Преодоление

Лесополоса, по которой они продвигались, была сплошь изрыта воронками от снарядов, со множеством торчавших из земли пней и обломков обгоревших, поломанных взрывами деревьев. Несмотря на начало сентября, даже уцелевшие деревья и густой кустарник, занимавший почти все пространство внизу между ними, стояли совершенно голые, без единого листочка, и лишь по видневшейся кое-где на земле пожухлой листве можно было догадаться, что это дубрава. Было по-летнему жарко - солнце, находясь в зените, припекало, ничуть не задерживаемое изуродованной, оголенной растительностью. От недавнего пожара в неподвижном воздухе висел удушливый запах гари, земля под обуглившимися стволами деревьев покрылась золой. Лесополоса была метров пятьдесят - шестьдесят в ширину и тянулась через все поле, пересекаясь где-то там впереди под прямым углом с другой такой же посадкой, в которой, уходя влево от пересечения, располагался опорный пункт обороны противника.

Экипаж российского танка Т-72 получил приказ атаковать эту вражескую позицию, обойдя ее с правого фланга под прикрытием лесополосы. Для поддержки танка было выделено отделение мотострелков. На окраине поселка командир отделения разбил подчиненных на две группы: четыре бойца, развернувшись в цепь, двинулись по лесополосе, которая начиналась тут же; остальные вместе с танком, выждав, пока первая группа удалится на достаточное расстояние, продолжили движение вдоль деревьев по заросшей, давно неезженой проселочной дороге.

Дэнчик, держа автомат наизготовку, шел в цепи вторым от правого края. Это был уже не первый его выход на линию соприкосновения, но он так и не смог привыкнуть к опасности, если к ней вообще возможно привыкнуть, и внутренне вздрагивал от каждого случайного колыхания ветки или малейшего шороха. Мысль о том, что в любую секунду можно запросто напороться на растяжку или наступить на «лепесток» раскаленной занозой сидела у него в голове, не давая ни на секунду расслабиться. От жары и нервного напряжения пот крупными каплями выступал на лбу, струйками стекал из-под мышек. Дышать было тяжело – Дэнчик стянул прорезь подшлемника на подбородок. Стаскивая перчатки, намокшие изнутри от пота, заметил, что кончики пальцев предательски подрагивают.

- Да не трясись ты так! – покосившись на Дэнчика, вполголоса сказал шагавший слева метрах в пяти от него ефрейтор Мешков. – Видел бы ты сейчас свое лицо!

Мешков был назначен старшим их группы. Несмотря на свой двухметровый рост и внушительные габариты, он ступал мягко, по-охотничьи, внимательно обшаривая взглядом землю под ногами, не забывая посматривать по сторонам. На его слегка одутловатом с маленькими глазками лице не было заметно и тени страха – напротив, читался азарт и распиравшее изнутри желание поскорее ввязаться в драку. Мешков, как и Дэнчик, был во взводе недавно, но уже успел несколько раз отличиться и заиметь репутацию лихого вояки. Командовать ему тоже, судя по всему, нравилось.

- Ты зачем на контракт пошел, Дэн? – спросил Мешков, осторожно продираясь через кустарник, придерживая рукой ветки, норовившие хлестнуть по лицу.
 
- Родину защищать, - после паузы глухо ответил Дэнчик.

- Или деньгу зашибать?

- По себе не суди, ладно?

- Я здесь точно не за деньгами, - Мешков смачно прихлопнул комара на своей толстой потной щеке и усмехнулся. - Мне, как это… нравится сам процесс.

Дэнчик промолчал.

- Намучаешься с вами, с такими защитниками… - опять подал голос Мешков. - Сидел бы лучше дома, у мамки под юбкой.
 
- Тебя не спросил, - Дэнчик почувствовал, как владеющий им страх начинает уходить на второй план, оттесняемый вскипающей внутри злостью.

Многие во взводе были не прочь уколоть самолюбивого и заводящегося с пол-оборота Дэнчика. Уколы по большей части были безобидными, но все же… Мешков, между тем, умолк, сообразив, что перегнул палку. Ссориться на пустом месте, тем более, находясь на «нуле», не следовало.
 
