Графское отродье. Прелисловие

Самара. 1996 год. Шел теплый летний дождь, сквозь крупные капли просвечивала радуга, переливаясь разными цветами. И стар и млад высыпал на улицу, чтобы посмотреть на завораживающее зрелище. А в деревянном доме Ивана Кузьмича Белова было хмуро и тоскливо.
Старик в женской вязаной кофте с одной пуговицей и рваном трико, лежал второй месяц, не в силах подняться. Недовольная жена с трясущимися руками вынимала из-под него простынь и бурчала под нос: «И когда только Бог тебя приберет? Нет сил больше за тобой дерьмо выгребать.
 -Скоро, потерпи чуток. Прозвучал слабый голос.
-Ленка-паскуда! Заорала старуха- Взяла быстро грязное белье и в тазу замочила.
-Фу ,не буду. -Сморщила курносый нос девочка лет семи и отвернулась.
-Не фу, а на-ка, - рассмеялся брат как две капли воды, похожий на сестру, только с короткой стрижкой.
— Вот сам и неси Лешка.
Схватив тряпку, он шепнул ей на ухо: «Ты что сдурела отказываться, давно в подполе не сидела? Дед-то нам теперь не помощник. Сообразила?»
-Угу.
-Тогда быстро за водой в сенцы сгоняла.
-Феврона ребят покормила? -Снова послышался голос Кузьмича.
-Сами не маленькие. Сдать бы их в детдом и дело с концом. -Ворчала та.-Какой ты теперь опекун?
-Не смей!
-И что ты мне сделаешь? Подбоченилась та, скривив  губы.
-Дом на Альку перепишу.
-Только попробуй, быстро крысиного яда отведаешь…
Мимо окон пронеслась электричка. Залаяла собака.
-Кого это нелегкая принесла? И, Шаркая ногами, вышла на улицу.
На пороге стояла промокшая путница, улыбаясь.
-Здравствуйте Феврония Матвеевна.
-И тебе не хворать.
-Ты чейная будешь? Прищурилась та, рассматривая молодую стройную женщину в надвигающихся сумерках. -Аба. Да это же графиня. -Издевательским тоном произнесла та.- А не расшаркаться ли перед вами ножкой? Неужто из тюрьмы сбежала?
     -Нет, я условно досрочно освободилась.
-Если бы не дед, отдала бы тебе твоих архаровцев, и проводила бы за ворота.
-Спасибо за детей.
-Спасибо на хлеб не намажешь.
Тут дверь заскрипела и из нее высунулись две чумазые головки близнецов.
-Я же говорю мамка приехала, а ты не может быть , не может быть… Раздался голос девчушки как весенний ручеек.
-Ленка, Лёшка идите ко мне, какие вы взрослые стали, вас просто не узнать. Светилась от счастья Алька и обняв ,стала целовать их.
-А подарки нам привезла? -Заканючили дети.
-Нет. Вот устроюсь на работу и сразу же куплю.
— Значит правду бабушка говорила, что ты нас бросила, хоть бы завалящую конфетку Ленке принесла…Она почти каждую ночь зовет тебя во сне,-отвернулся Лешка.
-Да что же это такое дети? Бабуля же пошутила. Ведь правда Феврония Матвеевна?- Нахмурила брови Аля , сверля взглядом бабку.
-Что смотрите, быстро кашу есть!  А я с матерью вашей непутевой поговорю.
-Ма ты не уйдешь? Сморщила лобик девочка, всматриваясь в уставшие глаза родительницы.
-Нет, что ты.
-Ага, слушай ее больше, папка тоже так говорил, а теперь нос к нам не кажет. Пошли сестра сироты мы с тобой. И обнявшись, направились на кухню.
-Вы что наговорили им про меня?
-Правду.
Но они же дети.
-И что? -Скрестила руки на груди она. -Но неродные же. Теперь о главном. Дед-то твой помирает.
-Как?
-Так. Как все старики в его возрасте.
         Ошарашенная новостью Алевтина вбежала по скрипучим половицам, в нос ударил неприятный запах миазм.   Иван Кузьмич, заросший щетиной и с заострившимся носом, лежал в душной комнате с открытыми глазами и тяжело дышал.
