Хроники Митинея - ушедший в бездну материк 4

18+


(ТЕКСТ ОТРЕДАКТИРОВАН, как и в предыдущих кусках с нуля)


     За окном, как в подтверждение его слов, ворвались лучи солнца. Шелест листвы и аромат винограда на стенах замка успокаивали  измотанные нервы, уносили бессонницу прочь. Гора с плеч рухнула окончательно. Вот и поговорили.   

     Император после такого воодушевления предложил искать не только развалины с начинкой чудовищной крепости, но и ядерное топливо с полей, то бишь бомбы, кои сохранились до сих пор. Со дна озер и реки Мизари, понятное дело, ничего достать не получится. При всем воображении. Подводные лодки, понятно, Милик поднимать отказался. А вот оружие, какое доселе не видел мир полуэльфов, эльфов и насекомых – да. Которое летело тоннами с самолетов чудовищных убийц всего живого.  Но раскапывать придется очень аккуратно, чтобы ничего не рвануло и не наступил второй ядерный Апокалипсис со всеми вытекающими отсюда последствиями. Они оба, плотно позавтракав, поговорив о жизни и о веселом, стали собираться в поход, на старые места боев. Бояться больше нечего: противника больше не существует, разве что его кости, униформа порой в развалинах той же крепости, где много чего еще уцелело, как оказалось.

     Помимо раскопок на местах боев, поблизости от так называемой зоны отчуждения, где было слишком опасно даже до сих пор (по слухам, водились гигантские стрекозы, пауки. Вдобавок, они выползти могли внезапно для любого прибывшего. И выползали в свое время: из щелей, развалин, в том числе личинки, живущие без воды), два правителя ходили по развалинам. Страшного места, унесшего слишком много жизней за время своего существования. Даже в подвал забрались.

     Где обнаружили целый кабинет управления, да что там – целую залу! Там стояли суперсовременные машины, компьютеры, на полу валялись провода, пистолеты, автоматы, некоторые висели на стене, словно ничего не произошло вообще. Все было покрыто пылью, слишком толстым слоем, чтобы просто так взять и включить. Машины, забывшие своих хозяев. На потолке замер вентилятор. Компьютеры с мониторами еще работали, даже коррозия не коснулась деталей внутри.

     Милик с Митинеем вытаращенными глазами смотрели на все это великолепие, не веря глазам, при этом размышляя, как же все унести, не повредив.

     - Не может быть… - Император шептал потрясенно, губы его тряслись от шока. – Как же так?! Я же все уничтожил, это невозможно! Все сохранилось! Нам нужно все оборудование взять, суметь собрать! Вот он,  выход! Нам для начала нужно все включить! Проверить, чтобы наши труды не оказались напрасными.

     Родственник поглядел на него крайне недоверчиво:

     - Ты не помнишь, как они убили твою жену и сына! Вот с помощью ЭТИХ машин! С этого подвала управлялось все, что ты смог взорвать! Здесь все сокрыто огромной толщей бетона, мы попали в самый настоящий бункер. Здесь давно нет радиации, но если ты неудачно на что-нибудь нажмешь – всем придет конец. То – последняя база Крамера, Тирания – одна из них, только превращенная в город! Нам нужно, чтобы город вновь не возник в нашем мире и не загубил снова все живое, Милик! Поэтому мы будем очень осторожно, по памяти, схемам все проверять, лишь бы не взорвалось! Это – технологии, которые нам абсолютно неизвестны. Можем также пройти по этажам, там много техники, мусора, проводов, железа и всего остального. Из чего можно построить стрекозу. Здесь, возможно, есть ядерные ракеты, готовые ударить. Не боишься этого? Никак? Одно неверное движение… А вот автоматы, патроны, ящики и все остальное мы можем вывезти, их много сохранилось с тех пор. Их даже не открывали.

     Пока он говорил, Милик ходил вдоль столов с оборудованием, напичканных кнопками, с вмонтированными клавиатурами, лампочками, мониторами компьютеров и всего остального. Тараща глаза на все подряд. На стене висел огнетушитель. На столе в углу виднелась пачка книг с технической литературой, довольно старой, где неизвестный автор описывал, как паять, варить, работать с химией, лампами, описывались все законы физики, микросхемы и все остальное. Император подошел, взял одну книгу, стер ладонью с нее пыль времени, и открыл. Восхищение не сходило с его лица. Литература была написана понятным языком для силирийца, он быстро читал, достал сумку с коридора и бросил туда все. Жадно сгребая все в рюкзак, ящики, вопя от восторга. Митиней же принялся делать то же самое, периодически бегая по коридорам, собирая поначалу всю мелочь, затем крупное.

     Понятное дело, все оборудование давно не включалось, зажигать все было некому. Все умерли. В некотором роде, по коридорам то тут, то там валялись останки крамеристов в виде скелетов. Они давно потемнели от прошедших веков, черепа приобрели коричневый цвет, смотря пустыми глазницами вдаль, в стены. Потому Милик спокойно ладонью стер с одного стола с кнопками пыль, рассматривая начинку непонятного механизма.

     Да уж, нашли так нашли. Слишком большой улов, другой вопрос – как целый машинный зал переместить домой, ничего не сломав, не повредив? Придется точно опять к Осмию обращаться. На полу лежали то тут, то там гильзы от автоматов, ленты с патронами и без, ножи, провода, даже железные двери оказались в некоторых местах выбиты или выгнуты внутрь от чудовищного взрыва. Здесь, к сожалению, не оказалось ни вертолетов, ни самолетов.

     А на поверхности, кроме камней, булыжников, развалин былого лагеря Смерти ничего не осталось. Ну, остался разве что вход в этот самый бункер, с бетонной лестницей да старой дверью. Зайти туда теперь можно было, лишь посветив фонарем. Что два полуэльфа и сделали.

