Ноябрь - месяц многослойный

Все началось с козла. Или с Иркиной парикмахерской? Уж точно не с собачьей драки и не с той старухи. Впрочем, какая теперь разница! Все равно стал Василий Ильич в собственном доме посмешищем! Жена лукаво улыбается, невестка губы поджимает, смех таит, а сынок родной, тот и вовсе каждый день в глаза заглядывать начал и строго вопрошать:

- Ты как сегодня, батя? Ничего не мерещилось? Черти не приходили? А то ведь как оно бывает... - умолкал и многозначительно вздыхал. А Василий Ильич поначалу горячился и кричал:

- Фомы неверующие! Я все придумал, говорите? А картина откуда? А бутылка вина? Вы такую необычную видели когда-нибудь? Словно бы в ней не вино, а джин(н) заперт, вы только гляньте! Искорки в той бутылке проскакивают! Вы это когда-нибудь видали? А? То-то!

- Подумаешь, картина и сомнительная бутылка! - резонно (так ему казалось) отвечал сын, а жена с невесткой согласно кивали, предательницы! А сынок неумолимо продолжал:

- Картину эту намалевал какой-то шизофреник. Ты сам, батя, как думаешь, нормальный человек такое придумать сможет? Тьфу! Посмотришь на нее и в дрожь бросает! И название говорящее, сомнительное, - сын переворачивал злосчастную картину и читал:

- "Сон жабы, вызванный брожением ягод винограда, за секунду до крика козла". Какой дебил мог такое придумать?

- Примерно такой же, как и Сальвадор Дали? - ехидно интересовался Василий Ильич, а сын хмурился, нервно переглядывался с опешившими матерью и женой и испуганным голосом спрашивал:

- А он тут при чем?

- Бестолочь! Неуч! - срывался на крик обычно спокойный Василий Ильич. Жена тут же бежала за корвалолом и шоколадкой, а сын начинал бормотать:

- Бать, ты просто устал, перенервничал. Картину тебе наверняка клиент какой-нибудь подарил, да и вино тоже. Ты успокойся, вспомни.

Василий Ильич, уже и сам себе не очень верящий, все-таки продолжал горячиться и настаивать на правдивости своей версии произошедшего, но потом, устав оправдываться и объяснять, что это все было на самом деле, а также из-за намеков родни (точно козел был? не белочка?) и своей нервной истерики, разгромил свою гордость - самогонный аппарат - надежный, верный (да не белочка ко мне приходила! козел и бабка, вот вам крест! И этот еще, Отшельник!), а бутылку подаренного странным гостем вина спрятал надежно, далеко, устроил тайник в подвале и поклялся именем соседа-колдуна Александра, бутылку эту открыть в самый главный день своей жизни. Настанет ли такой день, достойный волшебного вина? Кто ж его знает, даже тот самый Александр не ответил на поставленный вопрос, лишь плечами пожал, ухмыльнулся и сделал глоток из любимой своей чашки в мелкий цветочек.

Итак, эта история произошла в холодный, ноябрьский день, когда не хочется выходить из дома, когда небо уныло, а весь мир жаждет только одного: покоя. В такой день хорошо сидеть в уютной, теплой кухне, ждать, когда закипит чайник, а жена Ириша нажарит пирожков с капустой, чтобы Василий Ильич, обжигаясь и торопясь, мог смолотить их штук эдак пять, посидеть, подумать о жизни и уже размеренно сжевать еще штучки три. Потом пить ароматный, на травах, чай, прикусывать шоколадный трюфель и счастливо охать.

Вместо подобного благолепия Василий Ильич с раннего утра работал, не покладая рук. Сроки горели, заказчики ругались, начальство натачивало острие гильотины и многозначительно, копя гнев, пялилось на нервного Василия Ильича. Все, как всегда. Работа, нервы, то есть жизнь.

