Аргентинское танго

 -Не, что не говорите, Марья Васильевна, а танцулька - это не специальность! - Иван Никанорыч налил горячий чай в большое блюдечко с голубой каемкой и с удовольствием отхлебнул. - Крутит задницей на потеху общества, но стабильности никакой нету. Вдруг завтра ногу подвернет, кто о ней вспомнит?

- Да что вы такое говорите, Иван Никанорыч! Хорошая у Катеньки профессия, сколько радости она приносит людям! - седая маленькая старушка, сидевшая напротив, с возмущением посмотрела на собеседника.

----------

Иван Никанорыч всю свою жизнь прожил в деревне. Работал в сельском хозяйстве, в советское время даже медалью был награжден "За трудовую доблесть". Потом перестройка больно ударила по родному совхозу. Работы не стало, дети выросли и разъехались по разным городам. Жена не выдержала тягот лихого времени и тихо покинула его лет 15 назад.

Горбатиться на чужого дядю он не пожелал, жил своим хозяйством. Куры, кролики, овцы давали хозяину и продукты и кой-какую наличность. И все бы ничего, только последнее время здоровьишко стало подводить. Ноги с трудом держали погрузневшее тело, одышка замучила.

На семейном слете в честь 70-летия главы семьи было решено, что пора деду переезжать к кому-то из них в город, негоже оставаться одному в старой избе. Там и присмотр будет, да и врачи поближе. Долго решали к кому, но он настоял только на переезде к любимой внучке Катюше. А она была только рада. С малых лет считала деда самым любимым человеком, в свои редкие приезды буквально не отходила от него ни на шаг.

И вот он в городе, в просторной квартире Кати. Первое время никак не мог приспособиться к городской жизни, не знал чем заняться. Выйдет на улицу, потрещит с бабками на скамейке. Но интересы у них были разные, никто его особо не слушал. Так было пока не познакомился с соседкой по площадке Марьей Васильевной.

Глубоко интеллегентная дама, маленькая, худенькая, с короткой прической седых волос, всегда чисто и опрятно одетая. Совсем недавно Марью Васильевну выперли на пенсию из городского отдела культуры. Пора было освобождать место молодым, вот ее культурно и попросили.

В лице пожилого соседа она нашла приятного собеседника. Что-то притягивало друг к другу этих двух пожилых людей. Она с удовольствием слушала рассказы о жизни в сельской глубинке, а он, попивая чай в уютной квартирке хозяйки, истории из культурной жизни в областном городе.

И все бы ничего, только то, что внучка работает танцулькой, как он выражался, и до сих пор не замужем, угнетало деда.

-------------

- Иван Никанорыч, скоро состоится конкурс эстрадных танцев, в котором принимает участие ваша внучка. Не желаете сходить, полюбопытствовать? Билеты я достану.

- А что, Марья Васильевна, пойдемте посмотрим, что там наша молодежь вытворяет!

-----------

И вот, они сидят в удобных креслах за спиной авторитетного жюри. Внучка с партнером выступали второй парой с номером " Аргентинское танго." Иван Никанорыч, облаченный в старенький костюм с заслуженной медалью на груди, всей душой желал победы своей любимице. Беспокойно ерзая на мягком сиденье, он задавал множество вопросов своей спутнице. Та только загадочно улыбалась и просила проявить терпение, скоро все начнется.

После вступительного слова одного из членов жюри объявили первую пару с танцем "Ча-ча-ча". Вышли молодые люди. Он - прилично одетый. В костюме, черные ботинки начищены. И она в одном пиджаке, из-под которого торчали длиннущие голые ноги в туфлях на высоченном каблуке. На голове у девушки красовалась модная мужская шляпа с загнутыми полями. Заиграла музыка. Она хищной лисой обошла напарника сзади и стянула пиджак. Он почувствовал такое дело, гоголем вертанулся вокруг нее, тоже снял пиджак с дамы и оставил ее в одном неглиже. И понеслось. Кавалер козликом запрыгал возле дамы, она не отставала.

- Ой, девки, что вы делаете с мужиками! Попалась бы мне такая в молодости, я бы еще не так вытанцовывал! - с усмешкой подумал Иван Никанорыч.

Вяло похлопав танцорам, стал ждать появления внучки.

А вот и она! С первых минут танец захватил всего деда. Страсть, стремительные движения, любовь в каждом эпизоде.

Марья Васильевна краем глаза следила за своим кавалером. Видела, как он чуть наклонился вперед, схватился руками за подлокотники кресла, так что побелели пальцы. Его губы что-то шептали, на лице было написано восхищение, по щеке ползла одинокая слезинка.

Когда отгремели последние аккорды музыки, дед вскочил с места и громко стал хлопать в ладоши.

- Марья Васильевна, вы видели, видели! Кака любовь! Видели, как они любят друг друга! И чего не поженятся, не понимаю? - влажные глаза Ивана Никанорыча требовательно смотрели на спутницу.

- Дорогой мой, не переживайте так. Это же просто танец! Да и напарник Катеньки женат уже давно. Вон, его супруга стоя аплодирует! - Марья Васильевна успокаивающе гладила деда по руке.

- Какой подлец, чего тогда девчонке мозги пудрит! Ведь любит же она его по-настоящему! Может домой пойдем, не могу я больше здесь оставаться.

По дороге к дому в душе деда восхищение танцем боролось с жалостью к внучке.