За стеклом

Стекло было очень холодным. Там, на улице, шел дождь и маленькие капельки собирались вместе и разлетались в разные стороны. Они словно шутили, играли с друг с другом и гордым одиночеством людей.
— Так хорошо, что мы вместе, словно единое целое, и каждая капелька — огромная вселенная, которая может вырастить и напитать свой Мир.
— Иди спать, — услышала я из спальни и сердце сжалось в комок.
От чего так бывает? Вдруг двое становятся параллельными линиями, которым уже никогда не быть вместе и не пересечься. Вы, вроде, вместе и далеки, как северный и южный полюс.
Я стерла украдкой слезы, и медленно, словно на эшафот решила шагнуть в комнату. Нужно отсидеть последние полчаса вместе и заснуть. Пусть черная ночь — пристанище всех мечтателей и философов раскроет свои объятия, тогда девочка снова вернется на свой подоконник и продолжить следить за завораживающим движением маленьких подружек-капелек. Сейчас они выстукивают барабанный марш по подоконнику: «Тра-та-та, тра-та-та» Если прислониться ночью спиной к стеклу, то можно представить, как чья-то спина касается твоей, возможно, это таинственный незнакомец из звездного ледяного мира, но с горячим сердцем настоящего Героя. В своих мечтах я тысячу раз представляла его. Какой у него рост, цвет волос и даже голос, который должен быть слегка низким и томным, но лишь чуть-чуть не переходя границу в излишнюю сексуальность, которая пугает маленькую трепетную героиню внутри меня. Он словно живой стоял передо мной. Стройный брюнет, ловко запрыгнув на подоконник, оказывается рядом, но за стеклом.
— Ты сегодня грустишь? -спросит он
— Немного, я устала- отвечу и робко вздохну
— Попей моего звездного чая. Он очень успокаивает, когда хандра подкатывает слишком близко. Маленькую прозаичную чашку протягивает через открытую форточку. Я возьму ее тонкими пальчиками, может казаться, что она совершенно пуста, но даже маленький глоточек этого напитка наполнит одинокую душу нежными мечтами
— Тебе стало лучше?
— Немного.
— Ты придешь ко мне, когда он уснет
— Обязательно, я прокрадусь к стеклу и буду мечтать о тебе
— А я буду ждать, только не обмани меня. Помни, мы — одно целое.
Капельки тихо выстукивали, танцуя и кружась, мокрое танго для двоих, не считая…
— Ну ты идешь, пора заниматься сексом и спать, -прокричал снова муж за стеной
— Хорошо. И теперь она окончательно оторвалась от подоконника и направилась в другую комнату.
— До встречи- шепнул Он
— Спокойной ночи- вздохнула она.
Если ни эти ночные свидания, то жизнь ее стала бы невыносимой. Одиночество иногда просто душило: не было сил жить, дышать, даже думать.
Так бывает… Что-то обрывает нить этой жизни, а главное — никто не виноват. Просто мечты разбиваются. Когда-то она верила, что если ты отдаешь себя без остатка, то можно решить все задачи -свернуть горы, пройти испытания-если вы вместе. Только время идет, и это «вместе» становится совсем крошечным, остается лишь «принеси» и «подай», а за этими словами — пустота. Такая огромная и страшная, она смотрит на тебя пустыми глазницами и высасывает твою душу без остатка. Не выдержав этого, тогда звездной ночью она открыла окно и шагнула с десятого этажа. Шагнула в теплые объятия самого нежного существа в мире. Если бы ни он, что обнял, вернул в комнату, закрыл окно и придавил спиной стекло с другой стороны.
— Тебе лучше? — его голос дрожал
— Мне все равно. Я давно перестала что-либо чувствовать.
 Он не спросил: " Почему? Зачем? Что случилось?» Ведь я и сама не знала ответы на эти вопросы, просто сломалась навсегда: я оглохла для этой жизни, перестала ощущать ее вкус, забыла запах, словно превратилась в куклу или социального робота. Меня все еще радуют птицы, я восхищаюсь родными березами, но это их счастливая жизнь — против моей — «нулевой».
— Ты мне давно нравишься. Очень.- вдруг произнес он.- Знаешь, я следил за тобой, смотря в окна, и думал, как можно сказочным существам жить в этом мире.
— А я думала, что ты…
Он оборвал меня своим дыханием. Его губы сложились в трубочку, и он подул на стекло, которое сразу запотело, и из-под его пальцев появилось сердечко со стрелою.
— Ты разбиваешь мое сердце. Живи, ведь без тебя этот мир потухнет навсегда и станет черно-белым.
— Нет, я лишь маленькая шестеренка, которая оказалась лишней в этом огромном механическом мира.
Мне стало холодно ужасно холодно, платье оказалось мокрым от дождя, а сознание покидало меня, когда мой муж ворвался в комнату, схватил меня на руки, что-то говорил, извинялся, объяснял причины, но я-то знала в этом мире уже ничего не изменить: он такой, какой есть, и ты либо принимаешь его со всеми проблемами, трудностями, разочарованиями и бесконечными обидами, либо -тебе нет места среди людей, и ты должна освободить занимаемое место.
Когда-то в другой жизни.
— Знаешь, а я обязательно приеду к тебе в Антарктиду. Ты будешь там жить в огромной юрте, совсем один. И каждый день писать мне письма, отправлять телеграммы. А потом я приеду, и ты обнимешь меня крепко-крепко.