- И вот теперь скажите, неужели я требую невозможного? Неужели я не заслужил разогретого и поданного обеда в виде тарелки горячего борща и куска колбасы? - уже позже кипятился Василий Ильич, когда рассказывал, как он вихрем ворвался в дом и потребовал обед. Ответом ему была голодная тишина. А все потому, что верной и трудолюбивой жене именно в тот день срочно потребовалось уйти в парикмахерскую. Знала ведь, что супруг ее приедет на обед, что будет торопиться, что каждая минута у него на особом счету! И все равно упорхнула. Видите ли, не могла больше на такую себя - седую и лохматую в зеркало смотреть! И звезды Иришке сказали, что наводить красоту нужно именно в тот день, обязательно с 13.00 до 15.00. Не сами сказали, конечно, шарлатану газетному тайные сведения доверили, а тот и растрепал на весь свет! Ух, встретил бы этого астрологического писаку Василий Ильич, все зубы ему бы пересчитал! Ведь останься Ириша дома, был бы у Василия Ильича надежный свидетель, а, возможно, и вовсе ничего бы не произошло. Кто ж теперь узнает?

Василий Ильич, торопясь и кляня все парикмахерские их небольшого городка, грел себе борщ (совесть и сообразительность у жены остались: на плите уже ждал борщ, налитый в маленькую кастрюльку, куски хлеба в хлебнице, накрытые салфеткой были на столе, сметана, заправленная чесноком стояла в холодильнике и даже колбаса и сало были не просто нарезаны тонко, вкусно, но и изящно разложены на тарелочке) и негромко ругался на жену, которая так не вовремя покинула свое рабочее место (раз Ириша домохозяйка, значит, ее дом и есть работа, так они договорились несколько лет назад).

Но вот обед подогрет и наконец-то можно быстро поесть, чтобы снова бежать на работу. Василий Ильич плюхнул щедрую ложку сметаны в борщ и набросился на ароматное зелье, иначе Иришкин борщ никто никогда не называл. Что она туда добавляла? Ешь его и, кажется, аппетит только разгорается, а живот пустеет с каждой ложкой густого, наваристого борща (Ириша продукты никогда не жалела). Загадка и мистика! Но чтобы чувство сытости все-таки появилось, Василий Ильич ел этот волшебный борщ с колбасой и салом. Обед Василия Ильича был в разгаре, когда во дворе раздался шум, а потом и яростный лай, жалобный визг и вой.

- Ах, чтоб вас всех! - выглянув в окно, ужаснулся Василий Ильич.

И было от чего упасть в обморок. Окровавленный собачий клубок катался по двору, а за ним внимательно наблюдал огромный серый козел, изредка, словно подбадривая дерущихся, орал и копытами бил по новенькой плитке. Вот козел!

- Как же вы из вольеров выбрались, сволочи? - простонал Василий Ильич и выскочил во двор.

Семья Василия Ильича животных любила. Кошки, собаки, хомячки, попугаи и домашние крысы, кто только не жил в их доме. И все всегда ладили, драк не случалось до тех самых пор, пока не появились в доме две приблудные суки. Одну принес Василий Ильич, нашел ее умирающую от голода и болезней на стройке, а вторая сама прибежала за Иришкой. Кормилась собака около магазина, вроде бы не очень бедствовала, но потом, видимо, решила, что пора бы и домом обзавестись и выбрала Иришку и всю их семью в свои хозяева. И, казалось бы, еды всем хватает, будки теплые, руки человеческие любящие и щедрые, но этим двум исстрадавшимся псинам было этого мало. Каждая из них требовала собачьего одиночества, настаивала, чтобы вторую негодяйку прогнали вон со двора. Василий Ильич даже с психологом консультировался, собачьим, конечно. Рассказал, как собаки бьются смертным боем, как перемирие наступает только в двух случаях: во время кормежки и, почему-то, ночами, когда надо охранять двор и дом, и, видимо, тут не до драк. Но по утрам, стоило Василию Ильичу или кому-нибудь из домашних выйти во двор, тут же начиналась такая битва, которую не остановить ни чем. Только тогда, когда обе выбивались из сил, они расходились по разным углам, тяжело дышали, жадно лакали воду, потом отдыхали и... все начиналось сначала.

