

Он медленно спустился по трапу вслед за Дэвидом и снова вошел в каюту
так беззаботно, как будто просто вышел посмотреть на погоду. Как
что касается нашего героя, недавний подвиг обеспокоил его гораздо меньше, чем
отчет, который он принес профессору.

"Их было две дюжины, они работали как демоны, чтобы прорваться в
каюту", - сказал он. "Я не вижу, как мы можем им помешать. Мы можем стрелять
через одну или несколько щелей, но когда их так много, мы не сможем
наблюдать за ними".

Профессор глубоко затянулся сигарой. Дэвид и Дик увидел конец
сорняка краснеют в темноте, в то время как дым он дул с его
губы был хорошо виден в отраженном свете. Затем Альфонс открыл всего лишь
щель лампы позволяла им видеть друг друга. Даже сейчас
черты лица руководителя экспедиции были какими угодно, только не скорбными.
Челюсть была, если уж на то пошло, немного квадратнее. У профессора был
вид человека, который уверен в себе, но в то же время стоит
спиной к стене.

"Зови Хунга", - приказал он, и когда появился этот достойный человек, "Беги вперед
за баррикаду", - призвал он его. "Возьми Ху Тая с собой. Доложите, есть ли люди
на носу, и если да, то сколько. Не появляйтесь на палубе. Пришлите
двух других ко мне. '

Они пришли, карабкаясь вверх по темной аллее сторону спустя мгновение Чен
все еще ухмыляясь, тем более, когда он слушал ракетки происходит
над головой, в то время как Ло валяется Коу-буксировать перед своим хозяином.

"Мы здесь, ваше превосходительство", - сказал он. "Ваши приказания?"

"Возьмите все, что увидите ценного. Вы знаете, что в ящиках
; немедленно отнесите их вниз. Быстро! Нельзя терять времени
. Дик, Дэвид, Альфонс, с головой окунитесь в работу".

"Собираюсь дать отпор внизу", - подумал наш герой. "Единственный шаг, который мы
можем сделать. Интересно, сможем ли мы продвинуться вперед".

Как и остальные, он схватил коробки со всеми их
пожитками, на которых профессор, знающий китайский
алчный и хитрый, настоял, чтобы их сложили в каюте.
Затем, когда примерно через три минуты все тюки и коробки были внизу, он
рискнул поделиться своими идеями с профессором.

"Я сам об этом подумал", - последовал короткий ответ. "Соглашайся с Хунгом. Он
вернулся, чтобы сказать, что на побережье чисто. Сообщите как можно скорее, если
есть место, где мы можем закрепиться. Мне это не нравится
переулок. Слишком похоже на крыс в мышеловке. Давай быстрее, Дэвид. '

В этот момент, как никогда раньше, Дэвид понял, что перед ним действительно был
лидер; потому что профессора не было в группемаллест градусно вспыхнул. Его
сигара все еще мерцала красным. Он втянул дым и выпустил огромные
клубы. Но все это время он прислушивался к звукам наверху,
прикидывая шансы своей группы, думая, как лучше действовать, чтобы
обеспечить их безопасность.

"Почему бы и нет?" - вдруг громко воскликнул он. "Это делалось и раньше. Почему бы не
повторить?"

"Простите, месье", - отважился Альфонс, встав рядом со своим хозяином, как будто для того, чтобы
защитить его. "Вы заговорили".

"О том, что пришло мне в голову. Всему свое время, мой друг. Что
ты думаешь о сложившейся ситуации?"

Француз вскинул глаза и пожал плечами в манере,
достаточно выразительной. "Месье знает лучше меня", - сказал он. "Я
все еще буду жить, чтобы готовить и быть камердинером у месье".

"Тогда останешься ты, если я смогу это устроить. А, вот и Дэвид. Ну?" - спросил
лидер группы.

"На носу ни души. Стало намного светлее", - доложил наш герой. "Я
прокрался на палубу и насчитал сорок три китайца над нашими головами. Они
рубят как сумасшедшие ".

"Тогда мы оставим их в покое. По крайней мере, через пять минут у них будет
прорвались в каюту. Спускайся вниз и взвали на плечи ящик, Дэвид. Мы
следуем за тобой.

Профессор вывел свой маленький отряд в переулок и
хладнокровно спустился по трапу вслед за ними. Он не произнес ни единого слова, чтобы
намекнуть, каковы были его намерения. Все, что знали его сторонники, это то, что
они отступают с позиции, которая больше не была устойчивой. Но что касается
будущего... что ж, пожатие плеч Альфонса мало что дало им понять.




ГЛАВА IX

Игра в длинные шары


"Ваше превосходительство, мы подошли к концу отрывка; мы не можем идти дальше
далее, - объявил Хунг примерно через две минуты после того, как профессор и его
компания отправились по проходу. "Лестница ведет на верхнюю палубу,
а по обе стороны есть спальные места для команды. Это здесь
ты будешь сопротивляться?"

"Стой! Положи свою поклажу на пол и жди. Пойдем со мной, Дэвид".

Руководитель экспедиции, все еще тяжело попыхивая сигарой, и
показывая почти невозмутимым выражением лица в фонаре-свет, наступил
случайно к подножию лестницы и начал подниматься на палубу
родной корабль, который он зафрахтовал в Шанхае на
проживание своего сотрудника, и на котором такой коварный и
непредвиденные атаки не было. Но если он был воплощением хладнокровия
и не спешил, то он ни в коем случае не был дураком, что он очень
ясно показал в течение минуты. Ибо, хотя Профессор отказывался быть
напуганным до полусмерти, в то же время он отказывался
жертвовать жизнями своей группы из-за отсутствия необходимой осторожности.

"Не поднимайся выше", - прошептал он Дэвиду. "Я позову тебя, если захочу.
Ах, еще слишком темно, чтобы эти негодяи увидели нас с юта
где они работают. Поднимайся, парень, и посмотри вокруг.

Он выбросил сигару за борт, и Дэвид услышал шипение воды
, когда она встретилась с горящей травой. Мгновение спустя он был рядом с профессором.

- Ну? - спросил тот, когда прошло несколько секунд. - Что вы
скажете о ситуации? Я думаю, критической, да? Очень критической. Судя по скандалу
который устраивают эти демоны, они прорвались в нашу каюту не в одном, а в нескольких
местах. Через несколько минут у них будет лидер, и тогда
начнется авария. Мы, конечно, не смогли бы остановить это; они бы это сделали
убили нас с величайшей легкостью; но где будет следующий бой
?

Действительно, где? Дэвид обвел взглядом все стороны, пронизывая мрак
как можно дальше. Голые палубы не сулили успешной
обороны. Отступить в просторную каюту внизу, служившую
каютами экипажа, было всего лишь повторением предыдущего эксперимента. Сохранились
строповка и на улице, и не очень заманчивые. Он пожал плечами:
его плечи, как если бы он поймал эту привычку от альфонса, а затем
обратился к своему работодателю.

"Мы можем дать бой практически где угодно", - сказал он. "Здесь мы должны
вскоре на них набросились и сбили с ног. В переулке мы могли удерживать их в течение
часов. Но это не могло продолжаться вечно; их слишком много. Моя
идея состояла в том, чтобы спокойно подняться на борт другого корабля и оттолкнуть его. Это
дало бы нам передышку. Затем мы могли бы снова обсудить вопросы и
рассмотреть наши планы с другой точки зрения. '

Профессор громко рассмеялся; бессознательно он полез во внутренний
карман за портсигаром и, достав травку, откусил кончик. Дэвид
даже услышал, как резко щелкнули его зубы. - Мальчик, - внезапно
воскликнул лидер: "Говорят, что великие умы мыслят одинаково; тогда ваш
и мой действительно велики, ибо план, который вы предложили, принадлежит и мне.
Вот почему мы несли наш багаж всю дорогу по аллее. Позовите
остальных на палубу. Мы поднимемся на борт "Незнакомца" и просто поменяем наши
каюты; но прикажите им молчать, ибо даже сейчас эти изверги могут услышать
что-нибудь, что возбудит их подозрения.'

Однако это было маловероятно, поскольку, когда Дэвид подошел к
люку, чтобы позвать тех, кто находился внизу, с кормы
судна донеслись дьявольские крики. Затем выстрелило какое-то тяжелое оружие, на мгновение вспыхнуло пламя
это позволило профессору разглядеть толпу на крыше
кабины. Секунду спустя их поглотил мрак, хотя их
крики все еще говорили об их присутствии.

- Все на палубе, сэр, - доложил Дэвид в своей самой официальной манере.

- Тогда следуйте на другой корабль. Ни звука, друзья, ни звука. Оказавшись на борту
Дэвид и Дик бегут искать подходящее место, которое мы сможем защитить;
Хунг и его товарищи ставят свои ящики и готовятся остановить налет.
Альфонс и я перерезаем тросы, удерживающие два корабля, и отталкиваем их
друг от друга. Вперед!'

В уголке его рта была зажата незажженная травка, и все
не сознавая того факта, что он не поджег ее, профессор
изо всех сил пососал травку и воскликнул, обнаружив, что она не тянет. Затем,
а если привычка была сильнее его, или, возможно, потому что он понял, что
никто, вероятно, видеть его в таком унынии, он шагнул обратно к
люк, спустился на несколько ступенек лестницы и, открыв фонарь
всасывается в пламя. Затем он последовал за остальными и вскоре был у
борта судна. Подняв глаза вверх, он смог разглядеть оснастку
другой корабль на фоне звезд, в то время как глухой скрип, и
случайный удар показал, что два корабля шли вместе.

- Но с веревкой крылья между ними, - говорил он себе, - то в этом
набухают они сверления отверстий в друга. Ах, эти негодяи перекидывали доски
с перил на перила, что было самым предусмотрительным с их стороны. '

Уделяя половину своего внимания врагу, а другую половину своим
собственным последователям, он помогал переносить различные тюки и ящики по
доскам, соединяющим два корабля. Затем он переступил через себя и
поискал веревки, которые необходимо было разорвать. И тут возникла неожиданная
трудность. Одним из соединительных звеньев была прочная
цепь, которую зыбь и дрейф судов натянули так сильно
, что ее невозможно было ослабить.

"Нам придется перерубить его", - крикнул профессор. "Альфонс, топор,
скорее, эти негодяи врываются в нашу каюту".

Но требовать такую статью, только что прибывшую на незнакомом корабле, -
одно дело; найти ее - совсем другое. Ни Альфонс
, ни Хун, ни кто-либо из китайцев не смогли найти ни одной. И пока они
оглядел шум, поднятый врагом, который почти прекратился на
время, внезапно стал еще более оглушительным.

"Обнаружили наше отсутствие; ужасно обеспокоены", - воскликнул профессор.
- Но они не заставят себя долго ждать, чтобы раскрыть нашу уловку. Никто не может найти топор?
Дэвид, план провалится, если мы не найдем его в течение минуты.'

Альфонс заскрежетал зубами в манере, которая заставила бы нашего героя
скривиться в любом обычном случае. Профессор изо всех сил затянулся сигарой
и что-то пробормотал себе под нос, в то время как Ханг бросился на
дразнящая цепь, он тщетно потянул за нее. Затем Дэвид вспомнил
инцидент, который он наблюдал в начале битвы между
ними самими и китайскими пиратами.

"Одну минуту, сэр", - сказал он. "Топор? Да, я знаю, где его найти".

Без намека на свои намерения он хладнокровно ступил на доски, все еще
соединяющие два судна, и спрыгнул на палубу того, которое
оказалось для них таким ненадежным убежищем. Ни звука не издавали его легкие
ботинки, в то время как его фигура растворилась в течение нескольких секунд; ибо
хотя было уже светлее, рассвет еще не наступил, и мрак
все еще висел над водой. Позади него он оставил профессора, уже не такого
невозмутимого, каким был раньше. Говорить правду лидером партии был
ошеломлен на мгновение, и только очнувшись в опасности, наш герой был
обязательно столкнетесь, когда тот уже был вне
зрение. Он громко звал его; он даже сам вскочил на доски
. Тогда Альфонс остановил его, скорчив гримасу и дернув за
рукав своей куртки.

"Простите, месье, - сказал он, - лидер остается со своей основной частью
команды. На такие подвиги отваживаются молодые. Monsieur
Дэвид не трус; он вернется к нам через минуту".

"Или будет разорван на куски этими негодяями; но вы правы, я останусь.
И все же я жалею, что не догадался о его намерениях. Хер там, и все
другим, готовьтесь, в случае если он все это видел и преследовал.'

Альфонс щелкнул замком своей винтовки в кратчайшие сроки, в то время как Дик колебался в
конец доски, а его журналу "Revolver", сжимая в правой руке. Затем
вечно улыбающийся Джонг шепеляво извинился, оттолкнул Профессора в сторону и
торжественно взобрался на доски и пересек их. Там был огромный
нож в его руке, и его улыбка была, но плащ зловещим
выражение.

"Очень вероятно, что ему не нужна твоя помощь", - прошепелявил он, спрыгивая на палубу
другого судна. "Но очень вероятно, что он также очень рад. Джонг остается
здесь, если только случайно не увидит его превосходительство; когда он подойдет
к нему.'

Едва эти слова слетели с его губ, и его мягкие подошвы едва коснулись
палубы, когда он увидел фигуру, быстро приближающуюся к нему. Это был
Дэвид. Нет, это был китаец, дородный, широкоплечий человек; затем
по пятам за ним последовала другая фигура.

- Дэвид, - прошептал Дик, едва дыша. - Джордж! тот другой
парень поднимается на борт.

Несомненно, таково было намерение этого человека. Он возвращался на свой корабль
за мощным дульнозарядным устройством, которое он ранее забыл. Он
добрался до перил, положил на них руку и собирался спрыгнуть на
дощатый мост, когда Джонг оказался рядом с ним. И если кто-либо когда-либо сомневался
ухмыляющийся китаец мужество и раньше, его сомнения были бы для
когда-нибудь замолчать, если бы он мог стать свидетелем того, что последовало. Для этого не было
одна из тех внезапных захватов, когда ничего не подозревающий мужчина ударил вниз
без времени на самозащиту. Незнакомец увидел Джонга, когда тот
двинулся к нему и обернулся со скоростью пантеры. Тогда
его голова откинулась назад, и такой крик поднялся, что не могло не
чтобы услышать его. Мгновение спустя они сцепились в объятиях друг друга,
катаясь взад и вперед по палубе, бешено вцепляясь друг в друга. И
через них перешагнул Дэвид с топором за плечами.

"Великолепно сделано! Храбро сделано!" - воскликнул профессор, выказывая немалое
волнение. "Дэвид, приготовься перерезать эту цепь. Повешен".

Но Хо Хунга там не было, чтобы ответить на вызов. Он перелетел
через мост из досок в тот момент, когда Дэвид освободил место для прохода,
в то время как Ло Фин преследовал его по пятам. Как именно они закончили
соревнование между двумя фигурками, никто из их собственной партии никогда
не знал; но они закончили его.

Тем временем в хижине, которую Дэвид и его
друзья так недавно покинули, внезапно вспыхнула лампа, а из разных
уголков раздались крики. Затем наполовину разгромленный дверь кабины распахнулась с
бац, и толпа мужиков копошились на палубе. Они были встречены
другая группа поднималась из люка, через который профессор
привел свою группу, а затем одинокий человек, который кричал и ревел
на них.

"Они одурачили нас; они проскользнули на другое судно.
Пока мы прорезали отверстия в крыше каюты, они
переносили себя и свое имущество".

Приветствие, которое получила эта новость, было таким, что Дик вздрогнул и на мгновение почувствовал себя
почти расстроенным. Но профессор успокоил его;
взгляд на лидера показал, что он все еще тяжело дышит.
виид, в то время как черты его лица и общая поза были почти развязными.

"Кричите до хрипоты, мои красавицы", - услышал Дик его слова. "Мне кажется,
мы вас ловко одурачили. Теперь, парень, ты можешь ударить изо всех сил ".

И Дэвид нанес удар, не обращая внимания на выстрелы, которые двое врагов нацелили
в него. Он со стуком опустил острие своего топора на цепь
и легко перерубил ее. Затем он спрыгнул с дощатого моста и помог
перекинуть доски.

"Уже расходимся, сэр", - сказал он. "С таким же успехом можно было бы забраться под
укрытие".

"Совершенно верно; потребуется активный человек, чтобы перепрыгнуть через эту брешь. Забраться под
железнодорожные вы все, - скомандовал профессор. Не беда вернуться
огонь их, ибо они не могут повредить нам легко, в то время как мы уже читали
их красивый урок. Боюсь, они более чем раздосадованы.'

Через восходящего сумраке было видно, что рельс корабля
поэтому в последнее время несет Давида и его друзей, и которые оказались почти в
смертельная ловушка, была выровнена с мужчинами. Некоторые карабкались на него, и провел
места их там с помощью такелажа. Все кричали и
жестикулируя, все, за исключением немногих обладал огнестрельным оружием, и эти протаранил
сборы домой с лихорадочной быстротой, и заливают их расстреляли в сосуд
медленно и неуклонно отдаляется. Если их победить до сих пор приводило в ярость
пиратских экипажей, теперь их гнев был почти душно. В самом
начале подвиг по убийству иностранных дьяволов и похищению
всего их имущества не подлежал повторному рассмотрению. Если бы
Профессор был одарен вторым зрением, или если бы ему помог какой-нибудь
умный местный детектив, он бы узнал, что негодяй капитан
, который так стремился зафрахтовать свою лодку, уже злорадствует над своим
доходы, когда корабль отплыл из Шанхая, в то время как лидер
пираты отнеслись к всей этой истории как бы уже выполнена. Там был
будет тайная встреча, внезапное нападение, а затем хладнокровное убийство.
И посмотрите на результат! Люди тут и там, окоченевшие и мертвые на палубе или в
переулке, другие пресмыкаются в шпигатах, бесполезные для своих
товарищей, тяжело раненные ножами Хунга и его товарищей, или
пули чужеземных дьяволов. Хуже всего, люди, чья смерть была
целью плыли тихо, не проявляя столько как руководитель,
унося с собой все свое имущество - да, все свое имущество.
Главарь пиратов уже убедился в этом факте, воскликнув
с горечью по этому поводу. Дэвид и его друзья мельком увидели этого человека,
китайца с бычьей шеей, почти лысой головой, с длинной, свисающей косичкой,
и обладавшего очень сильными руками и ногами. Они видели, как он стоял на
перилах, цепляясь за такелаж, размахивая огромным мечом, который, если бы
он соприкоснулся с ними вплотную, нанес бы серьезные увечья
не одному из них. Негодяй, казалось, был почти безумен. Неудача в
хорошо продуманный план, потеря собственного судна вдобавок ко всему, казалось,
объединились, чтобы лишить его рассудка. Его глаза были вытаращены. У него пошла пена
изо рта, в то время как жестокие губы изогнулись, обнажив ряд клыков, таких же
желтых, как его собственная кожа. И как он визжал! Затем он внезапно упал
обратно на палубу, и они увидели, как он подзывает своих товарищей, бросается
на тех, кто был к нему ближе всего, и тащит их за собой основной силой. Он
пригнал их, угрожая оружием, к фалам и кричал на
них, когда они тянули такелаж.

"Собираюсь поднять паруса", - сказал профессор, поднимая голову теперь, когда
два судна разделяло большее расстояние, и выстрел
перестал попадать в то, на котором укрылся он и его спутники.
- Ну, в эту игру могут играть двое. Я сам не очень-то разбираюсь в моряках, но
Альфонс кое-что смыслит и в других вещах, помимо кулинарии и
камердинерства. Eh, _mon ami_?'

"_Parfaitement_; у профессора хорошая память. Альфонс, безусловно, умеет управлять
лодкой, хотя он никогда особо не пробовал ни одно из этих местных
судов. Но дело должно быть сделано. Не будет ли месье настолько любезен, чтобы
порядок руках, чтобы он пришел к фальсификации?'

Было удивительно, как быстро мрак рассеялся, теперь рассвет
на самом деле под рукой. Секундой раньше или около того казалось несомненным, что
два судна, медленно дрейфующих друг от друга, скоро скроются из виду одно
другое. Но хотя расстояние ощутимо увеличилось, Дэвид все еще мог
видеть людей, выстроившихся вдоль ограждения противника. Он все еще слышал отчаянные
крики, время от времени дульнозарядное устройство изрыгало свое содержимое,
пламя разряда было менее красным, чем в прежних случаях.
Затем наступил рассвет. Простор маслянистого желтого моря, до сих пор
невидимый, расширяющийся со всех сторон, в то время как мизинец на востоке покраснел
говорил о приближающемся восходе солнца. Профессор удовлетворенно затянулся
своей травкой и взглянул вверх. Альфонс забрался на снасти,
без сомнения, чтобы ознакомиться с их расположением. Затем он поспешно спустился
вниз, его ужасная клетчатая рубашка развевалась на свежем утреннем ветерке.

Это очень просто, месье, - сказал он, с поклоном, падая на палубу в
Профессор ногами. Все очень просто и удобно. Я должен установить
паруса с помощью наших друзей, и тогда я буду идти ниже и смотрите
что можно сделать в виде кофе и чего-нибудь перекусить. _Parbleu!_
но внутренности требуют внимания, после такой ночи Есть вещи, которые мужчина
любит даже больше, чем драки.'

