Хозяин Долины Камней. Глава 5. Дом у моря

Раман и Ирим засобирались в город с купцом. Там они должны были приобрести двух лошадей для перевозки продуктов — запасов Галаада им не хватило бы и на неделю. Ирим обещала разыскать хорошего портного. Кие дала ей несколько своих вещей, чтобы по ним мастер смог определить её рост и размеры. По большому счёту ей было все равно, что надевать; она доверила Ирим заботу о фасонах, сказав только, что предпочитает носить штаны. Девчонка на это хитро прищурилась.

Галаад сновал по дому, как мышь, Кие его не видела до вечера. Она сама всё осмотрела, пошарилась в хозяйской библиотеке и выбрала место для тренировок. Коридор между холлом и южным крылом, которое почти не использовалось, идеально подошёл: там было где разбежаться и размахнуться. А в качестве посоха Кие приспособила черенок от швабры. Она с радостью вернулась к тренировкам. Надо было поддерживать форму, которая после Ветрока пришла в упадок.

Галаад загремел засовами, и Кие выскочила из коридора проверить, всё ли в порядке. Она тренировалась налегке, босиком, в одних штанах и повязке на груди, несмотря на прохладу. Старик запричитал, увидев её синяки на исхудавшем теле.

— Ты повесил дополнительный засов? — уточнила Кие.

— На всякий случай, — деловито сказал он.

— Я хотела ещё прогуляться.

— Там же темно, и метель!

— Ладно, тогда покажи, чем тут ещё можно заняться.

Преисполненный хозяйской гордости, как будто это был его собственный дом, Галаад повёл её наверх. Помимо того, что она сама нашла и осмотрела, он показал неприметную щель в стене на третьем этаже — если просунуть туда что-нибудь узкое и прочное, наподобие меча, и поддеть щеколду, открывался тайный проход. Этим путём можно было вылезти на крышу и по пролётам добраться до скалы, с которой соединялся особняк. Галаад сказал, что по этим скалам, зовущимся Рунным кряжем, можно добраться до самого мыса Кингаада.

— Лошадь с поклажей там не протащишь, — возразила Кие. — До мыса не меньше месяца верхом. По скалам же пришлось бы лезть все полгода, отвлекаясь ещё на то, чтобы найти, чем поживиться. Тот, кто сказал тебе эту глупость, наверное, ни разу не выходил из дома и знает о путешествиях только то, как они смотрятся отметками на картах. Не говоря уже о том, что этот дурак пошёл бы по горам, когда рядом пролегает Громов тракт.

— В истории есть такой случай, — смущённо ответил Галаад. — Но тогда Громова тракта ещё не было. А этого человека выбросило на кряж из моря. Его корабль потопили союзники, оказавшиеся предателями. С небольшой группой выживших он отправился на мыс по скалам, потому что дороги были заняты теми же «своими». Если бы они узнали, что он выжил, то легко добили.

— Что ему там понадобилось?

— О, там шли такие бои! Войска Намрикана были близки к поражению, они остались без руководства, а враги прибывали по морю.

— Стоило тащиться… Как его звали?

— Кингаад Т’Саним, госпожа.

— А, этот…

Галаад рассмеялся, да так умилённо, что ей стало неловко. Кие вдруг вспомнила, где находится. Намри, выходит, и кхенам, и власхам наваляли в своё время, так что даже маленький человек может ходить гордым просто потому, что родился в этом племени. Ей по силам задушить его одной рукой, но она всё равно останется побеждённым врагом где-то в глубине его сознания.

Старик заторопился вниз, не переставая бормотать:

— Господин Шаврод купил дом десять лет назад, а до этого был другой владелец, который и заказывал строительство. Сам он появляется здесь редко, и обычно на это время отсылает меня прочь. Я очень удивился, когда он прислал письмо с сообщением, что скоро прибывает, и велел подготовить дом к приёму гостей, то есть вас. Я тех убийц за вас и принял…

Галаад не знал о ложном имени, то есть, он не знал о своём господине ничего. Кие не стала посягать на его неведение. Правда её не очень интересовала, не считая того, что её всё равно не добиться. Но это значило, что на вопросы о Шавроде настоящих ответов она не получит, а был один, который её волновал.