Некоторое время они шли, молча. Внезапно Мешков замер, уставившись на что-то впереди себя. Постояв так секунду, он, не отводя глаз, плавно опустился на колено и вскинул полусогнутую руку вверх, что означало команду группе «Остановиться!» У Дэнчика похолодело в груди. Он торопливо продублировал условный сигнал шедшему по правому краю бойцу и тоже изготовился, еще не понимая, какая опасность и откуда им грозит.
 
Мешков жестом подозвал Дэнчика к себе.

- Там, - он показал взглядом куда-то вперед. - Видишь?

- Что? Нет, не вижу.

- На пригорке. Пулеметное гнездо.

- Где?

Мешков вытянул вперед руку. Проследив за ее направлением, Дэнчик наткнулся взглядом на блеснувшие на солнце уложенные один к одному зеленоватые ящики от снарядов, за которыми, как ему показалось, он уловил какое-то шевеление. Ящики, ничем не замаскированные, виднелись среди деревьев примерно в ста метрах впереди, прямо напротив того места, где они остановились.
 
- Вижу.

- Зови Лапина и быстро за мной, - негромко скомандовал Мешков и, пригнувшись, бесшумно заскользил к левому краю лесополосы.

Через секунду со встревоженным видом подоспел Лапин – средних лет, тихий, малоразговорчивый боец.

- Что?

- Впереди укры! – горячим шепотом, волнуясь, сообщил ему Дэнчик.

Вдвоем они, стараясь не шуметь и не высовываться, поспешили за успевшим скрыться из виду старшим группы.

- Значит так, слушай боевой приказ, - с диковатой улыбкой, слегка задыхаясь от нахлынувшего возбуждения, сказал Мешков, когда остальные сгрудились вокруг него в небольшой ложбинке сразу за деревьями.

- Леха, сержант же сказал… - начал, было, Сивый, четвертый из их группы, но Мешков тут же его перебил:

- Плевать, что сказал сержант. Пока наши подойдут, мы их уже возьмем. Укры нас не заметили – наверное, танк услышали. Так вот. Заходим к ним в тыл, и всех их там кладем к такой-то матери. Задача ясна? Вопросы?

Бойцы молчали, слегка ошарашенные неожиданностью. Дэнчик, пытаясь сохранить самообладание, отсоединил магазин от автомата и, внимательно осмотрев его, вставил обратно.
 
- Вопросов нет, – удовлетворенно констатировал Мешков, обведя всех взглядом. Его богатырская грудь радостно вздымалась. – Тогда за мной!

Пригнувшись, они побежали вперед по ложбинке, а затем вновь свернули в лесополосу. Отсюда пригорок, на котором Мешков заметил засаду, казался еще выше. Он был метров тридцать у основания и располагался чуть ближе к противоположному краю лесополосы, вдоль которого проходила дорога. Его, судя по всему, уже пытались штурмовать: стволы деревьев на его склоне были выщерблены пулями, земля усыпана отлетевшими щепками, под ногами то и дело попадались россыпи автоматных гильз.
 
Бойцы рассредоточились и, хоронясь за деревьями, начали осторожно, шаг за шагом, продвигаться в сторону ничего не подозревавшего противника. Охотничий азарт Мешкова, кажется, передался и остальным.

На вершине пригорка из-за ящиков, служивших бруствером, торчало две головы. Вэсэушники, как и предположил Мешков, были целиком поглощены гулом приближавшегося к ним справа, но пока невидимого танка. Группе удалось незамеченной подобраться почти вплотную к пригорку, прежде чем один из них обернулся. Увидев российских солдат у себя за спиной, он тут же нырнул в окопчик. Второй вэсэушник тоже посмотрел назад и испуганно потянулся к пулемету, направленному в противоположную сторону.

Одновременно грянули несколько автоматных очередей. Пулеметчика отбросило на ящики, пули попали ему в голову, сбив шлем и расколов черепную коробку.
 
Мешков птицей взлетел на вершину пригорка, вскинул автомат, однако не выстрелил, а лишь заорал:

- Стоять! Бросай оружие! Откидывай оружие, говорю, ну!

Из окопчика медленно показалась полусогнутая фигура с поднятыми на уровень головы руками. Мешков своей огромной лапой схватил вэсэушника за шиворот и рывком выдернул оттуда - тот кубарем скатился вниз.