-Дедуля миленький… как же так? Ты же обещал до ста лет не меньше… Гладила она его и слезы катились по щекам.
  Увидев ее, он оживился и голос стал побойчее.
— Значит выпустили. Молодец Соколов уважил старика.
- Андрей?
-Да. Видно, любит он тебя еще, жаль, что женат и дочка у него.
-Раньше надо было думать, когда с медсестрой в Афгане обжимался.
-Всякое в жизни бывает… Что-то в груди заклокотало, и он раскашлялся.
-Может скорую вызвать?
-Нет. Это старость. А ты на Марию стала похожа, жену мою первую, такие же кудряшки волос и глаза словно Небушко, соскучился по ней. Снилась недавно, грозя пальчиком: «зачем ты на чернавке Февроне женился? Она ж змея подколодная, каких поискать».            
            - Эх, и неблагодарная ты тварь Ваня. -Покачала головой старуха, стоя в проходе и ,шамкая беззубым ртом лепешку.
            - Дочка прикрой дверь, чтобы ее не видеть. А теперь заведи ходики, хочу послушать  в последний раз, как они звенят. Она потянула за гирьки, перевела стрелки часов,  и сразу раздался  красивый звон, похожий на колокольный, бьющий на пасху.
Им уж двести лет. И достались они пращуру от графини Зубовой. Вот почему тебя все графиней кличут. А теперь отодвинь половик, и достань из подпола водку. На похороны свои припас, нынче с Горбачевским законом днем с огнем ее не купишь, разве что по талонам.
     Выпив холодное зелье,  на бледном лице Кузьмича выступили нездоровые сине-красные пятна. Алька лишь пригубила напиток, чтобы не обидеть старика.
Несколько дней были временем воспоминаний. Ивана Кузьмича словно прорвало, и он рассказывал о том, что было давно под запретом и о чем даже не догадывалась внучка. Теперь, чтобы переварить все, ей требовались годы.
-Теперь достань шкатулку с полки, все что в ней тебе пригодится, а записку мою прочтешь только после смерти. 
И помни, чему я тебя учил. Если в водоворот попадешь воздуху побольше в легкие набери и поднырни поглубже, глядишь и выплавишь. Как только поминки отведете, часы забирай и с детьми к моей сестре езжайте. Ее парализовало, а родственников, кроме тебя не осталось. Вот и будешь ей вместо няньки. Совсем забыл, в них лежит необычное…, но не договорив до конца, рвота с кровью хлынула из горла и сердце его остановилось. Алька истошно закричала, впервые увидев смерть близкого человека . Ходики словно ждали этого момента и пробили 12 часов дня, отмеряя время живым.
         Ивана Кузьмича похоронили рядом с первой женой. После поминок, бабка пошла провожать свою родню, а Аля с детьми стала собираться в дорогу. Но тут с грохотом мимо окон пролетел товарняк и жилище изрядно тряхануло. Часы, висевшие на стене не один десяток лет, накренились и упали, из трещины выпало старинное письмо, написанное на старославянском языке . Не успев спрятать его за пазуху, как вошла Феврона. И увидев ходики на полу заорала:
«Не смей шалопутная забирать их! Завещания Ванька не оставил, значит они мои по праву». Вспомнив слова деда, Аля отстранила ее и подняла их.
-Ну раз так, я за милицией и посадят тебя снова. Погрозила она крючковатым пальцем.
-Да подавись! И всунула их в трясущиеся руки бабки. Я догадалась, ты же ведьма, когда дед женился на тебе  около дома образовался котлован . Думаю, это было не природное явление как утверждали ученые, просто колдуньям семьей нельзя обзаводиться. -И забрав детей, пошла на электричку.
Приходить в дом, где не было любимого деда, к совершенно чужой женщине, да еще и с переселившимися к ней хитрющими родственниками не хотелось.
 Лишь через год, Аля надумала навестить ее, надеясь, что у той проснется совесть, и она вернет часы.    Но узнав, что Феврония и сын ее умерли буквально через месяц после ее отъезда, а дом уже продан, она конечно расстроилась, но оставалось еще то старинное письмо, которое обязательно откроет завесу таинственности события, произошедшего в далеком 1799 году.