Пушкин - Питерский чувак Онегин и курянка Ларина

Невский моряк чувак Онегин и курскя степная барышня Ларина

Зубарева Вера:
Онегин «родился на брегах Невы». Татьяна, судя по всему, в Подмосковье (3*

В сносках:
<<<
(3* »Дом Лариных» в Тригорском (Дом-музей Осиповых-Вульф) считается прототипом усадьбы Лариных.
Расстояние от сельца Михайловского до Москвы составляет примерно 700 км.
Путешествие, описываемое в VII главе, занимает 7 дней. Средства перевозки — старенький «возок» и три нагруженные домашним скарбом кибитки. Средняя скорость лошадей, везущих пассажиров с багажом, составляла примерно 3–4 км/ч. С необходимыми остановками и ночлегом можно было пройти не более 40 км за 10 часов. То есть за семь дней при такой езде обоз мог проехать в лучшем случае 260–280 км, но никак не 700.
На таком расстоянии от Москвы находится, к примеру, южная часть Тульской области, где расположен Чернский район, для которого характерны «серые лесостепные почвы, занимающие 40 %», которые «располагаются в центральной и южной части района» [Чернский…]. О лесе и степи в связи с образом Тать¬яны-музы писал Чумаков [Чумаков 1999: 223].
Интересно и то, что в Чернском уезде было небольшое имение отца Антона Дельвига, «куда А. А. Дельвиг наведывался время от времени. А вот его младший брат, Александр Антонович, выйдя в отставку, поселился в Тульской губернии окончательно» [Бритенкова].
>>>


Наше мнение в репликах:

1) Только ученому чулку, никогда не выходившему за пределы Бульварного или, на кр. случай, Садового кольца  могло прийти в голову такое сказочное  утверждение достойное сказу о Лукоморье:  Ларины жили в Подмосковье, которое находится за … Курском,  в якобы Чернском лесостепном (а важно!) районе  …

2) Степь в 7 сутках пути  обоза из осьмнадцати кляч для трех кибиток и дряхлого возка– основной  репер поиска и геолокализации подсказанного самим Пушкиным места сельских событий романа ЕО до превращения Тани в княгиню и требы Жени отдать ему теперь тогда ей обещанного

3) Мы с отшельником АИЯ  подумали было, что первыми нашли и доказали локацию имений сельских провинциальных героев  романа Пушкина, найдя им пристанище за Курском,  где начинаются ближайшие к Москве степи и есть и сейчас в ЦЧЗ возле Селиховых дворов е заповедная ковыльная степь, как раз на нужном удалении от первопрестольной

4) Оказывается еще в 1999 г по уверению Зубаревой Веры на эти степи указал Ю.Н.Чумаков. Выпишем итоги его  экспедиции в степь:

