Две капли

"Дай мне твои руки, что держат твой дух,
Называй меня моим именем вечно — а мне
без тебя всегда чего-то будет недоставать."
1351-1334 до н. э.

Огромная хрустальная сфера, покоящаяся на столе в полутемной комнате, вдруг вспыхнула неровным зеленоватым пламенем, вокруг нее начали появляться и исчезать, вспыхивая и переливаясь искорки, убыстряя свой бег вокруг зеленого хрусталя. Внезапно свет в сфере погас.  Отчетливо внутри шара стала видна женщина, сидящая за столиком и явно волнующаяся…

- Черт! Вот черт!
«Мессер» упорно висел на хвосте, никак не удавалось зайти ему под брюхо. Уйдя в «бочку», а потом в глубокое пике, попыталась избежать столкновения с землей, но… увы… Бах! «Game over» - противно сообщила надпись на маленьком экране мобильника. Меня опять сбили в довершение моего неизбежного падения! Неудавшийся бой вызвал раздражение, сменившее азарт игрока, которое липким комом нарастало внутри, наслаиваясь на неурядицы рабочего дня и одинокое ожидание за столиком в кафе приглашенного мной на ужин мужчины. «Ненавижу ждать!» - начинал возмущаться уже изрядно захмелевший внутренний голосок за что и был умаслен очередным глотком пива.

Выбранное мной место для встречи всегда привлекало меня тихой медитативной музыкой, уютным интерьером и полумраком «японского общепита», отсутствием шумных посетителей. В таких местах замедляется чудовищный ритм жизни на время посиделок за бокалом чего-нибудь горячительного, они скрашивают серость будней, внося приятную тональность в настроение, да и инопланетяне в человеческом обличии редко заглядывают в такого рода места, не встретишь и вампира. Мало людей - мало образчиков для изучения и паразитизма.

Он запаздывал или не спешил.
Допила второй бокал пива, настроение улучшилось. Любопытство и предвкушение от встречи, навязанной мною самой, заставляло приятно стучать сердце. Люблю людей. Человек – это Вселенная, всегда интересен, особенно разновидность человеческой особи – мужчина. Заказанный смс-кой в шутку страус, никак не хотел ощипываться и жариться, бегая где-то у себя в прериях Австралии за страусихой. На тарелках вместо пернатой дичи уже аппетитно возлежали осьминоги, этакие «фрики» морей «с изюминкой». Не зря же расплодившиеся в обилии сетевые ресторанчики-суши повсеместно радуют российские желудки своей экзотической экспансией в «культуру картошки, мяса и щей».

Мелодично звякнул колокольчик входной двери и я обернулась. Ну да, сомнений не было, явление асечного персонажа с громким богоподобным «ником», достойным Будды, Борджиа, Наполеона и иже с ними «пред» мои очи – состоялось, теперь уже во плоти.

Первый и сканирующий взгляд к дверям. «Мда… совсем не похож на того, кто был запечатлен на фотографиях, что-то не так я себе его представляла…» - пронеслось в голове. Настроение опять скакнуло к отметке «ноль».

«Чертов «мессер»! В следующий раз буду внимательней и попробую «иммельман». Эх, Макс, гений тактики воздушного боя, тебе бы мобильник с новомодными игрушками!». Мысли метались – «штормило» как всех, рожденных под созвездием Весов с одними «9» и «6» в дате появления на свет. Я отложила мобильник и «игрок» внутри меня начал неспешно расставлять фигурки на старенькую и потрепанную шахматную доску.

«Ужин заказан, вечер может еще будет интересным, уже не убежать, сославшись на дела - сама пригласила, самой и расхлебывать»

Я начала рассматривать усевшегося напротив меня парня. Он скользнул по мне взглядом быстро и оценивающе, я ощутила внимательный взгляд черно-непроницаемых глаз. Хмель начало сдувать, становилось интересно.
С таким глазами и лицом как у него - можно быть демоном, сгубившим не один десяток женских душ и царицу Тамару, и древним хорошо забытым Богом. Художник во мне начал радостно распевать - «АллилуйЯЯЯЯЯЯ», почувствовав, что развлечение затянется надолго.

На углу столика уселся видимый только мне малец с крылышками за спинкой, колчаном и резным причудливым луком. Он время от времени хихикал, зажимая ладошкой ротик, в его хитрющих глазках мерцали светлячки.

Потянувшись рукой за принесенной парнем пачкой сигарет (свои я не ношу, если собираюсь на какое-нибудь мероприятие, предпочитаю «стрелять» - студенческая привычка), больно щипнула приметного только мне малыша за пятку. Он обидчиво вспискнул и уставился на меня. «Ну??? Давай же, помогай, зачем притащился тогда? Отрабатывай положенное, а то боссы не поймут!» - мысленно обратилась я к нему. Детка фыркнула и отвернулась. «Ах так!» Он тут же получил пинка, от нехитрого движения руки за зажигалкой, свалившего его с края стола. Обиженная гримаска появилась на детском милом и пухлом личике. Он взлетел. Вся его удаляющаяся фигурка выражала обиду, крылышки нервно и часто взмахивали, спинка ссутулилась. «Ведь они тоже любят филонить и увиливать от основных обязанностей, отдыхая в часы работы, а не в положенное для этого время» подумалось мне.

