Куратор

Его назначили куратором первокурсной шестнадцатой группы, состоящей из двадцати человек, четырнадцать из которых были девушки, и отправили с нею в колхоз.  Ещё на сборе перед отъездом куратор с особым вниманием присматривался к девушкам, стараясь вычислить, к кому из них стоит подъехать. Девушки в основном были симпатичные, а одна так просто, по его мнению, красавица. Но не было средь них, как ему показалось, нужного типажа. Одни из них были слишком застенчивы, другие - слишком интеллигентны. Наблюдая девушек в пути, куратор немного приободрился, некоторые из числа застенчивых оказались не так уж застенчивы, а иные так просто даже бойки. А две девушки интеллигентного вида незаметно сменили облик интеллигентности на откровенную вульгарность. Куратор повеселел. Что-нибудь да выгорит.
Нельзя сказать, что куратор любил женщин вообще, нет, к женщинам старше сорока он даже просто испытывал неприязнь, ассоциируя их со своей женой-занудой, всегда в несвежем халате, стоптанных домашних шлёпанцах, с гримасой презрения и недовольства. Куратор любил лишь девушек, то есть молоденьких женщин, тех, кто ещё не пропахли котлетами и стиркой, тех, в ком сочетались  диктуемое природой желание близости с мужчиной с наивностью. Общение с молодыми женщинами давало ему некий положительный импульс, заряд энергии.
Первую попытку «духовного» сближения он сделал в автобусе.
- Ну, как, девочки, - заговорил он, обращаясь к ближайшим - собак боитесь?
- Собак? - переспросила одна.
- Я очень боюсь, - ответила другая.
- Ну да, собак, - отвечал он, внимательно приглядываясь к девушкам. - Какая же деревня без собак?
- А Вы уже были в Петушках?
- Да нет.
Кое-как беседа завязалась, но нужного русла она не принимала, девушки задавали какие-то дурацкие бытовые вопросы, а тут ещё вмешались парни со своими остротами, естественно, внимание девушек переключилось к парням.
В первый же день приезда устроили танцы в клубе. Куратор сидел у стены и рассматривал молодёжь, а точнее девушек. Эта движется очень ритмично и легко, наверное, хороша в сексе, но с лица она не очень, вон Вера с личика симпатичная, но фигурка у неё прямо-таки не позавидуешь: грудь большая, спина широкая, а зад плоский и узкий, вот Зиночка, она хоть и полная, но всё у неё пропорционально, и с личика она ничего, но слишком уж чопорна, Фаечка, эта попроще в общении, приветливая, но, кажется, из числа благовоспитанных...
Когда начались медленные танцы, куратор стал приглашать девушек, но и тут нужного общения не получалось, одни робели с ним, другие были снисходительны, а третьи - просто вежливы. А вот так, чтобы с интересом к нему - никто. И всё же одну из числа вежливых он решился пригласить на чашку вечернего чая. Девушка вежливо отказалась. Тогда он повторил своё предложение другой девушке, одной из тех, кого счёл вульгарной. Она согласно кивнула головой и подозвала свою подружку.
- Свет, пойдём к Борису Петровичу чай пить, он приглашает.
Перекрикивая музыку, Света ответила громко, так, что даже куратор расслышал:
- Ты что, дурочка, сейчас Вовка с Федькой придут, пойдём на сеновал.
Чай с молоком куратор пил с хозяйкой дома, где остановился на постой - с бабкой Шурой. О каком это сеновале говорили девушки, думал он, не припоминая никакого сеновала.
- Тётя Шура, - не выдержал куратор, - а где у вас сеновал?
- Чавой-то? - переспросила глухая старушка, всем корпусом подаваясь вперёд навстречу к постояльцу.
- Сеновал у вас где?
- Чавой, чавой?
- Где сено сушите?! Сено!
- Ааа, сено-то, в сарае, на чердаке.
- В каком сарае?
- Ась?
- Да ничего! - с досадой махнул он рукой.
