Перемещенные или украденные?

А я могу понять английского премьер-министра Риши Сунака, который отказался выйти на уже согласованную встречу с коллегой из Греции. Тот начнет права качать и требовать вернуть уворованные скульптурные группы из греческого Парфенона, и что ему ответишь? Это у русских можно всеми четырьмя сегодня грабить – хоть деньги, хоть яхты, хоть… да всё подряд! И только приобретешь репутацию демократического борца с агрессором. А вот за прошлые пиратские набеги, которым, оказывается, срок давности не писан, англосаксам в наши дни неустанно предъявляют счет.

Тут ведь еще проблема в том, что этот самый Риши – не чета английскому лорду Байрону, который сражался в Греции за свободу и независимость аборигенов. Нынешний правитель сам украденный. Ну, или перемещенный.
Так вот приедет он с официальным визитом в Индию, а ему вопрос в лоб: ну-ка, Сунак-сын, когда исполнишь требование нашего парламента и вернешь невероятной ценности драгоценные артефакты, бриллианты, сапфиры и топазы?!

Спешно переместится в Китай, а ему там вопрос ребром: долго будете удерживать наше культурное достояние?
Китайские медиа давно кричат, что львиная доля китайских реликвий, находящихся на Альбионе, с большой долей вероятности была похищена или разграблена в трудные для Китая исторические времена, возврат этих реликвий в Поднебесную - это "давно назревшая работа", которая должна быть запущена максимально оперативно!

Аналогичные требования к британцам поступают из Египта, ЮАР и Нигерии – и африканский фронт с этими претензиями только ширится!
И что прикажете делать этому британскому индусу, как досидеть на премьерском кресле свой срок? Возвращаться на историческую родину в Пенджаб, и там молиться своим индусским богам?

Во время командировки в Лондон наведалась я в Национальную галерею; мне неслыханно повезло: именно в те дни там открылась выставка картонов-рисунков Леонардо да Винчи, которые по причине строгих требований к условиям сохранности вообще выставляются крайне редко. Разумеется, побродила и по другим залам, с усмешкой отметив, что в национальной галерее работы английских живописцев… как бы поделикатнее выразиться – не превалируют. А, может быть, дело в том, что я вообще Гейнсборо не ставлю выше Левицкого или Владимира Лукича Боровиковского.

И согласитесь, если в Москве Третьяковка числится национальной галереей, так вы там и знакомитесь с русской школой во всем ее великолепии и развитии, если в Петербурге заходите в Русский музей – так вы там не над голландцами вздыхаете, не у итальянцев плачете, а Сурикова и Брюллова созерцаете!

У англосаксов принято гордиться добычей! Представим только на мгновение, что они с какого-то перепуга вернули на историческую родину все артефакты – и с чем они останутся? Эксперты со знанием дела толкуют, что выкопанное в археологических раскопках и вывезенное из страны, которая еще по-настоящему собственницей культурных ценностей себя не осознает, не считается уворованным. А мне в связи с этим интересно знать, каких скульптур англичане навыкапывали из своих островных глубин? У них самих археологи любой другой национальности промышляли с лопатой?

Этот же вопрос поневоле возникнет и в США при посещении Метрополитен музея в Нью-Йорке, во всяком случае, у меня он возник! Там огромная коллекция артефактов из Египта, шикарная подборка европейской живописи, а вот американской…
Из любопытства я пробежалась взглядом по полотнам с бизонами и индейцами, наивным пейзажам… подозреваю, что крупных краж из этого зала за всю историю музея не случалось. Да и какая там история – он открылся для посещения публики в 1872 году, то есть ровно 150 лет тому назад! А ведь поди ж ты, считается одним из крупнейших в мире и значится в четверке наиболее посещаемых художественных музеев.

Между строк замечу, что древние народы хоть Африки, хоть той же Америки и поныне презрительно поименованные «развивающимися», обладали высокой культурой еще за тысячи лет до нашей эры. Это сейчас какой-нибудь высоколобый Иэн Моррис рассуждает с точки зрения Археолога, почему Запад превосходит Восток. Он перебирает только те черепки, до которых эта самая «цивилизация», всех превосходящая, сумела дотянуться. А в Африке только в ХХ веке с изумлением обнаружили потрясающие по выразительности скульптурные портреты 3-тысячелетнего возраста!

«О, сколько нам открытий чудных готовят просвещенья дух!..»

Если еще Аристотель считал, что военный грабеж не в пример благороднее торговли, что уж говорить о так называемом перемещении культурных ценностей! Представьте себе войско Александра Македонского или Дария, возвращающихся с награбленным в свои края! Или посмотрите на картину Прянишникова, как французы Наполеона катятся с узлами и коробами в свою вотчину, правда, мало кому удалось докатиться живым. Но тащили, все и всё тащили, хоть с военными трофеями, хоть с мирных раскопок.