     Лифты, конечно, давно уже не работали, но и их мужчины рассмотрели достаточно, каждый миллиметр, порхая вверх-вниз, ища чего-нибудь интересного. Нет. Везде гладкие, ровные, блестящие стены из нержавеющей стали. Все очень походило на египетскую гробницу. Не больше и не меньше. Техники здесь оказалось несметное число. Также ядерные бомбы, в ящиках. Вот их нужно было со всей осторожностью перенести подальше, а потом также осторожно достать, не повредив оболочку.

     Затем взять компьютер, каким-то невероятным образом подключить к нему всю начинку стрекозы. И не ошибиться. С теми же проводами. В том числе атомное топливо, буквально вечное, проследить, чтобы все не рвануло ядерным грибком, а потом, все сопоставив, соединив крамеристскую начинку с цивилизацией полуэльфов в стрекозке, взлететь. Работы намечалось на месяцы, а то и год. Но, по крайней мере, ядерные шахты тут имелись, оттуда тоже можно все забрать. Что полуэльфы и сделали, светом постепенно все перенеся к себе. Физически, даже на телегах, или других средствах передвижения, то сделать оказалось невозможно.

     В том числе злополучный бункер. Очень скоро, спустя три месяца, в нем ничего не осталось. Лишь толстенные бетонные стены толщиной в десять-пятнадцать метров. Осталась память о тех погибших, кто закончил здесь свои дни. Силирийцы, конечно, пришли в шок с улова боеприпасов и всего остального, но радовались неделю, не веря глазам. Вовсю закипела работа, изучение литературы крамеристов, и, конечно, Осмий трудился, не покладая рук. Поминая проклятиями бывших врагов. Таким образом, враг помог. И нехило. Посмертно.

     Конечно, после такой операции по потрошению вражеского бункера, у императора случился нервный срыв. От воспоминаний, и он, не помня себя от горя по жене с сыном, рыдал довольно долго, никого не пуская к себе. Он буквально орал, захлебываясь в слезах. Словно прикоснулся снова к той проклятой войне, забравшей у него все самое дорогое. Ему даже в одно время казалось, будто в том бункере еще до сих пор остался прах Крими, первой красавицы Силирии. Причем сорвало на тот момент нервы сыну Минея так, что пришлось ему колоть сильные успокоительные в плечо из вражеских лекарств, унесенных с собой, чтобы также изучить их состав и делать такие же при помощи химии или же растительных компонентов. Лишь это привело в себя, чтобы продолжить тяжелейшую работу, кою никогда доселе никто не делал. Хоть бессмертный, но задело за живое. Делать нечего, другого выхода не было. Чертежи строились на бумаге, прорисовывали каждый миллиметр, лишь бы все получилось.

     Даже кто-то отправился на поиски живой, настоящей, гигантской стрекозы, выловил где-то в пещере, убил и притащил во дворец. От находки все оробели было, но образец был прекрасный. Разрезав его вдоль по позвоночнику, выпотрошив, инженеры стали буквально варить из стали копию. Сначала сконструировали скелет из прутьев, дальше пошли строить макет. Полностью металлический, он стал копией насекомого. Только у машины не оказалось челюстей. А сбоку, со стороны бочины, под крыльями (под задним крылом), располагалась дверь. Сначала также захотели сделать ее на колесах, прицепив их на лапы, но потом догадались: настоящий космический корабль их попросту расплющит, и вся конструкция при приземлении потерпит крушение, а то и взорвется.

     Поэтому решили сделать очень крепкие лапы, при этом центр тяжести приходился на середину туловища, чтобы хвост зависал над землей. Голова стала кабиной, осталось лишь дождаться, когда ею можно будет управлять по-настоящему. Все самое сложное еще было впереди. По крайней мере, начинка уже есть. И литература тоже.

     По крайней мере, таким вот невероятным и непонятным образом, силирийцы по книгам крамеристов и данным оттуда, схемам, сконструировали самый настоящий самолет, но в виде насекомого, чтобы стало удобно летать. Да привыкать к новой технике. Все дивились новым метаморфозам в техническом прорыве, не веря порой – все может благополучно работать.

     Лаборатория трудилась круглосуточно. На столе творились самые настоящие чудеса из металла и остальных деталей. Много любопытных горожан приходило посмотреть на новейшие изобретения. Такое было впервые в стране. Построение ракеты и полет в космос. Фактически, прыжок в неизвестность. 

     По паянию деталей, конечно, заведовал Осмий, он и приваривал провода к механизмам, испытывал машины, компьютеры, также не вылезая из книг противников. И наконец, случилось чудо. Он в то самое время додумался буквально из ничего сделать вещь, на много веков превосходящую свое время. Переплюнув в этом даже врагов, разрушивших планету и его страну. Компьютеры с бункера даже рядом по сравнению с ней не стояли. Фактически, он создал свой, более усовершенствованный, КОМПЬЮТЕР: взамен тех, какие пылились в бункере столько лет, по их образцам. Но и их применил в ту ракету, полностью весь машинный зал. Потом. Когда космический самолет-ракета была уже собрана.

     Радостный, завернул свое изобретение в тряпку, и направился к императору, чтобы удивить. Сын и внук приняли его радостно.

        - Ты нам как раз и нужен: мы решили, что делать! Мы сделаем двух стрекоз, гигантских, внутрь них поместим аппарат управления, который ты изобрел, и в итоге они сами полетят, куда следует! – Милик буквально нараспашку открыл дверь, резко, а Митиней тепло, крепко, с радостью обнял родителя. Из его глаз текли слезы благодарности. Он сам не верил: построили! Построили и образец, и компьютер, фактически из остатков оборудования, мусора, и остального, и главное, все заработало! Глаза не верили в произошедшее. Старая жизнь кончилась навсегда. Начиналась новая Эра техники и развития вперед.

