О диверсиях на кораблях ВМФ России и СССР

Выводы о диверсиях на кораблях и подлодках ВМФ России во всех приведенных случаях сделаны не автором. Они отражены в документах - в актах комиссий и архивных следственных делах.
Иногда диверсионные акты рассматривались как наиболее вероятные причины взрыва, иногда выводы были однозначными…

1916 год. Гибель линкора «Императрица Мария»
Ранним утром 7 (20) октября 1916 года на линейном корабле (дредноуте) «Императрица Мария», стоявшем в Северной бухте Севастополя, произошел оглушительный взрыв. Вначале, по свидетельству выживших матросов, послышалось сильное шипение в носовой башне главного калибра, затем они увидели клубы дыма и пламени. Разгоревшийся пожар привел к взрыву пороховых погребов…
Через час громадный корабль затонул. Погибло 225 человек, 85 было тяжело ранено.
Командующий Черноморским флотом вице-адмирал А.В. Колчак в тот же день доложил начальнику Генерального морского штаба адмиралу А.И. Русину: «Установлено, что причиной взрыва было возгорание пороха в носовом 12-м погребе, взрывы снарядов явились как следствие. Основной причиной может быть только или самовозгорание пороха, или злоумышление», то есть диверсия.

Комиссия Морского министерства, возглавляемая адмиралом Н.М. Яковлевым, отрабатывала следующие версии: взрыв самопроизвольный, вызванный техническими причинами либо небрежностью, а также диверсия. Итоговый доклад комиссии не исключал ни одного из названных вариантов: «Прийти к точному и доказательно обоснованному выводу не представляется возможным, приходится лишь оценивать вероятность этих предположений, сопоставляя выяснившиеся при следствии обстоятельства».
Вероятность диверсии не исключалась, поскольку было выявлено несколько серьезных служебных нарушений. Например, хранение ключей от помещений с пороховыми зарядами осуществлялось ненадлежащим образом.

Помню старый фильм «Кортик», в котором события связаны именно со взрывом линкора «Императрица Мария».

Неожиданным подтверждением этой версии явилось исследование сотрудников Центрального архива ФСБ России А. Черепкова и А. Шишкина о том, что диверсионный акт мог быть совершен шпионско-диверсионной группой «Контроль К», возглавляемой германским разведчиком Виктором Верманом, инженером отдела морских машин завода «Наваль» в Николаеве. Якобы, диверсию по его заданию совершили инженер Феоктистов и электротехник Сбигнев, работавшие в Севастополе на доводке дредноута, за что им было обещано по 80 тыс. рублей золотом.
Версия эта основана на архивных документах, в том числе следственных материалах, но их ценность снижается, поскольку эта группа была разоблачена в СССР в 1933 году, когда ОГПУ уже вовсю фабриковало дела по статье 58-й…

В годы войны на Тихоокеанском флоте при странных и до сего времени не выясненных до конца обстоятельствах были взорваны две подводных лодки (далее – ПЛ). Причем, они имели рядом стоящие порядковые номера – Щ-138 и Щ-139, а в актах расследования в обоих случаях фигурировали запальные устройства, подорванные умышленно.