- Вам попались две доминирующие суки, - так объяснил психолог, - драться будут до победного финала. Мой вам совет, срочно отдайте кому-нибудь одну собаку. По отдельности они будут прекрасными, добрейшими созданиями!

- Кому ж ее отдашь! - воскликнул Василий Ильич и побежал домой делать вольеры. Две собаки - два вольера. Днем все тихо, благородно, только рык иногда раздается. Вечером их, по одной, выпускали побегать по двору и огороду, а уж по темноте смело отпускали обеих. Службу псины знали, ночью не до драк, за порядком следить надо.

- Как же вы выбрались, черти? - Василий Ильич, как уже было сказано, выскочил во двор и кинулся в самую гущу битвы. С трудом (как потом оказалось, его все-таки пару раз укусили) оттащил одну псину, зашвырнул ее в вольер, надежно закрыл дверцу и обессилено сел на холодную, мокрую плитку. Вторая скандалистка, как ни в чем не бывало, подбежала к хозяину и начала вылизывать ему лицо и руки.

- Как же вы дверцы открыли? - спросил у нее Василий Ильич и тут же неожиданно получил ответ на свой вопрос.

Тот самый, непонятно откуда появившейся козел, просеменил к минуту назад закрытому вольеру и рогом, как-то необычно ловко, поддел шпингалет. Дверца медленно распахнулась, секунда и...

- Место! - рявкнул Василий Ильич так грозно, что обе собаки испуганно вжались в плитку, а из дальнего угла двора, там, где валялся всякий хлам, вдруг раздалось негромкое "Ой!"

- Ой! - повторил Василий Ильич и схватился за сердце. - Кто здесь? А ну, выходи!

Кто и зачем забрался в их двор? Соседские мальчишки? Хулиганы? Зачем тогда ойкают? А козел? Он-то откуда взялся? Василий Ильич наконец-то понял, что во всем происходящем самое странное: вот этот вот козел! Как он пролез во двор? Забор высокий, крепкий, да и соседи козлов не держат. Вроде бы. Или завел кто и он удрал?

- Кто здесь? - повторил Василий Ильич, еще раз запер вольер и, сопровождаемый одной провинившейся псиной, медленно пошел в тот самый угол, заваленный хламом.

- Ой, - испугался Василий Ильич еще раз, когда увидел, как прямо из старого дивана (из, из дивана!!!) выкарабкивается милая, миниатюрная старушка, так аккуратно одетая, словно она только что вышла из дома, а не сидела на пыльном, старом диване (так психика Василия Ильича постаралась справиться с потрясением, мол, привиделось ему, что старушонка вылезает из дивана, глупости это, она сидела на диване, да, да, так все и было!).

- Великодушно простите нас с Мусиком, - спокойно сказала старушка и улыбнулась, - видите ли, он очень любит шум, гам, скандалы. Если бы у вас была одна собачка, Мусик с удовольствием бы с ней подрался. Ах, что я говорю! Он бы и с двумя подрался с превеликим рвением, но ваши собачки решили не втягивать Мусика в свою великую битву. Плохие, плохие собаки! - старушка погрозила тонким пальчиком притихшим псинам, не понимающим, как они могли проворонить появление двух чужаков и даже не предупредить хозяина лаем. - Кроме того, Мусик случайно наелся забродивших ягод винограда. Ах, это очень забавно получилось! Сначала я увидела клубящийся зеленоватый туман, затем Мусик ринулся прямо в это облако. Как вы понимаете, мне просто пришлось последовать за своим любимцем. Но я слегка замешкалась и когда прошла сквозь туман, Мусик уже вовсю лакомился виноградом и так развеселился (как вы сейчас догадываетесь, мой козлик немного под шафе), что снова проскочил сквозь туман, я, естественно, тоже поплелась за ним, и вот мы...

