Акция Т4. Нордическое кольцо

16 июля 1940 года

Берлин, Германская империя

Эту ночь Колокольцев (к немалому – и не особо скрываемому – неудовольствию Эрики Фосс) провёл в одной постели с Матильдой Шлеммер. Эрика и добрый доктор ночевали в разных спальнях – не столько потому, что Вернер Шварцкопф был женат – для него это не было таким уж непреодолимым препятствием – сколько потому, что они друг другу как-то не особо понравились.

После быстрого секса (без этого как-то не обошлось), Колокольцев и Матильда быстро заснули в объятьях друг друга – ибо завтра ожидался действительно очень тяжёлый день.

Проснувшись, они снова занялись сексом (снова недолго), после чего Колокольцев сделал стандартную утреннюю гимнастику, принял холодный душ, побрился и присоединился в столовой к остальным сотрудникам его временной зондеркоманды. Которые уже с огромным удовольствием поглощали аппетитный завтрак, заботливо приготовленный его экономкой Эльзой.

После того, как завтрак был (предсказуемо) полностью уничтожен, доктор Шварцкопф – по поручению Колокольцева – позвонил сначала в Институте антропологии, теории человеческой наследственности и евгеники имени Кайзера Вильгельма, а затем на кафедру расовой гигиены Берлинского университета Фридриха Вильгельма.

Дабы, не вызывая подозрений (они были знакомы, хотя и не особо близко), выяснить, где сегодня обитает доктор Ленц и когда он покинет своё рабочее место и отправится домой. Предсказуемо выяснилось, что он обитает в Институте имени Кайзера Вильгельма, а домой отправится ровно в шесть часов вечера. Что Колокольцева полностью устраивало.

Получив эту необходимую ему информацию, он немедленно позвонил начальнику V управления РСХА (Крипо) и арендовал уже знакомых ему комиссаров Курта и Клауса как раз на шесть часов вечера. Справедливо рассудив, что ему нужны уже те, кто в теме… и кто выглядит достаточно устрашающе (миниатюрная стройная Эрика Фосс на эту роль явно не годилась).

После этого он отправил всех – включая себя любимого… правильно, добывать информацию о фигурантах этого (мягко говоря) весьма необычного дела. Эрику Фосс, разумеется, в Крипо; доктора Шварцкопфа (с приданной ему якобы медсестрой Матильдой Шлеммер) – к Леонарду Конти (фактически, рейхсминистру здравоохранения), который курировал вопросы, связанные с евгеникой и расовой гигиеной.

Сам же (разумеется) отправился в гестапо… ну, и позвонил группенфюреру СС Отто Хоффману, новоиспечённому начальнику Главного управления СС по вопросам расы и колонизации (RusHA). Ибо RusHA тоже имело некое касательство к вопросам евгеники и расовой гигиены.

Когда они снова собрались все вместе в четыре часа (снова в гостиной клиники доктора Шварцкопфа, ибо оттуда было существенно ближе), неожиданно выяснилось, что их совместный «информационный улов» оказался намного более ценным, чем Колокольцев предполагал до начала их «рыбалки».

Причём настолько ценным, что Колокольцев уже весьма неплохо представлял себе, кто входит в состав нового Нордического кольца (его участники явно были не особо озабочены конспирацией… если вообще озабочены). И приблизительно – как именно работала инфернальная машина уничтожения лучших…

По дороге в Институт Кайзера Вильгельма он завёз Эрику на конспиративную квартиру гестапо, которой иногда пользовался (по понятным причинам он не хотел засвечивать перед совсем недобрым доктором Ленцем свою недвижимость), где и оставил, проигнорировав невысказанное, но совершенно очевидное желание криминалькомиссарин заняться быстрым сексом.

И отправился отлавливать второго человека… теперь, возможно, уже первого, в Обществе расовой гигиены. То ли в германском, то ли в международном (после начала войны скорее первое, чем второе) …, впрочем, это было уже неважно.

Важным было лишь то, что в результате совместной с его подчинёнными «информационной рыбалки», он прекрасно представлял себе, как выглядит доктор Ленц (фотографий его хватало, да и доктор Вернер дал весьма подробное его описание), где он живёт – он жил недалеко от места работы, в собственном доме в Далеме – и каким маршрутом добирается домой пешком от Института Кайзера Вильгельма.