— А чем именно он занимается?

— Ясно, торговлей.

— Чем? Ты хоть раз находил следы того товара, который он привозил?

— Нет, госпожа. Если намечается сделка, я отправляюсь жить к дочери. Некоторые клиенты — капризные люди, и не хотят, чтобы их видели. Да и откуда взяться следам? Ведь он работает на заказ, так что лишнего ничего не остаётся. Это какой-то редкий товар, вроде вещей из Таклнаваллы. Знаете, тлинны неохотно делятся своими секретами изготовления материалов и настоек. Но у господина Шаврода всё можно заказать.

— Ничего не слышала о тлиннских настойках.

— О! Это что-то невероятное! Господин Шаврод как-то поделился со мной каплей древесного букета, который добавляют в напитки. Сначала я думал, он меня отравил, но потом мне стало так легко, будто я и впрямь умер, и отделился от тела… Ушла вся боль из костей, и голова прояснилась. Два дня после этого я не замечал лестниц! Он подарил мне целую бутылку, но людям нельзя таким злоупотреблять — можно и помереть. Она и сейчас у меня стоит, до конца жизни хватит, и ещё останется.

— Занятно, — хмыкнула Кие.

Галаад попросил её накинуть какую-нибудь одежду для дальнейшей экскурсии, и они отправились в грот. Туда можно было попасть через погреб, заваленный пустыми мешками и ящиками с вином. Выдолбленная в скале «кишка» имела невысокий свод, и Кие пришлось согнуться пополам. Слуга показывал расположение скоб с факелами, поднося к ним светильник.

В гроте было просторно и очень холодно. Чёрная вода с мягким шлёпаньем накатывала на каменный берег. К железному штырю крепилась верёвка с вёсельной лодкой на конце.

— Я ей не пользуюсь, — с сожалением проговорил Галаад. — Силы уже не те.

— Дай угадаю, этим путём можно попасть на мыс Кингаада? А лодка с тех самых времён здесь торчит?

Старик хрипло захихикал.

— Он спасся вплавь, насколько мне известно. Лодку я сделал сам.

Кие потёрла озябшие руки о щёки. Галаад всё стоял и стоял, вглядываясь в серое полотно неба, натянутое за разломом в камнях.

— Пошли назад, пока наши тела не остыли, — предложила она.

Старик потопал на месте, оглянулся, сделал несколько шагов и замер в нерешительности.

— Здесь есть ещё кое-что, — сильно смущаясь, признался он. — Там, за ящиками в погребе, на полу люк. Я не знаю, что это такое… Но вы можете посмотреть. Только возьмите ещё одну лампу.

Кие сходила за лампой и оделась потеплее. В погребе Галаад отодвинул ящики, разгрёб трухлявые щепки, нашарил крышку люка и с трудом её отодвинул.

— Господин Шаврод никогда не говорил мне об этом месте, — прокряхтел старик после напряжённой работы. — Не знаю даже, ведает ли он об этом сам. Но когда я его обнаружил, то так испугался, что не стал выяснять.

— Чего испугался, Галаад? — спросила она, чувствуя тревогу.

Он передал ей светильник.

— Если вы не против, я останусь здесь. Видите ли, там… очень страшно.

— Как хочешь. Надеюсь, ты не собираешься меня замуровать?

Старик выпучил глаза и схватился за сердце.

— Что вы, госпожа! Я…

— Ладно, ладно, я пошутила. Можешь меня не ждать.

Галаад замахал руками:

— Нет-нет, я посижу здесь. Если вдруг заблудитесь, кричите — я вас услышу и крикну в ответ.

— Я не буду далеко отходить, — пообещала Кие, просовывая ноги в люк.

Спускаясь, она насчитала двадцать три скобки. Свет сверху едва достигал до дна. Она подкрутила фитиль на лампе и осмотрелась: со всех сторон небольшой каменной залы темнели проходы в подземелье. Всего их было четыре.

