Инстинкт Убийцы 3. Глава 5. 2

2
Ближе к берегу она начала уставать. Баллон с кислородом она затопила где-то на полпути, не хотела, чтобы волны прибили его к берегу. Без него плыть было легче, но медленнее – до этого она передвигалась под водой близко к поверхности, теперь просто поплыла, делая глубокие вдохи и стараясь не смотреть в сторону берега очень уж часто. Несколько раз она останавливалась и просто ложилась на воду, чтобы отдохнуть, но вес рюкзака не позволял насладиться этим положением, вода начинала заливать лицо. Отдохну на берегу, подбадривала она себя, осталось уже не так много.
Чем ближе она подплывала к берегу, тем лучше видела совершенно пустую полоску суши, упирающуюся в почти отвесные скалы – на них проходила трасса, огражденная от обрыва металлическими сетчатыми щитами. Ни души, там никого и быть не могло, территория наверняка закрыта для гражданских, да им туда и не забраться, слишком высокие и слишком отвесные скалы. Да и сам пляж за городом, между двумя населенными пунктами. Кое-где скалы вдавались в море, и волны разбивались о них, создавая густую пену, Фатима держала курс на ровную полоску каменистого пляжа, уже мысленно представляя, как она растянется на этих камнях, всего на несколько минут… но эти минуты будут такими сладкими. Мышцы ныли и требовали отдыха, рюкзак становился всё тяжелее, но зато и берег становился всё ближе. Там могут быть камеры, подумала она, хотя сама не верила в это, там нечего охранять, не за кем следить, а если кто-то окажется в воде – радары станции сразу засекут нарушителя. Но всё же она решила не выходить из воды, пока тщательно не осмотрит берег. Тщательно, насколько позволят скалы, покрытые кустами. Да там можно спрятать что угодно, подумала она с раздражением. Или кого угодно, хоть целую группу захвата. Но выбора всё равно не было, и чем раньше она окажется на суше, тем лучше для нее, это было понятно.
Когда до берега оставалось метров 100, она остановилась. Солнце уже почти полностью вынырнуло из своей ночной колыбели, так что света хватало, берег был пустым и необитаемым, ни следов от костра, ни бревен, на которых можно сидеть перед костром. Склоны, возвышающиеся над самим пляжем, были почти голыми, только в нескольких местах растительность была довольно пышной, теперь она это видела, там ничего не могло спрятаться, если было крупнее чайки. Всё оказалось даже лучше, чем она могла предположить. Камер тоже видно не было, если, конечно, они не были вмонтированы в сами скалы и замаскированы. Но эта мысль ей самой показалась абсурдной. В такую рань – она предполагала, что сейчас начало седьмого – машин на трассе тоже почти не было. Идеально.
Первая волна безудержной радости накрыла ее, когда ноги впервые достали до дна, это было так восхитительно – чувствовать под ногами землю. И хотя глубина была почти до носа, она сняла маску и пошла к берегу, осторожно ступая по камням. Вот и всё, мелькнула мысль, дело Ады Терер, известной, как Паучиха, завершено. Это победа.
Волны то подталкивали ее вперед, то пытались утащить обратно, как будто хотели задержать, растянуть этот волшебный момент между двумя жизнями – прошлой и новой. Сейчас я призрак, подумала Фатима, выходя из волн в рассвет, сейчас я никто, прозрачная сущность, пришедшая в мир, чтобы обрести свои краски. И свою историю. Новую историю.
В груди что-то радостно и волнительно завибрировало, предвкушение, волнение и невероятная красота утра смешались в гимн ее новой жизни. Со старым я уже простилась, подумала Фатима, пора выйти в новый мир.
Волны в последний раз лизнули ее ноги, она сорвала с головы маску и встряхнула мокрые волосы. Воздух был таким свежим и таким наполненным энергией. Улыбка расцвела на уставшем лице, она быстро и тщательно осмотрела берег – никого, и никаких камер, она была здесь одна. Не переставая улыбаться, Фатима повернулась спиной к скалам и посмотрела на темное море, в котором она похоронила свое прошлое. Ее карьера убийцы, ее сумасшедшая тайная жизнь осталась там, в этих темных водах, навсегда похороненная, как и сотни тайн за сотни лет. Она покорила свой Эверест, она оставила след, она сделал то, что считалось невозможным. И теперь она хотела уйти, понимала, что так надо, что ее время прошло. Колесо жизни сделало полный оборот, она отработала свой контракт с судьбой, больше она не была посланником смерти.