- Как вы сюда попали? И зачем? - наконец-то смог вернуться в реальность Василий Ильич и прервать этот старушачьий бред.

- Я же вам только что все объяснила! Вы мне не верите? Извольте, я расскажу вам все с самого начала, но предупреждаю, это очень долгая история. Она связана и с Мусиком, и с моим покойным супругом, и с таинственным домом. Знаете, я ведь прожила мудрую жизнь и... Ах, дорогой мой, вы не могли бы мне принести стакан воды? Этот туман иссушивает, мне кажется, еще немного, и я умру от жажды, - старушка жалобно посмотрела на Василия Ильича, и ему тут же стало стыдно. Старую бабушку принять за воришку или хулигана!

- Пойдемте в дом! Я заварю чай или, если хотите, есть прекрасный кофе и...

- Нет, нет, только стакан воды. Буду вам очень признательна.

Василий Ильич внимательно посмотрел на странную парочку (козел бестрепетно и надменно вперился взглядом в Василия Ильича, словно вызывая его на некую дуэль) и, прошептав собаке "охранять!", пошел в дом, где его ждало еще одно не то, чтобы сильное, но неожиданное и неприятное потрясение.

"Сейчас подам стакан воды, выпровожу эту сумасшедшую (пусть свои бредовые истории кому-нибудь другому рассказывает), заново разогрею борщ и, наконец-то, поем по-человечески", - так наивно думал Василий Ильич.

Когда же он вошел в кухню, он увидел презабавную (?) картину (если, конечно, такое случается с кем-то еще, это действительно забавно, а вот если с тобой, то картина тут же становится возмутительной!). Возмутительную, ужасную картину. А именно: любимец Василия Ильича - кот Васенька - чинно сидел на обеденном столе и вдумчиво, не торопясь, возил лапой в тарелке с борщом. Вылавливал кусочки мяса и капусту, внимательно осматривал их, а затем, словно удостоверившись в их отменном качестве, чинно отправлял в голодную пасть, затем тянулся к колбасе и салу, цеплял кусочки когтем, подтягивал к себе и уже их сжирал жадно, урча и чавкая. Василий Ильич не удивился бы, если бы вдруг Васенька человеческим голосом потребовал себе пятьдесят грамм для вдохновения и пищеварения.

- Ты что же, гад, делаешь? - очнулся от созерцания кошачьей трапезы Василий Ильич и швырнул в кота полотенцем, весьма некстати подвернувшимся под руку. Полотенце попало в тарелку и сразу же бодро стало напитываться борщом, кот, испугавшись, сиганул со стола, зацепился когтями за скатерть, сдернул ее, а вместе в ней на пол полетели и тарелки, и соусник со сметаной, и хлеб, и керамическая жаба с монеткой в пасти, которую Ириша купила, чтобы деньги в доме водились, и печенье в пакете, и вазочка с конфетами, и солонка, в общем, все, что было на столе.

- Аааааааа!!! - заорал Василий Ильич, не зная, что вообще ему делать дальше, как жить и за что ему вот это все! - Так, первым делом, та старуха и козел. Дать ей бутылку воды и, возможно, денег, вдруг она нуждается? И пусть проваливает! - решил Василий Ильич и выскочил во двор. - Что за чертовщина? - Василий Ильич даже перекрестился. Обе собаки сидели в вольерах, в запертых вольерах! И только обслюнявленные загривки свидетельствовали о недавней драке. А козла Мусика и его хозяйки не было. Исчезли. Василий Ильич на негнущихся ногах прошел в угол двора, туда, где стоял старый диван и валялся всякий хлам, но и там старушки не было! А вот зеленый, колдовской туман как раз был. Василий Ильич попятился и, словно испуганный заяц, понесся в дом.

