Экскурсии

I

     Случаются же порой необъяснимые и неприятные «чудеса»!
     Удивительное дело – умудриться заболеть простудой в самый разгар лета. Так Володька, мальчишка лет тринадцати, утомился от жары и почувствовал лёгкое головокружение. Он спрятался в тени на холодной плите, сидя (а потом лёжа) на которой чувствовал себя спокойным и отдохнувшим. На другой день Володька уже покашливал, на что никто не обратил внимания. Но обычная простуда перешла в тяжёлую форму – и, как назло, в самый неподходящий день. А именно – в день экскурсионной поездки по горному Крыму.
     Дружная детвора – воспитанники детского дома – всякий раз радовалась предстоящей экскурсии. Автобусы уже стояли на хозяйственном дворе, был устроен технический осмотр.
     Тем временем воспитанники дружно выходили и выбегали на спортивную площадку, где выстраивались на утреннюю зарядку... Всё шло как обычно, но вдруг во время зарядки, потеряв сознание, упал мальчишка. Вокруг него испуганно столпились ребята. Встревоженными выглядели и двое поспешивших к ним взрослых. Один из них взял мальчика на руки и понёс в медсанчасть, второй последовал за ними.
     Врач всегда приходила на работу рано и в первую очередь надевала белый халат. Но сегодня она едва успела его надеть, как в изолятор внесли всё ещё бессознательного мальчишку.
     – Что такое? – воскликнула она.
     Мальчика уложили на кушетку возле стены. Врач встревоженно посмотрела сначала на пациента, а потом – на мужчин.
     – Да вот... – пролепетал один из них, – сами не знаем...
     – Прямо во время зарядки с ним случилось... – сказал другой.
     В это самое время на работу пришла и фельдшер. Она, увидев столпотворение в изоляторе, вопросительно взглянула сперва на врача, потом на мужчин, но никто ничего не сказал. Врач начала осмотр бессознательного пациента, а мужчины, постояв у двери какое-то время, ушли на спортивную площадку, где уже подходила к завершению утренняя зарядка.

II

     Это происшествие не на шутку встревожило воспитанников. В их душах смешались радость перед экскурсионной поездкой и тревога за своего товарища, и ребят охватило странное спокойствие, словно всё неправда: и случившееся утром, и предстоящее путешествие... Но когда после завтрака было объявлено, что экскурсия всё же состоится, воспитанники обрадовались ей, как сюрпризу.
     Молодая воспитательница группы зашла в медсанчасть, чтобы справиться о своём воспитаннике.
     – Ну как, Ольга Ивановна?
     – Не беспокойтесь, – ответила она.
     – Не беспокоиться?! – возмутилась воспитательница.
     – Вот именно...
     – Так нам выезжать без него?
     – Разумеется, – ответила врач и спросила: – А Любовь Александровна там с вами?
     – С нами.
     Любовь Александровна, молодой фельдшер, вот уже три года бессменно сопровождала группы детей в поездках.
     – Ну ладно, – с сожалением сказала воспитательница, – тогда мы поехали.
     – Поезжайте – счастливого вам пути!
     Это доброе пожелание пришедший в себя мальчишка слышал и с горечью осознал, что ему не повезло. Он лежал на кушетке с болезненным бледным лицом и воображал себя там, на юге Крыма, где ещё никогда не бывал.
     Врач, выждав, когда автобусы уедут, велела больному подниматься и следовать за ней. Они вдвоём прошли в столовую, где Володьку накормили горячим завтраком.
     Выйдя из столовой, они вдвоём отправились в спальный корпус. Володьку привели в его комнату, Ольга Ивановна разобрала постель и велела мальчику укладываться, что он послушно и сделал.
     Врач вышла из комнаты и, встретив в коридоре уборщицу, как раз наводившую порядок на этаже, попросила её присмотреть за больным.