     Вот так, благодаря чудовищному прошлому, в Силирии произошла техническая революция. С тех пор стали строить похожие машины и копировать технические совершенства врагов. Со временем страна стала приобретать несколько другой вид. Однако, сохраняя свои культуру, одежды, менталитет, язык, привычки да самобытность. Они носили, как обычно, одежды Нового Времени, как и до Ядерной войны, но добавили униформу крамеристов в армейские ряды, немного ее видоизменив. Полуэльф в ней (стиля милитари) смотрелся сногсшибательно, сжимая в руках автомат, в сапогах военных, с полным обмундированием, еще с блистающими крыльями за спиной. После этой стрекозки… никогда больше силирийцы, жители цветочной страны и остальные не применяли ядерное оружие и уран. Даже в качестве топлива. Как в знак памяти к тем, кто погиб от атома в той войне от страшных взрывов. Они израсходовали на тот полет в космос все ядерное. В том числе то, что находилось внутри  сохранившихся бомб, начинив этим ракету. Под завязку, управляя ею через компьютер Осмия.

     Та летела на вечном двигателе, громадная, чудовищная, непонятная… Как гигантский дом с лапами, лапищами, готовыми разметать все, что встретится на пути. Издалека чудовищное изобретение, но красивое, копия настоящей стрекозы, смотрелось волшебно. Его не брали пули из автоматов, ни гранаты, ни остальное. Даже мина не смогла. Когда такое чудо стали перед отправкой испытывать.

     Но это потом.

      

     - Мой философ! Я изобрел то, что надо поместить в стрекоз! Посмотрите! – Осмий осторожно положил предмет на стол. Воодушевленно зайдя в помещение. Сын поначалу глаза вытаращил, не на шутку испугавшись:

     - Атомная бомба! Не вздумай ее уронить! Неизвестно, что там в этих механизмах врагов было, мы еще не все до конца изучили!

     При этом он глянул испуганно на стол из нержавеющей стали, размером с обычный кухонный, совсем небольшой, типа таких, какой ему повелось видеть в России. На нем, посередине, стоял макет стрекозы из металла, непокрашенный, довольно забавный и интересный. Копия настоящей, робот, сидящий на своих металлических лапках. Размером  примерно с кошку или чуть больше. Блестя холодным блеском.

     Глаза, также копии с оригинала, который словил какой-то смельчак,  созданы то ли из стекла, то ли из другого материала. Крылья оказались как живые. Скульптура, кою можно смело поставить на полку, как память. Вдобавок, робот летал, двигал лапами, бегал, ползал, садился на стулья, полки и даже деревья. По сути, дрон. Работающий на простом джойстике, пульте управления. Теперь осталось сделать такой же, но гигантский. Понятное дело, в состоянии невесомости испытать стрекозу никак не получится. Так как нет такого места. Но взлететь должна. Обязана.

     Рядом стояло два деревянных стула, еще один стол, на сей раз обычный, у стены, на котором было навалено много технических книг, по ним все как раз и строилось. Дальше – пара металлических ящиков с выдвижными полками, куда еще что-то мелкое положили, типа болтов. А на стене, выкрашенной в голубой цвет, висела карта, где изображались море, материки и что-то еще. Ее тоже полуэльфы утащили из бункера врагов. Пригодится. Мало ли. Всякое в жизни бывает. Тем более, лаборатория работала постоянно, как и говорилось.   

     - Это не атомная бомба, а то, что надо! Я долго все это изобретал, и наконец, собрал! Вы все еще такого не видели! Смотрите!

     Он взглянул на механизм, нажал на кнопку, сказал слова, задав простой вопрос, в микрофон, и машина немедленно продиктовала ответ. У сына отвисла челюсть: КАК?! КАК подобное возможно?! Техника же не умеет думать! А тут прямо справочник на все! 

     - Потрясающе! А мне можно спросить? – Восхищенно спросил полуэльф, улыбаясь, предвкушая необычное дальше. Отец кивнул. Снова нажал на кнопку.

     - Отнеси наших механических стрекоз в систему Альфа-Центавра, на ту планету, где наш товарищ! Пожалуйста! – Митинея нехило распирали нетерпение и любопытство. И тут произошло то, чего не ожидал никто. Даже Осмий. Неизвестно, ЧТО он туда вкрутил или как собирал свой компьютер, но…

     Голос ответил нечто:

     «Пара пустяков. Ваши стрекозы полетят на планету «Сламара – 12999». Там ваш товарищ. Жду дальнейших инструкций. Все».

     Мужчины ошарашенно посмотрели друг на друга, побледнев. Вроде понятный вопрос, вроде все в порядке… Но ОТКУДА МАШИНА ЗНАЕТ, ГДЕ ПЛАНЕТА. КАКАЯ, НАЗВАНИЕ, И ТЕМ БОЛЕЕ, НЕВОЗМОЖНОЕ: ИМЕННО НА НЕЙ ЖИВЕТ БЫВШИЙ ФЛАВЕР! ОТКУДА?!

     - ОТКУДА он это знает?! – Воскликнули оба в голос. Стало ясно: в базу крамеристов вбита даже эта система. Следовательно, они летали по мирам, собирая так называемую информацию о каждом. КАК именно там выделился бывший Флавер – неизвестно. Но сомнений не оставалось – жесткий диск компьютера выдал ЭТО в памяти. КАК?! 

     Дальше чудеса продолжились - откинулась крышка аппарата. Замерцал экран, доселе ничего из изображений не показывающий, а отвечающий лишь голосом. Механический помощник продолжал:

     «Каждая стрекоза должна бегать со скоростью сорок метров в секунду, а летать - со скоростью триста тысяч километров в секунду. Путешествие продлится четыре года. Скорость большая. Сама машина должна быть длиной в тридцать пять метров, даже больше». – Экран отключился.

     Настала пора задуматься. Начались проблемы: нужно рассчитать количество металла на ракету-самолет. И не переборщить.