(а) выписки фрагментов из работы 2006г:
<<<
Вторая строфа несколько иронична. В ней рассказывается, как поэт Туманский «сады одесские прославил» (VI, 200), хотя сад в «степи нагой» еще не вырос. Это место, быть может, и предваряет аналогичный эпизод в первой главе «Мертвых душ» Гоголя с только что посаженными деревцами, якобы уже «дающими прохладу в знойный день».
Менее всего, кажется, можно сблизить с Татьяной предпоследнюю метаморфозу Музы. Тут, скорее, контраст: Муза находится «В глуши Молдавии печальной», она цыганка, которая
…позабыла речь богов
Для скудных, странных языков,
Для песен степи ей любезной…              (VI, 167)
Однако здесь-то как раз и всплывают те черты патриархальной народности, которые украшают Татьяну во множестве истолкований. Более того, один из мотивов будет немедленно продвинут дальше, характеризуя сначала Татьяну – Музу, а затем, уже внутри повествовательного сюжета, и Татьяну – княгиню N:
И ныне Музу я впервые
На светский раут привожу;
На прелести ее степные
С ревнивой робостью гляжу
Откуда у Музы «с французской книжкою в руках» взялись «степные» прелести? Можно думать, что у автора «степь», «степные» связаны с важным кодирующим признаком, обозначающим постоянство и преемственность, а также общую черту этнического ландшафта.[182] Впоследствии этот опознавательный знак Музы, незаметно истаявшей среди гостей, перейдет на княгиню Татьяну N (уже не Ларину), и Онегин, едва узнавая ее в новом блистательном облике, воскликнет:
«Как!  из глуши степных селений…»        (VI, 172)
Стих явно нуждается в комментарии, потому что в седьмой главе о Татьяне говорится: «О страх! нет, лучше и верней / В глуши лесов остаться ей». Попытки объяснения через географическое пространство, предпринятые В. В. Набоковым и Ю. М. Лотманом, не привнесли ясности. Верным путем пошел В. С. Баевский, обративший внимание на черты художественной структуры «Онегина»: «Возникающая здесь географическая неопределенность соответствует и временной неопределенности, и поэтике противоречий, и всей поэтике художественного пространства».[183] Можно добавить: и поэтике романа в целом. Зоны неопределенности возникают и при соприкосновении повествовательного и поэтического сюжетов, просвечивающих друг сквозь друга, но персонажи, трансцендируя из одного мира в другой и обратно, сохраняют у Пушкина некоторые общие признаки и остаются узнаваемыми. Татьяна идентифицируется с Музой, помимо всего прочего, по признаку принадлежности к «степи», хотя генеративно признак исходит от Музы. В сущности, контрастные черты «леса» и «степи» поглощаются семантическим единством, обозначающим пространство русского ареала. Не случайны у нас заглавия «Лес и степь», «Лес», «Степь». Для самого Пушкина «степь» значит нечто большее, чем просто географическое пространство: «В степи мирской, печальной и безбрежной / Таинственно пробились три ключа». То же – «пустыня мира» («Бахчисарайский фонтан») и т. п. Наконец, в принадлежности Татьяны то «лесу», то «степи» можно усмотреть противоречие шекспировского типа, подобно наличию и отсутствию детей у Леди Макбет. Вообще говоря, если два явления несовместимы с точки зрения здравого смысла, то это не означает, что у них нет соответствия в какой-либо иной плоскости понимания. Пушкину важно, чтобы Татьяна восьмой главы и внутри повествовательного сюжета оставалась Музой Автора, и эта склейка персонажа не должна быть исключена из интерпретации.

182. Видимо, в этом же ключе Федор Протасов у Л. Н. Толстого говорит: «Это степь! Это десятый век! Это не свобода, а воля».
183. Баевский В. С. Сквозь магический кристалл. Поэтика «Евгения Онегина», романа в стихах А. Пушкина. М., 1990. С. 110.
188. Эмерсон К. Татьяна // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1995. № 6. С. 31–47.
>>>

(б) 
выписки фрагментов из работы 1999г:

<<<
Заданность  работы мешает углубиться в подробности описания пространства деревни. Заметим, однако, что, в противоположность городу, деревня не слишком определенно локализована в географическом плане. "Деревня дяди" и усадьба Лариных привычно ассоциируются с Михайловским и Тригорским, хотя многих читателей путает восклицание Онегина о Татьяне: "Как! из глуши степных селений". Все же следует, видимо, принять соображения Ю.М. Лотмана, когда он пишет, что "Татьяна приехала не из степной полосы России, а из северо-западной" (4), мотивируя это словоупотреблением Пушкина и въездом Лариных в Москву по петербургскому тракту. Семь суток езды вполне соответствуют расстоянию от Псковской губернии до Москвы. Опознание в усадьбах героев реальных Михайловского и Тригорского, таким образом, делается возможным, но не надо забывать, что идентификация недопустима, так как герои и автор находятся в разных пространствах.
Обширное земное пространство "Онегина" пересечено реками и продолжено морями. Реки: Нева, Волга, Терек, Салгир, Арагва и Кура. Речка в усадьбе Онегина названа в авторской строфе, не вошедшей в окончательный текст: это Сороть. Моря: Балтийское ("Балтические волны"), Адриатическое ("Адриатические волны"), Черное, Каспийское (в опущенных строфах бывшей 8-й главы), неназванные южные моря ("полуденные зыби"). По ценностно-смысловой наполненности пространство моря в "Онегине" едва ли не более значимо, чем пространства города и деревни, в которых совершается сюжет. В морских просторах сюжет лишь готов совершиться, но остается несбыточным. Автор собирается плыть "по вольному распутью моря", Онегин был готов с ним "увидеть чуждые страны", но путешествие отменяется. Вместо этого Онегин едет в деревню, где начинается любовная история, которая иначе не состоялась бы. Автор же меняет, да и то неволей, одни морские берега на другие. Зато образ моря в "Онегине" — это теневой образ свободы, романтическое пространство возможности. Море соотносится с городом и деревней так, как смысловые "пустоты" романа со стихами и прозой. Шум моря, завершающий роман, — шум онтологической непрерывности. "Деревенский" роман по своим несбывшимся снам оказывается "морским" романом.
Поэтическое пространство всегда очеловечено, связывается человеческими отношениями. В "Онегине" Россия, Европа, Африка не отделены друг от друга — это контрастные, но постоянно и по-разному взаимодействующие миры: "Под небом Африки моей / Вздыхать о сумрачной России"; "И по Балтическим волнам / За лес и сало возят к нам"; "Российским лечат молотком / Изделье легкое Европы". Пространства связаны друг с другом так же, как и сами герои с окружающими их конкретными пространствами.
Формы взаимосвязи и взаимозависимости персонажей и пространства в "Онегине" исключительно многообразны. Для Евгения весьма значима его принадлежность к городскому пространству, для Татьяны — к деревенскому.
>>>

***

Идея «пустыни мира»,  где не стыковались любовные позиции двух героев (одного – третьего -  поэта и шахматиста со вторым юношеским разрядом - они кокнули) = Жени и Тани,  восхитительна …

И еще роман  Лолита Набокова, перемещающий нас (понявших, почувствовавших себя героем-автором  в совсем еще недавних временах Повести временных лет возраста  и позавидовавших Гумберту) в одержимости из  романа в исповедь и обратно (А.А. Долинин)  в тексте двойной природы

А в пушкинском фирменном  соусе  «то степь, то лес …», то «прелести Танечки влажные лесные, то жаркие страстные степные», выводящей завороженного  поисковика  на  «противоречие шекспировского типа»  эта идея не имеет в холодной чопорной статуарной пушкинистике себе равных!

Ведь по К.Эмерсон, оригинально прочитавшй 8-ю главу,«последнее свидание героев – Евгения и Татьяны - происходит лишь в воображении Онегина».

Я еще не читал этой мгэушной статьи Кэрол, но сразу согласен с идеей:
Онегтн, обедневший и совсем изношенный, человек уже почти «лишний» без места и перспектив, не пойдет к ней в княжеский дом на поклон, не упадет к ногам и не попросит отдать обещанное …. А вдруг она согласится!? Ему совсем нечего ей предложить, кроме того, что у нее уже есть по браку с его кузеном, и ностальгии по всего одному свиданию и объяснению с отказом взять ее всю того, что стало бы издевательством над всё еще любящей


***
Колодец:
Зверева Вера. В поисках «встречного течения» Метасюжет «Евгения Онегина» - 2022
Чумаков Ю.Н. Евгений Онегин А.С.Пушкина. В мире стихотворного романа – 1999
Чумаков Ю. Н. Пушкин. Тютчев. Опыт имманентных рассмотрений – 2006
Эмерсон К. Татьяна // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1995. № 6. С. 31–47.