Кие выбрала левый и осторожно полезла внутрь. Через несколько десятков шагов коридор расширился, а потом и вовсе раздвоился. Она ступила в правое ответвление и пошла по нему. Под ногами хрустела каменная крошка, но ощущение было такое, будто это кости хрустят в пещере какого-то чудища, и очень не хватало черенка от швабры под рукой.

Коридор закончился пустой камерой, и она повернула обратно. Кие крикнула Галааду, что походит ещё немного, получила в ответ унылое «Как скажете» и отправилась в следующий туннель. Он, в свою очередь, делился на три ветви, по одной из которых можно было попасть в соседний ход, откуда она недавно вылезла. Кие проверила масло, убедилась, что его достаточно, и пошла прямо. Она запоминала количество пройденных шагов до каждой приметной точки — ответвления или поворота, и в её голове начала вырисовываться карта.

Коридор постоянно изгибался. По обе стороны от него были выдолблены небольшие камеры. В некоторых из них тускло поблёскивали вбитые в стены цепи. Кажется, обитающее здесь чудище держало заложников... Выглядело всё очень старым. Начали попадаться ямы в полу, сначала мелкие, но они становились всё больше за каждым поворотом.

Кие дошла до широкой трещины и остановилась. Глубоко на дне она почувствовала воду. Подумав, решила пройти ещё чуть-чуть. Разбежалась и перепрыгнула.

Дальше дорога была почти ровной, но она заметила, что туннель идёт под уклон. Камеры кончились, пол и стены обросли острыми выступами. Вода чувствовалась сильнее с каждым шагом, и вскоре в лицо подул ветер. Кие заглянула за очередной угол и увидела выход. Её затошнило.

Что-то поползло по ноге. Она дёрнулась, сбросила его, и тут же принялась искать, осматривая тёмные трещины. Кожаный комок ворочался на полу — раненая летучая мышь. С упавшим сердцем Кие перевела взгляд на лампу, развернулась и побежала обратно.

Сверяясь с картой в сознании, она поняла, что света не хватит. Она даже не заметила, как много прошла. Кие неслась широкими прыжками, сохраняя дыхание ровным. Она должна была успеть преодолеть самый сложный участок.

Сколько ещё поворотов? Семь. Длинный коридор. Шесть. Короткий коридор с ямой. Пять… Очень длинный отрезок. Но ничего, она успеет. Четыре… Три… Два…

В меркнущем свете Кие перемахнула расщелину и сделала ещё два десятка уверенных прыжков. Дальше пришлось сбавить скорость и перелезать ямы на ощупь.

Дорога назад, в кромешной тьме, показалась в разы длиннее, а хруст камней громче. Чтобы не поддаваться панике, Кие вспомнила по именам всех древних богов, хотя помощи от них ждать не приходилось. По своим подсчётам, она должна была уже добраться до того места, где коридор разделялся на три ветви. Шла, держась за стену, ища ориентир, но ещё долгое время натыкалась на прорези камер. Может, сбилась с пути, попала в лабиринт?

Скоро она отчаялась и начала кричать. К счастью, Галаад отозвался.

— Что же вы ушли далеко? — промямлил он. — Я уже думал идти вас искать.

Она виновато посмотрела на его дрожащее лицо. У ног старика лежал мешок, набитый бутылками с маслом и едой.

— Да ничего страшного, — сказала она, покривив душой. — Я бы не заблудилась, просто увлеклась, и забыла про лампу. Внизу четыре туннеля, я пока прошла по двум. Один выводит к морю.

Весь следующий день Кие потратила на прогулку по подземельям, на этот раз оделась ещё теплее и взяла с собой запасы масла и съестного, а также некоторые инструменты и верёвку.

— Я не знаю, как господин Шаврод к этому отнесётся, — засомневался Галаад тем утром, собирая паёк по её просьбе. — У меня такое чувство, что мы не должны знать об этом месте, понимаете?