- Сивый, проверь, что у них здесь! - скомандовал Мешков.

Он сбежал с пригорка и навис над вэсэушником, прерывисто дыша и грозно поблескивая глазами.

- Ну, здорово! Как дела, все в порядке?

Тот, замерев, стоял на коленях, голова у него была опущена, из-под шлема виднелась тоненькая мальчишеская шея.

- Дружище, посмотри на меня, - переведя дух, уже более спокойно сказал Мешков, - как тебя зовут?

- Андрий, – тихо по-украински назвал свое имя пленный и поднял голову.

Он был совсем еще молодой - примерно одного возраста с Дэнчиком. Заросшее светлой щетиной, исхудавшее лицо имело правильные черты, на подбородке виднелась небольшая ямочка. Наполненные ужасом огромные голубые глаза казались бездонными. «Как у Фродо Бэггинса из «Властелина колец»», - невольно подумал Дэнчик.

- Откуда ты? – спросил Мешков.

- З Чернивцив.

- Западная Украина. А здесь что забыл?

- Нас мобилизували, змусили, ми не хочемо воювати.

- Понятно. Я - не я, и лошадь не моя. Все вы одно и то же лопочете, когда в плен попадаете. А стреляете, между прочим, до последнего.

- Жить захочешь – еще не так залопочешь, – возбужденно сказал Лапин, добивая частично опустевший магазин патронами из бумажной пачки. - Ты бы, Леха, к примеру, на его месте чего лопотать стал?

Мешков резко обернулся.

- А я бы не сдался, - его глаза сделались похожими на две серые картечины.

Налитый свинцовой тяжестью взгляд, как и весь облик Мешкова, не оставлял ни малейшего сомнения в том, что именно так этот человек бы и поступил.

Адреналин начал его отпускать, в движениях и речи появилась некоторая расслабленность.

- Не бойся, мы пленных не расстреливаем и никакие запчасти им не откручиваем, - сказал Мешков вэсэушнику, которого била крупная дрожь. Затем, смерив его взглядом, усмехнулся. - Что-то не похож ты на «незламного киборга».

Из окопчика послышался голос Сивого:

- Леха, здесь кроме жмурика только пулемет и автомат. А! Еще запасная коробка с патронами к ПК.
 
- Пойдем, посмотрим, - сказал Мешков Дэнчику, - Лапин, пригляди пока за этим «немцем».

Они взбежали на пригорок.

- Наши, наверное, остановились, когда мы стрелять начали, - сказал Мешков, размышляя вслух, - что-то танка до сих пор не видно. Сивый, давай туда, доложи, что и как. Заодно спроси насчет пленного. Придется кому-то его в поселок вести.

С пригорка дорога прекрасно просматривалась метров на пятьдесят в ту и другую сторону. Почти все деревья на его склоне и дальше перед ним были уничтожены взрывами либо спилены. Пустое пространство, расширяясь от окопчика к проселку, образовывало естественный сектор обстрела для пулемета.

- Неплохо они здесь устроились, - сказал Мешков, оценив позицию.
 
Застреленный пулеметчик сполз на дно окопчика, оставив на ящике кровавый след. Дэнчику уже доводилось видеть убитых, но так близко и во всех анатомических подробностях – еще ни разу. Он с содроганием смотрел на развороченный череп, облепленный серыми кусочками мозга. Не верилось, что внутри этого безобразного своей бесформенностью предмета еще минуту назад роились мысли, чувства, желания…

- Его тоже надо было взять в плен. Зачем стреляли? – не отрывая глаз от кровавого зрелища, как загипнотизированный проговорил Дэнчик.

- Так он тебе лапки и поднял, - сказал Мешков. - Видел, как сразу за пулемет схватился?
 
Заметив состояние Дэнчика, Мешков взял его за плечи, легонько пододвинул вплотную к себе, заглянул в невидящие глаза.
 
- А ты как думал, Дэн? Или мы их, или они нас - другого не дано. Понял?

Тот, не слыша, продолжал таращиться на труп.

- Ясно. Дэнчик сломался – несите нового, - сказал Мешков. - Как там тебя… Андрюха, иди сюда, надо твоего побратима вытащить.