III

     Автобусы, в которых разместились три группы воспитанников одного возраста, плавно катились по прямым дорогам степного Крыма. Потом же, оказавшись в горной местности, они очень осторожно ехали по извивистым серпантинам. Знойное южное солнце поднималось всё выше и выше, и с каждым часом становилось всё жарче и жарче. Правда, детей жара не особенно беспокоила, жаловались на неё взрослые – воспитатели, сопровождавшие свои группы, и фельдшер.
     – Любовь Александровна, – обратился к ней Ванька, – а с Володькой всё нормально?
     Ванька был если не близким другом, то уж верно хорошим Володькиным товарищем.
     – А он не умрёт? – шутя спросил другой.
     – А что с ним вообще случилось?..
     – А когда он поправится?..
     – И поправится ли вообще?..
     – Ну и вопросы у вас, – вмешалась молодая воспитательница.
     – Вот именно... – жалостливо прозвучал голос девочки, – он такой хилый...
     – Влюблена, что ли?
     – Дурак...
     – Жалеет, значит – любит.
     – Нет, это когда бьёт...
     – Ну всё, хватит ерунду болтать, – потребовала воспитательница.
     – А с ним всё будет нормально, – ответила всем сразу Любовь Александровна, – он не умрёт, ничего страшного с ним не случилось. Скоро поправится.
     – Отдохнёт сегодня наш Володька от всех нас, – сказала воспитательница, – и всё с ним будет хорошо.
     – Мы что, надоели ему? – возмущённо спросила девочка.
     – Я не это имела в виду, а то, что больному нужен покой, постельный режим.
     В автобусе установилась подозрительная тишина – тяжёлая, но непродолжительная. Как бы нехотя завязывались разговоры между пассажирами, и мало-помалу нарастал гул.

IV

     Между тем Володька лежал в своей постели, скучая и грустя, что из-за болезни сорвалась у него экскурсионная поездка, в ожидании которой ещё вчера он так радовался. И вновь разыгралось его пылкое воображение. Володька часто погружался в мечтательное забытьё и порой совершал оплошности, за которые других воспитанников наказывали. Но болезненному мальчику многое прощалось.
     В приоткрытую дверь комнаты заглянула уборщица. При виде бледного детского лица у неё сжалось сердце, и она подошла к мальчику.
     – Здравствуйте, тётя Валя, – со слабой улыбкой поприветствовал её больной.
     – Здравствуй! – сочувственно произнесла она. – Что, видать, не ко времени здорово захворал.
     – Не ко времени, тётя Валя, – вздохнул он.
     – Да не вздыхай ты так, – успокаивала она его, – на всё воля Божья.
     – Да, я это знаю...
     – Вот и чудесно, – обрадовалась тётя Валя. – Сегодня ты наказан, а завтра будешь вознаграждён по Божьей милости.
     – А за что я наказан?
     – За что? – задумалась тётя Валя. – А за беспечность, безответственное отношение к самому себе.
     – Это как?
     – Как? – повторила она, улыбнувшись. – За своим здоровьем ты должен сам следить в первую очередь; ты же знаешь, что холодное тебе вредно...
     – Да, – вздохнул больной.
     – Видать, полежал на чём-нибудь холодном, – продолжала тётя Валя, – вот и воспалились у тебя почки, а сегодня, во время зарядки, резкое движение причинило боль – вот и «стрельнули» они – да так, что ты в обморок упал.
     – И правда, так больно было...
     – Теперь знаешь, как они «стреляют», – посочувствовала тётя Валя. – Ну ничего, наша Ольга Ивановна тебя обязательно вылечит.
     – Хорошо бы...
     – Всё хорошо будет, дружочек.
     – А когда меня вылечат?
     – Скоро, скоро... – ответила тётя Валя. – А пока полежи, а лучше попробуй заснуть, ведь сон – самая полезная для здоровья штука.
     Тётя Валя вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Володька же силился заснуть, чтобы быстрее выздороветь.