Обрывки воспоминаний кружились в моей больной голове, где- то в комнате ходил доктор, причитал муж, что я могу и не поправиться, только моя память в этом бреду, при температуре 41+ выбрасывала меня назад — в самое начало семейной жизни.

— Я приеду, и мы будем счастливы вместе навсегда.
— Обещай, что через месяц увижу тебя в холодной Антарктиде, -кричал он, убегая на самолет.
— Клянусь, — я приложила ладошку к сердцу.
И действительно телеграммы, письма шли постоянно с одной просьбой: " Давай поженимся, приезжай!»
А потом кто-то сказал, что там страшные проблемы, многие пострадали, и я испугалась, стала обивать инстанции, чтобы получить разрешение на выезд. Потом самолет, сани… Холодный, нет -ледяной ветер обжигал щеки, но я все ближе была к своей любви, уже совсем рядом.
Боже, как тяжело сегодня это вспоминать, и как ужасно холодно.
Сани заблудились, начиналась небольшая пурга, мы блуждали около часа, но при таком морозе казалось, что десять. Как и сейчас холод и ветер пронизывали меня насквозь, только тогда меня вела надежда. В городок мы въехали замерзшие, но радостные. Он уже встречал меня счастливый и смеющийся, с неземной улыбкой звездного космонавта.
— Привет, моя крошка. Я так рад, что ты со мной, это в сто раз лучше, чем Л…на.
— Что, я не расслышала? -от радости и холода мне слышалась всякая ерунда.
И все закружилось, как в лучших мелодрамах: свадьба, где мы лишь вдвоем перед командиром городка снежных вершин, шумная вечеринка из 6 человек, где среди мужчин лишь две девчонки: я и медсестра, которая так смешно кривит нос, когда пьет спирт, и — любовь без конца и края на самом холодном кусочке Земли.

Холод немного стал рассеиваться. Я лежала вся мокрая от пота, меня все еще лихорадило, голова кружилась. На кухне муж разговаривал с кем-то:
— А вдруг — это конец, и она не сможет больше встать? Как нам прожить тогда? Или ты хочешь, чтобы я стал ее нянькой?
— Но, она-то тебя вылечила тогда, когда ты отморозил себе ноги.
— И что я должен теперь всю жизнь выплачивать долг, попрощавшись с карьерой и личной жизнью.
— А она?
— Она —женщина и обязана была заботиться обо мне.

Тот год после неудачной вылазки в страшные морозы, ему придавило и обморозило ноги, думали, что не отойдут. И этот огромный сильный мужчина плакал, как ребенок, расстраиваясь, что уже не будет больше мужчиной и полноценным человеком.
Я-то знала, что все будет хорошо. Смеялась и растирала его ноги, верила, что все наладится. Только медсестра Лена совершенно перестала к нам приходить, а однажды, когда мы невзначай встретились, она улыбнулась и сказала: " Как поживаешь? Не надоело слюни подтирать здоровому дядьке? Знаешь, а он тебя не достоин.»

— Милая, видел сон, где мы вместе. В огромном море, словно две капли, сливались руками, глазами и губами, если ты захочешь. В этом бесконечном пространстве счастья мы были вместе, там я не потерял тебя, если бы ты только позвала меня, — выстукивало по железному подоконнику слова, словно песню, которая разбудила меня от тяжкого сна.
Я посмотрела в окно, снова шел дождь. Этой осенью так часто идут дожди, для кого-то это слякоть и грусть, а я очень люблю эту мокрую радость, что бьется в твое лицо, обнимает щеки, целует глаза. Теперь, когда осень балует меня своей непогодой, — стало чуть веселее. Я медленно подошла к стеклу. Там было темно и холодно. Никого. Одиночество снова начинало душить меня, затягивая страшными мыслями, убивая разочарованием.
— Где ты? Где ты? Я скучаю. Мне так одиноко.
Муж ворвался в комнату, уложил в кровать, словно в гроб.
— Прекрати свои истерики, никто тебя не бросит, даже, когда у меня появилась другая, я не оставил тебя, а продолжал заботиться.
Перед глазами всплыла картина. Черная ночь. У дома лишь один фонарь, под которым стоят два человека — это пара. Нет, они не целуются, а лишь слегка прикасаются лбами.
— Знаешь, я никогда не смогу ее бросить-она спасла мне жизнь
— Я понимаю, потому что люблю тебя. Купи мне планшет, чтобы даже, когда ты будешь с ней-мы были рядом.
— Конечно, я без тебя умру
— Я тоже, любимый
Он притянул женщину к себе и крепко обнял, как самую дорогую на свете вещь. Потом они оглянулись, и она вскрикнула, увидев мою одинокую фигуру. Я смотрела на своего мужа и его любимую женщину.
Слезы душили. Так все эти годы я была совсем одна, когда мне было тяжело, грустно, больно? Совсем, совсем одна. Одиночество заглянуло в самую душу и остудило ее.
Муж не догнал меня, не успокоил, просто отвернулся. Так я осталась совсем одна.
— Зачем терзать человека, если ты разлюбил? Почему чувство долга должно убивать уважение день за днем? Неужели ты веришь, что чашку можно склеить.
— Хватит придумывать глупости. Все давно закончилось, — грубо поправляя одеяло, проговорил муж.
— Закончилось. И точка. А как же моя жизнь? Она оказалась не нужной никому, все было ложью?
— Это твои проблемы, не вешай их на меня. Главное — выздоравливай.
На кухне кто-то готовил еду и чай для меня, они снова разговаривали, только слышно было плохо-в ушах звенело.
Я что-то пропускаю. Еще осталось много светлого, мне тоже нужен маленький кусочек тепла. В комнате было совершенно темно. Кто-то погладил по голове, измерил температуру. Тяжело вздохнув, поцеловал мою голову. Это было словно глоток свежего воздуха. Когда я проснусь, то обязательно узнаю: кто ты -человек за стеклом.

