Человек-Оркестр. Ох уж, этот Астрахан

ЧЕЛОВЕК-ОРКЕСТР. Ох уж, этот Астрахан…
(Репортаж с творческого вечера 22 ноября 2023)

Дмитрий Астрахан…Есть ли хоть один человек в нашей большой и многонациональной…, кто бы его не знал в том или ином качестве? Он многолик и неординарен. Выдающийся режиссер театра и кино, продюсер, актер…, руководитель актерских курсов, активно работающий с молодежью.  Наконец, ныне новый худрук Театра Школы Современной Пьесы, переименованный им в Театр «На Трубной» - к  радости многих москвичей. Новое название, как дань уважения и сохранения памяти об уникальном историческом здании – «Доме на Трубе», в котором свыше тридцати лет располагается театр - на углу Неглинки и Трубной площади, где стены впитали в себя дух ушедшей эпохи, дух Толстого и Достоевского, Чехова и Горького, Чайковского и Шаляпина.
Творческий вечер мэтра, организованный Театральным салоном Вероники Вяткиной в рамках совместного партнерства, оказался полон неожиданностей и сюрпризов…, и каждый из присутствующих смог вдруг увидеть и открыть для себя «своего» Астрахана, задать любой вопрос и запросто пообщаться.

«Судьбу решает случай. Но к шансу должны быть готовы». Это стало лейтмотивом и главной темой дружеской, теплой, и совсем не формальной встречи в зале «Зимний Сад» Театра, с юмором и театральными байками. Встречей с человеком, пришедшим после тяжелого трудового дня, в джинсах и толстовке, немного уставшим, но с притягательной улыбкой на лице и сияющими глазами.

Вопреки ожиданиям и заявленной программе речь пошла вовсе не о его многочисленных киношных работах и еще более многочисленном количестве звезд экрана, которые у него снимались. Фильмография настолько огромна, что зрители сидели бы, наверное, в театре до утра. Отрывки из некоторых культовых и любимых мелодрам («Ты у меня одна», «Все будет хорошо», «Перекресток», «Зал ожидания») мы успели по нескольку раз посмотреть до начала вечера и всласть посмаковать, пока хитроумный постановщик данного вечера «прятался» и время от времени выглядывал из-за кулис..., прежде чем предстать перед публикой.  А потом он уже попросту не стал тратить   время на то, что итак хорошо знакомо зрителям.

Вместо обсуждения фильмов мы услышали доверительный рассказ о Нем самом…, начиная с раннего детства.  Он был пятым ребенком в семье… и всегда слушался советов мамы… Да и сам с присущим ему остроумием давал теперь некоторые «рекомендации», как обходить острые углы во взаимоотношениях, идти или не идти на компромиссы. Ведь в зале в основном присутствовали творческие люди разного возраста, в том числе  и его ученики, стоящие в начале профессиональной карьеры.

Судьбу решает случай… И судьба-злодейка когда-то дала обычному ленинградскому мальчишке, математику и спортсмену, даже не помышлявшему стать режиссером, этот шанс… Шанс поучиться у великого Товстоногова и поработать в прославленном БДТ со звездами, корифеями театра - Толубеевым, Басилашвили, Лавровым, Крючковой, Усатовой и многими другими, определившими дальнейшую судьбу и самого Астрахана.
Но мы-то прекрасно понимали, что шанс шансом, но для «формулы успеха» нужен еще и особый дар, и талант, и ум, и высокий профессионализм, и упорство, и титанический труд. А иному хоть сто шансов дай…, сколько словечек не замолвляй… А еще у него была необыкновенная мама, которая и благословила его на этот нелегкий режиссерский путь. При рассказе о ней у него загорались нежным светом глаза. А у всех женщин и мам невольно наворачивались слезы…
Вам не скучно? – раз за разом спрашивал рассказчик… и вновь, и вновь с шутками и прибаутками переключался на БДТ и своего кумира, гениального режиссера-диктатора Товстоногова, готового когда-то отчислить юное дарование, но при этом в последствии давшего молодому Астрахану полную свободу творчества, и сделавшего его АСТРАХАНОМ.
       Как нам могло быть скучно? Когда Дмитрий Хананович изображал руководителя прославленного театра, всего лишь мило «плямкая» губами, могу покляться, что я видела перед собой живого Товстоногова. При абсолютно несхожей внешности обоих… И слезы наворачивались уже от смеха.