     - Сколько надо металла, чтобы построить такую громадину?! – Митиней пребывал в откровенном шоке. Он не верил ушам. Также не представлял, сколько времени уйдет на постройку исполина. Придется отогнать ее подальше от замка, чтобы ничего не развалить, туда же отгрузить все добытое в бункере. И, поставив леса, начать работу. Неизвестно, чем все кончится. Как быть тогда? Тогда, в случае неудачи, скульптура простоит в поле много лет. Как память. И как первый эксперимент. 

     - Нужно сделать модель. Еще одну. На одного-двоих пассажиров. Чтобы хотя бы испытать, как летает. А то ориентироваться по маленькой стрекозке – не вариант. Одно дело – перед нашими глазами на столе, другое – залезть в нее. И взлететь хотя бы на метр-два ввысь. Ты согласен со мной, сынок? – Осмий серьезно глянул в лицо Митинею. 

     - Хорошая идея. – Упавшим голосом произнес тот.

     - Фактически, мы построим вертолет. Как у крамеристов. Не больше и не меньше. – Добавил фиреец. 

     Сказано-сделано. Модель была создана, испытана. Часто приходил Осмий в процессе стройки, спрашивал у рабочих:

     - Как выглядит машина на данный момент? Я не хочу, чтобы она не полетела или упала и взорвалась. Поэтому контролирую каждый день, пока не увижу конечный результат. Это вам не замки строить, мы такое еще никогда не делали! Тем более, в нашей цивилизации полуэльфов, которые в большинстве пользовались только луками и стрелами до определенного момента! Понимаете меня? – Он стоял возле лесов и смотрел, как мужчины подают друг-другу материалы, скрепляя их и заваривая при помощи новых технологий, которые, как выше говорились, добыты у известно каких противников. 

     - Она похожа на стрекозу.

     Так шли дни за днями. Нетрудно представить, как гонял отец героя всех на площадке, стараясь добиться желаемого результата. Он был суров, порой орал, переживал, психовал, но работа двигалась дальше. Более-менее, наконец Осмий увидел готовый летательный аппарат. Посмотрел, хмыкнул, начиная спрашивать:

     - Модель испытана?

     - Испытана.

     - Хорошо летает?

     - Хорошо. Как и маленькая, которая стоит на столе в лаборатории. По сути, это ее копия. И если взлетит модель, то полетят и остальные. И эта, и гигантская. Но сколько мы будем ее строить – неизвестно. Может, месяц, может, два. Но леса уже готовим. – Полуэльф, спокойно держащийся рукой за леса, на которых строился так называемый вертолет, пытался убедить начальника: ничего страшного не случилось. На высоте в пару–тройке метров от земли, он не хотел ругаться. Рядом с ним сверкала машина, стоящая на полу из бревен. Со встроенным внутри компьютером. Который мог нести его и Осмия да и любого полуэльфа и эльфа туда, куда тот скажет.

     - Прочная?   

     - Прочна на сто процентов! Она у Милика.

     Осмий, не поняв этой фразы, приподнял брови, лицо его изобразило несказанное удивление.

     - Она же здесь! Как она может быть у него? Я стою перед машиной, она здесь. Но Милика нет рядом. Никак. Я даже не знаю, где сейчас он находится. Поэтому пока всем заведую я! – Он строго взглянул на подчиненного, чтобы тот понял: лучше не спорить с начальством. 

     - Но император же за всем заведует, проверяет, построено ли, как работает. Ты всего лишь командуешь, как строить. На него записана вся эта аппаратура, и машина. Первая и вторая. 

- Где Милик?

- Ушел во дворец плавить мечи. Которые откопали на полях сражений. Там, где полегли силирийцы от нашествия крамеристов и их техники. Мечей было много, у нас нет пока столько стали, чтобы сразу и быстро все закончить.

     Осмий поразился еще больше. Да уж, как все же плохо подготовлено! Он, значит, создал свой компьютер, соединив смекалку и вражеское оружие, а тут даже простую вещь выполнить никто не может! Тем более, на строительной площадке! Плюс все записывается в блокнот-папку, и доносится императору.

     - Те мечи, которые мы нашли на полях сражений, переплавлены на сталь для этой стрекозы. – Рабочий указал на модель. Отец Митинея не мог поверить своим глазам: неужели настолько мало?! И он, чтобы заставить всех работать еще лучше, рубанул, как отрезал, по живому:

     - Мечей не хватит! Если не хватит, то будем добавлять в железо руду, не серебро же! Отправлю вас всех на добычу породы, чтобы быстрее все получилось. Хотя, как я думаю, никто нас там не ждет, на той планете. Нам некуда лететь. Если бы действительно нас срочно торопили, то вы бы закончили работу раньше, и металла бы хватило, и листовой стали, а не так, чтобы мы отправились в тот злополучный бункер и весь его перетащили сюда, моим светом, с моей помощью! Так что можно спокойно расслабиться, но по крайней мере, мы показали, на что способны. Не более. Нам  действительно не хватит материала! А в шахтах и в горах работать – это долго и не легко. Потом все это переплавить, и главное, чтобы ничего не треснуло и не развалилось! Так понятно?

     Теперь вспылил силириец, прекрасно видя: гость свершено не знает особенностей страны, какие полезные ископаемые здесь вообще есть: 

     - Где брать эту руду?! Месторождений здесь нет! То, что здесь горы, не означает – пошел и нашел, так понятно, Осмий? Ты находишься у нас как гость, на гостевых правах, и ты должен понимать: нельзя так торопить только потому, что кому-то полететь в космос захотелось! – По нему было видно: все всех достало, и каждому хотелось, чтобы все наконец закончилось. Осмию тоже. Но он привык добиваться поставленных целей, любой ценой. 