Маленький напарник «путти-купидон» был обижен, не собирался возвращаться. Оставив меня с арсеналом отнюдь не магическим и волшебным. Пришлось сыпать разными байками и историями из своей жизни. «Объект» слушал вежливо, добавляя изредка и скованно свои реплики, но сам на контакт не шел, видимо погруженный в свои думы или же отрабатывал план «ухода огородами» от разошедшейся дамы.

Шар внезапно вспыхнул и последнее, что отразила его поверхность… была табличка – «Психиатрическая больница № 29. И-ий округ»

Здание лечебницы № 29 уютно укрылось от посторонних глаз в глубине Измайловского парка.

Наступила осень, серые низкие тучи редко пробивали лучи солнца, на миг золотя остатки листвы и черные скелеты деревьев.

Здание было старинной постройки. 3-х этажный особняк 18 века был выкрашен белой краской, большие окна не были закрыты решетками, фасад здания украшала вычурная лепнина в стиле барокко, балкон второго этажа был отмечен причудливым кованым орнаментом.

За время существования этой больницы вокруг разрослись непроходимые кусты, как в сказке «О спящей принцессе» и только маленькая тропка среди буйствующих кустов шиповника и акации, протоптанная медиками-практикантами и профессором клиники говорила о том, что заведение еще функционирует.

Палаты номер «6» и «9» находились рядом на втором этаже. Их отделяла толстая стена.
В палате номер «6» на кровати устроился высокий худощавый мужчина. Застиранная ветхая полосатая и коротенькая пижама не мешала ему чувствовать себя комфортно. Он читал газету «Труд». За стенкой находилась дама неопределенного возраста со всклокоченной рыжей шевелюрой в стиле «Пьер Ришар в России гулял вечером по Тверской, был растащен на сувениры». Трикотажная сорочка голубого цвета с огромными рисунками пушистых баранов по всему полю была до пят и глухо застегивалась на запястьях и шее. Дама сосредоточенно что-то строчила огрызком карандаша на клочке бумаги, изредка слюнявя грифель.

По коридору шли практиканты со стареньким профессором.
- А сейчас, студиозусы, вы увидите наших постоянных и любимых пациентов.
Дигноз! - и дедушка пустился в описание медицинскими терминами состояния двух «подзамочников».

Услышав шаги приближающейся делегации, двое больных одновременно, как по команде, вскочили, отложив свои дела и..
Худющий мужчина начал в воздухе совершать магические пассы, тараща глаза и пытаясь взлететь, часто взмахивая ладонями, как воробышек. Дама же начала метаться по комнате, совершая странные прыжки то на одной ноге, то на другой. Распушив руки, пытаясь изобразить бомбардировщик У-2 на взлете или посадке, стадо баранов металось вместе с ней.

Студенты заворожено прилипли к окошечкам обзора.
- Ну, насладились зрелищем? Пора дальше – строго сказал «экскурсовод».

Только стихли шаги удаляющихся, оба пациента одновременно прекратили свои действия и достав «ноуты» и с заметным удовольствием стали усердно стучать по клавиатуре, напоминая одновременно вдохновенных пианистов, играющих «собачий вальс» в четыре руки.

Глава лечебницы сидел в кресле своего кабинета, рядышком на столе стояла магическая сфера зеленого хрусталя. Поблескивали стеклышки пенсне, он что-то сосредоточенно писал. Закончив писать, он взял изящный бокал красного стекла и отпил из него.

- Как ты думаешь, что она написала? - обратился он к уже знакомому нашему купидону.
Малыш изобразил в воздухе цифру, которая синим переливающимся огнем зависла в воздухе и отразила «1732».
- Ну, дает! Сколько же можно писать?! Хотя любопытно, прочту. Включи-ка Азнавура! - малыш шелкнул пухлыми пальчиками и по комнате поплыла известная музыка из одноименного фильма «Тегеран 43».

Подойдя к распахнутому окну, откуда тянуло свежестью и прелыми осенними листьями, Гроссмейстер стал читать то, что было написано на неопрятном клочке бумаги.

«Вся наша жизнь - игра.
Удивительный мир шахмат. Совершенный и идеальный. До нового витка и нового возрождения. Мы все играем определенные роли, встречаясь, что-то обсуждая или же пускаясь в увлекательные мистификации, сублимируя чувства, эмоции и моделируя ситуации. Наверное, все происходит так, как должно и каждый человек, оставивший определенный след в памяти, необходим - в увлекательном пути под названием - Жизнь.»

Профессор вздохнул.
- Да, это неизлечимо.
- Отправь в архив. Будем ждать просветлений.
Он отпил из бокала, оглядел свой кабинет. В полумраке поблескивали золотыми корешками с теснением старинные фолианты, ветер шуршал древними свитками. Малец угрюмо сидел на спинке кресла.
- Скажи мне, она его встретит? Малыш отрицательно покачал головой.
- Нет, две капли одной воды не могут быть рекой – произнес он впервые, старчески трескучим голосом и ухмыльнулся.