Крылья

Крылья.
Глава 1.
Старый город.
«Когда мы меняем состояние ума, мы меняем свою судьбу».
     Когда Алиса решила, что ей нужны крылья, детство было далеко позади. Может быть, именно поэтому состояние полета оставалось, как старый, полузабытый сон, лишь смутным воспоминанием. «В детстве летают все: во снах, мыслях, грезах, с двухколесного велосипеда или старой яблони. Чувство всемогущества, великой радости, восторга…Порой достаточно представить себя колдуном или птицей, чтобы беспечно парить над землей, сравнять себя с облаками, оставив далеко внизу верхушки гор», - Алиса смутно помнила то состояние легкости и счастья, о котором не давали покоя ей мысли, но не могла вспомнить миг, когда оно ушло…Когда мир грез сменили трудовые будни и жизнь понеслась быстротечно и слаженно. Ступени вверх, скольженья вниз, и снова вверх. Менялись проблемы, декорации и лица, тускнели в суете жизни эмоции и чувства. Здравствуй, карьера и взрослая жизнь.
     Квартира, в которой Алиса проводила большую часть свободного времени, находилась в старой части города, почти в центре, в не менее старом, чем cам город, доме, под самой крышей.
     День был хмурый и тихий. Спешить было некуда. «Приятно, когда нежелание куда-либо идти совпадает с возможностью. Прелесть ничегонеделания», - подметила про себя Алиса и задумчиво оглядела свою комнату. Вещи аккуратно разложены по шкафчикам и тумбочкам, ноутбук закрыт, десяток пестрых небольших подушек хаотично закрывали изголовье кровати, покрытой зеленым пледом, на полу лежит веселый разноцветный ковер. Недалеко от постели, на тумбочке, теплым светом укутывал все близлежащее пространство желтый торшер. Штора сдвинута в сторону. Через окно пробивается тусклый дневной свет, по стеклу стекают капли дождя. Она подошла к окну и взглянула на мрачное небо.
      И вдруг Алисе непреодолимо, очень сильно, невыносимо срочно, захотелось ощутить то состояние счастья и непередаваемого, безграничного восторга, которое дает человеку ощущение Крыльев за спиной.
     «Вновь ощутить беспечность, легкость, свободу духа, высоту полета, почувствовать себя всесильной, неземной и бесконечно счастливой», - выразительные карие глаза Алисы пронзительно смотрели сквозь стекающие по стеклу капли дождя на застывшие крыши старых домов и плывущие над ними грозовые облака. Впереди ее ждал долгожданный отпуск. Планов на него не было.
      - Иллюзорно, - вслух сказала Алиса, словно оценивая свои мысли, - но… захватывающе…Почему нет? Обилие выбора должно быть всегда в голове. В этой жизни может быть все.
      В одно мгновенье она словно вернулась назад в то пространство, откуда на миг унесли ее мысли. Взгляд стал хитрый и сосредоточенный. Она внимательно осмотрела комнату.
      - Но где же взять Крылья, чтобы взлететь? - вновь сама с собой заговорила девушка, ожидая с небес ответ. Ответа не было.
Она вновь подошла к окну.
     Первая ярко-зеленая листва украшала ветви деревьев. Казалось, несмотря на дождь, клумбы вдоль дороги улыбаются яркими цветами желтых и красных тюльпанов, изумительным цветеньем ириса. Даже через оконное стекло чувствуется свежесть и сочность ожившей природы.
      «Весна - пора любви…говорят, любовь окрыляет», - от проносившихся в голове девушке мыслей, хмурость утра прошла бесследно. На щеках Алисы появился румянец, глаза загорелись лукавством, на лице промелькнула улыбка. Очаровательная и непосредственная, она казалась в этот миг чудесным украшеньем всего, что окружало ее вокруг. 
     -Конечно же! Любовь! Amur! Радость наслаждений. Но, где ее искать? - Алиса задумалась, из памяти возникли обрывки чьих-то строк:
 «Париж! И в воздухе витает дух любви. Париж! Не передать всей силы волшебства. Не передать его могущества и неги, с которой он пленит сердца…»
- Ну конечно же, - Франция! Где еще можно сильнее влюбиться!
    Срок шенгенской визы позволял достигнуть города любви в течение еще трех лет, но Алиса решила не медлить. «Решившись - не бойся», - подумала она и забронировала билет на ближайший удобный рейс.
     Алиса взялась за чемодан:
- Несколько длинных платьев для романтичного образа, удобные брюки и пиджак, парфюм, косметика, ночная сорочка, конечно же туфли, лучше две пары, - тараторила она, сметая вещи по шкафам, - кроссовки и джинсы, вдруг путешествие затянется, - Алиса задумчиво посмотрела на тумбочку у кровати, - конечно же - блокнот для записей и …-  Она развернулась на 180 градусов и взглянула на полку в прихожей.
- Мой старый друг – рюкзак. Готова! В Париж за любовью! Ведь что еще окрыляет нас больше?! Как минимум увижу Эйфелеву башню.
 