     В Силирии не было месторождений какой-либо руды. Все объяснено тем, что…

     Тем временем граф с Фиреи спокойно испытал маленькую стрекозку, забравшись в кабину и продиктовав компьютеру, куда нужно лететь. Машина послушно загудела, разогрелась, прокачивая масло и все необходимое в моторе, регуляторе и остальном, включая передачи и все остальное, и взмыла над полем, совсем как настоящий самолет, повергнув в шок всех. В свете солнца она напоминала настоящую стрекозу, работая буквально с голоса, убирая лапы к «брюшку», где открывался специальный отсек. Но часть их все равно можно было видеть. Также она нехило разбегалась, скача по земле, двигая усами, крыльями, головой. Такое произвело на всех неизгладимое впечатление. Все подумали: что будет тогда делать гигант из стали, который поднимется в космос? Неизвестно. Только вот то, куда сел Осмий, налетавшись досыта, не могло  никак подняться настолько высоко и преодолеть земное притяжение. Он бы даже как спутник Земли не смог вращаться и упал бы вниз, без возможности восстановления. Сделав два круга, строитель остался доволен. Он вышел из кабины под радостные возгласы и гром аплодисментов. Цель достигнута.

     Летательный аппарат был, что называется, собран  «с нуля». И на земле он прекрасно пригодится. Другой же, космический, будет работать не только на компьютере на автопилоте, направляя ракету точно по траектории, но и на ядерных двигателях, и космическом топливе, которое будет вырываться огненными хвостами при взлете, чтобы покинуть планету. Так будет продолжаться весь полет, иначе стрекоза просто упадет в космическое пространство, потеряв управление вовсе.


     Тут на этот случай Милик вспомнил о самолетах, которые остались в земле после войны, решив их разрезать на металл, чтобы использовать для строительства машины, так как мечей действительно не хватило, и снова  отправился искать останки «железного врага» на поля бывшего боя. Он копал долго, каждая деталь, - крыло или корпус, который окончательно еще не развалился от времени и не заржавел, приносил императору неслыханную радость.

     В обычной военной походной одежде, с лопатой, с рюкзаком. Как обычный сталкер-копатель, он выкапывал с остальными работниками все, что уцелело. Доставляя во дворец, складывая во дворе, разрезая на месте нахождения специальными для этого инструментами. При этом сын Минея самолеты нехило потрошил, забирая всю технику на будущее, чтобы потом, когда-нибудь, сконструировать такие же летательные аппараты. Материала требовалось ой как много, и к счастью все получалось. Так по частям собиралась «стрекозка», на жаре или в пасмурный день, никто на погоду вообще не жаловался. Всем хотелось побыстрее закончить работу. 

     Когда металла накопилось достаточное количество, был собран хвост. Железо заваривали во много слоев, так как толщина должна быть порядочная, чтобы не пробило ничего в полете, не замерзли все, плюс нужно внутри него ходить. Вдобавок, там располагались ядерные боеголовки, все, что набрали полуэльфы на базе. Всем управлял компьютер Осмия. Но это был не просто «хвост»: состоял из железных пластин, заваренных в туннель. Как обычный автобус с гармошкой. Там  должны находиться пассажиры.

     Однако, несмотря на все старания, две стрекозы не получилось. Получилось одна, громадная.

     Весила в итоге пятнадцать тонн, длиной в четыреста пятьдесят метров,  крылья её сделали из солнечных найденных батарей и зеркал. Лапки -  целиком из железа. Так она и сидела на земле, растопырив ноги. На все ушло шесть месяцев с половиной непосильного труда. Особенно боялись заносить начинку внутрь. Вдруг рванет? Никто же не знает, как там все крепить и приваривать. Но с помощью Осмия и Митинея обошлось. Они же потом и проверили летательный аппарат-ракету. К их счастью, она пошевелила своими усиками. Лапами также. Что вызвало у отца и сына неподдельный восторг.

     - Она работает!!! Работает!!! Мы сделали это! – Вопил отец Митинея, подпрыгивая на месте. Металл на нее ушел весь, какой нашли на полях. 

     Когда друзья Митинея, Осмия и Милика пришли к ним спросить, как идут дела, то те повели их в поле за замком, где даже леса на горизонте не наблюдалось. Лишь трава, простые колосья и камни, пыль, песок. Самое место для строительства. Там гости увидели такое, что заставило их буквально пасть наземь: громадную стрекозу.

     Та уже была искусно раскрашена, глаза её создали из стекла. Крылья сияли на солнце, блестя всеми цветами радуги. Также двигались лапы, как у настоящего насекомого. Она спокойно могла поворачиваться, даже бегать, ползать, поднимать конечности, вплоть до того, чтобы кончиком лапищи почистить усы. Все это повергло гостей в полный шок. Перед ними стоял самый настоящий робот, издалека неотличимый от настоящего существа.

     А Осмий стоял в черной униформе, с автоматом наперевес, на поясе у него висело все военное снаряжение нового поколения, за спиной блестели сильные крылья. Длинные его волосы, чистые, аккуратно расчесанные, сбегающие волнами на плечи, блестели на солнце. Присутствующие невольно залюбовались им. Вроде бы вражеская форма, немного измененная, но зато какой красавец! В ней отец Митинея был просто великолепен. А тот, не обращая ни на что внимания, держал в руках пульт управления с антенной, кнопками и остальным, управляя монстром из металла, стекла и всего остального. Просто его пальцы нажимали различные кнопки. Он стоял и улыбался, радуясь всему, что получилось сделать. Присутствующие стояли с открытыми ртами.

     Вот машина помахала хвостом. Конечно, слегка, начиная двигать. Махая крыльями, ползать. Чтобы не погубить ничего, в том числе и замок, ее строили в поле. Издали напоминала вертолёт, но не совсем. 

     - Милик, на какое число ты желаешь назначить полёт? – Спросил внука  Митиней, с улыбкой смотря на потомка, положив ему руку на плечо. Он явно был доволен проделанной работой. Вдалеке стояла исполинская ракета-стрекозка, устрашая всех одним своим видом. В ней уже все было установлено, в том числе запасы еды, кислорода, необходимых медикаментов, понятное дело, последнее своровано с той злополучной базы-крепости.