       Два часа пролетели незаметно. Временами мэтр напоминал мне дирижера, который умело руководил и манипулировал нами, как послушными оркестрантами, переходя знаками от форте к пиано…, и заставляя нас делать вслед за ним тоже самое. Иногда мне казалось, что гипнотизировал, как змей искуситель…, прямо-таки, как в моем детективе «Смертоносная зона»...
 Он держал нас в напряжении, всасывал и поглощал своих «жертв» целиком, как фокусник кроликов. На самом деле питаясь нашими эмоциями и подзаряжаясь энергетикой, что делало его еще сильней и убедительней.  Я нисколько не сомневалась, что он сознательно отказался от микрофона (режиссер так ни разу и не присел за приготовленный организаторами столик с креслом).  Астрахан говорил негромко, и «бандерлоги» внимали ему, боясь пропустить каждое слово. А ненормативную лексику произносил беззвучно, шевеля одними губами…, и зрители, все понимая, тихо тряслись от смеха. Куда же деться от народного достояния и русского мата, когда он к месту, и по-другому не обойтись…?
***
Вечер подошел к концу, и страждущие пообщаться поближе переместились в «Белый зал», приготовленный для легкого фуршета в еще более непринужденной обстановке.
- Это - Лидия, писатель, драматург, - представила меня мэтру директор Салона Анна Георгиевна Гроголь, очаровательная Анечка, - Она хочет подарить Вам свою  новую книгу …, - проворковала директор и испарилась, деликатно оставив нас «наедине».

Вот он мой шанс… Но я стояла, как истукан, внезапно покрывшись холодным потом. Какими пафосными и неуместными мне показались в эту минуту все фразы по презентации   моего душевного сборника пьес о первых жителях Переделкино и их трагических судьбах…, приготовленные заранее и тщательно отрепетированные перед зеркалом, чтобы не опростоволоситься…перед человеком, поставившим обожаемый мною «Лондонский треугольник», тонкий и трогательный спектакль о любви пламенных революционеров.
     Я молчала... надо же что-то сказать... Ведь Он же любит хорошую, глубокую драматургию… Мысли набегали как волны друг на друга в моем ошалевшем мозгу и разбегались, как тараканы в разные стороны. А сзади кто-то следующий в негласной «очереди к телу» в нетерпении сучил ногами и сопел.
- Ну же. Не томите… Давайте… Что там у Вас? – строго спросил уже порядком подуставший от докучливых искателей шансов Астрахан.
- Я забыла все красивые слова, - честно призналась я.
- Вот и хорошо… Мне никаких слов и не нужно, иначе читать не буду. Я должен сам составить свое мнение, без всяких представлений.
  Я сунула ему в руки театральный сборник.
- А… А… это остро… дете… для ки…
- Давайте! Давайте! Но ни слова больше. Иначе…

  Мое время истекло… Сейчас он уйдет… И возможно никогда не только не прочтет, но даже и не вспомнит моего лица среди десятков других. И я навсегда так и останусь для него белым, блеклым пятном…
- А помните, как мы вместе спали…? - сморозила я, напоследок, в отчаянии.
  И надо было видеть секундный ужас в его глазах…!
- На арт-лекции в Театральном салоне. Про Прерафаэлитов…, - молниеносно исправилась я, покраснев от своей хулиганской выходки.
***
  Случилось это два года назад на одном из первых мероприятий только что открывшегося Театрального Салона, и  тогда именитый режиссер спросил у меня, ничуть не смущаясь:
– Знаете, кто такие эти Пререфа…?
- Конечно, знаю, - не без гордости самонадеянно ответила я. - Столько постов про них написала, что знаю о них больше, чем они сами, если бы, конечно, прочитали…
- Ну ладно…, - пробормотал он измученно. - Если вдруг засну и дам храпака – толкните меня в бок, пожалуйста.
***
- Ааа. Прерафаэлиты! Как же, как же… Помню! Помню! – мгновенно оживился он и засмеялся. – И мне есть теперь кому напомнить, если забуду и не прочитаю ваши книжки, - добавил он, глядя на подошедшую Анечку.

Мини-аудиенция закончилась. Король направился к выходу. А Золушка - запивать стресс бокалом шампанского с другими подданными-фанатами.