Он громко позвал китайцев, а затем, с помощью Дэвида, Дика и профессора
, вскоре поднялся на борт корабля. Вскоре на такелаже было натянуто огромное пространство
грубой парусины, и, поймав
легкий ветерок, судно приятно накренилось. Она собрала сторону, и был
только сорвавшись с белой пеной стиральной о ее строгий пост.
Тем временем пираты уже многолюдно каждый стежок на полотне их можно найти
на их собственный корабль, и шли немного сзади и по
параллельному курсу с тем, который профессор так ловко взял у
них. Что касается последнего, то его жизнерадостное мясистое лицо светилось добродушием
и добродушием, когда он стоял у руля. Время от времени он вынимал изо рта свою
сигару и любовно рассматривал ее, затем вставлял
обратно в свои прекрасные, белые зубы с таким наслаждением, что было видно
, что ему это определенно нравится. Фактически, профессор Падмор
доказал, что является лидером более чем в одном отношении. В конце концов, помимо
власть для командования, такой человек нуждается в том, чтобы показать другие добродетели. От
что толку даже самых проницательных лидер, если он не уверен даже в
разгар острой опасности? Ибо уверенность так же заразительна, как и проявление
страха. Мужчины будут убегать от драки без особых на то причин, если таковая возникнет
внезапно, чтобы подать низменный пример и вызвать ненужную тревогу. И на
другой стороны даже те, кто обладали не экстравагантный доля смелости,
стоять твердо, если у них есть лидер, который смеется над опасностью, которая издевается над
врага, который открыто выставляет себя на пули и стреляли. Но здесь есть
были без трусов. Дэвид и Дик доказал свою стойкость, в то время как
четырех китайцев, должны были полностью доверять. Но шансы были значительно
против них, настолько велики, что даже смелые люди могли быть
запуганы. Однако профессор курил так, словно забыл о
существовании врага, хотя время от времени бросал взгляд через
плечо.

"Я думаю, Дэвид, что держал их неплохо. Вряд ли они придут
к столу до того, как будет готов завтрак, и это будет утешением, потому что я
признаюсь, что зверски проголодался. Просто представьте, что профессор может быть чем-то таким
вульгарно. Но вот ты где, я признаю вульгарность; этот утренний ветерок
возбуждает мужской аппетит.'

Он порылся в жилетном кармане и вытащил металлический футляр, несколько
больше часов. Движением пальца он откинул крышку
, открыв циферблат компаса.

"Х-хм! Северо-северо-восток, - сказал он. "Это наш курс. Ни на минуту
я не позволю этим негодяям сбить меня с него".

Прошло, наверное, четверть часа с того момента, как были подняты паруса
, прежде чем появился Альфонс. Он взобрался на
палуба, его огромная шляпа набор далеко на затылок, и показывает небритые
рост под ним. В одной руке он нес дымящийся кофейник, а вместе с ним
махнул рукой профессор.

- Я имею честь объявить, завтрак! - воскликнул он, в его наиболее
напыщенные манеры выдавали, и с его наиболее полных и лук. - Внизу есть каюта
на палубе, небольшая, месье, тоже не очень чистая, но удобная, и
в ней есть стол. Там я все разложил.

Все это казалось таким невозможным, что, как они приседают перед
стол не более футов, и ели ломтиков бекона, которые были
разгоряченный Дэвид с трудом мог поверить, что всего час назад они
отчаянно сражались. Перемена в их обстоятельствах была такой
экстраординарной. Это было так неожиданно и, к тому же, так удачно.
И вот они, удовлетворение внутреннего человека, ибо Альфонс был
отличный повар. Коробки, которые профессор привез с собой
, содержали множество вещей, включая камеры и другие
инструменты, необходимые для исследований. И среди них была одна, оснащенная
всеми принадлежностями для полевой кухни. Там был древесный уголь
плита, а также печь, предназначенная для использования керосина под давлением воздуха
, прибор, с помощью которого можно
довести до кипения в течение нескольких минут большой чайник с водой. Затем были кастрюли и сковородки
бесчисленное множество, в то время как в других ящиках были запасы продуктов и консервов
товаров, достаточных для того, чтобы каждый член экспедиции был доволен в течение
значительного периода.

Теперь, чтобы обсудить положение, - сказал профессор, когда он наглотался
третью чашку кофе и снова начал курить. "Хунг только что прислал
отчет, информирующий меня о том, что мы все еще держим свое место впереди этих людей
которые так страстно желают сравняться с нами. Мы плывем, как я уже сказал
, курсом, который нам точно подходит. Раз так, мы будем
продолжать движение, пока не достигнем какого-нибудь порта, где прибежим и потребуем
защиты, или пока не встретим какое-нибудь другое судно. В этих водах время от времени появляются канонерские лодки
, и нам, возможно, повезет наткнуться на одну из них
, принадлежащую Великобритании, Франции или Германии. Я полагаю, что эти
негодяи быстро отступили бы, если бы это случилось.

"Тем временем, возможно, сэр, - начал Дэвид, - мы могли бы также посмотреть, не,
предположим, произойдет худшее, но на борту есть средства заставить этих
парней держаться на расстоянии.

"Кэннон?" - спросил профессор.

Дэвид кивнул. "Это была моя идея, сэр", - сказал он. "Это судно принадлежит
пиратам; есть вероятность, что у них есть какое-то оружие".

"И мы могли бы хорошо им воспользоваться. Хорошо! мы проведем поиск.
Альфонс, мы пока оставляем тебя здесь. '

Они поспешно поднялись на палубу и обнаружили, что корабль хорошо кренится под
освежающим бризом и весело плывет по морю, которое было
освещено солнцем во всех направлениях. Некоторое расстояние за кормой, и теперь на мертвой линии
с ними было другое судно с белой пеной на носу. Даже его
белые палубы были видны, когда оно накренилось, в то время как невооруженным глазом
на нем можно было различить движущиеся фигуры. Внезапно Дик издал
крик удовлетворения и указал на брезентовый чехол сзади
рулевого.

"Длинный том, или я сильно ошибаюсь!" - воскликнул он. "Прикрытый, чтобы уберечь от
непогоды, и использованный только для того, чтобы привести в чувство какого-нибудь упрямого капитана
. Неужели мы не могли бы справиться ..."

"Я скорее так думаю", - согласился профессор, радостно улыбаясь. "Я скорее
представляешь, Дик, мы могли бы воспользоваться этим оружием. Сними покрывало и
дай нам взглянуть на него.'

Потребовалось совсем немного усилий, чтобы поднять крышку, которая привлекла
внимание Дика, и тогда, как они и подозревали, там оказалось длинное поворотное ружье
, отлитое из меди и, без сомнения, способное произвести довольно значительный выстрел.
расстояние.

"Тогда мы приведем это в действие", - решил профессор. "Не то чтобы я хотел
повредить еще кого-нибудь из этих негодяев; но может случиться какая-нибудь авария с
нашим такелажем. Или, при более свежем бризе, который, как мне кажется, приближается, этот
судно может оказаться медленнее, чем другие. Мы сделаем самое справедливо
гладкой воде и в наши новые владения; возможно, он будет пугать их.

Еще более удобный и бесценный Альфонс был в заявке. Аккуратный
маленький француз, казалось, приложил руку практически ко всему. Он
умел готовить, как знали все, особенно его работодатель, и при этом был
самым аккуратным из камердинеров. Кроме того, Альфонс мог воевать, а в духе
что соответствует профессора. Сейчас он показал свой потенциал как стрелка. Он
вел поиск выстрел и порох, а затем колебалась себя за
пистолет.

Когда-то я был солдатом, месье, - сказал он, - и хотя я не принадлежу
к артиллерии, до сих пор мне приходилось делать с ружьем; я был в гарнизоне
откуда был уволен в середине дня пистолета, и для меня эта обязанность упала. _ой,
враймент_, мы справимся. Мы должны угадать заряд
пороха. Не слишком много, во-первых, месье Давида, то там еще будет, возможно
быть только куски из нас ушли в пираты. Мы будем смотреть, где мяч
бросается в воду, и добавьте больше, если необходимо. Вы увидите; Альфонс
пришлет этим людям таблетку, которая сделает их не в своей тарелке и вызовет
им нужно отправиться в другое место на поиски врача. А, вот и порошок; мы
притащили его домой. Теперь кусок мешковины в качестве комочка. Теперь шарик.
Нажми вместе со мной на стержень, и мы скоро отправим его домой ".

Практичный малыш повернул дуло пистолета кругом и повернул
винт, прищурившись, глядя в прицел. Он уже посыпал
порошком пробное отверстие и вскоре объявил, что все в
готовности.

"Я приготовил его для стрельбы, когда мы поднимемся на вершину волны", - сказал он
. - Теперь о спичке, которой можно его поджечь.

Дэвид предусмотрительно приготовил спичку, состоящую из огарка свечи, привязанного
к палочке и прикрытого бумажным колпаком, который защищал его от ветра. Это
было сделано кустарно, и пламя вспыхнуло два раза подряд. Затем
пистолет выплеснул струю пламени, за которой последовал густой клуб
дыма, который, однако, мгновенно рассеялся. Их уши были еще
покалывание после громкого доклада, когда был замечен струей воды, чтобы расти
сто ярдов перед преследователем. Альфонс мгновенно подбросил свою шляпу
в воздух и крикнул.

"Бон! Бон!_ В следующий раз мы сделаем это, да", - сказал он. "Теперь за губку
почистите пистолет, а затем зарядите заново ".

Второй выстрел оказался гораздо более обнадеживающим. Мяч ударился о
поверхность чуть сбоку от судна, которое следовало за ними, и
отрикошетил примерно три или четыре раза, прежде чем окончательно опустился на
дно. Но третий выстрел пришелся прямо по палубе противника,
вызвав значительный переполох.

- Бен, наконец-то у нас есть атака, и с таким длинным поворотом прицелиться
нетрудно, - воскликнул француз. - Давайте попробуем еще раз.

Грохот аплодисментов приветствовал пятый выстрел, хотя и был сделан любителями
пуля попала в мачту преследователя, и пока они смотрели, профессор
и его друзья увидели, как такелаж закачался и опрокинулся.

[Иллюстрация: "ГРОХОТ АПЛОДИСМЕНТОВ ПРИВЕТСТВОВАЛ ПЯТЫЙ ВЫСТРЕЛ"]

"Так закончатся все наши неприятности", - воскликнул он. "Мы можем убрать паруса и идти дальше
медленно".

Поздним вечером повесил сообщило судно не за горами, и перед
тьма упала пистолет-лодка колебалась рядом с ними. Фактически, она произвела
выстрел по носу этого подозрительного на вид судна, а затем отправила
команду лодки на борт. Щеголеватый маленький китайский офицер ворвался на борт
ее колода, и даже он, со всем присущим ему бесстрастием, проявили необычное
удивление, когда его взгляд упал на Профессора и его компанию.

- Английский? - вежливо спросил он, вежливо поклонившись, а затем, когда
получил уверенный ответ, добавил: - Тогда нужно кое-что объяснить. Мы
ищем известного пирата.

Он говорил по-английски почти без акцента, и его лицо чудесно светилось
когда профессор отвечал. Затем, когда он слушал историю, которую ему рассказал последний
, на его желтоватых щеках появился румянец.

"Пожалуйста, немедленно поднимитесь на борт", - приказал он. "Это новость
очень важно. Моему командиру потребуется самая полная информация ".

Фактически оказалось, что известие о присутствии пирата в этих водах
дошло до представителей китайского военно-морского флота, которые отправили канонерскую лодку.

"Кто-то передал информацию в Шанхае", - объяснил щеголеватый маленький офицер
. "Без сомнения, он сделал это за вознаграждение. Но мы узнали, что некоторые
Европейцы отплыли на туземной лодке, и что существовал заговор с целью
их захвата. Когда мы увидели вас, мы убедились, что вы были пиратом.
Теперь, конечно, мы легко возьмем их. '

Что и произошло на самом деле, за четыре часа плавания канонерская лодка
оказалась в пределах досягаемости судна, на котором совсем недавно находились
Профессор и его спутники. Затем, таково краткое правосудие, совершенное
небесной расой, корабль был жестоко обстрелян и отправлен на дно со всеми
злодеями на борту.

"О которых нельзя по-настоящему горевать, хотя это и кажется варварским способом
их казни", - сказал профессор. "А теперь сойдем на берег и
продолжим наши поиски руин".

Два дня спустя они приземлились, и через некоторое время экспедиция
отправилась во внутренние районы страны.




ГЛАВА X

Вдохновение Эбенезера Клейхилла


Мистер Эбенезер Клейхилл был не тем человеком, которому можно помешать, не продемонстрировав
некоторого сопротивления, и хотя курс, который
избрал Дэвид Харбор, и результат его действий в судах значительно изменили
встревоженный владелец "Приюта", последний недолго пребывал в унынии
.

'Молодой негодяй! - воскликнул он с женой однажды, когда они сидели в
квартира, которую они арендовали в Лондоне, для длительного проживания в собственном
дом было вряд ли возможно, публикация их деяния разбудив
гнев сельской местности. Действительно, и Эбенезер, и его жена были
освистаны в деревне, в то время как, поднявшись утром после их возвращения
с судебного разбирательства по этому делу, они были поражены, обнаружив огромную
доска объявлений в саду, на видном месте, с надписью "Впустить"
большие цифры, очень очевидный намек на то, что их присутствие в этих местах
больше не требовалось.

"Юный негодяй!" - снова воскликнул он, высморкавшись из своего огромного носа с
необычной яростью. "Я полагаю, он думает, что все делает по-своему".

"И до сих пор он выигрывал по всей линии", - прозвучало отрывистое, хотя и не очень
ободряющий ответ миссис Клейхилл. "Я знала, что будет, если вы
поссоритесь с мальчиком. Более упрямого, волевого юноши я никогда
не встречала. Это вы отослали его из дома, что расстроило дело.'

Мистер Эбенезер пристально посмотрел на свою жену поверх носового платка, и
когда он, наконец, обнажил все свое лицо, оно сильно покраснело.
темно-красный, под стать обычному цвету его хоботка.

"Мы не будем это обсуждать", - ледяным тоном сказал он. "Мальчик не выиграл, хотя,
похоже, что выиграл. Помните, что ему еще предстоит обрести эту волю,
а Китай - большая страна. '

Это размышление на мгновение успокоило миссис Клейхилл. "Да, Китай
большая страна", - задумчиво согласилась она. Затем она снова вернулась к
Упрямство Дэвида, как ей было приятно охарактеризовать его отвагу и
стойкость. Действительно, читатель сможет сделать свои собственные
выводы. Если постоять за себя, и борется собственных битвах
когда наиболее ярко проявляется неправильная попытка была упрямство, сказал:
бесспорно, что убеждения, решительно упрямы, чтобы не сказать больше.
"Китай - большая страна, как не уставал повторять мне Эдвард Харбор.
Но он сделает это. Если такая воля существует, а я верю, что она существует, потому что мой покойный
муж был очень осторожным и разборчивым, тогда Дэвид обнаружит ее.
Черт бы побрал этого мальчишку!

"Точно! Допустим, что он будет охотиться высоко и низко, - сказал мистер
Эбенезер, предполагая, успокаивающий тон голоса. "Мы даже предположим, что
он найдет завещание, хотя в этом я крайне сомневаюсь. Но вернет ли
он его обратно в целости и сохранности? Вот в чем вопрос".

При этих словах его жена резко подняла глаза. Теперь она привыкла к Эбенезеру
и считала его интриганом. Не то чтобы этот факт раздражал ее.
Наоборот, как уже упоминалось, эта дама была не из
хороший нрав. Если бы была известна вся правда, она планировала
выйти замуж за Эдварда Харбора, зная, что он богатый человек, в то время как она была почти
без гроша. Она и в самом деле была не совсем невиновна в интригах
сама и нашла в Эбенезере мужчину, который пришелся ей по душе. Она
резко, вопросительно подняла глаза и стала ждать, когда он продолжит.

- Ну? - спросила она, через некоторое время, найдя тот молчал, сохранить
за то, что он обратил снова свой носовой платок из кармана и
приложил его к носу, громко трубя - старая и неприятная привычка,
которая часто раздражала. "Убери этот платок, Эбенезер, и скажи
мне, что ты имеешь в виду. К чему вы клоните? Мальчик может найти завещание,
говорите вы, но сомневаетесь, что он вернет его в целости и сохранности. Почему он не должен быть
способен это сделать? Если он действительно найдет это завещание, несомненно, это самая
трудная часть задачи. Я вас не понимаю. '

"Моя дорогая", - последовал ответ, когда Эбенизер снова потянул за носовой платок
, а затем, внезапно вспомнив, что это раздражает его жену, подоткнул
это прочь. Вместо этого он встал и занял свою любимую позу на
коврике у камина, выпятил грудь и напустил на себя вид огромной
важности. "Моя дорогая, - сказал он, - давайте предположим, что он получит этот
документ. Он обнаруживает его в Китае, в той части, где его отец проводил
исследовательскую работу в связи с каким-то старым монгольским городом. Я говорю:
давайте предположим, что ему так повезло. Что ж, Китай - страна
беспорядков. Иностранных дьяволов не слишком любят, и ... э-э... ну, вы понимаете
видите ли... э-э... иногда совершаются грабежи. Эдвард Харбор был
убит, вероятно, из-за его небольшого имущества, оружия и других вещей,
необходимых ему в такой экспедиции. Дэвид мог бы...

"Быть убитым! Вы же не это имеете в виду! - воскликнула миссис Клейхилл, в ужасе всплеснув
руками и резко выпрямившись на стуле. Потому что это было
слишком далеко. План есть план, сказала она себе. Она уже зашла так
далеко в своих попытках лишить своего пасынка всех прав на имущество его
отца, что не колеблясь будет строить дальнейшие планы; но
она резко подвела черту под личным насилием. Это было против нее
в целом пожелания.

"Эбенезер, - сурово воскликнула она, - я запрещаю тебе даже говорить о таких
вещах. Если мы не можем наслаждаться этими деньгами, не применяя реального насилия к
Дэвид, тогда я немедленно пойду к адвокату, мистеру Джонсу, и покажу ему
это письмо, которое мне написал Эдвард. Если бы я представил его, не было бы и тени
сомнения в том, что судья посоветовал бы присяжным действовать вопреки воле, которую мы выдвинули
. Формулировка настолько убедительна, что не может быть никаких сомнений не только в
намерениях моего покойного мужа, но и в том факте, что он действительно
составил завещание в пользу Дэвида. Это положило бы конец делу навсегда и
все; мы были бы почти нищими ".

Миссис Клейхилл была, мягко говоря, весьма взволнована и почти рассердилась
на своего мужа. В любом случае, она была последовательна; ибо, хотя она не была
против схемы, которая не причинила бы никому личного или телесного вреда, она
предпочла бы отказаться от всех прав на имущество своего покойного мужа
чем травмировал Дэвида. И, как и следовало ожидать, Эбенезер не остался
совершенно невозмутимым. Волнение было слишком сильным для его способности
контролировать себя. Он вытащил из кармана носовой платок и протрубил
снова пронзительная, диссонирующая нота, которая, казалось, соответствовала характеру миссис
Клейхилл. Затем к нему вернулось хладнокровие, и он поднял руки
успокаивающим образом.

"Моя дорогая, моя дорогая, - воскликнул он несколько раздраженно, все еще разгоряченный и
встревоженный мыслью о последствиях такого поступка, каким угрожала его жена
, - кто сказал хоть слово о насилии? Не я. В этом я
уверен. Я просто заметил, что Китай - неспокойная страна, и что
Европейцев ненавидят, они открыты для грабежа и насилия. Я собирался
когда приступить----'

- И что тогда? - резко спросила миссис Клейхилл, с облегчением услышав, что
насилие по отношению к Дэвиду не было преднамеренным, и в то же время желая узнать
, что мог придумать ее коварный муж. "Что это за план,
Эбенезер? Ты сбиваешь меня с толку. Беспокойство по поводу этого завещания делает меня
совершенно несчастным. Посмотри, что уже произошло. Жители
деревни на самом деле оскорбляют, улюлюкают на улице; слуги покидают
нас в массовом порядке, даже внешний персонал прекращает работу и уезжает. Почему?
нам придется сдать дом. Мы никогда больше не сможем там показаться.
А потом подумай, что писали газеты. Меня бросает то в жар, то в холод
поочередно, когда я вспоминаю имена, которыми они нас называли. '

Все это было чистой правдой. Мистер Эбенезер и его коварная жена воображали,
что для них все пройдет очень гладко; ведь им предстояло иметь дело всего лишь с мальчиком
. До того момента, как Дэвиду сказали, что теперь он должен
работать и должен уехать из дома в Лондон, не возникало даже вопроса
о наследовании денег Эдварда Харбора. Было общепризнанным
фактом, что все его богатство должно было перейти, и немедленно, к миссис
Эбенизер Клейхилл и ее муж. Даже солиситор, мистер Джонс, испытывающий
естественную симпатию к нашему герою и, следовательно, страстно желающий, чтобы с ним
было покончено, не смог возразить. Неохотно, это правда, но
в порядке обычного бизнеса он провел проверку
завещания, представленного мистером Эбенезером Клейхиллом и его женой, и
добился судебного решения, позволяющего ему предполагать смерть Эдварда Харбора. Затем,
когда все должно было пройти гладко, начались неприятности. Дэвид
впервые проявил склонность оспаривать завещание. Он
упомянул о существовании письма от своего покойного отца, очевидно,
написанного одновременно с письмом, отправленным миссис Эбенезер, и намекающего
на то, что он должен был стать главным бенефициаром по завещанию своего отца. Этот
разрыв бомбы вызвал ужас, даже больший, чем
Внезапное решение Дэвида покинуть дом. С этого момента двое
интриганов не знали покоя; их план оказался под угрозой. Они начали
задаваться вопросом, действительно ли они завладеют деньгами, и смогут ли
также своими действиями подавить это важное сообщение от
В Эдварде Харборе они подставили себя под наказание. Внезапный
приход Дэвида к популярности, хвалебные замечания, сделанные в его адрес в
газетах после кражи со взломом в магазине недалеко от Бонд-стрит, послужили
усилению их гнева и досады. Наконец, они были вынуждены присутствовать
в судах, чтобы доказать причину, по которой завещание покойного Эдварда Харбора не должно
оставаться неисполненным, в ожидании поиска более позднего, упомянутого в
письмо, которое советники Дэвида передали в суд. Пусть читатель
представит себе их гнев и унижение. Пусть он добавит к этому тот факт, что
Эбенезер и его жена были предметом разговоров в стране, повсеместно
осуждаемые всеми, и что их собственный дом больше не давал им
убежища; тогда он с готовностью согласится, что возмездие приближалось, что
эти два интригана не считали свой путь самым гладким. Но
они не были избиты. Эбенезер снова развел руки в
позе, призванной быть максимально успокаивающей, и еще раз обратился к своей жене.