     Полуэльфы постарались на славу, плюс помогла соответствующая литература тоже оттуда. Иначе бы ничего не получилось. Совсем. Но справится ли Осмий, вмонтировав в свой компьютер диск с памятью на все, что только можно: где хранится информация и о звездном небе, о карте ближайших созвездий, путь к ним. В общем, там информации голосовой поисковик выдавал с вражеского диска столько, - все диву давались. Очень повезло полуэльфам - оказалась база данных и по Альфа-Центавра, как лететь, какова траектория, какая получится при подъеме машины скорость, можно ли ее менять.

     Машина полетит точно по карте, встроенной в память компьютера, проще говоря – автопилот сам поведет машину к цели. Суперкомпьютер, сгенерированный из мусора и вражеской памяти на все подряд, не подведет.

     Фактически, если сравнить с человеческой цивилизацией сейчас, то это один в один была «Алиса» на голосе, или «Маруся», отвечающая на любой вопрос. Запускающая алгоритмы, регулирующая работу машины. Так и тут. Один в один.

     - Значит, договорились. На двенадцатое марта. До этого соберём своих товарищей, друзей. Возьми Аэлю с собой, она же так по тебе скучала… - Милик улыбался, чувствуя: теперь уж точно бабочка одна не останется и не будет скучать снова, переживать.

     Хотя сто лет сделали свое дело: куда там скучать, жизнь текла однообразно. Однако, по Цветочной стране стали ходить слухи – с ней стало происходить нечто странное, чего раньше не наблюдалось. Либо болезнь какая поразила ее, либо процессы, регулирующие организм на протяжении определенного отрезка времени. Но, если посмотреть, сколько лет та жила уже на свете, ситуация стала настораживать.

     Бабочка уже была совсем не той молоденькой девочкой, которая влюбилась в полуэльфа Митинея в цветке. Она стала меняться, и как именно – никто не мог понять. Муж по-прежнему любил ее сильно, но чувствовалась усталость от ее поведения. Ясно одно: по своим меркам, которые полагались ей по смертным годам, насекомое старело. Изнутри. По человеческим меркам, если так посмотреть, ей могло исполниться по состоянию здоровья лет шестьдесят. А то и восемьдесят. В отличие от Митинея, который не старел ни внутри, ни снаружи, дочь Великого Мастера природу никак не могла обмануть. Организм ее верно, но упорно изнашивался. Хотя внешне она оставалась такой же молодой, как и в год знакомства с супругом. Свежее лицо, та же прическа, крылья, одеяния… Но старому счастью неизбежно приходил конец.

     Ясно одно: на насекомых то бессмертие повлияло не так, совсем не так, как на потомков героя. Всему виной – генетика, физиология. И, в конце концов, вид. Не может полуэльф пересадить добровольно себе руку или ногу или крыло насекомому так, чтобы то прижилось, так же, как у своего вида. Не приживется. Рано или поздно отторгнет хозяин чужеродную конечность. Либо та начнет гнить.

     Так стало с Аэлей и другими насекомыми, коим подарил герой свое бессмертие, лишь бы никогда не расставаться с ними. И природа, веками, а то и тысячелетиями, даже больше, взяла верх над телом неполуэльфов. Они стали меняться по поведению, хотя могли все также общаться. Но взгляд на мир их изменился. Прошлое ушло навсегда. И порой Митиней боялся – не сможет он их вылечить опять – ни Осилия, ни Фульгора, ни Великого Мастера… Никого и никогда. Природа попросту не допустит этого.

     Рано или поздно, они умрут. Поскольку организм стал разрушаться на химическом составе и физиологических особенностях изнутри. Вечно юные, но внутри стареющие коренные жители Цветочной страны. Рано или поздно начнется нечто страшное, не поддающееся объяснению, и придется свой дар забрать назад. Тогда все, очень, очень быстро придет смерть. Тело наверстает упущенное. Как при летаргии, когда человек внезапно просыпается, сгорая буквально за два-три года, а то и за несколько месяцев.

     Вот и все. Кончено.

     Но пока можно жить дальше. Пока можно только наблюдать. Контролировать. Митинею не хотелось, чтобы Аэля истерила, пока его не будет.    

     - Возьму, обязательно возьму. – В глазах самодержца мелькнули сомнение с тревогой. Действительно, не все там так просто стало, как раньше. 

     - Мы улетим через неделю. А Аэля в Силирии? – Поинтересовался Милик.

     Он правда не заметил присутствия супруги предка во дворце. Видимо, слуги о ней позаботились достойно, но не доложили самодержцу. А она и не выходила на улицу, предпочитая сидеть в комнате, ни с кем не общаясь, кроме «дочери» и остальных детей. Особенно нервничать стала младшая, Аэля. И ей нужна была поддержка. Чтобы окончательно не сойти с ума от горя и одиночества. 

     Либо слуги, увидев поведение супруги Митинея, решили ничего не докладывать, чтобы самодержца не расстраивать? Наверное. И похоже, это вернее. Этим объяснялась ее изоляция от всех.

     - Да, она здесь, во дворце. Но ОЧЕНЬ замкнутая стала, не хочет никого видеть, ни с кем общаться. Совсем. Никто не знает причины такого поведения. Даже я не понимаю. Хотя у меня есть дурные предчувствия. Очень. Понимаешь? – Митиней изобразил на лице настолько отчаянное и убитое выражение, стараясь только не заплакать, что император понял: старые времена скоро навсегда закончатся. И правду говорили в Цветочной стране. Невозможно обойти природу. По крайней мере, придется больше не пытаться делать бессмертными тех, кто все равно рано или поздно погибнет. 

     - Позови её. – Добавил он. 