Пленный робко, боком взобрался на пригорок и, помявшись немного, спустился в окопчик. Стараясь не смотреть на убитого, он схватил его спереди за бронежилет и неловко попытался оторвать от земли. Упитанное, с приличным брюшком тело подалось с трудом – Андрей был слишком слабосильным для такого веса. Он успел немного прийти в себя, его взгляд стал более осмысленным, и от этого глаза уже не казались такими бездонно-голубыми. После очередной безуспешной попытки Андрей, неожиданно осмелев, коротко, но выразительно посмотрел на Дэнчика. Тот, словно очнувшись, закинул автомат за спину и спрыгнул в окопчик. Вдвоем они с трудом выволокли оттуда мертвого вэсэушника и стащили вниз.

- Та-ак, - Мешков мельком глянул в документы убитого, - Кушнир Володимир Анатольевич, восемьдесят пятого року, из Чернигова. Тоже что-то понадобилось на Донбассе. Фотка – жена и двое детишек…

Он нетерпеливо посматривал на часы. Времени прошло уже достаточно для того, чтобы Сивый добрался до основной группы и все доложил, однако танк, по-прежнему, гудел где-то в стороне, видимо, не трогаясь с места.

Неожиданно прямо там, откуда слышался шум работавшего двигателя, трескуче грохнул взрыв. Бойцы дружно присели.

- Это еще что? – пробормотал Мешков.

Почти сразу же чуть в стороне и на некотором, как показалось, удалении послышались раскатистые звуки выстрелов - короткими очередями начал бить крупнокалиберный пулемет.

- Да что там такое, черт возьми? – взвился Мешков,  - Лапин, Дэнчик, а ну, за мной!

Уже на бегу, не оборачиваясь, прокричал:

- Пленного – с собой! Лапин, если дернется – стреляй без предупреждения.

Они кратчайшим путем выбежали из лесополосы к проселку. Танк стоял на дороге метрах в двухстах от них, объятый клубами густого черного дыма, который под напором валил из открытых люков и моторного отсека. Ни бойцов их отделения, ни танкистов поблизости видно не было. По полю в направлении танка, беря его в клещи, неслись, поднимая столбы пыли, два внедорожника-пикапа с установленными на крышах пулеметами.
 
- Назад! – крикнул Мешков.

Пулеметчик в ближнем пикапе успел заметить выбежавших из-за деревьев людей и, повернув пулемет, выпустил по ним очередь. Дэнчик на бегу услышал глухой удар справа от себя. Бежавший рядом с ним Лапин дернулся, будто его с размаху саданули прикладом между лопаток. Из его груди вырвался фонтан крови. Сделав по инерции еще несколько шагов, боец плашмя рухнул на землю.
 
Подбежал задыхающийся Мешков, быстро осмотрел упавшего, переворачивать на спину не стал - и так все было понятно.

- Лапин – «двести». Дэн, давай к пулемету! А ты куда? – он схватил за рукав попятившегося, было, в кусты Андрея и мощным толчком швырнул его перед собой. – Вперед!

Через несколько секунд они уже были на вершине пригорка.

- В окоп, живо! – скомандовал Мешков.

Для троих человек небольшой, наспех отрытый окопчик оказался слишком тесен. Мешков устроился за пулеметом, Дэнчик и Андрей втиснулись у него по бокам. От пережитой смертельной круговерти Дэнчика охватила апатия, потянуло в сон, напряжение и страх куда-то отступили.

- Ну, давайте, хлопчики, а то мы вас уже заждались, - Мешков вытер со лба стекавший струйками пот.

Однако секунды тянулись, а вэсэушники все никак не появлялись на дороге.

- А где же наши? – вяло спросил Дэнчик, борясь с опутавшей его слабостью.

- Отошли, наверное, - мрачно сказал Мешков.

- А эти на джипах откуда взялись?

- Это ты вон у Андрюхи спроси, откуда его кореша нам на голову свалились.

- Не знаю, це не наши, у нас таких немаэ.

- Тихо! – вдруг прошипел Мешков.

Откуда-то справа донесся едва уловимый непонятный звук. Приглядевшись, Мешков различил среди деревьев с десяток фигур в песочного цвета камуфляже, в облегченных, натовского образца шлемах и с автоматами в руках. Растянувшись цепью, они, не торопясь, двигались в направлении пригорка тем же маршрутом, что и он со своей группой каких-нибудь полчаса назад.