"Наверное, я заболел, и это мне все снится! Вот сейчас проснусь и все исчезнет! Пойду на работу, начальство мне премию выпишет или уволить пригрозит! Все обычно и объяснимо! Хорошо-то как!" - подумал Василий Ильич, зашел в кухню и тут же, не зная, что сказать или сделать, прислонился к дверному косяку. Ноги у Василия Ильича стали ватные, а голос пропал.

На кухне хозяйничал незнакомец в линялых джинсах, старой футболке и ярко-красных мокасинах. Он уже поднял с пола скатерть и сейчас вытирал тряпкой разлитый борщ.

- Вы потом три щепотки соли через левое плечо киньте, у вас говорят, так надо делать, когда соль рассыплется, - спокойно, словно он имел полное право находиться в доме Василия Ильича, сказал незнакомец, встал и обернулся.

Это был мужчина средних лет, обычный, без особых примет, вроде бы, доброжелательно настроенный.

- Чувствую себя виноватым, да я и действительно виноват! Если бы не жаба...

Василий Ильич посмотрел на осколки "денежной" жабы. Наверное, он все-таки спятил. Она-то тут при чем?

- Нет, нет, вы меня неправильно поняли. Не эта жаба, а моя, самая настоящая. Да вы присядьте, Василий Ильич, я сейчас вам яичницу поджарю. Горячее питание крайне важно для организма, нельзя им пренебрегать! - сказал это непрошенный гость так строго и назидательно, словно Василий Ильич по своей воле отказался от вкусного обеда.

Василий Ильич уж было хотел спросить привычное "что вы тут делаете и как сюда попали?", но незнакомец аккуратно взял хозяина под локоток и усадил на стул. Открыл шкаф, достал чистую скатерть (откуда он узнал, что Ириша там их держит? Василий Ильич и под страхом холодного борща бы скатерть не нашел), взмахнул ей так красиво, картинно, что измученному Василию Ильичу подумалось: сейчас на этой скатерти, как в сказке, как в кино, окажутся тарелки со снедью. Но скатерть просто опустилась на стол, незнакомец разгладил ее рукой и сноровисто вернул на место и печенье, и конфеты, и солонку, вздохнул над разбитой денежной жабой и пообещал компенсировать эту утрату.

Знакомое, такое приземленное слово "компенсировать" привело Василий Ильича в чувство, и он строго спросил:

- Вы, собственно говоря, кто такой и как здесь оказались? Имейте в виду, в полицию я уже позвонил, - отважно соврал Василий Ильич и тот час же покраснел, так как незнакомец насмешливо хмыкнул.

- Вызвали, так вызвали, - незнакомец принял правила игры, сделав вид, что поверил во вранье, а Василий Ильич немного успокоился, - пока вы будете обедать, я быстро отвечу на ваши вопросы и удалюсь.

- А...

- Приятного аппетита!

- Вы мне рот яичницей затыкаете? - попытался возмутиться Василий Ильич, хотя гневаться ему было не с чего. Яичница оказалась вкусной, горячей, а рассказ незнакомца был... несколько неожиданным и странным.

- Меня зовут Отшельник. Я живу высоко в горах и делаю вино. Особенное вино, магическое вино. Каждый год я спускаюсь в долину и лично отбираю лозы, которые принесут самый лучший виноград. Осенью его срывают и привозят мне, а потом я делаю вино и продаю его в этой же долине за приличные деньги. Особое вино, волшебное вино! Уникальное! В каждую бутылку я добавляю нечто особенное, как я уже сказал, и никто никогда не знает заранее, что именно добавлено и какая бутылка ему достанется.

- Что особенное? Ежевику? - глупо спросил Василий Ильич, а Отшельник рассмеялся.