Глава 2.
Франция.
«Любить и быть свободным от любви есть основа и трамплин к счастью».
     Блуждая по маленьким улицам большого города, темноволосая хрупкая девушка, озябнув и до костей продрогнув, ждала встречи с Ним. Но Он не появлялся. От сладких круассанов, съеденных за последнюю неделю, пояс на платье был перестегнут на два деления…, третьего уже не было.
     «Может быть мне надо было приехать сюда уже с Ним?! Но если бы Он был, зачем тогда Париж?!» – спрашивала себя Алиса, не находя ответы на свои же вопросы. Блуждая между фонарей и заглядывая в широкие витрины уличных магазинов и кафе, Алиса тайком разглядывала прохожих, стараясь найти «родные» глаза. Переулки во все стороны от Эйфелевой башни были изучены вдоль и поперёк. Счет количеству лавочек, на которых довелось посидеть в ожидании Его, дошел до 37ой.
      «Подари мне неделю в Париже, вновь любовь расцветёт, как цветы.
Исполненье мечты станет ближе, исполнение давней мечты…
Все! На 40- й остановлюсь», - решительно сказала Алиса сама себе, наморщив нос.
      «Сакральное число, последняя лавочка, на которой я закончу свое путешествие по житейскому морю к своему чистому истоку…так его и не найдя. Пророк Моисей 40 лет водил свой народ по пустыне прежде, чем прийти к Земле обетованной…у меня такого запаса времени нет». 
     Выйдя на набережную Бранли, девушка неспешно пошла вдоль Сены, пересекая один за другим прекрасные мосты исторического центра города. Ветер слегка обдувал ее длинные темные волосы, отчего те то и дело беспорядочно окутывали лицо и лезли в рот. Светлые лакированные балетки были удобны и позволяли не думать о пройденных километрах, длинное бежевое платье действительно придавало ей романтический образ и привлекало взгляды прохожих. Дойдя до моста Александра III, Алиса остановилась. Этот мост и по сей день считается самым изящным и красивым в Париже. По краям моста на высоких колоннах красовались позолоченные статуи «Наука», «Искусство», «Торговля» и «Промышленность». Вдоль всего моста по обе его стороны размещены 17-метровые фонари. В центре видны две нимфы реки Сены с гербом Франции и две нимфы реки Нивы с российским гербом, выполненные из кованной меди. Мост удачно вписался своей позолотой в окружающий ландшафт, создав уникальную гармонию с расположенным рядом собором.
     «Безупречно красивое место», - подумала Алиса, посмотрела вдоль Сены вперед. Там уже возвышалось очередное арочное сооружение, связывающее два берега реки и соединяющее Бурбонский дворец с площадью Согласия. Она решила не останавливаться, идти дальше. Весенней день стал теплее и прогулка, хоть и оказалась затяжной, не изнуряла. Спустя несколько часов Алиса приблизилась к институту Франции. Солнце склонилось к горизонту и окрасило все в причудливые цвета и великолепные оттенки, отчего весь Париж стал словно волшебный.
     Свернув на мост Дез Арт, Мост Искусств или, как его еще называют, мост Влюбленных, девушка оказалась в окружении компаний юных студентов, художников, фотографов и уличных музыкантов. По ту сторону моста, по правому берегу Сены, величественно горел в огнях уходящего солнца Лувр.   
       «Этот мост поистине является настоящим источником вдохновения для художников и фотографов со всего мира», - подумала она и двинулась вперед по деревянному покрытию вдоль тысячи замочков, однажды скрепленных в знак вечной любви. Тысячи счастливых пар ежегодно ступают на его поверхность, чтобы исполнить символическую миссию – замкнуть в знак своей любви на перилах замок и бросить ключ в Сену. Алиса смотрела на замки самых разных размеров, форм и оттенков, исписанных на разных языках. Мост предназначен лишь для пешеходов и это позволяло прогуливаться в любом направлении по любому краю, любуясь открывающимися видами на Эйфелеву башню с одной стороны и Собор Парижской Богоматери с другой. Многочисленные прогуливающиеся парочки влюбленных напоминали ей о том, что она в столице любви, столице романтизма и прозаичности, что она в самом Париже. Одна. 
В центре моста Алиса направилась к длинной, почти пустой деревянной лавочке и поспешила ее занять.
 «Тридцать восьмая», - промелькнуло у нее в голове. Рухнув на деревянные перекрытия, в приятной усталости, девушка с наслажденьем глубоко вздохнула.
- Вы кого-то потеряли? - раздался голос из-за плеча.
     Алиса удивленно повернулась на звук русской речи. Позади, на противоположной стороне круговой скамьи, спиной к ней сидел человек, лицо которого ей не было видно.
- Вы очень внимательно следили за прохожими, словно кого-то искали, - спокойно продолжал мужчина, сидевший с ней на ее 38 лавочке.
     От неожиданности вопроса, благозвучности и красоты тембра голоса, Алиса потеряла дар речи. Мужчина неспешна встал, обошел вокруг скамью и аккуратно, со всей галантностью, указав рукой на свободное рядом с ней место, спросил:
- Позволите? -  после чего, не дождавшись ответа, деловито присел рядом.
- Пожалуйста, - вдогонку его действиям отозвалась Алиса.
     Пожилой мужчина с приятной внешностью и немалой долей привлекательности, несмотря на преклонные года, сел рядом и замолчал. Одет не очень заметно: темное легкое пальто, видно, что не новое, но сохранившее стойкость плеч и воротничка. Длинный зелёный шарф, кажется одетым не по сезону теплого дня, но придает элегантность и дополняет образ. Обувь говорит о том, что она именно та вещь, на которой нельзя экономить, но достаточно уже повидала за жизнь. Казалось, что он одновременно элегантен и небрежен, и именно в небрежности заключается шарм. Не по возрасту ясные голубые глаза чуть тоскливо смотрели вдаль. Мужчина сидел молча, сдержано, словно вовсе забыв о соседке.
- Вы - русский? - неуверенно спросила Алиса.
- Разве я похож на русского?! – формально вежливо и одновременно чуть грубо переспросил он. - Нет, милая леди, я не являюсь русским подданным, но мои лингвистические способности весьма недурны.
     Алиса засмущалась еще больше. Руки непроизвольно затеребили ремешок от сумочки.
- И чего не хватает очаровательной леди в ее юной жизни? - серьёзно и одномоментно беспечно поинтересовался незнакомец.
- Крыльев, - с неуверенностью, ожидая насмешки, ответила она.
- Это может быть сложно, - спокойно и несколько неспешно протянул собеседник, абсолютно не удивляясь ответу.
- Вы хотите сказать «нереально», - Алиса с вызовом и готовностью защищаться посмотрела в его голубые глаза.
     Тот оставался так же сдержан и невозмутим.
- Амур, - представился он и протянул ей руку в тонкой кожаной перчатке белого цвета.
- Очень приятно, Алиса, - представилась собеседница, подав в ответ правую руку. Мужчина изящно обхватил ее тонкие пальцы, слегка коснулся губами кисти.
- Нет, это не «нереально», - лаконично продолжил он, при этом голос его звучал, как песня. - Нооо, - вновь с некой небрежностью протянул седой джентельмен, - отрицательный ответ - это не всегда окончательный ответ, часто это лишь приглашение к обсуждению, чтобы лучше понять Вашу позицию.
«Каламбур какой-то», - подумала Алиса, но интерес к мужчине только нарастал.
- Хочу, чтобы за спиной были крылья, как у птицы, - уверено заявила девушка и ее глаза сузились в мечтательной улыбке.
- Курица тоже птица, - ехидно заметил он. - Очевидно, Вы хотите сказать - как у Ангелов? – Он вопросительно посмотрел на девушку, от чего у той пошли мурашки по коже, а на щеки запылали алым. Мужчина перевёл свой взгляд на небо. Алиса невольно тоже подняла свои большие карие глаза вверх, и залитые золотом уходящего солнца облака отразились в них светлыми бликами.
- Прекрасная Алиса, Вы знаете, почему Ангелы летают?
- Нет, - спокойно ответила та, вернув свой взгляд с небес на странного знакомого.
- Потому что у них на душе легко. Что же с лучилось с Вашей душой, милая леди? – он испытывающее посмотрел на нее светлыми глазами и слегка усмехнулся, отчего Алисе вновь стало не понятно - серьезно он говорит или шутит.
- Вы очень красивы, а глаза грустны. Стало быть, Ваша душа подверглась тяжести груза?
- Нет, вернее да, - замешкалась она, - работа, дом, обязательства, опять обстоятельства, серые будни, дни, сменяющие ночь и все скучно - знакомо, а так хочется парить! Говорят, Любовь окрыляет, я приехала за ней в Париж, - Алиса вновь мечтательно улыбнулась, отчего выражение лица обрело черты ребенка. Это делало ее еще милей.
- Конечно же, - протяжно замурчал старик, окинув взглядом небосклон, уходящее за Эйфелеву башню солнце и вновь вернулся к карим глазам.  - Любовь! Мост Любви в центре Парижа, закат …, - и вдруг его романтический голос прервала жёсткая, пронизанная сарказмом фраза - Но ведь для любви нужны двое?!
- Ну да, - не растерялась Алиса, привыкая к его двуликости, - особенно для взаимной!  «То ли просто все и глупо, то ли умно и верно», - подумала она про себя, но вид продолжала сохранять стабильно уверенный. - Крылья любви, - продолжила она, - они способны поднять до небес. Одно крыло мое, другое – его. Наш полет был бы полетом души и сердца. Он показал бы мне небо. Я приехала в Париж, чтобы ЕГО найти.
     Солнце зашло за горизонт, стены таинственного Лувра потеряли золотистый оттенок, но роскошный архитектурный ансамбль дворца величественно продолжал притягивать взгляды.
- Стало быть, одно крыло всегда будет принадлежать другому?! -  старик вновь перевел свой тоскливый хладнокровный взгляд куда-то вдаль.
- Не думала об этом, - растеряв всю свою боевую сноровку ответила Алиса, - разве это плохо?
-  Два крыла, когда одно чужое, не дают подлинной уверенности в полете, - продолжил старик, - для гармоничного полета нужна одна сила взмаха, одно направление, единое движение в одном горизонте. Старания и труд. Полет в вечной зависимости от другого. Что может быть опасней?
- И если один из нас устремиться в сторону, решит пойти другим путем… Я – рухну?! – Алиса чувствовала, как ее охватывает разочарование. Она грустно посмотрела в голубые глаза старика.
- Безусловно, полет с одним крылом станет плачевным, - спокойно ответил тот. Оставшись с одним крылом, ты по законам физики рухнешь вниз. Тебя порвут, сломают, уничтожат. Вы оба будете сломлены и разбиты. Без силы поддержать самих себя. Не лучше ли, когда каждый имеет свои собственные сильные крылья? – галантный джентльмен заглянул в глаза девушки, ища в них понимание. - Лишь независимые, сильные две личности, свободные в своем выборе и идущие в одном направлении, способны парить в беспечном полете, подхватывая, поддерживая и помогая друг другу. Окрыляя друг друга  и вдохновляя, сохранив при этом себя и свои два независимых Крыла. 
     Старик неспешно встал, учтиво поклонился, небрежно откинул шарф за плечо и, галантно развернувшись, растворился в толпе.
- Постойте, Амур, куда же Вы? – вскочив вслед за ним с лавочки, закричала Алиса. – Где же мне их найти, эти могучие сильные крылья?
     Но тут же десятки проходящих по мосту людей, как занавес, закрыли его стан, не оставляя за ним даже тени.
     «Говорят, истинная любовь не знает ни пола, ни расы, ни тьмы, ни света. Она есть и это неизменно во времени, в суждениях, в грезах и обстоятельствах. Она или есть или нет, - размышляла Алиса, вернувшись в гостиницу и собирая вещи в чемодан, - Окрыление любовью сомнительно, хотя бесспорно, тайфун чувств, который она вызывает, способен поднять к небесам, для исинного полета, чтобы взмывать над облаками, парить, не зная страха и тревоги, беспечно и легко, избежав зависимости, нужны два своих крыла». Она посмотрела на себя в зеркало. Тонкий стан и узкие плечи осунулись. Она плавно подняла руки и мягко замахала ими, как крыльями. «А их нет», - со вздохом произнесла она и обе руки плюхнулись вдоль тела.
     Алиса аккуратно складывала длинные платья назад в чемодан. Мысль о том, что все возможно, не оставляла ее в покое. «Конечно же, старик прав, и для полета нужна собственная сила, сила и уверенность в себе», - она остановилась перед окном, выходящим на небольшую улицу ночного города. Огни домов почти погасли, яркие витрины и фонари освещали мостовую. Она смотрела на прохожих, на красоту архитектуры старых домов, осознавая, что Париж, безусловно, останется для нее символом изысканности и любви, огромное хранилище культурных ценностей, непостижимый, незабываемый, волшебный.
     «Сила и преданность, надежность и честность, нечто, что выше других и не позволит упасть, - Алиса задумалась и спустя секунду ее лицо озарила улыбка, - конечно же, Япония, страна Самураев! Там я найду силу».