- Не айс, - на лице Мешкова впервые за все это время появилось что-то похожее на растерянность.
 
Их положение существенно осложнялось. Огневая точка была рассчитана на стрельбу по дороге, и ее обустройство никак не предполагало, что сектор обстрела сместится на девяносто градусов вправо - туда, где деревья и кустарник, почти нетронутые взрывами и пожаром, росли достаточно густо. Это было хорошо из соображений маскировки, но катастрофически снижало эффективность стрельбы. Однако деваться было некуда - Мешков осторожно раздвинул вплотную стоявшие на краю окопчика снарядные ящики и развернул пулемет в сторону приближавшегося противника.

- Дэнчик, давай на правый фланг – поддержишь огнем.

Тот смотрел на Мешкова, моргая посоловевшими глазами. Мальчишка, судя по всему, вообще смутно представлял себе, что сейчас здесь начнется.

- Ты это… - Мешков запнулся, - отползи только подальше и сильно не высовывайся.

Дэнчик как в полусне полез из окопчика.
 
Мешков обшаривал глазами округу, лихорадочно пытаясь найти верное решение, но никак не находил его. «Ничего, ничего, - подбадривал он себя, - с двумя лентами на двести патронов каждая - черта с два вы меня возьмете, бандерлоги!» Нужно только подпустить их как можно ближе и тогда можно положить всех одной очередью. Когда он с группой шел сюда, то обнаружил засаду примерно за сто метров до нее. Сейчас расстояние между цепью боевиков и пригорком было уже даже немного меньше, но метров с пятидесяти пулемет они, в любом случае, заметят и ближе не подойдут. Далековато, черт!

Его взгляд задержался на сидевшем в углу окопчика Андрее. Мешков просиял.

- Андрюха, сейчас будет твой выход! Слушай сюда. Как только они остановятся, ты встанешь и крикнешь им, что здесь свои, что, мол, не стреляйте, и все такое. Понял?

В глазах Андрея вновь как будто разверзлась голубая бездна. Он еще сильнее вжался в землю и еле заметно, отрицательно покачал головой.
 
В руках Мешкова мелькнуло зачерненное лезвие ножа.

- Я второй раз повторять не буду, - тихо сказал он, приставив нож к горлу Андрея, - усек?

Тот поспешно закивал головой. Мешков, убрав нож, снова приладился к пулемету.

Дэнчик сполз вниз по склону пригорка и притаился за деревом. В сон клонило еще сильнее. Чудилось, что там наверху в окопчике лежит великан, а рядом с ним в угол забился маленький хоббит. Великан был и добрый, и злой одновременно, весь исполненный неимоверной силы и решимости, как это и подобает великанам. Хоббит, напротив, был не добрый и не злой, а просто насмерть перепуганный, и он очень хотел жить.

- Вставай! – шепотом скомандовал Мешков Андрею, когда боевики, наконец, остановились и стали разглядывать пригорок.
 
Андрей медлил, глубоко и часто дыша.

- Ну! – Мешков в бешенстве покосился на него, огромная лапа сжала рукоять ножа.

Андрей приподнялся в окопчике и крикнул:

- Хлопцы, не стреляйте, тут свои!

Боевики, вскинув автоматы, попрятались за деревьями. После секундной паузы кто-то из них, наверное, старший, крикнул в ответ:

- А ну, покажися, подивимося який ти свий.

Андрей в полный рост выпрямился в окопчике.
 
- Який пидроздил? – не высовываясь, по-прежнему недоверчиво прокричал боевик.

Андрей назвал наименование и номер части. Его испуганный вид, тщедушное телосложение, желтые опознавательные полосы на рукавах в совокупности с украинской речью и  сообщенными сведениями, похоже, убедили боевиков, что он не врет. Они вышли из-за деревьев и, опустив оружие, открыто пошли к пригорку.