V

     Поездка по южному, а вернее, горному Крыму – любопытное и захватывающее зрелище. Многочисленные повороты, спуски и подъёмы – то слева, то справа каменистые обрывы и пропасти – всё это пугало и восхищало маленьких пассажиров. Проехав горную местность, спустились вниз. Автобусы безостановочно проследовали по Алуште, вскоре прошли мимо Гурзуфа и наконец, сделав поворот, заехали на большую автомобильную стоянку.
     Из автобусов вышли дети и всей толпой направились к воротам ботанического сада, где их уже встречали экскурсоводы.
     Ботанический сад представлял собой настоящий рай на огороженном участке земли. Запах от различных цветущих растений, собранных здесь со всего мира, дурманил и пьянил посетителей; от множества различных цветов рябило в глазах – даже голова кружилась. В густых, тенистых кустах и деревьях прятались певчие птицы. Экзотический павлин периодически раскрывал свой удивительный хвост большим веером. И как восторгались им маленькие посетители, видя это впервые!
     Нагулявшись по этому райскому месту, дети вернулись к автобусам. Казалось, их восторгу не будет конца.
     Вскоре, проехав безостановочно Ялту и Ливадийский дворец, автобусы свернули с дороги и выехали на поляну, окружённую смешанной рощицей. Здесь состоялся обед; еда казалась тут вкуснее, чем в столовой, – на природе у детей разыгрался аппетит... Короткий отдых восстановил силы, и ребята, вновь разместившиеся по своим местам, отправились дальше.
     Горная дорога вскоре привела автобусы к следующей точке маршрута, и они остановились на специализированной стоянке. Выйдя из автобусов, дети вереницей потянулись вверх по склону.
     Миниатюрный замок, именуемый «Ласточкиным гнездом», стоял на Аврориной скале, нависая над обрывом, под которым ласково плескалось неугомонное море. Готический замок – с зубчатыми стенами, со стрельчатыми окнами и башнями со шпилями был загадочным и мистическим архитектурным строением. Неподалеку пестрел городок, за которым просматривалось горно-лесистое пространство. И над всем этим расстилалось огромное синее небо с палящим солнцем и маленькими облаками.
     Ванька, устав ходить-бегать вокруг замка, остановился у ограждения над обрывом. Он засмотрелся вниз и почувствовал, что у него закружилась голова, и головокружение, как ему показалось, начало затягивать его вниз. Ванька опомнился, испугался и отпрянул от ограждения.
     «Нет, не буду туда больше смотреть, – подумал он – а то так и рухнуть в пропасть недолго».
     Мальчик посмотрел на небо. Какое множество маленьких белых облаков с позолоченными каймами! Вдруг одна подвижная темная тучка надвинулась на солнце, образовав тень. Окаймлённая позолотой, она заинтересовала Ваньку, и он, сам не зная почему, ей улыбнулся. Она в долгу не осталась: всё ещё прикрывая солнце, стала белеть – и вот сквозь неё уже проникал улыбчивый солнечный свет. И эта улыбка ещё долго оставалась на небе.
     Набегавшись вокруг замка и по прилегающей к нему территории, группы организованно вернулись в автобусы.
     Дети уже чувствовали усталость от долгой поездки. Однако экскурсия продолжалась: автобусы везли ребят к замечательному месту, овеянному легендой о трагической любви.
     Скалистые вершины горы Ай-Петри – удивительное нагромождение известковых пород. Здесь, среди гор, ощущение беспомощности и трагичности буквально висело в воздухе, готовое придавить человека в любую минуту. Горное пространство показалось детям чуждым, холодным и даже опасным. Им хотелось бежать отсюда. Они не поняли прелести гор, несмотря даже на услышанную красивую легенду о любви юной пары.
     Автобусы помчали уставших детей домой.