— Не волнуйся, я никому не скажу, что была там, даже тао Раману, — пообещала Кие, а про себя удивилась, что старик доверяет ей больше, чем Шавроду, хотя работает на того уже много лет.

Она ещё раз прошла по туннелю, ведущему к морю. В этот раз не встретилось никаких летучих мышей.

Следующий ход, чуть справа от лестницы, пробежала без приключений. Он был достаточно длинным, но и самым скучным. В коридоре не было ничего примечательного, и он просто внезапно закончился тупиком.

А последний ход, самый правый, напротив, оказался сложным, с множеством закоулков и проходов в стенах. Кие шла по нему сосредоточенно, хорошо запоминая окружающее. В камерах этого туннеля встречались какие-то блоки. Комнаты соединялись между собой неаккуратными проломами. Дверей нигде не было, как и решёток.

Осмотрев закоулки, Кие возвращалась к основному коридору и спускалась всё глубже под землю. Через некоторое время у неё появилось чувство, что она находится ниже уровня моря, а точнее страх, что её затопит, и привычная уже тошнота. Но она шла и шла дальше, гадая, что ждёт в конце, несколько раз подливала масло и съела половину пайка.

Сначала коридор шёл под уклон, а потом выровнялся и расширился. Немного пробежав, Кие переходила на шаг, чтобы осмотреться, и опять бежала. В её мысленной карте эта ветка уже далеко вытянулась от исходного подземелья с его камерами и лабиринтами. Против ожиданий, здесь не встречалось ям и трещин, наоборот, стены были гладкими. Свод, к тому же, начал подниматься.

Выскочив, наконец, из туннеля, она сначала не поняла, что произошло. Потолок резко взлетел вверх, пустота со всех сторон... На несколько мгновений Кие утратила ориентиры в пространстве, в животе ёкнуло, как будто она куда-то провалилась и падает. Затем сообразила, что это просто очень большое помещение. Настолько большое, что всё потерялось во тьме.

Кие прижалась спиной к стене. Ей нужно было отдышаться.

— Ну что, чудище-то будет? — спросила у пустоты. Она и сама не знала, чего ждала в конце этого путешествия, но точно не ничего.

Кто построил это место? Зачем? Оно явно старше дома на поверхности. Может, давным-давно жрецы древних богов совершали здесь жертвоприношения? Или первые мансеры прятались здесь, когда на них ещё устраивали гонения сразу после Нашествия? Ха, Раман предложил бы с десяток теорий. Но она обещала ему не рассказывать.

Немного погодя Кие отправилась дальше, держась за стену, чтобы выяснить, насколько далеко та простирается. Изрядно потратив масло, она выяснила также, что из зала больше нет выходов. В дальнем его конце лежал каменный постамент высотой в половину её роста со ступенями по бокам, и больше ничего.

Галаад всё это время поддерживал свет у лестницы, спустив в люк лампу. Кие настаивала, что это лишнее, но он всё равно сидел в погребе.

Вернувшись только к вечеру, она рассказала ему о том, что видела.

— Большой зал? — переспросил он, помешивая свой чай. Поужинать они расположились прямо на кухне. — Да, его я помню. Так, говорите, он был совершенно пуст?

Кие внимательно изучала его реакцию на свои слова.

— Что ты там видел, Галаад? — прямо спросила она.

— Я не успел… Ох, ничего. Я не уверен… Масла осталось мало, и я что есть силы побежал назад.

— Чую, ты не случайно заманил меня в это подземелье.

Старик побледнел и крепко стиснул свою кружку.

— Ты хотел удостовериться, что видел то, что видел. Но сам побоялся туда возвращаться. Так что это было?

— Я не уверен, — замялся Галаад. — Но там что-то было, это точно.

— Что бы там ни было, теперь его нет, — подытожила она.

Значит, дядюшка Нолло знает об этом месте… и каким-то образом его использует.





