Белая Бутто. Глава 2 - Пророчество. Часть 33

Габриэлю показалось, что по его телу прошла ударная волна и подбросила его. Он подхватился и резко сел на лавках, одновременно с шумом вдохнул полной грудью и стал дышать глубоко и часто. Его сердце билось как пойманная в сети птица. И это было понятно: ведь он столько времени лежал словно парализованный и не дышал.
 Вначале он был уверен, что всё увиденное и услышанное случилась наяву. Но постепенно уверенность в реальности произошедших событий стала быстро таять.
"Разве можно столько времени не дышать?"
Появившаяся мысль твёрдо обосновалась в его сознании.
"Меня старик вчера чем-то напоил... Водка, это понятно. Но потом он налил какого-то травяного отвара... Я уснул и мне всё приснилось..."
Новые мысли быстро нарисовали  совершенно другую картину произошедшего, в которую нормальному человеку следовало поверить, и он, как нормальный человек, начал верить, и эта вера, со временем,  всё больше укреплялась.
- А, кстати, где же это он? - вслух спросил Габриэль и, поднявшись на ноги, медленно пошёл по помещению.
Комнатка была не большая: метра два в высоту и по площади, скорее всего, немного больше тридцати метров. Основную часть помещения занимала печка. Это была очень странная конструкция не вписывающаяся ни в какие стандарты. Нижняя её часть состояла из обычных камней разных размеров,  среди которых попадались и довольно крупные валуны, а верхняя и дымоход в том числе, из кирпича. Низкая, почти до пола, топка, в виде камина, находилась посредине конструкции, напротив входных дверей и всякий кто заходил в дом, сразу натыкался на неё взглядом. Двухкомфорочная плита, сложенная из красного кирпича, примыкала к стене печки справа, а слева, под плотно закрытой дверью имелось отдельное помещение  служившее, скорее всего, спальней. Но это Габриэль только предположил, потому как не решился заглянуть туда. С этой же стороны, в стене дома имелась ещё одна дверь, не плотно закрытая на данный момент. В неё Габриэль и направился.
Это был какой-то своеобразный внутренний дворик, под навесом из прутьев, покрытых рубероидом и обнесённый частоколом. Двухстворчатые ворота в закрытом состоянии служили глухой стеной.  С левой стороны находились кладовки с разнообразным инструментом, справа - по-видимому баня, потому как  на скамейке перед дверью стояли ведра, таз, а над ними висели берёзовые веники. С этой же стороны лежала аккуратно сложенная, внушительная стопка рубленых дров. Рядом стояла широкая колода с вогнанным в её топором.
Вдруг Габриэль заметил корзину, сплетённую из прутьев лозы, которую девушка держала в руках во время их встречи в лесу.
"Значит она где-то здесь..." - мысленно произнёс Габриэль и тут же вернулся в дом полный решимости заглянуть за закрытую дверь.
Он не был уверен, что девушка теперь находится именно там. Он был уверен, что за этой дверью есть что-то такое, что может  дать какие-то ответы хотя бы на  некоторые вопросы.
Здесь действительно находилась спальня. Довольно широкая деревянная кровать стояла впритык к печной стене. На кровати лежал хозяин. Он лежал на спине, поверх одеяла.
Что он мёртв Габриэль понял по его виду: неподвижная поза, тело как-то неестественно вытянуто, голова слегка запрокинута и никаких признаков дыхания. Мысли, что он просто спит, даже не возникло. 
Габриэль, почему-то, был уверен, что тот готовился к смерти. Неожиданно она его не настигла: он знал что умрёт, приготовился, потом лёг и умер. Не страдал, не мучился, а словно уснул. Теперь осталось только взять и как есть уложить в гроб. Но самое главное - левой рукой старик прижимал к груди тетрадь в чёрной обложке.
Габриэль понимал, что там могут быть личные записи. Он осторожно вытянул из под руки старика тетрадь и, повернувшись боком к небольшому окну, так чтобы свет падал на страницы, раскрыл её. Перед этим у него ещё промелькнула мысль, что некрасиво читать чужие письма, но не более того. Он знал, что с желанием прочесть не справится, тем более, что в оглавлении было написано - "Кто это прочтёт, тот будет знать правду".
Парень сел за небольшой столик стоящий у окна, положил на него тетрадь и, слегка наклонившись, как прилежный школьник над учебником, стал читать.

                *****