Легкая грусть кольнула сердце, но радости и предвкушения было больше.  Перед ней лежал весь мир, тысячи возможностей и тысячи счастливых дней. И ее ждал сын. И где-то под этим небом по пыльным дорогам этого мира ходил мужчина с необыкновенными голубыми глазами, мужчина, чье имя она дала сыну. Я могу найти его, подумала она, и улыбка стала шире. Теперь, когда я свободна, я могу… Могу что? Она закусила губу, но не опустила глаза, зачем играть в предсказателя? Жизнь интересна тем, что совершенно непредсказуема, и нам незачем пытаться увидеть то, что от нас не зря скрыто. Она не знала, что собирается делать дальше, но она точно знала, что могла бы начать, просто начать жить и слушать свое сердце.
Я родилась еще раз, пришла мысль, а в небе, стремительно набирающем яркость, кружили и танцевали птицы, приветствуя новый день, это моя третья жизнь. Жизнь после жизни.
Но как пуповина не отпадает сразу после рождения, она понимала, что Фатима не может исчезнуть с первыми лучами солнца, как привидение ночи; ей еще надо вернуться домой и закрыть все свои контакты, обрезать и уничтожить всё, что связывало ее с той эпохой жизни, где она была Фатимой, лучшей наемной убийцей.
- Я и осталась ею, - прошептала она, - и всегда буду.
Уходить надо непобежденной, с гордо поднятой головой, оставить в истории свой сияющий образ, а не ждать, когда время превратит тебя в бледную копию былой личности. А это неизбежно. Сильные люди прячут свою боль, не показывают миру свои раны и в моменты слабости предпочитают быть в одиночестве, такова цена. А что стоит за красивым образом, и готов ли ты нести эту ношу – каждый сам решает. Всегда легче жаловаться, плакать у кого-то на плече и просить помощи, быть как все и не предъявлять к себе высоких требований. И так трудно рассчитывать лишь на себя, стискивать зубы и идти вперед, когда больше нет сил, и плакать в темноте от боли, чтобы мир никогда не увидел твоих слез. Но для таких, как она, другого пути не было и быть не могло.
Фатима достигла своей вершины, поднялась над всеми и засияла, как звезда. И теперь пришла пора раствориться в этом триумфальном свете, исчезнуть, оставляя людям легенду. Это было правильное решение. Такова ее судьба.
Мы приходим сюда, чтобы учиться, так говорят буддисты, и половину Книги Жизни она уже изучила, пришла пора двигаться дальше. Темную сторону жизни она знала вдоль и поперек, там больше не было тайн и не было места для роста. Что ж, у нее осталась еще половина жизни впереди и половина мира, которую она совершенно не знает – светлая половина. И она чувствовала, что пустится в это новое исследование с той же страстью и вниманием, с какими когда-то давно окунулась в омут человеческих пороков и зла. Потому что еще одно отличительное качество сильных людей – никогда не останавливаться, никогда не сдаваться. Жизнь предлагает тебе тысячи дорог, и ты выбираешь одну и идешь по ней, а если понимаешь, что это не твой путь, просто сворачиваешь на другую, но никогда не садишься на обочину и не жалеешь себя, наблюдая, как другие путники уходят вдаль, за горизонт Познания бытия.
Что ж, подумала Фатима, моя дорога привела меня на вершину, но за этой вершиной лежит новая страна, совсем другая, незнакомая… и где-то впереди в неясной дымке снова упираются в небо незнакомые вершины, маня и искушая, бросая вызов вечным странникам и неукротимым сердцам.
Волны спокойно шумели, едва касаясь носков ее мягких ботинок, свежий ветер отбрасывал мокрые волосы, солнце уже встало, но как будто еще не успело прогреться и наполниться жаром, и теперь его слегка теплые утренние лучи нежно гладили ее лицо, целуя его, как невидимый влюбленный. Ей казалось, будто само мироздание положило новый день и новое начало к ее ногам. Это был момент абсолютного триумфа и перерождения.
Раскинув руки, Фатима сделала глубокий вдох, откинула голову и улыбнулась новой жизни.