     После великий герой прошёл во дворец и всё Аэле рассказал про машину, на которой планировался полет. Та, выслушав, сидя на кровати, устланной чистыми простынями светлых цветов бежевого, голубого и желтого оттенков, помахивая сине-голубыми крыльями с пятнами, будто не хотела ничего знать. Опустив голову, прикрыв глаза, словно игнорировала данную тему. Все ее существо говорило: пошли все вон, оставьте меня в покое. Мужу это не нравилось. Не хотелось ругаться с насекомым. Которое необратимо менялось.

     - Эта стрекоза не полетит. – Наконец, сухо вынесла свой вердикт бабочка. Ни во что не веря, больше ничем не интересуясь. У нее существовал свой мир, в котором она существовала. Не жила, а именно существовала. 

     - Она обязательно полетит, Аэля! – Супруг ласково погладил жену по плечу и руке, дальше провел по спине. Та даже не пошевельнулась. – Ты просто многое не знаешь, как работают такие машины. 

     - А ты меня возьмёшь, Митиней? Все мои бабочки умерли давно, осталась одна я. Больше нет тех времен, когда мы все весело разговаривали по утрам, смеялись или летали куда-то. Все кончилось, все умерло, а я жива. Я скучаю по старому миру. Когда была совсем молодой. Сейчас даже чувствую себя иначе. Несмотря на то, что являюсь твоей женой. Ты заметил – в Цветочной стране нет ни одного мужчины моей расы, вида? Только девушки и женщины. Понимаешь?

     Митиней шарахнулся от такой речи, его покачнуло, и нехило. Он был шокирован. И действительно, кроме Великого Мастера, никого больше не осталось. Эта ситуация очень настораживала всех. Либо в лесах. Где-то в непролазных дебрях, есть территория этого вида. Не быть никак интимной близости у бабочки и полуэльфа, такое поистине невозможно! И ей хочется… Хочется почувствовать себя женщиной.

     По сути, Аэля до сих пор являлась девственницей. Никогда сын Осмия не думал, что доживет до того дня, когда прозвучат подобные речи. Ему стало страшно. Выходит, брак его был ничем, простым увлечением давних лет, поскольку полуэльф никогда до того момента не видел сородичей, вдобавок очень, очень быстро вырос. А дальше – влюбленность в ту, которую увидел фактически впервые. И даже гитара уже была не нужна. Не до нее. Неужели она хочет близости со своим видом? Ответ был ясным: да. По одному ее виду, как та отвечала, по молчанию, игнору окружающей действительности. Начиналось нечто страшное.      

     Собрав всю свою волю в кулак, чтобы не психануть и не врезать жене по лицу, с обиды, полуэльф ответил:

     - Конечно, конечно возьму! – И снова погладил ее по спине. Он не знал, как быть дальше. И не видел никакого выхода. 

     - Ты мой ангел, ангел с прозрачными крыльями и усиками на голове… - Аэля наконец повернулась к нему, улыбнулась и подняла голову, погладив его по волосам. Герой сжал ее руку. 

     - Я возьму Фульгора, Осилия, и тебя. Все будет как в старые времена. Все мы всегда отправлялись в таком составе. А теперь еще добавились потомки. Миней постарался. И он молодец. 

     - Можно тебя спросить? – Тихо произнесла жена, склонив на бок голову. Взгляд ее снова стал юным, почти детским, как века назад. 

     - Конечно. Я всегда готов тебя выслушать. – Спокойно ответил жене муж. Хотя всем своим нутром чувствовал: что-то страшное уже случилось. И разгребать, как обычно во всех случаях в Цветочной стране, придется ему. И никак иначе. Тяжело вздохнул, сокрушенно опустил голову. Что же делать теперь? Дальше будет только страшнее и страшнее. Ведь это СТАРОСТЬ. ЕЕ старость. Начались необратимые изменения в мозгу. 

     - Подыщи Аэле Младшей жениха. Я уже не могу это все выносить. Я тут бессильна ей в этом помочь. Тем более, в нашей стране. Извелась она вся, бедная. Весь день сидит у зеркала, часами плачет, каждый день. Её никто замуж не берёт, до сих пор. Хотя прошло столько лет. Веков! Если учесть, как мы путешествовали на Марс или еще куда. Уже должна, по всем меркам, быть замужней и рожать детей. Этого не происходит и сейчас. Почему? Аэля недостаточно красива, умна или дурна, раз ничего не меняется? Дошло до того, что дочь просила у меня яда, чтобы отравиться. Лишь бы все кончилось. Какая же она невезучая! Вот Клэя – полная ей противоположность, но вышла замуж за Фитэма и родила сына. Который, как мы все знаем, погиб. А вторая… никто не может представить, как ей тяжко, горько. Идут постоянные нервные срывы. Ей нужен мужчина, срочно! Иначе станет еще хуже со временем. Ты знаешь. Каждая девушка мечтает выйти замуж. Аэля тоже. Она – не мы: встретились, влюбились и женились. Тут другое. Альтонио женат, но детей у него нет. Очень страдает, к тому же девственница - уже столько лет. Неужели она будет такой вечно? Мужчины и парни не обращают на неё никакого внимания. Посмотрят, и уходят, ничего не сказав. Тихая девочка может любить, но: кроме нас, её никто не любит. Совсем. Великая княжна. Умоляю тебя, найди! Жениха. Срочно! А то тут творятся страшные для семьи вещи, которых быть не должно никак и никогда.

     - Мне кажется, все женихи пока перевелись. Это безошибочно. Все абсолютно ясно. Нужно искать в других местах. Но не говори никому то,  что я скажу: дочь наша целовалась с Силием. С родным братом. Вот так. – Митиней сказал спокойно, но полурезким, решительным тоном, сдвинув брови. Похоже, он не ожидал, что до такого безумия дойдет. Воздержание Аэли всему виной.

     Жена отскочила от него, как ошпаренная, выдернув руку:   

     - Как она могла опуститься до такого?! – Вскричала она, вытаращив глаза. – Они же родственники! По крови! Надеюсь, он с ней не переспал после этого? 