"Мы отклонились от моей точки зрения", - сказал он так спокойно, как только мог,
хотя ему было трудно сдерживать себя. "Я не упоминал о насилии в отношении
молодой детеныш, который, к твоему несчастью, приходится тебе пасынком. Я просто
сказал, что ему, возможно, будет трудно привезти документ домой
с собой, даже если ему посчастливится обнаружить его.'

"Эбенезер, ты должен мне что-то сказать", - последовал резкий ответ. "Что
это? Ты вынашиваешь какой-то план".

Его жена подбадривающе улыбнулся ему, и ждала его ответа с явным
рвение. Ибо она нашла в этом новом муже хитрого парня и
даже сейчас верила в его силы довести это дело до успешного
исхода. "Пойдем, - сказала она, - что ты натворил?"

"Мне очень повезло. Вся эта известность,
которую нам дали газеты и которая была такой неприятной,
тем не менее, была полезной. Это вызвало огромный интерес к делу
. Люди прочитали каждое слово, написанное в газетах.

"Насколько нам известно, на свой счет", - фыркнула миссис Эбенезер.

- Именно. Люди читают каждое слово, даже иностранцы, и в качестве
результат я получил несколько дней назад письмо от человека, живущего на востоке
энде-от китайца.'

Миссис Эбенезер навострила уши; план начинался многообещающим образом.
манеры. "Китаец", - воскликнула она. "В самом деле!"

Китаец, работающий в Ист-Энде; мужчина недавно приехал из своей собственной
страны, где он вступил в контакт с европейцами. Он действительно
однажды был с Эдвардом Харбором и, кажется, проявил себя
неоценимо, поскольку он хорошо говорит по-английски, умеет готовить и делать другие
вещи. Он предложил нам помощь.'

"Из-за денег, конечно!" - иронически воскликнула миссис Эбенезер.

"Конечно, моя дорогая; из-за чего же еще? Мы его напрямую не интересуем. Но
предположим, что ему удастся помочь нам, тогда появится его интерес.
Мы могли бы позволить себе щедро вознаградить его".

Дама, откинувшаяся на спинку стула, резко кивнула и посмотрела на своего
мужа с хитрым блеском в глазах. Она начинает видеть
дневной свет здесь, пожалуй, является средством, чтобы победить Дэвид Харбор и без
подвергая его насилию. Она раздула сама с газетой, для
вдруг надежды, сказки принес заставило ее чувствовать себя душно.
- Мы могли бы позволить себе воздаст ему сторицей, потому что она заявила, в самый
елейные манеры. "Что ты предложил?"

"Я дал ему сто фунтов на расходы и пообещал тысячу
в случае успеха".

Миссис Эбенезер энергично захлопала в ладоши. Она была в восторге и
полностью согласна со своим мужем. Какой же он проницательный парень,
конечно, подумала она. Да ведь тысяча фунтов была бы потрачена не зря, если бы только
они могли уничтожить это завещание, существование которого парализовало их собственные
планы и могло бы сделать их нищими. А тут вдруг сомневаетесь в ее
ум, как за любой интриган и нечестный человек, эта дама была быстрая до
воспринимаем где этот план может сломаться. Она вообразила себя в
место китаец, который пришел к ее мужу, и размышляла, что
она бы так и поступила в подобных обстоятельствах.

"Что ж, - вдруг заявила она с немалой тревогой, - сто фунтов - это
богатство для китайца. Предположим, этот негодяй сбежит с вашими деньгами,
и не попытается вам помочь. Предположим, он забудет о нас, как только
покинет страну?'

- Он ушел уже в стране,' пришел быстрых и несколько
замешательство ответа. - Я отправил его на лету, он не подведет нас.

- Почему? - миссис Клейхилл была настойчива. Более того, она была более чем
обычно искусна. На самом деле Эдвард Харбор, бедняга, не смог бы прийти
он встретил женщину, менее соответствующую его вкусам и чувствам, в то время как Эбенезер
Клейхилл нашел во вдове покойного Эдварда Харбора женщину хитрую
и умную, и в какой-то степени беспринципную. В какой-то степени можно сказать
, ибо кто мог бы назвать действия этой пары иначе, чем
беспринципными? Увы! попытка лишить близкого родственника причитающегося ему
имущества не является чем-то новым. Такая же грязная схема
применялась много раз с вариациями, и иногда с
успехом. Не каждый случай был связан с парнем Дэвида Харбора
природой, ни с кем, обладающим его решимостью и мужеством. Тем не менее,
если в этом конкретном деле был такой человек, как эти двое
интриганы уже нашли, к своему огорчению и издержкам, с другой стороны
нашему герою противостояла пара хитрых людей, из которых миссис Клейхилл
ни в коем случае не была хуже.

"Откуда ты знаешь, что этот парень не подведет нас?" - спросила она,
вставая со своего места и подходя к окну, которое она распахнула, как будто в комнате было слишком жарко для нее.
"Как?" - спросила она. "Как? Я подозрителен".

"Ты всегда такая, моя дорогая", - усмехнулся ее муж. "Но это будет все
верно. Этот китаец - тот самый человек, который нам нужен. Я же говорил вам, что то, что он написал мне, было частью
необыкновенной удачи, потому что есть еще что
рассказать вам о нем. Он свергнутый мандарин".

"Я думала, такого человека не существует", - быстро сказала миссис Клейхилл. "
Мандарин, виноватый в этом, - мертвый мандарин, насколько я смог
понять".

"Если только он не сбежит. Если только он не сбежит, моя дорогая, - предположил мистер Эбенезер.

- Тогда этот человек?----'

"Сбежал. Переоделся и добрался до Кантона на речном судне. Затем,
благодаря своему знанию английского языка, он смог отправиться на борт судна
отплываю в Англию. Как только Китай остался позади, он был в безопасности, а
хитрый парень так все подстроил, что в его собственной
стране предположили, что он впал в отчаяние и бросился в
реку. Этот мандарин, по сути, мертв. Он может начать
новую жизнь в Китае совершенно другим человеком, не навлекая на себя
никаких подозрений. Никто, даже мандарин, над которым шел суд
и из-за которого его арестовали за нападение на нескольких европейцев
, не узнал бы его. Дао Чанг - это имя, которое ни у кого не будет ассоциироваться с
Ханг Чиу, мандарин, которого должны были обезглавить".

"Нападение на европейцев! Этот человек мандарин, и все же слуга
европейцев", - запротестовала миссис Клейхилл. - Я в замешательстве. Есть
что-то упустил в описании, Эбенизер.'

Совсем не удивительно, что она была в какой-то степени сбита с толку, потому что
в начале его рассказа об этом китайце, негодяе, который был
зачинщик этой попытки ограбления Дэвид-Харбора заявил, что
мужчина поступил на службу к некоторым европейцам и умеет готовить, а также
говорит по-английски. Тогда как же он мог быть слугой и мандарином одновременно, а
в то же время? Наверняка в описании была ошибка! Но Эбенизер
хитро улыбнулся, заметив замешательство своей жены, и снова развел
руками, рассчитывая успокоить ее. Затем он нырнул
за своим носовым платком, но вовремя вспомнив, потер оба толстых члена
друг о друга, как будто мыл их. Говорить с абсолютной беспристрастностью
мужчина выглядел, когда стоял там перед камином, точно и
точно таким, каким он был. У него была внешность подлого, пронырливого злодея,
способного спланировать самый хитроумный заговор, пользуясь безопасностью своего
у камина, но обязательно поджимал хвост и убегал при первых признаках опасности.
Но его жена была слепа к его несовершенствам. Будь она такой, как другие женщины
, без сомнения, она бы отшатнулась от этого человека. Но миссис Клейхилл
была такой, какая она есть, и коварство и изворотливость нравились ей. Она вернулась к
своему креслу и села самым безмятежным образом, как будто
слушала самую обычную сказку.

- Продолжай, Эбенезер, - прошепелявила она. "Вы меня чрезвычайно заинтересовали. Расскажите мне еще об
этом человеке, который был мандарином и простым слугой".

"И который был арестован за соучастие в убийстве некоего
Европейцы, - быстро заметил ее муж самым спокойным тоном,
которому, однако, он ухитрился придать какую-то тонкую нотку, которую было легко
уловить. Быстро его жена посмотрела вверх, теряя все вид
спокойствие.

- За соучастие в убийстве некоторых европейцев, - повторил Эбенезер,
внимательно наблюдая за своей женой и выделяя последние
два слова своей короткой фразы.

"Определенные европейцы" Что вы имеете в виду? Эбенезер, я заявляю, вы
ставите меня в тупик. Определенные европейцы! Ну, вы же не можете это иметь в виду...

На лице мужчины играла приятная улыбка, когда она посмотрела на него. Он
представляется, что положение, в котором он вряд ли знал, будет ли она
вообще, с учетом всех обстоятельств, чтобы показать, удовольствия, хотя,
зная свою жену, как он это сделал, он, скорее, казалось, что она не будет обижаться
если бы он был, чтобы показать какой-то след удовлетворения. И он был прав. Миссис
Клейхилл улыбнулась. В конце концов, бедный Эдвард Харбор был для нее всего лишь горьким воспоминанием
.

- Вы не можете иметь в виду, что этот человек не имел отношения к убийству бедный Эдвард,'
она плакала, пытаясь предположить, ужасы, хоть и не было вообще никаких сомнений
что она была сильно заинтересована. - Расскажи мне еще, - нетерпеливо потребовала она.
"Этот человек - настоящая находка. Я не могу поверить, что это возможно. Он замешан
в этом ужасном деле! Теперь вы скажете мне, что он имел какое-то отношение к этому завещанию, за которым Дэвид отправился на поиски.
'

Если Эбенезер когда-либо и позволял себе откровенно смеяться, то в этот раз он был настолько близок к тому, чтобы позволить себе подобную роскошь, насколько
это было возможно. Его толстое лицо
покраснело и просияло. Его нос стал особенно заметным из-за
своего яркого цвета, и он еще раз тщательно вымыл руки.
Тьфу! У честного человека от этого по спине пробежала бы холодная дрожь.

- Вы удивительно дальновидным, дорогая моя, - Он рассмеялся. - А теперь вы, кажется,
полезли в глубину истории. Эта повесить. Цю, или дать ему
его современное название, Дао Чанг, так же коварен, как и он длинноголовы.
похоже, что Эдвард Харбор и его сотрудники работали в своем округе,
поскольку Чанг был всего лишь мелким чиновником, и притом очень бедным. Он увидел, что
экспедиция обладает определенными богатствами, и, более того, он знал
что они обнаружили древние изделия из бронзы, которые принесут деньги в одном
из открытых портов. Он решил заполучить эти деньги. Он выдал , что он
направлялся в Пекин с официальным визитом и незаметно замаскировался
под кули. Затем он поступил на службу к Эдварду Харбору и его партнерам.
Однажды он повел против них банду кули и убил их всех. Затем
он поклялся всем кули хранить тайну и объявил себя
мандарином округа. Конечно, основная часть добычи досталась ему,
а вместе с ней и все бумаги Эдварда. Однако едва он вернулся домой,
притворившись, что он из Пекина, как его предал кули
и сразу же арестовал. Остальную часть истории вы знаете. '

Поистине, это был удивительный рассказ; это было почти невероятно - и все же,
почему бы и нет? Если только все это не было заговором с целью получения денег. Миссис
Клейхилл немедленно высказала свои сомнения.

"Возможно, он обманул вас", - заявила она. "Сто фунтов вряд ли
соблазнили бы его вернуться в Китай. Скорее всего, он все еще здесь".

Но на лице говорившего не было никаких сомнений.
Эбенезер выглядел уверенным. Он усмехнулся, подумав о собственной
проницательности.

- Моя дорогая, - провозгласил он с необычным акцентом, - это требует умного
человек обманет меня. Кроме того, я очень осторожен. Я забронировал человеку
прохождение. Я провожал его. Он был на борту, когда судно находилось в открытом океане.
Беспроволочный телеграф сообщил мне об этом с легкостью и уверенностью. Нет, давайте
не будем сомневаться. Дао Чангу нужны не только деньги, чтобы соблазнить его
Китай. Он охотно рискует своей головой, чтобы поквитаться с кули, который
предал его, а также отомстить мандарину, который был
фактической причиной его падения. Кроме того, есть и другая причина. Если бы он
смог заработать обещанные мной деньги, он мог бы купить улики, чтобы оправдать свое
назовите его с наибольшей уверенностью. Он мог бы даже купить должность с некоторой
властью и большим достатком. Фактически, он мог бы восстановить себя.
Вот его цель. '

"Но..."

"Вы не можете видеть дальше. Совершенно верно, - сказал этот вкрадчивый негодяй. "Я
продолжу немедленно. Чанг быстро отплыл, чтобы высадиться в Китае
перед отрядом, к которому присоединен Дэвид. Он представится как
один из их слуг. Тогда он получит от нас свою награду, взяв
во владение завещание, если они случайно найдут его. Если нет, он сам
будет искать его за свой счет. Если это произойдет, он будет
покончи со своим пасынком и его друзьями, хотя я подозреваю, что он
заберет у них все ценности. Он отправит нам документ, чтобы
мы могли уничтожить его, а затем будет свободен заниматься своими делами.
Сначала наше дело, как вы понимаете, потом его собственное. '

Это была хитроумная интрига, если учесть все обстоятельства, и
глядя на этот вопрос с точки зрения Эбенезера, не было никаких причин
вообще, почему бы ему не быть в высшей степени удовлетворенным. Ибо фортуна, казалось,
сыграла с ним честно. Тот самый негодяй, который спровоцировал
убийство Эдуарда гавань предложила свои услуги; и это был
Непосредственный интерес китайца, чтобы найти волю, за которую Давид был
путешествие в страну небожителей. Это было не так, как если бы этого человека
попросили найти драгоценный камень огромной ценности. Ибо тогда можно было бы
легко заподозрить его честность и добрые намерения. Здесь речь шла только о
документе, возможно, куске пергамента с несколькими
написанными на нем строчками, бесполезными для всех, кроме нашего героя и этих двоих
интриганы, которые должны были быть ему отцом и матерью. Бесполезен ни в каком
дело к Чангу, хулиганствующему китайцу, на самом деле настолько бесполезное, что он
охотно поменял бы его на тысячу фунтов, с такой готовностью предложенную
Эбенезером. Несомненно, человек, женившийся на мачехе Дэвида, был
в восторге, и к тому времени, как он закончил свой рассказ, то же самое сделала и
Миссис Клейхилл.

"Все это замечательно и в высшей степени удачно. Я могу спать спокойно, потому что она
рискнул, ибо знаю, что насилия не будет предлагаться'.

Она вышла из комнаты на цыпочках, и едва за ней закрылась дверь
, как ее муж широко улыбнулся в самой многозначительной
манере.'

"Умная женщина", - сказал он себе. "Очень умная; но я должен
помнить, что она женщина, с естественным отвращением к убийствам и
внезапным нападениям. Хорошо, что я не рассказал ей всего, на что намекал Чанг. Какая удача
быть уверенным, что свалилась на этого парня. Ты мог сбить меня с ног
шляпной булавкой, когда я получил его письмо.'

Возможно, это было так, что Эбенезер не рассказал жене все
история; ибо там были части, на которые леди будет большинство
конечно взяли исключение. Как Эбенезер заметил, Чан
намекнул много вещей, и, по сути, открыто говорили.

- Предоставьте это мне, чтобы остановить этот английский мальчик-то? - он спросил,
до своего отъезда на катере. "Если бы, например, я мог отправить
определенное известие о том, что он был убит или утонул, или что-то в этом роде,
этого было бы достаточно?"

"Я с удовольствием заплачу тысячу фунтов за это завещание", - быстро ответил Эбенезер
. "Конечно, если бы этот молодой человек погиб в результате
несчастного случая, и британский консул подтвердил факт его смерти, тогда деньги
были бы выплачены с таким же удовольствием".

Больше говорить было незачем. Два негодяя расстались с самыми
прекрасно понимая, Чанг сформулировал планы по уничтожению Дэвида
. И очень скоро у него появилась возможность осуществить их. Он
сошел на берег в Гонконге и стал ждать прибытия парохода,
на котором Дэвид и его друзья покинули Англию. Затем он прокрался на борт
в качестве палубного пассажира, высадившись в Шанхае, где, как мы будем
помнить, профессор и его группа высадились. И сразу же дошли новости
Чанг сказал, что вот-вот будет зафрахтована местная лодка. Это была
возможность, которую нельзя было упустить. Китаец нырнул в толпу
мужчины на базаре, и вскоре обнаружились другие, столь же подлые. Потребовалось
немного уговоров с его стороны, чтобы убедить человека предложить свою лодку
Профессору, и совсем немного усилий, чтобы организовать схему нападения с помощью
пиратского судна. Затем Чанг наблюдал за отъездом с усмешкой на своем
уродливом лице.

"Думаю, я смогу подать заявку на получение этих денег очень быстро", - сказал он
самому себе. "Схема атаки - это та, которая вряд ли может не быть
успешной".

И все же она провалилась, к его большой ярости. Благодаря бдительности Альфонса и
героизму всей группы Дэвид и его друзья спаслись. Это было
злодеев, нанятых Чанг кто пострадал в приключение, да и вообще
потерянные жизни и все. Чанг снова оказался в начале своей
задачи, и, что еще хуже, теперь был далеко от профессора
и его группы. Однако это было проблемой, которую можно было исправить, и
проплыв на лодке вдоль побережья, он вскоре причалил к порту
, где канонерская лодка под командованием маленького щеголеватого англоговорящего
Китайский офицер поставил их.

'Иностранные дьяволы подошел стране, ему сказали, когда он сделал осторожный
запросы. 'Уже несколько дней, но вы легко их поймать. Они
направляемся к руинам династии Мин.'

Именно в этом районе негодяй Чанг на самом деле придумал
экспедицию, а затем пустил свой ум в ход, чтобы добиться
уничтожения отряда, а в случае неудачи - смерти Дэвида Харбора.

"Я могу пробраться в лагерь ночью и убить его", - сказал он себе. "Или
Я могу выстрелить в него во время работы в руинах. Да, так лучше. Я
непременно убью его".

Он прокрался в лачугу, где снял кров, и, бросившись
на канг, закрыл глаза и предался глубокому сну.
размышление. В лице Чанга у Дэвида, сами того не подозревая, был враг еще более
коварный и более опасный, чем Эбенезер Клейхилл.




ГЛАВА XI

Дэвид отправляется в путешествие


- А теперь исследуем тайны разрушенного города , в котором жили
Могучий Цин, Цинь, правитель маленького княжества, которые годами и
год назад поставил себе одной из важнейших задач человека, когда-либо осуществлявшимся'.

Они сидели в своей палатке при свете лампы-свечи, и
профессор откинулся на крошечную раскладушку, которая должна была стать его собственной
особой собственностью. Действительно, беглый взгляд вокруг лагеря ясно показал, что
экспедиция была тщательно организована, и обещал оборудования
она проводится, чтобы дать комфорт для каждого. Во-первых, это была большая
палатка для профессора, Дэвида и Дика с тремя
узкими кроватями, складным столом и стульями и водонепроницаемым
полом. Затем, немного поодаль стояла палатка поменьше, "колокол",
в которой Альфонсу предстояло отдохнуть, а рядом с ней, в пределах легкой досягаемости, находилась полевая
кухня, а еще дальше была третья палатка, похожая на ту, в которой жил Альфонс.
Альфонсом, за размещение четырех китайцев.

"Конечно, тем, кого мы наймем помогать нам в раскопках, придется
самим искать себе жилье", - сказал профессор в самом начале
формирования лагеря. - Примерно в двух милях отсюда есть деревня,
и, без сомнения, тамошняя гостиница примет их. Но в этом разрушенном месте также есть одно или
два старых здания, которые все еще стоят, и они
вероятно, решат поселиться там. '

Фактически, это было то, на что решились дюжина кули, которых он нанял
. Они уже обезопасили подвал того, что раньше было двухэтажным
дом, хотя теперь верхняя часть исчезла, в то время как для создания входа
в тот, что внизу, требовалось довольно много земляных работ. В остальном лагерь
разбили на лужайке, около ста ярдах от развалин и
в трех милях от огромной китайской стены, которые, не так идеально
теперь-то дней, как он имел обыкновение быть, это все-таки чудо человеческой изобретательности
и настойчивость, растяжения, как это делает в течение четырнадцати сотен миль над
холм и долину, резка северных провинциях Китая от остального
мира.