Под  предлогом проверки порядка, куратор крадучись пошёл к дому, где ночевали девушки. Тихо вошёл в спальную комнату. Девушки переполошились, с визгом полезли под одеяла, но куратор успел разглядеть у кого-то голые ляжки, полуобнажённую грудь, распущенные волосы. Смятение девушек, их визг, переполох возбудили его. Топчась на месте, как кошка при течке, он стоял, облизывая губы, лобызая девушек жадным взглядом.
- Ну, как, девчата? - наконец спросил он.
- Нормально, - ответила одна.
- Не дует вам тут?
- Дует. И мышей мы боимся.
Похоже, он не расслышал ответа.
- А где Сима и Света?
- Не знаем.
- Как это не знаем? А кто знает? Может, с ними что случилось, а вы молчите.
- Да не случилось с ними ничего, гуляют.
- Где гуляют? Разве я не знакомил вас с распорядком? После одиннадцати - отбой!
Все молчали.
- Где они гуляют? С кем?
- Да Вы не беспокойтесь, они не одни, они с парнями.
Выяснить, где гуляют Сима со Светой, так куратору и не удалось, потоптавшись ещё минут пять, он, наконец, ушёл.
Утром, в основном без косметики, девушки выглядели иначе, чем вечером на танцах, и всё же привлекательности для куратора не потеряли. Подходили к месту встречи они маленькими группками, последними подошли Света и Сима. Куратор стал их спрашивать о вчерашней ночи, но, поймав смеющийся взгляд Светы, отозвал их в сторону, и встал так, чтоб ни его лица, ни лиц девушек нельзя было особо разглядеть.
- Ну что, девушки, гуляем? - спросил он с масляной улыбочкой.
- Гуляем, - нахально улыбаясь, ответила Света и добавила вопрос, - А что?
- А правила поведения вам известны?
- Конечно, - всё так же улыбаясь, и даже с вызовом отвечала Света.
Видя боковым зрением, что все наблюдают его со стороны, он решил отложить разговор на вечер.
- После ужина обе подойдёте ко мне!
Куратор очень надеялся на вечернюю встречу с девушками. «Припугну, прижму к ногтю, согласятся как миленькие», - думал он. А на что согласятся, он едва ли понимал и сам. Склонить девушек к сексу он не мог, это же ЧП, выгонят из института. А что же ему нужно? Он и сам этого точно не знал, но что-то ему было нужно.
Но после ужина девушки не пришли. Напрасно куратор потерял час, ожидая их, уж лучше бы сходил на пруд, вдруг там кто-нибудь полощется. В клубе на танцах девушек тоже не было. Не было на танцах и двух парней, остряка Володи и Феди, парня с девичьими чертами лица. «Вот засранки», -  мысленно ругался он, ёрзая на скамейке. Появились девушки где-то в половине десятого вместе с Володей, но увидев его, прыснули смехом и убежали.
После танцев с целью «обхода» куратор снова пошёл проведать девушек, но на этот раз дверь в дом была закрыта. Он подёргал её, надеясь, что может, она откроется, но запор не поддался.
- Кто там? - спросили за дверью.
- Девушки, это я, откройте.
- Зачем?
Такого вопроса он не ожидал.
- У вас всё в порядке?
- Да, мы спим.
- Все на месте?
- Да!
- И Сима со Светой?
- Да!
- Пригласите их!
Тишина, шёпот. Через некоторое время:
- Их нет, они в другом месте ночуют.
Куратор шёл к своему дому не в настроении и не только потому, что засранок не оказалось на месте, а больше потому, что сегодня ему не удалось, как вчера, застать девушек врасплох, поймать взглядом обнажённое плечико, коленку, уловить сквозь запах мышей тонкий, ни с чем не сравнимый и редко кем улавливаемый девичий запах.
Девушки, Сима и Света, неожиданно явились утром перед началом работы. На них был яркий несвежий макияж, одеты они были в короткие юбочки. Встретила их баба Шура:
- Девки, да вы чаво ж совсем раздетые-то? Да разве ж так можно? Вы б уж и сверьху ничего не надевали! Фу, срамота!
Услышав причитания бабки, куратор сразу же выбежал на крыльцо встретить девушек.