- Нет, по-настоящему особенное! Рев козла или драку собак могу добавить, свет первой звезды или отблеск молодого месяца на глади горного озера. Все, что угодно, понимаете?

Василий Ильич не понимал, но, решив не подкармливать свое сумасшествие новыми идеями, кивнул.

- В последнее время я начал немного рисовать, это было новшество, которое я мог себе позволить после стольких столетий стабильности и постоянства. В общем, моя жизнь размерена и, возможно, скучна, но мне она нравится. И вот представьте себе, в такой налаженный быт вторгается новая переменная!

"Ах, как хорошо, когда можно "зацепиться" за привычное, хорошо понятное слово: "переменная"!" - успел подумать Василий Ильич и продолжил есть и слушать.

- Ко мне пришла жаба.

- Жаба? Пришла? Вы их никогда не видели и это и стало вашим потрясением? - удивился Василий Ильич.

- Нет, видел, конечно. Но эта жаба была необычная, она пришла ко мне в дом на зимовку. Поселилась под кухонным шкафчиком с продуктами, в котором, я также храню и книги. Знаете, я люблю читать за едой, поэтому, часть книг и лежит вместе со специями и компотами. Знаете, книги ведь только прикидываются неодушевленными вещами! На самом деле, они живые, а соседство с кайенским перцем, корицей и кардамоном, как-то изменило повествование, повлияло на них, а потом и на жабу, которая тихонько дремала под шкафчиком, лишь иногда пробуждаясь, поедая пауков и радуя меня своим пением. Моя жаба прекрасно поет, я называю эти звуки журчанием и чириканьем. Часто она приходит в мою спальню и поет мне колыбельные, - Отшельник мечтательно улыбнулся и замолчал, а Василий Ильич снова подумал, что вот сейчас Отшельник расскажет, как жаба скидывает шкурку и становится прекрасной девушкой.

"Что же за день такой?" - удивился Василий Ильич и принялся за ароматный чай, чашку с которым Отшельник поставил на стол (и когда он успел заварить чай? что здесь за травы? странный запах, не опоил бы меня этот тип!).

- Не знаю, что там произошло и чему научилась моя жаба, но стала она путешествовать между мирами. Нет, неверно, она оставалась со мной, но вот туман, напускаемый жабой, туман, который клубился из-под кухонного шкафчика, зеленый туман, вязкий, непонятный, он словно открывал некие двери, и ко мне начали заглядывать гости. Заглядывать буквально, ведь дверь открывалась под шкафчиком, и часто я видел только незнакомые, бывало страшные, глаза.

- Ужас какой! - Василий Ильич даже чаем подавился, представив, как на тебя смотрит кто-то незнакомый из-под привычного шкафа.

- Вовсе нет, это забавно. Кроме того, иногда жаба выходит погулять и вот тогда...

- Происходит то, что произошло сегодня? - догадался Василий Ильич.

- Именно! Не успел я глазом моргнуть, как этот противный козел набросился на забродивший виноград, заорал, ринулся во второй клок тумана (я подозревал, что моя жаба может открыть несколько дверей), потом эта милая старушенция за ним побежала (назовем ее движение именно так, на самом деле она медленно просеменила), и вот когда она исчезла, я очень ясно осознал, что эти двери принесут кому-то если не вред, то очень большое огорчение и поспешил за козлом и его старушкой.

- Но почему вы оказались в моем доме? Если козел и старушка вылезли из дивана, то есть тумана, во дворе, а вы...

- А вы под диван в большой комнате заглядывали? - ехидно поинтересовался Отшельник.