- Как я уже говорил, - снова начал Профессор, - мы собираемся
исследуйте руины города - довольно маленького местечка, я полагаю, - в
котором жил Цин, бывший правитель небольшой провинции в этом
районе. Вы должны понимать, что он был одним из многих царей
контроль многочисленных провинций, на которые Китай был разделен два
тысячу лет назад, несколько в другом состоянии, что теперь правит,
ибо там всего каких-то пятнадцать провинций теперь-то дней. Цзин, как и все
остальные эти маленькие короли, постоянно ссорился со своими соседями,
так что частые маленькие войны были естественным следствием
многие дополнения были сделаны к различным землям
, принадлежащим этим царям, или территория была отнята у них. Однако Цзину, похоже, повезло,
поскольку он сделал дополнения. Фактически, он пожирал своих соседей, и с увеличением
богатства и числа людей чудесным образом увеличивал свою власть. В конце концов он
завоевал все части Китая и стал императором Поднебесной
Империи. '

И по праву заслужила свою награду, без сомнения,' решился Давид. 'Я должен
представьте, что люди были все счастливы, имея только один правитель.
Торговля и прочие вопросы пошло более гладко'.

- Я согласен с вами; вероятно, все было более удачно. Но Цзинь не был лишен своих проблем
его королевство постоянно подвергалось вторжениям
монгольских кочевников с севера, кочевников, которые были столь же неуловимы, сколь и
воинственны. Они опустошили часть его царства, и когда войска были
отправляется в погоню они растаяли, взятый в засаде, или безнадежно продули в
пустыни. Это была проверка тех кочевников, что Цин начался Великий
Китайская стена, рядом с которой мы находимся, и, без сомнения, после завершения строительства она
выполнила свое предназначение. На днях мы нанесем ответный визит.'

Дик и Дэвид, собственно говоря, уже побывали на огромной стене
и были поражены ее необъятностью. Великая Китайская стена - это не
просто сооружение толщиной в два кирпича; это огромная земляная стена, облицованная
каменной кладкой, укрепленная и поддерживаемая повсюду, и свободно снабжаемая
укрепленные ворота и помещения для его гарнизона. Тысяча четырнадцать сотен миль
его, протянувшегося по всему королевству! Подумайте об огромном труде, подумайте
о войске, необходимом для охраны его протяженности. И сегодня оно пустынно, или
почти так. Широкая дорожка на его вершине, проложенная такой ширины
что три телеги может удобно управляться бок о бок, сейчас нет
больше комфорта. Монголия перестал посылать в ее кочевниками. Возможно,
само наличие стены помешало им, или, может быть, они
стали менее воинственными. Там находится стена - произведение, вызывающее восхищение
современных людей.

- А теперь поговорим об этих руинах. Они небольшие, как я уже говорил
, - сказал им Профессор, - и поскольку я не ожидаю
обнаружить много интересного, я решил послать вперед вас двоих парней.
Джон Джонг пойдет с вами, в то время как морской офицер, который говорил такое
отличный английский обеспечил меня паспортами. Кажется, его
отец - мандарин и управляет округом в ста пятидесяти
милях к северу, где расположены монгольские руины, которые я так стремлюсь исследовать
. Ты пойдешь?"

Пойдут ли они? Дэвид и Дик, как и сам профессор, стремились
окунуться в прошлое, исследуя руины города, в котором Цзин
жил много сотен лет назад. Но путешествие по
Китай предлагал превосходные достопримечательности; и, кроме того, там был еще один город
, который следовало посетить, или, скорее, руины того, который существовал раньше.

- Ступайте, сэр? Конечно!' заявил Дэвид, с заметным энтузиазмом. 'Я Ничего Не
лучше бы'.

Очень маленький опыт для нас, сэр, - объявил Дик. "Мы идем маршем или
едем верхом?"

"Последнее. Вы поедете парадным; то есть вы должны производить хорошее
впечатление, куда бы вы ни отправились, потому что это понравится местным жителям. Я
не думаю, что здесь должны быть какие-либо трудности или какая-либо опасность.
Паспорта, которые у меня есть, и письмо, которое вы отнесете Тванг Чуну, должны
привлечь внимание, поскольку, похоже, он очень важный чиновник.
Более того, как и его сын, он ориентирован на запад, говорит по-английски и
- Французски, и с нетерпением ждет того дня, когда его страна станет менее фанатичным и
тесно. Конечно, вы возьмете с собой оружие, и поскольку всегда
лучше держаться на правой стороне от туземцев и не привлекать к себе особого
внимания, вы будете путешествовать в костюме туземца. Джонг позаботится об этой части
для вас ".

На лицах нашего героя и его друга было ликование. Они
переглянулись, когда профессор замолчал, а затем
открыто ухмыльнулись.

"Круто!" - воскликнул последний. "Мы будем молодцами. Чен тоже будут
после такого путешествия поговорить с его земляками. Но как насчет
останавливаетесь на ночь, сэр?

'Насколько возможно, будет избегать пребывания в деревне, а в случае его
должно получиться так, что вы окажетесь далеко от города любой
важность, вы будете лагерь под открытым небом. Я захватил с собой три "tentes d'abris"
, и они прекрасно подойдут вам. Конечно, вы могли бы
отправиться в местный дом отдыха или гостиницу, но я не советую. Здесь, как
правило, есть только одна гостевая комната с одним длинным кангом или кушеткой, на которой
можно лечь, а поскольку китайцы не слишком чистоплотны, вы можете
найти такие кварталы самое неприятное, кроме того закладываете себе открыть
на ограбление. В больших городах вы сразу же спросите о месте жительства
мандарина, и это письмо, которое я вам доверю,
несомненно, обеспечит вас жильем под прекрасной крышей и с удобными
окружение, если, конечно, мандарин не фанатик
и не ненавидит всех иностранных дьяволов. Я полагаю, мало кто захочет
вызвать недовольство Туанг Чуна, губернатора провинции. Теперь, поскольку практика в
таких вопросах полезна для всех людей, я оставляю это на ваше усмотрение
организуйте свою собственную экспедицию. Составьте список вещей, которые, по вашему мнению,
вам понадобятся. У каждого из вас будет татарский пони для верховой езды, и
вы можете взять еще трех, помимо того, на котором поедет Джонг, что составит примерно по
запасной лошади на каждого для вашего багажа. Дайте мне взглянуть на список, когда
закончите ".

Можно подумать, что выполнение такого задания, которое сейчас было дано двум молодым
парням, займет совсем немного времени. Но когда они приступили к
составлению списка, о котором говорил профессор, они обнаружили, что
они часто сомневались. Например, в отношении вопроса о
боеприпасах.

- По двенадцать патронов на каждого для магазинных пистолетов, то же самое для винтовок, - сказал
Дик, как будто он давно занимался подобной работой.

"Еще!" - воскликнул Дэвид, понимающе покачивая головой. "Может возникнуть
переполох; на нас могут напасть".

"Пух! Никогда не сталкивался с таким головорезом, - засмеялся Дик. "Всегда
воображал, что мы столкнемся с какой-нибудь
неприятностью. И все же, если ты так считаешь, мы возьмем с собой больше. Скажем, по сорок патронов
на каждого. Как тебе это?

"Верно, гораздо разумнее. Теперь о жратве. Честное слово, мы не должны испытывать недостатка в этом!
'

Дэвид всегда был мастером своего дела. Жизнь на свежем воздухе, которую они
теперь вели, новизна окружения и физические упражнения, которые ему
нравились, вызвали у него аппетит, которого нельзя было отрицать.

- Конечно, мы можем что-то стрелять, - сказал он, - хотя мы не видели
так далеко, что стоило бы на время. Кроме того, в этой странной
никто не знает, что было бы правильно, чтобы убить, а что нет.
Профессор говорит, что нужно быть осторожным, чтобы не прикасаться к чужим
вещам, а последние часто разбредаются кто куда. Проголосуйте, чтобы мы пополнили наш
список магазинов красивым. '

В конце концов, они взяли столько мясных консервов, что их хватило бы на две недели,
рассчитав, что путешествие займет не больше восьми дней.
В их запасах была маленькая бутылка бренди, рис для джонга,
пакет печенья и коробка сушеных яблок.

"Получается великолепная сладость", - заявил Дэвид. Замочите их на ночь в воде,
или молоке, если сможете достать. То же самое с рисом, который вы собираетесь использовать. Затем положить
два в тряпочку, завяжите в верхней и поп весь в чайник.
Кипятите ее, мой мальчик, пока рис не станет, все готово, а подавать его с
посыпать сахаром. Это напомнило мне - чай нужен, сахар тоже, и не
забудь чайник, сковородку и кастрюльку.'

"Кроме оловянных кружек, чайника, ложек, вилок и ножей".

"И фильтра для пропускания воды. Нельзя быть слишком осторожным", - сказал
Дэвид. 'Запасы воды в этой стране не слишком надежный, и
хотя одна может быть вполне безопасно пить кипяченую воду, пока не
всегда вовремя, ни топлива, так что мы возьмем с фильтром'.

Полностью заполнив свой список, они проконсультировались с
Чжоном и с его помощью разделили свои запасы на три партии, которые были
устроено так, чтобы его было легко закрепить на вьючных седлах, которые
купил профессор. Затем они отнесли свой список последнему и
попросили его одобрения.

"Очень полный", - согласился он. "Все, что я могу предложить сейчас, - это наличные. Вам
захочется побольше мелких монет, которым китайские кули
придают такое значение. Немного разбрасываясь время от времени, вы приобретете друзей
для вас. За пригоршню вы купите мешок риса, когда ваши запасы истощатся
; Я передам вам достаточную сумму, а что касается средств, то по вашему приезду
если вам понадобятся деньги, этим письмом вы получите их от
Тванг Чун. А теперь, чем скорее ты уйдешь, тем лучше; скажем,
завтра. Тебе лучше встать пораньше, чтобы Джонг мог закончить твои
туалеты. Не забывайте, что необходимо, чтобы ваша внешность
была правильной во всех деталях, точно так же, как если бы вы пытались
замаскироваться. '

На следующее утро, еще до восхода солнца, когда над холодной землей все еще висел
серый туман, Дэвид и Дик вышли из
палатки, искупались в озере неподалеку, а затем подчинились
за внимание Джонга.

- Алле лайти, - прошепелявил он, ухмыляясь, когда они подошли к нему. - Скоро маки
Ваши превосходительства же, как один китаец. Алле же, так что мать не будет
возможность knowee дем. Чен shavee де голове сейчас. Ден поставил на де косичку. Нет
эбер надевал его раньше, мисс Дэви? Скоро увидишь. Прекрасно, мисс
Дэви. Вы одна большая зыбь, изумрудный хвост, две lightee у де -
средней Оби вы. Теперь варить де чайник, сделать де-мыло точить-де-бритвы'.

Он взялся за дело, напевая какой-то китайский воздержаться лишенное всякой мелодии,
в то время как альфонс вышел из своей палатки в очень истрепанном сюртуке, и с помощью
родной сильфон вскоре был его костер. Ребятам было смешно смотреть на это
его быстрые прыжки и увидеть необычный костюм, которого он
все еще придерживался. Ибо, если бы Дэвид и его друзья там, в Китае, были
все еще, несмотря на их местное окружение, несмотря на по существу
Небесные среды, несомненно, англичане, Альфонс был так же решительно
француз. Его острые бородка, и то, как он вел себя, как
также быстрота его движений, сказал один, что. Не было
необходимости обращать внимание ни на его чрезвычайно кричащую рубашку, ни на его ужасающую кепку, ни на
остроносые ботинки, в которых ему было удобно ходить.

'_Bien!_ Вы отправитесь в день. _Bon путешествие, messieurs_, - сказал он, как он
принес каждому по чашке горячего чая. Позвольте Альфонсу сказать вам, что вы
найдете местный костюм удобным, таким же удобным, как и мой, потому что он
попробовал его. Здравствуйте, месье, он попробовал его. Однажды он был обязан своей жизнью этой
маскировке ".

Дэвид не мог представить, как какая-либо маскировка может скрыть этого очевидного
Француза. Он улыбнулся немного с сомнением.

"Ах, вы не верите. Тогда я расскажу вам. Это было во время нашего последнего
путешествия, профессора и моего. Люди были злы на нас; мы
это были иноземные дьяволы, из-за которых дождь лил целый месяц
подряд. Они окружили дом; стреляли из ружей; был
большой переполох. '

- Что случилось потом? - нетерпеливо спросил Дик.

- Они вытащили нас, профессора и меня. Они посадили нас в деревянные
клетки и повезли в них к своему мандарину. Но он, хотя и
не любил иностранных дьяволов, побоялся причинить нам вред. Он отвел нас в свой
дом, сказав толпе, что выдаст нас утром. Затем
он одел нас как местных жителей и вывел через заднюю дверь очень быстро.
тайно. Да, господа, мы прошли сквозь толпу. Они бы
разорвали нас на куски, если бы знали, что мы были иностранными дьяволами
, которых они захватили в плен. Мы прошли через них и сразу же добрались до цели. Это было
то, что вы называете узким проходом. '

"А мандарин, как он объяснил ваше бегство?" - спросил Дэвид, которому было любопытно
услышать, как такое дело было бы организовано в этой стране
сюрпризов, невежества и фанатизма.

"Я расскажу тебе. Он запер дверь и окно. Он сжег нашу
одежду. Утром он отвел главарей банды в комнату
и объявил, что они могут свободно убить нас. Затем он изобразил такое же большое
удивление, как и они. Он указал на обугленные остатки нашей одежды и
предположил, что мы растворились в воздухе, возможно, чтобы остановить дождь,
поскольку, по счастливой случайности, ливень прекратился в тот же вечер. Говорю вам
Для нас это было на волосок от гибели.

Он поспешил на свою походную кухню, оставив парней в большом недоумении.
Им эта история показалась невероятной. Но тогда они не знали Китай
очень хорошо. Они понятия не имели о грубом невежестве и суевериях
, которые даже сегодня влияют на массы людей. Если бы у них было больше
зная, они бы мгновенно поняли, что такое продолжение
возможно, и что в Поднебесной Империи можно столкнуться с безнадежным
невежеством, с одной стороны, и глубиной хитрости, примыкающей к нему. Но Джонг
уже успел вскипятить воду в своем котелке и заточить
клиновидную бритву местного производства, которой он намеревался воспользоваться. Он быстро намылил
волосы на висках и вокруг макушки каждого парня и
быстро удалил эти участки. Затем он заплел две замечательные косички,
и, подстригая волосы, оставшиеся на макушке, как можно короче, он
нагрели основание косичек, таким образом расплавив клей уже
там, и нанесли их. Прикосновение палочкой древесного угля к их
бровям произвело потрясающий эффект, в то время как линия, проведенная за пределами глаз, придала
отчетливо Небесное выражение. После этого потребовалось совсем немного времени, чтобы
облачиться в местные костюмы, и прежде чем Альфонс объявил завтрак, оба
Дэвид и Дик были одеты для путешествия.

- Ты выглядишь по меньшей мере на сорок, - заявил тот, разглядывая своего друга
и разразившись веселым смехом, - и мудр, как любой судья.

"В то время как тебе следовало бы быть, по крайней мере, губернатором провинции", - ухмыльнулся
Дэвид, обрадованный появлением своего друга. "Теперь о профессоре".

"Превосходно!" - провозгласил тот, обходя их кругом. "Я не нахожу
вины; Джонг замечательно воспитал тебя. Но ты не должен так шагать
вперед, Дэвид - и не ходи таким упругим шагом, Дик, мой
мальчик. Помните, что китайский джентльмен, каким вы и должны быть,
практически не склонен проявлять энергию. По сути, он спокойный человек.
Его лицо бесстрастно, как у краснокожего индейца, в то время как он редко
улыбается. И, прежде всего, он глубоко проникнут собственным достоинством. Поэтому,
какими бы молодыми и веселыми вы ни чувствовали себя наедине, не забывайте
выглядеть сурово в компании незнакомцев. А теперь перейдем к обсуждению
маршрута. У меня здесь есть карта, и, поскольку я уже бывал на этой земле, я
смог нанести все основные города, которые вы проедете. Конечно,
в Китае есть тысячи полностью обнесенных стенами городов, особенно
в этом направлении, где всегда вероятны монгольские вторжения. Вы
пройдете несколько этапов и, без сомнения, проспите ночь не в одном.
Я просмотрел ваш список магазинов и внезапно
вспомнил о лекарствах. Альфонс упаковал коробку с полезными таблоидами
и другими лекарствами, помимо бинтов и перевязочных материалов. А!
завтрак готов, пойдемте".

Час спустя маленькая кавалькада была готова отправиться в путь, и еще раз
профессор осмотрел мальчиков и их лошадей. По правде говоря,
даже уроженца этой страны легко было бы ввести в заблуждение, потому что Дэвид
и его друг выглядели именно так, как и должны были выглядеть, а именно, двумя
важными китайскими джентльменами, путешествующими по стране с
их слуга.

- Конечно, вы не загнулись на коммерции, - сказал профессор. - Нет
Китаец важно, что бы испачкать руки с помощью агентов. Вы двое
чиновники, едущие повидать Тванг Чуна. До свидания! Ищите меня через
месяц ".

"Ну и дела!" - крикнул Дик, тряхнув поводьями. - До свидания, профессор!

Они сразу же направились к дороге, которая тянулась через всю страну
рядом с лагерем и по которой, возможно, в те далекие дни даже ходил Цзин, могущественный
правитель Поднебесной Империи. Затем они поселились
вниз, чтобы их долгое путешествие, Дэвид, и Дик рядом друг с другом,
болтали и смеялись, и Чон сзади, ноги в
стремена,--для холодной погоды еще не было на них, - его внутренности узлом
на шею своего пони, и ведет от остальных трех животных, прикрепленных к
лук родного седла.

"Мне кажется, было бы неплохо иметь какие-то правила для
марша", - сказал Дэвид, когда они прошли около десяти миль, и
лагерь остался для них только воспоминанием. "Видите ли, мы иностранцы, хотя
мы так не выглядим, и что-то может случиться, когда мы меньше всего этого ожидаем".

Дик громко рассмеялся. Дэвид очень позабавил его, и, если бы он только сделал
ясное признание также заинтересовало его. Потому что парень проявил так много
сторон своего характера. В какой-то момент он был настолько лихим и отважным, насколько
можно было пожелать. Настоящий пожиратель огня, он проявил себя в деле
в заливе Печили. А в остальное время он был осторожен, как любая пожилая
женщина.

- Вы действительно заставляете меня улыбаться, - заявил Дик, разыскивая носовой платок,
роскошь, от которой никто из них еще не отказался, но для которой, тем не менее,
было несколько затруднительно найти удобное место в этих странных одеждах
они были одеты. "Честное слово, ты заставляешь парня реветь. Всегда воображаешь
приближается опасность; всегда принимаешь меры предосторожности; всегда готовишься; и
затем, как только происходит что-то непредвиденное, так сказать,
ты отбрасываешь все предосторожности, выходишь на открытое место и
практически приглашаешь людей застрелить тебя. Посмотри на корабль - помог выбраться
группе из того, что было ужасной ловушкой, а затем, когда все были в безопасности,
мирно вернулся назад в поисках топора. Ты действительно берешь его. '

"Заткнись!" - сердито прорычал Дэвид. "Я серьезно".

"Я тоже".

"Послушайте, - заявил наш герой с некоторой теплотой, - я не потерплю никаких
еще ... - ой, я говорю, давай будем серьезными, - он рассмеялся, за которые может быть
рассердился Дик-Дик, самый веселый и самый беспечный из партии?
Ибо, если когда-либо требовались контрасты, лучшего примера, чем Дэвид и его спутница, нельзя было бы привести
. Один, как сказал Дик,
странная смесь стремительности и отваги и проницательной, почти нервной
осторожности; а другой, Дик Картвелл, веселый, как ни был долог день,
самый бездумный индивидуум, дышащий непоследовательно, безобидный тип
парень, который заводил друзей со всеми подряд с легкостью, которая была
поразительно. Осторожно! Дик пустил все по ветру.

"Не оглядывайся на неприятности, пока неприятности не настигнут тебя, старина
", - не раз говорил он, когда твитил Дэвиду. Дик
строго следовал пословице. Он не прилагал никаких усилий, чтобы заглянуть в
будущее, подготовиться к ссорам, даже в стране, не совсем
дружественной. Оставшись командовать отрядом профессора, он бы
крепко спал, когда пираты так незаметно проскользнули на борт судна
и заскользили по палубам к каюте. Но однажды опасность миновала.
в настоящее время, когда он оказался прижатым спиной к стене, не было ни лучшего
ни более надежного товарища. Дик сражался с таким легким сердцем, каким он
обладал, когда ел свой ужин. Легкомыслие было его единственным недостатком,
на самом деле, если это вообще можно было назвать недостатком; потому что на марше и
в повседневных условиях это подбадривало его товарищей и
чудесным образом помогало каждому двигаться вперед.

"Что ж, давайте послушаем все об этом деле", - попросил он, улыбаясь нашему герою,
и ударом пятки пришпорил своего скакуна рядом с собой. "Вы
предчувствуете неприятности".