Столик на кухне был аккуратно сервирован только самым необходимым. Немного закуски и графинчик со спиртным.
— Слушай, столько лет вместе, еще с Антарктики, а ты все один. А, доктор, колись, когда женишься.
— Я убежденный холостяк, — проговорил молодой человек в круглых очках.
— Правильно, завидую тебе. Свободен от всех обязательств, — муж выпил еще рюмку и набычился, а врач тяжело вздохнул и проговорил:
— А я тебе завидую, когда вспоминаю, как она тогда лечила тебя. Помню ее добрую улыбку на все твои крики и упреки.
— Слушай, так забирай ее, теперь больная она мне совсем не нужна. Устал я что-то от этого.
— Не на долго тебя хватило, друг.
— Да ладно тебе, вдруг она уже никогда не выздоровеет.
— А почему ты не называешь ее по имени, у ненужной женщины нет имени.
— Да, хватит свои докторские нотации читать. «Снимай стеклышки бить буду"-пошутил муж и продолжил- Посиди с ней, мне срочно по делу нужно. Понимаешь, ты ведь тоже — мужик.
— Тут я тебе не помощник, никогда не понимал такого и не пойму уже.
Дверь на кухню распахнулась, на пороге стояла я.
— Отпусти его, Миша, пусть идет, только вещи все свои заберёт и ключи оставит.
Муж вздрогнул от неожиданности, но посмотрел на мое изможденное лицо и попятился, а потом резко встал и сказал:
— Баба нужна здоровая для нормального мужика-и ушел навсегда, хлопнув дверью.
Я аккуратно, слабость была еще неимоверная, подошла к своему заботливому доктору. Сняла его очки и заглянула в обжигающую глубину глаз.
— Так это ты был за стеклом, тогда…
— О чем ты, Олечка? Я так долго тебя ждал: с самой первой встречи, тогда в пургу, помнишь.
Сани заблудились, начиналась пурга. Снег валил и валил, да еще ветер закручивал белый пух, обжигая щеки и руки.
— Кажется, мы сбились с пути — прокричал наш провожатый, да еще, посмотри, доктор молодой совсем замерз, уж очень оделся не по-нашему. Так и умереть может.
— Посмотри, он совсем без сознания. Молоденький какой.-прокричала я
— Накройтесь шубой, да обними его покрепче. Что хочешь делай, но не давай ему заснуть.
— Эй, молодой-красивый, теперь придется на мне жениться, -сказала я весело, только замерзшее лицо не дрогнуло. Придвинувшись ближе, я подышала на его ледяные губы. Ресницы юноши затрепетали, тогда плотно прижав губы к губам, я попыталась…
Огромные глаза незнакомого парня широко раскрылись. Мы боялись пошевелиться, но, кажется, нас бросило в жар. Его щеки запылали.
— Выбрались, вот дорога показалась, — радостно прокричал водитель.
Мы вздрогнули, и губы наши разомкнулись. Ничего не говоря, мы забыли это на долго. так наше приключение длилось около часа, но казалось, что десять, время остановилось навсегда. В городок мы въехали замерзшие, но радостные.
— Я не забывал тебя, Оля, никогда. Ты-лучшее, что было в моей жизни, — аккуратно неся меня на руках, проговорил Миша.
— Зачем тебе нужна такая обуза, как я.
— Женщины бывают любимые и нет, а больные или здоровые -не важно.
Наши губы опять встретились, в руках я держала его стеклышки -очки. Все же я нашла тебя мой принц за стеклом