Глава 3.
Япония.
«Думая о каждом мгновении как о своём последнем, ты начинаешь искренне ценить каждый свой правильный поступок, порицать каждое своё неправильное деяние и ценить каждое своё последнее мгновение».
     «И в этом хаусе сила?!» - Алиса ошеломленно смотрела на все, что неслось перед ее глазами: машины, люди, неоновая реклама, высотки и небоскребы, сплошные джунгли из проводов городских коммуникаций и огней, сливающиеся в одну реку, потоки которой заполняли собой все пространство. Огромный и многоликий Токио словно съедал сам себя, переваривал и возрождался вновь. «Страна Восходящего солнца погрязла в искусственном свете …Сколько здесь проживает - 37 миллионов?! И где же мне искать Самураев?!?».
     Алиса испугано озарялась по сторонам. «Ладно, иди туда, где страшно и именно там ты обретешь силу…так вроде сказал кто-то очень мудрый, пойду и я».
     Из информационных источников Алиса вычитала, что замок Эдо, заложенный в 1457 году самураем Ота и сохранившийся до сегодняшних дней, находился в одноименной рыбацкой деревне, на берегу Токийского залива, на месте которой в ХII веке и воздвигли современный Токио. Замок расположен в большой парковой зоне, в самом центре японской столицы в специальном районе Тиёда. Этот архитектурно-ландшафтный комплекс несет в себе многовековую историю, считается одной из главных достопримечательностей Японии и неофициальным символом ее государственности. Дворцовые постройки занимают площадь в 741 гектар, сам же замок Эдо - один из крупнейших замков мира, являлся резиденцией сёгуна и центром политической власти в Японии в течение многих столетий.
С 1590 года клан Эдо использовал сооружение в качестве базы для своих войск, в последующем вокруг было сооружено еще ряд укреплений и замок превратился в настоящую крепость, вокруг которой располагались три деревни. Во время междоусобиц и борьбы за власть, замок переходил от вассала к вассалу, меняя своих хозяев. В течение 17-19 веков замок был главной цитаделью сегуната Эдо, центральной резиденцией 15 поколений сегунатов рода Токугава.  Именно Сегуны управляли Японией и в те времена и представляли собой целое правительство, при котором верховная власть принадлежала сегуну, главному военачальнику, а ему служили самураи. Именно эта часть большого Токио хранила в себе средневековую историю японских рыцарей, и значит цель Алисы была близка.
     На улице в эти майские дни было тепло и солнечно. Поселившись в гостинице в районе Тиеда, Алиса направилась в магазин при отеле. Белое платье прямого покроя без пояса, удобные светлые сандали и белая панамка с круглыми полями скрасили ее образ, одномоментно делая не выделяющийся из толпы.  К ее радости, при отеле работали русскоговорящие гиды и изучить карту района и «старого Токио» Алисе удалось с их помощью довольно быстро. Девушке повезло и с таксистом, который смог на ломаном англо-русском убедить Алису первым делом посетить Национальный парк, дабы красота, наполнившая душу, помогла ей в поиске самураев.
     Алиса попала в страну Восходящего солнца в сам пик ханами - японской традиции любования цветами. Аллеи цветущей сакуры в национальном парке Синдзюку -  геэн включали в себя более 1500 деревьев сакуры 75 видов. Именно здесь казалось, что мир высоких технологий остановился и замер, чтобы насладиться потрясающим по красоте зрелищем – цветением «Японской вишни». Цветы сакуры, которые опадают едва успев раскрыться, японцы считают символом своего отношения к прекрасному. Вся ценность красоты в ее недолговечности и мимолетности, она исчезает до того, как успеет превратиться в нечто привычное и будничное. Алиса прошлась по главным аллеям, погрузившись в силу красоты и чуда природы. «Я как шмель среди долины роз,» - подумала она, восхищаясь соцветием прекрасных деревьев, сливающихся в облака. Они напомнили ей о быстротечности бытия и безвозвратности времени. Алиса решила поторопиться с прогулкой и более не мешкать, смело отправилась в свой путь на поиск самураев.
     Как она и ожидала, замок Эдо действительно находился практически в центре Токио. В Западном дворе исторического комплекса расположен Императорский дворец, окруженный защитными рвами с водой и массивными стенами, он располагается на месте бывшего замка Эдо, и является действующей, постоянной резиденцией императора Японии. В связи с этим территория дворцового комплекса тщательно охраняется и является закрытой, посетить ее Алисе, как и другим туристам не довелось. Не долго думая, она направилась в восточную часть средневекового комплекса, которая представляет собой роскошный императорский сад, доступ в который есть у каждого желающего.Отсюда Алисе довелось увидеть лишь часть замка: внешние башни, мост, ведущий к центральным воротам, парк. Обойдя старые постройки, она вышла на Северном дворе, где размещается Дворец боевых искусств Японии и Национальный архив. Пройдя более трех часов по комплексу, самураев на своем пути она так и не встретила.
      Алиса обошла широкую площадку с остатками какого-то оборонительного сооружения одной из главных защитных башен замка и направилась в парк. Людей в парке в этот день было немного. Ее взгляд привлекло массивное дерево, под ним виднелась свободная деревянная лавочка. Изнемогая от усталости, Алиса рухнула на скамью. Глаза от удовольствия закрылись сами собой. На мгновенье ее сознание унеслось куда-то в потусторонние миры, где миром правили бесстрашные Самураи, а с неба непрерывно срывались невесомые лепестки прекрасной сакуры.

« Воин по имени Нобусигэ пришел к Хакуину и спросил его, есть ли на самом деле Ад и Рай?

— Кто ты? — спросил Хакуин.

— Самурай, — ответил воин».

     Алиса испугано открыла глаза и увидела справа от себя японского мужчину, сидевшего в позе лотоса почти возле нее, только на траве, безмятежно опустив руки на колени и мирно озирая даль.
      «Снова – здорова», - Алиса непроизвольно тряхнула головой и на миг зажмурилась. Открыла глаза. Убедилась - мужчина не иллюзия.
Пребывая в полном спокойствие, не глядя на нее, он продолжал неторопливо читать притчу:

«Это ты - самурай? — воскликнул Хакуин. - Какой же правитель мог взять тебя в охрану? У тебя же лицо нищего!

Нобусигэ так рассердился, что стал вынимать из ножен меч. Хакуин продолжал:

— А у тебя и меч есть? Небось такой тупой, что им ты мне и голову не срубишь.

Когда же Нобусигэ обнажил меч, Хакуин заметил:

— Вот так открываются двери Ада.

Эти слова открыли самураю учение мастера. Спрятав меч, он поклонился.

— А так открываются двери Рая, — сказал Хакуин».

     Мужчина в кимоно замолчал. Его длинное одеяние с широкими рукавами, закрывающее колени, как магнитом, приковало взгляд Алисы. Ошеломлено она разглядывала его, словно яркую новогоднюю игрушку, не задумываясь о своей бестактности. Мужчина так же неподвижно продолжал смотреть вдаль и молчал. Его кимоно было перехвачено длинным поясом, который дважды или трижды оборачивал талию и был завязан спереди. За этим поясом виднелись два меча, один длинный, другой короткий. От их вида Алисе стало не по себе. Ноги незнакомца были окутаны широкими штанами, напоминающими раздвоенную юбку с широкими разрезами по бокам.
«Хакама, - вспомнила Алиса, - штаны, похожие на широкие шаровары..., однако на Запорожского казака он точно не похож…».
     На светлое кимоно и хакама сверху была надета хаори, накидка с укороченным рукавом тёмного цвета. Стопы в соломенных сандалях на кожаной подошве едва были заметны под одеянием.
     Японец повернул голову и спокойно посмотрел в глаза ошеломленной девушке.
«Точно дежавю, - проносилось у той в голове, - и взгляд такой же, глубокий, или безумный..., только глаза карие».
 
