Толстуха. Часть десятая

Люська  опоздала, так как время на дорогу до ресторана не рассчитала. Но ее приняли там хорошо, приветливо,  проверив на входе её пригласительный билет.  Она поднялась по широкой лестнице. Смутилась… В жизни не была в таком дворце, очень уж красивое убранство ее поразило. В большом зале столы были поставены буквой «п». Распорядитель подвел Люсю к самому краю стола. Только там оставалось несколько незанятых мест, и Люся оказалась как бы на камчатке , ухаживать там за ней было некому.  Пока распорядитель сам наливал ей вина, она попросила его:
 - Я бы хотела поскорее поздравить Романа Алексеевича и подарок вручить от нашего первого курса.
- Успеете, девушка,- ответил он.
- Да я очень волнуюсь, у меня тут кусок в горло не полезет, - довольно смело настаивала Люся. Распорядитель улыбнулся в ответ на ее озорную улыбку, узнал ее имя и пошел к микрофону объявлять.
- Прошу внимания!  От имени студентов первого курса МГУ,  Романа Алексеевича поздравит Людмила Петрова. Пожалуйста,  Людочка,  к микрофону!
Люся вышла бодро, легко, на своих высоких каблучках. С приветливой улыбкой оглядела зал, где были в основном люди пожилые или среднего возраста. Для них она, такая молоденькая, нарядная, модная, была как цветочек, как украшение их торжества…Так она себя ощущала до того момента, когда  рядом с Романом Алексеевичем увидела его жену…
Сказать, что она была еще очень даже молода и
 исключительно  красива, - это ничего не сказать …

Каждая прядка ее волос, уложенных с мягким изгибом,
мягкий оттенок ее загорелого лица, помада на губах, движение ее
 удивительно женственных рук и вообще всё было в ней так
 гармонично и переплеталось в такую необыкновенно приятную сердцу
 мелодию, что  только одно слово ударило в голову Люське:
   БОГИНЯ!…
 Люська где-то читала, что женщине, чтобы победить, достаточно только одного- чтобы её УВИДЕЛИ, если она ДОСТОЙНА победы...
Это чьё-то спорное высказывание. Люська всегда была не согласна
 с этим, далеко не все может быть видно только во внешнем
 облике, внешность бывает обманчива.
Но здесь, как в песне, слова не выкинешь
 и ничего туда не добавишь.
Эта красота особая, .ее только смерть может убить ,
да и то - неизвестно. Красота гармонии мироздания, божественно воплощенная в женщине. Понимал ли это Роман Алексеевич? Может быть и нет.
Привык за долгие годы, к тому же, возможно,
 хотя это трудно себе представить,
 когда-то она была еще прекраснее...
 
 На каком таком основании Люська думала , что подруга
 жизни, которую выбрал себе этот красивый и умный человек,
 не будет его достойна?! Почему-то представляла её очень старенькой
  бабулькой, которая  кряхтя,  доживала свой век.
 Где же ее старым мощам до Люськи? Даже и в учет ее не брала
 и никогда не думала о ней. Его самого Люська любила любым -
 даже будь он столетним!
 Но эта его  «старушонка» даже в сознании Люськином
не существовала.
А тут вдруг такое чудо рядом с ним !
Похоже, жена Романа Алексеевича еще и младше его намного.
Да, ее достаточно было Люське только увидеть,
чтобы быть разбитой в пыль.
Она как будто потеряла дар речи и забыла,
 зачем вышла к микрофонам.

-Людочка стесняется, давайте дружно поддержим девочку
аплодисментами! - весело призвал присутствующих распорядитель .
Все дружно захлопали, и Роман Алексеевич, почему-то раскрасневшийся
, и его красавица-жена…

- От имени наших....Ваших студентов….Ваших...поздравляю
 Вас с Днем рождения…Вот Вам… подарок…Здоровья и счастья
 желаем…- сбиваясь выговорила Люська, бегом
 подбежала к имениннику, положила перед ним, почти бросила
 коробочку и хотела убежать, но жена Романа Алексеевича
 привстала, притянула Люську к себе и поцеловала в щеку,
 обдав ее немыслимым, чарующим ароматов духов,
 прикосновением рук и губ.
 