- Ничего подобного. Я заявляю, что вы невыносимый человек. Я говорю
что мы находимся в стране, где иностранные дьяволы не слишком популярны, и
хотя мы не кажемся иностранцами, все же люди могут узнать нашу
национальность. На самом деле, они обязательно это сделают, когда мы остановимся в городах. Очень
что ж. Тогда мы должны сделать это по очереди и развернуться, чтобы посмотреть, как Джонг делает свое
поделись с нами. Конечно, я говорю о времени, когда мы находимся в дороге
или в лагере, если мы поселяемся за пределами деревни или города. В
доме мандарина мы должны быть свободны от вмешательства. Итак, что
вы скажете о плане?'

"Неприятная возня, но, возможно, необходимая. Я согласен. Когда мы начинаем?"

"Прямо сейчас; нет ничего лучше, чем приступить к своим обязанностям. У нас будет
беседа с Джонгом".

Они вытащили свои круглые пони и вытеснили их с одного
магазин пони рысью на левой руке у китайца.

- Мы будем по очереди дежурить в дороге, - сказал Дэвид.
- Я начну сейчас и продолжу до полудня; потом Дик до позднего вечера.
после полудня ты заступишь на дежурство. Мы разделим ночь поровну
когда будем на открытом воздухе.

Джонгу потребовалось несколько минут, чтобы осознать смысл сказанного. Не то чтобы этот человек был
туповатый; это было просто потому, что он не очень хорошо владел
английским.

- Алли лайти, смекалка, - воскликнул он наконец со странной легкой
шепелявостью, которая ему очень шла. Джонг говорит, что все светло. Смотри, ден нет
легко быть разрезанным на части. Никто не знает, кто или что приближается. Хлопки
это грабители. Дэй сделать котлету де много с нами, прежде чем вы успеете
дышать. Чон наблюдает, как собака. Его savvey!'

"Тогда я отправляюсь прямо сейчас; давайте вернемся на наши места".

Двое молодых людей пустили своих ленивых маленьких пони легким галопом, и
остановил их снова, когда они были примерно в пятидесяти ярдах впереди
Китайца. И до полудня Дэвид внимательно следил за всем вокруг
него. Затем они остановились ненадолго, Чон быстро становится чайником более
огонь и вода закипела. Чашка чая и кусочек мяса из банки
взбодрили всех и подготовили к продолжению. В тот вечер,
когда тени удлинились, они проскользнули через ворота окруженного стеной
города. Часы дежурства Дика подходили к концу. Еще немного, и они
окажутся под крышей и, как они надеялись, в гостеприимных помещениях. Но
ни Дик, ни Дэвид, ни разговорчивым Чен увидел, что фигура продольный
следом по главной дороге. Никто не видел, чтобы человек выползал
из канавы в миле от городских ворот и хитро крался
после вечеринки. Ибо это был Чанг, и его целью пока что было оставаться
на заднем плане, нераскрытым до тех пор, пока не наступит час действовать.




ГЛАВА XII

Чанг объявляет о своем поручении


Никогда раньше Дэвид и Дик не бывали в китайском городе, и с
момента своего прибытия в Хацу они были чрезвычайно заинтересованы своим
окружением.

- Пройдите налегке через ворота, мисс Дэви, - посоветовал Джонг. - Не обращайте никакого
внимания на стражу. Они простые ребята. Ден Джонг отвезет вас в дом мандарина
у вас там прекрасная еда и жилье.

Но, как оказалось, попасть в город было нелегко. Дюжина
причудливо одетый татарин солдаты преградили путь, подшипник современных винтовок
через их плечи.

- Кто ты? Скажи, откуда ты родом! - крикнул один, который, казалось, был
под-офицер. "Вы приехали из страны, где свирепствуют болезни?"

Джонг сразу же выступил в качестве переводчика.

'Мои хозяева приходят из моря, - сказал он, с авторитетным видом,
что переносимый вес сразу с солдатами. 'Нет болезни
в частях, где они были. Они несут важные письма гнусавить
Чун, и паспортами для вашего губернатора.

- Покажи их, - крикнул татарин по-офицер, который, казалось, был
распирает от собственной значимости. "Возможно, ты говоришь неправду. Покажи
письма".

Он подошел к Дэвиду и схватил его пони за голову. Затем внимательно
осмотрел нашего героя.

"Принесите лампу", - приказал он одному из своих людей. "Здесь слишком темно, чтобы
посмотрите, особенно под этими воротами. Принесите фонарь; тогда мы сможем
взглянуть на этих парней.'

Он дернул за удила, заставив животное встать на дыбы, а самого человека
ослабить хватку. Дэвид тут же ударил пяткой в бок пони и отправил
его в гущу солдат, сбив офицера с ног
треском. В тот же миг принесли лампу, и в ее свете стало видно, как
Татарин поднимается на ноги, уже обнажив свой меч. Затем,
кипя от ярости, он снова двинулся вперед и схватил пони.

"Давайте посмотрим на вас поближе, на вас, у кого важные письма", - воскликнул он.
И затем он издал возглас изумления. "Мандарины
большой важности, ты сказал, негодяй?" - крикнул он, поворачиваясь к Джонгу. "Это
иностранцы, белые люди, ненавистные иностранцы с Запада".

Он схватился за одежду Дэвида и сорвал бы ее с него, если бы
молодой человек снова не пришпорил своего коня. Затем Джонг погнал свое собственное
животное вперед; ибо каким бы еще оно ни было, каким бы забавным и
болтливым, Джонг не был медлителем там, где раздавались удары и
получен, и при этом он не висел на заднем плане, когда была необходимость в
мгновенное действие. Он схватил татарина за плечо и встряхнул его, как
собака встряхивает крысу.

"Дурак! он сердито зарычал. "Кто сказал, что мои хозяева на самом деле были
мандаринами? Они важные люди и носят важные письма.
Неужели вы так стремитесь навлечь на себя гнев Тван Чуна, превосходительства,
который командует провинцией, что таким образом вмешиваетесь в наши дела? Мои хозяева
покажут письма, но вы не должны их читать. Принеси лампу; если
ты не будешь осторожен, мы возьмем тебя с собой к Его Чести, который командует
в этом городе.'

По знаку верный товарищ Дэвид выпустил мешок, в котором
буквы были проведены, и показали их к человеку, смотрит исподлобья, как он
не солдат, ибо было очевидно, что они были полностью готовы
за озорство. Действительно, если бы он только знал, Хацу скважины не слишком завидная
репутация. Действительно, оказалось, что всего несколько месяцев назад
в этом городе было совершено нападение на нескольких европейских миссионеров,
в результате которого один из них погиб. Как следствие, командир
места были уволены, а число правонарушителей были
обезглавлен; а простые люди все еще страдали от того, что, по их мнению,
было обидой. Однако волшебное имя Тванг Чун возымело действие.
Офицер татарин нехотя отстранился, разглядывая Чен, как если бы он
горячо любили, чтобы убить его. Не стал он благосклоннее относиться и к исчезающим
фигурам Дэвида и его веселого спутника.

"Замаскированные иноземные дьяволы!" - прорычал он своим людям. "Почему замаскированные?
Скажи мне это. Ответь мне на этот вопрос. Почему иностранные дьяволы приходят в
наш город и требуют впустить их, когда опускаются сумерки? Почему?'

Он поднес лампу к каждому лицу по очереди и, не получив ответа, приказал
им войти с ним в караульное помещение. Он приказал закрыть двери,
а затем заговорил, не скрывая волнения.

"Почему чужеземные дьяволы добираются до нас, когда наступает вечер, и пытаются
пройти мимо, переодевшись мандаринами? Я расскажу тебе сейчас. Вы, которые
невежественны и не собираете новостей, возможно, слышали только как слух
тот факт, что смерть бродит по провинциям Маньчжурии - черная
смерть!'

Они отшатнулись от него при этих словах. Вялые и в высшей степени фаталисты
как и небожители, их фатализм и их легкая покорность всему,
что неизбежно, не являются защитой от ужасных эпидемий, которые
время от времени проносятся по стране. Даже оспа, которая производит свои
опустошительные действия в разных кварталах практически круглый год и,
следовательно, не является чем-то новым для туземцев, удивительно пугает их, когда она
появляется в какой-то конкретной местности. Но оспу нельзя
сравнивать с черной смертью, нельзя упоминать на одном дыхании
с этой отвратительной легочной чумой, которая опустошает города за неделю,
нападает как на молодых, так и на старых, и, однажды схватив жертву, редко
щадит ее жизнь. Кроме того, татарский офицер был прав. Легочная чума
появилась в Маньчжурии и распространялась по стране. Случаи заболевания
были зарегистрированы даже в соседних провинциях России, в то время как
болезнь распространялась в направлении Пекина. Повсюду в
окрестностях зараженной зоны убегали обезумевшие существа,
неся с собой болезнь и распространяя ее по всей земле. Что
может быть более естественным в стране удивительно простых и невежественных людей
чем то, что наступление этой черной смерти следует здесь и там списывать
на какое-то внешнее влияние? Иностранный дьявол был мишенью, на которую
следовало свалить всю вину. И этот татарский младший офицер, без сомнения, такой же
фанатичный и невежественный, как и его товарищи, обнаружил в появлении Дэвида и
Дика хитрый план по импорту чумы в Хацу.

"Мы слышали, что там свирепствует великая болезнь", - сказал один из его людей. "Нам
сказали, что людей поражает чума. Сообщалось даже
что солдаты были вызваны на позиции к северу и востоку от Пекина, чтобы
сдерживать напуганных людей. '

"Верно, товарищ, верно каждое слово в этих донесениях. Наш командир
сам был отозван для получения приказов относительно размещения
солдат. Но посмотрите, как иностранные дьяволы управляются с этими вещами. Они
приходят к нам переодетыми. Они въезжают в наш город с рекомендательными письмами
к его превосходительству Тван Чуну. С поддельными письмами, вы можете быть уверены. '

Разинутые рты его слушателей показывали, как эта новость повлияла на них.
Отдадим должное татарскому солдату, он один из лучших солдат, которыми обладает Китай
, но он такой же невежественный и фанатичный, как и любой другой человек.
Более того, он так же готов бежать от крика чумы, как и
готов обнаружить в европейце причину своего несчастья. От мужчин донеслось гневное рычание
, потревоженное, однако, мгновением позже громким
вызовом часового. Он звал людей, чтобы они помогли ему закрыть
ворота - ибо настал час закрытия города - и в этот момент он сделал
и заметил фигуру, крадущуюся через арку. Он остановил противника
своим штыком в дюйме от его груди.

"Не двигайся, - приказал он, - иначе я вонзу клинок в цель и отправлю
ты должен поговорить со своими предками. Собачий сын, что ты здесь делаешь в
это время?'

Еще один крик заставил татарского офицера выбежать со своими людьми, в то время как
один из них нес местный фонарь, огромный сверток из промасленной бумаги. Они поднесли
его близко к лицу незнакомца, в то время как офицер приблизился
вплотную.

"Кто вы?" - подозрительно спросил он. "Последователь этих иностранных
дьяволов?"

"На их службе - нет", - последовал решительный ответ. "Возьмите это; давайте
поговорим".

Мужчина вытащил пригоршню денег из сумки, подвешенной к его поясу,
и отдал ее младшему офицеру. "Давайте поговорим", - повторил он. "Я следую за вами
эти иностранные дьяволы, это правда, но не как их слуга. Я пришел, чтобы
принести предупреждение ".

"Вот! разве я этого не говорил? - немедленно заявил офицер, его желтоватое
лицо покраснело. "Я только что сказал этим товарищам, что Хацу было бы
хорошо без таких посетителей. Я предупреждал их о чуме.'

Чанг, ибо это был он - негодяй, которому заплатили за поездку в Китай в поисках
Дэвида, оплаченный мистером Эбенезером Клейхиллом, - просиял солдатам, и
нетерпеливо последовал за ними в караульное помещение. Чтобы говорить правду,
хитрый негодяй понимал кое-что из истории Хацу, и вспомнил
что некоторые из ее людей понесли наказание за нападение на
европейцев. Он прибыл в город с намерением разжечь
народную ненависть к иностранцам, если это было возможно, и натравить
на них народ. Если не здесь, то в другом месте. И здесь уже было
начало с отличным предлогом для дальнейших действий; ибо
лица татарской стражи показывали, что даже упоминание о чужеземных дьяволах
заставляло их хрюкать от злости.

- Тогда ты уже говорил с ними, друг, - сказал Чанг, когда он был
удобно сидеть. - Расскажи мне свою историю.

"В этом нет ничего особенного, я отнесся к ним с подозрением в тот момент, когда мой взгляд
упал на них, несмотря на сумерки. Заметьте, эти иностранные дьяволы
пришли в сумерках, переодетые, и рассказали о письмах Тванг Чуну,
превосходительству, который командует провинцией. '

Хитрые черты лица Чанга исказились при упоминании высокого чиновника, поскольку
он вспомнил, что именно тот хотел казнить его. Но он сказал
себе, что его отсутствие и смена имени, не говоря уже о том факте,
что предполагалось, что он утонул, сделали его в безопасности от
обнаружения. Он громко смеялся над этой историей.

"И вы поверили всему этому?" - спросил он, изображая недоверие.

"Я знал, что они лгали. Я всего лишь говорил своим товарищам, что они пришли, чтобы
принести к нам чуму, без сомнения, чтобы усилить наказание, уже понесенное
нашим народом за оправданное нападение на других людей той же
расы.'

- Тогда ты сказал им правду. Иностранные дьяволы Рассею
чуму в этот город наверняка, если они не удалены. Слушай,
друзья. Кто знает об их прибытии, но кто вы?'

"Никто, никто, кроме заместителя командира", - последовал ответ. "Они ушли
к нему, чтобы подыскать жилье. Их письмо его превосходительству Тван Чуну
привлечет внимание. Они получат прекрасное жилье ".

"И этот заместитель командующего; расскажите мне о нем".

Глаза Чанга злобно сверкнули, когда он выслушал ответ. Он засунул
руки в мешковатые рукава и обхватил себя руками от безудержного
восторга. Он уже начал ощущать тяжесть той тысячи фунтов
, которую пообещал его негодяй-работодатель.

Что касается татарского офицера, то он сразу же вступил в союз с этим незнакомцем
который пришел так кстати, чтобы предупредить народ Хацу. Не только
потому что в своем невежестве он искренне верил в басню о том, что
Дэвид и его друг, или любой другой европейец, если уж на то пошло,
могли по своему желанию наслать на город чуму. Нет, это было не единственной
причиной его мгновенного решения помочь этому Чангу. Это было потому, что он
сам, этот татарский унтер-офицер, пострадал из-за смерти того
европейца, на которого напали некоторое время назад. Только хитростью спасла его
голова. Он был аморальным и побили, ибо в Китае
наказание ни в коем случае половинчатым. Люди до сих пор ставят на
пытки, несчастные преступники до сих пор страдают штрафов, которые уже давно
исчез из уголовных кодексов других народов. Этот человек был
унижен и жестоко избит, и унижение и жало
плети были еще свежи в его памяти.

- Послушайте, - хрипло прошептал он, его глаза опасно сверкнули. - Этот
заместитель коменданта не любитель иностранного дьявола. Хорошо известно,
хотя это и отрицается, заметьте, что именно он руководил солдатами в
том деле, когда были атакованы определенные люди на западе. Он бы
губернатор уже здесь, но подозрение, что он был одним из нападавших.
из-за этого он потерял высокий пост. Несомненно, он с нами".

"И посмеет повесить этих негодяев на основании отчета, который мы ему принесем?"
- Спросил Чанг, и его лукавое лицо озарилось нетерпением. "Он достаточно смел
для этого?"

Хитрая улыбка на лице его слушателя говорила сама за себя. Какая
нужда была такому человеку, как Чанг, в дальнейших расспросах? Ибо разве он не
сам много раз устраивал подобные мелкие дела? Для китайца ли
были какие-либо трудности в подобном деле, требующем хитрости и интриг?
Пусть помнят, что во всех наших отношениях с Небесной расой
с ремеслом всегда встречались. В деловых кругах крупных
коммерческих фирм, которыми сейчас может похвастаться Китай, стало хорошо
понимать и верить в то, что слово Небожителя так же хорошо, как и его
облигация; что он не отступает с позором от обязательства; но
среди высших должностных лиц такого доверия не завоевано. Слово Китая
слишком часто нарушалось. И вот этот вице-губернатор Хацу в
тот самый момент получения Давид и хер с каждый знак уважения,
хотя, сказать по правде, уродливое лицо мужчины было тяжелым, угрюмым видом
когда его гости не наблюдали. Осмелился бы он напасть на
иностранцев, которые собирались отведать его соли и воспользоваться его
гостеприимством?

"Брат мой, - заявил татарский офицер, становясь удивительно дружелюбным
с незнакомцем, - его превосходительство Цу-Хи защитит своих гостей, если понадобится
ценой собственной жизни. Но..."

"Но, да ..."

"Но у него есть другие обязанности. Он совершает обход через два часа после захода солнца,
и повторяет визит еще раз, прежде чем отправиться отдыхать. В его
отсутствие...

Чанг широко улыбнулся. Этот маленький татарин был человеком после его
собственным сердцем и оказался прекрасным союзником. Несколько минут он сидел неподвижно, как
статуя, с закрытыми глазами, обдумывая каждую сторону
ситуации.

"Никто не знает об их прибытии, кроме здешних охранников, - сказал он себе.
- и, конечно, слуг, нанятых его превосходительством. Теперь, если толпа
в квартале города, где расположен его дом, восстанет, когда его нет
на стенах, и захватит этих иностранных дьяволов, как можно винить его
Превосходительство? Как я могу быть замешан в этом деле, когда
есть этот похотливый татарин, который сделает всю работу за меня. Это будет сделано. Я
приступим без промедления ".

Тем временем Дэвид и Дик были приняты заместителем губернатора
города и им показали их комнаты, которые были просто, но
прекрасно обставлены. Затем, когда губернатор извинился за свое немедленное
отсутствие под предлогом служебных обязанностей, двое парней попросили Джонга снабдить
их прохладительными напитками. "Не похоже на это", - сказал верный парень, когда он
вошел в комнату Дэвида, неся с собой дымящееся блюдо. Не
принимает гостей, как подобает мандарину или высшему офицеру. Вовсе нет.
Не налегке. Ему следует остаться и устроить пир, на который уходит много времени за едой.
Он должен выложить все лучшее, что у него есть, перед соперниками. Он должен
каждый раз кланяться и спрашивать, что он может сделать дальше. Не уходят, если он не возненавидел
де завидев белых людей'.

- Не могу сказать, что мне сильно нравится парень я, - засмеялся Дик,
кто ел, как если бы он был голоден, как охотник. 'Не могу сказать, нищий
за красавчик. Казалось, износа хмурого большинство
время, как будто он особенно не любил иностранных дьяволов. Но это не делает
без разницы парень аппетит, сделать это? Пройти вдоль этого блюда
опять же, Дэвид. Мой! Чен повар в ста'.

Китаец одобрительно ухмыльнулся, в то время как Дэвид, казалось, едва ли
слышал своего друга. Его лоб был нахмурен; он делал долгие и частые паузы
между набитыми кусками.

"Опять беспокоишь. Позволяешь неприятностям приходить и беспокоить тебя до того, как придет
время для неприятностей?" - засмеялся Дик. "Послушай, Дэвид, я тебя честно предупреждаю.
Это мой второй заход. Если ты не будешь очень ловким, блюдо останется пустым.
Ты будешь голоден, когда ляжешь спать ".

"Я посижу сегодня до утра".

"Что? садись! Смотреть в доме губернатора Хацу? Дэвид,
я начинаю думать, что ты немного сумасшедший, - воскликнул Дик, продолжая есть
сердечно расспрашивал своего товарища. "Но, серьезно, - продолжил он,
- в чем необходимость? Веселый старик не носил самый красивый из
лица, как я признался, но затем он наш хозяин. Тванг Чун - прошу его
прощения, его превосходительство - кажется, из тех парней, с которыми было бы плохо
тренироваться, чтобы не ошибиться. Предположим, этот парень-губернатор, как его
зовут?----'

- Тсу-привет, заместитель губернатора, я понимаю.

- Не возражаете, какого рода губернатора-о-он какие-либо сторону, засмеялся Дик, который был
чувство удивительно веселый и остроумный. - Давай для краткости будем называть его Привет.
Привет, мы предположим, ненавидит иностранных дьяволов, как яд; но есть
всегда пиликать Чун, не так ли? Всегда есть этот веселый старина Тванг,
который, как нам говорят, готов свернуть шею любому парню, который не хочет
предложить нам гостеприимство. _Bien!_ как говорит Альфонс. Мы здесь, в безопасности, как
домами.

'Так, - согласился Дэвид, коротко. И все же, я буду смотреть сегодня вечером.
У меня такое чувство, что что-то может случиться".

"Несварение желудка!" - воскликнул Дик. "Лучше позволь мне дать тебе дозу, мой мальчик. Один из тех
таблетки профессор заставит вас чувствовать себя, как в Хей-стопка-А1,
на самом деле. Хороший сон приведет тебя в порядок к утру ".

Но хотя Дэвиду понравилась колкость своего друга, и он действительно от души посмеялся
над его последним предложением, он покачал головой, когда ему предложили лечь спать. Почему,
он не мог объяснить. Но факт оставался фактом, несварение желудка или нет
несварение желудка, парня переполняло чувство незащищенности. Возможно, это
была грубость младшего офицера-татарина, возможно, это были звуки
драки, которые недавно донеслись до его слуха - кто знает? Возможно, это
было подлинное предчувствие. Он увидел, как Дик плюхнулся на узкую
_kang_ в своей комнате, и пожелала ему доброй ночи. Затем он лег на его
собственные, глаза широко открыты и смотрели на меня.

