Скандал в НИИ имени Мешалкина

Так уж устроен человек, что все, что связано с его спасением от неминуемой смерти, выглядит в его глазах в высшей степени в лучшем виде. Но увы, так бывает далеко не всегда. 
Вот и у меня известие о том, что в НИИ имени Мешалкина, где меня спасли, сделав сложную и рискованную операцию,  несколько лет назад были серьезные скандалы и что там поменялось руководство этого учреждения, поставило в тупик. Правда, весть о том, что институт возглавил человек, кто сделал мне эту операцию, профессор Александр Михайлович Чернавский, ставший член-корреспондентом РАН, меня порадовало. Это в высшей мере настоящий профессионал кардиохирургии, выполняющий операции по пересадке сердца и другие сложнейшие операции на сердце. Поэтому я решил узнать, что же случилось в Новосибирске.
Экс-директор клиники Мешалкина Александр Караськов и его жена и бывший заместитель Ирина Бойцова, а также двое бизнесменов — руководителей фирм-поставщиков предстали перед судом по делу об особо крупной растрате в 1,9 миллиарда. Ущерб от деятельности топ-менеджеров клиники составил почти два миллиарда рублей.
— 28 марта в 14:30 было заседание по существу, где в том числе была установлена личность подсудимых, — рассказала помощник прокурора Центрального района Новосибирска Ксения Короед. — Следующее заседание назначено на 29 апреля.
Помимо этого, суд повторно арестовал три объекта недвижимости, принадлежащих обвиняемым и их родственникам.
Коррупционный скандал разгорелся в медицинском центре в феврале 2019 года, когда сотрудники ФСБ пришли туда с обыском, а спустя два дня взяли под стражу заместителя директора по научно-экспериментальной работе Евгения Покушалова. В следственном изоляторе известный ученый провел два месяца, после чего его отпустили под домашний арест.
Уголовное дело было возбуждено по части 4 статьи 160 Уголовного кодекса России (особо крупная растрата). Следователи заподозрили, что в 2015–2018 годах топ-менеджеры клиники имени Мешалкина специально создавали при закупках условия, при которых могли победить лишь подконтрольные им фирмы. В результате двое коммерсантов стали победителями торгов, а обвиняемые, по данным следствия, заработали почти 1,9 миллиарда рублей в качестве отката. На сегодняшний день подсудимые вернули более 960 миллионов.
В мае 2019 года Александр Караськов был уволен с поста директора клиники имени академика Мешалкина, а уже в июне Центральный районный суд арестовал сначала его супругу и заместителя Ирину Бойцову, а потом и его самого. Избрать меру пресечения бывшему главе НИМЦ удалось не сразу: с первого заседания известного кардиохирурга увезли из-за проблем с сердцем. Как и Покушалова, после двух месяцев за решеткой их опустили под домашний арест.
Помимо этого, суд повторно арестовал три объекта недвижимости, принадлежащих обвиняемым и их родственникам.
Сейчас Караськов и Бойцова, а также их предполагаемые подельники-бизнесмены находятся под подпиской о невыезде. Ранее «КоммерсантЪ» сообщил, что после окончания следствия их отпустили из-под домашнего ареста в 2020 году.

В ходе предварительного следствия никто из фигурантов поначалу не признавал вину, затем Евгений Покушалов заключил сделку со следствием. В ноябре минувшего года Центральный районный суд приговорил его к двум с половиной годам колонии общего режима и штрафу в 400 тысяч рублей. Сторона защиты пыталась обжаловать это решение, но безуспешно.

А вот что предшествовало этим событиям.

В новосибирской клинике имени Мешалкина, где лечат людей с сердечными патологиями, переносят операцию за операцией. В редакцию «КП» - Новосибирск» попал официальный отчет директора медицинского центра Александра Караськова о крайне сложной ситуации в больнице. Доктор пишет, что по состоянию только на конец марта была перенесена госпитализация более 700 человек, в том числе 110 детей с врожденными пороками сердца.


В Центре прогнозируется дефицит в объеме 2 - 3-месячной потребности в медицинских расходных материалах. Отмена госпитализации на 2 - 3 месяца неизбежно приведет к резкому увеличению летальности среди пациентов с тяжелой патологией».

В документе говорится, что во всем виноваты госзакупки. Поставщики отвернулись от клиники.

«Усугубили ситуацию с поставками медицинского расходного материала сообщения в прессе, - пишет Караськов, - вследствие которых поставщики отказались предоставлять Центру коммерческие предложения».


