Иногда они возвращаются

Из моего хутора автобуса в Бирюч нет. Другой район. И я с утра пристроился к соседу через два пустых подворья - доценту Валерию Дмитриевичу Дьячкову. Он тут не живет, а иногда наскакивает проверить подворье , осиротевшее после смерти родителей. Машина у него странная - изнутри она больше, чем снаружи.
Утро ранее, свежо. Я на задних сидениях разлёгся, как бухарский эмир на перинах. Тепло, просторно, покачивает, словно в люльке. Интересно - где такие машины делают? Я уж не спрашиваю, сколько они стоят.
Дорога проселочная, между заброшенными верхососенскими хуторами. В советские годы тут целая, можно сказать, хуторская республика была. Сельсовет, почты, несколько начальных школ, клубы, фермы.... Шестнадцать столыпинских поселений. Уж, поди, полвека, как ушла из этих мест жизнь.
А ведь как раньше тут все кипело! Ветряную мельницу на юру, у хутора Агеево помню. Большой зарыбленный пруд в Маланино помню. Как дрались крепкие ребята хутор на хутор - тоже помню. Дядю Алёшку Панферьева, у которого сам был прицепщиком на тракторе - тоже помню.
Совсем расцвело, едем по бывшему Агеево. И вдруг...
..что за оказия! Жилой дом. Да не один, а почти целый ряд. Люди ходят
-Стой! - кричу я водителю, -Этого не может быть!
От волнения вся картинка плывет и видится, как через бутылочное стекло.
Он тормозит посередине хутора. Выходим. Я сразу бросаюсь к новенькому клубу. Клуб еще не до конца покрыт, на крыльце мой старый друг Володька Шуруп. Заведующий. Пожимаем руки. Фотографирую и Володьку, и клуб. Спрашиваю о чуде возрождения хутора. Говорит - олигарх помог. "Помнишь земляка - полковника Казаринова? Ну, того из отряда космонавтов? У него яхта дороже всех хуторов, вместе взятых. А тут он как-то приехал на малую Родину, и слеза его прошибла. Яхту, говорит, продам, а хутор восстановлю". И слово держит. Я вот сборный дом купил - поставил на родительское пепелище. Другие потянулись. Мельницу восстановили - а это десяток рабочих мест,
Мы идём вдоль новых домов, Володька рассказывает, а я фотографирую. Прямо сказка какая-то. Люди выходят к колодцу. Узнаю почти всех. Вдовая тетка Прасковья с коромыслом. Мимо на квадроцикле проехал Николай Емельянович - бригадир тракторной бригады. Ловлю его в глазок телефончика.
За огородами застрекотал, зашелся кашлем тракторный двигатель-пускач. И из проулка выехал знакомый мне , до последней заклёпки на дверке, трактор . Ну, чудо же! Трактор остановился, из кабины легко выпрыгнул дядька Алешка Панферьев. Широко улыбаясь, идёт к нам, размахивая огромным разводным ключом:
-Стой! - закричал я, - Отличный кадр. Дай-ка я тебя увековечу!.
...Качка подо мной успокоилась, и Валерий Дмитриевич затормошил меня за плечо. Приехали.
-Куда?
-Бирюч, как заказывали,
-А где...? - начал я, и тут только понял, что к чему. Жаль. А было бы неплохо, кабы некоторые сны становились явью.
Несколько дней я был под впечатлением от увиденного в состоянии нави. А сегодня утром начал искать в телефоне фото недавней встречи с читателями, чтобы написать очерк - и прирос к креслу,
...я убит и раздавлен. Так не бывает. Но в памяти телефона серия фотографий из несуществующего хутора. Дома и мельница, клуб и Володька Шуруп.Бригадир на квадроцикле. Вдова и колодезь.
И молодой тракторист дядька Алешка Панферьев с разводным ключом...