"Предположим, это несварение желудка, - сказал он через некоторое время, - или дело в
лице этого Цу-Хи? Он мне не понравился. Клянусь, я заметил, как он хмурился
и что-то бормотал.'

Как это часто бывает с теми, кто лежит без сна в тишине,
напряженный мозг Дэвида был занят огромным количеством вещей. Некоторые из них были важны для
небольшого момента, с которым уже было покончено, другие представляли больший интерес, его собственные
цели и амбиции в этой стране - Китае. Он задавался вопросом , что его
мачеха делала, и вздохнула, когда он думал о том, что могло
если бы она была другой женщиной. Затем его мысли переключились на
крепкого сержанта полиции, который приютил его, на его приятную маленькую
жену и на мистера Джонса, самого верного друга и адвоката. Затем он
обдумал вопрос, который всегда занимал его больше всего,
обнаружение бумаг его отца; возможно, обнаружение каких-то улик
, которые доказали бы или опровергли его смерть. Возможно, его ожидал даже приятный
сюрприз. Раньше происходили более странные вещи. Это могло
будь даже уверен, что Эдвард Харбор все еще жив. Ах! на улице послышались
крики. Дэвид встал и подошел к окну. Осторожно
отодвинув деревянную раму, покрытую промасленной бумагой вместо
стекла, он постоял в лунном свете, прислушиваясь.

"Ничего, - сказал он себе. "Возможно, какие-нибудь скандалисты. Я полагаю, что даже в
этой стране спокойных людей есть мужчины, которые поздно возвращаются в свои
дома и при этом поднимают шум. Я оставлю их наедине.'

Он снова лег, положив голову на руки, и снова отдался
размышляя. Казалось, прошла всего минута, когда он, вздрогнув, проснулся, потому что
он спал. В комнате были мужчины, хотя никто из них
не произнес ни звука. Четыре или более охватил его руками и ногами,
а другой сунул что-то сквозь зубы с решил шероховатости.
Тогда Давид взял себя в руки; он напрягал все мышцы, чтобы бросить
его молчание нападавших. Он боролся, отбросив одного человека в конец
комнаты и заставив канга опрокинуться; но, несмотря на его
силу и добавившуюся к ней ярость, он был беспомощен. Мужчины держались
его словно зажали в тиски. В мгновение ока он почувствовал, как веревки обвязывают
его руки и ноги, в то время как один из нападавших закрепил кляп на его
месте полоской льна, тем самым едва не задушив нашего героя.
Минуту спустя его вынесли из комнаты, и прежде чем он успел
осознать, что происходит, его швырнули, как сверток, в то, что было
очевидно, корзиной. А потом как он лягнулся! Он заставил корзину перевернуться
своими усилиями на бок, в то время как его самого наполовину выбросило из нее;
но мгновение спустя его снова столкнуло в глубину, в то время как что-то
уколола его в грудь, причинив ему укол боли.

'Лежи, дурак! - услышал он на английском, но мужчина, который заговорил было
явно иностранец. "Лежи спокойно, иначе я вонзу клинок в тебя
здесь и сейчас. Собака англичанина не заслуживает пощады".

Сбитый с толку и совершенно сбитый с толку всем, что произошло, и немало
измотанный после своих усилий, Дэвид лежал неподвижно, как ему было приказано,
и вскоре безмолвная ватага подняла корзину и понесла ее между
ними. Порыв прохладного воздуха проник сквозь плетеную ткань, и Дэвиду показалось, что он
видит звезды над головой. Или это был свет луны? Он не мог
будьте уверены, для длины из хлопка рогожка были выброшены за
корзина. Он поймал себя на том, что считает почти бесшумные шаги своих
носильщиков, затем нетерпеливо напряг слух, чтобы уловить звуки
спасателей; но никто не пришел. Улица была безмолвной, безмолвной, если не считать
скольжения мягких подошв нападавших, безмолвной, если не считать этого, и
почти беззвучной поступи других, следующих за ними с таким же грузом.

'Что сотрудник ТюмГУ-Привет несет за это ответственность, я полагаю, - простонал Дэвид,
дыхание настолько глубоко, насколько он мог. - Но как его объект, и как это
что они застали нас врасплох?'

Он горько винил себя за то, что неосторожно заснул;
потому что теперь с уколом раскаяния понял, что именно это и произошло
.

- Принял целую кучу прекрасных решений, - прорычал он себе под нос,
- а потом оказался достаточно слаб, чтобы нарушить их. Я заслуживаю того, чтобы оказаться в ловушке. Но
почему? Что может означать это внезапное нападение?"

Вполне возможно, что он задаст этот вопрос, потому что должна быть какая-то причина. Дэвид
ничего не знал об этом негодяе Чанге, нанятом на
деньги мистера Эбенезера Клейхилла. Он понятия не имел, что зловещая личность, которая вышла замуж за его
мачеха была даже тогда, в ожидании новостей от китайца он занимается
чтобы выполнять его приказы, и что хитрость, которая совпадала
Небесных, Эбенезер было устроено, что все может быть сделано, если только
Дэвида Харбора можно было заставить замолчать и прикончить - вообще что угодно. И все же, когда
его жена поднимала эту тему, а она делала это с большой регулярностью, по крайней мере, один раз в
день, он улыбался и отвечал ей в присущей ему манере.
Это всегда было его привычкой, чтобы занять господствующее положение на
на ковре перед камином, и там, с предварительным взрыв своей огромной и
зело красный носовой орган, чтобы разглагольствовать с помпезности, которые подходят
ему не на всех.

'Насилие, мои дорогие! Насилия, которые будут предложены! Почему вы так Харп
постоянно на такой вопрос? Конечно, никакого насилия не будет. Этот
мужчина Чанг отправляется на поиски воли, а не молодого щенка, которого вы имеете
несчастье иметь в качестве пасынка. Не беспокойтесь, из-за Чанга ему не причинят никакого вреда
.'

Но, как только его жена отворачивалась, негодяй говорил себе
со смешком, что если с Дэвидом действительно что-то случилось, то почему, это
окажется в руках каких-то других людей, нанятых негодяем, которого он послал в
Китай.

- Она никогда не узнает, - сказал он. "Что касается меня, я бы предпочел услышать, что он мертв
, чем получить настоящее завещание, присланное мне; потому что этот молодой щенок способен на
шалости. Я не буду чувствовать себя комфортно, пока он не умрет ".

Видя, что Давид был в неведении о существовании Чанг, что он еще может
положите этот неожиданный выпад вниз? ЦУ-Привет хитрый и вражды? Почему? Тогда
к чему? Ибо в наши дни медленно набирающего силу просвещения европеец
может путешествовать по Китаю с некоторой степенью безопасности, особенно если он вооружен
письмом к могущественному губернатору провинции. Правда, есть
внезапные фанатичные нападения; но тогда, размышлял он, в таких случаях
всегда есть причина. Где здесь была причина? где малейшее оправдание
для этого насилия?

Однако никакие размышления ему не помогли. Его возмущение лишь
его дыхание придет быстрее, и, видя, что дыхание-это уже вопрос
сложности, он только лежал спокойно на дне корзины, слушать
тупо к стопам его носители; и тогда он почувствовал, что он был
ведется вверх по лестнице. Его охватило ощущение холода, в то время как
слабый свет, пробивающийся сквозь плетеную ткань, был полностью отключен. Еще
были установлены ступеньки, корзину несли под углом, из-за чего Дэвид
свалился в кучу на нижнем конце. Затем носильщики прошли через дверной проем.
Он был уверен, ибо он услышал скрип петель и скрежет
болтов. Мгновение спустя корзина была брошена на землю с такой же
церемонией, или отсутствием церемонии, как если бы это было сделано с тюком
одежды.

"Выведите его", - услышал он гортанный китайский голос. "Теперь разрежьте его путы; принесите
свет сюда".

Дэвида выкатили из корзины, рывком поставили на ноги, а затем
его освободили от пут, а кляп вытащили из зубов.
Это было долгожданное облегчение. Впервые за несколько
минут он вздохнул свободно.

"Итак, - произнес тот же голос, но на этот раз на ломаном английском, - вы видите
меня, без сомнения. Вы Дэвид Харбор".

"Верно", - кивнул наш герой.

"Я Чанг; я помог убить вашего отца".

"И, вероятно, убьет меня", - ответил Дэвид, несколько сбитый с толку и
склонный смотреть на этого парня как на сумасшедшего.

- Вы правы. Завтра вечером вы будете обезглавлены. Сам я
привести приговор в исполнение'.

"Но почему?" - спросил Дэвид, слегка съежившись, потому что испытание было тяжелым.
Действительно, человек, стоявший над ним, с лампой, светившей ему в лицо,
выглядел самым бессердечным негодяем.

"Почему?" - повторил он, насмехаясь над нашим героем. "Ответ прост. Дэвид
Харбор стал помехой. Есть человек по имени Эбенезер
Клейхилл; он не любит Дэвида Харбора".

Так оно и было. Даже при самом низком отношении к человеку, который
женился на его мачехе, Дэвид не мог представить себе такой глубины
злодейства. Но этот парень Чанг был серьезен. Он, несомненно, был
говоря правду. Что мог ответить ему наш герой? Он просто
склонил голову, в то время как дрожь дурного предчувствия прошла по его телу. Затем
он взял себя в руки и повернулся лицом к негодяю.

"Я слышу тебя", - сказал он. "Что тогда?"

"Для тебя - ничего; для меня - награда".

Китаец развернулся на каблуках, отдал быстрый приказ и зашагал прочь
из этого места. Затем один за другим последовали носильщики. Дверь захлопнулась
, засовы отодвинулись, и Дэвид остался один, совсем один в своей тюрьме,
а луна смотрела на него через окно высоко в камне
стены, уставившись в пытливо, как если бы спросить, как этот молодой человек
лицо грядущем испытании.

- Так что это такое? Ненависть Эбенезера ко мне доходит даже до Хацу",
подумал наш герой. "Он нанял этого негодяя, чтобы тот убил меня, и, похоже,
у этого человека все получится. Так и будет, если я немного не сдвинусь с места. Но я
еще далеко не мертв; у меня еще осталось пара пинков ".




ГЛАВА XIII

В китайской тюрьме


Иф Чанг, человек, который так неожиданно и внезапным образом возглавил нападение
на небольшой отряд, направлявшийся через Хацу, чтобы взять интервью у Тванг Чуна,
губернатор провинции, представляла, что он покинул Дэвид в состоянии
от ужаса при мысли о казни у него была угрозой для
вечер завтрашний день, он был очень сильно ошибаетесь, и поэтому показал
что он очень мало знал, что его пленник действительно; ибо Давид не был тот
долго приуныла. Это было не в его характере сдаваться без
серьезная борьба. Как только дверь его тюрьмы захлопнулась и
заперлась на засов, его настроение чудесным образом поднялось, и он принялся искать
средство, которое позволило бы ему победить своих врагов. И первое, что
обрадовало его открытие, которое он сделал за пару минут.

"Дураки!" - прошептал он себе под нос, посмеиваясь. "Дураки! Они забрали
меня, потому что я был настолько идиотом, что заснул, но они забыли обыскать
мои карманы. Да ведь вот мой журнал "стрелялка", а вот письма, которые я
носил с собой. Джордж! Г-н Чан, я буду есть, что сказать, когда придет время
для исполнения поставляется вместе; но я не собираюсь ждать его, если я могу
помогите, давайте посмотрим на эту клетку они меня поставили.'

Это была длинная, узкая камера со стенами, сложенными из тесаных блоков твердого
каменный и освещенный рядом узких окон, расположенных близко к потолку.
Сами отверстия не были сделаны из стекла или китайского
эквивалента, а именно из промасленной бумаги. В остальном пол был каменный,
потолок темно-белый, в то время как, кроме него самого и корзины, в
которой его принесли на место, больше ничего не было
. Все было погружено в темноту, за исключением широкого участка пола, на котором
играли лунные лучи, поднимаясь по одной из стен до яркого
пятно света заканчивалось на крутом краю, верный символ
ряд окон наверху, расположенных на внешней стене тюрьмы.

"Дверь в безопасности, как в доме; слышал, как отодвигаются засовы", - сказал себе Дэвид.
"Тогда я должен добраться до этих окон. Должен сказать, что они находятся на высоте добрых двенадцати
футов от пола; возможно, высота даже больше. Не смог бы дотянуться
мне кажется, даже большим прыжком. Тем не менее, я попытаюсь; ничто не сравнится с
попытками ".

Также не было ничего лучше, чем сохранять свою отвагу, что Дэвид и делал с
удвоенной силой. Он даже улыбается, как он смотрел на спектр
с электроприводом, с их края так неестественно резким, как Лунный свет
он пронесся мимо них, время от времени потянувшись рукой к
глубинам потайного кармана, в котором лежал его магазинный пистолет. Затем
он подошел к стене и ощупал поверхность пальцами.

"Я бы сказал, что на этих подошвах с хлопковой подкладкой можно было бы зацепиться.
Я попробую прыгнуть с разбега и посмотрю, куда это меня приведет".

Он вернулся к противоположной стене и изо всех сил прижался к ней; затем он
прыгнул вперед и, ухватившись за дальнюю стену, попытался взбежать по ней. Ему
удалось отыграть очко в двух футах от окон, или, возможно
это было меньше. Тогда он пробовал снова и снова, пока не выбился из сил.

"Бесполезно, у меня это не получится", - сказал он себе. "Мне придется придумать
что-нибудь другое".

Он сел на корзину и напряг мозги, но чем больше он
думал и волновался, чем дольше смотрел на ряд окон, тем
более невыполнимой казалась задача. Затем он быстро обернулся. За дверью послышался
грохот, засовы вынимались из своих
гнезд. Минуту или две спустя петли заскрипели, и дверь
распахнулась. Сразу же вошел кули, в то время как второй держал лампу за спиной
он. Снаружи, в тускло освещенном проходе, было еще с полдюжины человек,
а посреди них стоял не кто иной, как младший офицер-татарин.
Дэвид протер глаза и задумался, где он видел этого парня раньше.
Затем, услышав его голос, он вспомнил.

"Поставь еду и воду на место, - приказал он, - и уходи. Настало время, чтобы
мы все были в своих постелях. Не приближайтесь к иностранному дьяволу.
Никогда не говорится, когда он и его приспешники могут причинить вред кому-то из наших людей. '

Он окинул своего пленника не слишком дружелюбным взглядом и поторопил
кули вышел из комнаты. Дэвид услышал, как снова задвинули засовы, и слабый
топот удаляющихся ног. Затем он поднялся на ноги с раскрасневшимся лицом
и новой надеждой в сердце. Он ни на секунду не задумался о
еде и воде, ибо кто мог сказать, что они не были отравлены? Если Эбенезер
Клейхилл мог нанять негодяя, который проделал бы весь этот путь, чтобы приставать к нему
можно было ожидать чего угодно. Нет, еда и питье его не привлекали.
Наш герой поднял помощью которой лампы привезли его; ибо он
блестели на корзину, на которой он сидел, и в мгновение ока Дэвид
понял, что это была не просто непрочная коллекция плетеных изделий,
а хорошо сделанная корзина значительной длины, укрепленная кусками
бамбука, который, хотя и был легким, сохранял форму всего изделия и придавал ему
значительная сила сопротивления помещенным в него грузам. Он с усилием поднял его
и, проведя по нему пальцами, наткнулся на отверстия
, оставленные для бамбуковых направляющих, с помощью которых он был поднят на плечи носильщиков
. Затем, с особой тщательностью, и в смертельной тишине, он подпер
на конце у стены, на саммите, который бежал в ассортименте
Windows. Достанет ли она достаточно высоко? Дэвид отступил назад и бросил
встревоженный взгляд вверх.

"Может быть", - сказал он, с сомнением покачав головой. "Может быть, и нет; в любом случае,
Я собираюсь добраться до тех окон ".

Он подобрал свой довольно обильный запас китайской одежды вокруг
колен, чтобы освободить ноги, и начал карабкаться вверх; и вскоре
он достиг вершины. Стоять там и балансировать на конце
было нелегко, и, словно для того, чтобы убедить его в этом, корзина
внезапно накренилась, с грохотом сбив себя и нашего героя на землю.
земля. Мгновенно его рука потянулась к пистолету, в то время как он склонился над
упавшей корзиной, пытаясь восстановить дыхание, потому что толчок при
падении выбил ее из его тела. Но из
коридора не доносилось ни звука; ни звука снаружи его тюрьмы. Не ноги, не шевелился, не
был дан сигнал тревоги.

"Показывает, что я нахожусь в труднодоступном месте, потому что эта корзина издавала бесконечный
грохот. Когда один раз ударишь, попробуй снова. Не сдавайся в спешке".

Он снова поставил корзину, но на этот раз с большей осторожностью, и
вскарабкался по ней, не обнаружив особых трудностей в этой части задачи, поскольку
это было почти так же легко, как подъем по лестнице, так как многочисленные пробелы
предоставление закрепиться в ивовых прутьев. Затем он уверенно поднялся, чтобы
полный рост и вытянул руки над головой. Окно было
в двух футах от его пальцев.

"И до него нужно дотянуться. Здесь не так уж много пружин, - подумал он,
- но попробовать стоит. Я рискну упасть, потому что, если я промахнусь, есть хороший шанс упасть стоя.
'

Резким ударом ноги он прыгнул к окну и даже ухитрился
ухватиться за край пальцами одной руки. Но они мгновенно соскользнули,
и через секунду он снова был на полу своей тюрьмы, не такой
потрясенный или сотрясенный по этому поводу, но разгоряченный и отчаявшийся, раздраженный
тем, что ему не повезло. Но, как мы уже имели возможность отмечать ранее,
Дэвид был полон решимости. Это была та самая черта в
мальчике, которая беспокоила его мачеху и которая, без сомнения, благополучно и успешно провела
его через многие предприятия. Он снова поставил
корзину на место, поднимаясь со всей скоростью и осторожностью, и
глубоко вздохнув, сделал огромный прыжок к окну. На этом
повод пальцы обеих рук ухватились за край и
удержали его. Он повис в воздухе, распластался на стене
тюрьма, прислушиваясь к корзине, как он боком сполз, и, наконец, пришел
с грохотом на пол. Потом он подтянулся, забросил одну руку
круглый столб, разделяющий окно, и скоро уже сам подсадил повыше.
После этого было достаточно легкий для того чтобы сжать его тело через узкий
Открытие и лежать там надежно, хотя он и восстановил свое дыхание.

'И что теперь? - спросил он себя, когда он был снова готов к дальнейшей
усилие. "Снаружи здесь нет ничего многообещающего. Мы поднялись
наверх по лестнице. То есть, я помню, что мои носильщики пронесли меня на
лестничный пролет перед входом в тюрьму. Это делает пропасть подо мной довольно большой
больше, чем я стремлюсь преодолеть. Но больше ничего нет. '

Казалось, что другой альтернативы не было, поскольку, опустив
глаза вниз, Дэвид не смог обнаружить ничего, что давало бы опору под
ним. Гладкие каменные стены спускался отвесно к улице, по которой бежал
вместе под ярким лунным светом каких-то тридцать или более футов под
окно. Падение не было невозможным. С другой стороны, оно не было слишком легким
и вполне могло привести к растяжению лодыжки или чему-то еще
не менее затруднительному и неприятному. Тогда Дэвид поступил мудрейшим образом
в сложившихся обстоятельствах. Возможно, памятуя о старом девизе "смотри
прежде чем прыгнуть", он бросил взгляд во все стороны, сначала вперед,
затем назад, не получив никакого поощрения, а затем вверх, поверх
его головы. Ах! Он мог бы закричать: крыша была в нескольких дюймах от
его руки, крыша, сложенная из больших плоских черепиц, с глубоким желобом на конце.
каждой стороны, и так плавно ниспадает, что ходить по нему должно быть легко.
Он протянул руку, ухватился за край крыши, и водрузил себе
осторожно на нее. Затем он лег плашмя и медленно перекатился
вверх. Потому что что-то встревожило его. На
освещенной луной дороге стоял человек и яростно жестикулировал.

"Боюсь, увидел меня", - подумал Дэвид. "Хочет убедиться, прежде чем поднимет шум.
но они не берут меня без небольшой проблемы. Здесь
на этой крыше я должен быть в состоянии, чтобы сопротивляться, что заставит их
осторожнее. Побеспокоите этого парня! Он, должно быть, прятался в глубокой тени
вон там и наблюдал за мной, когда я вылезал из окна. '

"Мисс Дэви, мисс Дэви".

Эти слова пришли к нему словно в кошмарном сне. Дэвид не мог поверить, что
он действительно слышал их. Он приложил пальцы к ушам и энергично потер
их. Но не успел он их убрать, как снова послышались слова
"Мисс Дэви, мисс Дэви".

'Очень странно', - подумал он, вытирая лоб хвост
объемный рукав, - я мог бы поклясться, что что----'

- Мисс Дэви, это вы сами, мисс Дэви?

Несомненно, кто-то звал его, и этим кем-то был мужчина
внизу, на улице. Фигура жестикулировала еще более яростно,
в то время как голос был повышен до более высокой ноты.