- Как Вас зовут? - прервав молчание, искоса и боязливо поинтересовалась Алиса.
     Мужчина встал с земли и оказался выше, чем она ожидала. Его спина, вытянутая как трость в безупречной осанке, казалось, сделана из стали.
- Зовите меня Сэнсэй, - тихим, четко поставленным голосом ответил японец и, повернувшись ко Алисе, в почтении поклонился. Выбритая от лба до макушки часть его головы, склоняясь предо ней, предоставила взгляду маленький черный хвостик.
- Очень приятно, Алиса, - машинально улыбаясь, в легком недоумении, также тихо, но четко произнесла она.
 – Разрешите присесть с Вами?
- Да, конечно, торопливо ответила Алиса и подвинулась чуть левее, уступая свободное место на лавочке.
     Неожиданный гость почтительно поклонился и присел рядом. Его широкие плечи заставили Алису отодвинуться еще дальше. Могучая спина сохраняла величественную осанку.
 - Они настоящие? – она покосилась взглядом на мечи, - те, что по легенде способные разрубать и железо, и лист бумаги на весу? Обезглавливали, снося колени сидящего…Это их использовали для харакири?! - Алиса, насторожившись, отсела незаметно еще чуть дальше. Однако белую панаму девушка сняла с головы и убрала в сторону, так она не мешала полному обзору гостя. Любопытство Алисы нарастало.
- Все умирают, если проткнуть их мечом, но меч не обладает силой, если рука, которая держит его, не имеет мужества. Меч - душа самурая. Пусть они тебя не пугают.
 «Да это же Самурай! – обрадовалась она, чуть не завизжав от восторга, - наконец -то я их нашла! Он поможет мне обрести Крылья! И в этот раз про знание русского языка спрашивать не буду,» - она сделала глубокий вдох и медленный выдох, волнение отступило, и Алиса почувствовала, как самообладание возвращается ко ней. «Все это кажется абсолютно нереальным и странным, но как интересно!»
Мужчина, наблюдавший, как страх девушки сменился восторгом, а большие карие глаза вдруг засияли и стали огромными, заулыбался.
- Я ищу Крылья, - проникнувшись доверием быстро заговорила она. - Крылья, которые позволят мне обрести силу. Силу духа, бесстрашия и величия! Ту сверхъестественную силу и смелость, которая была у Самураев! Вы можете помочь мне их найти?
     Собеседник задумчиво смотрел Алисе в глаза, не торопясь с ответом.
- Откуда Алиса - сан знает о силе Самураев?
- О, об их силе знает весь мир! - уверенно залепетала она, - их бесстрашие и отвага легли в основу тысячи легенд и стали образцом подражания! - от восторга у Алисы вновь перехватило дыхание и она замолчала.
- В чем-то Вы правы, Алиса - сан, Самураи искусные войны, отличающиеся великой силой боевых искусств и следовавшие строжайшему кодексу бусидо.
«Бусидо - кодекс самурая, свод правил, рекомендаций и норм поведения истинного воина в обществе, в бою и наедине с собой, «Путь война»», - вспомнила она.
- Самыми главными чертами настоящего самурая считались преданность, честность и храбрость, - поспешила показать свою осведомленность Алиса, - именно из этих характеристик складывался кодекс чести воина, который в дальнейшем трансформировался в бусидо. Страшнее всего для воина было потерять честь и покрыть себя позором в бою. О таких самураях говорили, что они не достойны даже ритуала харакири, - она сделала многозначительную паузу, явно гордясь собой за свои познания, - самоубийства посредством вспарывания живота на глазах зрителей, - Алиса многозначительно подняла вверх указательный палец. -  Самураи отличались отличным владением мечом и отсутствием страха смерти. Эти воины правили феодальной Японией более 700 лет. Получив специальное образование, проходили ритуал посвящения и имели отличительный знак - японский меч, - Алиса смело покосилась на холодное оружие у мужчины за спиной.
 - Целью жизни такого воина являлось служение своему господину. Ему он должен был быть предан всем своим существом и беспрекословно исполнять любые приказы, - спокойно и все так же тихо продолжил ее речь Сэнсэй.
- И эта цель прослеживается в самом определении "Самурай". Значение слова в переводе с японского языка звучит как глагол "служить", верно? -поинтересовалась она, больше от желания показать свою осведомленность и искреннюю заинтересованность.
 - Это так, - спокойно продолжил японец, - поэтому не удивительно, что жизнь самурая тесно связана с жизнью своего господина - дайме. Самураи были не только солдатами. Они также являлись телохранителями своего господина, и одновременно прислуживали ему в обыденной жизни.
- Пожалуйста, расскажите подробней, - попросила Алиса, пододвигаясь все ближе к своему собеседнику.
- Самураи как сословие зародились в седьмом веке. В этот период Япония переживала феодальную раздробленность, и каждый крупный феодал нуждался в хорошо обученных профессиональных воинах. Ими и стали самураи. Несколько веков междоусобных войн благоприятно сказались на формировании класса воинов, к семнадцатому веку они стали многочисленным и достаточно обеспеченным сословием. Особенно большим уважением пользовались личные самураи сегуна - фактического правителя страны. Он являлся главным военачальником и устанавливал в стране жесткий режим, с которым был вынужден согласиться даже император, становившийся лишь номинальным главой Японии.
- И главный сегуна жил здесь, в замке Эдо, - произнесла Алиса словно закончив его речь, вглядываясь в стены замка, возвышавшегося на горизонте. - Но что же с ними произошло? Неужели к нашему времени пропало все великое войско?
- К началу XIX века всё больше самураев были недовольны существующим положением дел. Сёгун, верховный главнокомандующий, по значимости находившийся чуть ниже императора Японии, делегировал власть на местных даймё — глав кланов, которые были кем-то вроде губернаторов. Даймё содержали самураев и платили им за службу. Но самураи получали разную зарплату, в зависимости от рода и звания. Из-за такого подхода лишь небольшая часть самураев была обеспечена, тогда как воины среднего и низшего класса нередко находились в нужде и были вынуждены заниматься, помимо служения господину, и другими делами. Недовольство положением дел постоянно росло и привело к расколу внутри сословия. Почти всю свою историю Япония находилась в изоляции, но не из-за географического положения, а из-за осознанных действий правителей. До того момента, пока коммодор Мэтью Перри не приплыл в Японию по указу президента США для установления торговых связей и подписания договоров на взаимовыгодных условиях. Несмотря на то, что экспедиция была мирной, Перри прибыл на нескольких боевых кораблях, чтобы при необходимости силой склонить японцев к соглашению. Поняв, что с такой мощью японцы тягаться не смогут, сёгун Токугава Иэмоти принял решение открыть порты для иностранных судов, но император Комей был против такого решения. Сёгунат проигнорировал волю императора и подписал договоры о торговле, закончив более чем двухсотлетнюю изоляцию. Император же, нарушив традицию подчинения сёгуну, издал указ об изгнании варваров. Отказ подчиниться воли императора, которого в то время считали божественным существом, расколол самураев ещё сильнее. Одни выступали за сёгуна как представителя своего сословия, а торговлю воспринимали как благо. Другие же были за императора и изоляцию. После воцарения нового императора Мацухито между проимператорскими силами и сторонниками сёгуната началась гражданская война. Силы сёгуната обучались французскими военными советниками и превосходили императорские войска в три раза. Их успели оснастить