VI

     После ухода из комнаты тёти Вали Володька с силой зажмурил глаза, думая, что так получится быстро заснуть. Но ничего не выходило. Ворочаясь в постели с бока на бок, он начинал злиться на самого себя. И, окончательно обессилев в этой борьбе, всё же заснул.
     Распахнулась тёмная бездна сна. Там, куда он провалился, не было ни души. Но в кромешной темноте слышался отдалённый гул ветра, который, казалось, тяжело нарастал и нарастал. Вскоре гулкий ветер, набрав силу, разметал тьму, и свет наполнил пространство. Мальчик начал ощущать своё присутствие в нём и осознал, что он – невесомое существо. Лёгкое и удивительно быстрое передвижение из одного места в другое его восхищало. Свобода! Облачно-туманная дымка расступилась окончательно, и проявлялись образы, такие знакомые и притягательные.
     Он, Володька, уже ясно осознавая своё присутствие в пространстве сна, поднимался по склону высокого холма и вскоре вышел на огромную поляну. Взору его открылась горная местность с огромной низиной, а там, вдалеке, на одной из горных вершин с отвесными скалами стоял белый замок. Володька оттолкнулся от холма и, невесомый, полетел. Он взмахнул руками, как птица крыльями, и заметил, что замок становится всё ближе и ближе. Миниатюрный замок с зубчатыми стенами, со стрельчатыми окнами и башнями со шпилями стоял на скале, нависая над обрывом. Вокруг него с одной стороны было прозрачное море, а с другой – горно-лесистое пространство. По мере приближения мальчика замок превращался в белокаменный храм с ослепительно блестящим на солнце золотым куполом. Володька какое-то время парил над храмом, видя множество движущихся крохотных человечков: он не знал, как спуститься на землю. Но вскоре сообразил, как это можно сделать, и, с усилием приземлившись, от неосторожности ударился о площадку. Боли он никакой не ощутил, но его вдруг словно вытолкнуло прочь из окружающего пространства.
     Володька проснулся и увидел на тумбочке возле кровати обед, принесённый тётей Валей: она не хотела будить больного. К еде он даже не притронулся. Вспомнив о своём сне, мальчик сожалел, что проснулся; ему хотелось вновь оказаться там. Оставаясь в постели, он потихоньку стал проваливаться в дрёму. В этот раз всё происходило без усилия, как бы само собой.
     Вот он снова очутился возле знакомого ему храма, вокруг которого бегали дети: многих он знал, а с некоторыми когда-то даже дружил. Вскоре храм стал превращаться в замок и вновь приобрёл тот готический образ, который мальчик видел раньше. Володька испугался и напряг все силы, чтобы оторваться от земли и поскорее улететь от этого мистического места. Залетев за облака, он начал задыхаться – и словно растворился в заоблачной выси.
     Володька проснулся в поту и с учащённым дыханием. В это самое время в комнату вошла тётя Валя.
     – Вот и сам проснулся, – обрадовалась она, – а я уж думала, тебя будить нужно.
     – А вот и не нужно, – сказал он.
     – Теперь надо покушать, хоть обед и остыл, всё равно надо его съесть, – убеждала она его.
     – Спасибо, тётя Валя.
     – Я вижу, что ты здорово пропотел; это даже хорошо.
     Она вышла из комнаты, и Володька с аппетитом скушал остывшую еду. После обеда он думал опять поспать, но организм требовал движения – и пришлось подниматься с постели.

VII

     К ужину возвратились путешественники.
     Володька сходил в столовую вместе со своей группой. Ребята были уставшими после поездки, а он, напротив, оживлённым и радостным...
     Ночью же в своей комнате товарищи делились впечатлениями. Рассказы ребят звучали нескладно: по-видимому, многое выдумывалось для красоты повествования. Володька слушал их с удовольствием, без тени зависти – столько в их словах было радости! Радовался за своих товарищей и он. Но вскоре рассказчики устало приумолкли, а Володька только этого и ждал.
     – А знаете что? – сказал он. – Я вас там всех видел.
     – Где там?
     – У крепости...
     – У какой?
     – У «Ласточкиного гнезда», про которое вы рассказывали, – сказал Володька.
     – Как это ты нас там видел?
     – Сначала я был облаком, а потом... – запнулся он, – а потом уже не помню.
     В комнате установилась тишина, которую ребята боялись нарушить. Молчал и Володька. И вскоре комната наполнилась сонным дыханием детей.
     А весь следующий день ребята с большим удовольствием провели на море. Вечером же к Володьке подошёл Ванька и объявил ему, что над его странностью в группе посмеиваются.
     – Ну и пусть, – весело сказал Володька.
     – А я тебе верю, – признался Ванька, – потому что я тебя видел: то облаком, то тучкой грозовой.
     Володька удивился.
     – А на кого это ты злился, – продолжил Ванька, – когда был той тучкой?
     – Не знаю... не помню, мой друг.
     И они стали друзьями.
     Больному врач назначила лечебные процедуры. Он в течение месяца ежедневно ходил на уколы и прогревания, которыми занималась Любовь Александровна... Володька верил словам тёти Вали, что его обязательно вылечат.