1942 год. Подрыв подлодки Щ-138
8 июля 1942 года у причальной стенки военно-морской базы в городе Николаевске-на-Амуре была взорвана новая подлодка Щ-138, которая готовилась к дальнему боевому походу В результате мощнейшего взрыва затонула и рядом стоявшая ПЛ Щ-118, а также баржа «Славянка», загруженная боеприпасами, которые, по счастливой случайности, не сдетонировали. Всего погибло 43 подводника.
В ходе проведенного расследования было констатировано, что взорвались запасные торпеды, находившиеся на стеллажах во 2-м отсеке. Но почему это произошло? Первоначально было выдвинуто несколько версий. По результатам расследования осталась одна: «непосредственной причиной катастрофы был диверсионный акт, вероятнее внутри подводной лодки подрывом подложенного взрывчатого вещества к запасным торпедам».
Эксперты установили, что специальный заряд весом не менее 600 граммов, был приложен вплотную к торпеде, или вложен в оболочку ее запального заряда стакана. Но до сих пор не до конца ясно, на чем основывался такой вывод. Ведь вся носовая часть лодки до 40-го шпангоута была разорвана на куски, от нее практически ничего не осталось. Доказательством послужил эксперимент, по результатам проведения которого было констатировано, что «торпеды явно не санкционированно были приведены в боевое состояние перед диверсией, т.е. сняты с предохранителей…, что взрыв произведен насильственным, т.е. диверсионным путем внутри подводной лодки».
По указанной причине в числе подозреваемых фигурировали, прежде всего, несколько оставшиеся в живых членов экипажа ПЛ.
Наиболее вероятным диверсантом был признан помощник командира ПЛ лейтенант Павел Егоров, который не смог объяснить причину своего отсутствия на подлодке и на следующий день после ареста покончил жизнь самоубийством в камере.
По другой версии, Егоров застрелился в своей квартире при попытке его ареста, понимая, что на него попытаются переложить всю вину за случившееся. Такое, к сожалению, в те трагические времена происходило нередко. Если это так, то исполнитель диверсионного акта остался неизвестен. Либо диверсии, как таковой, вообще не было.
Взрыв мог быть и неумышленным. Ведь случаи гибели ПЛ из-за различных нарушений правил хранения и использования боезапаса, а также конструктивных недоработок торпед, были в те годы неединичными.

В то же время, сторонники версии о диверсии в ее подтверждение обращают внимание на ряд следующих косвенных данных.
Во-первых, исключительно расчетливо были выбраны место и время подрыва (за сутки до выхода на боевую службу обе ПЛ были полностью укомплектованы боезапасом; недалеко от подлодок пришвартовалась баржа «Славянка», на которую производилась загрузка боеприпасов и др.).
Во-вторых, как отмечалось в акте комиссии, ранее на ПЛ Щ-138 уже было выявлено несколько повреждений, квалифицированных как мелкие диверсионные акты (вывод из строя перископа, перекрытие ряда клапанов и др.).
На заставке субмарина Щ-138.

1945 год. Подрыв подлодки Щ-139
26 апреля 1945 года в заливе Владимира произошел взрыв на подлодке Щ-139, стоявшей у причала в бухте Ракушка. Было установлено, что взорвались подрывные патроны в 7-м отсеке. Лодка получила две пробоины в прочном корпусе и затонула. В результате взрыва погибли 4 члена экипажа.
В ходе расследования выяснилось, что взрыв подрывных патронов произвел командир БЧ-2-3 лейтенант А.А. Ефимов. В тот день он дежурил на корабле и в ходе следствия дал признательные показания, что таким способом решил свести счеты с жизнью. Но в последний момент передумал и ушел из 7-го отсека в носовую часть субмарины.
В заключении экспертной комиссии говорилось, что взрыв подрывных патронов «произошел при помощи специально предназначенного для этой цели первичного детонатора, в данном случае запала с длинным бикфордовым шнуром (ДБШ), вставленного в подрывной патрон и подожженного непосредственно перед взрывом, что подтверждается фактом пропажи полученного на корабль подрывного патрона №2 и запала с ДБШ, не разысканного до сего времени». А посему – «Взрыв на подводной лодке Щ-139 не является случайностью или результатом халатности, а представляет собой преднамеренное действие».
Следствие констатировало, что, подготавливая взрыв корабля, Ефимов воспользовался преступно-халатным отношением командира подлодки капитан-лейтенанта И.А. Придатко к своим обязанностям и для организации взрыва использовал бикфордов шнур с запалом, который по вине командира хранил у себя бесконтрольно свыше месяца.
Придатко действительно служил «спустя рукава», имел ряд взысканий за плохую организацию службы, курил на лодке, устраивал групповые пьянки и т.п. А вот с мотивацией действий лейтенанта Ефимова не все так однозначно. Похоже, что моральное разложение Ефимова, как полагал писатель В.В. Шигин, началось еще в США, куда его направили в командировку осенью 1944 года, сразу после окончания училища. А весной 1945 года он с ужасом узнал о том, что их устаревшая и изношенная лодка вскоре должна принять участие в войне с грозным противником – Японией. И, будучи трусливым человеком, стал искать пути, чтобы уклониться от такого участия, грозящего гибелью.
Результатом всех этих размышлений – писал В.В. Шигин – и стал невероятный по цинизму и жестокости план уничтожения собственного корабля».
Военный трибунал Тихоокеанского флота приговорил бывшего командира минно-торпедной боевой части ПЛ Щ-139 А.А. Ефимова по статье 58-9 УК РСФСР (контрреволюционное вредительство) к расстрелу. Командир лодки И.А. Придатко был осужден по статьям 58-10 ч. 2 и 193-17 п. «а» УК РСФСР к 6 годам лагерей.