современным вооружением, включая пулемёты. В итоге армия сёгуна была разбита, а императорская армия вошла в Эдо и положила конец правлению самураев. В этой войне погибло несколько тысяч самураев, что приблизило конец данного сословия, но ещё не уничтожило его полностью. Даймё были отстранены от власти, а их владения превращены в префектуры. Так как не было даймё, больше некому было платить самураям. Кроме того, у них не было господина, а значит, они становились ронинами - самураями без хозяина и создавали угрозу для правительства. Самураи из привилегированного класса стали на одну ступень с крестьянами, торговцами и ремесленниками, что ещё сильнее обозлило их и заставило многих бывших воинов идти в разбойники. Но они ещё имели право носить оружие, поэтому угроза для императора никуда не пропадала. Одним из финальных решений по уничтожению самурайского сословия был император Эдикт Хайто, который был принят в 1876 году. Он запрещал носить мечи, одеваться и стричься как самураи и в целом делал незаконным любые отличительные черты этих воинов. Теперь самурай, уже ставший равным с крестьянином, но ещё внушавший страх наличием холодного оружия и боевой подготовкой, превратился в безоружного человека, который не имел никаких привилегий. К последнему бою гражданской войны в живых осталось только 400 человек. В нем самураи столкнулись с более чем 30-тысячной армией профессионально обученных солдат, которые смяли воинов пулемётами и артиллерией. Так как у самураев были только мечи и копья, шанса у них не оставалось. После боя в живых осталось лишь 40 человек. Тогда же оставшиеся в живых самураи пошли в последнюю атаку и были уничтожены пулемётным расчётом. Так погибли последние самураи. Оставшиеся в живых уже бывшие самураи постепенно ассимилировались с новым обществом, и это сословие растворилось в истории, оставив после себя богатую культуру и традиции, почитаемые японцами и по сей день.
- И не осталось никого?! – изумилась Алиса, - а как же Вы, Сэнсей?
В ответ на ее вопрос старик лишь улыбнулся.
- Тебе нужна легкость полета, - проигнорировав вопрос, вновь заговорил он. - Сила самурая тяжела, гнет зависимости и покорность крепко сковывали их души с раннего детства. Самурай не делает свою судьбу, а принимает.
- Ну как же так! - возмущено возразила девушка, разведя руки в стороны, словно это могло что-то изменить, - разве у них не было никакого выбора?! Из поколения в поколение служение и подчинение?!
     Старик все так же спокойно, не дрогнув ни одной мышцей тела, не меняя выражения лица, продолжил:
- С первого дня учения самурай наполнялся силой и уменьями сражаться, теряя свободу. Этот высокий титул в феодальной Японии передавался по наследству. Обычно обучение начиналось с восьми лет. Cыну самурая вручались один или два (в зависимости от положения отца) небольших деревянных меча. Это учило мальчика уважать свой меч - символ принадлежности к классу воинов. Отец должен был воспитать в своем сыне безграничную преданность к господину. Будущего воина воспитывали в подчинении и уважении к старшим, мальчик должен беспрекословно выполнять распоряжения родителей, не задумываясь об их правоте. В дальнейшем он таким же образом будет воспринимать приказы своего господина. С детства будущему самураю внушают презрение к смерти, ведь вся его жизнь представляется в философии самураев всего лишь путем к достойному концу. С этой целью к домашнему обучению присоединялись учителя, они становились вторыми родителями для мальчика и имели на него все права. В процессе обучения юноша должен стать бесстрашным, выдержанным и стойким. Для такого воина нет ничего невозможного, если таков приказ господина. В случае необходимости самурай мог с радостью отдать жизнь за своего хозяина, а для этого он должен иметь чувство пренебрежения к смерти. Молодых воинов часто морили голодом и заставляли не спать несколько ночей подряд. Они выполняли всю тяжелую работу по дому, ходили босыми в любое время года и просыпались с первыми лучами солнца. Для того чтобы смерть не пугала будущих самураев, их часто водили смотреть на казни, а по ночам они должны были сами приходить к телам казненных и оставлять на них свой знак. Часто их отправляли в места, где по преданиям живут призраки, и оставляли там без питья и еды на несколько ночей. В итоге у юношей вырабатывалось бесстрашие и поразительное хладнокровие, они могли трезво мыслить в любой ситуации. В 15 лет подготовка будущего самурая полагалась законченной. Ему вручали настоящие мечи для боя - комплект дайсё - катана и вакидзаси, с которыми он был обязан не разлучаться до конца жизни.
- Каната - это длинный меч и вакидзаси - короткий, верно? - уточнила Алиса, вновь указывая взглядом на мечи японца.
-Вено, Алиса - сан, Вы весьма подготовлены и это похвально, - улыбнулся старик.
- Но получается, у самурая нет цели, только путь…- лицо Алисы вновь омрачилось. Она взяла в руки панаму и, сжав ее, прижала ее к груди.
-  Самурай должен прежде всего постоянно помнить, помнить днем и ночью, с того утра, когда он берёт в руки палочки, чтобы вкусить новогоднюю трапезу, до последней ночи старого года, что он должен умереть. Только тогда его чувство долга и преклонения будут искренними, а его сердце будет исполнено верности и почтительности. Ведь нет ничего важнее жизни твоего господина! И даже после его смерти, ты должен оставаться верен своему господину и совершить дзюнси.
- Служа другим сгораю сам…, - тихо произнесла Алиса и чувство досады сдавило ее горло.
- Для полета нужна сила и смелость, - продолжал японец, - но сила не только там, где твердо, но и там, где гибко. Иметь возможность выбирать открывает любые двери, куда бы ни устремился твой полет. Тот, кто ступил на путь Самурая, был обречен на вечную службу, вечный долг и отказ от выбора. У Самурая нет Крыльев. У Самурая только меч. Есть ли смысл вырванному цветку лицезреть в земле свои корни?
     Он встал, длинные его «шаровары» тонко зашелестели.
- Прощайте, Алиса - сан. Уверен, Вы найдете то, что ищете. И если мучают сомненья, определитесь, что Вы выбираете - удачу или пораженье.
     Старик свел ладони перед грудью и вновь наклонился в поклоне. Девушка растеряно встала и машинально склонила свою голову в ответ.
- Прощайте, Сэнсэй и спасибо Вам.
- Зорко одно лишь сердце, самого главного глазами не увидишь. Какой прок в Крыльях, если Вы не чувствуете дуновения ветра на своем лице? - словно разговаривая сам с собой произнес он и неспешно пошел в сторону заходящего солнца.
     Алиса завороженно смотрела в след уходящему мужчине в кимоно. «Их Крылья…всегда закрыты, а за спиной они - тяжесть», - с долей сожаления подумала она. - Мой путь вновь оказался ошибочным, как жаль…». И вдруг неудержимый восторг наполнил сердце Алисы, радостное ликование охватило ее с головы до ног. Ей захотелось бежать что есть силы. Мысли вихрем неслись в голове:
- Книгу жизни весной открыл самурай
 Тонкой линии начало большого пути
Чести не уронив, по нему предстоит пройти
Только вперед!
 - Я все поняла! Спасибо! - улыбаясь, закричала она вслед уходящему японцу и понеслась обратно в круговорот обыденной суеты, в многоликость шумных улиц безмерного мегаполиса. Она неслась в поисках райского уголка, в поисках цветущей Сакуры. Символа прекраснейшего, из того, что можно найти в этом мире, символа скоротечности бытия, призывавшей радоваться каждой минуте, ценить каждое мгновение и восхищаться любому проявлению жизни и красоты.

