Деревня

                ДЕРЕВНЯ


         (Мини-цикл)


1. Покупка

   Приехали к бабке Анютке дочь с зятем. Рада бабка, приняла по чину: вина белого купила. Водки, то есть. Вся деревня Коростелево приходила смотреть на приезжих.
   Съездили дочь с зятем и внучкой в райцентр, Мучкап, зашли в книжный магазин и ахнули от изобилия книжного дефицита, за которым и в Москве очередь не выстоишь. Понабрали, понакупили — ручка у сумки лопнула... Возвращаются в халупку бабки Анютки, хвастают.
   -Это ж скоки вы отдали-от? - подозрительно интересуется старуха.
   Назвали сумму.
   -И-и-и-и, - всплеснула руками бабка Анютка. - А я вот неграмотная...
   И замолчала, боясь обидеть ненароком: нечастые гости дочь с зятем и внучкой.
Потом добавила, не то с гордостью, не то с обидой:
   -У нас по деревне пройди из конца в конец, спроси — ни у кого в хате книг нету. Не-е, у нас всё пьють да ворують.



2. Фото

   Зять бабки Анютки распаковывает чемоданы, достает гостинцы теще. Бабка радуется подаркам, прикидывая в уме, какой фурор произведет среди подружек обновами, что скажет им, как встанет... Но на лицо — серьезна...
   Зять продолжает доставать вещи: косметичка, купальники, платья...
   -А энто что такое? - спрашивает бабка, тыча узловатым пальцем.
   -Фотоаппарат.
   -Ага, - соглашается бабка, делая вид, будто не удивлена.
   -А зачем аппарат-то? - интересуется через минуту. Как бы между прочим.
   -Фото делать. Девчонки в сад шагом арш! - командует зять жене и дочери.
   Бабка Анютка выходит вместе со всеми и, сделав занятой вид, направляется к курятнику.
   -Ба, иди же фотографироваться, - кричит внучка Анютка, пригибая долу полновесную ветку яблони.
   Бабка замирает на полушаге, подозрительно присматривается, а потом чуть не взапуски торопится к избе. Аж голяшки резиновых сапог шлепают по костлявым ногам.
   -Ба, ты куда? Иди, снимемся на память...
   -В избу я. Щас приду. Вот только носки целые надену.


3. Прости, оратор

   Телевизор у бабки Анютки есть. Черно-белый и старый. Показывает не Бог весть как и что, но говорит справно. Громко. Хоть и трещит.
   А вот у ее подружек, Марфутки и Доры, нет телевизоров. У Марфутки вообще... Когда ни спросишь — ничего нет. Даже вил. Как взяла у Анютки вилы сено ворошить девятнадцать лет назад, так до сю пору несет.
   Телевизор бабка не любит, но включает. Иногда даже смотрит. Не любит, потому что не понимает. Все говорят, говорят, мелькают тудой-сюдой, бьют друг друга по лицу зачем-то... Маета.
   И вот включает как-то ввечеру: выступает толстомордый такой мужчина перед народом в зале. Зал большой. Народу много. Съезд. Даже несмотря на чернобелость приемника видно, как налилось кровью лицо оратора от усердия. Тяжко человеку.
Прислушалась бабка от жалости к нему: председатель какого-то колхоза убеждает  собравшихся, что без колхозов и совхозов крестьяне и страна в целом с голоду попухнут. Вымрут, ну ровно мухи осенью. Это бабка понимает. С этим бабка согласна. Все должно быть ничейное. Иначе — как жить?
   Да и мужчина в телевизоре видный, представительный, не то что мужики в Коростелево. И говорит складно.
   Ан уже вечер. Не отрывая глаз от экрана, натянула бабка свою зеленую кофту, что еще лет сорок назад тому была новой, взяла свернутый в скатку мешок и сказала, обращаясь к выступающему:
   -Ин-то, ты тут говори покуда, милый, не стану я тебя выключать. Ин-то, правильно говоришь, хучь и непонятно. А я пойду покель: надоть в колхозе пшеницу воровать, не то темно станет, хоть глаз коли...


4. Баш на баш

   У бабки Федорки в тот год уродились сливы. А у бабки Аксютки — яблоки-шафран. И та, и другая из города гостей ждут. Готовятся.
   Третьего утра видит бабка Аксютка подружку, Федорку, ковыляющую к ней домой по дороге. И — не долго думая, задами, огородами — шасть к той в сад по сливы. А Федорка, не найдя дома подружки — в сад по яблоки. Набрав шафрана полную корзину, крадучись, возвращается домой задами. А бабка Аксютка, чтобы не быть пойманной, вернулась домой по-над рекой. Понятно, с полным подолом слив.
   Другой день приезжают гости. К обеим. Бабки приоделись, ходят гордые, прямые. Бабка Аксютка первая не выдержала: набрала решето ворованных слив и отправилась к Федорке. А та уж навстречу ей, с решетом яблок...


5. Беркулёз

   Дом бабки Анютки рядом с домом колдуна. Но про колдуна бабки только хмурятся. А изба бабки Марфутки через дорогу, напротив. У бабки Анютки гости. А у бабки Марфутки гостей не бывает, потому как у нее только сын-пьяница, а больше родни и нету.
   Вот и завидует бабка Марфутка бабке Анютке. Но любопытство разбирает. И снует она по двору, бросая взгляды. Но демаркационную линию дороги не пересекает.
   -А это кто?- кивает зять бабки Анютки на соседку.
   -Энто? У-у-у, бабка Марфутка, - ответствует та. - Придет — ты ее гони отсель: у нее зараза, легкие на веревочках болтаются. Я ее в хату не пускаю.
   -Легкие на веревочках?.. Это как?... Что с ней?
   -Дак энтот, как его. Кровью харкает... Беркулёз, вспомнила... Ты ее гони!..
   -Да лет-то ей сколько?- недоумевает зять.
   -А скоки?.. - переспрашивает бабака Анютка.- Ин-то она с девятисотого... Не, моложе, с девятьсот первого, однако, будет... Вот и считай... Скоки выходит?..
   -Девяносто. Ну, или восемьдесят девять.
   -Ага, - равнодушно соглашается бабка Анютка и снова хмурится. - А заявится сюда — ты на нее палкой. Неча ей тут заразной... Помрет скоро от беркулёза своего...


              6. Дорога
 

   От Коростелево до райцентра Мучкапа километра четыре. Невелико расстояние, но не для старушьих ног. Есть велосипед, один на деревню. У колдуна. Бабки на нем не ездят. Они его водят. Когда нужно перевезти мешок краденой пшеницы, или яблоки на продажу.
   Через деревню идет трасса Тамбов — Мучкап. Дважды в день бывает автобус. И жизнь деревни привязана к его работе или его простоям.
   Но вот случилось что — выходит бабка на дорогу, семенит калошами по расплавленному асфальту и тонко, меленько, тряся рукой, кричит несущимся авто:
   - Христа ради, подвезите... Христа ради, доченька в больнице кончается...
Будто бы водители могут услышать и посочувствовать.

1990 г.