Кие таскала в свою комнату книги и проводила вечера, валяясь на кровати и разглядывая картинки. Большинство из них были по истории, встречались легенды и сказки, чьи-то родословные, законы, альбомы про оружие и даже теория магии: книги на общем языке и на других, которых она не знала, в хороших обложках, с печатным текстом на плотных листах и с гравюрами.

В один из таких вечеров ей попалась маленькая коряво склеенная книга, написанная от руки — настоящий уродец в лесу прекрасных переплётов. Она называлась «Второе Нашествие», и написал её некий Эмон Гаим. Картинок там не было, но Кие стало интересно, о чём она.

Основная идея сочинения заключалась в том, что знаменитое Нашествие было не первым в истории этого мира, и не последним. Автор всерьёз рассматривал возможность повторения чего-то подобного в «настоящее время». Кие проверила все листы и обложку, но не нашла, в каком году была написана эта книга и не смогла установить, какое именно время для автора было настоящим. Он не использовал таких оборотов, как «столько-то лет назад», по которым можно было это вычислить.

Гаим утверждал, что многие народы, живущие на континенте Шеграт ко времени катаклизма, не были коренными, а пришли на него в далёкой древности с другого континента, Шавеста, уничтоженного неизвестной катастрофой. Первое Нашествие произошло за тысячи лет до того, как случилось второе, во время которого развезлось пространство, и из разрывов появились существа родом из других миров: тлинны, ледорны и элементали. Вместе с последними в мир ворвалась магия, перевернув все устои, и начались многочисленные войны с пришельцами.

Ледорнов немало истребили ради необыкновенных материалов и украшений, которые те принесли с собой. Остатки этой расы подались на крайний север и затерялись там среди вьюг, отгородившись от мира суровой природой.

Тлинны долгое время сражались с кхенами за право жить на одной территории и с трудом его отстояли, понеся большие потери. Эти могучие существа отличались миролюбием, и им просто не повезло вывалиться из врат на полуострове Кугу, где кочевали кхенские племена.

Элементали были могущественными врагами, но сама их природа стремилась к равновесию сил — магия начала проявляться в людях, и пришельцам пришлось с этим смириться. Правда, до того они знатно побуянили.

Не было ни одного живого существа на Шеграте, кого не затронул этот перелом. Люди вступили в новую эпоху — её назвали Стихийной, — и приняли новое летоисчисление. Карты после этого перерисовывали несколько раз.

Ещё одно Нашествие? Нет уж, спасибо.

Кроме чтения, Кие обследовала местность вокруг дома и играла с Галаадом в карты. Старик оказался заядлым картёжником. Она проиграла всё, что он ей выделил на расходы из Шавродовой казны. Правда, когда понадобились деньги на сапоги, заказанные кожевнику из Маингана, монеты вернулись обратно. Тогда Кие с радостью выбросила в море мохнатые чудовища, которые носила на севере.

Раман и Ирим вернулись к обеду на восьмой день после того, как ускакали с Шавродом. Они привели с собой двух свежих лошадей, завьюченных по самые глаза, и несколько часов помогали Галааду разгружать, таскать и рассортировывать покупки, после чего Ирим со стариком принялись готовить на вечер пиршество. Кие в этот день с утра отправилась гулять по скалам, и вернулась, когда блюда уже стояли на столе.

Пир разместился в столовой на первом этаже. Галаад по такому случаю утыкал канделябры новыми свечами и достал свежую скатерть. Все нарядились как на праздник.

Портные, которых нашла Ирим, успели изготовить по одному костюму за те четыре дня, что они гостили в Ареце. Кие осталась довольна. Одежда была удобной, неброской, а кроме того, сидела просто великолепно: она ещё не видела на Рамане таких удачных штанов. Себе Ирим раздобыла голубое платье с прямой юбкой, белым поясом и серебристой вышивкой; портовые заколки подошли к нему как нельзя кстати. Даже Галаад проникся и вытащил из закромов своего комода вельветовый сюртук.

Поздно вечером все собрались за столом. Старик торжественно зажёг свечи и вызвался прислуживать.