"Это ты, мисс Дэви? Это Джонг, Джон Джонг, фарфоровый мальчик, кто такой
ты сарвинт".

Сердце Дэвида забилось, как кувалда. Он сразу же подполз к самому краю крыши и посмотрел вниз.
- Джонг, - позвал он.

- Это ты? Из-за чего все это дело?' - спросил он. - Джонг! - крикнул он. - Это ты?

"Не знаю всего, мисс. Я сплю, я слышу шум и прячусь под
кан. Мужчины заходят в дом и ищут меня. Я слышу, как они уходят
несешь корзины".

"Несешь меня, Джонг. Еще минуту назад я был пленником. Я только что выполз
из камеры, в которую меня поместили".

- Где мисс Дик, Ден? - быстро спросил Джонг.

- Дик? Разве он не с тобой?

Дэвид задал этот вопрос с тревогой, поскольку безопасность его друга
давала ему повод для большого беспокойства, даже несмотря на его собственное печальное
состояние. Он не видел, как за ним несли вторую корзину,
и понятия не имел, что его приятель Дик тоже был пленником. "Где он?"
нетерпеливо спросил он.

- Не знаю; но я последую за ребятами и посмотрю, как они занесут вас обоих в
дере в корзинах. Я подожду его здесь, чтобы посмотреть, что происходит. Не знаю
что делать, мисс Дэви. Если я вернусь во дворец, ден Цу-Хи заберет
меня.'

Дэвид негромко присвистнул. Хотя, сказать по правде, это действительно был фейсер.
по правде говоря, присутствие Джонга на улице внизу было замечательным.
это придало ему смелости и бодрости духа. Но Дик; что ему было делать с
своим другом?

"Нельзя оставлять его совсем одного, это точно", - сказал он себе без
малейших колебаний. "Предположим, я отправляюсь в инспекционную поездку, потому что
мне кажется, что никто не смотрит и не слушает. Послушай сюда, Джонг, - сказал он.
мягко позвал: "Оставайся на месте и смотри. Я собираюсь найти мистера
Дика, если это возможно".

Он быстро пополз прочь по крыше, его ноги не издавали при этом ни единого
звука, потому что его туземная обувь была мягкой, как домашние тапочки.
Затем он внезапно остановился. Старая черта характера Дэвида заявила о себе
. Его желание быть практичным, всегда иметь план там, где это было
возможно, вышло на первый план, и он снова лег на землю, размышляя, пытаясь
решить, как действовать дальше.

"Нет смысла бесцельно ходить по кругу", - сказал он себе. "Где
Дика, скорее всего, держат в заключении? Вот в чем вопрос. Куда его
поместили? Если только я смогу найти камеру, я как-нибудь доберусь до
него.'

Пару минут спустя он был сидлинг снова медленно до самого края
для кровли, для повыше не было никакого открытия. Небольшой уклон
большой черепицы привел к стене высотой около пяти футов, резко поднимающейся к
самому высокому краю крыши и увенчанной второй крышей из огромных,
художественная плитка, которая нависала над опорой гораздо больше, чем в случае с корпусом
внизу. Эта вторая часть шла круто вверх, к вершине, где
горный хребет был увенчан множеством нелепых и изумительно выполненных
драконов. Это был тупик как бы не только здания, в том
часть, но и надежды Давида в этом направлении. Очевидно, что здесь было
ничего нельзя было поделать, и столь же очевидно, что стена под ним,
через которую он ухитрился протиснуться через окно, предлагала
нечто гораздо более вероятное. Ибо разве не было в пределах возможного
то, что ряд окон был продолжен, и, если так, почему бы Дику не
содержаться заключенным в камере, в которую одно из отверстий давало свет
и воздух?

"Тише! Джонг! ты все еще там?"

Фигура китайца вынырнула на белую дорогу, вырисовываясь
черным силуэтом на ее фоне и уменьшаясь в размерах с того ракурса, с которого наш
герой наблюдал за ним.

"Мисс Дэви, это Джон Джонг".

"Возможно, мне понадобится веревка; есть?"

"Найти его несложно; я сейчас пойду посмотрю. Возвращайся и прячься здесь, пока я тебе не понадоблюсь.
'

Темная фигура снова скользнула в густую тень на дальнем краю
дороги, и хотя Дэвид все вглядывался и вглядывался в нее, ни одного движения он не смог
различить, ни единого звука он не уловил. Ни звука? Тогда что это было?
Наверняка голоса? Да, без тени сомнения. Он встал на колени, чтобы послушать,
а затем, как будто он совсем забыл об окнах, одно из
которых, если они действительно существовали, могло открыть доступ к Дику, он подошел
ползет вверх по склону к возвышению над ним. И добравшись туда, он
поспешил вдоль стены, пока не подошел к краю, после чего скользнул за
угол. Примерно в десяти футах от него стоял большой разрыв в другую сторону
здания и мягкий свет проливался из него. Голоса
кроме выдачи в ночном воздухе. Дэвид пополз вперед без
поколебавшись мгновение, остановить, когда вплотную к проему, который был, как
кстати, еще одно большое окно, и вытянул шею вокруг
края. Внизу, футах в двадцати, было несколько
китайцев, и среди них негодяй-татарин-младший офицер, который
впустил их в город. Мужчины лениво растянулись на длинном
_kang_, который сделал службу в качестве кровати, для всех из них, и обсуждали
вопросы, сложа руки. Дэвид некоторое время прислушивался, затем, прокрадываясь мимо отверстия
, поспешил ко второму, такого же размера, и из которого также бил луч
появился свет. Взгляд на это место заставил его внезапно пригнуть
голову и немного отступить.

"Чанг, Чанг, из всех людей он ест свой ужин и пишет так.
итак. Если бы только я посмел.'

Если бы только ему не о ком было думать, кроме себя, Дэвид мог бы
застрелить человека на месте, хотя такой поступок был бы жестким
вопреки его совести и представлениям о том, что такое правильная и честная игра.
Но там был дик, и Дик был где-то в
дом.

'Не надо ждать, - говорил он себе, - ничего хорошего быть получены смотреть
на того парня. Он сам себе дал имя Чанг. Я запомню,
и на днях я надеюсь встретиться с ним при других
обстоятельствах. Теперь о других окнах. '

Он проскользнул обратно в свою старую позицию, дополз до края крыши на
на что он сначала поднялся, и, опустив голову, над ним. Да, там
был длинный ряд окон, погруженных во тьму, любое из которых могло открыть
доступ в камеру, в которой был заключен его товарищ.

"Не могу вспомнить, от которого я сам пришел", - простонал он. "Но я попробую
многие из них. Первым делом нужно спуститься, а потом я выберусь из одного
другому".

Для активного парня в задаче не было ничего необычного, и через
некоторое время Дэвид уже сидел на краю одного из них в дальнем углу
здания. Он сразу же заглянул внутрь и с помощью
лунных лучей смог разглядеть противоположную стену и фактические
размеры помещения. Она казалась пустой, но в темной тени
прямо под ним мог кто-то находиться. Он позвал Дика по имени
мягко, повторяя его до тех пор, пока не убедился, что его там нет.

"Даже если бы он спал, он бы это услышал", - сказал он себе. "Но даже
Дик, беспечный Дик, сейчас бы не спал. Это дело
слишком расстроило бы любого мужчину. Я перейду к следующему. Ах!
не там. Это та самая кроватка, из которой я так недавно выбрался.'

Не было никаких сомнений на последний вопрос, за Лунный свет играл на
блюдо с едой и кувшин воды, которые были привлечены к нему, и
он понял, что это был действительно клетке он недавно освободил, для
два объекта были в точно таком же положении, в котором он видел
их разместили. Более того, край огромной корзины, в которой было
его собственное потное и извивающееся тело выглядывало из
тени. Он сразу же пополз дальше, заглядывая в четыре другие
камеры, только чтобы обнаружить, что в каждой из них нет жильцов. Затем негромкий оклик снизу
привлек его внимание.

"Масса Дэви, у меня есть веревка; какое логово?"

Странная фигура Джонга снова вырисовывалась на белой дороге, его лицо
было видно так же отчетливо, как при дневном свете, настолько мощно на нем играла луна
.

"Я нашел веревку по дороге сюда и одолжил ее ненадолго. Ты
нашел вторую? Ты нашел массера Дика?"

Появилась нотка беспокойства в голосе верных небесных, и
отвечая внимание на Дэвида. На его неуспешность делал
он чувствовал себя в отчаянии. Предположим, что он не может найти его приятель? Мог ли он покинуть
это место и бросить его совсем? Никогда.

"Я готов пойти на что-нибудь отчаянное", - выдохнул он. 'Если я не найду его
в этом месте, я проскользну во дворец, где нам предоставили
покои, и разберусь с Цу-Хи. Этот негодяй, должно быть, был соучастником
этого нападения, и с ним под прицелом я мог бы многое сделать,
я полагаю, очень многое.'

Он немного посидел неподвижно, прокручивая план в голове. И
каким бы отчаянным это, несомненно, ни было, он решил тогда и там, что, если он
потерпит неудачу в своих поисках Дика, он осуществит эту идею. Это должна быть
шея или ничего. Это должна быть жизнь Цу-Хи или Дика. Затем еще одно
вдохновение посетило его разум.

"Чанг, почему бы и нет?" - спросил он себя. - Если он имеет власть управлять
что-то вроде этого, он будет иметь дополнительную силу. С пистолета в голову
он хотел исправить то, что он уже успел принести. Но это
было бы не так хорошо, как у заместителя губернатора. Что это, Джонг?'

"Ты посиди здесь спокойно, пока я подброшу веревку. Теперь поймай его".

Моток вылетел из руки китайца и, ловко брошенный, просвистел прямо
перед Дэвидом. Он легко поймал его и сразу же накинул на
плечи.

"Оставайся там", - сказал он. "Я продолжаю искать мистера Дика".

"Будь очень осторожен. Свет немного дальше вдоль
стены ".

Руки Джонга вытянулись, и он указал пальцем.

Вытягивает шею и оттягивается от стены как можно дальше.
Дэвиду показалось, что он различил луч света, исходящий из окна
немного дальше. Но он не был уверен, потому что луна была такой яркой
и ясной, что заглушала все остальные лучи света, точно так же, как солнечные
лучи гасят огонь. Тем не менее, Джонг мог видеть, и, ведомый им, он
снова вскарабкался на крышу, прополз по ней, а затем наклонился.

"Свет, конечно, есть. Лучше посмотри - идет".

Он был за гранью, во мгновение, и с большей осторожностью
на потребу здесь, он опустил пальцы в его мягкие туфли очень аккуратно на
обрамление из окна. Затем, ухватившись за верхний край, он наклонился
и заглянул внутрь. С потолка свисал бумажный фонарь, который
показал ему пустую комнату с такими же каменными стенами. Но в дальнем
углу был узкий канат, на котором сидел человек. Он поднял
голову, когда Дэвид заглянул внутрь, как будто услышав звук. И
краткий взгляд, полученный нашим героем, подсказал ему, что это был татарин
младший офицер, назойливый человек, с которым он уже вступал
в контакт.

- Очевидно, устал от остальных и пошел спать. Hallo! вот идет
еще один из них.'

Прямо напротив него был дверной проем, дверь была приоткрыта, и
в него вошел тот же человек, который принес кувшин с водой и
блюдо с едой. На поясе у него зазвенела связка ключей, в то время как
мужчина широко зевнул.

"Пленники в безопасности", - сказал он. "Теперь я пойду отдыхать".

"Одну минуту. Вы их накормили? Наш друг, который приехал в город предупредить
нас, отдал строгие распоряжения на этот счет.

Тюремщик сонно кивнул. "Они накормлены", - угрюмо ответил он. "
Тот, который был почти час назад, второй, который находится рядом с вами этим самым
минута. Теперь я иду отнести еду и питье в главную квартиру.
Незнакомец, о котором вы говорите, и который, по-видимому, действительно имеет величайшее
значение, сказал мне, что его превосходительство пришел поговорить с ним".

"С-с-она! больше ни слова. Забудь об этом, друг, - сказал татарин
нетерпеливо, его голос едва ли был громче шепота. "Помни, что его
высочество Цу-Хи пока ничего не знает об этих делах. Он совершает обход
на стенах. Когда он вернется во дворец и обнаружит, что его
гости ушли, он поднимет шум. Он исправит свое лицо для
расследования, которые непременно должны последовать. Не упоминайте имени
заместителя губернатора в этом деле, если хотите прожить дольше. Ну вот, идите; я
тоже хочу спать. Но подождите. Вы сказали, что его превосходительство... э-э... этот гость прибыл
сейчас, чтобы поговорить с нашим другом?

"Он прибывает сейчас; его ожидают с минуты на минуту".

"Тогда я поговорю с ним. Он должен знать, что у меня тоже была
доля в этом бизнесе. Возможно, выпадет случай, что я верну себе
должность, которую я потерял совсем недавно. Ах! чужеземные дьяволы были причиной моей
гибели. Я охотно убью всех, с кем соприкоснусь. '

"Негодяй! Вот с такими парнями мне приходится иметь дело, не так ли?"
- пробормотал Дэвид, который внимательно слушал и, благодаря своей собственной
быстроте и рвению к изучению языка, сумел уловить
суть разговора. Поэтому Чанг и вице-губернатор силы в
перчатки в этом деле, и депутат пытается пустить пыль в глаза
власть, иными словами, чтобы сделать его, как говорится
в этой странной стране. Почему? Если это не моя возможность! Предположим, я
найду Дика и вытащу его, мы все еще в городе, окруженном стеной. У нас все еще
убраться подальше, и шансов сделать это при нынешнем положении вещей очень мало.
Если это не то, чего я так долго хотел.'

Он отпрянул назад, когда тюремщик, сонно пошатываясь, вышел из комнаты, и
наблюдал, как татарин тоже направился к двери. Мгновение спустя
мужчина ушел, оставив комнату пустой.

"Теперь моя очередь. Сейчас мы проясним все это дело".

С безрассудной храбростью, но при этом не пренебрегая своей обычной осторожностью,
Дэвид сначала заглянул в каждый уголок комнаты. Затем он быстро сделал
быстро его веревкой к столпу центр окна, помахал Йонг в
глубокая тень за дверью и сразу же скользнул внутрь здания. Секунду
спустя он уже соскальзывал на пол того места, где
сидел татарин.




ГЛАВА XIV

Цу-Хи поражен


Возможно, целую минуту Дэвид Харбор стоял совершенно неподвижно, после того как он
спустился по веревке из окна наверху и поднялся на этаж
комнаты, в которой он видел младшего офицера-татарина. Он наклонился
вперед, все еще сжимая шнур, внимательно прислушиваясь к любым звукам
, которые могли бы быть, и воображая, что при этом он может услышать
чьи-то мягкие шаги скользили по коридору.

- Этот парень собирается взять интервью у Чанга и заместителя губернатора.
Собирается замолвить за себя словечко, - пробормотал Дэвид. "В таком случае он
должен отсутствовать достаточно долго, чтобы я мог осмотреться. Позвольте мне
посмотреть. Дик был в соседней камере. Хорошо! Я сразу же отправлюсь за ним ".

Он прокрался по вымощенному каменными плитами полу, направляясь прямо к дверному проему,
и высунул голову из-за края, чтобы лучше рассмотреть проход
. Он был пуст, насколько он мог видеть. Почти прямо над головой
огромный бумажный фонарь качался на ветру, излучая мягкий свет, и
отбрасывая свои лучи по обе стороны. Это было возможно, в том, чтобы увидеть, как далеко
в конце прохода в одном направлении, где его, видимо, оказалось
резко влево и пронесся на другую сторону здания. В
противоположном направлении тень и мрак скрывали проход, но для нашего героя это
не имело особого значения.

"Пробегает мимо всех камер, в которые я уже заглянул", - сказал он себе
. 'Мне не нужно обращать на это внимания. Теперь о той, в
которой заключен Дик. Она должна быть вот здесь, справа от меня. Никакого вреда
в поисках его немедленно. Кажется, в этой части здания нет ни души.
'

Он шагнул в проход, быстро, и поползли осторожно к
поворот, на котором оказалось, по другую сторону тюрьмы. В самом
углу была дверь, и от ее вида у него затрепетало сердце. Но он
не рискнул прикасаться к засовам, прежде чем из предосторожности посмотреть
вдоль галереи после того, как она повернула. Он высунул голову из-за
угла и увидел второй, искусно раскрашенный фонарь, раскачивающийся
как и первый, потому что, если этому зданию и не хватало многих удобств, оно было на
наименее хорошо проветриваемый. Небесные ветры имели свободный доступ внутрь
через незастекленные окна, и порывы ветра проносились вниз
по галерее, приятно охлаждая порывы ветра, от которых раскачивались фонари
медленно накручивая их на плетеные веревки, на которых они были
подвешены, пока они не закрутились так и этак, представляя собой самый
живописный вид. Но были и другие вещи, на которые стоило обратить внимание. Эта
вторая лампа была повешена шагах в двадцати вдоль галереи, у подножия
пролета каменных ступеней, по которым, без сомнения, тюремщик и татарин
солдат исчез. Дэвид даже не заметил, что в центре каждого шага
была сильно изношена, вероятно, и с многих людей
доказывая, что тюрьма была древней постройки, как это было
очень вероятно, или что камень был мягкий характер и легко
носить. Но здесь снова была еда только на мимолетный интерес. Человек находится
как он был не находит время для затягивания, когда его жизнь и жизнь его
друг в балансе. Дверь прямо за ним представляла для Дэвида гораздо больше
привлекательности, и он сразу же повернулся к ней, окинув взглядом
прочные засовы, которыми она была заперта.

"Готово!" - простонал он. "Ключи у тюремщика. Как, черт возьми, я могу
осуществить проникновение?"

Потом он вдруг спохватился, ему из окна, по которым он сделал хорошо
его собственный побег. Зачем он опять не лезут наружу, а ползучий
вдоль крыши набирать вход на сотовый *** через окно? Он
повернулся, чтобы вернуться по своим следам, а затем, быстро подойдя к двери, он
осмотрел замок. Секундный осмотр доказал ему, что засов был
не задвинут. В этом было легко убедиться, поскольку огромный, неуклюжий
дело, возможно, созданное столетия назад, было помещено так далеко от
ловушки, в которую оно должно было скользнуть, что сразу было видно, что оно
не в порядке.

"Хорошо! Тогда остаются только засовы, снятые вручную. Этот замок, похоже,
вышел из строя. '

Его рука потянулась к самому верхнему засову, и он очень медленно вытащил его из
гнезда, дрожа от страха, что скрежет решетки, неизбежный при таком
ржавом устройстве, будет слышен в коридоре. Затем он внезапно прыгнул
за угол галереи, потому что его уши уловили звук. Это
было скольжение, скольжение, скольжение шагов туземца, скольжение
подошва с хлопчатобумажной подкладкой спускается по каменным ступеням.
На лбу Дэвида выступил пот, сердце забилось о ребра
, как будто это была кувалда, в то время как удары отдавались в ушах
пока он не почувствовал себя оглушенным. И его глаза чуть не вылезли из орбит, когда
он уставился в ту сторону, откуда доносились звуки. Ибо, хотя
пока были видны только ноги приближающегося, они были достаточно
различимы. Высокие сапоги на толстой белой подошве могли принадлежать
только татарскому унтер-офицеру. Цвет одежды, входящий в
вид был тот же, что носил солдат, в то время, как мужчины
пояс пришел в планы Давида, он увидел, что рукоять его сабли, слышал
стук ножен, как его вытащили на ступеньки, а потом поймал
взглянуть на револьвер, который, негодяй понес. Да, о револьвере,
ибо, если Китай сегодня все еще отстает от западных стран во многом, что
относится к образованию, торговле и множеству других вопросов, там
оказывали влияние извне, давая ей тонкие советы и
убеждая ее вооружать своих солдат не так, как раньше, мечами и копьями, а
бесполезные луки и стрелы, но с современными винтовками, револьверами и
с новейшими пушками. По крайней мере, в этом отношении усилия некоторых
западных стран увенчались успехом. Не заботясь о тех, кто принадлежит к ее цвету кожи
кто в грядущие дни, возможно, очень близкие, могут оказаться
ополчившимися против небесной нации, они вынудили
продавать здесь излишки продукции из своих арсеналов, и собрали
Китайское золото для современного оружия, которое вполне может быть использовано для убийства
их собственного народа. Но здесь была только одна иллюстрация. Дэвид имел
при въезде в окруженный стенами город Хацу обратил внимание на современные винтовки
татарской гвардии. Его острые глаза заметили оружие, которое носил
их младший офицер. И вот оно снова, неопровержимое доказательство того, что человек,
который спускался по последним ступенькам, был именно этим человеком, а не тем,
с кем он предпочел бы встретиться с кем угодно. Что ему оставалось делать? Броситься
обратно в камеру и вскарабкаться по свисающей веревке?

"Нет", - быстро сказал он себе, хотя сразу же вернулся назад и
метнулся в камеру. "На это нет времени. Он поймал бы меня на полпути
и кроме того, даже если он не я не могли взять веревку вытаскивают из
взгляд прежде, чем он вошел. Я мог бы проскользнуть по проходу, но мне было бы от этого не лучше
, потому что он все равно увидел бы веревку. Я попытаю счастья при встрече.'