Поэтому он без труда обнаружил (предсказуемо погружённого в размышления то ли о расовой гигиене, то ли о судьбах немецкой нации, то ли о смысле существования человека) доктора-профессора Фрица Ленца. За которым предсказуемо (на почтительном расстоянии) неотступно следовали два криминалькомиссара Крипо (Курт и Клаус).

Поравнявшись в своём служебном автомобиле с задумчивым доктором-профессором, Колокольцев остановил машину, распахнул правую переднюю дверь своего чёрного седана БМВ 326 и приказным тоном обратился к доктору Фрицу Ленцу, предъявив свой служебный жетон: «Гестапо. Садитесь в машину»

Вопреки распространённому (в основном за пределами рейха) заблуждению, слово тайная в официальном названии гестапо означало вовсе не что существование этой организации было государственным секретом (не было).

И вовсе не то, что методы работы гестапо были тайной (за редким исключением, не были – это была вполне себе обычная политическая полиция, разве что работавшая в режиме де-факто чрезвычайного положения в стране).

Тайной являлась личность каждого из сотрудников (именно сотрудников, а не офицеров, ибо гестапо была гражданской государственной службой, структурно аналогичной Крипо).

Поэтому, представляясь объекту, сотрудник гестапо не имел права называть своё имя и звание – а лишь предъявлял официальный жетон с индивидуальным номером. Как ни странно, эта система работала – причём работала эффективно.

От неожиданности доктор Ленц впал в ступор… почти. Однако быстро вышел из оного и настолько перепугался (что было несколько странно, ибо законопослушному гражданину рейха опасаться гестапо не было никаких оснований), что он начал испуганно озираться по сторонам.

Возможно, подсознательно думая, как бы куда-нибудь улизнуть (очень плохая идея в Берлине 1940 года). Однако после того, как его взгляд наткнулся на двух здоровенных криминалькомиссаров, которых он сразу (некорректно) принял за сотрудников гестапо, он капитулировал.

Покорно забрался в машину Колокольцева, покорно опустился на переднее пассажирское сиденье и покорно захлопнул дверь. БМВ тронулся с места, после чего Колокольцев сразу взял быка за рога:

«Сразу предупреждаю Вас, доктор Ленц, что во время войны любое уклонение от сотрудничества с гестапо – включая активный или пассивный отказ предоставить необходимую гестапо информацию – считается актом саботажа.

За который автоматически полагается гильотина. В Имперском народном суде такие дела разбираются за считанные минуты, а смертный приговор приводится в исполнение в течение часа. Я доходчиво объяснил ситуацию?»

Неожиданно (возможно, даже для самого себя) пришедший в себя доктор-профессор покорно кивнул: «Более чем»

«Отлично» – констатировал Колокольцев. И приступил непосредственно к делу: «Я знаю, что созданное в 1907 году тайное общество Нордическое кольцо три года спустя не было переименовано в Bogenclub M;nchen – Мюнхенский клуб лучников – а разделилось на две части. Официальную и тайную – причём тайная сохранила изначальное название и существует до сих пор…»

Доктор-профессор изумлённо уставился на него: «Откуда…»

«Здесь я задаю вопросы – жёстко ответил Колокольцев». Прозвучало это, конечно, донельзя банально – но это была чистая правда. Он продолжил: «Я приблизительно знаю, чем занимается эта организация – и даже кто в неё входит. Но мне нужно знать точно…»

Фриц Ленц пожал плечами: «Чем точно они занимаются, я не знаю. Я не являюсь членом этой организации – да мне никто и не предлагал. Я периодически читаю им лекции по вопросам евгеники, расовой гигиены… иногда философии и готовлю для них статьи, обзоры и всё такое прочее – когда попросят…»

Примерно так Колокольцев себе всё это и представлял. Однако он не собирался так легко отпускать недоброго доктора. Поэтому жёстко-настойчиво осведомился:

«И всё-таки?». Доктор Ленц глубоко вздохнул: «По неясной мне причине, они не распространяются о том, чем сейчас занимаются. У меня сложилось впечатление, что это имеет какое-то отношение к программе принудительной эвтаназии – в первую очередь в центре в Бранденбурге… но я не уверен на сто процентов…»

«Взрослых или детей?» – нарочито будничным тоном осведомился Колокольцев.