- Иди, иди, сами разберёмся, - замахал он на бабушку. Поговорить с девушками можно было и во дворе, но куратор пригласил их в дом и усадил на лавку вдоль стены, сам же сел на стул напротив, придвинув его вплотную к девушкам. Все его старания изобразить на лице строгость сводились на нет масляными глазками, которыми куратор скользил  по ногам девушек, по шеям, по лицам, по выпуклостям груди. Якобы для убедительности, говоря, он взял за руку Симу и тронул за коленку Свету. Сима сидела и прятала глаза, Света глядела на него в упор нахально смеющимися глазами и перекатывала во рту жвачку. Закончил куратор беседу неожиданным образом:
- Вы, я вижу, девушки неплохие, мне очень не хотелось бы, чтоб вас из-за каких-то, - он хотел сказать «пацанов», но сказал, - глупостей выгнали из института. Идите, работайте.
Девушки встали. Причём Сима встала обычно, а Света с ленивой грациозностью кошки. Куратор подскочил к ним и обнял их сзади за спины так, что его ладони легли сбоку девушкам на грудь. Так он проводил их до выхода. Когда девушки собирались выйти, он приостановил их:
- Заходите вечером ко мне, посидим, чайку попьём, поговорим.
Девушки заулыбались: Сима - застенчиво, в глазах Светы читались нахальство и понимание. Закрыв за девушками дверь, куратор услышал звонкий их смех.
- Вот засранки! - беззлобно буркнул он.
Беседа с девушками приободрила куратора. Весь день он вспоминал нахальный смеющийся взгляд Светы и притворно-застенчивый взгляд Симы. Он ждал вечера, надеясь, что всё-таки они придут, хотя у него были опасения, что могут и не прийти, ведь вчера не пришли засранки.
Вечером Сима и Света явились. Куратор хоть и ждал их, но был застигнут врасплох. Он не знал, что ему говорить, что делать. Как и утром, девушки сели на скамеечку, а он так же придвинул вплотную к ним стул.
- Ну где сегодня ночевать-то будете? Снова на сеновале?
- А мы у Вас заночуем, - смеясь глазами, заявила Света.
- Что, обе?
- Конечно!
- Ладно, я серьёзно, девушки. Я, конечно, понимаю, вы уже взрослые, - при этом он схватил руку Светы, - и вам требуется общение с мужчинами...
- Конечно! - перебила Света.
- Но одно дело дома с родителями, - продолжал он, - а здесь я за вас отвечаю.
При этом он косился на их груди, ушки, шейки, прижимался своими ногами к их ногам.
- Ну вот! Мы к Вам на чашечку чая, а Вы снова нам мораль читать! - обиженно надула губки Света.
- Чаю? Ах, да, да, - засуетился куратор.
Но вставать ему не хотелось, и он решил потянуть:
- Вам какого, крепкого или не очень?
- Мне покрепче, - ответила Сима.
- А знаете ли вы, что крепкий чай портит цвет лица?
При этих словах куратор провёл пальцами по лицу девушки и, видя, что она не сопротивляется, провёл по шее. Сима застенчиво заулыбалась. Куратор млел от удовольствия. Вдруг под окном послышалась магнитофонная музыка. Конечно это не бабка Шура, к нему кто-то шёл из молодёжи. Куратор отскочил от девушек и быстрым движением отодвинув стул к столу, обратился к двери. В двери появился Володя. Бросив куратору короткое
«Здрасть», он обратился к девушкам:
- Свет, вы идёте?
- Идём, идём!
Как по команде девушки вскочили и пошли к выходу.
- А как же чай? - успел бросить  им вслед куратор.
- Спасибо! В другой раз!
И все трое вывалились из дома.
Куратора охватила досада. Ну, погоди, мысленно угрожал он Володе, сдашь ты у меня сопромат! В этот момент Володя был ненавистен ему. Какой-то пацан увёл от него, отнял у него..., лишил его... Кого увёл, чего лишил, что отнял, пожалуй, он не смог определить бы и сам. Но он испытывал большое разочарование и огорчение, как ребёнок, у которого отняли любимую игрушку.
Больше Сима со Светой к нему «попить чаю» не приходили, хотя он постоянно зазывал их.