Вот и всё, моя «миссия» выполнена, и пока звучит музыка,
танцуют пары,  можно незаметно уйти.
Так думала Люська, сидя на своей пустой «камчатке». Машинально она набивала свой желудок, прихлебывая из фужера празднично сверкающее вино.
«Дура! Какая же я дура! Может соблазнить его и можно на одну ночь. Но это я раньше так думала про одну-единственную ночь или хотя бы час один. А теперь…Мне  хотелось любви взаимной, настоящей. Не хотела бы я побыть у него игрушкой на часок-другой, а потом, чтобы меня, выкинули за ненадобностью. А иначе и быть не может. Они настоящая ПАРА. И  не  мне вносить туда грязь!   Это ПО-ПРАВУ ЕЁ МУЖЧИНА. Всё. Конец.»
 Люська хотела уже подняться и уйти, но позарилась на еще одну отбивную котлету…
-Девушка! Разрешите Вас пригласить на танец,-раздался над ней хорошо знакомый голос…
Люська с удивлением подняла голову и увидела ОЖИВШИЙ ПОРТРЕТ!!! Фантастическое зрелище!... Да-да, это был живой портрет Романа Алексеевича, который все время целовала Люська. И голос—то был в точности такой, каким Люська слышала его в своем воображении. Причем голос настоящего Романа Алексеевича оказался ведь совсем другим. А вот у этого,
« ожившего портрета», был именно тот голос, который говорил ей весело по утрам:
«Люся, вставай! Труба зовет!»
- Вы откуда взялись ???- глупо спросила Люська.
- Из командировки, успел вот,  чтобы отца поздравить.- ответил этот «портрет» в лётной форме.- Разрешите представиться, Алексей Романович. Можно- Лёша. А вас как зовут, прелестная незнакомка?
- Люся. Так это Ваша фотография у Романа Алексеевича на его странице в Прозе ру?
-Да нет же, что Вы!  Говорят, я -копия отца в молодости. Там фотка его, а не моя. Ну, так мы танцевать пойдем,  Люся,  или не пойдем?
Люся не могла сдержать рот, расплывшийся в улыбке. Его любимый голос проникал в неё до самой глубины! Она вышла с Алексеем танцевать, совершенно не думая ни о Романе Алексеевиче, ни о его красавице-жене. Она только чувствовала руки Алексея на своей спине и горела от них вся, с головы до пяток.
А он еще и приблизил ее крепко, так что его лицо почти касалось ее, и дыхание его добавляло ей жару.
-Ты так волнуешься, что и меня доводишь до белого каления, Люся, что ж ты со мной делаешь?- прошептал он ей  в самое ухо.- Давай сбежим отсюда, а то  родители смотрят на нас в упор, я не могу так! Лучше пойдем, погуляем, если хочешь, в кафе какое-нибудь забуримся,  там и потанцуем, а?
Люська не могла говорить. Она только с наслаждением вслушивалась в его  дыхание, голос и боялась проснуться. Не дождавшись ответа, он взял ее за руку и увел.

 Роман Алексеевич сидел с бокалом в рукеи с отчаянием в глазах… Знал он, что изображение на фотографии на прозе ру совпадает с внешностью его сына, а сам он давно изменился. Потому и написал на своей  странице о своем возрасте, когда почувствовал,
 что его собеседница Люся им увлекается,  как мужчиной.  Он отлично понимал, что её увлекает его изображение на фотографии….
Вчера вечером он много думал об этой девушке, ночью он почти не спал, и очень жалел, что чего-то там испугался, хотя мог…
Он много чего мог, мог долго не расставаться с ней, сводить ее куда-нибудь и даже…прямо в его машине… И никак он не ожидал, что сын его, будучи военным летчиком, прервет свою весьма ответственную командировку, чтобы прилететь и поздравить отца… Встречу его с  этой полюбившейся ему девочкой он никак не планировал. Ах, зачем  он позвал ее сюда!
 День рождения у него ведь был вчера, как бы хорошо отметили бы они его вдвоем с Люсей!!!
Слез у Романа Алексеевича на глазах не было, но душа его плакала. Жена Нюрочка это чувствовала.
-Ромочка,  как тебя любят студенты твои! Ты посмотри , какие бриллианты! А какие у них деньги, у студентов-то?  Ох, и любят они тебя, счастливый ты. Давай я тебе надену эти запонки, пусть они душу твою погреют, порадуют.
Нюрочка взяла руку мужа , потом другую ,продела запонки в манжеты рубашки.
Роман Алексеевич был безучастен.

- Рома, а Ром, ты подумай, она младше тебя на пол-века…
А Лешке, кажется она очень понравилась.
Хорошо бы, жениться ему на ней, пора ведь.
И была бы она всегда рядом, внука  или внучку тебе подарила бы… Жизнь-то продолжается. Пойдем танцевать, родной?
Музыка вальса их закружила.

  А жизнь, действительно, продолжалась.
На свадьбе Люси и Алексея весело отплясывала
 изрядно похудевшая Томка.

Марина Славянка