— Нам не хватает ещё двух человек, чтобы всё это съесть, — заметила Кие. Наготовили и впрямь много. — Еды целая армия! Мы не победим. Половину придётся выбросить.

— Я за троих, — сказал Раман, поблёскивая глазами. В Ареце он нашёл тех, кто наполнил его фляжку крейматом, и был весел.

— Не волнуйтесь, здесь есть ледник, — сообщил Галаад. — Остатки можно заморозить, а потом разогреть.

— Давайте уже сражаться, — предложила Ирим. — Я весь день готовилась к этой застольной кампании.

Как по команде, все вооружились столовыми приборами.

Супница, окружённая ордами хлебов и булок, как осажденная цитадель, воинственно исходила парами. Запечённое мясо и копчёное, нарезанное ломтиками, кругляшами и кусочками, протянулось границей между горячими и холодными блюдами; форпостами выдвигались тарелки с ароматными колбасами. Несколько видов сыра заняли позицию у пирамиды из кренделей. Фаршированные овощи и салаты окружили лагерь блюдечек с соусами. Рыбный пирог в центре стола дымился важностью столичного города. Фрукты и сосуды с напитками хаотично рассыпались по полю скатерти, как партизанские отряды. Вся эта мощь оставляла не много места для того, чтобы разложить свои локти.

Галаад выслушивал пожелания и наполнял тарелки. Было видно, что ему это нравится. Кие в это время рассказывала, чем занималась, не упомянув только подземелье.

— Ирим, а ты случайно не знаешь, в какое время жил историк Эмон Гаим? — спросила она. — Я нашла у Шаврода интересную книжку про Нашествие, которую он написал, но там не указан год.

— Я никогда о нём не слышала, — пожала плечами девчонка. — Наверное, он был малоизвестен.

— А я где-то слышал. Не припомню… Я позже посмотрю её и скажу тебе, когда он жил, — откликнулся Раман, ловя вилкой скользкий гриб в салате. — Насчёт года не знаю, но век, думаю, определю.

— Да я её всю обыскала. Там нет никаких дат.

Мансер отвлёкся от гриба и посмотрел на неё со странной нежностью.

— Я определю это по концепции. В разные времена у людей были разные взгляды на Нашествие. Первые источники, появившиеся сразу после катаклизма, полны яда и ненависти к пришельцам. Позже историки называют пришельцев жертвами этого хаоса и сочувствуют им. Ну а далее появляется множество разных мнений.

— Он считает, что проклятое Нашествие было вторым в истории этого мира, а первое произошло так давно, что о нём просто забыли. По его мнению, эта земля переживала ещё и Нашествие беженцев с Шавеста, который был уничтожен какой-то загадочной катастрофой много тысяч лет назад. Ах да, ещё он пророчит третье Нашествие.

Раман сосредоточенно прожевал гриб, уставившись в стену, затем сказал:

— Этот Эмон Гаим живёт сейчас. Чувствую, имя знакомое… Это новое направление, я впервые о нём услышал за год до того, как получил метку. Оно сразу возникло в раздорах. Шай-тао не согласились с тем, что эти события можно назвать Нашествием, ведь Шавест был частью этого мира, и беженцы не были пришельцами. Многие не верят, что кому-то удалось оттуда спастись, но и отрицать такую возможность они не могут. Об этом некому поведать, кроме древних манускриптов с пророчествами о Потерянной Земле, которую назвали Шавестом, уверовав, что такой континент существовал. Верские свитки до сих пор вызывают много споров.

— Причём здесь Верские свитки, — вздохнула Кие. — Сколько раз мне просить, чтобы ты не разговаривал со мной, как с шай-тао? Я даже не знаю, что это такое.

— Это недавно обнаруженные свидетельства, что где-то на западе была большая земля, и на ней имелась цивилизация. Около двадцати лет назад, когда свитки были найдены, снарядили огромную миссию в надежде найти подтверждение…

— Прекрати! Я же не сказала, что хочу это знать.

— Извини, я увлёкся. А о чём, собственно, мы говорим?