Не оставлял без внимания куратор и других девушек. Всеми днями он крутился возле них. То подбегал к кому-нибудь и выхватывал ведро с картошкой, то вдруг мчался к машине, чтобы снять кого-нибудь с кузова, то тихо подкрадывался к кому-нибудь сзади, приобнимал и интересовался, не устала ли. Учитывая почтенный, как казалось девушкам, возраст куратора, они относились бы ко всем его знакам внимания нормально, но во всём облике его читалась похоть. Его слащавая улыбка, масляные глазки и крадущаяся походка кого-то смешили, кого-то настораживали, в ком-то вызывали отвращение, но ни в ком не пробудили к нему ни малейшего интереса. Время шло, а желаемого результата куратор не имел, более того, он понял, что девушки его избегают, а однажды, приближаясь к их стайке, он услышал о себе – «Павиан идёт!» Но неудачи не остужали его пыл, а даже наоборот. Как мотылёк на свет тянулся он к девушкам.
В субботу был банный день. Банька была маленькая, и девушки мылись по два-три человека.
Весь день куратор был как на иголках, он сидел у окна и наблюдал, как  из бани выходили разрумяненные девушки с полотенцами на головах или просто с распущенными сырыми волосами, а в баню заваливалась новая партия. По дороге девушки обменивались шутками, одни поздравляли других с лёгким паром. Все были в приятном настроении, которое передавалось и куратору, и более того, усиливалось его воображением. Он представлял девушек в бане. Вот они раздеваются, вот хлещутся веником. У куратора от этих грёз кружилась голова и чего-то уж очень хотелось. Сидя в своей засаде у окна, томимый неопределённым желанием, он еле сдерживал себя, чтоб не встать и не пойти. Наконец, увидев очередную партию  направляющихся в баню девушек, средь которых была и красавица Танечка, куратор не выдержал и решил - пойду.
Он переждал минут семь и крадучись пошёл к бане. Сквозь неплотно прикрытую дверь до его слуха доходили возбуждённые голоса девушек, визг и смех. Это вызвало приятное головокружение у куратора, которое усиливалось запахом полыни, крапивы, дыма, бани и стрекотанием кузнечиков. Постояв секунд пять под дверью, куратор распахнул её и шагнул за порог. В тёмном предбаннике с крохотным оконцем пахло паром и вениками. На широкой лавке лежали снятые девушками бельё и одежда. Наверное, услышав стук двери, девушки вдруг притихли, и создалась такая тишина, что даже стало слышно жужжание и удары мухи о грязное стекло оконца. Медлить было нельзя. Куратор решительно открыл дверь и шагнул в баню.
Первое, что он увидел, это испуганные глаза девушек, потом услышал пронзительный визг, а уж только потом увидел всё остальное, собственно то, за чем он сюда явился. Он увидел округлые груди Люды с тёмными сосками, заметил небольшие острые груди Ольги с почти розовыми сосками и увидел её - Таню. Таня была ближе всех к двери. Она сидела на корточках обращённая лицом к выходу и прикрывала руками большие круглые груди, которые не могли полностью укрыться под маленькими ладошками. Куратор разглядывал круглый животик, плечи, белую шейку и не мог оторваться от этого зрелища. Он впился в голую Таню глазами и продолжал стоять. Его вечно масляные глаза вдруг потеряли пошлую масловитость и приобрели нормальное выражение восторга. Так он простоял секунд семь, стоял бы и дольше, но визг, поднятый девушками на всю деревню, не позволял оставаться дольше.
- Я... - замялся он. - Девочки, нет ли тут Тарасова? - Куратор назвал первого пришедшего на ум человека, Тарасов был сегодня растопником. Визг продолжался,  и едва ли Люда и Ольга расслышали его вопрос, а Таня ответила:
- Да Вы что, с ума сошли?
Она неожиданно встала, выставив своё красивое тело, подняла таз и выплеснула всё его содержимое на куратора.
Последнее, что  успел заметить куратор, это дрожание её грудей от резких движений. Быстро развернувшись, куратор выбежал из бани и побежал к реке. Бежать к дому мокрому через улицу было неудобно.
А вечером, как ни в чём ни бывало, куратор снова сидел на скамеечке в клубе и «курировал» студентов.