Со своего места Дэнчик смотрел на стоявшего к нему боком хоббита и понимал, что тот что-то задумал. Хоббит беспокойно поглядывал то на замершего в окопе великана, то на Дэнчика, то на кого-то невидимого отсюда, кто сейчас приближался к ним. «Я, кажется, знаю, что у тебя на уме», - беззвучно сказал Дэнчик хоббиту, когда тот в очередной раз посмотрел на него. «Правда? И что же у меня на уме?» - также беззвучно ответил ему хоббит и улыбнулся какой-то странной, не предвещавшей ничего хорошего улыбкой. «Не делай этого», - попросил Дэнчик. «А вот и сделаю», - ответил хоббит, продолжая нехорошо улыбаться. «Я выстрелю», - предупредил Дэнчик, сознавая всю смехотворность своей угрозы. «А вот и не выстрелишь, у тебя и патрона-то в патроннике, наверное, нет», - съязвил хоббит. «Ну, пожалуйста», - попытался разжалобить его Дэнчик. «И не проси даже», - хоббит высокомерно отвернулся и больше не смотрел на него. Дэнчик зажмурился, чувствуя, что сейчас заплачет.

- Тут кацапы! – крикнул Андрей сорвавшимся на визг голосом  и, перевалившись через ящики, покатился вниз по пригорку.

В тот же миг все вокруг потонуло в грохоте выстрелов.
 
Этот грохот и близкий свист пуль вырвали Дэнчика из состояния прострации, вернули к реальности. Нужно было немедленно действовать, стрелять, перебегать от дерева к дереву, сменить магазин и опять стрелять, хладнокровно и беспощадно разя врага, – так учили его в учебке, так много раз он представлял ближний бой в своем воображении. «Ну же, давай! Сейчас!» - приказал себе Дэнчик. Но тело, сделавшись ватным, совсем не желало его слушаться. Оно словно приросло к спасительному, облепленному зеленым мхом стволу дерева, казавшемуся в этот миг таким милым и уютным. Сколько Дэнчик ни старался, он ничего не мог с собой поделать. «Трус! – в отчаянии крикнул он себе, - Трус несчастный!»

В этот момент на вершине пригорка раздался взрыв, и пулемет замолчал. В зарослях некоторое время продолжали еще трещать автоматные очереди, потом стихли и они. Повисла тишина. Из-за деревьев, перекликаясь, осторожно показались головы в зеленоватых, причудливой формы шлемах.

Обида, детская обида всколыхнула все внутри Дэнчика! Злые слезы навернулись у него на глазах. Так бывало, когда он еще мальчишкой проигрывал другим ребятам в какой-нибудь дворовой игре. Дэнчику захотелось, как в детстве, выйти из укрытия и крикнуть: «Так нечестно, это не по правилам, мы так не договаривались!» Посмотрев на вершину пригорка, откуда только что яростно строчил пулемет Мешкова, он увидел, что там курится сизоватый дымок. Понимание того, что в этой игре обманули не только его одного, заставило Дэнчика подняться на ноги. «Подожди, Леха, я сейчас…», - пробормотал он и, шагнув из-за дерева, выпустил весь магазин по желтым фигурам, не ожидавшим его появления.

                ***

Он очнулся и понял, что лежит на спине. Солнце светило ему прямо в лицо и заставляло жмуриться, но пошевелиться Дэнчик не мог – мог только немного поворачивать и приподнимать голову. Было почти невозможно сделать вдох, кровь клокотала у него в горле и, пенясь, вытекала изо рта. Однако боли не было. Не было и ставшего уже таким привычным страха.
 
Кажется, он находился где-то рядом с этим злополучным пригорком.
 
С трудом повернув голову, Дэнчик увидел лежавшее справа от него большое, истерзанное взрывом тело Мешкова. Впереди, за носками своих ботинок он разглядел уложенные аккуратным рядком тела в песочном камуфляже. Сколько их там было, он точно сказать не мог – наверное, пять или шесть. Губы Дэнчика шевельнулись, сложившись в отдаленное подобие улыбки.

Огромный бородатый «киборг» подвел, держа за шею, Андрея и поставил его на колени рядом с Дэнчиком. Руки Андрея были связаны за спиной. Качнувшись, он без сил повалился на бок. «Киборг», на рукаве которого красовался шеврон с черной полусвастикой на желто-голубом фоне, наклонился к Андрею и что-то коротко у него спросил. Тот отрицательно покачал головой и безучастно отвернулся. Дэнчик успел поймать взгляд его бездонно-голубых, как у Фродо Бэггинса, глаз, прежде чем длинная автоматная очередь дважды перечеркнула их тела.