Кие подобрала с тарелки мелкую косточку и запустила ему в лоб. Ирим, которая сидела рядом с Раманом, подпрыгнула на стуле от неожиданности, вилка вывалилась из её руки и грохнула о блюдо. Галаад был просто шокирован, он замер со стаканами в руках, выпучив глаза.

Раман вытер лоб салфеткой и, как ни в чём не бывало, вернулся к еде. Ирим прокашлялась и попросила налить ей вина. Старик очнулся, кинулся выполнять просьбу.

— Так вот, — продолжил Раман с набитым ртом, когда неловкость рассосалась. — Что я хотел сказать об этом раздоре. Он заключается в том, что некоторые считают те давние события Нашествием, а некоторые нет. Шай-тао отстаивают мнение, что беженцы с Шавеста, если они и существовали, не были пришельцами. А обычные историки в этом не уверены. Понятно, чьё мнение считается более весомым. Эта книга наверняка не на станке отпечатана?

— Ага, рукопись. Кстати, в списке некоренных народов Шеграта он упоминает кхенов, — сказала Кие со смешком. — Я пришелец, представляете?

— Это кое-что объясняет, — улыбнулся мансер.

Вторая косточка полетела ему в лоб, но в этот раз он уклонился.

— Идея многим понравилась. — Раман умудрялся не отрываться от еды, когда говорил. — Люди так впечатлены реалиями Нашествия, что видят эту возможность всюду. Им кажется, что в прошлом происходило что-то подобное, и в будущем обязательно случится то же самое. Гаим, в частности, считает, что будущее уже наступило. Его имя много нашумело в Ордене, но в итоге все сошлись на мнении, что он сумасшедший.

Раман ещё долго бы бубнил об этом конфликте, но Ирим набралась смелости и сменила тему, рассказав про ритуал прощания, который совершила во время поездки.

— А ещё я узнала, кто был в той карете, которую мы видели с тобой на морском тракте, — поделилась она.

— Королева Бракада, — сказала Кие небрежно. Кто ещё мог путешествовать под эмблемой королевского дома?

— Принцесса Бракада, — поправила Ирим, недовольная тем, что сюрприз не удался. — Я была на площади и слышала разговоры. Оказывается, она невеста будущего правителя Аршира! — У неё был откровенно мечтательный тон.

— Ты так об этом говоришь, как будто сама хотела бы быть этой принцессой.

— Да нет, ну, просто… интересно.

— Или ты хотела замуж за вождя?

— Что? Нет! — рассердилась Ирим. — С какой стати мне хотеть за него замуж? Я его даже не видела ни разу.

— Ну ладно, не дуйся. А не то смотри… у меня ещё много костей на тарелке.

— Что?!

Раман наклонился к Ирим и что-то шепнул ей. Девчонка рассмеялась в ладошку. Кие выгнула бровь, глядя в упор на этих заговорщиков, и собрала кости в горсть…

— Прошу вас! — взмолился Галаад.

Тут все вспомнили, что дед ещё не ужинал. Раман силком усадил его за стол. Грязную посуду они собрали в горки и спустили на пол. Галааду предложили взять слово, так как он ещё не высказался ни по одной теме, и тот принялся сетовать, что ещё не был у памятного огня.

— Так отправляйся хоть завтра, — разрешил Раман.

Вечер удался. Ирим с Галаадом перебрали вина и танцевали, пока не попадали. Кое-что из посуды разбилось, добавив мероприятию музыки и риска. Мансер так рьяно аплодировал, что под ним сломался стул. Потом он притащил черенок от швабры и уговаривал Кие исполнить традиционный танец с боевым посохом, получил этим «посохом» пониже спины и больше не приставал.

Она не участвовала в веселье, но и другим не мешала, прячась за столом с объедками. Армия еды сильно поредела, место освободилось, и она прилегла щекой на скатерть. Впервые после Ветрока Кие чувствовала себя сытой и полной сил. И, как бы ей ни нравились новые штаны Рамана, она еле дождалась, когда он от них избавится.