Василий Ильич вскочил и побежал в зал, где стоял новый диван, под которым... ничего не было, кроме Васенькиных игрушек и небольших клочков пыли. Никакого тумана, никакой жабы. Василий Ильич облегченно вздохнул и уже твердым шагом отправился на кухню, намереваясь строго узнать, что за чертовщина творится сегодня в его доме. Но увы. Кухня была пуста, Отшельник исчез, а на столе Василия Ильича ждали подарки: странная картина и необычная бутылка вина. На картине было изображено черт знает что: виноград, козел, жаба и, надо полагать, тот самый туман, открывающий двери. Что же касается вина... бутылка была темная, без этикетки, горлышко запечатано сургучом, а на нем был оттиск - буква "О". Такую же букву Василий Ильич разглядел в уголке картины и понял, что вот эта белиберда и есть то творчество, которое Отшельник начал осваивать сравнительно недавно.

- Сон жабы, вызванный брожением ягод винограда, за секунду до крика козла, - прочитал Василий Ильич на обороте картины. Хмыкнул, всмотрелся в полотно и вдруг почувствовал, как некая сила тянет его, мягко, но настойчиво, тянет в неизведанные миры, дальние, опасные. Василий Ильич вскрикнул, швырнул картину на стол и, чувствуя, что еще секунда, еще одно чудо и он свалится в обморок, побежал в ванную и прямо в одежде залез под холодный душ, где его и обнаружила довольная, красивая Иришка с новой прической, маникюром и пакетом винограда, выгодно купленным с большой скидкой. Вот виноград и довел Василия Ильича до обморока и обвинения в злоупотреблении горячительными напитками.

- Допустим, все было именно так. Но скажи мне: как этот твой Отшельник мог заранее узнать про козла? - спросила Василия Ильича жена Иришка тем же вечером.

- С чего ты взяла, что он знал заранее?

- Посмотри на картину. Хочешь сказать, Отшельник успел ее нарисовать пока ты наших дур разнимал и со старухой разговоры разговаривал?

Василий Ильич глупо приоткрыл рот и задумался.

- Правда, непонятно получается.

- Вася, скажи правду. Что здесь произошло? - мягко спросила Ирина и тот час же Василий Ильич завопил, а Иришка побежала за корвалолом и шоколадкой.

Василию Ильичу так никто и не поверил, да он и сам уже стал сомневаться, а было ли все это, не привиделось ли ему? Может быть он просто задремал и увидел чудной сон? А картина?

Картину Василий Ильич повесил в кухне, почему-то ему показалось, что там ей самое место. Сначала он и вовсе хотел подарить этот "шедевр" соседу-колдуну, но тот отказался, сказав, что Василий Ильич совершает огромную глупость и что эта картина еще поможет ему.

- Чем это она мне поможет? - недовольно спросил Василий Ильич, но сосед-колдун Александр, по своему обыкновению, лишь усмехнулся и сказал, что ответы приходят в нужное время.

- Так ответь!

- Не время, сказано же!

- Тьфу! И как тебе, Сашка, люди верят! - завопил Василий Ильич и, забрав картину, убежал домой.

Картина ли помогла или просто так дела начали складываться, но вдруг у Василия Ильича стало все получаться. Зарплату повысили, сын хорошую работу нашел, а невестка наконец-то стала называть Василия Ильича и Иришку "папой" и "мамой". Собаки драться перестали, это Василия Ильича удивило больше всего, все остальное еще можно было хоть как-то объяснить, но мирное сопение двух псин, днями спящих на том самом старом диване, было самым большим чудом.

Иногда Василию Ильичу даже казалось, что тот самый зеленый туман пробивается из-под кухонной мебели. Тогда он холодел, вздрагивал, приглядывался и радостно выдыхал. Почудилось. Картина же перестала его заманивать в незнакомые миры. Остался странный рисунок, не более того. Но Василий Ильич знал: если вдруг ему срочно понадобится повидаться с Отшельником или попасть в другой мир, картина ему обязательно в этом поможет! Не зря же Василию Ильичу был дан знак: соседи за каким-то лешим купили козленка, маленького, серенького, но очень похожего на того козла, с которого и началась эта удивительная история.

©Оксана Нарейко


Рецензии