Глава 4.
Италия.
«Улыбка – красивая сила. Улыбайся лицом, улыбайся разумом – положительная энергия сама придет и вымоет всю грязь. Пусть улыбается даже твоя печень»
     «А все-таки, так хочется иметь Крылья за спиной! Чувствовать стремление ввысь, чудесное ощущение беспечного полета, блаженную легкость, приятную невесомость своего тела, эфирность своей души, смелость мыслей и желаний, хочется состояния счастья».
     Она вновь пересекала океан, на борту авиалайнера было тихо и свежо. Большая часть пассажиров уже спала, где-то недалеко слышался шёпот переговаривающихся. Все происшедшее казалось ей чем-то нереальным, каким-то дивным сном.
      «Слишком много событий за столь короткий период, но нет усталости, напротив, в душе вот-вот взорвется вулкан! И где ж искать желаемое?! Раз не Любовь, не Сила, то быть может полет удовольствий?! Конечно же! Радость вкуса, отдыха и беспечности! Прекрасная, несравненная Италия сразит любого! Гастрономические столицы и традиции разных регионов в ней настолько разнообразны, что пробовать новое в Италии можно до бесконечности. Карнавал вкуса окрылит любого!»
     Свое новое путешествие Алиса начала с Неаполя, а все потому, что здесь была создана святая святых итальянской кухни - пицца. Своими истоками неаполитанская кухня уходит далеко в греко-римский период. Наслаивание культурно-гастрономических традиций здесь шло веками, свое влияние оказали и период правления Неаполитанского королевства, и испанские и французские веяния. Все это привело к развитию кухни как для аристократии, так и для бедных слоев населения, откуда и родился местный стрит-фуд. При этом для приготовления блюд уличной еды здесь используются свежайшие продукты высокого качества, выращенные и произведенные в регионе. Королевой уличной быстрой и доступной еды стала пицца. Вокруг возникновения главного итальянского блюда ходит множество легенд: говорят, пиццу ели здесь уже в XVI веке. А в XIX веке блюдо начали посыпать моцареллой, так пицца стала максимально похожа на современную. Но, конечно, не пиццей единой сыт Неаполь. Паста самых разных видов и форм с соусами, количество вариаций которых невозможно подсчитать.
     В этой стране Алиса решила ни в чем себе не отказывать. Для начала - пицца фритта кальцоне с начинкой из прошутто и сыра, зажаренное во фритюре до хрустящей румяной корочки. Да, не самая полезная пища, но нельзя не попробовать, тем белее в обществе привлекательных мачо «Казанова» с любопытством, поглядывающих за Алисой у соседних столиков.
     Спагетти алла из свежевыловленных моллюсков. булочка сфольятелла, двух видов: ричча и фролла, пирожное наполненое начинкой из рикотты, смешанной с цукатами. Дзеппола - кольцо из заварного теста, хорошенько прожаренное во фритюре и начиненное заварным кремом, сверху посыпанное сахарной пудрой, в прикуску Лимончелло - ликер из огромных сочных лимонов, от которого стало сводить скулы. «На сегодня Все. Больше в меня ничего не влезет».
     Затем последовало Болонье. Не зря город в народе называют La Grassa, то есть «жирненькая». В высоко интернациональной среде, в результате смешения культур и гастрономических традиций и родилась кухня Болонье -сытная, калорийная и такая вкусная. В этом городе Алиса прониклась культурой традиционных итальянских застолий и аперитиво, которые всегда в первую очередь - общение, и только потом – прием пищи. Древняя итальянская традиция аперитиво практикуется до сих пор по всей Италии, так что с 6 до 8-9 часов вечера она заказывала местные вина или Мартини с тоником - живое воплощение непринужденной атмосферы итальянского бара, и плавно готовилась к роскошному ужину по-болонски. Тортеллини, котолетта алла миланезе, соус болоньезе, лепешка пьядина с тонко нарезанной ветчинной мортаделла, равиоле… 
      Парма - город аристократии. Правление династий Фарнезе и Бурбонов оказали сильное воздействие на развитие гастрономических традиций региона. И именно благодаря этому аристократическому влиянию Парма получила звание «Гурманская столица», в которой находится штаб-квартира Европейского агентства по безопасности продуктов питания. А в 2015 году Парма была включена в список творческих городов ЮНЕСКО как город с уникальной гастрономией. Алиса просто не могла его пропустить.
Пармезан или Пармеджано Реджано - король всех итальянских сыров. Вездесущий гость местных заведений, его добавляли в пасту, ризотто, супы, подавали к вину, казалось, он был везде! Согласно постановлению законодательства Италии, пармезаном считается лишь сыр, произведенный только на территории Эмильи-Романьи. Исторические документы подтверждают, что уже в XIII веке рецептура сыра была идентична сегодняшней. Это говорит о том, что историю его возникновения следует искать еще раньше. Кулателло ди Дзибелло - знаметиный пармский деликатес, один из многочисленных видов мясных блюд. Свиной окорок натирают ароматными специями, охлаждают, омывают в вине и оставляют созревать минимум на год, иногда на производство кулателло уходит до 36 месяцев. Не очень известный за пределами Италии, кулателло, нежно любим жителями Пармы. Не оставит равнодушным и Прошутто ди Парма -настоящая пармская ветчина, которая должна быть изготовлена из мяса свиней, выращенных только в этом регионе. Узнать пармскую ветчину можно по клейму в виде короны сбоку окорока. Торта фритта, как оказалось, совсем не торт, а воздушные кусочки теста, обжаренные во фритюре. Их подают в качестве закуски вместе со свежими сырами и мясными деликатесами.
      «Боже, от этих названий пухнет не только живот, но и голова, - Алиса скучно перелистывала станицы меню одну за другой, - за 14 дней своего гастрономического тура я попробовала более 40 видов пиццы, не меньше 30 видов блюд из мяса и сотни видов хлеба и булочек. Последние восемь разновидностей из теста удовольствия уже не доставили…
И так они живут всю жизнь?! В вечном празднике живота и чревоугодии? Бесконечно вкусно и ненасытно? Неужто понятие пресыщения чрева у Итальянцев напрочь отсутствует?  - Алиса посмотрела на свою грудь и талию, пестрое платье на ней готово было треснуть по швам. - Или выработанная столетиями толерантность к своей культуре позволяет жить спокойно и сладкозвучно в роскоши вкусов? А жадность и неумеренность в еде для них не страшнее химеры?».
     Она тяжело встала из-за стола, искоса поглядывая на нетронутый на столе Капризе.
     - Нет, мой, друг, тебя с собою не заберу, даже не проси. Оставайся погибать здесь, вместо меня, на этой тарелке», - прошептала Алиса, как посмертную молитву, и не оглядываясь, вышла из старого здания ресторана на булыжную мостовую.
      Дорога шла вдоль веселых желто-оранжевых домиков с деревянными ставнями у окон, украшенными зелеными цветами, соединяя их в узкую уютную улочку с многочисленными витринами и вывесками «Ristorante», такими яркими и красочными, но более ее не привлекающими.
     «Взлететь от удовольствия?! Нет, уж, скорее - быть прибитой тестом к земле…А где же легкость, где просветление?! Путь обретения свободы закончился тотальным заземлением, я потерпела фиаско».
     Она вышла на небольшую площадь, прямо передо ней величественно возвышал свои массивные стены Кафедральный Собор. Католический Храм Пресвятой Богородицы постройки IX века. Портал центральных дверей охраняли два каменных льва, по сторонам еще два портала по меньше и попроще, но также украшены звериным орнаментом. Справа к фасаду прижалась высоченная готическая колокольня, на шпиле её островерхой крыши красовался флюгер в виде позолоченного ангела. Алиса долго смотрела на массивные стены средневековой постройки, мысли путались в голове. «Еда - удовольствие, да нет того удовольствия, что длится вечно, да и самые яркие пиршества устраиваются для сытых. Счастливые люди едят мало, ровно столько, сколько нужно для жизни…, да и врата ада не узки…».
     Она посмотрела вновь на крышу колокольни, на бесконечную синеву неба.
     «Что легче духовности?! - задумалась она. - Познавши Бога, познаешь небеса».
      Девушка уныло направилась вдоль старых стен собора, не замечая ни красоты фасада храма, ни звон колоколов. Грустные мысли томили ее.
      «Будь у меня духовный наставник, я бы знала, что мне делать, он смог бы подсказать, где и как мне обрести желаемое…, - Алиса остановилась, вновь оглянулась на двери Собора, - Учитель духовного просветления и пробуждения, тот, кто укажет мне верный путь…Конечно же! Преемник великого Будды, Юга-Восточная Азия, таинства северной Индии, где возьмет истоки мой новый путь - путь познания мечты!».

