КлеоПатрик

    На занятиях по разговорной практике ни одна тема не вызывала особой активности слушателей. Вопросы преподавателя были нельзя сказать не интересными, но разговор как-то быстро исчерпывался, энтузиазма в аудитории не возникало.

   Пока не заговорили о pets – домашних питомцах, любимцах и вообще о животных как членах семьи. Вот тут высказаться хотел каждый, и, невзирая на разный уровень английского, все говорили свободно, рассказам не было видно конца-краю, и обстановка была самой раскованной и весёлой.

   Тема не была исчерпана на одном занятии, назавтра всё ещё веселились, живописуя приключения своих любимцев.

    И как-то так сложилось, что более всего таковых оказалось кошачьего племени. Это было задолго до эпохи Интернета. Сейчас «залипание» на видео с кошачьими проделками стало, кажется, уделом почти всех, даже собачников.

    … Патрик героем таких видео, конечно, не стал бы – никаких сверхспособностей в нём не замечалось. Но в семье о нём рассказывали всякие истории, начиная с его появления в доме.

    -  Вот такой был, такусенький, на ладошке умещался!

    Соседка пришла с известием, что рядом с нами на дороге выбросили, видимо, двух крошечных котят, и мы выбежали из дома и стали их звать. Трава на обочине была густая и высокая, котята… нет, мы слышали только одного котёнка… в этой траве он от нас убегал – не поймать. Когда же это удалось, поразились его слабенькому тельцу, явно только-только открывшимся глазкам. В доме пытались дать ему попить воды, молочка – он почти не реагировал.

    - Не жилец, - сказал муж. Однако с рук не спускал.

    К вечеру к нам в гости пришёл вальяжный рыжий гуляка – здоровенный соседский кот, который независимо шлялся от соседей к соседям, заходил, как к себе домой, принимал угощение, давался погладить, когда хотел – уходил, дружелюбно помахивая хвостом.

    Лениво поев, он прошёлся по комнате, запрыгнул на диван - и обомлел. Котёнок, до того лежавший с видом умирающего, вдруг поднялся на слабеньких ножках и принял оборонительную форму шара, вздыбив шёрстку.

    Рыжий несколько секунд смотрел на него и, зашипев, опрометью бросился в открытую дверь. На крыльце он посидел к нам спиной, не отзываясь на призывы и попытки объясниться (мол, это не то, что ты подумал!) … Потом походкой старого вояки пошёл прочь. И никогда больше к нам не заглянул.
 
    На третий день котёнок ожил. А на пятый день нам надо было уезжать. Соседка взяла обязательство его кормить три раза в день и выгуливать. 

    За его по-египетски раскрашенные глаза - удивительно длинно прорисованные черным на белом фоне мордочки - назвали мы котенка Клеопатрой. А когда обнаружилось, что это совсем не девочка, - сократили имя до Патрика.

    Удивительно аристократический характер был у этого котёнка. Когда осенью мы поняли, что расстаться с ним не в силах и привезли в город, - Патрик моментально привык к порядку, ни разу нигде не нагадил, никогда не залез на стол, даже если мясо или рыба лежали на столе, а в комнате никого не было, был дружелюбен и сдержан с гостями и, только утомившись от неутомимых детей, забивался, распластавшись, под кресло и не выходил, пока опасность не миновала.
 
    Когда мы переехали в загородный дом, он какое-то время осторожничал, постепенно осваивал территорию, знакомился с соседскими котами… и, вероятно, с кошками и приобрёл новые качества характера.
 
    Дома он был всё такой же милый, но, выходя во двор, защищал нашу территориальную целостность, шипел на собак и гонял котов. Иногда он пропадал дня на два. И возвращался окровавленный, отлёживался и опять пускался в на поиски приключений.

    И однажды был так потрёпан собаками, что пришлось зашивать ему дырку на щеке.
 
   - Сколько ему лет? – спросил ветеринар.
   - Пять, кажется.
   - Он весь в шрамах. Долго он у вас не проживёт. Не хотите..?

   Муж не хотел категорически. Но он в это время был в отъезде.

   Усыпленного для зашивания рваной раны Патрика лишили мужского достоинства. Как он это осознал и воспринял – неведомо. Но муж долго не мог простить меня.

   Зато Патрик прекратил драться и шататься где попало, и в округе перестали появляться его внебрачные дети.

   В принципе, дело было сделано государственно верное и гуманное.

   Таков уж мир, в котором наши любимцы несвободны так же, как и мы, в своих пристрастиях и слабостях.