1955 год. Подрыв линкора «Новороссийск»
9 октября 1955 года, в 1 час 31 минуту, под носом линкора, стоявшего в Северной бухте Севастополя, раздался мощнейший взрыв, эквивалентный 1 тонне тринитротолуола. В огромную пробоину в днище с правого борта (более 150 квадратных метров) хлынул поток воды.
От самого взрыва погибло до 150-175 человек, примерно столько же матросов получили ранения. В дальнейшем, цепь трагических ошибок и непрофессиональных действий (прежде всего - приостановка буксировки «Новороссийска» к отмели, а потом и эвакуации) увеличила число жертв многократно. В 4 часа 14 минут линкор перевернулся вверх килем и через 22 часа затонул. Всего погибло 609 человек, а включая аварийные партии с других кораблей эскадры – 829 человек.

Правительственная комиссия на заключительном этапе расследования рассматривала две основных версии - невытраленная мина или диверсия.
В докладе, представленном 17 ноября в ЦК КПСС, в качестве наиболее вероятной причины гибели «Новороссийска» назван «взрыв немецкой мины типа RMH или LMB с взрывателем М-1, поставленной в период Великой Отечественной войны».

Между тем, значительно позже несколько сотрудников итальянских спецслужб (один из них - ветеран итальянского подразделения боевых пловцов «Гамма» Уго Д’Эспозито) заявили, что подорвали линкор (бывший итальянский дредноут «Giulio Cesare») итальянские боевые пловцы с тем, чтобы он не достался «русским».

Так, по сообщениям в прессе, основанным на подобного рода заявлениях и признаниях, бывший командир 10-й флотилии Валерио Боргезе поклялся отомстить за бесчестие Италии. Исполнителями было восемь диверсантов. В полночь 26 октября 1955 года, в 15 милях от советского берега, итальянское грузовое судно выпустило из специального люка в днище мини-субмарину «Пиколло», которая проникла в район севастопольской бухты. При помощи гидробуксиров диверсанты добрались до линкора и произвели закладку зарядов в магнитных цилиндрах.

Советская комиссия по расследованию гибели линкора «Новороссийск», как уже сказано, тоже не исключала возможности диверсии. Но никаких предположений об исполнителях диверсионного акта в итоговом документе комиссией сделано не было.

Никаких судебных разбирательств также не было. Ограничились снятием с должностей нескольких военачальников во главе с командующим флотом вице-адмиралом В.А. Пархоменко, а заодно уволили и командующего ВМФ СССР адмирала Н.Г. Кузнецова.

Как видите, уважаемые читатели, факты диверсий на кораблях ВМФ России и СССР не доказаны, кроме одной – взрыва на ПЛ Щ-139. Я нисколько не сомневаюсь, что это крайне трудно доказать, хотя есть косвенные факты диверсий. И не всегда прослеживаются мотивы, что дает возможность работать следователям в том или ином направлении.  Но взрыв на линкоре «Новороссийск», эквивалентный 1 тонне тротила, это явно не взрыв мины времен Второй мировой войны. Остается верить, что это дело итальянских боевых пловцов, которые в годы войны подорвали два английских линкора в бухте Александрии (Египет).