Берегите природу вашу Мать! 3

 
Вскоре на острове исчезли даже самые маленькие деревья, здесь  постарались крысы, уничтожая все семена подряд.
 Тут же прекратилось строительство культовых сооружений, и началась необратимая деградация общественной жизни. Отсутствие каноэ отрезало людей от океана. На тростниковых плотах далеко не уплывёшь. Выяснилось, что едоков несравнимо больше, чем еды.
Интенсификация земледелия как-то ещё могла решить вопрос с калориями, но категорически не хватало животного белка. Куры стали драгоценностью. Поголовье крыс сократилось на порядки.
Островитяне, как и родственники маори в Новой Зеландии,  быстро вспомнили изрядно подзабытый старый добрый каннибализм. Человек стал основной пищей для человека. Но есть друзей явно не комильфо. Единая структура быстро распалась на фрагменты, началась война всех против всех.
Казалось бы, по мере убывания населения, а оно сократилось в десятки раз, социальное напряжение должно было спадать. Но мясорубка деградации вертелась уже по инерции.
 Как тут не вспомнить костры Инквизиции и тридцать седьмой год! Чисто академическим, можно считать вопрос о том, успел бы последний островитянин съесть предпоследнего до появления европейцев, или духовное оздоровление всё-таки бы наступило.
Дальнейшие события, развернувшиеся на острове Пасхи, интересуют нас факультативно. Рассказывая об Истинном Боге, белые пришельцы переловили местных жителей и отправили на рабские работы на материк. Тех, кто не загнулся от непосильного труда и инфекций, затем вернули назад. Некоторое количество прямых потомков первопоселенцев здравствуют и сейчас, но от самобытной цивилизации не осталось ничего, кроме археологических находок!

Пожалуй, хватит сгущать краски, ведь планета в целом — это далеко не остров Пасхи. Как в прямом, так и в переносном смысле всегда если на одном краю Земли закат. в другом месте непременно начинается рассвет.
И здесь нам придётся взять небольшую паузу в  виде минутки занудства. Ибо, не определившись в терминах, мы просто не   сможет далее «копать глубже».
Итак.


БИОГЕОЦЕНОЗ  — од¬но¬род¬ный уча¬сток по¬верх-но¬сти Земли   с оп¬ре¬де¬лён¬ным со¬ста¬вом жи¬вых ор¬га¬низ¬мов  и не¬жи¬вой окружающей сре¬ды. Они свя¬зан¬ы по¬то¬ка¬ми ве¬ще¬ст¬ва, энер¬гии и существуют  как еди¬ный при¬род¬ный ком¬плекс.
Представляет собой устойчивую экологическую систему, в которой органические компоненты - животные, растения- неразрывно связаны с неорганическими: вода, почва. Например: биогеоценоз соснового леса, биогеоценоз горной долины.
БИОЦЕНОЗ   — сообщество организмов, исторически сложившаяся совокупность животных, растений, грибов и микроорганизмов, населяющих относительно однородное жизненное пространство. Они связаны между собой, а также с окружающей их средой. 
Биоценоз — это динамическая, способная к саморегулированию система, компоненты которой   взаимосвязаны.   
АНТРОПОГЕННЫЕ БИОЦЕНОЗЫ — это особые природные сообщества, сформировавшиеся под непосредственным влиянием человека, который сам может создавать новые ландшафты и серьёзным образом изменять экологическое равновесие. 
АГРОЦЕНОЗ  — биогеоценоз, созданный человеком, искусственная экосистема.   



С биоценозом и агроценозом всё ясно. Первое – это тайга или джунгли, где не ступала нога человека, второе – бескрайние поля кукурузы в штате Айова или пшеницы на Кубани.
А  вот с антропогенными биоценозами разбираться придётся основательно. Вернёмся к нашим…  нет, не баранам. Бизонам. Ибо они являются уникальным материалом для формирования дальнейших выводов. Перебив  всех крупных  травоядных кроме бизона, индейцы способствовали появлению супер животного, которое извести под корень смогли только люди, вооружённые автоматическим оружием. То есть и прерии и монопольно их населяющий многие тысячи лет бизон однозначно являлись антропогенным биоценозом, сформировавшимся в результате ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ КАТАСТРОФЫ, учинённой человеком.


 То же самое можно сказать и о пустынях Австралии, и о тундре   циркумполярных областей. О тундре ниже мы будет говорить много и обоснованно. Но пока отметим, что вся она, а это СОТНИ МИЛЛИОНОВ гектаров площадей,  возникла как последствие экологического надлома ещё более ужасного, чем бедствие прерий.
В степях Америки  в значительной степени сохранилась флора. Условно говоря, вместо миллиона мамонтов и двадцати миллионов бизонов ландшафт наполнили тридцать миллионов бизонов. По крупному счёту, траве совершенно безразлично, съест ли её мамонт, лошадь, верблюд или бизон. Экологическая система деградировала, но не исчезла. Когда бледнолицые стали уничтожать бизонов как кормовую базу индейцев, тут же до немыслимых масштабов расплодились луговые собачки, подобие наших сусликов.
Пока бизоны топтали прерии грызуны ютились на контурах рельефа непригодных для больших животных. «Кому война, а кому мать родна» - миллиарды луговых собачек  сменили десятки миллионов бизонов всего за несколько лет. Они изрыли всю поверхность земли, сделав её непригодной для жизни крупных  травоядных. Но «недолго музыка играла, недолго фраер танцевал». Индейцев сменили ковбои  с бесчисленными стадами коров. Произошло очередное мгновенное изменение антропогенного  биоценоза. Луговых собачек тут же «замели под лавку», объяснив «кто  в доме хозяин», а растущие как грибы после дождя  промышленные центры США получили огромное количество доступной по  цене говядины, которая быстро вытеснила со стола безраздельно господствующие до того бобы, являвшиеся  реальным источником пусть и низкокачественного, но белка.