Как если бы это были старые времена в школе, и он собирался вступить в
борьба с перчатки, он сжимал в мешковатые рукава которой были
такие неприятности ему, и сложил их возле плеч,
оставляя руки открытыми. Потом он стоял неподвижно в вертикальном положении за
прикрыл дверь, чтобы слушать, затаив дыхание, тщетно пытаясь еще
биение его сердца. Внезапно, когда за дверью камеры послышались шаги татарина
, Давид стал так спокоен, как никогда в своей жизни
прежде; ведь, в конце концов, он ничем не отличался от многих людей из
тот же темперамент, что и у него самого. Беспокоиться перед тем, как нагрянут неприятности, как любил говорить Дик
, было вполне естественно для нашего героя. Он был инстинктивно
осторожен, и, как это бывает со многими подобными
характером, у него всегда была склонность к волнению и необычному
возбуждению перед схваткой. Дэвид и раньше весь дрожал
теперь, хотя он оправдал себя хорошо, когда удары были
на самом деле падают. И то же самое произошло здесь. Подобно человеку, который
вступает в бой, стуча коленями, и который с готовностью признает, что
нервничает, Дэвид подготовился к этой неизбежной встрече с
учащенно бьющееся сердце, дрожащие конечности и лоб, с которого
капала влага. Тот, кто не знал его, возможно, почти обвинил бы
его в трусости. Но теперь, когда борьба вот-вот должна была начаться
он был другим человеком. Его глаза блестели, рот был быстрым
закрытый, и его мышцы напряглись и были готовы. Ни малейший звук не ускользнул от
его внимания. Он услышал, как татарин вошел в камеру, затем увидел, как его пальцы
сомкнулись на двери, и уловил скрип ржавых петель. Затем он
шагнул вперед.

"Молчать!" - строго приказал он, прислонившись спиной к двери и
с грохотом захлопнув ее. "Ни слова, или я убью тебя".

На лице мужчины было написано крайнее изумление; мягкие лучи
раскачивающегося фонаря, падавшие на его черты, показывали, что он был полностью
застигнут врасплох. Уголки его рта внезапно опустились, глаза начали
вперед, в то время как его пальцы вцепились в одежду. Но это длилось всего лишь
мгновение. Перед ним стоял явно безоружный человек, юноша, которого он
так недавно помог схватить. Его рука тут же потянулась к револьверу.

"Пес! Значит, это ты? Ты мой пленник".

К этому моменту револьвер был более чем наполовину вытащен из-за пояса и еще
секунда, и он был бы у головы Дэвида; но тот следил за татарином
как кошка. Его острые глаза улавливали каждое движение, и сразу же, одним
быстрым движением, он оказался на мужчине. Его правая рука быстро отвелась назад, и
затем молниеносно дернулся, ударив кулаком по Зубному камню сильно и со всего размаха
между глаз. Результат этого выразительного удара, по мнению китайца
негодяя, был катастрофическим. Он был сбит с ясной из его
ноги, для молодежи, которой было поражено было никакой курицы. Давид и вес
сила за руку, и, более того, отчаявшийся человек находит добавлен
сила в таких случаях. Удар, по сути, отбросил татарина
назад, заставив его совершить наполовину сальто и с пугающим грохотом рухнуть
на землю, причем первой частью его удара стала голова.
анатомия, чтобы соприкоснуться с каменной плитой. И через секунду
Дэвид был на нем, схватив его за шею.

[Иллюстрация: "ЧЕРЕЗ СЕКУНДУ ДЭВИД БЫЛ На НЕМ"]

"Тишина! Не то слово, - повторил он, пока его рука потянулась к мужчине
револьвер и вынул его из его пояс. Но Татарин не поморщился, когда
холодное дуло было засунуть в ухо. Он лежал неподвижно, с закрытыми глазами,
вялый, как спящий младенец.

"Оглушен! Выбит из времени. Не привык к кулаку англичанина", - выдохнул
Дэвид. - Давайте окончательно убедимся, что он не обманывает.

Он склонился над мужчиной и приблизил ухо к его рту. Да, он
дышал - громко дышал. На самом деле, слышался значительный шум.
Дэвид поднял безвольную руку, и когда он вышел она упала с
глухой звук, на землю. Он приподнял веки, и хотя у него было
мало знаний в таких вопросах, он не мог не отметить, что
зрачки были одинаково расширены. Фактически, не было никаких сомнений в том, что
несчастный, но коварный и драчливый татарин был ошеломлен полученным
ужасающим ударом. Это было откровением для
молодой парень, присевший рядом с ним. Он опустился на колени рядом с мужчиной,
вглядываясь в его лицо и удивляясь. Он с трудом мог поверить, что
минуту назад он был лицом к лицу с крайней опасностью и
трудностями, и что одно внезапное движение с его стороны, один сильный удар
положили конец беде.

"Но так ли это? Есть и другие люди в тюрьме, кто будет
разобравшись с. Есть Чанг, там ТюмГУ-Привет, нечестный
вице-губернатор, который до сих пор помнит себя, и честь
что все приличные настроенных китайцев цепляться за свою веру, несмотря ни на что
мэй, гостеприимством по отношению к гостю никогда нельзя злоупотреблять. Да, есть
Цу-Хи, который проявил величайшее вероломство.

Дэвид строго сказал себе, что с ними нужно разобраться. Он встал,
все еще не сводя глаз с упавшего татарина. Но он думал не о своем
покойном враге; он думал о главном интригане, нанятом человеком в
Англии, который должен был быть нашему герою отцом. Он думал
также о трудностях, которые все еще стояли перед ним, о противостоянии, которое еще предстоит
преодолеть, прежде чем он, Дик и Джонг смогут выйти за пределы города.
Затем его лицо стало суровее, чем когда-либо; глаза были полуприкрыты, как он
уставился на татарина. Схема, которая впервые пришла ему в голову, когда он
карабкался по карнизу окна, всплыла в его памяти с
удвоенной силой.

"Да, - сказал он, - с ними нужно разобраться, с этими двумя мужчинами. Сначала нужно
освободить Дика, а потом мы поговорим с ними".

Но даже сейчас он не рискнул выйти из камеры. Он тихонько приоткрыл дверь
и выглянул в коридор, обнаружив, что там никого нет. Оттуда
не доносилось ни звука, кроме легкого постукивания застывшего
бумажные ленты, прикрепленные к фонарю, покачиваются над головой.

"Вокруг никого. Вратарь ушел спать, а остальные наверху, где я
видел их с парнем-татарином, который лежит здесь оглушенный. Но
предположим, что кто-нибудь появится, меня заметят через минуту.
Мне нужна какая-нибудь маскировка, я...'

Его взгляд повернулся к фигуре растягивается на полу, и на
некоторое время он смотрел на упавшую под-офицер. Яркий свет вспыхнул
в его глазах, и он снова закрыл дверь купе.
Затем, быстро и преисполненный решимости, он снял с мужчины его
одежду.

"Примерно моего размера", - сказал он себе. "В любом случае, я должен залезть в его
вещи, что бы ни случилось. Жаль, что не было здесь стакан; но, как есть
нет, я должен сделать это. Ах, сапоги подходят к т. крышкой Дитто. Этот
большой плащ облегает только там, где соприкасается, так что это не имеет значения. Теперь о самом
джентльмене. Разве у него не будет болеть голова утром?'

Он быстро снял с себя одежду, заплел косичку на макушке
и нахлобучил поверх нее татарскую шапку. Затем, облачившись
во все свои одежды, которые были, мягко говоря, объемными, он
связали потрепанным шелковым поясом вокруг его середины, добавленные звон
сабля, револьвер и толкнул в дом. Когда он встал, он ни в коем случае не был
плохой копией того свирепого человека, который впервые поприветствовал его на
въезде в город.

"А теперь избавлюсь от него и от своей одежды. Ах! Я знаю. В постель
с ним. Выбросьте одежду в окно.'

Он был не из тех, кто тратит время впустую, когда минуты летят быстро,
и когда в любой момент может произойти перерыв. Дэвид комплекте
бессознательное татарин на _kang_, накрыл его с выцветшим лоскутным одеялом, и
связал свою собственную сброшенную одежду в узел. Ловкий рывок отправил ее
через окно, и если бы только он знал это, привел верующих в величайший ужас.
Джонг.

"Что это?" - спросил он, отступая в густую тень, которая скрывала его.
"Что-то шлепнулось из окна. Мне не нравится, как он выглядит на Алли,
только не на Алли. Сердце бьется чаще, когда что-то подобное происходит.
Предположим, я подойду и посмотрю.'

Он как раз собирался выйти на белое шоссе, которое
сверкало в чистых лучах луны, когда его острые уши уловили
звук. Кто-то шел по узкой тропинке, идущей рядом с дорогой;
кто-то приближался. Джонг лежал ничком в тени, прижимаясь к стене,
и смотрел на открытое пространство. Вскоре в поле зрения показалась мужская фигура -
мужчина, одетый в сложный военный костюм, его ниспадающая мантия развевается
вокруг ног, плоская фуражка на голове увенчана широкой пуговицей.
Он также не хотел, чтобы два взгляда на незнакомца выдали тот факт, что
это был Цу-Хи, заместитель губернатора города-крепости Хацу, ан
должностное лицо, обладающее абсолютными полномочиями на момент жизни и смерти; тот, кто,
обнаружив Джонга там, где он лежал, мог одним кивком приговорить его
к немедленной казни. Неудивительно поэтому, что китаец вздрогнул
и еще глубже вжался в тень, желая, чтобы
земля дружески поднялась и накрыла его. Он едва осмеливался
дышать, в то время как был так напуган, что его зубы почти стучали
друг о друга. Затем, совершенно случайно, его рука коснулась рукояти
ножа, который он носил на поясе. Внезапный контакт, казалось, придал ему
смелости. Джонг схватил оружие и вытащил его, не сводя глаз с фигуры Цу-Хи.
все это время он был прикован к фигуре Цу-Хи.

"Он один; он - причина всех этих неприятностей", - прошептал он. "Пусть
он покажет, что видел меня, и я отправлю его к его предкам;
да, чтобы объединить их с предательством в его сердце.

Но чиновник не подал. Он возвращался, шагая по тропинке медленно, как
если глубоко занят своими мыслями. Его руки были засунуты в
мешковатые рукава, которые он носил, в то время как взгляд был устремлен на проезжую часть. Он
прошел мимо места, где был спрятан Джонг, медленно подошел к ступенькам,
которые вели к двери тюрьмы, и поднял руку, подзывая тех, кто
внутри. Джонг услышал звон гонга где-то вдалеке. И
Дэвид услышал это. Он был в этот момент о скользить назад в прошлом
из двух болтов, которыми закрепили дверь клетки, в которой он представлял
Каково же было Дику, когда в
коридоре прозвучала глубокая музыкальная нота гонга, донесшаяся откуда-то сверху, с верхнего пролета
ступеней, по которым он наблюдал, как спускался татарин. И тут он услышал
резкий стук в противоположном направлении.

"Посетитель; возможно, Цу-Хай", - подумал он. "Что теперь делать? Кто
впустит его?"

На мгновение ему пришла в голову безумная мысль, что он сам подойдет к
двери и впустит заместителя губернатора.

"Я мог бы сразу внушить ему благоговейный страх и привести его сюда", - сказал он себе.
Затем он решительно покачал головой. "Это может все испортить. Мне нужна
помощь, прежде чем я двинусь дальше; рядом со мной должен быть Дик ".

Клац! Гонг прозвучал снова, записки, звонит по коридору, и
затем наступила тишина. Никто не ответил на вызов; там было не так
сколько шаг, чтобы быть услышанным. Дэвид подумал, что тюремщик был в постели,
и, по всей вероятности, крепко спал.

Пока парень снаружи будет терять терпение, он будет поднимать все больше и
больше шума, и к нам прибудет несколько татарских солдат. Это
не соответствует моим планам. Вот! он бьет молотком. Я сделаю это; Я рискну
все это целиком. "За пенни", "за фунт" - неплохой девиз в некоторых
случаях. '

Он мгновенно принял решение и распахнул дверь. Прислушиваясь
несколько секунд и не услышав ни звука из глубины тюрьмы,
он поспешил налево, где, как он предположил, должна быть дверь. И в
в дальнем конце галереи, где тень, притаился, он наткнулся на это,
и постоял некоторое время, прислушиваясь к стуку нетерпеливого чиновника снаружи.
- Откройте! - сердито крикнул мужчина.

- Откройте! "Открыто для Цу-Хай. Не заставляй меня
ждать здесь, где люди могут меня увидеть".

Дэвид быстро отодвинул засовы и, потянув на себя дверь, распахнул ее
, стараясь держаться подальше от прохода.

"Пес! Почему ты меня так задерживаешь? Спишь, а? Спишь, когда должен быть
на дежурстве? Проявляешь осторожность. Хотя губернатор находится далеко от города по
важному делу, в руках его заместителя все еще есть полномочия
что может огорчить слугу. За проступок отрубили голову
даже меньше, чем это.'

Если Цу-Хи и ожидал ответа, то был разочарован, потому что Дэвид по-прежнему
держался на заднем плане, ковыряясь, как, по его мнению, должен был делать тюремщик
, и не говоря ни слова.

'Нельзя открыть рот, либо он поймет, что я не китаец, ни даже
офицер зубного камня. Если он не поторопится, я возьму его за
шею и потащу в коридор ".

Зубы нашего героя были крепко сжаты, в то время как он был полностью готов к
любой чрезвычайной ситуации. Теперь, когда дела зашли так далеко благоприятно для него, он
был полон решимости не допустить, чтобы этот вероломный заместитель губернатора
разрушил все его планы. То, что это был Цу-Хи, он понял с первого взгляда
безошибочно. У него чесались руки схватить негодяя и
заставить его замолчать, но он все равно низко склонился, смиренно ковыляя; и, возможно, это
именно его молчание и кажущееся смирение успокоили губернатора.
Он вышел в коридор и ждал там, руки вытянули из
опять же, как Дэвид толкнул дверь, и выстрелил болты домой.

"Теперь отведи меня в комнату, которую занимает этот Чанг, который так
неожиданно появился в городе".

Сказать, что Дэвид попал в серьезную дилемму было трудно описать
правильно ситуацию. Он был в отчаянии, поскольку рассудил, что Цу-Хи, должно быть,
что-то знает о тюрьме, и было ли вероятно, что он
ожидал обнаружить Чанга, человека, которого уже считали кем-то вроде
важность в камере, примыкающей к этому унылому коридору? Безусловно, должен
быть гостевых комнат, гостевых квартир для тех немногих, кто пришел в такое место
в качестве тюрьмы для любой другой причине, чем заполнить ячейки?

'Ничего не поделаешь, если есть, - пробормотал Дэвид. - Он должен пойти со мной,
и если он думает, что место, в котором я нашел парня-татарина,
недостаточно хорошо, что ж, я ничего не могу с этим поделать. Я дам ему затрещину, которая
вышибет дух из его тела.'

Он поднял ножны своей сабли, опасаясь, что ее лязг может
возбудить подозрения у его посетителя, и затем шагнул перед ним
по коридору. У открытой двери комнаты, которую он только что покинул, он
остановился, ковыляя в том направлении.

"Сюда! Дурак, это не комната для гостей".

- Сюда, ваше превосходительство, - пробормотал Дэвид. - Он хотел быть рядом со своими
пленниками.

Заметит ли губернатор его ломаный акцент? Заподозрил ли он уже,
что его спутник не такой, каким он его представлял? Ибо Цу-Хи замер,
глядя на человека, который впустил его. Что-то в акценте
несомненно, привлекло его внимание. Но он думал больше о Чанге
, чем о чем-либо или о ком-либо другом, о Чанге и иностранных дьяволах, которых
они, между собой, так ловко поймали. Затем он запрокинул голову
и рассмеялся, почти беззвучным смехом, в котором слышались нотки
триумфа.

"Он, он, он! Чтобы быть рядом со своими пленниками, - булькнул он, широко открывая рот.
рот, между тонкими губами которого виднелся неровный ряд
желтых клыков. Быть рядом со своими пленниками, как будто он хотел
нежно попрощаться с ними и увидеть как можно больше их лиц
, прежде чем пробьет их час. Он, он, он! Этот Чанг остроумный парень
.

"Что за старый негодяй!" - подумал Дэвид, все еще, однако, капризничая.
"Мало нежности мы можем ожидать от него, да и от Чанга тоже. В
момент я рассмешил его, на другой стороне его некрасивый рот. Здесь,
Ваше превосходительство, - пробормотал он еще раз, толкая дверь чуть шире
открыть. 'Ввод'.

Великолепно одетый чиновник все еще дрожал от подавляемого
веселья, когда проходил под дверью. Его руки были спрятаны в
рукавах, и он фактически обнимал себя руками.

'Право, весельчак, это Чанг! Кто он? Откуда он приходит с
такое своевременное предупреждение? Он будет отличным парнем, с которым можно поболтать
и скоротать несколько часов, пока другие спят. А потом, когда это
дело будет закончено, он уйдет. Правительство направит срочный приказ
о его аресте, в то время как я уже отправлю людей на поиски
его, людей, которых ведет слепой офицер, неспособный найти правильный путь.'

Это заставило его обнять себя еще крепче, когда он подумал о том, насколько он хитер
и как он всех обманет; ведь заместитель губернатора был
хитрым негодяем. Все еще страдающий от сурового порицания, которому он подвергся
в прошлом, когда европейцы подвергались насилию в этом
городе-крепости Хацу, и из-за потери достоинства, которая произошла в результате,
человек, как и тысячи других его соотечественников, затаил давнюю обиду
на иностранных дьяволов. Он был одним из многих чиновников, которые до сих пор
помогать влиять на дела поднебесной, цепко цепляясь
и с большим упрямством за старые методы, ибо китаец - ничто иное, как
не консерватор. Взгляды, которых придерживались его предки, достаточно хороши для него,
их образование удовлетворяет его потребности, в то время как древняя система, при которой немногие
жили в роскоши, а подавляющее большинство в ужасающей бедности, является образцом
всего, что требуется. Некоторые из них есть, и их число неуклонно
растет, которые многое приобрели благодаря контакту с внешним миром,
для которых путешествия избавили их от большого высокомерия. Но знания, которые они
представление о превосходстве западных наций во многих вещах теряется в
море невежества, фанатизма, которое распространено по всему
королевству. Одна ласточка лета не сделает. Один просвещенный мандарин
не приводит к возвышению могущественной нации, к разрушению всех
ее любимых обычаев, к ее продвижению по путям, по которым следуют
другие, получившие привилегию жить при более мудром правительстве.

"Завтра этот Чанг отправится в путь. Я сам буду направлять его, а также тех,
кто отправится в погоню в противоположном направлении. Приветствую тебя, мой
друг".

Цу-Хи величественно вошел в комнату и встал под раскачивающимся
фонарем, его глаза моргали от света, пока он искал человека, которого он
пришел навестить. Он наполовину ожидал, что тот окажется там раньше него,
припадая к земле, ибо этот чиновник любил смирение в
тех, кто ему служил. Затем он заметил фигуру, съежившуюся под
залатанным и заляпанным одеялом, расстеленным на канге, и громко рассмеялся
.

"Он спит, измученный попытками предупредить нас, но он будет рад приветствовать
заместителя губернатора. Я разбужу его".

Он отошел на КАН, и коснулся фигуры лежали. Он
натянул одеяло обратно с резким рывком, раскрывая лицо
Тартар по-офицер. Но даже тогда он не понял, что это был не
Чанг, человек, которого татарин так тайно привел к нему в тот
вечер. Это было только тогда, когда, услышав хлопнула дверь, и медленно вращая он
обнаружен Фигура татарина, который признал его продвижения
стремительно, что ТГУ-Привет, встревожился.

'Наглость! - воскликнул он. "Что это? Кто велел тебе следовать сюда?
Убирайся немедленно, иначе..."

Даже тогда он не разгадал личину стоявшего перед ним юноши,
хотя его тревога возросла, когда он увидел, что Дэвид не остановился, а пошел дальше
к нему. Но внезапно до него дошла настоящая правда, потому что револьвер
уже ухмылялся в двух футах от него. Он отшатнулся от
кана и упал на него, Через секунду он снова вскочил и побежал
к двери, как испуганный кролик, но Дэвид остановил его, остановив
манеры, с которыми этот очень важный чиновник, должно быть, был незнаком
с самого раннего детства. Он схватил Цу-Хи за плечо и с
сильный рывок отбросил его в угол. Затем он снова поставил его на
ноги и сильно прижал дуло своего оружия к его голове.

"Молчать! Издай хоть звук, и ты покойник. Сними свою одежду. '

Как бы хихикал Джонг, если бы мог видеть, что происходит,
потому что он бы в полной мере насладился ужасом этого мандарина.
Глаза Цу Хи действительно угрожали вылезти из орбит, в то время как он трясся
так сильно, что конечности с трудом поддерживали его. Но револьвер
придал ему какую-то силу, это и угрожающий вид этого
ненавидел чужеземных дьяволов. Быстро, как будто ему не терпелось избавиться от них, он
стащил с себя свое великолепное одеяние.

"Сапоги тоже", - яростно приказал Дэвид. "Теперь ложись на этот канг".
Можешь столкнуть мужчину дальше. Ни звука, учти, или я избавлю этот
город от заместителя губернатора".

Немногим более чем через десять минут Дэвид вышел из камеры, оставив
Цу-Хи скручен, как домашняя птица, связан по рукам и ногам полосками, оторванными от
одеяла, и в красивом наморднике с таким же шариком, зажатым между его
зубами и зафиксированным на нужном месте. Он потянул дверь на себя, задвинул засовы
до упора и зашагал по коридору.