Доктор-профессор задумался, затем довольно уверенно ответил: «По-моему, только взрослых. Да, точно взрослых. Возможно, молодых людей и девушек… но точно не моложе шестнадцати лет…»

Это соответствовало тому, что предполагал Колокольцев. Оставались ещё два вопроса. Он протянул доктору блокнот: «Мне нужен список всех членов Нордического кольца. Пронумерованный. Фамилию руководителя подчеркнуть…»

На то, чтобы составить полный список, у доктора-профессора ушло не более пяти минут – видимо, он обладал отменной памятью… или просто весьма близко работал с новым Нордическим кольцом.

Руководителем организации несколько неожиданно оказался Артур Вольни – видимо, непростой это был врач. Всего в обществе было двадцать три человека, что примерно соответствовало ожиданиям Колокольцева. Он быстро пробежался взглядом по списку членов общества… и едва не потерял управление БМВ.

Ибо под номером семнадцать (список был составлен не по алфавиту, а в порядке вспоминания) был указан…

«А это кто?» – он указал пальцем на Рихарда Ройсса.

«Рихард Ройсс» – удивлённо ответил доктор Ленц.

«Я вижу, что не Генрих Гиммлер» – усмехнулся Колокольцев. «Какова его роль в Нордическом кольце?»

Доктор-профессор пожал плечами: «Точно не знаю, но. по-моему, он кто-то вроде помощника доктора Вольни по особым поручениям…»

Значит, Хельга Лауэри была особым поручением. Что – судя по её произведениям и вообще по её личности – было неудивительно совсем. Колокольцев не сомневался, что руководству Нордического кольца было уже известно о чудесном спасении девушки… однако было крайне маловероятно, что это их напугало.

Ибо у СС уже не первый год была репутация организации, которая стремилась подмять под себя… особенно такие важные для рейха проекты, как программа насильственной эвтаназии.

Поэтому – а по-другому они вряд ли могли смотреть на происходящее – они восприняли свою неудачу как результат вмешательства СС, никак не связанный с конкретной Хельгой Лауэри.

Она просто оказалась в инфернальном месте в просто исключительно удачное время… иными словами, ей просто невероятно повезло. И всё. Поэтому было крайне маловероятно (практически невероятно), что они вдруг свернут свою операцию – ибо она совершенно не зависела от того, кто реализует Акцию Т4 – личная канцелярия фюрера или СС.

Оставался последний вопрос, который Колокольцев немедленно задал:

«Мне известно, что члены организации в полном составе регулярно собираются в одном месте. Когда следующая встреча и где?»

Доктор Ленц снова пожал плечами: «Каждую среду, в восемь часов вечера по адресу…». Он назвал адрес и уточнил: «Это двухэтажный особняк – я не знаю, кому он принадлежит. Собрание на втором этаже – там зал в половину этажа…»

Сегодня был вторник – значит очередной шабаш ковена уже завтра. Что очень и очень хорошо – времени подготовиться достаточно, а чем раньше, тем лучше…

«Завтра они тоже встречаются?»

Доктор-профессор кивнул: «Да, конечно. Я должен был выступить с небольшой лекцией, но они что-то переиграли…»

И добавил: «Я не член общества, поэтому присутствую только когда читаю лекцию… или руковожу дискуссией по тому или иному вопросу…»

Оставшуюся часть пути они ехали молча. Добравшись до конспиративной квартиры, Колокольцев сдал доктора Ленца Эрике Фосс и объявил своему фактически пленнику: «Позвоните домой, сообщите, что Вас срочно вызвали в Мюнхен для консультаций. Когда вернётесь, неизвестно. Все распоряжения фройляйн Фосс выполнять беспрекословно – иначе переедете в Заксенхаузен»

И – к великому неудовольствию криминалькомиссарин – отправился домой. Готовиться к завтрашней встрече…