 Все эти растянувшиеся на тысячелетия смены природных ландшафтов прошли без потерь флоры и плодородия почв. Ужас наступил уже в тридцатых годах двадцатого века. Механизация производства, то есть широкое внедрение тракторов позволило поднять целину прерий. Почву распахали. И ураганы разнесли её по ближайшим морям и океанам, по  дороге засыпая города.
В СССР это  произошло ровно через двадцать лет, о чём вы  не узнаете из «бессмертного бестселлера» Леонида Ильича Брежнева «Целина».
Однако введение экологически обоснованных способов обработки земли, таких как безотвальная вспашка, позволили стабилизировать ситуацию  и организовать крупные центры производства зерновых культур.



 В тундре  же всё оказалось намного печальнее. До прихода людей в Сибири и Канаде от берегов Северного Ледовитого океана и до географической широты реки Амур существовал единый биоценоз  тундростепь. Не было не только болотистой тундры, но и тайги.
Эти, как минимум, двадцать миллионов квадратных километров территории обладали невероятной по современным меркам продуктивностью и количество проживающих там животных ВО МНОГО РАЗ превышало нынешнее состояние расположенных на данных землях биоценозов.
Надо сразу сказать: значительного изменения климата за указанные  тысячелетия не отмечено. Как такое вообще могло произойти, в недоумении воскликнет неискушённый читатель. А кроме себя винить некого. В смысле, хомо сапиенс всё и устроил.
 Для начала представим такую картину. У вас есть участок продуктивной пашни и на нём всё благоухает. И вдруг почву сверху накрывают толстой чёрной плёнкой. Всё, что находилось под пластиком, тут же приказало долго жить. А  сверху на этот изоляционный слой нанесло  пыли, мусора, субстрат  пропитали дожди и в нём поселился мох. Чуть позже подоспели полевые мыши. Новый цикл жизненных процессов начался.
Это метафора, но очень близкая к реальной ситуации. Вспомним заодно и луговых собачек, ликующих на бизоньих могилах.


 Когда люди в тундростепи выбили всех крупных животных, выжил только олень. Он был слишком лёгок, чтобы своей массой продавить мох. И ягель стал расползаться во все стороны не хуже, чем борщевик по заброшенной пашне средней полосы. Семена злаковых трав не могли прорасти через толстый слой ягеля как через ту самую чёрную плёнку и гибли, не дав потомства.
В отличие от мамонтов, олень мог обойтись одним мхом. И биоценоз высочайшей продуктивности тундростепь быстро был заменён болотистой тундрой. А южнее, где тепла больше, выросли хвойные леса тайга, в которых господство захватила ель. Этот биоценоз также  отличается крайне низкой продуктивностью.
Надо чётко понять: тундра и тайга есть последствие экологической катастрофы, учинённой людьми. Это вовсе не прекрасная  природа, которую нужно беречь и сохранять всеми силами.
 Более того, уровень знаний позволяет человечеству в наши дни остановить процесс деградации природных ландшафтов, которые в большинстве своём на поверку оказываются  антропогенными биоценозами,  и закрутить маховик в противоположном направлении.
 В громадных пустынях Сахара, Гоби, на Аравийском полуострове  уже ведутся работы по значительному изменению ситуации.
 О том как  болотистую тундру превратить в продуктивную тундростепь и какие в этом деле  достигнуты  успехи мы рассмотрим ниже.


Природа может меняться как в худшую, так и лучшую сторону. И рассматривать конкретную ситуацию в определённом месте как что-то вечное,  единственно правильное и уж тем более Богом данное ошибочно и даже опасно.
Весь восемнадцатый и большую часть девятнадцатого века вся Россия от края и до края засевалась льном и коноплёй. Мировой парусный флот поглощал сырьё без остатка.
Индустриализация отменила паруса и повысила уровень жизни рабочих. Они на свою зарплату могли покупать мясо. На российских полях технические культуры были заменены зерновыми. Русское зерно скармливали немецким свиньям и все были довольны. Выведем за скобки годы, когда СССР зерно закупал, с кем не бывает, и уточним что сегодня Россия опять своей пшеницей завалила весь мир так, что сама себе сбивает цены.
Но это не повод заняться поиском тазика для сбора слёз. Нам бы всегда такие проблемы, а других не надо!
В Ростове-на-Дону строится громадный завод по переработке льна масличного, просьба не путать со льном долгунцом. Мировой рынок ещё не насыщен растительными маслами, пальмовое и оливковое не в счёт, и вот на наших глазах пшеницу теснят   подсолнечник, рапс, лён, горчица, сафлор и далее по списку. Соя и кукуруза – свиньям, им же жмых вышеперечисленных культур, а  масло уедет… хоть к потребителям  нарождающегося индустриального гиганта Эфиопии, хоть в конкурирующий с Китаем Вьетнам.
Мы рассмотрели динамику агроценозов за триста лет на примере нашей страны. Однако  есть ещё более интересные образцы, когда происходит взаимная замена антропогенных биоценозов и агроценозов. Прекрасный  материал  предоставляет нам история  территории, на которой находится современная Франция.