     - Не спал. И не стал бы. Он не из тех, кто бы стал делать страшное. Правильный выбор Силий сделал, подарив сестре поцелуй. Ничего бы не случилось, если бы не одна вещь, произошедшая в другом мире, в России, мире людей, бескрылых, смертных, куда меня сослали из-за той сумасбродной и глупой египетской царицы. Милик был влюблён в там в Екатерину, простого человека. Ему тоже было очень тяжко, его буквально ломало от боли от смерти Крими. Ведь он до сих пор ее любит. И ничего с этим не сделаешь, ничего и никогда! Но Миней будет пытаться его переломить. Император хотел на ней жениться, поцеловал, подарил кольцо. Так вот, к несчастью Аэля стояла неподалёку, всё видела. На ее глазах. Понятное дело, все ей резануло по больному, сделалось плохо,  убежала вся заплаканная, бледная. Кончилось все следующим: упала  Силию на грудь. Стояла на коленях, рыдая. Брат обнял её, несчастная  заплакала ещё сильнее: «Милик, не позорь меня! Неужели по сравнению с тобой я ничтожество?!» - рыдала Аэля Младшая, причитая так. Тот, понимая, - ничего не сделать – молчал. Любовь есть любовь. ОН имел право. А тетя просто позавидовала, потому и психовала на этой почве.  Мы все её успокаивали потом - тщетно. Видя, что ничего нельзя поделать больше, Силий резко вскочил и поцеловал её в губы, по-настоящему. Не просто чмокнул, как бывает, а поцеловал, как влюбленный. Долго, словно невесту. Но не стал продолжать, чтобы та не стала просить, а то и требовать большего – постели. А она могла. Никто от него такого не ожидал. Я наказал сына поначалу, но потом понял: ошибся. Сестра  успокоилась, но ненадолго. С тех пор в её душу нанесена настолько глубокая рана, настолько кровоточащая, что излечить ее нельзя. Никак. Только браком. Или лаской, но без обмана со стороны мужчины. Иначе она начнет творить ужасные вещи для себя, еще себя покалечит, мало ли. 

     Жена опустила голову. Да уж. Страшная и сложная, тяжелая ситуация одновременно.

     Да, в тот день Аэля почувствовала боль, причем нестерпимую, во всех смыслах. Поэтому надо как-то, срочно выходить замуж. Не то еще хуже  станет. Девушка исхудала на глазах, глаза потеряли радость. Она давно была не той, какой раньше, счастливой, радостной, очень милой и не только. Перестала смеяться, даже танцевать. Ей все настолько опротивело, что даже жить не хотелось. Несколько раз несчастная пыталась резать себе вены стеклом, но ее останавливала мать. Вырывая из рук то осколки зеркала, то обычное стекло, или же нож. Сталкиваясь с немыслимыми, страшными истериками и проклятием себя, бессмертия и всего остального. Поначалу это от Митинея тщательно скрывалось. Но тот как-то раз стал свидетелем семейной драмы. Ужаснувшись не по-детски. Поняв: надо принимать меры. В конце концов, дочь ему крикнула:

     - Лучше бы я умерла вместе с Флавером в той лаве, когда погибла Земля! Он ничего не нажил в плане брака и детей, любви, и я тоже!

     Отец, пораженный этими словами, ответил ей пощечину. В ответ на это последовал разгром собственной комнаты, так как Аэля потеряла над собой контроль, и пришлось ее усмирять.

     Так продолжалось довольно часто. Дальше происходило то, что описано выше: Митиней знакомил ее с кандидатами в мужья, но те не обращали на беднягу никакого внимания. Теперь пришлось открыть настоящую правду, почему пошло такое поведение, жене. Оказалось, та тоже ничего не может сделать.

     Пара не знала: их подслушивают, и давно. Возле дверного проема, облокотившись рукой о стену, стояла Аэля Младшая, по ее щекам текли слезы. Потом раздались всхлипы. Зажмурив глаза, она слушала. Одетая в прекрасное платье из тонкого шелка. На ощупь прохладного, фиолетового и синего цветов, расписанного в стиле батик в виде белых, розовых и других нежных цветов, от которых отходили тонкие стебли. Мелкие и небольшие цветы осыпали ее одеяние, делая стройную фигуру более прекрасной. Длинные, русые волосы ниспадали на плечи, слегка завивались и сбегали по спине. Это платье подарил ей Силий, чтобы та не плакала. Как брат, не больше, и в благодарность сестра его носила с удовольствием. За тот поцелуй, который больше никто никогда не повторит.

     Не выдержав, дочь Митинея вскричала, выбежав к родителям: 

     - Зачем?! Зачем вы всё рассказали, чего не надо было говорить?! Как вы смеете, оба?! У вас всех семьи, дети, а я должна умереть в одиночестве, получается?! Лучше бы я умерла, лиши меня бессмертия, Митиней! Отец, ну же, что ты стоишь, медлишь?! Давай! Я устала уже так жить! Никогда у меня ничего не будет! Никогда! – Она кричала, потеряв всякий контроль и самообладание, потеряв всякую надежду на личное счастье в плане замужества, детей и всего остального.

     - Аэля, успокойся! Все у тебя будет когда-нибудь! Все будет хорошо! Мы не виноваты, что в Цветочной стране нет достойных кандидатов!

     Дальше она стала умолять, чтобы ее убили, а после, разбив маленькую вазу с тарелкой от нервного срыва, убежала. Конечно, ей не понравилось, как ее обсуждают за спиной. Из коридора понеслись рыдания. Да, Аэля не могла держать над ней контроль, тут уже вовсю действовала природа. Она требовала мужчину. Именно так, сама того не осознавая. Никак.

     - Она убежала. – Бабочка опустила крылья вниз. – Нужно что-то сделать. Может, сначала разобраться с дочерью, а потом отложить тот перелет? Если, конечно, та стрекоза еще взлетит. 


                Продолжение следует.