Картины и скульптуры служат порой расплатой в качестве репараций после войны – и это тоже трудно оспорить. В музеи передают свои сокровища частные коллекционеры, и поди разберись, откуда они у них появились и какова благонамеренность их дара. Мир искусства знает тысячи историй, как пренебрегаемая современниками картина становилась вожделенной добычей галеристов лет через 200-300. И не буду вовсе говорить о работах авангардистов, которые сегодня на аукционах уходят по семизначным цифрам-ценам, а в будущем могут просто пойти на помойку. Как знать, как знать.

Вообще вся эта проблема с перемещенными культурными ценностями очень неоднозначна и не может рассматриваться исключительно с точки зрения исторической справедливости. У меня у самой на этот счет спонтанно возникают прямо противоположные соображения.

Слушаю уважаемого эксперта (нынешнюю главу музея изобразительных искусств им. Пушкина), которая важно произносит, что каждый знаток искусства должен хоть раз побывать в Лондоне, в Национальной галерее. И если оттуда вывезти всё, что требуют греки, что там останется?
А я спешу возразить: так портики Парфенона знатоки искусства поедут смотреть в Грецию! Хотя мы уже все почувствовали, что делается с течением времени с культурными нациями, которые могут осудить антисемитизм и радостно перейти к русофобии. Помните, как они наши коллекции чуть не схарчили, ввиду санкционного форс-мажора? А скифское золото, отказавшись вернуть крымским музеям, передали в Киев, как сами посчитали справедливым. И какой музейный обмен после этого вообще возможен? Какие знатоки и куда смогут поехать при закрытых границах и небесах?

Но с другой стороны…

Есть музеи, которые изначально оговаривают невозможность выхода своих экспонатов куда бы то ни было, как, к примеру, Коллекция Фрика в Нью-Йорке. Я там была, пришла в полный восторг и свидетельствую, что собрание европейской живописи у Фрика поистине уникальное. Да и наш Верещагин ставил Третьякову условие, чтобы его картины демонстрировались в отдельном помещении и никогда не разобщались. Что, согласитесь, соблюсти очень трудно.

...Я хожу по выставке Гелия Коржева, организованной в Третьяковке, на которую свезены его работы из всех городов и стран. Временно! Всех посетителей потрясает именно вот эта широта художнического взгляда, развитие романтизма в суровый реализм и перерождение в сатирическое фэнтези. Все эти полотна каждое по себе – уникальны, но в совокупности, в неуловимой трансформации гениальной кисти, их можно увидеть только вот на таких огромных (и редких!) выставках-собраниях.

И я, проникаясь идеей, говорю себе: а вот бы не отдавать назад ни в США, ни во Францию, ни в областные музеи, ни частным коллекционерам, а учредить музей Коржева! Музей Серова! Как хотел свой музей Верещагин… Грандиозная мысль потрясает и кажется если не реализуемой, так заманчивой. А потом я представляю, что не будет Коржева или Серова больше нигде-нигде, только в этой единственной точке планеты, куда, может быть, и не всякая нога забредет. И сразу делается обидно и за мастера, помещенного в этакое заключение, и за любителей искусства.

Вот они увидели в Коллекции Фрика несколько полотен Ватто, и сразу загорелись: а что есть в Лувре кисти этого чудного мастера? А в Эрмитаже – есть? И будут искать книги о нем, монографии, репродукции, то есть кроме эстетического наслаждения, эмоционального потрясения случиться познавательный толчок!

И не спорьте со мной, если Лондон не желает отдавать египтянам – египетское, пусть жертвует своих Тернера и Хогарта, Милле и Констебля. Если уважающий себя знаток Египта едет в Лондон, то знаток английской живописи рванет в Каир! Представляете?

И не удержусь - есть у меня стих, что родился на выставке:

ГЕЛИЙ КОРЖЕВ

Одуванчиковая солома
Грустно пуху смотрит вослед,
- Это чувство многим знакомо,
Даже если в малом числе
Мы детей провожаем от дома.
 
А когда отлетает эпоха,
Отраженный тобою мир,
И не сделать второго вздоха,
Сам себе прикажи: «Замри.
Всем, не только тебе, нынче плохо…»
 
Вот на смену твоим Трубачам,
Знаменосцам, Влюбленным, Героям
Жизнь, глупея, смеясь и дичая,
Целый сонм Мутантов построит,
- Вдохновляйся, мол, получай!
 
Коржев снова кисть заострил,
Напружинил талант и волю,
Поперек течений, ветрил
Выстоял! Только едкой солью
Своих «Тюрликов» посолил…