Речь идет о громком деле, которое освещают и местные, и федеральные СМИ: зама Караськова - Евгения Покушалова задержали по подозрению в махинациях на госзакупках. Цена вопроса - больше миллиарда рублей. По версии следователей, сумму, которая кажется просто астрономической, увели из бюджета за три года (2015 - 2018). Топ-менеджера сначала арестовали, но 15 апреля отпустили из СИЗО под домашний арест. И кто бы мог подумать, что шумиха вокруг «дела Покушалова» сказалась на ни в чем не повинных пациентах.


Тем более что, по информации «КП», после ареста Покушалова цена контрактов резко снизилась, как минимум на 15 процентов. А на официальный запрос «Комсомольской правды» клиника имени Мешалкина сообщала следующее: «Арест Покушалова не отразился на лечебной деятельности Центра, учреждение продолжает работать в штатном режиме». Так виноваты ли в сорванных контрактах СМИ и следствие?

Большие аукционы не для маленьких компаний

«Комсомолка» нашла одного из бывших сотрудников Центра, который на анонимных условиях рассказал, как проходили поставки в клинику.

- В конце года собирались заявки от лечебных отделов, из серии «чтобы пролечить такое-то количество больных, нам нужны такие-то и такие-то материалы». Все заявки суммировались, после чего формировалась техническая документация для конкурсов. И тут появляется пространство для манипуляций. Как можно сформировать лоты? Можно выставить 154 лота - нужны условные хирургические перчатки (лот № 1), бинты (лот № 2), скальпели (лот № 3) и так далее. Это все продукция разных производителей, и у каждого из них большое количество официальных дистрибьюторов. А можно разные товары объединить в один лот. При таких условиях фирма - поставщик скальпелей никак не сможет участвовать в конкурсе, ведь у нее нет бинтов и перчаток, - приводит пример наш собеседник.

Получается, участвовать в крупном аукционе может позволить себе не каждый.

- Если бы они проводили не один большой аукцион, а сформировали бы много процедур, как делают все медицинские учреждения, то в конкурсах было бы больше одного-двух участников. Была бы честная конкуренция, цена была бы снижена, в чем и заключается суть госзакупок. Но почему-то клиника не хочет этого делать. Вероятно, боятся, что поставлять будет не знакомая компания, а кто-то неизвестный, - предполагает наш эксперт. - Сейчас медицинский рынок перенасыщен, нет уже какого-то уникального расходного материала, уникальных медикаментов. Есть множество фирм с продукцией аналогичного качества - бери и выбирай. Конечно, есть исключения, единичные биопротезы, которые покупаются только у одного поставщика, но это редкость, и речь сейчас идет не о них. То, что клиника не может найти поставщиков, разделить лоты, говорит о том, какую задачу решает отдел закупок, который так формирует техническое задание. Почему-то проблем с поставщиками не возникает у таких же или более крупных национальных медицинских центров, таких как Национальный центр сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева или Национальный медицинский исследовательский центр имени В. А. Алмазова. На самом-то деле таких федеральных медицинских центров, как клиника имени Мешалкина, много. Рядом с Новосибирском, например, есть подобные учреждения в Томске и Красноярске. Много операций делают на базе региональных учреждений. В Новосибирской областной больнице и Первой городской, например, проводят стентирование. На базе кардиодиспансера выполняют операции на открытом сердце и по поводу нарушений ритма сердца. И там перебоев с поставками нет, - обращает внимание наш собеседник.


Директор одной из новосибирских медицинских компаний Татьяна Франк подтвердила «Комсомолке», что клиника имени Мешалкина не доступна мелким поставщикам из-за очень крупных лотов. Есть и другая проблема - по словам предпринимательницы, часто технические задания составлены так, что им соответствует продукция конкретной фирмы.

- Свежий пример: если бы заказчик написал в заявке так: «Коронарный стент с антипролиферативным покрытием Promus Element или эквивалент», то поставщик аналогичных изделий мог бы предложить не только Promus Element, а какой-то другой стент, возможно гораздо дешевле оригинального, но соответствующий по функциональным характеристикам оригиналу, - говорит Татьяна Франк. - В этом случае потенциальных предложений было бы гораздо больше. Но клиника указывает четкие технические параметры, не указывая наименование изделия. И несоответствие хотя бы одного из параметров позволяет заказчику отклонять предложения, сужая тем самым круг участников аукциона. При этом параметры явно прописаны под конкретную фирму. Моя организация лет пять-шесть назад активно занималась участием в закупке стентов и сопутствующих инструментов. Имела достаточно широкий круг контрактов по всей России. И могу сказать, что среди учреждений здравоохранения очень много добросовестных заказчиков, которые действительно заботятся о своем бюджете, позволяя широкому кругу участников делать им предложения. Но, к сожалению, в большинстве своем заказчики идут по пути, описанному выше. И, прикрываясь законом, очень умело создают условия, при которых формируются свои, «придворные» компании. Абсолютно убеждена, что академик Евгений Николаевич Мешалкин, чьим именем названо учреждение, никогда бы не допустил подобного в своем центре. Я не была знакома с ним лично, но мои друзья, которые были его учениками, уверены, что целью этого легендарного врача и руководителя была помощь больным людям, а не набивание карманов сотрудников за счет государства.