Глава 5.
Индия.
«В сжатом кулаке ничего нет, а в открытой ладони помещается все небо».
     Сарнатх - небольшой городок в индийском штате Уттар Прадеш, в тринадцати километрах от современного Варанси (Каши), являющихся одним из священных мест, связанных с жизнью Будды Шакьямуни. Город Сарнатх стал цитаделью буддизма, центром паломничества и религиозной жизни для буддистов со всего мира. Здесь возведены храмы и монастыри многих национальных буддийских церквей: шри-ланкийской, тибетской, японской, тайской и многих других. Этот город пользуется спросом не только у паломников и последователей религиозно - философского учения Будды, но и привлекает к себе большой поток туристов, что позволило Алисе как легко добраться, так и поселиться в нем.
     В первый же день пребывания в Сарнатх, она отправилась в святую из святых - Олений парк. Это место манит любого своей огромной зеленой территорией, состоящей из лабиринта храмов, полуразрушенных монастырей, зоны старого музея и величественных ступ, самых древних сооружений Индии. Говорят, что эти архитектурные памятники, в виде полусфер, выражают чистую природу ума и просветления.
     «Очевидно, храня в себе остатки кремированных правителей и мудрецов, они оказывают позитивное влияние на силовое поле всей вселенной, - подумала Алиса, - святые места во все времена люди создавали или для Бога, или для Смерти. Эта Ступа - ее хочется трогать».
     Она давно забросила косметичку и туфли, ей было комфортно пребывать в этих местах такой, какая она есть, без туши и помады, без макияжа и причёски, забросив красивые платья и каблуки, что так украшали ее в других странах. Ей не хотелось нравиться кому-то, ей хотелось нравиться себе.
     Стоя в простом хлопковом платье, легком и светлом, свободно сидящем на ее стройном теле, Алиса чувствовала себя легко и естественно. Обувь была простой и удобной, волосы аккуратно убраны в хвост, за плечом старый друг - рюкзак. Она рассматривала странное величественно поднимающееся над землей сооружение, ступу Дхамекх, ныне являющейся единственным неповрежденными историческими памятниками города Сарнатх. Строение примерно 45 метров высотой и 30 м в диаметре, уходящая под землю более, чем на три метра. Историки датируют эту ступу 4-6 в. н.э., но есть факты, свидетельствующие даже в пользу ее более ранней постройки. По легенде, она построена непосредственно на месте первой проповеди Будды, и сохраняет часть его праха. Традиция кремировать тела после смерти привела к тому, что захоронений в обычном понимании не было, нужно было лишь сохранять пепел или несгоревшие останки. Поэтому в ступы помещалось лишь то, что осталось после кремации. Постепенно ступы превратились в реликварии, содержащие в себе останки выдающихся в духовном плане людей. Со временем ступы стали иметь более широкое значение, их начали строить в ознаменование каких-либо событий или в качестве подношения. Сегодня в них могут храниться частички священных останков, культовые предметы, тексты или одежда просветленного учителя, а в некоторых случаях реликвии вообще могут отсутствовать.
          «Говорят, что практика в этих местах позволяет мысленно перенестись на несколько тысяч лет назад и почувствовать себя сидящим у ног Будды. И в этом нет никого сомнения, - думала она, обходя второй раз величественное древнейшее сооружение, - все эти руины старого разрушенного города и сам парк есть олицетворение божественности, а плутание по узким, многочисленным тропам и дорожкам несомненно и есть путь к чистым мыслям и спокойствию. Через контраст с шумными, густонаселенными, постоянно находящимися в беспорядочном движении городами, где мне уже давилось побывать, здесь, в Cарнатхе, я ощущаю себя частью Вселенной, я ощущаю себя другой».
           Замедленный темп жизни окружающего мира отражался в душе Алисы полным умиротворением. Она не могла пресытиться этим чувством. «Ум блокатор собственного Я. Главный и единственный. В этих местах с тобой остается только душа, здесь и сейчас». Алиса долго стояла, приложив руки к Ступе. Мир вокруг прекратил существовать. Все прожитое казалось безумно далеким. Обойдя еще несколько раз постройку, внимательно ее осмотрев и потрогав, Алиса отправилась дальше. Она шла по парку в полном очарование и спокойствие, пропитанными ощущением реальности.
     «Возможно именно эта энергия спокойствия, царящая здесь, позволяет монахам, практикующим на территории парка, погрузится в себя, не обращая внимания на снующих всюду туристов», - продолжала размышлять Алиса позже, размещаясь под тенью деревьев. Все было пронизано ощущением глубокой тишины и прикосновения к чему-то вне времени и пространства. «Куда бы я не пошла, в этом парке всюду встречаются фигуры в оранжевых одеяниях, кто-то кута-то идет, а кто-то сидит в позе со скрещенными ногами. Но, несмотря на них и других туристов, здесь, среди развалин древнего Сарнатха, внутреннее сосредоточение дается гораздо легче».
     Алиса, удачно устроившись под тенью деревьев, наслаждалась атмосферой беспечности. «И парк, и прекрасные старые храмы помнят проповедь Будды. Здесь нет места грязи и дурным мыслям. Само пребывание в Сарнатхе побуждает размышлять лишь о духовной природе бытия».
- Вы на самом деле так думаете? - раздался мягкий голос словно с неба.
     Алиса открыла глаза и перед собой увидела босоногого мужчину, то ли средних, то ли юных лет. Черты его лица имели азиатские корни, голова была не прикрыта и темные кучерявые волосы забавно покрывали голову, словно каждый волосок был завит отдельно, собираясь в единый локон, чуть приподнятый на макушке. Монашеская одежда оранжево-желтого цвета приятно сливалась с его золотистым цветом нежной кожи, скрывая под собой массивное прямое тело с широкими плечами.
     «Кашая, - вспомнила Алиса, - традиционная одежда буддийских монахов. Она ему к лицу…», - не ответив на вопрос, она машинально встала на ноги, напротив юноши, продолжая его рассматривать.
- Все верно, - улыбнулся ей новый нежданный незнакомец, от чего его белоснежные зубы блеснули жемчужным сияньем. -  Набором предметов одежды может несколько отличаться в зависимости от конкретной школы, но в ней всегда присутствует три одеяния: антарваса - нижняя одежда, аналог белья, уттарасанга - верхняя одежда и самгхати - дополнительная накидка-мантия, - спокойно продолжал он, отвечая сам себе на ее мысли.
     Алиса уже не удивлялась. Чаща изумлений была переполнена. Она спокойно смотрела на незнакомца в ожидании будущего. Тот, словно в паренье воздуха, бесшумно приблизился к ней и, глядя в глаза, вновь улыбнулся.
- Ищете свой путь? - вновь спросил он, и ярко-голубые глаза ласково посмотрели на нее сквозь черные и длинные, как у коровы, ресницы.
- Только если «поиск» является путем, - нерешительно пробормотала она, продолжая заворожено смотреть в бездонные глаза юноши.
- Путь не следует понимать линейно и буквально, как простое перешагивание со ступени на ступень. Все составляющие части важны на протяжении всего Пути, каким бы он ни был. Все идут к одному. К прекращениям страданий и освобождению от сансары.
- От чего? - переспросила Алиса.
- Круговорот страданий, скитание, длящееся вечно под грузом кармы. Вы же знаете, что за каждое действие или недействие, намерение или мысль, совершенных в том числе относительно себя, человеку придется ответить?
     Она очаровано смотрела на собеседника не в силах что-либо сказать. Его хотелось трогать, как Ступу. 
- Присядем, - предложил все же наверно молодой, нежели зрелый человек, указывая на мягкую зеленую траву. Алиса, подложив под платье рюкзак, разместилась чуть в стороне от прогулочной дорожки на мягкой траве, спутник безмятежно приземлился напротив, перекрестив ноги и вытянув макушку вверх. Она испытывающе смотрела на него, давая понять, что хочет услышать продолжение его речи.
- Круговорот рождения и смерти в мирах под гнетом кармы. Так говорят здесь о Сансаре. Путь бесконечен. Весь мир изменчив, как облака в небе.
     Выражение лица Алисы говорило о полном непонимании. Собеседник, не обращая на это внимание, монотонно продолжил свою речь:
- Не стоит искать истину в бесплотной фантазии, а постоянство - в изменчивом. Сама Сансара бесчислена в своих проявлениях и выражается в непостоянстве образов и явлений, которые, едва возникнув, не имея под собой реальной основы, тут же трансформируются в другие, события изменяются или исчезают в соответствии с законами кармы. И все это наполнено страданием. Нет счастья или не счастья, есть результат неведения в понимании своего истинного «я», неведения, под влиянием которого душа принимает временный и иллюзорный мир за реальность. Так живет большинство. Для буддистов же, - юноша легким жестом правой руки указал на гуляющих неподалеку людей в желто - оранжевых мантиях,  -противоположностью страданиям является состояние совершенного спокойствия, умиротворения, свободы и внутреннего блаженства. А мирская жизнь, с её суетой и заботами, даже и не пахнет таким покоем и полным духовным равновесием.
- Значит, все, что связанно с сансарой, будь то радость, печаль, восторг или горе, связывается со страданием? Даже, казалось бы, положительные моменты? Все есть следствие и причина одновременно? Почему так происходит?