И вот чем закончился скандал в НИИ имени Мешалкина.
Как стало известно “Ъ”, в Новосибирске завершено расследование уголовного дела экс-директора Национального медицинского исследовательского центра Минздрава РФ имени академика Мешалкина Александра Караськова и его жены, а также заместителя Ирины Бойцовой. Академик РАН и его супруга обвиняются в хищении почти 2 млрд руб. на госзакупках. Под судом уже находится бывший замдиректора клиники, член-корреспондент РАН Евгений Покушалов, который заключил сделку со следствием, гарантирующую ему смягчение наказания.

Следственный отдел УФСБ по Новосибирской области направил в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения материалы уголовного дела в отношении бывшего директора клиники Мешалкина Александра Караськова и его жены и заместителя Ирины Бойцовой. Об этом “Ъ” рассказали источники, знакомые с ходом следствия.
Скандал, который стоил академику РАН Александру Караськову высокой должности, произошел в начале 2019 года. В клинике Мешалкина, которую он возглавлял 20 лет, правоохранители выявили масштабные хищения при организации госзакупок. По подозрению в причастности к ним следователи задержали заместителя директора клиники по научно-экспериментальной работе, члена-корреспондента РАН Евгения Покушалова. Александр Караськов назвал арест своего заместителя «беспределом», отметив, что тот никакого отношения к финансам не имел, а занимался исключительно наукой.

В мае 2019 года приказом тогдашнего министра здравоохранения России Вероники Скворцовой господин Караськов был уволен с поста директора клиники. Затем последовало снятие с него полномочий депутата новосибирского заксобрания. Основанием послужили ошибки, допущенные при составлении декларации о доходах. В июне того же года Александр Караськов сам оказался под следствием. Фигурантом дела также стала его жена и заместитель Ирина Бойцова, которая курировала в медцентре организационно-клиническую работу.

Отметим, что семья врачей была довольно неплохо обеспечена. Согласно декларации, опубликованной на сайте регионального парламента, в 2018 году доход Александра Караськова составил 7,8 млн руб. Более 3,2 млн руб. заработала его супруга. Семье принадлежат две квартиры (78,2 и 102,7 кв. м), три садовых участка общей площадью 2,2 тыс. кв. м, два Mercedes-Benz и Toyota Corolla, гараж (45 кв. м), в пользовании супругов находились два дома (542 и 105 кв. м), один из которых с бассейном.

Врачам Караськову и Бойцовой предъявили обвинение по ч. 4 ст. 160 УК РФ (присвоение или растрата в особо крупном размере) и по решению суда водворили в СИЗО. Впрочем, уже через три месяца суд по ходатайству следствия перевел их под домашний арест. Меру пресечения супругам смягчили, потому что они дали признательные показания и активно сотрудничали со следствием. Местом домашнего ареста господина Караськова суд назначил особняк в коттеджном поселке «Волна» на берегу Оби, госпожи Бойцовой — просторную квартиру в новосибирском Академгородке. На завершающем этапе следствия супругов вовсе отпустили под подписку о невыезде.
Итоговую сумму ущерба следствие оценило более чем в 1,8 млрд руб. Подследственные добровольно возместили Минздраву РФ 960 млн руб., причем значительную часть этой суммы — почти 890 млн руб.— внесли три руководителя фирм-поставщиков, которых также привлекли в качестве обвиняемых по делу.

Оставшаяся сумма будет возмещена за счет реализации арестованного имущества фигурантов. На днях они завершили ознакомление с материалами следствия. После утверждения прокурором обвинительного заключения дело поступит в Центральный райсуд Новосибирска. Там уже находится уголовное дело в отношении бывшего замдиректора клиники Евгения Покушалова, который, рассчитывая на смягчение вины, заключил досудебное соглашение о сотрудничестве.

Так закончился скандал в знаменитом научно-исследовательском институте. Остается пожелать его новому генеральному директору А.М.Чернявскому успехов на нелегком административном поприще, какие у него есть при лечении больных.