- Причинами всех страданий являются нескончаемые и неутолимые желания. Имея нечто, мы допускаем мысль об утрате и страдаем. Любя кого-то, мы страшимся разлуки. Достигнув чего-то, мы видим, что это не вершина, есть цели сложнее и выше, которые мы не достигли, и снова страдаем. И, конечно, страх смерти как страх потерять всё, включая тело и собственную жизнь, кажущуюся единственной. Великое горе-смерть, идущее за каждым, может лишить сна и беспечности.
- А как же смерть близких, родных людей?! Ее же не избежать?
- В моменты неизбежности горе накатывает великими волнами и, хотя не раздавливает, бросает нас. Мы знаем, коли сильно горе - мы сильнее. Идем сквозь тьму, но тьма - не конец всему. Горе проходит, а мы остаемся. Наш путь продолжается.
- Получается, проблема в нас самих? В наших желаниях? И неумении пройти свой путь? - Алиса всеми силами пыталась уловить мысли собеседника и ничего не упустить, - но жизнь без желаний пуста…
- Желания должны быть.
«Мне показалось или он мне подмигнул?!» - Алиса встряхнула головой и вновь сосредоточилась.
- Избегать надо разрушительных желаний. Мы неминуемо потеряем все, что имеем, мы неминуемо будем болеть и стареть. Важно - как ты проживаешь жизнь. Чем движимы твои желания и чем наполнен ты. Важно в пути не потерять себя. Знать, что для тебя благо, а что для тебя вред.
- И все это лежит в основе учений Будды?
- Это его путь.
- Он был Богом?
- Нет, от был учителем.
- Расскажите мне о нем, прошу Вас, - попросила Алиса, наконец-то полностью проникшись беседой.
- Будду очень почитают, но при этом он - не Бог, не Творец. Он Великий Учитель, который раскрыл людям истину, подсказал путь обретения свободы.
- Мне интересен его путь, продолжайте, - Алиса уселась по удобней и в ожидании, с нескрываемым любопытством смотрела в глаза новому знакомому.
- В 560 году до нашей эры на северо-востоке Индии, на территории современного штат Бихар, в роду Шакья у правителя родился сын. Его назвали Сиддхартха Гаутама. Мальчик рос во дворце в роскоши, не знал бед, но при этом был очень одаренным и добрым. Когда он повзрослел, то влюбился в прекрасную девушку и женился на ней. Скоро у них родился наследник. Когда Сиддхартхе было 29 лет, он вышел за пределы дворца. Нечто страшное полоснуло его сердце – за одну прогулку он увидел больного, старца и похороны. В этот день он понял, как велики страдания людей. Эта мысль не давала Сиддхартхе покоя, и он был полон решимости найти истину и избавить людей от бесконечных тягот и лишений. Тогда он оставил жену, ребенка, отца и подданных и ушел в странствие. В скитаниях он провел шесть лет. Испытав максимальную роскошь, он стал пробовать максимальные лишения. За это время Сиддхартха общался со многими мудрецами, пробовал разные техники, вел аскетичный образ жизни вплоть до самоотречения, но так ни к чему не пришел. Почти в отчаянии он сел под дерево и стал размышлять, молиться и снова размышлять. Так он провел 49 дней и наконец испытал состояние, которое теперь называют просветлением - ощущение полной ясности и понимания, абсолютной радости и светлого ума. Он нашел истину бытия, а это самое дерево назвали «деревом Бодхи».
- Фикусовым деревом. Я видела его в Оленньем парке.
-Да, раньше здесь был густой лес, - длинная и красивая рука, мягкая и по-детски немного пухлая плавно поднялась в воздухе, сделала полукруг, указывая на раскинувшуюся перед нами долину старого города, после чего длинные пальцы широких ладоней вновь мирно легли на колени.
- Из уцелевшего прошлого осталась лишь 33-метровая ступа Дхамек, установленная как раз в том месте, где Я читал первую проповедь своим пяти первым последователям.
- Кто? - удивленно переспросила Алиса.
- Будда, - спокойно ответил азиат и неторопливо продолжил свой рассказ.
-  Большинство древних сооружений Сарнатха были разрушены и дошли до нашего времени лишь в виде руин, но сила просветления царит несмотря на прошедшие века во всем старом Сарнатхе.
- Продолжайте, - попросила девушка, словно боясь, что рассказ вот-вот закончится.
- Сиддхартха стал будто другим человеком. Он направился в долину, где встретил людей, желавших следовать за ним, слушая речи молодого человека, в которых заключалась истина. Так принц Сиддхартха Гаутама стал Буддой Шакьямуни. Пробужденным из рода Шакья. Будда отказался от истощения и лишений, он понял, что не нужно голодать, чтобы достичь просветления. Много лет Будда проповедовал, делился учением со своими последователями, которых становилось все больше. Вместе они постигали дхарму, занимались духовными медитациями.
- Драхма? - задумчиво переспросила Алиса, нахмурив брови, - что это?
- Принципы, которые позволят нам жить в гармонии с собой и окружающим миром. То, что удерживает и поддерживает в круговороте лучшей жизни, универсальный закон бытия, ведущий к нирване. Ощущению вселенского мира и гармонии, законченности и целостности. Ощущение настоящего. Нирвана есть ощущение каждого момента, нет ничего кроме «здесь».
«Из одного колеса в другое, одни круговороты…», - изумлённо подумала Алиса и неуверенно спросила:
- И им прощались грехи?
- Учение Будды, заложенном в Драхме, не избавляет от «божьей кары», которая есть в других верах, оно ведет к познанию собственной природы и духовному развитию, путем соблюдения природных и божественных законов, проявления благородных поступков в том, числе, таких как доброжелательность и вежливость, бережное отношение к тому, чем уже обладаешь, проявление сострадания, любовь к людям и живым существам, прощение себя и других, контроль эмоций, саморазвитие, стремление к познанию. Ученье Будды дает возможность избежать грехов, если научиться управлять собой.
- Что позволяет вырваться из колеса Сансары, найти себя и обрести лучшую жизнь, - не нарочно вслух домыслила Алиса. Собеседник утвердительно покачал головой.
- Уже будучи глубоким стариком, Будда ушел в окончательную нирвану, покинув наш мир и избавившись от страданий. А его учение спустя 25 столетий все распространяется по нашей планете. Тебя тоже мучает страдание, ты здесь не просто так.
- Еще утром я не могла назвать это страданием, но, если следовать учениям Будды, причиной страданий людей являются они сами. Их привязанность, к мечтам, материальным ценностям, зависимость от желаний и заблуждений. Я так желала обрести Крылья, такой длинный путь за мнимым воображением, - лицо Алисы стало мрачным, казалось, что она вот - вот заплачет, - безумное желание, поглотившее меня целиком, - она обречено опустила голову вниз, глаза грустно смотрели на мягкую зеленую траву и песчаные дорожки, - столько потраченного времени и сил…
     Юноша нежно погладил ее по темным прямым волосам. Алиса ощутила неуловимое тепло от мягкой ладони. Она медленно подняла голову и посмотрела на Учителя. Он улыбался ей. В его огромных глазах под длинными коровьими ресницами потонул весь ее мир. Все вокруг замерло. Юноша протянул ей свои длинные руки с открытыми ладонями, не задумываясь, Алиса положила в них свои.
- Будда завещал, что не может быть слепой веры, все истины стоит пропускать через себя и проверять собственным опытом, - продолжал юноша, не отрывая взгляда от глаз Алисы. «Думать, что кто-то другой может сделать тебя счастливым или несчастным - просто смешно», - так говорил Будда. Ошибок нет. Есть опыт. Жизнь лучезарна и счастье по всюду. Твой путь - путь просветл Путь и есть счастье.
- О, мой путь принес мне массу удовольствий, - Алиса заулыбалась, от теплых ладоней в ее руках шло нечто, что наполняло всю ее невидимым светом, ощущением особенной нежности, - я познала много нового, увидела столько разных мест, людей, города. Неописуемое разнообразие чувств и эмоций.
- Каждый миг совершенен. Все, что нужно - это заглянуть в себя.
     Алиса закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Губы разошлись в еще большей в улыбке. От испытуемого восторга по коже пошли мурашки.
 - Да я вся тут! Я в полном изумление, откуда? Так может быть? Мой путь наполнил меня жизнью?!
- Владеть настоящим - главный навык счастья. Ты здесь и сейчас, есть только настоящее. Привязанность к прошлому порождает депрессии, зависимость от будущего порождает тревогу и пока каждый живет настоящим, мы остаемся настоящими. Если человек ругает жизнь, то жизнь проходит мимо. Благодарность же открывает рог изобилия. Каков бы ни был путь, необходимо искать правду внутри себя, - человек в оранжевой рясе внимательно посмотрел на Алису, - Кто-то направлял тебя на твоем пути? - спокойно, не обращая внимания на ее восторг, спросил он.
- Нет, это был мой выбор и мои решения, - дыхание Алисы стало вновь соразмеренным и спокойным, острый подбородок поднялся гордо чуть вперед, карие глаза сосредоточено смотрели на собеседника.
- Все происходящее с нами в жизни есть результат нашего собственного выбора. Каждый имеет ровно то и ровно столько, чему он соответствует и к чему он готов. Насколько вы себя оцениваете, столько вам и будет дано.
- По вере Вашей да будет Вам, - тихо проговорила Алиса.
-  Всегда говори о том, что хочешь. Просите и получите, стучите и откроется, Вселенная вас услышит.  У Бога нет лучшего жилища на земле, чем чистая душа. У каждого своя воля и своя свобода. А человек, познавший дух свободы и ценность настоящего живет наполненный счастьем, разве не это все нас окрыляет? Все, что нашел я - доступно и тебе.
- Получается, то, что я искала, уже давно во мене?
- Алиса, все что тебе нужно, уже в тебе есть, - собеседник ласково посмотрел на нее и улыбнулся. Белоснежные зубы вновь сверкнули здоровьем и красотой. - Расправь свои Крылья, Алиса, мир открыт перед тобой, лети. Люби и принимай, одаривай и наслаждайся…через состояние. Состояние вечной нирваны.